ТораДора! - 4

Глава 1

Да, симпатичным он не был.

Как не был ни храбрым, ни сильным, ни умным.

И у него был ужасно жалкий вид. Он выглядел отощавшим, ничтожным и явно подавленным.

Короче говоря, он был псом.

Он был один, когда заметил, что произошло. Даже от простой ходьбы он задыхался, а поскольку он был одиноким, помочь ему было некому. Выбора не было. Лежать — вот и всё что он мог делать.

Он униженно распростёрся перед «этой девушкой» и умолял её. «Пожалуйста, будь со мной» — сказал он. «Я не могу жить как пёс-одиночка, пожалуйста, выходи за меня замуж» — сказал он.

«Ничего не поделаешь» — сказала она, наступая туфлей ему на голову и тяжело выдыхая через нос. Её губы скривились, на лице появилось замысловатое выражение — смесь сочувствия и презрения. Она сказала ему «Если ты зашёл так далеко, что смог сказать это, то, думаю, ты уже готов».

Вот так пёс и «эта девушка» соединились.

Их новым домом стало жилище Такасу. Оно появилось из ниоткуда. Но он затруднялся описать, что с ним произошло. Двухэтажный дом полностью преобразился, теперь он выглядел как обычная конура с треугольной крышей…

«Рю-тя-ян, иди сюда… Посмотри, сколько детишек родилось. Этот белый, этот пятнистый, этот каштановый, только посмотри, сколько щеночков. Это всё Тайга-тян постаралась».

Похоже, Ясуко стала бабушкой этих щенков.

— …

Наконец он открыл глаза.

И даже после этого он чувствовал, как сильно сжимается его сердце.

Даже выйдя из первого в его жизни полупаралича, Рюдзи Такасу не мог утереть холодный пот со лба. Сделав несколько глубоких вдохов, он наконец смог выбраться из постели, просто выкатившись из неё. Словно пёс, он пополз на четвереньках по чистому, но старому татами. Затем, лёжа лицом вниз, он начал набирать воздух в лёгкие…

— Это… был… со-о-он?

…пока наконец у него не перестали течь слёзы. Продолжая чувствовать напряжение, он оставался неподвижным. Футболка вся промокла от холодного пота, а тело продолжало дрожать после пережитого кошмара. Он запустил одеревеневшие пальцы в волосы, тоже мокрые, словно только что из душа, и с силой дёрнул их.

Ну и сон. Точнее, кошмар.

Он, пёс-неудачник, распростёрся перед Тайгой и умолял её быть с ним. И у неё даже появились щенки. Существуй будущее хуже этого, он был бы поражён. Существуй оно, он бы хотел его знать, действительно хотел бы о нём услышать, чтобы хоть чуть-чуть ослабить потрясение от такого сна. Такая мрачная перспектива просто шокировала его. Пёс, униженная поза, Тайга и конура, и в довершение всего полная нищета — как минимум, такое у него сложилось впечатление. Бабушка Ясуко и Тайга, держащие в руках щенков, носили примитивную одежду из звериных шкур. Шкура Тайги была тигровой расцветки.

Довольно неожиданно, что это случилось в четыре утра. За окном разгоралась летняя заря. Он даже слышал стрекотание цикад.

Тяжело дыша, он чувствовал себя измученным. Покопавшись в своих мыслях, он кое-что вспомнил.

Это было прошлым вечером после ужина. Стояла жара, кондиционер сломался, по телевизору не было ничего интересного, и делать было решительно нечего. Им с Тайгой захотелось посмотреть фильм ужасов, и они взяли диск в прокате.

Правдивые истории: Ужасный Архипелаг Японии. Так назывался фильм. Почему-то они остановили свой выбор на нём, но он оказался такой дешёвкой, что они засомневались, а не пародия ли это. Более чем очевидная компьютерная графика, чётко просматривающаяся верёвка, на которой висел манекен, изображающий труп… В довершение всего, был виден ещё и человек, смахивающий на члена съёмочной группы, который эту верёвку тянет. Не стоит и упоминать, что тот же человек в следующей серии выступал уже как актёр, преследуемый женщиной-охотницей с длинными волосами, одетой во что-то вроде плаща.

Просмотр этого трёхсерийного на редкость паршивого продукта до конца, сопровождаемый критикой всего подряд, он не мог объяснить ничем другим, кроме редкостной скуки.

Похоже, это третья серия во всём виновата. Ужасный Архипелаг: Кансайская история — Я родила щенков! Единственное, что хоть немного пугало — это жутко визгливый голос какой-то безымянной актрисы. «Йя-а-а-а, на моих детках появились пятнышки!» Она баюкала щенка далматина и отважно пыталась имитировать кансайский акцент.

Они старательно смеялись на протяжении всего фильма, говоря друг другу «Это ж просто деньги на ветер» или «Пустая трата времени», пока наконец Тайга не утомилась и не отправилась домой в соседнее здание.

То, что ужасный фильм вызвал такой кошмар, заставило его почувствовать презрение к самому себе. Неужели это тот результат, который он хотел получить за потраченные деньги, подумал он. Если это и есть «испуг», такого ему и даром не надо. И даже если ему за это деньги предложат.

— Н-ну и ну… это было донельзя ужасно, это…

Ему даже не потребовалось уточнять, что именно он имеет в виду под «донельзя ужасно». Донельзя ужасным было всё, во всех смыслах этих слов. Непроизвольно вздохнув в который уже раз, он потёр лоб, застывший и намокший от холодного пота.

Желая хотя бы глотнуть свежего утреннего воздуха, в надежде избавиться от этого кошмарного ощущения, Рюдзи открыл окно напротив кровати. Но неожиданно спёртый воздух заставил его с омерзением высунуть язык.

А затем…

— …!

Он оцепенел.

Снаружи оказалось нечто более ужасное, чем его сон.

На той же высоте он видел второй этаж шикарного соседнего здания, отделённого забором. Перед открытым окном спальни Тайги Айсаки, одетая в грязную рубашку, на Рюдзи уставилась не кто иная, как сама Тайга.

Он удивился, что же такого с ней могло случиться. Её лоб прорезался морщинками, плотно сжатые губы дрожали от омерзения. Взъерошенные волосы торчали во все стороны, словно после взрыва бомбы как это обычно показывают в мультиках. На лице гримаса отвращения, словно у тигра, одним глотком пытавшегося проглотить ядовитую змею, но подавившегося ей. Она смотрела на Рюдзи, словно спрашивая «Ну и сколько ты тут уже торчишь?». Смотрела прямо в окно квартиры Такасу.

Он засомневался, стоит ли говорить ей даже простое «Доброе утро», поскольку всё её тело словно искрило ужасающими и недоброжелательными импульсами.

— Рюдзи…

С дрожью он ощутил, как холодная кровь поднимается из глубины живота. Затем…

— Я видела ужасный сон. Правда, очень… ужасный сон… Ты был псом, пёс был моим мужем, наши дети были щенками, я была в тигровом окрасе… В общем, это было самое ужасное, что только могло быть…

Сглотнув, он не нашёл ответа.

Невозможно.

Не могло быть простым совпадением, чтобы знакомые соседи видели один и тот же сон в одну и ту же ночь, в одно и то же время. Их синхронизация достигла такого максимума, что съёмная халупа и шикарный дом сливаются в одно целое?

Возможно, это был всего лишь сон. Надеясь на это, Рюдзи медленно закрыл окно, сделав вид, что он ничего не слышал, и улёгся на постель прямо поверх покрывала.

Он больше не хотел думать об этом…

— Кэйкокуму, — пробормотала Тайга Айсака.

— …Кэйко точка ком? Смахивает на порнографический сайт… Ох!

— Да не то, идиот. Я говорю сон-пре-дуп-реж-де-ние.

Просто потому, что он её не расслышал, эта девчонка прицелилась ему в глаза и метнула с помощью своих палочек для еды кусочек какого-то овоща.

— Я говорю об этом действительно ужасном утреннем кошмаре. Я думаю, что это может быть сон-предупреждение. Возможно, наше подсознание показывает нам такие вещи, потому что мы завтра отправляемся в поездку.

— …О чём ты говоришь?

Взглянув на Рюдзи, вытирающего соевый соус с лица, она глотнула своей лапши. Глядя на её рот, Рюдзи откусил кусочек японского имбиря. Его до невозможности кровожадные глаза испускали почти невероятное сияние, блестя, словно лезвие японского меча. Но не потому, что он принял какой-то препарат, вогнавший его в наркотический транс. Просто всё ещё оставались неприятные ощущения от того сна.

За окном уже ярко светило солнце, и пусть даже его лучи не могли попасть в квартиру напрямую, в двухэтажном доме в одиннадцать утра было всё так же тепло и сыро.

Хоть и наступили летние каникулы, в доме Такасу не было места такому понятию, как «слишком поздно для завтрака».

Напыщенно бормоча через стол «У тебя нет здравого смысла», Тайга жадно попыталась подцепить побольше лапши…

— Ох-х!

Лапша свалилась с палочек. Ловко набрав более подходящую порцию, Рюдзи молча пристроил её в соус Тайги. Как обычно, не выказав и крупицы признательности, Тайга всосала белую лапшу поджатыми розовыми губами, прикончив её через мгновение. И проглотив всё…

— …Говоря иначе, это похоже на сигнал. Этот сон — предупреждение. Видимо это то, что может случиться, если мы не постараемся избежать этого.

— Понятно… То есть ты говоришь, что это не имеет ничего общего с тем странным фильмом, что мы смотрели на сон грядущий. Тогда какая связь между этим сном и поездкой на виллу Кавасимы?

— Ха-а-а-а… — Она глубоко вздохнула и положила палочки, словно не находя слов. Вздёрнула подбородок, высокопарно подперев его ладошками, и свысока посмотрела на Рюдзи.

— Сегодня твоя тупость уже достала. Это изрядно действует мне на нервы. Я из-за тебя даже аппетит потеряла, так что можешь всё убрать.

— …Если ты в одиночку слопала два полных пакета лапши… позаботься хотя бы о своих чашках.

— Я так наелась, что не могу двинуться.

— Знаешь, ты так толстой коровой станешь.

— Уж лучше, чем бездарным псом.

Кажется, убрать самому будет несколько быстрее и не так утомительно, чем придумывать остроумные ответы. Обдумывая, как бы обругать её, вроде «Ну и становись коровой, а я тебя доить буду», Рюдзи начал собирать пустые чашки. Жить фермером с коровой тигрового окраса казалось привлекательнее, чем влачить дни подневольным псом.

— Ладно, вернёмся к теме. Этот сон, иными словами, наш сон, где у тебя даже не было возможности признаться Кусиэде, а у меня — быть с Китамурой, право, уже достаточно печальное будущее. Вы же не хотите, чтобы всё так повернулось, правда? Это ужасно, разве нет? Если так, то вы должны очень постараться! Вот что он говорит нам. Ты ведь тоже думаешь, что это было бы неприятно, правда?

— Да… Кажется, мы уже выяснили, что не хотим этого, — недовольно пробормотал Рюдзи, взглянув своими тускло блеснувшими глазами на Тайгу, и пальцем не шевельнувшую, чтобы помочь ему убрать со стола.

— …Ты довольно нахален, если учесть, что это ты во сне на коленях ползал… Но как бы то ни было, это верно. По существу это предупреждение, что если мы не добьёмся решающего успеха в предстоящей поездке — а это отличная возможность — то нас ждёт именно такое будущее. Вот что я вынесла из него.

Говоря это, Тайга сложила подушку, на которой сидела, и пристроила её под голову, улёгшись на татами. Развалившись на полу, она подняла свою белую ногу строго вверх, как в синхронном плавании, а затем упёрлась ступнёй в стену.

Что за дурные манеры, нахмурился Рюдзи, но возможности поспорить по основной теме не нашёл. Он просто хотел, чтобы она не выискивала сомнительные намёки, называя сон предупреждением.

Упомянутая Тайгой отличная возможность, иначе говоря, предстоящая поездка на три дня с двумя ночёвками на виллу Ами, намечалась на завтра.

В конце первого семестра они крепко поспорили, кто едет, вовлекая в это оставшуюся часть класса, и в конечном итоге решили вопрос состязанием по плаванию. В конце концов решили, что в поездку отправляются пятеро: Китамура, Минори, Ами и Рюдзи с Тайгой. Для Рюдзи и Тайги, обычно не участвующих в семейных поездках по разным причинам, это было важнейшим событием их унылого и скучного лета. Хотя сейчас они не были честны друг с другом. На самом деле они были настолько взволнованы, что буквально считали дни, оставшиеся до начала. Они даже запланировали на сегодня большой поход в привокзальный универмаг за покупками для этой поездки.

Главной причиной волнений была перспектива ночёвки под одной крышей с предметом своего обожания… Они оба рассчитывали, что может случиться что-то хорошее. Для Рюдзи, разумеется, это означало побыть вместе с Минори Кусиэдой.

Не прерывая работу, Рюдзи позволил себе расплыться в счастливой улыбке.

— Тебе действительно не стоит опираться на такие невнятные вещи, как предчувствия. Вряд ли такое случится. У меня действительно не получается поговорить с Кусиэдой в школе, так что если это возможно, я надеюсь, что теперь мне повезёт и я стану хоть чуть-чуть ближе к ней.

— Вот оно. На это ты мастер.

По-прежнему развалившись, Тайга посмотрела на Рюдзи своими пугающе яркими глазами.

— Ч-что?

— Это потому, что тебе это нравится. Вот почему мы дошли до такого кошмара, как тот сон-предупреждение.

Смахнув свои длинные волосы, мягко струящиеся до талии, Тайга подпёрла подбородок руками, по-прежнему лёжа на подушке и глядя вверх. Сквозь просветы в её длинной чёлке просматривались тонкие линии её лица, бровей, носа. Её тонкие губы напоминали бутон розы, а сонные глаза, глядевшие на Рюдзи, смахивали на мерцающие драгоценности. Хоть их и прикрывали длинные ресницы, сквозь них пробивался мерцающий свет…

— Блин, ты действительно до невозможности тупой пёс. Твой даси[1] слишком крепкий, знаешь ли. Только для законченных маньяков.

Если не принимать во внимание её характер, перед ним была действительно прекрасная девушка.

— …На что это ты уставился? Мне закутаться?

— …

Эта девушка слов на ветер не бросала — она что говорила, то и делала.

В созвучии со своим именем, Тайга Айсака была девушкой со свирепостью и отчаянностью тигра. Её так и называли — Карманный Тигр. Несмотря на 140 сантиметров роста, небольшую фигурку, не слишком подходящую старшекласснице второго года обучения, её энергия, темперамент и свирепость заставляли окружающих в страхе держаться на расстоянии.

С учётом сказанного, Рюдзи, сидящий рядом с ней по-японски, выглядел как минимум подходящей парой Карманному Тигру. Его глаза с маленькими зрачками сверкали безумной яростью — будь он обычным хулиганом, то мог бы ухлопать пятерых за раз, лишь взглянув на них. Но на самом деле это была лишь унаследованная от отца внешность, не более того.

Методичный, нескладный и мягкий человек, не слишком сильный, для кого заниматься домашней работой столь же естественно, как дышать — вот каким был Рюдзи Такасу. Рюдзи про себя думал, что для такого, как он, просто невероятно проводить время с такой девчонкой, как она.

Но конечно, он не собирался позволить Тайге узнать о таких своих мыслях.

— Ну так что? Так и быть, я объясню подробно, раз уж ты такой тупой, так что слушай внимательно, договорились?

— Угу.

Она сильно толкнула Рюдзи снизу в подбородок своим тонким пальцем и продолжала давить. Её глаза, взглянувшие на него, блестели презрением, граничащим с возмущением.

— Ты сказал что-то вроде «если это возможно», «хоть чуть-чуть» и «если повезёт», так?

— Т-так. И что с того? И прекращай тыкать людей в подбородок.

— Ты всегда так говоришь. «Если возможно», «если всё хорошо», «будет замечательно, если всё пойдёт хорошо», «уф-уф» (корчась), и так далее. Уже столько времени ты… Нет, мы оба так себя ведём, робеем и ждём, пока повезёт, а в результате всегда облом. Разве не прослеживается эта схема? Если мы и дальше так будем себя вести, то всю жизнь проживём таким макаром. Если мы не обратим внимания, что пора действовать, ты будешь псом, а я его женой, и на нашей свадьбе в собачьей конуре Минорин и Китамура, наверно, скажут что-нибудь вроде «Мы всё время поддерживали эту парочку!!», произнося искренний тост.

— Не… не может быть… это…

Он не припоминал «уф-уф» или корчи, но… Её мысль, что они вязнут в этой схеме, выглядела вполне резонно. Так могло быть. Он не мог этого отрицать. Взглянув на лицо Рюдзи, Тайга решительно кивнула…

— Верно? Вот почему мы увидели этот сон-предупреждение. Всё окончательно решится именно сейчас, так что если вы не покончите с этой схемой облома, вас действительно ждёт псиное будущее — вот о чём он говорит. Это тот долгожданный и единственный в жизни шанс, так что если мы упустим его, другой может уже никогда не представиться.

— …Иначе говоря, в этой поездке мы должны будем действовать совместно и надеяться на лучшее…

— Опять ты со своим пессимизмом! Всё тот же ход мыслей. Нет, мы должны сделать всё возможное именно сейчас. Мы совершенно, абсолютно не хотим закончить так, как в этом кошмаре. Ты не думаешь, что мы должны сконцентрировать все наши усилия, чтобы один из нас помогал другому? Это лучше, чем наш общий крах, верно?

— У-угу…

Поскольку её палец по-прежнему упирался ему в подбородок, он не мог кивнуть, но она, пожалуй, была права. Похоже, раз в жизни и Тайга могла сказать что-то умное…

— Хорошо, тогда забудь о своей собственной ситуации и помогай нам с Китамурой, потрудись как следует, лады? На кону наше будущее, займись им.

— …А?

Она говорила до смешного быстро. Верный признак того, что где-то таится подвох, словно глубоко запрятанный мелкий шрифт в письменном контракте. Полностью ошарашив Рюдзи своим беспрекословным высказыванием, она улеглась обратно на подушку для сиденья.

— А-а, пить хочу. Эй, ты, подай мне ячменный чай. И лёд туда кинь.

Немедленно подумав «Эй, погоди-ка!», Рюдзи продолжал сидеть по-японски, сурово глядя сверху на лицо Тайги, небрежно развалившейся на полу.

— …Кончай прикидываться. Я всё слышал, чтоб ты знала. Почему ты заговорила так, словно мы обо всём уже договорились? Исходя из того, что ты сказала, это ты должна меня поддерживать, верно?

— …

— Не игнорируй меня!

— Ты такой… шумный!

Он выдернул сиденье из-под головы Тайги.

— Я не шучу! Ты тут много и красиво разглагольствовала, а что на самом деле хотела сказать, сказала в самом конце, так ведь?! Как можно быть такой эгоисткой?!

— Какого чёрта ты делаешь, лысый?!

— Я не лысый!

— Я хочу сначала позаботиться о своих делах! Что тут неправильного?!

— С тобой так сложно договариваться…

— Отдай мою подушку!

— Это моё сиденье!

— Подушка!

— Сиденье!

Какое-то время они молча боролись за подушку. По-прежнему сидя, они тянули изо всех сил, словно её обладатель будет провозглашён победителем.

— Ух…

— …Ох…

Неожиданно, услышав, что подушка начинает рваться, Рюдзи инстинктивно отпустил её (назовём это правосудием Ооки). Разумеется, Тайга полетела назад.

— Ай!!!

Её затылок жёстко врезался в стол. Бам! Раздался ужасный звук, и она свернулась клубком, обнимая отобранную подушку и держась за голову.

— Э-эй… Ты как?

Судя по звуку, удар был нешуточным. Если она станет ещё большей дурой, будет действительно плохо. Когда Рюдзи придвинулся поближе и обратился к её спине…

— …!

— Что?!

Ничего не говоря, Тайга с перекосившимся от боли и ненависти лицом, став при этом похожей на якшу[2], принялась лупить Рюдзи подушкой. Рюдзи позорно отступал, пытаясь уклониться от ударов…

— Прекрати, не будь такой жестокой! Пыль всюду разлетается!

— Зат-ткнис-сь!

Это произошло, когда он уклонялся от всесокрушающих атак Карманного Тигра. Неожиданно дверь за спиной Рюдзи открылась, но Тайга не остановилась. В тот же момент от полной неожиданности его домашний любимец Инко-тян стал втрое уродливее и заорал…

— О-ой!

Однако подушка не остановилась.

— Бу-бух!.. Бух… ух-ух-ух…

Шлёп! Её удар был выполнен безукоризненно — прямо в лицо матери Рюдзи, 30-с-лишним-летней женщины с детским лицом, которая высунула голову из открывшейся двери. Подушка поразила главу семьи Такасу, только что улёгшуюся спать после того, как она, вся измученная, вернулась домой в восемь утра.

— И-и-и-из-изви…

Как и ожидалось, Тайга отбросила подушку и поспешила к Ясуко, которая держалась за лицо, словно готовясь заплакать. Но было похоже, что Ясуко, бесстыдно одетая в старые физкультурные шорты Рюдзи и полосатую кофту, оказалась не готова к такому сюрпризу. Она неожиданно рухнула прямо там, где стояла.

Глядя на лицо матери, Рюдзи потерял дар речи. Тайга, почувствовав неладное, отскочила назад. Они вдруг поняли. Если «Ой», которое Инко-тян сказал несколько секунд назад, записать кандзи, это на самом деле будет означать «Старуха!».

Ясуко стремительно постарела. То ли из-за жары, то ли от недосыпа, а может из-за того, что завалилась спать пьяная и не смыв косметику, её обычно гладкая, женственная и вполне юная кожа теперь сморщилась, становясь трагически стареющей.

— Ч-что за лицо… Как это случилось? Поторопись, прими витамины или что-нибудь ещё! Или намажь чем-нибудь лицо, быстрее!

— Фу… Это потому, что вы оба так шумите, не даёте спать… Когда Я-тян не может спать, она стареет…

Увидев свою мать горько плачущей, Рюдзи больше не мог ничего сказать.

Сын и нахлебница продолжали всячески извиняться. А чтобы быть уверенными, что её сну ничего не угрожает, покинули квартиру.

— …Поехали. Ты готова?

— Подавай в любой момент!

Они находились в парке по другую сторону дома Тайги.

Его центральная область была обсажена зелёными японскими дзельквами[3] по периметру. Владельцы собак приходили сюда со своими питомцами прогуляться и поболтать. Детишки, толпой прибежавшие поиграть из расположенного неподалёку детского сада, сидели в тени деревьев, жалуясь «Жарко…», или «Я устал…», или что-то в этом роде. Звук от проезжающих поблизости грузовиков напоминал взрыв, и хоть здесь и дул ветерок, он сильно смахивал на поток горячего воздуха из фена.

Это была середина летнего дня. Жарило так, что казалось, будто глазные яблоки сейчас поджарятся. Рюдзи и Тайга держали бадминтонные ракетки, одолженные у домовладелицы, и стояли лицом к лицу на импровизированном корте, навскидку начерченном собственными пальцами. Оба возбуждённо красные, со вспотевшими лбами.

Они смотрели друг на друга с суровой решимостью. Когда они заходили в квартиру Тайги, она сменила свободное платье, которое носила обычно, на футболку и шорты. Она даже собрала свои длинные волосы, и мерцающий огонь горел в её глазах.

— Кто первый наберёт три очка — выиграл. Победа или поражение — это окончательно, так? Проигравший будет… Ну ты понял, да?

— Я уже сказал, что согласен.

Это не был обычный бадминтон. Это была битва за будущее. Проигравший будет обязан всю поездку помогать победителю.

Воздух был напоён сильным запахом травы. Рюдзи небрежно поиграл воланом, втайне посмеиваясь. Он немного жалел Тайгу, но определённо собирался этот матч выиграть, несмотря на её рефлексы дикого зверя (плавание не в счёт). Может, по виду и не скажешь, но в средней школе он ходил в кружок бадминтона.

Битва на этом импровизированном корте, прямоугольнике без сетки, расчерченном пополам, обещала быть суровой. Они лишь нарисовали линии, но этого было достаточно. Разыграв право первой подачи в «камень-ножницы-бумага», они намеревались играть максимально быстро, чтобы успеть закончить до того, как погибнут от теплового удара.

Он полагал, что раз уж они называют этот кошмар предупреждением, им действительно надо сконцентрировать свои силы. Они действительно не хотели, чтобы дело повернулось именно так. Правда, он не думал, что Тайга окажет сколь-нибудь серьёзную помощь, но выпади ему помогать Тайге — это будет жуткая скука. Как минимум, он хотел не беспокоиться об этом. Всё для поездки, которую он ждал с таким нетерпением, всё ради счастливого будущего вместе с Минори.

— Я начинаю!

Легко подкинув волан, Рюдзи не стал сдерживаться и сразу же взмахнул ракеткой со всей силы. С прекрасным звуком «вап!» волан направился прямиком на столкновение с грунтом.

Или так казалось, когда…

— Йя-я!

Тайга рванулась вперёд как зверь, её ракетка, ковырнув траву вместе с землёй, слегка подбросила волан вверх. Теперь настала очередь Рюдзи бороться. Подумав «Никак не успеваю», он помчался к волану, падающему у самой центральной линии и без колебаний нырнул к нему, прежде чем тот упал.

Спасённый в последнюю секунду, волан взмыл вверх и начал опускаться, но Тайга только засмеялась. Замахнувшись из-за головы, она поймала медленно падающий волан на центр ракетки…

— …!

— О да!

Тайга встала в позу победителя. Рюдзи на другой стороне потерял дар речи. Что это сейчас свистнуло? Ракета?

— Подумать только, ты пропускаешь! Очко за мной!

Тайга рассекла ракеткой воздух и засмеялась, когда волан упал за спиной Рюдзи — точнее, был вбит. Он торчал из мягкого грунта.

— Э-эй… Ты что, мастер?

Он чувствовал, что проблема не в этом, он просто спросил. Тайга спокойно ответила.

— Думаю, нет. Но я ходила в частную начальную и среднюю школу и была членом теннисного кружка це-е-елых девять лет. Это могло сказаться.

Фьють!

…Это был чрезвычайно быстрый, мгновенный удар. Настолько сильный, что будь у неё в руке нож мясника вместо ракетки, она могла бы рассечь стадо бегущих быков. Тайга, обмахиваясь, с невозмутимым лицом говорила что-то вроде «Ах, жарко, давай закончим это», а он думал «Подожди-ка!». Поднимая волан, Рюдзи не смог скрыть нервное, озадаченное выражение лица. Что за чёрт? Значит ли это, что у него действительно нет преимущества? Хотя этот поединок ему никак нельзя проигрывать.

— Ну, похоже, теперь моя подача.

— Д-да.

Утерев вспотевший лоб, Рюдзи перебросил волан Тайге, пытаясь выглядеть беззаботно. Поиграв им некоторое время, Тайга легко подбросила волан на ладони, и затем…

— …Лови!

Она запустила волан высоко в голубое летнее небо. Далеко вывернув руку, Тайга использовала всё тело как рычаг и высоко взметнула ракетку. Рюдзи затаил дыхание и поглядывал по сторонам, стараясь убедиться, что он сможет достать волан, куда бы он ни летел…

— …А?!

Полностью выкладываясь, она нанесла удар… и промахнулась.

Ракетка Тайги лишь рассекла воздух, а волан упал прямо у её ног. Что же до Рюдзи…

— Ага, очко, моё очко! Ничья, ничья!

Он отбросил всю свою взрослость.

— Нет, нельзя, это не считается! Не считается!

— Нетушки. Так не разрешается, понятно? Недотёпа, недотёпа!

Стремительно подбежав к Тайге, он ловко подцепил ракеткой упавший волан. Но тут же был схвачен за шею.

— Стой, чего это ты пытаешься его стянуть? Это подло, подло-подло-подло-о!

— С чего вдруг? Ты сама его уронила! Это запрещено! Моя подача!

Двое яростно спорили на лужайке, толкая друг друга ракетками. Тайга колотила Рюдзи кулаком, пытаясь отобрать волан, зажатый в его руке, а Рюдзи оберегал его от её цепких пальцев, высоко подняв руку и используя своё преимущество в росте. Отступая назад, Рюдзи крутился и извивался, уберегая волан от Тайги.

Собравшись вокруг и наблюдая за этой парочкой, компания домохозяек, выгуливающих собак в свободное время, искренне хохотала. «Гляньте, как они активны, несмотря на эту жару» «Посмотри на парня, увидишь, какой он злой» «Какие энергичные» «Не думаешь, что они свалятся от теплового удара, если продолжат?» …Бессердечно брошенные собаки неопрятно раскрыли пасти и часто дышали «Эхе~хе~хе~», создавая впечатление, что они тоже смеются.

Но двое не обращали внимания на такие мелочи.

— Давай, отдай мне его! Переиграем последнюю партию!

Теперь раздражённая Тайга отбросила в сторону ракетку и, хрустнув костяшками, быстро шагнула вперёд. Однако…

— Гав!

Отброшенная ракетка пролетела несколько дальше, чем предполагалось, угодив точно в голову самому большому псу в группе. Рюдзи обернулся на звук, подумав «Вот дерьмо!». Тайга тоже развернулась, а хозяйка начала громко причитать…

— Ай, ай! Ты в порядке, Тико-тян?

— Гр-р… р-р-р…

Не полностью видимый с того места, где они стояли, Тико-тян, который, похоже, был не совсем в порядке, осмотрелся и уставился на Тайгу. Огромный, мускулистый, дюжий, о каких обычно предупреждают таблички «Осторожно, злая собака!». Покрытый густой шерстью, и это в середине лета.

Он смотрел на Тайгу с видом Праджняпарамиты [4]. Наморщив нос, Тико шагнул вперёд. Его глаза говорили «Это ты виновата, так? Если извинишься, я буду хорошим и прощу тебя».

Тайга мельком взглянула на Тико. Затем, повернувшись к хозяйке, стоящей позади него, примирительно склонила голову с видом неподдельного раскаяния.

В этот момент всё и случилось.

— Нет, нет, не беспокойтесь! У Тико очаровательная физиономия, но он со-о-овсем не такой, каким кажется. Он сам может постоять за себя и гордится своей силой. Мои друзья даже зовут его «ёкодзуна [5] Тико»… Ай!

Вырвавшись из рук хозяйки, Тико стремительно прыгнул прямо к Тайге. Домохозяйки дружно вскрикнули «Ай!», и даже Рюдзи инстинктивно начал быстро пятиться перед ликом Праджняпарамиты.

Тайга, однако, стояла на месте, глядя прямо перед собой.

— Напрашиваешься?

— Гау-у-у-у!

Они столкнулись, и Тайга сумела парировать атаку огромного Тико.

На зелёной парковой лужайке, в середине лета старшеклассница, практически одинакового роста что сидя, что стоя, свирепо сцепилась с эскимосской лайкой. Их силы почти полностью были равны. Задние лапы Тико дрожали, туфли Тайги прочно упирались в землю. Как раз когда показалось, что начинается затяжная война… «…Цк!» «…Гав!» Девушка и пёс расцепились, быстро отскочив друг от друга.

— Р-р-р, — хрипло зарычал Тико. Высоко подняв хвост и пригнувшись, он смотрел на Тайгу светло-голубыми глазами. Тайга зарычала в ответ, сфокусировав на нём свои жестокие кошачьи глаза и держа руки наготове. В их глазах уже не просматривался разум, это была схватка двух зверей.

Словно по очерченной окружности, два зверя кружили и кружили, сохраняя дистанцию, пока Тико не сделал ход первым, прыгнув вперёд. Встав на задние лапы и выпустив большие когти на передних…

— Гав!

Он ударил Тайгу в живот. Отшатнувшись назад и пристально глядя на Тико…

— Теперь моя очередь!

— Ау-у-у!

Тайга в ответ хлестнула Тико по носу.

— Какого чёрта она делает с псом?… Я-я очень извиняюсь!..

Этим смутившимся человеком оказался Рюдзи. Удивляясь, как Тайга может проделывать подобные вещи, он поспешно склонил голову перед хозяйкой. Но мужества встать между двумя зверями и попробовать разнять их ему не хватило.

— Н-нет, нет… Это мне надо извиняться. Я надеюсь, что с ней всё в порядке, с этой маленькой девочкой.

Сказав это, хозяйка, женщина среднего возраста, бросила взгляд на Рюдзи и добавила, покраснев: «Ах, какой красавчик». Другие домохозяйки стали перешёптываться «А у него не странные глаза?» «У этой женщины очень необычный вкус» и так далее. Не говорите так. Вы словно ставите моё лицо в один ряд с мордой Тико.

Зрители затаили дыхание (во всех смыслах слова), сосредоточившись на зрелище. Битва Тайги с Тико всё ещё продолжалась. Обмениваясь ударами, пристально глядя друг на друга, они оставались врагами.

— Йя!

— Гав!

Они снова напряжённо сцепились.

Полностью забыв о Рюдзи, Тайга билась с тяжело дышащим псом, словно пребывая в трансе.

Немного поразмыслив, Рюдзи пробормотал…

— …Эй, Тайга. То очко в конце концов можно и не засчитывать, давай я помогу.

Тайга бросила быстрый взгляд…

— А?! А?! Что ты сейчас сказал?! Я не расслышала, этот тупой пёс слишком громко дышит.

Ну и хорошо, что она не расслышала.

Вернувшись на самодельный корт с воланом в руках, Рюдзи ударил по нему. Волан приземлился на стороне Тайги. Рюдзи сходил за ним и снова ударил. Волан опять приземлился на стороне Тайги. Рюдзи снова сходил за ним и ещё раз ударил.

— …Отлично, всё кончено. Я первый набрал три очка, так что я победил. Видать, это ты будешь помогать мне в поездке.

— Ч-что?! Погоди, ты решаешь всё сам, не выслушав, что я скажу?! Это просто смешно… Блин, отвали, у меня нет времени играть с тобой!

Вернувшись в здравый рассудок, Тайга попыталась оттолкнуть Тико. Но Тико по-прежнему оставался в полном контакте с Тайгой. Подобно Праджняпарамите (или кому-то похожему), он не показывал никакого намерения отступить. Похоже, он думал, что если проиграет в этой силовой борьбе, он потеряет свою гордость, за которую его зовут ёкодзуна.

— Чёрт, ну давай же!.. Ай, хорошо, хорошо, я уже получила, я сдаюсь, сдаюсь! Я виновата! Я прошу прощения, извини! Хорошо, теперь отойди! Убирайся!

Ни слова Тайги, ни её попытки отползти никак не действовали на Тико. Лицо Тайги покраснело, с неё лил пот.

— Знаешь, я… Жарко, жарко! У него шкура горячая, помираю!

В такой близости к Тико она должна была чувствовать себя так, словно надела шубу и теперь запекалась на солнце.

Пытаясь отодвинуться от Тико, Тайга вывернула тело и сдвинулась назад. Держась за неё, Тико переступил задними лапами, сокращая дистанцию. Таким макаром Тайга двигалась по диагонали назад. Тико следовал за ней очень похожими шажками.

Глядя на отчаявшуюся Тайгу (и Тико), Рюдзи подумал (нехорошо, конечно), что очень похоже на то, что они танцуют вальс или что-то подобное.

— Чем они занимаются? Вам не кажется, что они двигаются очень слаженно?

Возможно, увлечённая этой сценой, хозяйка Тико не спеша достала свой мобильник и нацелилась на этот причудливый танец пса и старшеклассницы из соседней школы. Разумеется, она снимала видео.

— Уберите его! Уберите это чучело от меня! Ай, он и дышит горячо!

Середина лета. Солнце палило немилосердно, нагревая шкуру Тико и поджаривая Тайгу, плотно прижатую к нему. Ускорив шаги, они начали двигаться в более энергичном ритме. Но в глазах Тайги стояли слёзы, и с неё продолжал лить пот. Шаги стали неуверенными, теперь Тико работал первым номером.

— Ай, я уже получила! Я всё поняла! Ладно, парни, вы выиграли! Рюдзи, ты ведь тоже пёс, так убери его от меня! Поговори с ним за меня!

Продолжая двигаться, она наконец попросила Рюдзи о помощи.

— …Это действительно значит, что я выиграл?

Секунду-другую она молчала, пытаясь принять решение… Наконец, неохотно вздохнула…

— Л-ладно, хорошо!

После отчаянных усилий Рюдзи и хозяйки, Тико неохотно простил Тайгу, сдавшую матч. Итак, Рюдзи добился победы.

Если честно, Рюдзи, сумев выиграть матч, не ожидал серьёзной помощи от Тайги, любимицы бога неуклюжести. Он даже сомневался, что она вообще будет стараться.

Однако…

— …У меня есть о-о-очень хороший план.

Найдя убежище от жары в Судобаксе, Тайга в футболке, покрытой отпечатками лап, подняла глаза, продолжая тянуть холодный молочный чай. «Добро пожаловать в Судобакс». Когда отзвучал голос официантки, подрабатывающей студентки женского колледжа, Тайга продолжила шёпотом. Кстати, на самом деле это место называлось «Кофейный бар Судо». И никакого «бакс».

Шёпот, шёпот, шёпот… Тайга говорила тихо, и в середине разговора глаза Рюдзи, пьющего холодный кофе, широко раскрылись.

— Серьёзно?! Понимаю, что-то вроде этого… Ну, понимаешь, это так, а как мы…

— Мы сделаем это.

Тайга указала на себя и на Рюдзи своим тонким пальцем. Затем снова заговорила.

— Ты выиграл матч совершенно подлым способом, так что я действительно не хотела помогать тебе, и я не думаю, что ты подходишь Минорин. Но это всё-таки лучше, чем тот кошмар, так что помогу тебе на этот раз… Кстати, чем всю жизнь смотреть тот невыносимый кошмар, не лучше ли закончить благородно? Если ты сумеешь благородно умереть, пусть даже когда немного подрастёшь, то нам уже не придётся беспокоиться о таком жалком будущем, как в том кошмаре.

— …Разве это не значит, что я буду мёртв?

— Не говори так эгоистично. Сейчас тебя хватит лишь на то, чтобы таская взрывчатку, повредить спину, отправиться в больницу и стонать там, глядя в потолок.

Она посмотрела на Рюдзи, сидящего напротив. При этом взгляд её больших кошачьих глаз обжигали сильнее, чем летнее солнце.

Следующий день после полуденной бадминтонной битвы, шесть часов утра.

— …Хорошо!

Рюдзи успокоено кивнул, проверив содержимое холодильника на слабо освещённой кухне.

Он убедился, что там стоят пять пакетиков жареного риса, упакованных вместе с соответствующей посудой. Прочие продукты к этому рису были не ахти, но он выбирал или замороженную еду, или еду в вакуумной упаковке.

— Я хочу кое-что сказать, прежде чем уеду. Это непросто, но слушай меня внимательно. Конечно, я уже приготовил всю еду, поняла? Так что пожалуйста, пожалуйста, не зажигай плиту.

— …У~…

— Ешь йогурт «Каспийское море», он вкусный. Там есть небольшая баночка, которую я хочу сохранить невскрытой — её не трогай. Не забывай помешивать маринад каждый день. Надень на руку пластиковый пакет, думай «Спасибо за всё» и действуй очень осторожно. Кстати, огурцы будут готовы уже к вечеру, а баклажаны дозреют завтра.

— …У~…

— Даже если Инко-тян не выпьет всю свою воду, меняй её утром и вечером. То же и с кормом, меняй его дважды в день. И газеты на полу клетки каждый день меняй. Поговори с ним немного, накрывай клетку перед тем, как уходишь на работу, чтобы он не нервничал.

— …У~…

— О сборщиках долгов сейчас не беспокойся, они не должны прийти. Во всяком случае, я думаю, что не должны… хотя могут. Ну, просто будь готова.

Перед перескакивающим с темы на тему инструктором, иначе говоря, своим сыном, инструктирующим её, пошатывалась мать, не говоря ни слова.

— Эй, ты всё слышала? Всё поняла? Попробуй повторить, что я сказал.

— …У-у…

Как обычно, всё это происходило в тёмной двухкомнатной квартире, до которой не могло дотянуться утреннее солнце. Дыхание Ясуко по-прежнему сильно отдавало спиртным. Этого следовало ожидать, поскольку она вернулась домой лишь за час до того, как её подняли, невзирая на попытки снова заснуть, и притащили на кухню.

Ясуко, продолжая покачиваться, смогла разлепить глаза лишь на пару миллиметров. Ну ничего, есть же люди, которые даже учатся во сне. Повторение завершилось жалобными стонами, но она хотя бы отвечала, так что он решил, что всё хорошо. Наверное… Два года назад он уехал на школьную экскурсию, оставив дом на четыре дня и три ночи. Накопилось стирки, пустые пакеты из-под еды воняли в раковине, отбросы уже забродили, но во всяком случае и Ясуко, и Инко-тян остались живы.

— Ну, я пошёл.

— …Счстлвог пут… Э?

Похоже, только сейчас заметив, что её сын одет в футболку и шорты и прихватил сумку, Ясуко подозрительно наморщилась и покачала головой.

— Рю-тян… А ты куда?…

— Говорил же. В путешествие.

— Путе?… Путе…

Поняв, что бормотанием сложно передать, поняла она или нет, Ясуко несколько раз кивнула, пробормотала что-то вроде «Кргх…» и побрела обратно на свой футон. Подумав «Ладно, может и обойдётся», Рюдзи повернулся…

— Инко-тян… Я пошёл, лады?…

Подойдя к птичьей клетке возле окна, он аккуратно снял с неё покрывало.

— …Ох…

Даже этим утром, когда Рюдзи собрался уезжать, физиономия Инко-тяна шокировала донельзя.

Ну почему бы ему не держать клюв закрытым? Что за пена на его высунутом языке? Почему его слегка выпученные глаза совершенно белые? Почему он дёргается? Даже сейчас эти вопросы оставались без ответа.

Но всё равно, хоть он и выглядел нелепо, он без сомнения оставался любимым питомцем. Так что Рюдзи нежно посмотрел на него, сменил корм и воду…

— Вот так… Ну, я пошёл!

Наконец Рюдзи подхватил сумку, в которую аккуратно упаковал всё необходимое, и повесил на плечо.

Когда он открыл скрипучую входную дверь, всё ещё бодрящее прекрасное летнее утро повеяло прохладой на веки Рюдзи. Хоть из дома этого было и не видно, но погода стояла замечательная.

Высоко в небе уже начали разбегаться облака, обещая жаркий день.

К тому моменту они наверно уже будут на месте. Стоило лишь подумать об этом, как его лицо скривилось от волнения.

Итак, впереди три дня и две ночи. Он задумался, что же интересного может случиться. О чём ему говорить с Минори, и насколько они смогут сблизиться? И с Китамурой он давненько не встречался. Подумав, что Ами и Тайга обязательно сцепятся, он ощутил нехорошее предчувствие, но всё-таки это были летние каникулы. В этой короткой безнадзорной поездке определённо должно произойти что-то захватывающее.

Он осторожно спустился по ступенькам, опасаясь побеспокоить домовладелицу, и направился под утренним небом в краткий путь к соседнему дому.

Подумав «Это же она, небось, всё ещё собирается», он вышел из дома пораньше, но…

— …О!

Тайга взглянула на Рюдзи, стоя на ступеньках отделанного мрамором крыльца.

— Эй, что я вижу? Как необычно, ты действительно так рано вышла?

— …Да просто так вышло.

Несмотря на «просто так вышло», Тайга надела новое фирменное светло-зелёное платье, тщательно уложила волосы, заплетя их по сторонам, и слегка подкрасила губы. Перед такой свежестью, подобной цветущей розе в летнее утро, он смущённо отвёл взгляд, но всё же приветственно поднял левую руку. Тайга ответила тем же.

Хоть она и сказала, что будет во всём помогать ему, всё же в этой поездке участвовал парень, в которого она была влюблена. Рюдзи и Тайга явно были в одном положении — волнение подняло их ни свет ни заря. Рюдзи, пытаясь скрыть непроизвольно наползающую на лицо улыбку, быстро зашагал впереди неё.

До встречи оставалось пятнадцать минут. Этого хватило бы и на неспешную прогулку, но они почти бежали.

И вот когда они, несколько раньше срока, добрались наконец до входа на платформу, где все договорились встретиться, их взору открылось…

— …Хм?

— …Погоди, это же… Минорин… Разве нет? А?

Здесь не бродила толпа народу, но и пустынным это место не выглядело. Пассажиры с семьями, бизнесмены в бизнес-поездке проходили спереди, сзади, посередине, но кое-кто здесь стоял.

— До-оброе у-утро!

Рюдзи и Тайга увидели сияющую девушку с гибким телом, ни кого иную, как Минори Кусиэду. Как только Минори заметила их, она встала в широкую стойку, согнула колени, наклонилась вперёд и начала плавно двигаться, словно описывая лицом окружность. Позади неё точно так же задвигалась знакомая очкастая физиономия.

— Эй! Вы как раз вовремя!

Рюдзи и Тайга застыли перед этой не прекращающей ритмично двигаться парочкой, потеряв дар речи. Окружающие уставились на эксцентричную молодёжь, а группа бизнесменов лет тридцати прокомментировала: «Это из Зоо», «Да, это движения Зоо», ностальгически улыбаясь.

Пара софтбольных капитанов, Минори и Китамура, продолжали меняться местами, двигаясь словно пропеллер…

— Ха-ха-ха, мы слишком выделяемся! Слишком, Китамура-ку-у-ун!

— Зато потренировались.

Партнёры раздвинулись вправо и влево, весело хохоча и похлопывая друга по спине, поздравляя с успехом.

«Отличный танец!» «Настоящий Зоо!»… Похоже, от нетерпения сгорали не только Рюдзи с Тайгой.

— …Ну и ну, вы, ребята, даже рано утром полны энергии, хе… А что такое Зоо?

— Да не беспокойтесь насчёт этого, не беспокойтесь. Просто я была взволнована и пришла пораньше, а тут уже Китамура оказался.

— Там было зеркало, вот мы и решили попрактиковать такое приветствие.

— Как смешно, просто умора… Эй, очкастый, давно не виделись.

— Привет, привет, глаз санпаку[6]!

Честно говоря, даже вот так пикируясь с Китамурой и подталкивая его плечом, Рюдзи полностью сосредоточился на улыбке Минори Кусиэды.

Прекратив свой странный танец, Минори сияла как дитя солнца в утреннем свете. Ероша волосы обнюхивающей её Тайги, она сверкала ярче всех.

Одетая просто — в шорты до колен и куртку с короткими рукавами — она была невероятно привлекательна. Наверно, она много бывала под солнцем с тех пор, как они виделись в последний раз, так что её щёки и кончик носа покраснели, как у ребёнка, а глаза сжимались в щёлочки, когда она смеялась. Это было почти непереносимо, по крайней мере для Рюдзи. Её очаровательная манера перебрасывать ремень сумки через плечо, очаровательные тонкие лодыжки над кроссовками, невероятно радостные улыбка и смех, и лицо, слишком сияющее, чтобы можно было смотреть прямо на него.

— Э?! Что за дела, Такасу-кун! Это наша столь долгожданная поездка, так что не стесняйся и выскажись!

— У-угу.

Дружеский хлопок Минори по спине перевёл его из оцепенения в нервную дрожь. Столь долгая разлука перед встречей лишь усилила его робость.

С другой стороны, если бы он взглянул на Тайгу, стоящую рядом…

— Знаешь, Айсака, столько времени прошло, правда? Мы не виделись с церемонии закрытия.

— А… э… у…

Когда с ней, улыбаясь, заговорил Китамура, она застыла как деревяшка. Может, от желания показать «я не такая, как обычно», а может просто из-за того, что нервничала, но она лишь теребила свои волосы и, похоже, даже не могла ответить на приветствие. Да ещё и оглядывалась как параноик, безмолвно открывая и закрывая рот. Может, она просто не могла подобрать верные слова.

— Кстати, Кавасимы ещё нет?

Не то чтобы он хотел помочь ей, но Рюдзи задал вопрос Китамуре, нарушив тишину.

— Похоже на то. Она не присылала e-mail, но до назначенного есть ещё немного времени.

— Вот как… Хм, если это так… А ну-ка, давайте сюда!

Минори позвала Тайгу, Рюдзи и Китамуру к зеркалу. «Э?!» «Нет!» Голоса Рюдзи и Тайги были перекрыты и поглощены «Пошли, пошли» Минори, и…

Появившись в дверях несколько минут спустя…

— Ха, а где все… Хм?… Хм-м?!

Ами Кавасима нервно поправила солнечные очки, закрывающие почти половину её небольшого лица. Её губы мило раскрылись, словно лепестки цветка, и она потеряла дар речи.

— …Эй, Кавасима.

— Ты опоздала на две минуты, Ами.

— Доброе утро, Ами-и-ин.

— …У меня не было выбора. Меня Минори заставила.

Все выстроились в затылок по росту — Рюдзи, Китамура, затем Минори, и в конце Тайга. Все расставили руки в стороны и покачивали ими на разной высоте. С позиции Ами казалось, что у Рюдзи выросло восемь рук.

— …Интересно, где… Интересно, где же все…

— Эй, Кавасима!

— Ами, вот они мы!

— Ами, ты куда побежала?!

— Не убегай, тупая Чихуахуа!

— …Интересно, где же, где…

Она быстро бежала, словно не знала, кто они. Четвёрка преследовала её, театрально размахивая руками.

Учитывая, что у них было лишь пять минут на тренировку, сходство с Азурой было потрясающим — по крайней мере, так потом вспоминала Минори.