Тот, кто мне нужен

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Мяч летел по диагонали влево. Чтобы отбить его, требовалось сделать хороший прыжок, но Дениза не сомневалась, что справится. Она рванулась с места и вдруг подумала, что благоразумнее будет пропустить этот мяч. Но рука уже вытянулась, ракетка повернулась под требуемым углом, и в распоряжении Денизы оставалась доля секунды. Было слишком поздно, чтобы изменить направление движения. В отчаянии она сделала единственно возможную вещь — просто разжала пальцы. Ракетка выпала из рук, а сама Дениза поскользнулась и упала.

Чак расхохотался.

Денизу на миг пронзило чувство обиды, но она быстро взяла себя в руки и осторожно села, прислонившись спиной к стене. Дениза согнула колено, опустила на него локоть и сосредоточилась на том, чтобы восстановить дыхание. Чак тем временем стоял наклонившись, уперев руки в бедра, и шумно отдувался. Его полное лицо побагровело, с лысеющей головы струился пот.

— А старушка Дениза снова выкупалась в пыли, — выговорил Чак наконец. Он махнул в ее сторону ракеткой и добавил покровительственно: — Но ты определенно делаешь успехи, прогресс налицо.

Дениза улыбнулась. Откуда старому козлу знать, что она может, когда пожелает, разбить его в пух и прах? Неужели положение начальника настолько затуманивает зрение? Она надеялась, что сама никогда не сделается жертвой глупого самомнения. Когда настанет ее час — а он настанет, это определенно, — она будет гораздо лучшим руководителем, чем Чак Дейтон и кто-либо из его приближенных. Но женщина всегда и должна быть лучше, чтобы ее сочли на уровне.

Дениза вздохнула и на миг позволила себе поддаться усталости от скрытой борьбы, заполнившей ее жизнь. Но тут же отбросила жалость к себе, расправила плечи, вытерла пот со лба и вспомнила о поставленной цели. В свои тридцать пять лет она легко может обыграть в теннис своего властолюбивого бочкообразного пятидесятилетнего шефа, когда ей вздумается. Ей требуется гораздо больше усилий, чтобы дать победить ему, чем победить самой, и в один прекрасный день он об этом узнает.

Вытирая лицо полотенцем, Дениза вполуха слушала, как Чак критикует ее — под маской дружеского участия — за «недостаток самообладания», вследствие которого она выпустила из рук ракетку. Дениза даже издавала протестующие и сокрушенные возгласы, но, должно быть, не выглядела при этом достаточно униженной, чтобы польстить Чаку, так как он подошел, шлепнул ее пониже спины и прошептал на ухо:

— Но держу пари, что в постели ты лицом в грязь не ударишь!

И не успела Дениза двинуть его локтем, как Чак быстро отошел, хихикая, довольный собственным остроумием. Дениза пробормотала сквозь зубы угрозу и строго напомнила себе, что способна проглотить все ради того дня, когда она заставит его заплатить за каждую сказанную непристойность.

Дениза работала у Чака уже два месяца, с первого дня, как только приехала в Джаспер. Конечно, ее предупреждали, что Чак любит буквально вытирать ноги о своих подчиненных. Те, кто противился, оказывались на безнадежно неперспективных участках, а те, кто терпел, быстро продвигались по пути в некий корпоративный рай. Дениза намеревалась не только достичь жемчужных ворот этого рая, но добиться для себя облака в самых высших сферах. Через пять лет — к сорока годам — она рассчитывала получить самую высокую для женщины должность в компании. С этой утешительной мыслью, которая подняла ей настроение, она скользнула в вестибюль и, опустившись на скамью, убрала ракетку в кожаный футляр, сняла туфли и в одних носочках легко двинулась к женской раздевалке.

От стены отделился мужчина и шагнул ей навстречу. Дениза отпрянула, узнав своего домовладельца, Моргана Холта. Набатные колокола внутри нее забили тревогу, как и при самой первой ее встрече с этим раздражающе настойчивым, хотя и не лишенным привлекательности мужчиной.

— Славная игра, — сказал он искренне. — Должно быть, нелегко проигрывать, когда настолько превосходишь партнера.

Дениза испытала удовлетворение, однако решила не посвящать его в подробности их с Чаком отношений.

— Не смейтесь, Чак прекрасно владеет ракеткой. Просто сегодня мне не повезло. В следующий раз, надеюсь, я его обыграю.

— Несомненно. А теперь не хотите ли сразиться всерьез? Обещаю не подыгрывать.

И Морган Холт, усмехнувшись, сложил на груди загорелые руки, покрытые блестящими светлыми волосками. Его каштановые кудри, откинутые назад с высокого лба, на висках слегка тронула седина. Дениза уже раньше это заметила и сейчас опять подумала невольно, что серебристые волосы выгодно оттеняют голубизну его глаз. Но колокола снова затрезвонили, Дениза потупилась и пробормотала:

— Мне пора возвращаться домой.

— К кому? — спросил он вкрадчиво. — К вашему коту?

Дениза вдруг разозлилась.

— С моим котом намного интереснее, чем с кем-либо из моих знакомых, — сказала она многозначительно.

Морган только рассмеялся.

— А разве он умеет играть в теннис, пусть даже посредственно?

Внезапно Денизе захотелось швырнуть мяч об пол или лучше — ему в лицо. Морган ей никто, играя с ним, она не обязана подавлять естественное стремление к победе, как в игре с шефом. Правда, Морган лет на десять моложе Чака и находится в гораздо лучшей форме. Но сама Дениза моложе Моргана на несколько лет, и вообще она спортивная девушка. Конечно, с ее ростом в сто шестьдесят два сантиметра трудно тягаться с высоким теннисистом, но зато у нее отличная реакция. Может быть, она и не обыграет Моргана, но сделает с ним то же, что и с Чаком — заставит изрядно попотеть.

— Я сейчас закончила напряженную игру и немного устала, — заметила Дениза, надеясь вызвать в Моргане излишнюю самоуверенность.

Он пожал плечами:

— А я только что срубил дерево за вашим двориком, которое вас так беспокоило, напилил дрова и сложил их в поленницу.

Дениза приподняла бровь. Хозяин он рачительный, надо отдать ему должное. Морган содержал и обслуживал небольшой домик, где она жила, с той же заботливостью, с какой относился к собственному реконструированному особняку в викторианском стиле, стоявшему рядом. Сначала Денизе не слишком хотелось жить бок о бок с домовладельцем, но городок Джаспер, расположенный в штате Арканзас, был небольшим, и выбирать особенно не приходилось. Она решила, что проживание в сотне шагов от места работы окупает все неудобства, связанные с таким соседством. Впоследствии оказалось, что оно даже имеет свои преимущества — когда дело касалось жилищных проблем. Но в личном плане подобное соседство причиняло Денизе немалый дискомфорт.

Морган сразу дал ей понять, что находит ее привлекательной, Дениза же пыталась внушить ему, что ее это ничуть не трогает. Так почему она сейчас стоит здесь и намеревается принять его вызов? А потому, ответила себе Дениза, что возможность честно сразиться выпадала ей слишком редко. Подобный случай вряд ли представится снова.

— Хорошо.

Морган усмехнулся, голубые глаза блеснули.

— На третьем корте. Через десять минут.

Все так же усмехаясь, он отошел, демонстрируя загорелое тело, прикрытое только выцветшими черными шортами и поношенной серой майкой. Дениза покачала головой, сомневаясь, что какой-нибудь другой знакомый ей мужчина умудрился бы привлекательно выглядеть в подобном непритязательном наряде. Большинство членов теннисного клуба предпочитали не отставать от спортивной моды. Однако Морган Холт не мог быть членом клуба, который принадлежал компании и в котором состояли только сотрудники и ближайшие члены их семей. Может быть, родственники Моргана работают в компании? Но он холостяк, значит, это определенно не жена. Скорее Морган чей-то гость, только вот чей?

Заинтересованная, Дениза оставила туфли на скамье и быстро прошла к регистрационному столику. Кто-то должен был зарезервировать третий корт!

Бросив взгляд на висевшие над столом часы, она сняла со стены пюпитр, откинула верхний листок и пробежала взглядом колонку, остановилась на шести-пятнадцати, затем нашла в соседней колонке соответственный корт. Там стояло ее собственное имя! Дениза даже раскрыла рот. Он арендовал корт на ее имя! Какая бесцеремонность! Дениза прицепила пюпитр на место и вернулась в раздевалку. Она не просто утрет ему нос — она разделает его под орех. А когда она с ним покончит, ему самому расхочется добиваться ее благосклонности. Ах, какое же ее ожидает удовольствие!

Вскоре после того, как Дениза вышла на корт, Морган понял, что ему ее не одолеть. Он угадал за кажущейся небрежностью походки и непримиримым блеском карих глаза яростную решимость и непреклонность. Она жаждала его крови, но Морган решил изо всех сил противостоять ей. У него появилось предчувствие, что на этот раз он превзойдет самого себя. Конечно, завтра мышцы будут немилосердно ныть. Но Морган был готов к изматывающей схватке.

Дениза задала игре быстрый темп, косыми и резаными ударами гоняла Моргана по всему корту, завершая атаки выходами к сетке. Пытаясь дотянуться до мяча, Морган упал, порвал майку и, сбросив ее, продолжал играть обнаженным по пояс. Финал застал его распластанным на корте в тщетной попытке выиграть очко. Дениза подошла к нему. Морган, застонав от усилия, перевернулся на спину. Он попытался сесть, но сил хватило только на то, чтобы приподнять голову, — в большем тело явно отказывало.

Дениза склонилась над ним. Ее каштановые волосы, обычно убранные в хвостик, разметались, белая безрукавка прилипла к телу. Она тоже вымоталась в этой игре и жадно глотала воздух. Но Морган позавидовал энергии, с которой Дениза опустилась рядом с ним на корточки и улыбнулась довольной улыбкой. Она была великолепна.

— Вас не бесит, что… женщина взяла верх над вами? — спросила Дениза, переводя дыхание.

Морган оставил ракетку лежать на груди и с трудом подсунул руки под голову.

— Ничуть. Только не меня, — выговорил он прерывисто. — Я обожаю женщин, которые… ни в чем не уступают мужчине.

— Ни в чем не уступают? — Она, оперевшись на ракетку, выпрямилась в полный рост. — Я победила вас.

— В следующий раз победа будет за мной, — выдохнул он.

— Следующего раза не будет, — возразила Дениза. — Вы получили только одну возможность, на вторую не рассчитывайте.

Морган сел и уперся руками в колени.

— Боитесь, что в следующий раз проиграете?

Она помотала головой и скрепила заколкой густые волосы.

— Вы плохо слушаете. Больше мы с вами играть не будем. И если я еще раз увижу, что вы воспользовались моим именем, чтобы занять корт, я сообщу о вас.

Он хмыкнул.

— Ладно. Но вопрос таким образом останется открытым.

— Какой вопрос?

— Была ли ваша победа заслуженной или случайной?

— Я победила вас честно!

— Согласен. Но сумеете ли вы удержать победу?

— Вы все еще не понимаете. Мы с вами не приятели, гоняющие для развлечения мяч по корту. Мы — домовладелец и жилец, ничего больше.

— Это легко исправить, — приветливо отозвался Морган. — Приглашаю вас поужинать со мной сегодня вечером.

— Нет, благодарю, — решительно отказалась она.

— Прошу вас, Дениза.

Она скользнула по нему взглядом и отвернулась со словами:

— Не в моих привычках бегать на свиданья, знаете ли. Работа отнимает все мое свободное время.

— Со мной тоже когда-то было такое, — загадочно произнес Морган.

— В самом деле? И что же случилось? Вас обошли по службе?

Он продолжал улыбаться.

— Почему бы вам не выяснить это во время нашего совместного ужина?

— Спасибо, но меня больше занимает собственная карьера. Да, кстати… Ваша собака повадилась гадить прямо на моей дорожке. Вы не могли бы ее отучить?

С этими словами Дениза удалилась.

Дениза закрыла за собой дверь кабинета Чака и, набрав в легкие побольше воздуха, придала лицу невозмутимое выражение. Не следовало обнаруживать перед сослуживцами, что этот подонок снова домогался ее. Конечно, она могла бы подать против сексуально озабоченного шефа судебный иск, но тогда ей пришлось бы распрощаться с работой — по крайней мере в этой фирме.

Расправив плечи, Дениза твердым шагом миновала приемную и вышла в узкий коридор, который сообщался с тесными рабочими комнатами, похожими на тюремные камеры. Когда она достигла той, куда направлялась, то легонько постучала в лишенный двери дверной косяк и подождала, пока сидевший внутри молодой человек поднимет на нее взгляд и улыбнется.

— Мисс Дженкинс!

— Кен, мне нужно сказать вам два слова.

— Я весь внимание.

— Нет, не здесь. Зайдите в мой кабинет через пять минут, хорошо?

Она заметила его беспокойство и попыталась забыть о том, что Кен Уолтерс женат и у него есть ребенок. Кен не отдавал себя работе целиком, он позволял домашним проблемам отвлекать его от дела. Неважно, что его малыш появился на свет до срока и с пороком сердца. И это после того, как Кен с женой уже потеряли одного ребенка. У Кена и правда процент продаж был крайне низок, что в данных обстоятельствах представлялось вполне объяснимым. Если бы это зависело от Денизы, она временно перевела бы Кена на менее ответственный участок, пока он не будет в состоянии думать в рабочее время только о работе. Но все решал Чак.

Дениза вернулась к себе, полная решимости помочь Кену Уолтерсу. Она едва кончила говорить по телефону и еще держала в руке трубку, когда Кен открыл дверь и вошел, не потрудившись доложить о себе ее секретарше. Дениза поняла, что он догадался о предмете предстоявшего разговора, и не стала тянуть резину.

— Мне очень жаль, Кен, я знаю, что это несправедливо, но нам придется расстаться с вами.

Он побледнел, повесил голову и сунул кулаки в карманы брюк.

Дениза нажала кнопку селектора.

— Бетти, принесите письмо сразу, как только закончите печатать. — И снова обратилась к Кену: — Сядьте. Моя секретарша готовит рекомендательное письмо, а я взяла на себя смелость договориться о вашей встрече с одним деловым партнером нашей компании. Надеюсь, вы не возражаете?

Она придвинула к нему листок бумаги с адресом. Кен, не сводя с нее изумленного взгляда, едва опустился на указанный ему стул. Дениза, откашлявшись, продолжала:

— Некоторую проблему будет представлять страховка, особенно из-за теперешнего состояния здоровья вашего мальчика, но я это учла. Мне известно, что обе фирмы пользуются услугами одного и того же страхового общества, и я сделаю все, что могу, — потихоньку, — чтобы вы не пострадали материально. — Впервые она позволила себе улыбнуться. — Только не упустите шанс. Я открываю вам дверь, а войти или не войта — зависит от вас, понимаете?

Кен аккуратно сложил листок и убрал его в карман пиджака, потом поднял на нее исполненный благодарности взгляд.

— А ведь здесь никто не подозревает, какая вы замечательная. Наверное, вы очень стараетесь, чтобы это скрывать.

Дениза с трудом проглотила комок в горле.

— Я бы хотела, чтобы вы никому не говорили о нашей беседе.

Кен кивнул и поднялся.

— Не беспокойтесь. Я вас не подведу.

— Если поторопитесь, у вас как раз хватит времени, чтобы забрать свои вещи и успеть на собеседование.

Он кивнул.

— Не знаю, как и благодарить вас. Последние несколько месяцев мне пришлось нелегко, а ваша поддержка придала мне силы. Честно говоря, у меня еще не было такого желания работать с тех самых пор, как я закончил колледж. Может быть, этот шанс — как раз то, что мне нужно.

Дениза встала и протянула руку. Кен взял ее обеими руками и проникновенно сказал:

— Спасибо вам. Я этого не забуду.

Дениза наблюдала в окно, как Морган со смехом кидает вверх диск, а огромный черно-коричневый пес Рейвер ловит его крепкими челюстями с ослепительно белыми клыками и несет хозяину. Вот Морган наклонился, Рейвер прыгнул на него, повалил на спину и, положив диск ему на грудь, облизал лицо розовым языком.

Вдруг Морган повернул голову и заметил Денизу. Он оттолкнул пса и сел, глядя на ее окно. Она попыталась сделать вид, что вовсе не следила за ним, и, отхлебнув ИЗ чашки кофе, погладила сидевшего у нее на коленях кота. Морган неожиданно встал и ушел в дом.

Дениза со вздохом отвернулась от окна. Ей следовало радоваться. Ведь она не нуждалась в его внимании, да и вообще не думала о мужчинах, так что же с ней происходит? Она с таким трудом наладила свою жизнь…

Дениза встала с кресла, бесцеремонно скинув с колен кота, и подошла к книжному шкафу, испытывая желание достать альбом с фотографиями и одновременно пройти мимо. Она все-таки достала его, положила рядом с чашкой и открыла.

Джереми улыбнулся ей. Круглолицый малыш в синем комбинезончике. Дениза перелистнула страницу. Джереми с восторженным взглядом катит свою коляску по комнате. Нет, больше ей не вынести! Она закрыла альбом и быстро поставила его на прежнее место. Дениза не могла снова смотреть, как ребенок растет, меняется и взрослеет, как глаза светятся любознательностью: самое невыносимое то, что фотографии на этом закончатся, и время остановится. В восемь лет сделана последняя фотография. Никогда не будет фотографии, где Джереми десять лет, двенадцать или двадцать. Вообще больше ни одной новой фотографии Джереми не будет. Дениза зажмурилась от мучительной боли, которая с годами нисколько не утихала, а, напротив, обострялась…

От печальных мыслей ее отвлек стук в дверь.

Дениза оставила чашку на месте, накинула свитер на плечи и прошла в крохотную прихожую открыть дверь.

Морган кивнул ей с порога, удерживая в руках кастрюльку, из которой шел пар.

— У вас найдется свободная минута?

— Минута? Но не больше. Сегодня вечером мне надо поработать с документами и…

Кот тем временем подобрался к двери и попытался выскочить наружу.

— Стой! — Она ногой удержала роскошного кота, серого, отливающего голубым. Морган быстро вошел в прихожую и захлопнул дверь. Кот с мяуканьем стал тереться о его лодыжки.

— Русская голубая? — спросил Морган, пытаясь получше разглядеть животное и не выпустить кастрюлю из рук.

— Отчасти, — ответила Дениза, наклонилась и взяла своего питомца на руки. Это был очень крупный, важный кот, весивший не меньше семи килограмм. Он редко покидал квартиру, и то в специальном контейнере. Дениза хотела погладить его между ушами, но он втянул голову, оттолкнулся и спрыгнул на пол.

— Как вы его назвали?

— Смитсон.

— Смитсон? Значит, его отец был Смит?

Дениза удивленно подняла бровь.

— Прекрасно. Большинству людей подобный вывод не под силу.

— Видно, он вам нравится, — не обиделся Морган.

— Очень, — не стала скрывать Дениза.

— Значит, нас объединяет не только место проживания, но и любовь к животным.

— Полагаю, мы совместимы так же, как кошки и собаки.

Морган рассмеялся.

— Никогда нельзя знать заранее.

Но она знала и инстинктивно настроилась возражать.

— Вот, — сказал Морган, поднимая выше дымящуюся кастрюлю. — Это мое извинение. Мне не следовало пользоваться вашим именем, чтобы занять корт без вашего согласия. Я раскаиваюсь… отчасти.

Дениза невольно улыбнулась.

— Забавно, но внешне это мало напоминает извинение. На самом деле оно скорее выглядит и пахнет, как какое-то кушанье.

Морган снова засмеялся.

— Я подумал… я надеялся… скажем так, я смирился с тем, что мы будем только друзьями. Самыми обыкновенными друзьями.

Денизу внезапно охватило разочарование. Впрочем, она тут же справилась с собой и заглянула в кастрюльку.

— Что же там такое?

— Цыпленок, — ответил Морган. — Белое мясо, потом сыр, рис, брокколи и цветная капуста. Ни капли жира.

Пахло блюдо изумительно.

— Обезжиренный сыр?

— Даю слово.

Дениза подозрительно вгляделась в него. Непохоже, что он беспокоится о количестве жиров в пище. Она вспомнила рельефные, тренированные мускулы его обнаженного торса, и отчего-то ей стало не по себе. Дениза сделала ему знак следовать за ней на кухню и сказала:

— Вы всегда так осмотрительно подходите к питанию?

Морган поставил кастрюльку и подставку, на которой нес ее, на стойку и похлопал себя по плоскому животу.

— Эх, сохранять форму в сорок пять лет не так легко, как кажется. Когда-нибудь вы сами в этом убедитесь.

Сорок пять?

— Вы старше, чем я думала, — вырвалось у нее.

Он усмехнулся.

— Спасибо.

Дениза быстро ополоснула руки и достала из буфета тарелку, затем, встав на цыпочки, еще одну — с верхней полки. Даже «только друзья» должны обмениваться любезностями. Она вынула также бокалы, столовые приборы и салфетки и молча накрыла стол.

— Я приглашен на ужин? — поинтересовался Морган.

— Для друзей это допустимо. Время от времени.

— А как насчет работы с документами?

Дениза замялась, устыдившись своей лжи, и пробормотала:

— Они могут подождать.

Морган пожал плечами и потер руки.

— Прекрасно. Хлеб у вас есть? А как насчет салата?

Дениза кивнула на кухонный шкаф, затем заглянула в холодильник.

— Есть кое-какая зелень, но насчет приправы — хуже.

Морган извлек из шкафа хлеб, потом достал бутылку красного вина и сказал, взвешивая ее на ладони:

— Я приготовлю по-своему. Можно?

Дениза выложила салат на стол.

— Сделайте одолжение.

Морган с удовольствием принялся за работу. Для Денизы приготовление пищи было нуднейшим из домашних занятий, которого она по мере возможности избегала. Моргану, судя по всему, оно не только нравилось, он буквально упивался им, что скоро подтвердили результаты. Принимаясь за ужин, состоявший из гренков с маслом, салата, заправленного красным вином, специями и растительным маслом, и жаркого из цыпленка с сыром и овощами, Дениза обнаружила, что улыбается впервые за много дней.

— Вкусно, правда? Хотите, поделюсь рецептом? — предложил Морган.

— Да, очень вкусно. Но рецепт мне не лужен, — отказалась Дениза.

— Не любите готовить?

— У меня нет времени.

Он в задумчивости некоторое время поглощал еду, потом положил вилку на стол.

— Со мной происходило то же самое: всегда любил готовить, но потом закрутился с так называемой карьерой, кулинария и прочие приятные вещи безнадежно отошли на задний план.

— Да, но если вы получали удовольствие от вашей работы…

— В том-то и дело, что не получал. Конечно, были отдельные моменты… Меня до некоторой степени поманил связанный с бизнесом риск, знаете, стремление перещеголять других, конечный успех. Но в один прекрасный день мне пришло в голову, что если я, так сказать, выиграю, кто-то другой проиграет, хотя в бессчетном числе случаев в этом нет никакой необходимости. Я стал задумываться — а почему нельзя, чтобы ситуация разрешалась к общему удовольствию — иногда хотя бы? Но тут мне было сказано в недвусмысленных выражениях, что я потерял ориентацию, что бизнес стоял, я цитирую, и будет стоять на уничтожении конкурента.

Морган замолчал и вернулся к еде, но Дениза чувствовала, что его история на этом не кончилась.

— И что же случилось потом? — спросила она, раздражаясь от того, что он так долго и с явным удовольствием поглощает пищу.

— Моя жена настояла, чтобы я стал адвокатом. Она не понимала, почему я несчастен, и думала, что проблема существует только в моем воображении.

— И?

— И — адвокат оказался слишком объективным человеком. Потребовалось всего несколько судебных заседаний, чтобы мы оба окончательно поняли: я пытался втиснуться в костюм, скроенный по чужой мерке.

Не сумев сдержать негодования, Дениза фыркнула:

— И, конечно же, виновата во всем только ваша жена!

— Нет, виноват я, — покачал головой Морган. — Мне следовало отстаивать собственные принципы и ценности с самого начала, но я хотел сделать ее счастливой. Я не понимал, что истинная любовь позволяет принять человека таким, каков он есть. Со временем мы осознали, что не любили друг друга по-настоящему. Меня очаровало в ней ее знание жизни, а ее во мне — моя готовность, с какой я разрешил ей лепить из меня мужа по ее вкусу. Когда же очарование померкло, а готовность притупилась…

— Брак распался, — закончила за него Дениза.

Он кивнул.

— А вы?

Дениза насторожилась.

— Что — я?

— Гм… Вы когда-нибудь были замужем?

Она мысленно перебрала несколько вариантов ответа, от откровенной лжи до прямого совета не лезть не в свое дело. Но ведь она сейчас вытянула из него его историю, и вряд ли будет справедливо обманывать его. Дениза опустила глаза.

— Я была замужем.

— И развелись? — спокойно спросил Морган.

— Да.

— Кажется, вам не очень хочется рассказывать, почему, — сказал он минуту спустя, и Дениза поняла, что разочарование, звучавшее в его голосе, вызвано не столько любопытством, сколько опасением, что их так называемая дружба окажется односторонней. Она набрала в легкие побольше воздуха.

— Я забеременела…

Моргану понадобилось несколько секунд, чтобы понять смысл услышанного, а когда он понял, то уронил руки на колени и спросил:

— Я полагал, что беременность скорее основание для заключения брака, чем для развода.

Старая горечь наполнила Денизу, и она дала ей выход в саркастическом ответе:

— Да, обычно это действует так, но только не на моего бывшего мужа.

— Боюсь, что не совсем понимаю вас, — мягко произнес Морган.

Тогда Дениза перестала притворяться, что ест, откинулась на спинку стула и подняла глаза на Моргана.

— Мы поженились сразу после окончания колледжа. Энергия била в нас ключом, мы оба были лучшими студентами и жаждали успеха, собирались произвести фурор в бизнесе. Никто из нас не заговаривал о детях. Я, наверное, считала, что прежде мы завоюем деловой мир, а стать родителями успеем всегда. Потом я подцепила серьезную инфекцию, и врачи не предупредили меня, что антибиотик, который приходилось принимать, нейтрализовал действие предохранительных пилюль, которыми я пользовалась. Сперва я не могла поверить в свою беременность. Но когда прошел первый шок, во мне проснулись материнские чувства.

— Понимаю. У меня самого сын.

Она улыбнулась.

— Я рада за вас. Жаль, что… то есть сейчас уже нет, но тогда я думала, что если только Дерек обрадуется, все будет отлично.

— Но Дерек не обрадовался, — осторожно предположил Морган.

Дениза мысленно повторила его слова, не решаясь сразу подтвердить их.

— Дерек поставил меня перед выбором — аборт или развод.

— И вы выбрали развод?

— Я выбрала моего ребенка — даже если это означало растить его одной.

— Значит, у вас тоже сын?

Она заставила себя произнести это слово:

— Был…

В следующую секунду Морган Холт сделал то, что никто до него не делал. Он встал со стула, обошел стол кругом, опустился рядом с Денизой на колени, взял ее руки в свои и произнес тихо:

— Мне так жаль… Вы не расскажете мне о нем?