Торквемада

Монастырь Святого Томаса

Под конец жизни Торквемада удалился в монастырь Святого Томаса в Авиле, который был построен при самом непосредственном его участии. Там он снова начал вести жизнь простого брата-монаха, продолжая по мере сил исполнять обязанности генерального инквизитора и размышлять о дальнейшем реформировании инквизиции.

Чем же он гордился больше — тем, что основал монастырь Святого Томаса, или тем, что он — генеральный инквизитор?

Скорее всего, второе теперь стало для него просто «титулом», потому что он все больше старел и страшно страдал от приступов подагры.

Великий испанский драматург Феликс Лопе де Вега, живший в XVI–XVII веках, писал: «Тот, кто больше не полезен, забыт и сердцу не любезен». Прекрасно понимал это и Торквемада. Память она вообще похожа на медную доску, покрытую буквами, и время незаметно и неизбежно стирает их. Особенно это относится к так называемой памяти народной. А вот монастырь — он навсегда останется памятником, воздвигнутым в его честь, и никто не сможет это отрицать.

Монастырь Святого Томаса был построен в 1482 году. Надо было видеть, с каким наслаждением Торквемада изучал проекты монастыря, наблюдал за его строительством, гордился его красиво вознесшимися сводами и резными украшениями, отличавшимися непревзойденным мастерством тех, кто их изготовил. Он так любил лицезреть холодные, молчаливые стены монастыря. Это успокаивало его, придавало ему сил. Торквемада любил, приложившись к шершавым камням лбом, разговаривать с ними. Говорят, что стены имеют уши. Эх, если бы у них были еще язык и глаза…

А с недавних пор монастырь стал местом погребения Хуана Арагонского, единственного сына Изабеллы и Фердинанда, умершего 4 октября 1497 года в Саламанке в возрасте всего девятнадцати лет. Для него флорентийским мастером Доменико ди Сандро Фанчелли был сооружен огромный белоснежный саркофаг.

К гробнице часто приезжала поплакать и помолиться королева Изабелла, любил тихо размышлять возле нее и Торквемада. Тогда, думая о памяти людской, он, конечно же, не мог и предположить, что уже стал и на века останется в ней фигурой нарицательной, тотальной и во многом легендарной.

Брак дочери Изабеллы и Фердинанда

Двадцать третьего августа 1498 года в Сарагосе умерла Изабелла-младшая, или Изабелла Астурийская, дочь королевы Изабеллы и короля Фердинанда. Девушке едва исполнилось 27 лет. Умерла она королевой Португалии, и ее корона тоже заслуга Торквемады.

Сначала, 3 ноября 1490 года, она была выдана замуж за инфанта Афонсу Португальского, единственного сына короля Жуана II и внука короля Афонсу V. Инфант родился 18 мая 1475 года, то есть был почти на пять лет младше Изабеллы. К несчастью, он погиб 31 июля 1491 года, упав с лошади и разбившись.

После этого Изабелла-младшая вернулась на родину, а стареющий Торквемада, понимавший всю важность союза с Португалией, принялся за организацию ее нового брака. В качестве объекта его усилий был выбран Мануэль Португальский (родился 31 мая 1469 года).

Король Португалии Жуан II, прозванный Совершенным, после трагической гибели своего любимого сына и наследника стал жить очень уединенно, почти не приезжал в столицу и на целые недели запирался в отдаленных замках. Здоровье его стало слабеть день ото дня. Осенью 1495 года он поехал лечиться на минеральные источники в Моншике и по дороге умер. Произошло это 25 октября 1495 года в замке Алвор.

После этого на португальский трон взошел Мануэль I Счастливый, сын герцога де Визеу (второго сына короля Дуарти, младшего брата короля Афонсу V) и инфанты Беатрисы (дочери короля Жуана I), ставший наследником после гибели юного принца Афонсу.

Это был тот самый король Мануэль Португальский, который в декабре 1496 года издал декрет об изгнании евреев из своей страны.

Как ни странно, но эти два события (женитьба короля и изгнание евреев) были тесно связаны друг с другом, и об этом стоит рассказать поподробнее.

Возможный брак Изабеллы-младшей и короля Мануэля Торквемада обсуждал с Франсиско Хименесом, юристом, получившим образование в одном из лучших учебных заведений Европы — в Саламанкском университете.

Этот человек тоже был священником, архиепископом Толедским, а также доверенным лицом королевы Изабеллы (в 1507 году он станет великим инквизитором).

— Принцесса не очень-то хочет снова отправляться в Португалию, — задумчиво сказал Торквемада.

— И это вполне понятно, — заметил Франсиско Хименес.

— А я вот отказываюсь это понимать, — холодно возразил Торквемада. — Ведь совершенно очевидно, что вступить в союз с Португалией — это ее долг.

— Удивительно, что этого не случилось раньше, — поддакнул ему Хименес. — Ведь несчастный Афонсу погиб уже пять лет назад.

— Совершенно ясно, — продолжил Торквемада, — что молодая Изабелла должна быть отправлена в Португалию в качестве невесты короля Мануэля. Но при одном условии…

— Условии?

— Когда мы изгнали евреев из нашего королевства, многие из них нашли убежище в соседней Португалии…

Внезапно Торквемада помрачнел, а в его глазах загорелся не предвещающий ничего хорошего огонь. Казалось, что только глаза и были живы на его уже давно неподвижном лице.

— Я желаю, чтобы этих иудействующих еретиков изгнали и из Португалии тоже!

— Но не в нашей власти диктовать королю Мануэлю политику по отношению к евреям, — заметил Хименес.

— Это так! — победоносно воскликнул Торквемада. — Однако мы можем включить это в условие его брака с Изабеллой. Мануэль жаждет жениться на ней. Для него это не просто великолепный брак… Это союз с богатым и влиятельным соседом… Молодой король весьма чувствителен. Вспомните о его терпимом отношении к евреям, о его странных мыслях. Ему, видите ли, хотелось бы, чтобы все люди в его стране следовали своей собственной вере. Вы же понимаете, что это невозможно! А Мануэль — он просто несчастный, не осознающий своего долга по отношению к христианству, забывший о цене крови Иисуса Христа, пролитой на голгофском кресте за каждого из нас. Он, видите ли, желает свободы мысли в Португалии. Свобода для греха — вот что это такое! Он, видите ли, желает править «с терпимостью». Легко быть терпимым к чужим убеждениям, если у тебя самого их нет…

И напрасно противилась Изабелла-младшая, в XV веке редкая женщина имела право голоса. Когда она узнала о планах Торквемады, она посмотрела на мать, но тут же поняла, что та уже приняла решение и сделать это ее вынудил ее духовник. Он ведь и раньше неоднократно принимал решения за королеву.

Рядом с этими людьми принцесса чувствовала себя совершенно беспомощной. Они спрашивали о ее согласии, но оно им было ни к чему.

— Я не могу поехать в Португалию, — еще раз попыталась возразить она.

Торквемада поднялся. Это было совсем не то, что он хотел услышать.

— Делать то, что идет на пользу королевству, — это долг дочери королевского дома, — произнес он. — И грешен тот, кто говорит: «Я не хочу этого». Так нельзя. Это ваш долг, и вы должны исполнить его, иначе вы подвергнете опасности свою душу.

Королева Изабелла смиренно молчала. Торквемада был прав. У этого человека было более развито чувство долга, чем у нее. И она ничего не могла поделать с тем, что ее любовь к семье часто становилась между ней и ее долгом.

Она должна быть на его стороне. Вот и Фердинанд тоже считает, что этот брак необходим, а выдвигаемое условие очень помогло бы католической церкви.

И тогда Изабелла обратилась к дочери, и в ее голосе зазвучали суровые нотки:

— Перестань вести себя словно малое дитя. Ты уже взрослая женщина и дочь королевского дома. И ты согласишься на этот брак, ибо на днях я отправлю к Мануэлю курьера с депешей.

Лицо Торквемады выразило одобрение. Однако он не улыбнулся. Он вообще крайне редко улыбался.

Бракосочетание Изабеллы Астурийской и короля Мануэля Португальского совершилось в 1497 году. Изабелла и Фердинанд ликовали: их дочь, Изабелла-младшая, стала-таки королевой Португалии.

Подписанный брачный договор требовал от Мануэля изгнания евреев из Португалии, что и было незамедлительно исполнено.

Король издал декрет об изгнании, а вслед за этим — об обязательном крещении еврейских детей в возрасте от четырех до четырнадцати, а потом и до двадцати лет.

Мануэль объявил, что дает евреям на решение этих вопросов десять месяцев. Он надеялся, что те, кто уже пережил одно жестокое изгнание, все же предпочтут креститься. Но он ошибся. Почти все португальские евреи и изгнанники из соседнего королевства остались верны Святой Торе. Разгневанный Мануэль Португальский издал новый декрет, который обязывал крестить все еврейское население страны.

Настал назначенный день, и снова евреи собрались в путь. Но последовало указание о том, что изгнанники могут покидать Португалию только через лиссабонский порт. Евреи собрались в столице. Но на всех не хватило кораблей, и около двадцати тысяч человек остались в Лиссабоне. Король приказал солдатам окружить еврейский район. К евреям были посланы священники, их морили голодом, чтобы они отказались от веры отцов. Увидев, сколь велика их стойкость, Мануэль приказал солдатам силой загнать евреев в церкви и там крестить.

После этого король издал «охранный» указ, по которому «новые христиане» были объявлены полноправными гражданами Португалии и их запрещалось преследовать за ересь в течение двадцати лет.

Двадцать первого апреля 1499 года Мануэль вдруг запретил «новым христианам» выезжать за пределы Португалии без разрешения властей. При этом, невзирая на «охранный» указ короля, католическая церковь и под ее влиянием большинство португальцев продолжали считать «новых христиан» евреями, ненавидя их как еретиков и лицемеров.

А за восемь месяцев до этого, 23 августа 1498 года, Изабелла-младшая умерла при родах долгожданного наследника Мигеля, наследного принца Португалии, Кастилии и Арагона.

В 1500 году Мануэль Португальский вновь женился, на этот раз на Марии Арагонской, сестре покойной Изабеллы. От этого брака у них было десять детей, в том числе будущие короли Португалии Жуан III и Энрике I, будущая супруга императора Карла V Габсбурга Изабелла и будущая супруга герцога Савойского Карла III Беатриса.

Ничего этого Томас де Торквемада не узнает, так как он умрет через 23 дня после смерти Изабеллы-младшей.

Последний свод инструкций Торквемады

Пока же Торквемаде было 78 лет, и он с удовлетворением оглядывался на последние годы своей жизни. Теперь он мог только дивиться тому, что произошло с той поры, как он покинул свой монастырь и начал крупными буквами вписывать свое имя в Историю.

Его великие, как он считал, успехи заключались в налаживании работы новой инквизиции, в объединении королевства и в изгнании мавров и иудеев.

Когда он вспоминал об этом, то приходил в восторг. Но, увы, теперь его все чаще и чаще стало подводить старое немощное тело, и> кроме того, у него было множество врагов. Ему хотелось почаще видеться с Франсиско Хименесом. Он не сомневался, что такому человеку вполне можно будет доверить судьбу Испании; он сумеет направить короля и королеву на должный путь.

— Мне надо еще многому научить его, — шепотом говорил сам себе Торквемада. — Но, увы, времени у меня практически не осталось.

Он чувствовал себя страшно уставшим, потому как только что распрощался с главными инквизиторами. В 1498 году он созвал их в Авиле, чтобы дать им новые инструкции, которые он составил для введения их в кодекс инквизиции (как видим, даже будучи совсем больным, Торквемада постоянно думал о преобразованиях и о расширении своего детища).

Последний свод инструкций Торквемады, датированный маем 1498 года, состоял из шестнадцати пунктов, главными из которых были первые девять. Вот они:

1. В каждом суде должно быть по два инквизитора, причем один из них должен быть юристом, а другой — богословом. Они должны действовать сообща при вынесении судебного приговора или при пытке. Также они обязаны вместе оглашать имена свидетелей.

2. Служащим инквизиции не позволяется применять орудия пытки там, где это запрещено.

3. Никто не может быть арестован без обоснованного доказательства вины, а судебные разбирательства должны проводиться как можно скорее, а не затягиваться на длительные сроки.

4. Дела в отношении умерших должны разрешаться быстро, поскольку задержки причиняют большие страдания родственникам и детям этих людей, так как последним запрещается вступать в брак до окончательного рассмотрения дел их родителей.

5. Размер денежных взиманий (штрафов) не должен зависеть от состояния казны инквизиции.

6. Тюремное заключение не может искупляться уплатой штрафа; и только великий инквизитор может дать разрешение на отмену санбенито[30] и освобождать детей от бремени родительских грехов.

8. Инквизиторы должны заботиться о том, чтобы исповедовавшиеся в своих грехах после ареста искренне раскаивались. При этом следствие не должно быть слишком длительным, а грехи не должны быть явным непослушанием закону и должны ясно осознаваться арестованными.

9. Инквизиция должна сурово и публично наказывать всех лжесвидетелей.

10. В суде не должно быть людей, состоящих между собой в родственных или деловых отношениях.

Это были последние инструкции Торквемады, и, читая их, можно подумать, что телесные страдания смягчили нрав генерального инквизитора. Можно до бесконечности говорить о том, что это лишь некоторая «внешняя демократизация» судебных разбирательств в отношении еретиков и что она «никак не касалась основополагающих принципов работы инквизиции», но, если посмотреть на это, как говорится, без полемического задора, все будет выглядеть совершенно иначе.

Английский проект

А еще Торквемада ждал возвращения своих гонцов из Англии, куда он направил их со специальным посланием к королю Генриху VII из рода Тюдоров.

Коварный английский король, правивший с 1485 года, отлично понимал, что великий инквизитор обладает большой властью над Изабеллой и Фердинандом. Шпионы английского короля уведомляли его, что Католические короли часто посещали Торквемаду в монастыре Святого Томаса в Авиле.

Гонцы прибыли, и Торквемада приказал немедленно доставить их к нему.

Гонцы чувствовали себя не в своей тарелке в его присутствии: было в этом человеке что-то такое, что кидало людей в дрожь. Его проницательные глаза, наверное, видели в людях некую ересь, о которой те даже не подозревали. С его тонких губ неожиданно мог слететь вопрос, ответ на который для любого мог закончиться чем угодно, даже смертью.

— Какие новости от короля Англии? — сурово спросил Торквемада.

— Монсеньор, король Англии шлет вам свое высочайшее почтение и хочет довести до вашего сведения, что он очень хотел бы стать вашим другом.

— Вы передали ему мою просьбу?

— Да, монсеньор, и получили ответ из его собственных уст. Король Англии не допустит в свое королевство тех, кто попросит у него убежища, скрываясь от святой инквизиции.

— Он просто заявил об этом или поклялся?

— Монсеньор, он положил руку на сердце и дал клятву. Он также поклялся, что будет преследовать всех еретиков, которые попытаются найти убежище в его королевстве.

— Что-нибудь еще?

— Еще король Англии сказал, что поскольку он ваш друг, то уверен, что и вы станете его другом.

Торквемада улыбнулся с чувством глубокого удовлетворения и отпустил дрожащих от страха гонцов.

По крайней мере английский король Генрих VII — ему не враг. Он сделал то, о чем просил Торквемада, и должен быть вознагражден. Значит, не надо больше откладывать брак его старшего сына Артура с Екатериной, самой младшей дочерью Изабеллы и Фердинанда. Утверждать же, что она еще совсем дитя (а ей было всего 13 лет) — глупая сентиментальность.

Это было важное династическое дело, требующее его вмешательства, и оно обязательно будет доведено до конца…

Вот только если бы не эта страшная усталость… Но он должен встряхнуться. Устроить этот брак — его долг, и ничто на свете не может воспрепятствовать выполнению долга[31].