Томительный смех

Глава 8

– Наконец-то мы одни, – пробормотал Коулби, обвивая руками талию Лорен, когда за ними закрылась дверь и они остались вдвоем на затемненном крыльце. Медленно он привлек Лорен к себе, слегка придерживая ее. В тот момент только одно могло доставить ему удовольствие – держать ее в своих объятиях.

Лорен запрокинула голову и посмотрела Коулби в глаза. В них она нашла только свое собственное отражение. Ее желания, как в зеркале, отражались в потемневших глубинах его зрачков. Она ждала, задержав дыхание, надеясь на то, что он доверится ей настолько, что расскажет о своих чувствах.

– Я не могу выразить, как был прекрасен этот вечер с тобой. – Его губы легко коснулись ее лба, перешли к ее закрытым и подрагивающим векам с длинными ресницами, затем к мягким розовым губам, которые раскрылись в ожидании. – Я узнал, как прекрасно быть частью вашей приятной семьи, – добавил он, осыпая все ее лицо нежными поцелуями.

Это было не совсем то, что она надеялась услышать, но и так все было хорошо. Лорен прильнула к нему, положила голову ему на грудь и слушала, как завороженная, учащенное биение его сердца.

Очень долго стояли они, прижавшись друг к другу и не говоря ни слова, их тела слились в единое целое на фоне отливающей фиолетовым темноты ночи. А затем он повернул ее лицо к себе, нежно шепча ей прямо в губы ее имя до тех пор, пока она не раскрыла губы навстречу ему, подобно цветку, жадно впитывающему тихий летний дождь.

Поцелуй вызвал у обоих дрожь в теле. Вздох Коулби прервал тишину ночи.

– Ты знаешь, что ты со мной делаешь? – едва слышно прошептал он ей прямо в лицо. Его пальцы скользили вокруг ее шеи, нежно перебирая растрепанные белокурые волосы, спадавшие ей на плечи. – Если я сейчас же не заставлю себя пойти домой, то я не отвечаю за то, что может с тобой случиться, – сказал он гораздо строже.

Застигнутая врасплох, Лорен издала слабый, невнятный звук, застрявший где-то у нее в горле, и неуверенно засмеялась. Она отступила назад.

– Я могу представить себе, какими будут заголовки газет, – поддразнила она; при этом ее голос был хрипловат от смущения. Она изобразила в воздухе двойные кавычки заголовка газетной статьи и сострила: «Глава местных полицейских впадает в исступление на крыльце таинственной женщины».

Он улыбнулся с благодарностью за то, что она помогла им обоим встать на твердую почву.

– Принимая во внимание, что ни одна из двух местных газет не сообщает о происшествиях подобным образом, о нас будут очень противоречивые сообщения. В некоторых можно будет прочитать: «Гражданка, обратившаяся в полицию с жалобой на хулиганские звонки по телефону, становится жертвой полицейского, ведущего расследование». И, вероятно, это ближе всего к правде. – Он тихо засмеялся, а затем опять притянул ее к себе для прощального поцелуя. – Я позвоню тебе завтра, – бросил он через плечо, когда уже направился к своему «поршу».

Лорен подождала, пока его машина не свернула на поперечную улицу, а затем вернулась в дом.

Поздно вечером, когда уже была вымыта обеденная посуда и Кэтрин осталась довольна видом прибранной кухни, они уединились в гостиной, прихватив каждая по чашке чая.

– Коулби такой приятный мужчина, – сказала Кэтрин, устраиваясь на кушетке, поджимая под себе ноги и откинувшись спиной на диванные подушки. – Мне он действительно очень нравится.

– И мне.

Прихлебнув маленький глоток чая, Кэтрин бросила взгляд поверх чашки на Лорен и улыбнулась.

– Не упусти его, дорогая. Он хороший человек.

– Да, хороший. – Лорен поставила чашку на пол и сбросила с ног сандалии. Она вытянула ноги, размяла пальцы и широко улыбнулась. Бабушка старалась ее сосватать и даже не пыталась это скрыть. – Возможно, придет время, и он сможет стать даже чем-то большим для меня, но сейчас я вполне довольна и тем, что он просто мой друг.

От досады Кэтрин произнесла довольно неестественно:

– Одно плохое яблоко не всегда приводит к гибели всего урожая. Лори. Не позволяй горькому опыту от встреч с мальчиком Тоуленом помутить твой разум. В конце концов это было несколько лет назад…

– Я рассталась с Джонни Тоуленом еще в колледже, Грам, – вставила мягко Лорен, при этом маленькая морщинка залегла у нее между бровями. – Вместе с его анархическими пристрастиями и его презрением к рабочему классу. – Долгое время она не вспоминала о Джонни и сожалела, что теперь о нем заговорили. Лорен любила его сильно, неистово, а оставив, чувствовала адскую боль. Но совсем не из-за него она стала редко ходить на свидания с тех пор, как открыла дело. – Если мне не хочется лезть из кожи вон, чтобы подцепить Коулби Шермана, то это только потому, что я довольна жизнью такой, какая она есть сейчас.

Лорен выдавила из себя улыбку, которая моментально исчезла с ее лица, когда заговорила бабушка.

– Не жди слишком долго, чтобы принять решение. У меня такое чувство, что Коулби уже его принял, и мне думается, что он такой мужчина, который не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего.

Атмосфера слегка накалилась.

– Ой! Я так устала, – сказала Лорен, притворно зевая, и медленно встала с кушетки. – Все обсудили. На один день вполне хватит, не так ли?

Выходя из комнаты на кухню, чтобы поставить в раковину чашку и блюдце, Лорен услышала, как бабушка пробормотала что-то невнятно.

– Искренне с тобой согласна, – сказала Лорен, хихикая. – А что ты сказала?

– Что у тебя отвратительная привычка переводить разговор на другую тему, когда он тебя не устраивает, и убегать, когда проигрываешь.

– Я же сказала, я искренне с тобой согласна. Лорен одарила бабушку улыбкой маленькой шалуньи и была вознаграждена укоризненным взглядом. Она вздохнула.

– Извини, Грам. Я знаю, что своенравна, но это только из-за того, что я еще не понимаю саму себя, не знаю, что есть и чего нет в моих отношениях с Коулби, и что я на самом деле хочу, чтобы было.

Лорен опять подошла к кушетке, наклонилась и поцеловала Кэтрин в щечку. Все было прощено.

– Занимайся своими делами, дорогая. Я пока не буду ложиться. Я собираюсь немного почитать.

– Но недолго, – предупредила Лорен бабушку, а затем отнесла чашку на кухню, ополоснула ее и пошла спать.

Вторник прошел без происшествий. В тот вечер Лорен завалилась в постель в десять часов со вздохом облегчения. Прекратились тревожащие ее звонки. Казалось, что все шло по плану бабушки. Джилл и Донни не слишком пылко выражали ей свою любовь, но своим нежным обхождением она приводила их в замешательство. И если это было необходимо, чтобы сделать ее жизнь более или менее сносной, она решила напрячь все силы, но выстоять. Конечно, каждый день вывозить детей в полдень куда-нибудь перекусить, было, возможно, выше ее сил, но что делать?

Лорен собиралась уже ложиться спать, когда настойчивый звонок телефона парализовал ее.

Пальцы окостенели, и в этот ужасный момент к ней вновь вернулся страх. Она решила не отвечать на звонок, но затем вспомнила, что у нее гостит бабушка и та может подойти к телефону.

– Пусть все будет хорошо! – пробормотала Лорен, поддерживая свое мужество.

Так и случилось.

В ее ухе мягко зажурчал голос Коулби.

– Я отвлек тебя от чего-нибудь? Ты как будто возбуждена.

– Только потому, что приняла тебя за того бесстыдника, который постоянно звонит мне, – со смехом ответила Лорен.

– Он больше не звонил? – озабоченно спросил Коулби резким голосом.

– Нет, слава Богу.

Смех Коулби снова стал приятным, он смягчился и был полон благодарности.

– Я рад. Звоню, чтобы договориться о ленче на завтра. В двенадцать подойдет?

– Я с удовольствием принимаю твое предложение.

– Великолепно. Я заеду без четверти. Он попрощался и повесил трубку. Лорен тоже опустила трубку. В уголках ее рта образовались ямочки. Предстоит чудесная среда!

Но оказалось все не так. Лорен была по горло занята приготовлением теста для печенья, когда раздался звонок в дверь. Она схватила полотенце, чтобы вытереть руки, но прежде чем смогла выйти из кухни, в комнату вошел Коулби с букетом красных роз.

– Твоя бабушка впустила меня, – сказал он. – Как хорошо, что она умеет обращаться с коммутатором и дает тебе возможность отдохнуть.

– Восхитительно, – сказала Лорен. Это относилось и к розам, и к тому факту, что бабушка так ей помогала. Когда Коулби обхватил руками ее талию, привлек к себе и поцеловал, она почувствовала, как по всему телу разлилось тепло. От напряжения в ногах у нее покалывали кончики пальцев. Но прежде чем она смогла устроиться поудобнее в его объятиях, он отстранил ее от себя.

– Спасибо за розы. Они великолепны. Коулби улыбнулся.

– Очень рад. – Он уставился на нее, внимательно рассмотрел и засмеялся. – Если бы ты только видела, как выглядишь!

У Лорен была навязчивая мысль, что на ней самой теста больше, чем она положила в печенье.

– Не моя вина, что ты пришел раньше времени, – проворчала она, улыбаясь.

Ее не волновало, что он пришел так рано, главное, что он был здесь, с ней.

– Конечно, ты права. И пусть тебя это не беспокоит. По мне, ты просто прелестно выглядишь.

Коулби мягко засмеялся, наклонился и снова поцеловал ее, а затем отступил назад и развернулся, чтобы уйти.

– Если ты дашь мне полчаса…

– Мне жаль, но я не могу, Лорен. – Он нахмурился. – Я знаю, что пригласил тебя, но мне придется уйти прямо сейчас, чтобы произвести арест.

От страха у Лорен перехватило горло.

– Пожалуйста, будь осторожен, – сказала она, задыхаясь, но Коулби не слышал ее, так как поспешил уйти.

Спустя секунду или немного позже Лорен услышала, как он прощается с бабушкой, а затем звук закрывшейся за ним двери возвестил о его уходе.

Весь оставшийся день неизвестно откуда взявшееся беспокойство мучило Лорен, не отпуская ее ни на минуту. Чем бы она ни занималась, у нее было ощущение страха, что ему грозила опасность и что она его никогда больше не увидит.

Когда в тот же день Лорен забирала детей из школ, она настояла на том чтобы поехать с ними через весь город перекусить. К ее удивлению, никто из детей не возражал.

Пятнадцатью минутами позже Лорен въехала на место парковки машин, чувствуя себя менее напряженно, чем весь этот день. Полицейский участок был по дороге в ресторан, и она заметила около него машину Коулби. Так как он приезжал к ней именно на этой машине, она подумала, что арест прошел успешно. Надо надеяться, все окончилось благополучно.

Спустя пять минут они уже сидели за столом.

Привлекая внимание Лорен, Джилл спросила:

– Ты захотела поехать сюда из-за него? – кивая головой в сторону высокого и прекрасно выглядевшего мужчины, идущего им навстречу.

Повернувшись, Лорен увидела того, кто последнее время занимал все ее мысли. Глядя на мир так, словно он его властелин, Коулби широко улыбнулся, подойдя к их столу.

– Я заметил вашу машину и поэтому решил остановиться и угостить вас всех молочным коктейлем.

Он присел рядом с Лорен, не обращая внимания на убийственный взгляд, который Донни метнул в его сторону.

– Если вы не возражаете, я бы лучше выпила стакан охлажденного чая, – сказала Джилл мягко и одарила Коулби улыбкой, как бы извиняясь.

Он кивнул в знак согласия.

– А как ты, Донни? Молочный коктейль? А может быть, банановой газировки?

– Мне тоже лучше охлажденного чая. Мать убьет меня, если я испорчу себе аппетит перед обедом.

«Я в этом сомневаюсь», – подумал Коулби, но кивнул в знак согласия. И когда официантка подошла принять у них заказ, он попросил принести им четыре охлажденных чая.

– Как дела? – прошептал он Лорен.

– Прекрасно, а особенно сейчас, когда ты здесь.

Коулби медленно оторвал взгляд от ее лица, впитав в себя каждую ее прекрасную черточку, а когда заговорил, в его голосе послышалось нечто странное.

– Я рад быть здесь с тобой.

Возможно, прежде, чем у нее будет возможность прочитать об этом в газетах или увидеть по телевизору в одиннадцать часов в вечерних новостях, он расскажет ей об ужасном случае, который произошел с ним этим утром.

Был чудесный вечер. Счастливый от того, что он жив и здоров, Коулби постарался изо всех сил рассмешить Лорен и детей, чтобы они почувствовали себя непринужденно. Когда он уже провожал их до машины, Коулби знал, что теперь Джилл стала его поклонницей. Однако Донни все еще не поддавался. Этот мальчишка был крепкий орешек. Расколоть его гораздо труднее, чем вскрыть самого большого омара.

– Позвоню тебе позже, – пробормотал Коулби, подавляя желание обнять Лорен, когда он открыл дверцу ее автомобиля.

Он должен был сдержаться вовсе не потому, что при этом присутствовали дети. Коулби просто боялся, что если только он обнимет ее, то его объятия будут слишком порывистыми, и Лорен, конечно, заподозрит, что его что-то беспокоит.

– Я буду дома.

Лорен проскользнула в машину, подождала, пока он подошел к своему автомобилю, и уехала со стоянки. Всю дорогу домой она молчала в задумчивости. Ее охватывали странные, неподдающиеся описанию сомнения.

– Как ты думаешь, позже тебе потребуется помощь, – робко спросила Джилл, когда они входили в дом.

– В чем, дружок?

Ласка с ее стороны была непроизвольной.

– В твоей телефонной службе.

Лорен застонала про себя, бросив взгляд через всю комнату на коммутатор. Она мучительно сознавала выжидающее выражение лица Джилл и понимала, что должна быть очень осторожной, чтобы не отбить у девочки желания помочь ей в работе. Лорен не хотела подавлять те слабые ростки взаимопонимания, которые начинали появляться между ними в последние два дня.

– Нет, пока нет, Джилл. А что? Ты идешь на работу?

Джилл пожала хрупкими плечиками.

– Я просто поинтересовалась.

– Ну, если ты когда-нибудь захочешь получить работу на неполный рабочий день, то, возможно, я смогу порекомендовать тебя кому-нибудь, кто нанимает служащих.

– Это правда, Лорен? – спросила Джилл, схватив Лорен за руку прежде, чем та смогла убежать на кухню.

– Конечно.

– И ты поговоришь об этом со своей сестрой, то есть с матерью? Она тебя послушает. Скажи им, что нет ничего плохого в том, что я хочу делать что-то еще, а не просто ходить в школу, а дома помогать Донни готовить домашнее задание.

Лорен была просто ошеломлена. Но ей удалось не показать этого.

– Ладно. Я посмотрю, что можно сделать. Но я ничего не обещаю.

Лорен нежно улыбнулась девочке и вышла не спеша из гостиной. «Неужели начинаются чудеса?» – подумала она, входя в спальню.

В последующие два дня Лорен заметила, что оба проводят много времени, беседуя с Мэгги о Службе быстрого ответа. Джилл очень интересовала сама работа, а Донни, казалось, интересовался только именами всех клиентов, которые пользовались этой службой.

Солнечный свет разбудил Лорен. Его бледно-золотые потоки проникли в комнату и согревали лицо ласковым теплом. Лорен что-то пробормотала сонно, протянула руку за еще одной подушкой, положила ее на лицо и отгородилась от света. Она еще не хотела вставать с постели.

Потом Лорен вспомнила, что наступила пятница. Последний день, когда она должна будет забрать детей из школы. Последний день пребывания у нее бабушки. И этим вечером Коулби пригласил ее пообедать в Сан-Франциско. После обеда они собирались потанцевать.

Лорен быстро села, улыбнулась и протянула руку за халатом. Встав с постели и натянув на себя халат, она пошла на кухню приготовить кофе.

Кэтрин была у плиты. Она готовила завтрак. Воздух в кухне был наполнен запахом жареной ветчины и поджаренного лука.

В животе у Лорен забурчало при одной только мысли, что придется заставить себя съесть завтрак, лишь бы угодить бабушке. Она сердито буркнула: «Доброе утро, Грам», но Кэтрин вроде и не заметила ее плохого настроения.

Спустя сорок пять минут Лорен договаривалась по телефону о встрече с работающим по найму фотографом, когда вдруг раздался звонок в парадную дверь. Бросив искоса взгляд на дверь, она подумала, кто бы это мог быть, и не уйдет ли он прежде, чем она закончит разговаривать по телефону.

– Я открою, дорогая, – сказала Кэтрин и поспешила пройти мимо Лорен.

Когда Кэтрин вернулась, у нее в руках была коробка из цветочного магазина.

– Это тебе, милая, – сказала Кэтрин, вручая коробку удивленной Лорен.

Подарок был от Коулби. От удовольствия Лорен всю обдало жаром. Руки у нее задрожали, и она стремительно развязала ленту и отбросила крышку. Лорен увидела дюжину изумительных красных роз на длинных стеблях, лежащих в коробке, обитой темно-зеленой материей.

Карточка гласила: «Пусть они составят тебе компанию, пока меня нет с тобой». На карточке не было подписи, но Лорен знала, что розы от Коулби.

Когда же Лорен поняла, что Кэтрин смотрит на нее, она подняла взгляд на бабушку.

– От Коулби.

Лорен тихо засмеялась.

– Я так и подумала, – послышалось в ответ. – Не хочешь, чтобы я поставила их в вазу?

Лорен снова посмотрела на розы. Если бы не шипы, она бы непременно прижала их к груди.

– Поставь, пожалуйста.

Лорен передала коробку бабушке в руки и весьма неохотно вновь вернулась к коммутатору.

Казалось, день никогда не кончится. Лорен знала, что это все из-за того, что она страстно ждет вечера и момента, когда придет Коулби. Она попыталась расслабиться, сосредоточиться только на работе, чтобы отключиться от всего остального. Но все было бесполезно. Ее мысли постоянно возвращались к Коулби и розам.

Лорен приветствовала окончание дня и с облегчением вздохнула, увидев зятя и сестру.

– Мы знаем, что у тебя свидание, поэтому не хотели тебя задерживать, – сказала Джин, проплывая мимо нее и направляясь на кухню за детьми и Кэтрин.

Роб замешкался у двери.

– Мы не можем выразить, насколько тебе благодарны за то, что ты помогла нам, когда мы нуждались в этом. – Он поцеловал ее в щеку. – Спасибо, Лори. За заботу о них, конечно, но, главное, за твои поездки с ними после школы. Это уже из раздела «помимо и сверх того».

Лорен было приятно это слышать.

– Должна признаться, что и для меня это было здорово. – Она улыбнулась ему в ответ. – Они дали мне прекрасный повод сходить в кафе-мороженое без всякого ощущения вины по этому поводу.

Вслед за этим вновь появилась Джин, за ней плелись дети и Кэтрин.

– Думаю, что мы готовы, – сказала Джин Робу.

Джилл несла чемоданы Кэтрин, а Донни был нагружен школьными учебниками и другими вещами.

Через пятнадцать минут Лорен уже была в душе, напевая. Она мыла голову в счастливом ожидании встречи с Коулби.

Точно в восемь часов он приехал. Лорен была рада, что уделила своему внешнему виду внимания больше, чем обычно. Коулби выглядел элегантно. На нем были серые брюки, темно-синий блейзер и рубашка с галстуком. Такой мужчина, что просто дух захватывает. У Лорен учащенно забилось сердце. От медленного, томного взгляда, которым он окинул ее лицо и фигуру, у нее перехватило дыхание, и она даже с трудом смогла поздороваться с ним.

– Здравствуй, – прошептал Коулби и, сокращая разделяющее их расстояние, подхватил Лорен за талию и поднес ее лицо к своим губам.

Словно огненная молния обожгла ее. Лорен отчетливо почувствовала, как всю ее пронизала дрожь. Его рот был теплым, влажным, настойчивым, и со вздохом Лорен открыла свои губы ему навстречу.

Медленно, с неохотой рот Коулби оторвался от нее. Затем, все еще держа руки на ее талии, он откинулся назад.

– Если мы все же хотим попасть в город сегодня вечером, то нам следует поторопиться. Лорен кивнула в ответ.

– Я только возьму шаль.

Коулби наблюдал за Лорен, как она подходит к кушетке, и вновь сильное желание овладело им. Платье, что было на ней, выглядело потрясающе. Оно подчеркивало ее прекрасную фигуру, а яркий бирюзовый цвет усиливал насыщенность зеленого цвета ее глаз. В тот момент Коулби мог думать только о своем желании вобрать это все в себя и утолить свою страсть в мягкой теплоте ее тела.

Все тело Коулби содрогнулось, когда Лорен направилась к нему свойственной ей медленной и чувственной походкой. На секунду он закрыл глаза, чтобы справиться с охватившим его желанием. Он почувствовал, как ее рука коснулась его руки, и со вздохом открыл глаза и посмотрел на нее сверху вниз, теперь уже совершенно успокоившись.

– Разве я не говорил тебе, как ты прекрасна?

– Правда?

Лорен изобразила небольшой пируэт, широкая юбка ее платья закружилась в водовороте, открыв его взору соблазнительный вид верхней части ее ног.

– Правда. – Его губы искривились в легкой, дразнящей улыбке. – Мне нравится не только упаковка, но и все содержимое.

Лорен чувствовала себя так, как будто полностью утратила способность понимать, что будет дальше. Как только Лорен стала укутывать плечи серебристо-серой шалью, руки Коулби подхватили ее.

– Позволь мне, – пробормотал он, и она послушно повернулась, чтобы дать ему укрыть ее голые плечи бархатным треугольником.

Коулби глубоко вздохнул. Затем, уступив внезапному порыву, который не хотел сдерживать, взял ее за подбородок пальцами, приподнял его вверх и стремительно припал к ее рту в нежном, мучительно-сладострастном поцелуе. Он быстро отпустил Лорен, не давая себе возможности поддаться более сильному желанию.

Слабый стон вырвался из ее трепещущих губ.

Лорен почувствовала дрожь в коленях и охотно облокотилась на его протянутую руку.

В машине Лорен задумчиво молчала, и Коулби был ей благодарен за это молчание. Страсть овладела им. Он хотел ее, желал ее больше, чем когда-либо желал другую женщину. Но, как он теперь понял, ему страшно было связывать себя.

Лорен слышала, как он вздохнул, и искоса посмотрела на него, отметив угрюмую усмешку, искривившую его рот. Каковы бы ни были его мысли, они были не из приятных, решила она, и уж, конечно, не о ней. Лорен не стала его спрашивать. Она отвернулась и уставилась в окно.

– Ты слышала, что кто-то хотел разрисовать Койт Тауэр, чтобы его украсить, а? – спросил Коулби, нарушив наконец напряженную тишину, которая царила между ними всю дорогу в город.

– Все во имя прогресса, – добавила Лорен с коротким смешком, без радости и теплоты. – Должна признаться, что мне бы не хотелось увидеть его в измененном виде.

– Мне тоже.

Передав свою машину на попечение энергичному служителю, Коулби вывел Лорен из гаража, слегка поддерживая ее за тонкую талию.

Была прекрасная ясная ночь, хотя и немного прохладная. Лорен стянула концы шали и осторожно связала их узлом на груди, чтобы шаль не могла соскользнуть с плеч.

Когда они проходили к столу, Коулби чувствовал, что на них оборачиваются, и главным образом мужчины. Он прекрасно понимал выражение их лиц. Они смотрели на его даму более чем одобрительно. Они ему завидовали.

Коулби радостно улыбнулся, осторожно обнял Лорен за гибкую талию рукой собственника и помог сесть за стол. Когда Коулби подошел к своему стулу, он быстро окинул взглядом зал и заметил, что все еще несколько человек смотрят в их сторону. Широкая, великодушная улыбка смягчила черты его лица. Он мог себе позволить быть великодушным. Лорен Шейлер принадлежит ему, а после сегодняшнего вечера об этом узнает даже она.