Топь

Глава третья

— Егор, как ты?

— Нормально, далеко нам еще идти?

— Я не знаю, наверно скоро придем.

— Ты все время так говоришь, а у меня уже все ноги промокли. Если я заболею, мама меня ругать будет.

Почва действительно становилась все более вязкая, и местами напоминала болотную жижу. Лес стал настолько редким, что едва можно было определить его границы. Солнце клонилось к закату, и наверняка в лесной глуши уже наступила кромешная мгла.

— Устал? — Макс понимал, что ребенок еле плетется, но все же боялся потерять последние светлые минуты суток.

— Папа говорит, что я не должен жаловаться, что жалуются только девчонки.

— Разве мужчине не нужен отдых? Ведь ты не жалуешься. Папа у тебя наверно много работает?

— Да, очень много, он людям помогает.

— Наверно тоже устает?

— Устает.

— А когда устает, отдыхает?

— Да, у него очень тяжелая работа.

Максу стало так жалко этого маленького, но стойкого как оловянный солдатик малыша, что махнув рукой на солнце, он все же решил сделать привал.

— Ну, вот и мы отдохнем немного.

Подыскав место хоть немного посуше, под деревом, Макс остановился.

— Как там Грэй? — Егор заботливо заглянул в сумку.

— Жив курилка.

— А почему курилка?

— Не знаю, поговорка такая. Наверно курильщики рано умирают, а если до старости доживет, про него и говорят — «жив еще курилка».

— Мама тоже всегда папу ругает за то, что он курит. А он все равно курит. А ты почему куришь? Сам же говоришь, что курильщики рано умирают.

Макс осторожно снял сумку с шеи и достал из нее Грэя.

— Подержи-ка.

Егор бережно прижал к себе своего друга, а Макс, тем временем, сняв куртку, расстелил ее под деревом.

— Присаживайся.

Егор присел на куртку, расправив ноги в коленях и положив щенка себе на грудь. Грей ласково лизнул его.

— Грэюшка, — Егор рассмеялся, — перестань баловаться.

Услышав веселый голос хозяина, щенок еще с большей охотой лизнул его несколько раз.

— Грэй, Грэйка, хватит уже, — весело обнимал собаку малыш.

— Держи-ка, — открыв банку консервы и намазав ее на оставшиеся пару кусков хлеба, он протянул угощение мальчику.

— А тебе?

— Не волнуйся, тут и мне хватит. Ешь.

— Смотри, как он умеет, — Егор, откусив кусок хлеба, оставил кусочек снаружи, чтоб собака могла взять его зубами.

— Гвэй, Гвэйка, — с набитым ртом позвал он любимца.

Щенок поднял голову и с осторожностью взял кусочек хлеба.

— Видел? — радостно спросил Егор.

— Видел, молодец, — Макс сидел рядом, разминая затекшую шею.

Усталость давала себя знать, и он понимал, что расслабляться нельзя.

— Ну, пора собираться, пока солнце совсем не село?

— Пора, — вздохнув, согласился Егор.

— Сажай своего волкодава в сумку, — с улыбкой пошутил Макс.

Егор осторожно переложил щенка в рюкзак и со вздохом прошептал ему на ухо: «Держись Грэй».

Одев изрядно подмокшую куртку, Макс повесил свой импровизированный кенгурятник на шею и, взявшись с Егором за руки, они отправились в путь.

Солнца уже не было видно, но к счастью над лесом появилась огромная полная луна. Погода стояла ясная, безоблачная, и глаза довольно быстро привыкли к сумеркам. Вода прибывала, и уже редко попадались места, где она не переливалась бы за голенища сапог.

— Макс, я устал, я хочу домой, — силы покидали мальчика проделавшего и без того огромнейший путь.

— Ничего, ничего Егорка, держись за меня крепче, немного осталось, кажется, я видел впереди огни города.

— Ты уже говорил, что видел.

— Кажется, в этот раз я точно видел, — поддерживал, как только мог Егора Макс.

— Как там Грэй? — слабым голосом спросил Егор.

— Хорошо, брыкается немного, но ничего. Ты главное крепче за руку держись.

— Может лучше нам привязать руки? Я видел, в кино так делали, чтоб не потеряться.

— Нет, Егорушка, нельзя.

— Почему? У меня уже рука занемела.

— Если я вдруг в топь провалюсь, то и тебя за собой потяну. Понял?

— Понял.

— Ну, а раз понял, то держись крепче.

С этими словами Макс почувствовал, как ноги заскользили по дну и, не удержав равновесия, он с головой провалился под воду. Рука рефлекторно разжалась. За доли мгновения Макс нащупал под собой скользкую, но все же твердую почву и встал на ноги. Рядом, почти по шею в воде, стоял Егор, онемевший от всего произошедшего. В рюкзаке кашлял, фыркал и брыкался перепуганный Грэй.

— Стой! Егор стой не двигайся!

Егор застыл не шевелясь.

— Стой, стой мой мальчик. Все хорошо. Все хорошо, просто я поскользнулся.

Макс осторожными шагами подошел к Егору и обнял его.

— Ничего, ничего, сейчас мы выберемся отсюда. Давай-ка руку. Успокойся, тебе ведь не страшно? Папа наверняка бы не испугался. Ну, скажи что-нибудь. Смотри, вот Грэй не испугался. Ну, как ты?

— Я, я, я подумал, что ты утонул, — собравшись с силами, прошептал Егор.

— Ну, что ты, я ведь бывший моряк, я не могу утонуть. Ну-ка, посмотри на меня.

Егор поднял голову и заглянул Максу в глаза.

— Ну, вот видишь, все в порядке. Так, где мы стояли?

Егор показал рукой назад.

— Кажется там.

— Так, стой не двигайся, — Макс, придерживая мальчика за руку, начал ощупывать дно ногой.

— А может там, — Егор показал чуть левее.

Ощупывая все выступы, Макс не мог найти той возвышенности, с которой они скатились вниз.

— Да где же это место, чтоб его, — выругался Макс.

Возвышенности нигде не было. Макс понял, что видимо, всю эту дорогу они шли по подводной тропе и, теперь, потратив на ее поиски около получаса, окончательно от нее удалились.

— Ладно, не падать духом! Выбора у нас нет, или мы идем вперед и выйдем к городу, или погибнем прямо здесь. Что сказал бы твой папа?

— Он говорит, что никогда нельзя сдаваться.

— Правильно говорит! — Макс старался придать своему голосу бодрости, — так что, вперед?

— Вперед, — дрожащим от холода голосом согласился Егор.

— Ты хоть плавать умеешь? — держась за руки, они направились вперед.

— Неммного, — дрожал Егор, — я ннырять хорошо уммею.

— Ну, вот и отлично, в следующем году обязательно научишься, как дельфин плавать будешь. Папа возит тебя на море? — Макс как мог, пытался отвлечь мальчика.

— Да, даже ззимой ззаграницей были.

— Повезло тебе с родителями, они очень любят тебя, а на новый год что хочешь?

— Автомат, краской стреляет, знаешь такой?

— Знаю, в пейнтбол играть?

— Да, только ббоюсь, мама не разрешит. Она нне любит оружие.

Вода поднялась еще немного выше.

— Ну, все друг мой, дальше тебе самому не пройти, — Макс остановился и повернулся к Егору, — твой телефон еще в кармане? А ну, достань, проверь, работает?

Егор дрожащей рукой расстегнул нагрудный карман и достал телефон.

— Аккуратней, в воду не урони. Ну, работает?

— Рработает, только антенны нет.

— Вот и хорошо, ложи его обратно и залезай ко мне на плечи.

— Ты не сможешь нести нас обоих, — не по-детски серьезно произнес мальчик.

— Смеешься? Знаешь, кем я работал? Грузчиком в порту. Бывало, как нагрузят на плечи килограмм сто, и так целый день ходишь туда-сюда с мешками.

— Врешь ты все.

— А ты залезай, сам увидишь.

Макс повернулся спиной и немного присел.

— Ну, давай, а то Грэй мокнет.

Егор обнял Макса за плечи и быстро вскарабкался по спине на шею. Макс выдохнул, как штангист перед подъемом штанги.

— Фух, поехали.

Он двинулся вперед, шаг за шагом ступая по вязкому дну.

В голове навязчиво крутилась мысль: «Зачем, зачем он пошел в этот лес, зачем заговорил с Егором? А если бы не пошел? А если бы не заговорил? Что было бы с малышом останься он один, без связи в лесу? Куда бы он забрел, и кто так потрепал Грэя? Грэй, бедный пес. Сколько я смогу пронести их на себе? Боже, как мы забрели в эту топь? Господи, дай хоть клочок сухой земли, чтоб немного набраться сил». Пройдя несколько километров, Макс почувствовал, что уже не в силах стоять на ногах. Вода поднялась ему по грудь, и снять малыша с плеч означало бы для него верную гибель.

— Макс, Макс, — раздался над ухом тихий голос Егора.

— Да, малыш, как ты?

— Холодно. Как там Грэй?

— Плохо, он наполовину в воде.

— Он наверно замерз до ужаса, давай я возьму его к себе на спину, иначе он может заболеть и умереть, — так же тихо говорил Егор.

Макс только вздохнул.

— А ты справишься?

— Да, я сильный, нас тренер на занятиях, заставляет по тридцать раз отжиматься. Он говорит: «Главное, чтоб сила духа была, тогда сможешь отжиматься сколько хочешь».

— А у тебя есть сила духа?

— Да, — прошептал Егор.

— Ну, что ж, — Макс остановился, — погрей его немного.

Он пригнул голову, снимая рюкзак с затекшей, немеющей шеи.

— Держи, — Макс протянул сумку наверх, — надевай на спину, а сам на меня ложись.

Сумка поднялась наверх.

— Я не вижу, что ты там делаешь, ты слышал, что я сказал? Сумку на спину одевай и ложись, — Макс только почувствовал какое-то ерзанье на шее.

— Слышу, одел, — Егор обнял Макса и прижался к нему грудью.

Сняв сумку с шеи, Максу стало немного легче дышать.

«Бедный Грэй, малыш не переживет, если придется его оставить».

— Егор.

— Что?

— Ты повыше, посмотри, огней впереди не видно?

— Нет, кроме тех, которые ты видел, ничего нет.

— Наверно за пригорком скрылись, были, были огни. Расскажи мне о Грэе, откуда он у вас?

— Мне его на день рожденья подарили, ему уже два года, но мама говорит, что он еще глупый щенок.

— Любишь его?

— Очень, и он меня тоже.

— Ладно, отдыхайте, не будим растрачивать силы на болтовню.

Егор притих, пригревшись на спине у Макса, толи заснул, от усталости, толи просто загрустил о чем-то своем.

Разговор с Егором придал Максу немного сил и прежде чем вновь почувствовать смертельную тяжесть, он успел преодолеть еще несколько километров.

«Все, это конец, что делать? Упасть? Сколько я еще протяну, метров сто, двести? Бедняга Грэй, его нужно оставить, тогда возможно есть шанс пройти еще пару километров».

Ноги подкашивались и отказывались двигаться дальше.

— Егор, — Макс шепотом позвал малыша.

— Что? — так же тихо отозвался голос над ухом.

— Как ты?

— Руки устали держаться.

— Держись, держись, а то не получишь автомат на новый год.

— Хорошо.

— А как там Грэй?

— Лежит у меня на спине.

— Тебе не тяжело?

— Тяжело, но ты же работал грузчиком в порту, я тоже терпеть буду.

Макс тяжело вздохнул.

— Там огней не видно?

— Нет еще, наверно пригорок очень большой.

— Ну, ладно, держись крепче.

— Хорошо, — ответил Егор и снова притих.

«Нет, нельзя оставлять Грэя, если я оставлю его, то через пару километров оставлю и Егора».

Макс закрыл глаза и побрел просто на ощупь.

Перед глазами проплывали картинки из жизни.

— Максим, — из темноты вдруг раздался старческий голос.

— Кто это?

— Ты меня не знаешь.

Впереди, словно в тумане, появился смутный силуэт.

— Кто ты? — Макс пытался разглядеть собеседника.

— Вязочник я, из бывших, — голос казался не просто старым, а настолько древним, что у Макса пробежал мороз по коже, — лесничил я здесь когда-то. Иди за мной, есть тута одно грядовье до большака.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут?

— Слыхал я ваш разговор с мальцом, — старик подошел ближе, но разглядеть его лица все равно не удавалось.

— Помоги мне.

— Помогу, помогу сынок, только немного, уж больно стар я для этого. А ты я смотрю совсем снедужил. Ну, ничего, давай-ка, ложи на меня свое бремя.

Макс осторожно переложил ему на спину спящего Егора.

— Иди за мной, — лесник рукой поманил за собой Макса.

Макс почувствовал огромное облегчение. Боль в коленях немного утихла, а плечи наконец-то расправились от непосильной ноши. Луна светила ярким светом, и Макс шел, стараясь ступать след в след за своим проводником.

— Далеко еще до города?

— Недалече, недалече уже, сейчас на крюке срежем, а там по прямой версты три останется. Сами доберетесь.

Старик шел впереди, петляя из стороны в сторону.

Вода стала понемногу убывать, и уже приходилась чуть выше пояса. Идти стало намного легче.

Пройдя метров с пятьсот, старик обернулся к Максу.

— Ну, вот и все, пора мне, — голос лесника звучал откуда-то изнутри, словно во сне.

— Куда?

— Так ведь вон еще, сколько случайных в уреме блуждает, — старик приподнял руку, показывая дряблыми пальцами вглубь леса.

— А куда нам дальше идти?

— А дальше прямо, все время прямо сынок.

— Спасибо тебе отец, — Макс взял Егора из холодных рук незнакомца и уложил его к себе на спину.

— Иди сынок, иди с Богом.

— Макс! Макс! Огни! — голос Егора как вспышка молнии, пронизал густой сумрак. Макс вздрогнул, словно очнувшись ото сна.

— Макс! Ты, что не слышишь?

— Какие огни Егор? — у Макса кружилась голова.

— Там, впереди, огни города! — Егор показывал вперед своим маленьким, дрожащим от холода, пальчиком.

— Отец, огни, — Макс обернулся еще раз поблагодарить старика, но тот словно растворился среди болотных зарослей.

— Грэй, Грэй, мы спасены, — радовался Егор, ерзая на спине Макса.

Макс присмотрелся, впереди действительно мерцали еле заметные огоньки. Он вдруг почувствовал смертельную усталость. Ноги задрожали, а на плечи словно навалился стотонный груз. Вот он — город. Вот она — жизнь. От всего этого его отделяло, какие-то три километра пути, и груз за плечами. Макса охватило жуткое отчаяние. Он понимал, что с такой тяжелой ношей на шее не сможет пройти и трети этого пути.

— Макс! Макс, ты что, не рад? Чего ты молчишь? — голос Егора впервые за эту ночь звучал весело и звонко, — теперь Грэй будет спасен. Я знал, что ты сдержишь обещание! — Егор обнял Макса за шею и поцеловал в щеку.

У Макса на секунду потемнело в глазах.

— Конечно рад. Я же говорил, что работал грузчиком на вокзале.

— Не на вокзале! В порту! — Егор радостно похлопал Макса по голове.

— Да, и в порту тоже, — Макс попытался улыбнуться.

— Чего же ты стоишь?

— Я? Я не стою, — Макс сделал шаг вперед. Еще шаг. Ноги в сапогах разбухли и стерлись в кровь. Боль пронизывала все тело. Еще несколько шагов.

— Егор.

— Что? — радостно отозвался малыш.

— О чем думаешь? — Макс сделал еще пару шагов.

— О маме с папой, — Макс потихоньку продвигался вперед.

— А еще о чем?

— О Грэе, о том, что его надо в больницу отвезти. Ему сейчас очень больно, а ведь он еще совсем маленький, как говорит мама.

— А что еще тебе мама рассказывает? — Макс изо всех сил заглушал боль.

— Мама много чего интересного рассказывает…

Макс остановился, в глазах опять потемнело и лишь изредка, сквозь гул в ушах, до него доносился голос Егора.

— А еще, я на прошлой неделе сам к зубному ходил, представляешь…

Макс больше ничего не слышал, время повернулось вспять, словно кто-то начал отматывать пленку проектора обратно.

Вот он делает шаг назад, еще шаг; «О чем ты думаешь?» — «Грэя надо отвести в больницу». «Макс, ты что, не рад?» «Иди сынок, иди с Богом». «Вязочник я, из бывших, лесничил здесь когда-то, есть тута одно грядовье». «А как там Грэй?» — «Лежит у меня на спине». «Главное, чтоб сила духа была, тогда сможешь отжиматься сколько хочешь».. Вот Макс провалился под воду, вот расстилает куртку под деревом, «Наверно рано умирают, а если до старости доживет, про него и говорят — „жив еще курилка“». «Папа говорит, что я не должен жаловаться, что жалуются только девчонки». «Но он не собака, он Грэй». Катушки проектора раскручивались как маховик, все больше и больше набирая обороты. «Смотри, какие прикольные фотки получились». «Тонфа, это оружие жителей Окинавы». Пленка проектора больше не выдерживала скорости и начала плавиться, искажая картину, покрытую прожженными пятнами. «Привет, ты как сюда попал?», не выдержав напряжения, пленка лопнула с громким треском.

— Макс, Макс, вставай. Ну, Макс, ну вставай.

Пелена постепенно сходила с глаз Максима, гул в ушах понемногу утихал.

Перед Максом, по колено в воде, стоял Егор.

— Что произошло?

— Макс, вставай, осталось совсем немного.

Упавший на колени Макс посмотрел на небо. Первые лучи солнца разбавили серые ночные краски своим светом.

Он медленно повернулся в сторону города. В его очертаниях уже отчетливо можно было различить дома, вышки, и трубы вечно коптящих заводов. Не дальше чем за километр, он заметил фары промелькнувшего автомобиля.

Вода отступила и едва достигала полуметра.

— Как ты? — он посмотрел на озябшего Егора, чуть согнувшегося под тяжестью рюкзака висящего у него на груди.

— Холодно очень, — Егор грустными глазами смотрел на Макса, — ты дальше не пойдешь?

— Тут не далеко, ты справишься.

— Макс, — всхлипнул Егор.

— Телефон работает?

— Работал, папа сказал, что скоро нас найдут.

— Иди Егор, иди.

— Макс, — Егор смотрел на него распухшими от слез глазами.

— Иди скорей, я долго без помощи не продержусь. Ну, беги.

— Макс…

— Беги малыш, беги скорее.

— Макс, я буду быстро бежать.

— Конечно, конечно быстро, малыш. Ну же. Давай.

Егор, обнял рюкзак, и изо всех сил расплескивая воду сапогами, направился в сторону дороги.

«Грэй, быстрее. Быстрее Грэй», — Егор обернулся, размазывая по щекам слезы. Издали он еле-еле различал, фигуру сидящего по пояс в воде Макса.

Вода отступала, а Егор все бежал и бежал, прижимая к себе Грэя, то и дело оборачиваясь назад, в надежде увидеть бредущего сзади Макса.

Впереди уже сверкали мигалки машин МЧС и скорой помощи, а навстречу Егору бежали люди, что-то крича и размахивая руками.