Тракт Чёрной Вдовы (СИ)

Глава 30

Как раз вовремя. В бордель вошли гвардейцы.

Леди разбила лоб кузену короля! Боялась ли я скандала? Нет, ведь их-то я и контролировала.

— Прошу прощения, леди Моэр, — проговорил один из гвардейцев, — мы вынуждены взять вас под стражу.

На это я и рассчитывала.

Отряд герцога вёл меня не по главным улицам, а по самым тёмным закоулкам. Какие внимательные.

Мельком замечала удивлённых приютских детей, которые жестами пытались спросить, нужна ли мне помощь? Но я отрицательно качала головой.

Тюрьма находилась под королевским замком. У входа стояла стража из десятка вооруженных солдат. Никто из них и бровью не повёл, пока меня вели к темнице.

Внутри пахло плесенью и сыростью. Чадящие факелы плохо освещали крутую и скользкую лестницу. Я пару раз чуть не упала, но меня аккуратно придержали за локоток.

С удивлением заметила мерцающую фигуру, которая тут же обернулась полностью, как только поняла, что я её вижу.

Но вот кого я точно не ожидала здесь увидеть, так это герцога собственной персоной. То есть, конечно, такого рода преступления были под его эгидой, но так быстро?

Жидкий азот согревал больше, чем его взгляд, направленный прямо на меня.

— Я всё гадал, когда ваша сумасбродная натура, наконец, выйдет из-под контроля, — без эмоций проговорил он.

Одна лишь эта фраза подняла бурю гнева внутри. Совсем нелогично, но абсолютно бесконтрольно с моей стороны.

Мы не виделись с тех пор, как он задал мне тот самый провокационный вопрос, ответив на который, я с треском провалилась. Сейчас я отчетливо осознавала, что его отношение ко мне изменилось. И дело даже было даже не в том, что я вытворила с полчаса назад, нет. Как же бесил тот факт, что я не могу пробраться к нему в голову и узнать, в чём причина. И напрямую не спросишь. Он понял, что я самозванка? Тогда, кажется, он бы предпринял какие-то действия, то есть, я же сейчас владею, по сути, не своим имуществом. Скорее всего нет. Он до сих пор считает, что я настоящая леди Арманд, но при этом сделал какие-то иные выводы, неутешительные для меня.

И не скажешь ведь правду. Или скажешь?..

Нет, глупая идея… Найран-Моэр отберут, и он погибнет, детей вернут под контроль Фитхи, Тыковку запрут в какой-нибудь гвардейской конюшне, а там, узнав о его хищной натуре, мигом отправят на живодёрню.

Но всё равно, его тон бесил. Может, это от того, что я сама на взводе. М-да, давали бы мне золотой каждый раз, когда я творю глупость, с налоговой проблем бы не осталось.

Весь вид герцога явно говорил, что теперь-таки он точно сомневается в моих умственных способностей. Начну рассказывать про свой «гениальный» план, покрутит пальцем у виска. Или изобразит аналогичный жест. И уладить это «недоразумение» тоже не поможет.

Почему я так решила? А всё из-за его взгляда. Раньше он был во мне заинтересован, пусть, не как женщиной, в романтичном плане, а просто как в человеке. Я это видела, в каждом взгляде, в которых заговарись игривые искорки. Сейчас же Кенан смотрел на меня так, как будто очень разочарован. А ещё в чем-то подозревает.

Раньше мне нравились его чёрные глаза, горячие, как южная ночь. Но этот холодный взгляд бил достаточно больно.

— Лорд Макбул! Рада вас видеть в добром здравии, — знал бы кто, скольких сил мне стоило беззаботно улыбнуться герцогу, будто ничего не происходит.

Нет, конечно, он бы в любом случае узнал, что знатная леди попала в темницу, но лучше бы не видел лично.

— Назовите мне хотя бы одну причину, леди Арманд, почему я не должен отзывать своё разрешение на вашу свободу, — ни один мускул не дрогнул на этом каменном лице.

— Может, потому что я — леди Моэр? А ещё, подарки — не отдарки.

— Вы всё ещё леди Арманд. Ваша мнимая самостоятельная жизнь прекратиться сразу же, как столкнётесь с серьёзными проблемами. Или сами станете серьёзной проблемой.

Руку бы отдала, чтобы всё-таки узнать, что он для себя решил на мой счёт. Не меняют люди так быстро и так сильно своё отношение к другим. Хотя бы один маленький намёк! Ну малюсенький. Прошёл бы этот привкус желчи во рту. Неужели теперь и герцог для меня опасен? Не хочу верить, но походе на то.

Макбул безучастно вёл меня к одной из камер за решётчатой стеной. Я смотрела в мощную спину, вспоминая, как всего пару дней назад мы вдвоём смеялись над глупыми шутками, когда он был парализован. А потом он задал один-единственный вопрос, и всё изменилось.

Вот надо было ему лезть!?

— Не волнуйтесь, леди Арманд, при дворе не узнают, что вы провели ночь здесь. Ваша репутация не пострадает.

— Какой кошмар! — В притворном ужасе вздохнула я, плохо скрывая сарказм, — моя репутация могла пострадать? Но как же тогда я выйду замуж?

— Доброй ночи, леди Арманд, — сказал он, закрывая дверь моей темницы.

— Спокойной ночи, ваша светлость, — с улыбкой отозвалась я.

Настроение было окончательно испорчено. Разумно было бы свалить подальше и вообще не попадаться ему на глаза, но тогда я точно подпишу свой приговор, не знаю, правда, какой, оставив мальчиков одних.

Тем более, столько обещаний надавала, в первую очередь себе.

Последний гвардеец поднялся по лестнице, унося с собой свет. Через пару камер грустно чадил факел, давая понять, насколько здесь плохая вентиляция, да и дух, опять таки, чуть отсвечивал голубоватым светом.

Своих приведений, тех, что болотные, я не боялась. Они уже стали как родные, что ли. Но при приближении этого внутри разливался почти первобытный страх. Он не из моих, я это точно знала. И видела его только я, это уже точно знал этот дух.

Призрак уже перешёл через решётку и начал приближаться ко мне, как тут же исчез, а я услышала знакомое фырканье за спиной.

— Тыковка! — Обняла шею моего загадочного друга, — спасибо, что здесь, родной.

— Эй, дамочка, ты там сама с собой разговариваешь? — Послышался хриплый голос откуда-то сбоку.

— Нет, со своим другом.

— Ну-ну.

— Вы — человек Фитхи? — Бросила я в стену.

— Тебе какое дело?

— Хочу заключить сделку.

Из-за стены послышался хриплый смех.

— Мы вдвоём в темнице, завтра меня либо казнят, либо отправят на каторгу. А с тобой я не знаю что. Тебя называли леди, значит, лишат имущества и отпустят.

— Я помогу вам уйти отсюда. Дам убежище от короны и Фитхи.

Смех стал ещё громче.

— Поспи, дамочка. Только укутайся получше, у тебя, кажется, жар.

Я кивнула жующему деревянную лавку Тыковке.

Он исчез в тени, но спустя секунду в соседней камере послышался вскрик и ругательства.

— Это что такое?! Как он здесь?! Фу! Выплюнь башмак!

— А теперь вернёмся к моему предложению: я даю вам свободу и защиту, а вы мне информацию о Сессилии.

Но в ответ была тишина. Кажется, человек Фитхи застыл, пытаясь не провоцировать Тыковку. Для несведущего он на самом деле производил неизгладимое впечатление: горящие красным глаза, острые клыки, вместо гривы — тени. Это днём он выглядел милым и безобидным, каким, по сути и был. Только слегка невоспитанным. Но, когда наступали сумерки, Тыковка становился мистически пугающим. Когда хотел.

— Ты правда можешь меня отсюда вытащить? — Теперь в голосе мужчины не слышались эти пренебрежительные нотки.

— Да.

Он вздохнул:

— Ублюдок держал у себя мою жену и детей. Я ему нужен был лишь потому, что хорошо лажу по стенам и крышам. У меня батька был трубочистом. Я не хотел похищать герцогскую невесту, но она была обещана брату ублюдка. Тот ещё хуже Фитхи. Но при деньгах.

— Он знатен?

— Ходят слухи, он королевский бастард. Половину флота держит, — оп-па. Так вот, кто крышует Фитху.

Ну что ж, теперь ясно, почему у Кенана связаны руки.

— Слушай, дамочка, а это не ты ли газеты печатаешь? — Слышалась возня и чавканье Тыковки. Видимо, принялся за кровать моего почти сокамерника.

— Нет, не я.

— Будь аккуратней, как только у Фитхи появятся ниточки, ведущие к тебе, голову снимет. Ему кажется, ты у него отобрала детей. И не может понять, почему бордели больше не нуждаются в нём, тебя подозревает. Только, перед расправой, он вначале с тобой позабавится.

— Вы о чём?

— Говорит, ты красивая.

Меня передёрнуло от отвращения. Если бы я не знала, чем именно занимается Фитха, могла бы даже привлечься его внешностью. Его типаж у нас называли демоническим. Да, пусть он и одевался броско, но это не выглядело смехотворным. Скорее, его наряды даже подчёркивали порочность этого человека.

— Вернёмся к Сессилии, где она? Она жива?

— На корабле «Ветхая Рина». Там есть скрытый трюм, гвардейцы ни за что его не найдут.

— Вы покажете моим людям?

— У тебя есть свои люди? — Он рассмеялся, — кажется, Фитха очень ошибся на твой счёт, дамочка. Жаль, я не увижу, чем закончится эта история.

— Вы не верите, что я вас вытащу?

— Прости, но нет.

Я позвала Тыковку. Он должен был проверить, пришёл ли Фрост с командой. Тыковка вернулся через мгновение, утвердительно кивнул, и принялся жевать железную цепь, струящуюся змеёй в углу.

Как его бедненький желудок со всем этим справляется?

— Отойдите к стене, подальше от решётки.

— Слушаюсь, моя госпожа.

Я его не видела, но готова поспорить, что он шутовски поклонился. И, судя по звукам, всё же отошёл.

Тыковку не пришлось просить дважды. Что-то громить — это прямо его.

Как только раздался грохот выбитой многовековой решётки, в конце подземелья раздался вибрирующий звук резонатора. Он должен был просто ослабить стену, а дальше дело опять же за Тыковкой.

— И вправду красивая, — улыбчивый мужчина стоял перед моей решёткой, — не знаю, откуда ты взялась, дамочка, но я решил, мой меч с тобой.

— Почему вы ничего не сказали Макбулу?

— Фитха бы убил мою семью, а теперь у меня есть шанс их спасти.

Бывший человек Фитхи отсалютовал мне рукой, без большого пальца, и побежал вслед за Тыковкой. Грохот стоял просто катастрофический, но быстро прекратился.

Ушли.

Как только сверху раздались шаги гвардейцев, я завизжала во всё горло.

О да. Орать я умела.

— Я не знаю, что произошло, — со слезами на глазах бросилась к одному из гвардейцев, который открыл дверь в мою камеру. — Всё было тихо, только мыши… Они были повсюду… А потом этот грохот! Я так испугалась!

Надеюсь, они успели убежать достаточно далеко, чтобы у них была фора.

Если гвардейцы не знают канализационные тоннели, то они могут потратить дни в этих многоуровневых лабиринтах в поисках следов.

Меня безуспешно пытались успокоить, но я подвывала всё сильнее всякий раз, когда мне говорили, что опасность миновала. Чуть не хрюкнула от срывающего смеха, когда кто-то пригрозил, что обязательно найдёт того, кто это сделал.

Ну-ну. Он сожрёт вас вместе с доспехами и не подавится.

Когда меня выводил по лестнице наверх, я заметила, как призрак смотрел мне вслед, улыбаясь.

Ещё до рассвета Сессилию мои люди доставили к дому герцога. Как мне потом донесли, девушка была жива и здорова, только очень напугана и измучена. Фрост на всякий случай попросил её соврать, будто она сама сбежала и добралась до дома Макбула. Умная девушка не спорила, согласилась.

А днём уже все газеты трубили о новостях: люди Фитхи причастны к похищению. Но нашлись те, кто недоволен его действиями, прямо в его окружении, и помогли девушке спастись.

Почему не стала изобличать сводного брата Фитхи? Не знаю. Если просочится его имя, за источника могут принять Сессилию, а больше никого подставлять из-за своих решений я не хочу.

А уже к вечеру к результатам я могла приписать два основных достижения: во-первых, если раньше перед Фитхой маячил пока не определенный враг, то сейчас уже не сложно будет догадаться, кто стоит за всеми его проблемами. Жаль, не успела подготовиться более основательно, прежде чем вступать в прямую конфронтацию. Одна успешна контрабанда — этого очень мало.

А во-вторых, на моей стороне оказался человек Фитхи.

— Атар, — представился бывший заключенный, присаживаясь за мой столик в трактире, — я не беру свои слова назад. Мой меч с тобой, дамочка.

— Как ваша жена и дети?

— Твои люди помогли их забрать, шуму ты наделала, конечно. Я только их спрячу.

— У меня есть подходящее убежище для вашей семьи, пока я не разберусь с Фитхой.

Атар с улыбкой посмотрел на меня:

— А как тебя вообще отпустили?

— Молча.

Почти. После побега Атара, меня конвоировали прямо в кабинет герцога, который и не собирался уходить домой.

— Удивительная вещь, леди Арманд, — протянул он, — в борделе было полно народу, но никто не видел, кто ударил лорда Гринуара.

Он усмехнулся. Только эта ухмылка была какой-то горькой, а после он кивнул своим людям, чтобы те меня отпустили.

Мне хотелось бросится на него через стол. Встряхнуть его за плечи, вышибая все дурные мысли обо мне, услышать тот самый смех.

Знал ли он, что именно я причастно к побегу Сессилии? Знал. Густав вручил мне свою любимую «корреспонденцию». В конверте лежало письмо с одним единственным словом «Спасибо». А его почерк я узнаю всегда.

Атар с сомнением посмотрел на Найран-Моэр, когда я привезла его с семьёй.

— Почему ты считаешь, что Фитха сюда не доберётся?

— Есть одна причина.

Лес не пустит. И болота. Не до конца понимаю, как это работает, но чем сильнее я забочусь о поместье, которое ошибочно называют проклятым, тем сильнее оно защищает тех, кто живёт в его объятиях.

Моя пятёрка утащила маленьких и запуганных детей Атара на второй этаж, показывая что здесь и как устроено. Они волновались за меня, сильно. Пусть и встретили с улыбкой, но по глазам видела, что даже Бахо плакал. Конечно же до них долетели слухи, что гвардейцы герцога повели меня в темницу, а оттуда просто так никто не выходит.

Хорошо, что Мойда была дома, отвлекала ребят от грустных мыслей. Девушка тоже выглядела бледной, когда выбежала мне на встречу. Сейчас же она, чуть смущённая, помогала жене Атара подготавливать комнаты для её семьи.

Сидя у камина, я прокручивала в голове возможные действия в будущем. Магазин и детский приют надо защитить. А значит, надо больше людей. Бордели приносят Фитхе много золота и власти: девушки частенько доносят главному преступнику королевства все сплетни, что услышали от своих клиентов. Да, сейчас этот поток разделился на два ручейка, только вот я-то пользовалась слухами, чтобы поставить того или иного человека на место с помощью газет, а Фитха знал всех и степень их влияния, мог двигать людьми, как фигурами на шахматной доске.

Бордели надо закрыть. Тем более, я девочкам обещала. Но дать им работу. Вот только у девочек сохранились долги перед мадам, а у тех — перед ублюдком. А это огромная сумма, которой у меня не было. И преступность на улицах — её тоже придётся сдерживать.

Контрабанда — это хорошо, но долго. И, если закрою бордели, половина моих покупателей просто перестанет нуждаться в товаре…

Голова кругом.

— Леди Моэр, — вырвал меня из задумчивости Густав, — к вам посетитель.

Он отошёл в сторону, пропуская гостью в читальный зал.

— Сессилия? — Вот, кого не ожидала здесь увидеть, так это невесту герцога.

Она вначале держалась достаточно гордо, но как только Густав ушёл за чаем, бросилась меня обнимать и разрыдалась.

— Мне всё рассказали ваши люди, всё-всё-всё, — плакала она, размазывая слёзы на моём плече, — вы ради меня отправились в тюрьму. И этот Фитха… Я боюсь за вас.

— Ну-ну, тише, — гладила Сессилию по шелковистым волосам, — вы мне тоже помогли. Теперь мы, вроде как, квиты.

Она ещё долго не отлипала, а я, кажется, могла её понять. Перед своим женихом такой шквал эмоций Сессилия себе позволить не могла. Сказывалось годами вбитое воспитание. Не перед слугами же ей рыдать? Мать её, небось, ещё пуще завывала бы.

— Без вас герцог бы не успел спасти меня, — рыдания прекратились не сразу, она всё ещё сидела, время от времени всхлипывая, — я слышала, что корабль готовился к отправке.

— Лорд Макбул тоже смог бы спасти вас, Сессилия, — я накрыла ладонью пальчики девушки, которыми она крепко вцепилась в мою руку, держащую чашку, — просто тот человек, что вас похитил, был сильно напуган. У него был выбор между жизнью семьи и вами. Думаю, герцог нашёл бы способ к нему подступиться.

— Да, нашёл бы, — она глухо бормотала, — знаете, а у меня ведь нет друзей. Ко мне пол дня приходили те, кто ими называется, но все они жаждали подробностей, думали, я расскажу как меня испортили. И они все молились за меня. Представляете? А знаете, сколько из них лично знаком с Фитхой и его сводным братцем, сколько из них что-то слышал? Каждый второй! Но никто… никто из них не…

Она задыхалась от возмущения.

— Никто из них не пришёл к вашему жениху, чтобы донести о том, что слышал.

Сессилия горько усмехнулась:

— К фиктивному жениху…