Тот, кого хочу

Глава 20

– Ну а теперь кто? – громко сказала Хлоя, когда снова зазвенел звонок. Она открыла дверь.

– Не могу сказать, что не ждала вас, – сообщила она Рафу.

– Я решил, что мне стоит присутствовать – вдруг придется кого-то от кого-то защищать.

Хлоя распахнула дверь, пропуская его в дом.

– Но, по-моему, вы не особенно торопились сюда, верно?

– Мне надо было кое-что сделать. – Раф смотрел на нее исподлобья, руки он держал в карманах. – Я чувствую себя последним дерьмом. Дело в том, что я использовал вашу визитку вместо закладки, потому Дебора и узнала…

– Можно лишь надеяться, что, работая в качестве секретного агента на основной работе, вы более… Какое слово здесь подойдет?

– Более осмотрителен?

– Допустим, что так.

– Я облажался. И теперь я ваш должник. Так что, если вы захотите, чтобы я еще что-нибудь для вас сделал, я согласен.

Хлоя засмеялась.

– Оказывается, вы очень милый, Раф. Вам это известно? – Импульсивно она чмокнула его в щеку. – И знаете, как ни странно, ваша промашка была более чем кстати.

– В самом деле?

– Да. Коллега Деборы, он же и ее бойфренд, бросился ее выручать, и я думаю, что, став свидетелем ее срыва, он будет иначе смотреть на нее. Ведь он увидел и ней ту, кто нуждается в нем. Многие мужчины в этом на него похожи. Вы об этом знаете?

Раф помрачнел, а когда он мрачнел, метафора насчет грозовой тучи, заслонившей солнце, вовсе не казалась метафорой. И Хлоя отступила.

– Как бы там ни было, все хорошо, что хорошо кончается, как говорит Шекспир. По крайней мере я надеюсь, что это Шекспир. Стефани поправит меня, если я ошибаюсь.

При упоминании о Стефани грозовая туча стала еще мрачнее, и тут Хлоя вспомнила, что Дебора видела их сегодня вместе. Из этого следовало, что те дела, которое Рафу нужно было сделать до приезда сюда, имели отношение к Стефани, и, судя по его мрачному виду, что-то у него шло не так.

– Вы не понадобитесь мне для других дел, но я вынуждена попросить вас отогнать машину Деборы к ее дому. Она оставила ключи от машины и адрес. Джордан повез ее домой.

– Это самое малое, что я могу сделать, – сказал Раф, и Хлоя, которая придерживалась того же мнения, не стала с ним спорить.

– Я поведу машину, а вы можете ехать за мной, а потом подвезете меня на своем мотоцикле.

– Я не захватил второго шлема. Не беспокойтесь. Обратно я доберусь на такси.

Поскольку Хлоя подозревала, что следующим номером на ее пороге появится несчастная Стефани, она отправила Рафа одного и пошла на кухню, чтобы поставить чайник.

Дебора не испытывала ничего подобного уже несколько лет. У нее было ощущение, будто ее телом овладел пришелец. Или в нее вселился другой человек. Она изнывала от плотского, почти животного желания. Эмоции, которые она годами держала в узде, вырвались из-под контроля.

Джордан вел машину осторожно, как и всегда. Она смотрела на его руки, которые он держал на руле в идеальной позиции – левая на десяти часах, правая на двух. У него такие красивые руки. Крепкие и надежные, как и весь он. Джордан не спросил ее, куда она хочет поехать, видимо, он решил, что она хочет домой. Он мало говорил. По-видимому, он целиком погрузился в свои мысли. Но когда она протянула руку и коснулась его руки, он пожал ее и не отпустил.

– Я должна кое-что сказать тебе, – прошептала она голосом, который показался ей незнакомым.

– Я тоже кое-что должен тебе сказать. – Джордан посмотрел на нее. Он всегда был джентльменом и потому добавил:

– Но вначале ты.

Она облизнула губы.

– Я умираю от желания. Еще немного, и я взорвусь. Машина дернулась, словно ногу на педали газа свела судорога.

– Прости, что ты сказала?

Дебора чувствовала себя настоящей женщиной. Кокетливой и хитрой.

– Ты меня слышал. – Конечно, два психотерапевта не могут даже возбудиться без того, чтобы не провести анализ ситуации, поэтому она добавила:

– Я думаю, это все из-за эмоционального всплеска. Слишком много эмоций накопилось, и они требуют выхода. – И от того, что она заговорила о своих потребностях, эти потреб ности стали еще острее. Она заерзала, изнемогая от желания.

– И что ты хочешь, чтобы я сделал в связи с этой маленькой проблемой? – Может, Джордан и удивился се поведению – Дебора и сама удивлялась не меньше, – но, похоже, ее признание его вовсе не растрогало.

– Я не собираюсь вести себя как леди, – предупредила она, раздвигая ноги.

– Нет?

– Нет.

Джордан скользнул ладонью по внутренней стороне ее бедра, и она застонала. Когда он прикоснулся к ней там, это уже был полустон-полукрик. После чего она толкнулась навстречу его руке, демонстрируя свои потребности самым наглядным образом. До сих пор Дебора себе такой наглядности не позволяла никогда в жизни.

– Я должна тебе сказать кое-что еще.

– Что? – хрипло пробормотал он.

– Я не дотерплю до дома. Ты должен куда-нибудь заехать.

– Куда? Тут поблизости ничего нет, только универмаг, пивной бар и какой-то мотель.

– Превосходно, – сказала она.

– Ты шутишь?

– Нет. Поезжай в мотель. Скорее!..

Обстановка в машине была взрывоопасной. Кожа Деборы приобрела вдруг такую чувствительность, что о на остро чувствовала текстуру кожи сиденья и подлокотников. Шум проезжавших мимо машин слился в некий приглушенный гул, напоминающий ей сексуальные вздохи. В это время дня многие деловые люди спешили на встречи, родители развозили детей на занятия в спортивные секции, в кружки, рабочие направлялись ремонтировать печи и настилать полы. Но в сером «вольво» Джордана атмосфера была заряжена сексом – и только им.

Ему пришлось убрать руку, чтобы повернуть руль, и когда его рука исчезла, Дебора еще острее ощутила желание.

Они свернули на покрытую неровным асфальтом стоянку перед магазином, предлагавшим за отличную цену упаковку с шестью банками пива «Бад».

Дебора подумала, что Джордан спросит ее, уверена ли она в том, что хочет этого, но он ничего спрашивать не стал.

– Подожди здесь, – сказал он, и она поняла, что и он находится в том же отчаянном состоянии, что и она. С рекордной скоростью сняв номер, Джордан быстро вскочил в машину и подвел автомобиль к нужному входу.

Когда они вошли, Дебора окинула взглядом комнату, дабы убедиться в том, что с точки зрения гигиены там все в порядке. Все было в порядке, если судить по запаху дезинфицирующих средств. Она заглянула в ванную и увидела там белоснежный кафель, пусть местами и потрескавшийся, а также сиявшие чистотой, если не новизной, раковину, ванну и унитаз. Простыни под покрывалом из полиэстра тоже были чистыми.

Больше ее ничего не интересовало. В том, что они приехали сюда, было что-то очень возбуждающее. В нормальном состоянии Дебора никогда бы не решилась остановиться в подобном мотеле, особенно ради секса. Но они были тут: были потому, что она и ее любовник слишком сильно вожделели друг друга, чтобы дотянуть до дома.

Пока Дебора проводила гигиенический осмотр, Джордан задернул шторы. И от дребезжащего резкого звука по телу ее пробежала дрожь. С задернутыми шторами свет в номере сделался приглушенным, и Джордан включил лампу на прикроватной тумбочке.

Он подошел к Деборе со спины и провел ладонью по ее телу от шеи по груди, в которой ощущалось покалывание, по животу, до низа живота. Когда он коснулся ее лобка, Деборе захотелось застонать. И тогда он рез ким движением задрал подол ее платья, обнажив ягодицы. О да!

Схватившись за край покрывала, Джордан стащил его на пол, и Дебора взглянула на кровать, накрытую одной лишь белой простыней.

Джордан стянул с нее трусики, Дебора переступила через них, и они остались лежать на полу. Она слышали хриплое дыхание и понимала, что это она так дышит. О какой сдержанности тут могла идти речи.

– Забирайся на кровать на четвереньках, – сказал Джордан ей на ухо. Он никогда ею не командовал, но, похоже, сейчас он понимал, что ей хочется чего-то примитивного и грубого. Никаких хороших манер.

– Как быть с платьем?

– Пусть остается.

Жар пульсировал в ней, возбуждение нарастало. Джордан распоряжался ею. Приказывал, что она должна делать. И ей это нравилось. Может, после всех этих лет жесточайшего самоконтроля у нее просто сорвало крышу? Но иногда так приятно немного выпустить пар. Дебора могла бы сравнить себя с тектоническими пластами, поднимающими сушу со дна моря. Каждый школьник знает, что рано или поздно эти пласты должны прийти в движение, и тогда происходит землетрясение. Вот это с ней и случилось. Шагнув к кровати, она спросила:

– Туфли?

– Пусть остаются.

Дебора забралась на кровать – полностью одетая, если не считать трусиков, задом к Джордану.

– А теперь подними юбку. Выше. Закинь ее на спину. Дай мне посмотреть, что ты для меня приготовила.

Она издала какой-то странный горловой звук: то ли крик, то ли стон. Руки Деборы дрожали, когда она взялась за подол. Она обнаружила, что для того, чтобы закинуть подол на спину, она должна задрать ягодицы и опуститься на локти.

Она услышала металлический скрежет – это Джордан расстегивал пряжку на ремне. «О, поторопись!» – стучало у нее в голове.

Только самые интимные участки ее тела были сейчас на виду, и ничего, кроме них. Она знала, куда он сейчас смотрит, и жар его взгляда, словно прожектор, освещал ее, согревал, обнажал.

Пальцы Джордана прикоснулись к ней там, где она уже была липкой и влажной от возбуждения.

– Это для меня? – спросил он у нее за спиной.

– Да. – Никогда еще Дебора не чувствовала себя более сексуальной. Никогда.

Джордан залез на кровать, оставаясь позади нее, и кровать закачалась. Потом он потерся о Дебору членом, и она толкнулась ему навстречу, умоляя, чтобы он наполнил ее собой. Он с силой и резко вошел в нее без всяких предупреждений. И это Джордан – Джордан, который был всегда так предупредителен, который всегда относился к этапу прелюдии со всей серьезностью, который всегда спрашивал, готова ли она, прежде чем проникнуть в нее.

Внезапный шок от его вторжения был непередаваемо прекрасен.

– О! – закричала Дебора.

Джордан, крепко сжав в ладонях ее бедра, стал с яростью толкать себя в нее в бешеном темпе. Дебору охватил пожар. Она тоже толкала себя ему навстречу с необузданной страстью.

Снаружи доносился приглушенный гул автомобилей. На стоянке кто-то сильно хлопнул дверцей машины. А этот дешевый, обшарпанный номер заполняли стоны, вздохи и шлепанье плоти о плоть.

Дебора поднималась все выше и выше. Джордан дотянулся рукой до того истомленного, требующего ласки местечка и слегка его потер. И вдруг наслаждение хлестнуло через край, и с громким криком Дебора перемахнула через вершину, увлекая его за собой.

Он почти повис у нее на спине, все еще находясь в ней, и поцеловал ее в затылок. И вдруг у Деборы защипало под веками от необъяснимого странного чувства. Она знала, что им многое предстоит сказать друг другу, многое решить, но впервые в жизни ей не хотелось говорить о чувствах. Ей хотелось просто чувствовать. Она нащупала руку Джордана, сжала ее, и в такой позе они на какое-то время замерли. Неподвижные, ставшие единым целым.

Сердце Деборы колотилось, дыхание было неровным, и ей даже думать не хотелось о том, в каком состоянии сейчас ее платье. И вдруг она начала тихонько хихикать.

– Что тебя рассмешило? Только не говори, что ты смеешься над моей техникой.

Она повернула голову, нашла губами его губы и быстро его поцеловала.

– Твоя техника выше всяких похвал. Я смеюсь потому, что у меня перестала болеть голова.

– Иногда хороший секс многое излечивает, – задумчиво проговорил Джордан, и Дебора знала, что не только о ее больной голове речь.

Он поцеловал ее долгим, неторопливым поцелуем. Он никуда не спешил, и тело Деборы, изголодавшееся по сексу, стремительно вернулось к жизни. На этот раз Джордан раздел ее донага, целуя и лаская каждый постепенно обнажаемый им участок. Дебора сняла с него галстук, расстегнула его сорочку и распахнула ее. Он стащил туфли, она сбросила босоножки, и они с двойным глухим стуком упали на пол. Джордан целовал ее грудь, ласкал ее соски, как, он знал, ей нравилось. Играя, они возбуждали друг друга, пока оба не начали задыхаться от желания. Дебора открылась ему навстречу, и Джордан наполнил ее собой. Когда он вошел в нее, она испытала нечто незабываемое. Глаза его были такими серьезными, а тело таким родным, таким сокровенным для нее. Они двигались медленно, нежно.

– Я люблю тебя, – сказал он.

Прошло столько времени с тех пор, как они в последний раз испытывали подобную близость, что Дебора почти забыла, какое это чудесное ощущение.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она. Потом они стали двигаться быстрее, жарче, еще жарче, пока жар этот не вылился в последний, слившийся в один крик.

Потом они лежали, обнявшись, грудью в грудь, и Дебора слышала глухое биение сердца Джордана.

– Мне так этого не хватало, – сказала она.

– А мне не хватало тебя.

Вот так, в этом второсортном мотеле, мимо которого мчались машины и где пахло жидкостью для дезинфекции, они наконец заговорили о том, о чем, как Дебора только сейчас осознала, им следовало начать говорить много месяцев назад.

– Мы как дети сапожника, что ходят без сапог, – сказала она со смешком, когда поняла, как сильно они отдалились друг от друга за эти месяцы отчуждения. – Я так рада, что мы вернулись на верную тропу.

Джордан поднялся и пошел в ванную. Дебора улыбнулась, заметив, что он так и не снял носки. Как могла она допустить, чтобы работа отвлекла ее от главного: от отношений с любимым человеком, которые заслуживали не меньшего времени и внимания?

Она вскочила с постели, полная сил и энергии.

– Но знаешь, чего я никак не могу понять?

– Чего? – спросил он из ванной.

– Я не могу понять, зачем женщина, которая называет себя виртуозом разрывов, послала ко мне в офис того парня. Вначале я подумала, что она из ужасной породы людей, которым надо постоянно делать гадости другим, но когда мы поговорили, она показалась мне вполне приличной дамой.

В ванной стало тихо. Джордан вышел, настала ее очередь. Когда же Дебора вышла из ванной, думая, что сейчас начнется очередной раунд, она обнаружила, что Джордан, полностью одетый, сидит на краешке кровати. Он выглядел забавно. Смущенным. Виноватым. Не отдавая себе в этом отчета, Дебора прижала руку к сердцу.

– Джордан? Что это?

– Я должен тебе кое-что рассказать.

– Хорошо. – Она подошла и села рядом с ним на кровать. По какой-то причине ей тоже захотелось одеться, вероятно, потому, что Джордан был одет. Одевшись, Дебора снова села рядом с ним.

– Это нелегко. – Он смотрел вниз, на свои сжатые руки.

– Ничего, – сказала она. Дебора решила, что она помолчит и даст ему возможность собраться. Стараясь унять сердцебиение, она слегка прикоснулась к его руке.

Дебора ждала. Он умел и любил говорить, прекрасно мог выражать свои мысли, и поэтому, видя его таким – зажатым, безъязыким, неуверенным в себе, – она испытала очень неприятное предчувствие.

Не в силах больше выдерживать молчания, она воскликнула:

– Джордан, пожалуйста, говори! Ты меня пугаешь! Он тяжело вздохнул.

– Я нанял Хлою Флинт, чтобы она разорвала наши отношения.

Дебора долго училась. Она была опытным психоаналитиком. Двенадцать лет она изучала модели поведения, основы взаимоотношений, различные методы терапии. Она могла бы последовать сейчас любой из изученных ею моделей, реагируя на его слова. Однако то, что она сделала, не укладывалось ни в одну из моделей, не описывалось в учебниках, не упоминалась в ее руководстве по проведению сеансов. Реакция была детской – из ее собственного детства. Она завизжала:

– Что ты сделал?!

– Прости. Я знаю, что поступил плохо…

– Я ничего не понимаю! Почему ты обратился к ней?

– Я не хотел делать тебе больно. Не хотел, чтобы разрыв повлиял на наши рабочие отношения.

Дебора замахала руками, словно отмахивалась от мухи.

– Нет, не это! Почему ты решил со мной порвать?

Молчание.

– Джордан, мы оба психоаналитики. Мы занимаемся тем, что консультируем людей, когда у них трудный период.

Он смотрел на свои руки, и вдруг до Деборы дошло очевидное.

– О Боже. У тебя кто-то есть?

– Прости, – сказал он.

Она упала навзничь на уродливое покрывало из полиэстра. И уставилась в потолок. На потолке она увидела раздавленного комара, и эта клякса напомнила ей картинку из теста Роршаха.[21]

– Я – отвратительный штамп. Персонаж пошлых анекдотов. Я написала книгу об идеальном общении, идеальной любви, а тем времени мой партнер, которого я считала идеальным, трахает другую.

– Вообще-то я ее не трахал, – сказал Джордан. И его интонации, интонации ученого мужа, никак не вязались с грязным словом, которое он употребил. – Но должен признаться, что меня потянуло к другой женщине.

– К кому? Кто она?

– Художница. Студентка университета.

– Одна из твоих студенток?

Джордан читал лекции по психологии. Выходит, не одна Дебора демонстрировала здесь шаблонные модели поведения. Как это изъезжено – студентка, влюбляющаяся в профессора. Почти так же, как пациентка, влюбляющаяся в своего психоаналитика.

– Нет, я познакомился с ней на одном из мероприятий, устраиваемых кафедрой. На одном из тех, куда ты не поехала из-за занятости.

От Деборы не ускользнул сарказм, прозвучавший в его словах. Ей хотелось его ударить.

– Только не смей сваливать все на меня, ты, жалкий трус! Ты что, не мог сам поговорить со мной? Тебе понадобилось нанять чужого человека, чтобы порвать со мной? – Она вскочила. – Не могу поверить, что я только что занималась с тобой сексом!

– Прости, – сказал Джордан. – Я отвезу тебя домой.

Деборе хотелось послать его ко всем чертям. Пусть катится. Но похоже, у нее совсем не осталось сил. Их не было даже на то, чтобы вызвать такси и одной уехать из этого мерзкого мотеля.

По дороге к ее дому они не разговаривали. Джордан пару раз пытался что-то сказать, но Дебора затыкала ему рот. Дебора понимала, что в своем теперешнем состоянии она легко может сказать что-то такое, о чем потом пожалеет. Того, что она могла сейчас сказать Джордану, с точки зрения здравого смысла и прицела на будущее говорить не стоило. И она молчала. Кроме того, ее не оставляло ощущение, что вся ее жизнь была грандиозным провалом. Анекдотом.

Она сама была анекдотом.