Глава 14

— Надо сворачиваться. Мы слишком наследили.

— Мудрец отказал, я запрашивал.

— Проклятье! Но почему?

— Он задает вопросы, не мы, помнишь?

— Кореец, это глупо!

— Это работа!

Голоса я услышал, сделав лишь десяток шагов. До этого бесшумно открыл входную дверь, скользнул в непроглядную тьму кишки коридора, и начал красться вдоль правой стены. Впереди, метрах в пятнадцати, едва заметно светилась полоса неплотно притворенной двери кабинета. Голоса доносились оттуда.

Что ж. Двое. Как и говорил пленник. Надеюсь, что я правильно его прочитал, и он не смог меня обмануть. Я, конечно, вооружен, но пистолет незнакомый, я из него еще ни разу не стрелял, да и вообще лучше бы избежать пальбы. Вызволить Хелену, в идеале — взять в плен Корейца, и с ним на руках сдаться властям. Не дело это, бегать от своих, имея в качестве вины только глупую смерть Шустрого. Убийство одного из боевиков и возможная смерть самого Корейца и его подельника, вряд ли пойдут мне в общий зачет. Ребята, насколько я понял, были кем-то вроде шпионов. Или диверсантов. А значит тут уголовный кодекс не вполне применим.

Шаг за шагом я подбирался к светящейся полосе, пока, наконец, не застыл под дверью, готовый к рывку. Как раз к этому моменту разговоры в комнате стихли. Некоторое время, я ждал продолжения, но эти двое хранили тишину. Даже решил, что меня каким-то образом почуяли.

Поэтому, тоже ждал, не желая врываться в незнакомое помещение с шашкой наголо. Навыки, практика, способность убивать — все это не делает человека бессмертным. Сверхспособности — возможно делают. Но у меня не было времени в этом доподлинно убедиться, а проверять натурно я был не готов. По-хорошему, сперва бы мне осмотреться, но щель между дверью и косяком была слишком тонкой, чтобы разглядеть происходящее внутри. Расширять ее — привлекать внимание, а требовалась внезапность.

Наконец послышалось журчание, кто-то наливал в стакан воду из графина или чайника. После чего послышалось.

— Да, это работа… Что б ее!

Одновременно с этим, я начал действовать. Носком туфли зацепил дверное полотно — оно открывалось наружу — толкнул. Сам высунулся половиной корпуса, обнаружил первую цель — мужчина, не Кореец. Сразу вслед за этим глаза наткнулись на вожака этой группы. Девушки в комнате не было.

До моего появления, они стояли друг против друга, один у продавленного дивана, второй опираясь задницей на стол. У Корейца в руке был стакан с горячим чаем, над которым поднимался пар. Смотрели они друг на друга, но синхронно повернулись к двери, когда та скрипнула. Спокойно так, не ожидая подставы в лице вооруженного пистолетом парня.

— Замерли. Ни одного движения. Иначе стреляю.

Они, кажется, послушались. Застыли статуями, боясь даже пальцем шевельнуть. А потом Кореец решил, что говорить я не запрещал, и произнес.

— Глебов, это глупо.

— Где девушка?

— Так ты пришел за своей подружкой? Она здесь, в соседнем помещении.

Продолжая сохранять неподвижность, он скосил глаза на почти незаметную дверь за спиной своего напарника. Смежная комната.

— Можешь забрать ее и валить. У нас к тебе больше нет вопросов.

— У меня, зато, есть. Оба — на колени. Теперь — лицом в пол, руки на затылок.

— Ты совершаешь ошибку.

— Возможно. Но об этом я подумаю позже. Вот так и лежим, хорошо.

Тут бы их стоило сковать наручниками, но у меня их не было. Единственная пара осталась на руках того боевика, которого отправили казнить меня. Да и были бы — опасное это дело, сковывать одного и пытаться контролировать второго. Тем более, когда речь идет о профессионалах. А они себя пока именно таковыми и показывали.

В принципе, даже приближаться к ним было опасно, пусть бы они и лежали сейчас мордами в пол. А это нужно было сделать, ведь, чтобы пройти к двери в смежное помещение, требовалось буквально переступить через одного из них. Поэтому я выбрал другой путь.

— Кореец, поговорим?

— О чем, Глебов?

— О тебе. Кто ты такой? Твой парень, когда я ему задал тот же вопрос, знаешь, что мне сказал?

— Лучше тебе не знать?

— Верно.

— И он не соврал, Глебов. Тебе действительно лучше не знать.

— Да, но я уже знаю. И с этим знанием вы меня живым не отпустите. Ни меня, ни девушку. Так что, хочу я этого или нет, а уже вляпался. И выход у меня только один.

— И какой же, просвети?

Все время, пока мы с Корейцем говорили, его подельник постепенно убирал руку с затылка. Действовал он медленно, сдвигая ее буквально на миллиметр в ритме дыхания, отчего казалось, что он не двигается, а рука просто сползает. Но я-то за ним следил. И когда он решил, что я достаточно увлекся беседой с его начальником, был готов.

Он как-то ловко крутанулся, и оказался лежащим на спине. Причем, так это быстро проделал, что я практически не разглядел движения — только результат. В результате первым выстрелом промазал, всадил пулю в то место, где он лежал секунду назад. Но зато со вторым не оплошал — прямо в шею.

Боец выронил свой пистолет, который успел выхватить, но не успел поднять, и схватился руками за горло. Кровь толчками забила сквозь пальцы, ноги засучили по деревянному полу, но все уже было кончено — труп. Пара мгновений, и он затих.

Не любил я стрелять в беспомощных. А вот так — нормально. Понимал, что это такой самообман, мол, решил убивать — убивай. Но я уже давно не пытался спорить со своими демонами. Пустая затея.

Однако, это время — кульбит, два выстрела и долю секунды на смену линии прицела — Кореец успел использовать. Только не стал пытаться скрыться или достать оружие. Вместо этого он атаковал. Правда, перед этим, исчез.

Честно скажу — я уже давно пытался отключить рациональное мышление и попытаться принять, что в этом мире существуют силы, которым в моем прежнем, самое место в комиксах и ненаучной фантастике. Но выучка есть выучка. Когда вбиваешь в свое тело рефлексы десятилетиями, когда привыкаешь мыслить определенными категориями, по-другому уже не может быть.

Когда Кореец исчез — просто так, без всяких спецэффектов — я дважды выпалил в то место, где он находился в последний раз. Точнее, одну пулю послал туда, а вторую — на упреждение. Туда, где он мог оказаться, если учитывать его положение перед исчезновением.

Но он возник слева и хлестким ударом выбил у меня из рук пистолет. Я заметил его самым краем глаза, словно бы он на миг выступил из дрожащего воздуха, ударил, и снова шагнул назад.

Он что, тоже Шустрый?

Пинок под колено. Быстро! Очень быстро, но не сильно. Это удар, который мог бы нанести обычный человек. Он не бегун, понимаю я. Кореец не бегает кругами, как тот пацан в спортивных трусах. Он действительно исчезает.

Нога подламывается. Я знаю, что следующий удар в такой связке будет в голову. Сверху вниз. В затылок. Поэтому, упав на колено, я продолжаю движение, и полностью валюсь на землю.

Волосы треплет сквозняк прошедшего рядом удара. Из положения лежа, бью ногой назад. Попадаю во что-то мягкое. Хруст тумбы, стоящей у двери. Злое «ха-а» — попал куда надо. Перекат. Натыкаюсь на мертвое тело. Попадаю ладонью в лужицу крови. Вижу Корееца, выбирающегося из обломков тумбы. Снова видимый.

Он бросает в меня кусок боковой стенки тумбочки. Панель летит мне в голову, как тарелка «фрисби». Я не успеваю увернуться, поэтому выставляю руку — пусть лучше она пострадает, чем голова. Метательный снаряд тяжелый, запущен с силой, и должен впечататься мне в лицо ребром. Таким можно убить.

Он виснет в воздухе.

В метре от моей руки.

Я смотрю на него в полнейшем обалдении.

Глаза Корейца расширяются от изумления.

Потом наши взгляды сталкиваются, и… он выныривает за дверь и бежит по коридору в сторону выхода.

Я провожаю его в полном недоумении. Его положение было более выгодным. У него наверняка было оружие, и он мог даже попытаться его достать. Во всяком случае, он мог это сделать быстрее, чем я — свой-то уронил.

Другими словами, он мог закончить нашу схватку, но предпочел сбежать. Почему?

Потому, отвечаю сам себе, что я остановил рукой кусок дерево-стружечной плиты. И он до сих пор висит в воздухе.

Правда, когда я это осознал, он тут же грохнулся на пол.

Словно это послужило сигналом, время вернулось к обычному своему течению. Перегруженный огромным количеством сигналов, разум засбоил. Взгляд заметался по комнате — диван, труп, разбитая тумба, распахнутая дверь. И дверь закрытая — в смежную комнату. Мозг требовал что-то сделать, но никак не мог решить, что в первую очередь, а что потом.

Ладно, доверимся инстинктам.

Я глубоко втянул воздух, поднялся на ноги, прихватив с пола пистолет. Сделал пару шагов, и не выходя в коридор, несколько раз выстрелил. В ответ никто стрелять не стал, зато с улицы донесся рев мотора и визг шин. Ясно. Кореец предпочел сбежать. Его что, правда так напугало то, что я могу останавливать предметы взглядом?

«А тебя это не напугало?» — спросил я себя. И сам же ответил: — «До усрачки!»

Но боишься ты или нет, а дело надо делать. Вторая задача — убедиться, что подельник Корейца не дышит. Есть. Ставим галочку — мертв. Третье — девушка. Дернул дверь на себя, осторожно заглянул внутрь. Комната отдыха дежурного. На топчане лежит связанная Хелена. Не двигается. Без сознания? Мертва?

Тронул шею — жива. Пульс замедлен, по всей вероятности, она под теми же препаратами, которые вкололи и мне. Но я быстро пришел в себя (работа сыворотки или естественное свойство организма?), а она все еще спит.

Ладно, весу-то в ней… Хотя, стоп, это может и подождать. Быстро провел обыск этой и соседней комнаты, обнаружил там ее и свои часы-телефоны, брошенные в один из ящиков стола. Только после того, как вернул свое средство связи, поднял девушку на руки, а потом переложил на левое плечо, как куль с мукой. Да, не галантно, зато правая рука с оружием свободна. Мало ли?

Кореец уехал на «уазике», а вот минивэн, в котором нас сюда привезли, так и остался стоять на месте. И дверь открыта, и… А где, черт возьми, замок зажигания? Положив девушку на сидение-диван, осмотрел всю приборную панель, но не обнаружил там ничего похожего на место, куда бы втыкался ключ. И кнопочного стартера, какие были в новых машинах в моем мире тоже. Как эта шайтан-арба заводится, вообще?

Так, торможу. У меня же есть интернет — вот что значит старик в душе, даже не подумал об этом. Быстро обошел минвэн по кругу, нашел логотип и название — «Лада Дачница». Забил в поисковике, как она заводится, и с удивлением обнаружил, что кнопка стартера находится на руле, под большим пальцем. Инженеры, мать их! Зачем ее на руль выводить?


Заодно выяснил, что стартер работает в паре с брелком, который в момент запуска двигателя должен находится рядом с машиной, и даже его фотографию нашел. К моему счастью, вещица эта спокойно лежала на приборной панели, так что дальнейших трудностей не возникло.

Через пару минут, наконец, заведя машину, и выставив маршрут до города, я уже выезжал с этой заброшенной авторемонтной базы. Черт его знает, почему она сейчас не использовалась, может потому, что слишком далеко от населенного пункта? Семь километров до окраин, так-то.

Вести «Дачницу» оказалось легко и просто. Машинка была чуткой, руля слушалась прекрасно, а мощные амортизатору уверенно гасили неровности проселочной дороги. Я ехал неторопливо, держа где-то 30–40 километров в час. Спешить было некуда, а что делать дальше, еще не придумалось.

Вообще, это похищение здорово спутало мне планы. Куда сейчас бежать — к властям или от властей? Пока решил только одно, довезу Хелену до гостиницы, дождусь, пока она придет в себя, и оставлю там, предварительно извинившись за сорванное свидание и похищение. Посоветую сходить в милицию, путь они ее защитят, если кому-то в голову придет снова на нее напасть.

Где-то в паре километров от границы Анапы, она пришла в себя. Рванула ремень безопасности, закричала, решив, что это веревки. Пришлось остановиться, прижимаясь к обочине, и лезть на заднее сидение с поддержкой.

— Все-все-все… — бормотал я, обнимая девушку за плечи, и гладя по голове. — Все, злодеев уже нет, мы в безопасности. Прости меня, Хелен, это из-за меня все. Из-за меня. Я подумать не мог, что они нападут.

Вопрос, как Кореец вообще меня отследил, так и остался открытым. Как и сверхспособность этого мутного типа. Он становился невидимкой, но при этом его движение все равно можно было отследить по незначительному искажению воздуха, когда он двигался. Это я уже задним числом осознал, когда разбирал наше с ним столкновение по кирпичикам.

Через некоторое время Хелена прекратила плакать. Отстранилась и каким-то немного театральным жестом провела пальцами по волосам. Растрепанные кудри тут же расправились, обрели внутренний блеск, вот только на лице эта ее магия не работала. Так оно и осталось зареванным, со следами черных дорожек туши под глазами и слипшимися ресницами.

— Кто ты такой? — требовательно произнесла она. — Почему эти люди напали на тебя?

В умении мыслить логически ей нельзя было отказать. Она моментально сложила причинно-следственные связи в понятную картинку, и даже в своем шоковом состоянии сумела задать единственно верный вопрос.

— Сложно сказать, Хелен. — я дернул плечом. — Думаю, убер. Который, к тому же, узнал что-то, что знать ему было не положено.

— Ты — убер? — удивилась она. — Но я не понимаю… И в чем твоя сила?

Пришлось потратить довольно много времени, чтобы рассказать своей спутнице, что вообще происходит. Естественно, я опустил такие незначительные детали, как сознание пожилого мужчины из другого мира, которое сейчас живет в теле этого молодого человека, но в остальном не скрыл от девушки ничего.

Может и глупо — если с точки зрения конспирации смотреть, но я ей был должен. Она из-за общения со мной пострадала, а у меня, как ни крути, имелись принципы.

Хелена слушала очень внимательно, изредка шмыгая носом и как-то по-детски вытирая его рукавом. Слезы давно высохли, и теперь на ее щеках застыли чешуйки отвалившейся косметики.

— Только я так и не понял, как он меня нашел. — закончил я минут через двадцать. — Но нашел вот, хотя даже со спины вряд ли видел. Остальное ты знаешь.

— Этот твой Кореец — незримый. — сообщила она, все это выслушав. — Британцы этот тип уберов называют стелсерами, а русские — скрытниками. Они не всегда невидимки, чаще всего, точнее, не невидимки. Управление полями и волнами. А еще многие из них могут ставить метки. Я читала про такое — им достаточно хоть как разглядеть человека, чтобы это сделать. И потом найти его. Вроде, это не слишком долго действует.

Спрашивать откуда Хелена все это знает было излишним. В конце концов, она сама сверх, как-то, наверное, изучало сообщество. Типы и так далее. Ценная информация. Я вот, например, ничего такого не нашел. Хотя… Я вообще очень многого не нашел. Не обо всем пишут в местном интернете.

— Скрытники — это довольно опасный и редкий тип уберов, Виктор. — продолжила между тем девушка. — Таких, как они, власти стараются находить и ставить себе на службу. Понимаешь?

— Если ты намекаешь на то, что Кореец — представитель какой-то разведки, то я уже и сам догадался. — хмыкнул я.

— Да! Это шпион! — с горящими глазами подтвердила она.

Я с удивлением обнаружил, что моя спутница после рассказа преобразилась. Мало того, что она не обвинила меня во всем, а ведь так поступили бы большинство известных мне женщин, так еще и преисполнилась какого-то нездорового энтузиазма. Меня это самую малость напрягло. Пусть я не был знаком с классификацией сверхов этого мира, зато подобный тип женщин знал очень хорошо.

Подтверждая мою догадку, она с придыханием закончила.

— Мы должны его задержать!

Авантюристка, вот как он назывался. Хелена — самая настоящая искательница приключений на все свои мягкие и привлекательные части тела! Вот повезло, так повезло. В той ситуации, которой я оказался, только подобной боевой подруги мне и не хватало.

Но, если посмотреть с другой стороны? Она не глупа, знает про меня почти все, и это ее ничуть не пугает. А главное — я смогу, наконец, получить какие-то пояснения от здешнего человека, и не вызвать удивления.

— Допустим. — осторожно произнес я. — И как бы ты предложила действовать?

Загрузка...