Томность

Глава 9

*Афина

Зарево. Утреннее зарево повелело ночной тьме расступиться. Смелые воины содрогнулись от последствий ночного побоища. Да…сегодня одной из армий пришлось сделать шаг назад, отступить ведь у другой просто не осталось сил на погоню. Рассвет. Их застал рассвет: измученных, уставших, но не побежденных. Паллада сидела на расстоянии от своих воинов возвышаясь над всеми на высоком холме с которого, впрочем, хорошо было видно воинов, кровавое месиво их пылкой схватки, рассвет. Афина устало покачала головой не менее устало взирая на поредевшую армию и поглаживала собственное плечо, когда услышала за спиной уверенный, и такой знакомый шаг, но сделала вид, что просто не обратила на их дерзкого обладателя никого внимания….велика честь этому самоуверенному глупцу знать, что мудрая богиня знает его поступь наизусть.

— Паллада, доброе утро. — послышался за спиной Афины бойкий мужской голос.

Паллада явственно представляла, как Арес, раскачиваясь плавно, словно на поле их вечной войны, сокращает между ними дистанцию, как едко тянет в своей наглой усмешке тонкие губы, и как не менее едко щуриться от собственного величия. Афина покачала вновь головой от соседственного воображения, но как отделаться от этой картины, от возникшего образа просто не знала.

— Чего тебе нужно, Кандаон? — холодно прошептала богиня-покровительница мудрой войны, заставляя храброго, напыщенного бога передернуться от дерзкого тона и того, что Паллада так и не обернулась к нему своим прекрасным личиком.

— К чему такая неприветливость? Чем я заслужил немилость? Впрочем, слова твои сходи с ледяным ветром? Тебя когда-нибудь обдавало? Я хотел поговорить. — Арес сел рядом с богиней, но Афина резко подскочила на ноги. По нежному плечу пробежал шквал редких, нетипичных для Паллады мурашек.

— Я спросила, что тебе нужно, Арес? — повторила свой вопрос Афина.

Арес увидел её ускользающий, обворожительный, страстный взгляд среди розового неба надвигающегося рассвета. Он узнал бы её среди миллиарда людей, среди тысячи богов. Сказать, что храбрый воин любил мудрую Паллада — не сказать ровным счётом ничего. Она была его мечтой, идеалом, он сходил по ней с ума и просто бредил ею. Едва её чувственная фигурка скрывалась во мраке, как он тут же следовал за ней. Сквозь толпу, сквозь шум веселых пиршеств, сквозь пламя огня из вечной войны, сквозь стоны и мольбы о спасении воинов. Арес словно зверь шёл за ней, чувствуя её тонкий, едва уловимый исчезающий в воздухе аромат сладкого тела. Его внутренний охотник уже давно вырвался наружу и завладел мужским сознанием целиком, победив разум и свет… Кандаон тяжело вздохнул, и глядя на неприступную богиню-покровительницу понимал, как сильно хочет опустить её, как можно ниже в глазах олимпийской армии, но только бы дать ей понять, что для него она идеальная…Он ненавидел Палладу каждой клеточкой душки так же сильно, как и безумно желал ею обладать. Бессознательно.

— Знаешь, мы с тобой, Паллада, не впервые встречаемся на поле боя, и должен признаться, но тебе, дорогая, несказанно везёт. Всегда…но, милая, посмотри на своих воинов…им не противостоять моей армии. Сдавайся и позволь мне пощадить тебя.

Безумие. Это было безумием с самого начала. Чувства, которые горели в Аресе к мудрой Палладе…это было больше, чем просто любовь, это было бесконечно больше, что-то за гранью безумия, помешательства на любви, на переполняющей его нежности. Это было больше чем страсть, ведь страсть слишком маленькое и глупое чувство. Его чувства были гораздо более глубокими и сильными, бесконечными, как ткань космоса и глубокими, как свет побеждающий тьму не смотря ни на что. Афина слушала его внимательно, чуть хмуря свои тонкие бровки. Молчала, но глаза блестели гневом, в то время, как грудь тяжело вздымалась под тяжелыми доспехами. Выслушав пламенные речи Ареса, она пылко ответила…

— Не смей, — прорычала Афина-Паллада. — не смей даже заикаться о таком. Я не сдамся тебе, не преклоню голову перед тобой, и твоей позорной армией жалких наемников! — Афина резко схватила свой щит.

— Тогда готовь своих воинов к схватке. Я не пощажу никого… — прошептал Арес. — будет интересно узнать, какая на вкус девственная богиня Олимпа…

Она тихо и гордо хмыкнула провожая своего кровожадного, но такого любимого сердцу врагу. Они оба знали, что Арес не пощадит никого, что он, как истинный бог войны будет сражаться до тех пор, пока не убьет каждого из своих противников лично, или же…до тех пор, пока Паллада его самого не прижмет к стенке. Арес скрыл нетипичного смущения совершенно не понимая, почему так хотел задеть Афину этой дерзкой и грубой фразой и почему же теперь ему так трудно оторвать свой взгляд от идущей прочь богини-покровительницы? Ее густые волосы рассыпаются нежной волной от быстрой, уверенной ходьбы, как и игриво складывается в складке на теле ее облегающая одежда. Арес….он зол сам на себе.

Над высоченной горой Олимп, что была дворцом могущественных создателей мира, сгущались самые настоящие тучи. Зев рассекал молниями стремительно темнеющие сгустки туч, а гром раз за разом содрал небеса, заставляя людей на земле прятаться по своим домам в ожидании бури. С трепетом они устремили свой взгляд ввысь, к самой вершине, что была скрыта тучами и с ужасом отводили взгляд слыша громкий крик богини-покровительницы Афины-Паллады. Воительница схватила свое вонзенное в землю крепкое копье, и воины внимательно посмотрели на свою повелительницу. В глазах ее блестел самый настоящий страх, но резко зажмурившись, она словно вдохнула воздуха смелости вновь заполняя изнутри себя верой в собственную победу. Воины видели свою воительницу…хладнокровной, уверенной.

— Они думают, что смогут нас сразить. — голос богини разрезал давящую тишину. — они считают, что золото Ареса делает сильнее никчемных наемников и думают, что золотом смогут завоевать землю и только благодаря Аресу смогут стать хозяевами здесь, но мы не позволим этого! Мы будем стоять до последнего. Мы защитим землю! — Зевс разразил небеса гулким громом оглушая на секунду воинов Ареса покровительствуя Афине-Палладе и она подняла вверх свое копье. Ее люди воодушевились, и громкие речи их покровительницы разжигала огонь справедливости, била в спину ветром отваги и смелости.

Арес ждал. Терпеливо ждал момента, когда сможет скрестить оружие с Палладой. Ее воины двинулись вперед свергая на своем пути меркантильных наемников, но вдруг, армия Афины-Паллады начала сдавать позиции сбегая с позиций. Паллада опешила, но вида не подала. Впереди, там где разразилось небо громким громом послышался скрежет металла. Афина хотела была ускорить шаг, чтобы помочь своим людям, но голос за спиной резко остановил уверенную богиню-покровительницу.

— Куда ты так спешишь, Афина? — Паллада обернулась на пронизывающий всё ее нутро сладкий голос Ареса. Опустив свой тяжелый меч, Кандаон стал медленно вырисовывать в воздухе круги вокруг Паллады пытаясь застать воительницу врасплох, но внимательная дочь Зевса не сводила своего пристального взгляда с заклятого врага, словно забывая моргать. Удобнее схватив копье, она всем видом показала, что готова к атаке. — мы будем стоять до последнего… — ухмыльнулся Арес. — мы защитим землю… — тонкие губы Ареса исказила усмешка. — слышал твою речь. — бог войны провел своим массивным клинком по камню высекая яркие искры. — воодушевляет. — в глазах Афины разжигался самый настоящий яростный огонь и богиня сжала в руках копье в одном желание — сразить Ареса раз и навсегда. — давай, Паллада, иди ко мне. — Арес рассмеялся приняв боевую позицию.

Бог войны легко отразил атаки Паллады. Одну, другую, нанес еще несколько ударов, но только они были отражены. Яростливые соперники танцевали этот танец смерти, будто читая мысли друг друга, будто знали наперед, когда нужно обернуться, когда отразить удар, когда перейти в атаку. Паллада двигалась грациозно. Ее волосы блестели на солнце, неспешно вторили ее резвым движениям. Нужно было признать и признаться, но Арес был по настоящему зачарован действиями, ее гневным взглядом, но он хитер. Одни легким ударом по древку копья хитрый бог выбил из крепких женских рук копье.

— Как же тебе теперь сражаться? — покачал головой Кандаон. — без твоего копья, милая?

Паллада поспешила. Метнувшись к своему оружию, она забыла, как предусмотрительно Арес следит за каждым ее движением, так он преградил ей дорогу приставив острие меча к хрупкому горлышку.

— Теперь, тебе никто не поможет. — Арес прижал Афину к стволу крепкого дерева, и нежно прошептал на ухо не ослабляя хватку меча у дрожащего горла..-где же твоя армия и союзники? — его голос пронизывал тело богини до самых жил. — где Гера? Где твой папочка? — нежно целую взмокшую щеку воительницы он улыбнулся. — теперь тебе никто не поможет. Не сегодня.

Афина вздохнула отводя свой взгляд от напыщенного самолюбием бога и закрыла глаза. Говорят, что от любви до ненависти лишь один шаг, но Паллада никогда не верила в это. Богиня мудрости терпеть не могла Ареса. Она ненавидела его жестокость, кровожадность и безграничный эгоизм. Кандаон искусный манипулятор. Он играет на эмоциях своей жертвы, издевается над ней, используя слова, и лишь потом силу. Он так сильно любил рассматривать лица жертв и с какой же силой он пронизывал их своим орудием. Афина понимала, что они были достойными друг друга. Он словно смертник перед казнью не мог надышаться ею. Не понимая для себя Арес тонул в нежности ее ласковых, таких хрупких, но таких сильных рук желая целовать и целовать ее. Руки, шейку, лицо…сходить с ума, терять привычный мир под ногами. Как же он желал заключить в свои медвежьи объятья ее хрупкое тело. Каждым прикосновением он чувствовал свою мечту, свою жизнь, ту о которой грезил так часто, так долго…ту жизнь о которой он грезил в своих снах, до которой не суждено было дотянуться.

— Арес… — тихо прошептала Паллада. — могу ли я…

— Что ты хочешь? — прошептал хриплым голосом Арес.

— У меня еще есть шанс сдаться? — голос Афины ласкал своей жалостью бога войны. — могу я сложить оружие?

— Ты его уже сложила…

Арес склонил голову к богине и коснулся губами ее губ. Афина хотела было отпрянуть, но бог войны сильнее прижал меч к ее горлышку, повернув за подбородок ее личико к себе. Паллада позволила ему целовать себя, но невольно заметила, как приятны ей ненавистные поцелуи. Она ответила взаимностью на его дерзость, обнимая его за шею и Арес отбросил в сторону меч, одной рукой обнимая богиню за талию, а второй скользнул пальцами по шейке, груди спускаясь игриво к животику, впиваясь в бедро и заставляя приподнять пышную ножку, чтобы обвить ею его крепкую талию. Жадными поцелуями он спускался по ее шейке, слизывая тонкую струйку выступившего от волнения пота. Неожиданно для себя Паллада тихо застонала. Охваченная дикой страстью Афина медленно спустилась на землю заставив Ареса нависнуть над ней. Арес смотрел на нее, как узник смотрит ночами на решетку своей тюрьмы желая чистое, свободное небо, на свет прекрасных далеких звезд и вечных миров. Арес знает, что никогда ему не стать свободным, но ее красота, ее свет…ему не хватало сил сдерживаться, он вновь и вновь целовал алые губы Афины.

Трепетно и так бережно Арес проходит своими грубыми ладонями по ее ласковыми и чувственным бедрам, ловя в каждом ее движении, в каждом вдохе и вздрагивании любовь и ласку. Он упивается ее светом, ее нежностью и впиваясь в ее губы поцелуем жарким и страстным, Арес чувствует себя человеком принявшего смерть. Он откровенно сходит с ума. С губ срывается полный отчаяния и любви сдержанный ранее стон и вновь в ее губы, впивая в себя ее любовь. Бог войны сжимает Палладу в своих руках пытаясь удержать этот хрупкий, сладкий и … счастливый миг их единения. Охваченный страстью, он едва находил в себе силы, чтобы сдержаться, но целовал Палладу вновь и вновь в алые губы Афины…Резко. В левом богу разожглась адская, разливающаяся по всему телу боль. Кандаон скривился от боли, прижимая руку к боли увидев кровь. Афина брезгливо и со всей силы сбросила раненого зверя с себя пряча за пояс окровавленный кинжал окропив белоснежные одежды алыми пятнами.

— Пытай свое счастье с Гестией, самодовольный глупец. — насмешливо бросила Паллада колкую фразу. И только поправив шлем и махнув своими светлыми волосами она устремилась на зов грома с дикой тоской покидая своего противника….ей ведь так не терпелось вновь столкнуться с ним на поле яростного боя позволив ему насладиться игрой….

*Нина

Не то чтобы давно, но все же давненько, моя мама говорила, что в жизни каждой женщины есть так называемый «синдром горевания по бывшим». Когда я впервые услышала этот термин, то мне было чуть больше тринадцати и никакие бывшие меня не интересовали, как и потенциальная возможность однажды проснуться официанткой в каком-нибудь кафе, но судьба умеет едко щелкать тебя по носу. Так вот к чему я это? Наверное, к тому, что сейчас мне двадцать восемь и я официантка с «синдромом горевания по бывшим». В старенькой танцевальной песенке поется «Ты меня не ищи, Я страдать и плакать не буду. Просто все, уходи, Скоро я тебя позабуду.», а на деле все оказалось весьма прозаично: Артур меня ищет и находит, я страдаю и реву, как белая медведица в жаркий июльский день.

Бывает же так вот просто: раньше ты думаешь, что играешь в игры с человеком, развлекаешься игриво целуя в губы, а оказавшись в объятиях этого мужчины просто считаешь, что это очередной друг в твоей жизни и что это ничего совершенно не значит. Считаешь за помутнение, когда прикасаешься рукой его член извиваясь от поцелуем в шейку, потому что привыкла считать себя свободной и знаешь, что никогда не станешь его, а когда разом лишаешься этого мужчины…лишаешься его потому что больше невозможно находиться в его объятиях, нельзя прикоснуться его губ своими губами и игриво раздвинуть ноги, нельзя так просто позволить прикасаться к телу, которое он знает наизусть. Странно осознавать, что ты больше не можешь откинуть голову ему на плечо сходя с ума и задыхаясь от переполняющей всю тебя нежности.

У Артура есть жена и это естественно, что не смотря на конфликты и редкостные разногласия он предпочтет быть семейным человеком, ибо, как минимум, это приветствуется обществом, а для него слухи молвы, как для человека привыкшего быть на виду очень важны. У него есть Лина, младше его на шестнадцать лет, которая не смотря на его фетиши и просьбы, целовалась с ним с особым стеснениям, потом отстраняясь от него старалась не смотреть в глаза. Артур же рад, что его жена умеет держать этакую дисциплину, и не вешаться прилюдно на хер, хотя Росс считает иначе. Как-то при личном разговоре, а вернее, при личном утирании моих соплей, она сказала, что «Артур рад, что Лина не смотрит ему в глаза, рассказывает, словно чокнутая птичка какую-то никому не нужную ерунду. В такие моменты он может задаваться вопросом «почему»?».

— Вот только не говори, что больше не хочешь меня видеть. — услышала за спиной я голос Вадима. Он обошел мой столик и подтягивая ткань брюк с коленей вальяжно сел напротив меня скрещивая руки на уровне груди. Я подняла свой взгляд и не замечая совершенно ничего вокруг просто вздохнула не ответив на его вопрос, который, если честно, даже не расслышала. — Нин, в чем дело? Давай честно, но ведь нам было неплохо вместе. К чему теперь такое твое поведение?

— Какое, Вадим? — спросила без всяких эмоций я.

— Ты не хочешь меня больше видеть? — снова спросил он с нетипичной серьезностью в голосе, что была не свойственна этому льстивому и игривому адвокату, ведь на судебных заседаниях он не зря прослыл «сладкоголосым».

— Это не совсем так, и не я бы не сказала, что не хочу тебя видеть… — со стороны услышала я, как начала оправдываться и не стала договаривать.

— Тогда в чем дело? — спросил Вадим сощурив свои глаза.

В чем дело…как я могу ему объяснить в чем дело? Так и сказать, что дело в том, что когда Артур целует меня он представляет явно не меня? Так и сказать, что мои рыжие волосы в голове Артура заменились светло-русыми локонами супруги? Или то, что когда я стонала от удовольствия он явно был не со мной? Или когда сжимал мои волосы на кулаке он вспоминал, как Лина мило и робко дышит так глубоко, что у него встает от одного ее дыхания? Или так рассказать, что он был готов испытать оргазм от одного ее милого объятия позволяя нежно проникать ладонями под футболку? Как можно признаться в том, что твоя страсть и напор однажды оттолкнули все то, что ты так старательно притягивала? Впрочем, я понимаю, что в нашу последнюю встречу он был готов снова окунуться в мой омут, но я не хочу заменять ему любовницу только потому что его жена скоро должна родить.

— Вадим, — на выдохе произнесла я. — давай честно, ты отличный мужчина, превосходный любовник, и уверенна, что как муж ты тоже неплохой, если откинуть, как ты падок на славных пташек, но…

— Все дело в Артуре, да? — уверенно спросил он.

Лина…ты чертово противопоставление всему горячему, что дарила Артуру я. Впрочем, Росс говорит, что Артур лишний раз и мое имя вслух не произносит, чтобы не сорвало голову. Ведь если он сорвется, и лишний раз произнесет мое имя хотя бы в подсознании, это будет осознать только одно — он сорвется с катушек и обычное желание переспать перерастет в самое настоящее хочу. Ведь, он сойдет с ума, если я задыхаясь от страсти смогу выстанать его имя…да…черт возьми, ноя скулила бы под ним в те разы, когда он доводил бы меня до исступления своими глубокими проникновениями, стонала бы, кричала его имя и кончала, вцепившись в спину когтями оставляя свои метки выдыхая дрожащее… «Так хочу тебя, Боже…»

— Ну, если тебе станет легче, то отчасти да, ты прав. Дело в Артуре. — вздохнула с нескрываемым разочарованием к самой себе я.

Неожиданно для меня, Вадим сел рядом со мной и нежно обнял меня за плечи.

— Нин, любовь — трудная штука, как бы ты ее не крутила. Поверь, но, как адвокат по бракоразводным делам, я знаю это, как никто другой. — произнес он своим мурлыкающим голосом и я положила голову ему на плечо вдыхая мужской, природный запах, который у каждого мужчины был абсолютно разный. — знаешь, Нин, ты лучшее, что случилось со мной в стенах «Пандоры», но если ты скажешь мне уйти, то я не стану навязываться.

Непрерывный поток моих мыслей мчались бешеным галопом. Вот Артур, и Вадим…они чем-то похожи между собой. Порывистые и обаятельные, и улыбки их так сексуальны, но вот в чем парадокс, Артур обладал мягкостью, добротой и рядом с ним чувствуешь себя, как уютно, и что же с Вадимом? Напористость, власть, наглость, но рядом с таким мужчиной чувствуешь себя желанной. С другой стороны, Артур с его нескрываемой позицией рогоносца рушит во мне всякое начало оставаться ему преданной, ибо ты уже знаешь, что для него это не так важно, а с еще большей другой стороны есть Вадим, который костьми ляжет и сделает все, чтобы ты была ему верной, даже если у самого есть десять любовниц которых он систематически трахает по несколько раз на день, но от тебя он будет требовать полной самоотдачи, ибо если игра будет не по его правилам, то рухнет к чертовой матери его самообожание. С одной стороны, Артур, как тот кто должен вывести Настю из путей Пандоры, как вся кульминация ее пути, и с другой стороны, Вадим, как мужчина, который должен был быть первый на ее пути. С одной стороны, Артур, которого знать не знает, а с другой стороны, Вадим, как объект ее давних мастурбаций. Неожиданно Вадим резко щелкнул пальцами возле моего уха заставив меня откровенно вздрогнуть…

— Нина, ты вообще тут со мной? — спросил адвокат покачивая головой.

— Я тут подумала, знаешь, мне нравится твой подход к жизни, к женщинам, а еше ты чертовски сексуальный и я думаю, что ты мог бы стать завершающим штрихом в пути Настиной сексуальной жизни. Что ты думаешь об этом? — спросила я стараясь скрыть дрожь в голосе.

— Ну… — хотел было ответить Вадим.

— И раз ты любимчик женщин, то тебе не следует привязываться к одной женщине вроде меня, я ведь права? — мои глаза откровенно загорелись огоньками.

Впрочем, стоит отметить, что мое предложение не вызвало много вопросов у Вадима, и он даже согласился, но почему-то в глубине души скреблись кошки…вдруг именно сейчас я совершаю свою самую огромную ошибку?