Трах-тебе-дох. Рассказ первый. Кольцо

Глава 3. Едать, и что значит замена одной буквы в этом слове

Мать выпивала не одна. По нашему мнению, все вокруг тоже пили. И мужики и бабы. Жены и такие, как моя мать, безнадежная доходяга. Их так и прозвали в городе. Безнадевки. Боялись связываться, хотя видели, как они во дворах, из подъездов что-то тащат. А еще потому, что мужиков к себе затянули. Мужей их, многих. И не только пить, но и едать. Так мы впервые этим словом назвали то, что потом часто видели и не только в подъезде, но даже в нашей комнате.

А случилось это первый раз при нас. Мать явилась навеселе с каким-то дядькой незнакомым. Мы с сестрой, в таких случаях залезали в пустые коробки, которые мать собирала у магазинов, и сидели там, боялись дядьки, но все слышали.

- Ну, ты даешь? Или как? А то я, этажом ниже пойду, ждут.

— Дам, дам. Подожди. Дай хоть докурить! Ну, куда ты лезешь… — Смеется.

— Глупый!

Верка высовывается, а потом поясняет мне. Они там играют в коников. Сейчас он скакал, а потом твоя мать. А вот почему она голая. Не знаю. Жарко ей, наверное.

И нам сидеть в коробках тоже жарко, хотя мы и голодные, но мы терпим.

- Вера! Скоро они наиграются? Уже нечем дышать! И есть хочется!

— Тиши, ты! Скоро уже! Он уже, что-то там делать закончил. Слышишь, мать его спрашивает? А он говорит, что все, уф! Закончил!

Это она так мне показывает и говорит, даже со лба рукой, как бы пот утирает.

- Уф, закончил! Все сделал, как надо. Потому что ты мать, дала мне едать, как следует и я все вовремя закончил. Вот! — Говорит и присаживается на дно коробки, изображаю усталость.

А я сижу и думаю. Вот же какая мать! Накормила, дала едать, и дядька тот работу такую большую сделал. Починил у нее там все. И мать теперь опять стала веселой!

А потом мы с сестрой в магазин идем. И не в тот, что под общежитием, а в другой конец района. Это потому, что у нас уже так один раз наказали, все деньги забрали, но в тетради долговой, продавец, что-то вычеркнули, но мы так ничего и не купили.

Только покупаем и сразу же жуем. Тетки стоят и на нас смотрят. Головой качают.

- Эх, жизнь! — Говорит одна. А вторая, пожилая такая. Смотрит и говорит.

- Разве же это жисть? Страмота одна. Вон детки каки голодные, как в войне.

А еще одна, видно из безнадевок, говорит.

- Мать, небось, дала еб….. А теперь вон, детки бегом в магазин. Да жрать!

А тетки на нее зашикали! При детях и матюгом, так же нельзя! А она, спьяну не поняла и поясняет.

- Потому, что голодные! Во, как! Мать еб….

Но мы уже оттуда быстрее выходим. Думаем, что из-за нас у них еще чего доброго и драка начнется. Идем, а сестра мне говорит.

— Ты, слышала? Слышала, как на нашу безнадевку налетели? А они, что? Что она такое сказала?

— Мать, еб…ть! — Говорю, я. — Легко запомнить. Замени только одну букву и вот, получается едать! Ну, а если заменить… — И я называю только что, услышанное слово на пять букв.

А мне, неожиданно, по шее в это время. Раз! Да, больно! Это безнадевка догнала и шла с бутылкой. Видно услышала и врезала.

— У!!! Проглоты!!! Только и способны на матюги и на пакость! Всех бы, передушила, на …!

Мы отскочили. А я стою и чешу затылок. А сестра рядом. Смеется.

— Ну, что? Заменила букву в одном слове и получила по шее. Вот слушай! Как буквы заменить. Говорит слово в три буквы, а потом повторяет, куй! А я ей говорю.

— Что за куй такой?

Через несколько дней узнали и про это слово.