Трепетное сердце

Глава 26 На шаг впереди

Николетта, Блейк, Бертрум и Мари осматривали местность сразу после рассвета. В тех местах, где листва была гуще всего, в охотничьих угодьях Блейка были установлены несколько мест засады для охотников, устроенные так, чтобы совпасть размером с деревом.

Платформы были достаточно велики, чтобы там могли расположиться один или два человека и спрятаться до того момента, пока не появится ничего не подозревающий олень или другая дичь. Недалеко от дома находился гостевой домик с небольшой конюшней и загоном.

– Если узнаем, что они приближаются, пока они будут впереди, мы сможем пройти через конюшню и спрятаться в тайниках. Если они будут находиться в другой части поместья, сядем на лошадей и уедем, – сказал Блейк.

– Они узнают, что мы здесь. Они увидят наших лошадей, – заметила я.

– Возможно.

– Милорд, думаю, мне лучше уехать. Так будет проще для всех.

Он поднял меня и усадил на сено.

– Николетта, тебе не следует путешествовать в одиночестве.

– Я могла бы уехать в Уэльс. Это недалеко.

– Останься со мной, – прошептал он и повернулся к остальным: – У всех есть план.

– Лорд Бастон, я чувствую погоню. Мне нужно уходить. Я чувствую, они близко.

– Николетта, одну я тебя не отпущу. В доме у меня есть карта, мы обсудим этот вопрос позднее.

В домике я снова принялась упрашивать:

– Никто из вас не сделал ничего плохого, вам нужно меня отпустить. Я не могу оставаться, зная, что Джексон Лэнг наступает мне на пятки. Я должна бежать. Пожалуйста, пойми меня. Я не хочу бежать, но я должна.

В конце концов, Блейк согласился, чтобы я поехала на коренной лошади от коляски, а он – на своей. Бертрум и Мари поедут за нами.

Он подготовил для поездки еду и карту. Стоя у окна, Блейк наблюдал за небольшим проходом между деревьями, позволявшим увидеть каждого, кто приближался бы по дороге.

Стайка птиц взлетела с дерева с пронзительным криком.

– Они скоро будут здесь. Если мы не хотим встретиться с ними на дороге, надо отправляться в укрытия. Николетта, Мари, снимайте платья, пора.

Мы сняли платья, сложили их и взяли с собой. В них было бы невозможно подняться в укрытия, а цвет их помог бы нас обнаружить.

Когда мы с Мари вылезали из заднего окна, на нас были лишь корсеты и шаровары. Мы согнулись, выставив зады, что очень заинтересовало мужчин. Оглянувшись, я увидела, что в этот критический момент Блейк и Бертрум сосредоточились на нашем белье.

– Мужчины! – сказала Мари.

– Мы собирали вещи, – проговорил Блейк, возвращаясь к окну, чтобы взглянуть на дорогу. – Правда, Бертрум?

Бертрум схватил пепельницу и сунул в карман.

– Да, я не хотел, чтобы это осталось здесь.

Я собралась отпустить едкое замечание, но тут Блейк сказал:

– Лэнг с помощниками. Их всего трое.

Мы вылезли наружу, проскользнули через конюшню и вскарабкались в укрытия. Бертрум и Мари спрятались на одной платформе, Блейк и я – на другой. Я легла посередине, Блейк прикрыл меня своим телом и натянул сверху одеяло.

Тело его было почти прямо на мне, сердце к сердцу.

– Николетта, какое чудесное ощущение. Это навевает определенные мысли, даже в такую минуту.

– Какие мысли, Блейк?

– Пять-двенадцать, поза в укрытии на дереве.

Мы прижимались достаточно плотно, и я ощутила его возбуждение.

– Блейк, мы не можем так лежать.

Его дыхание стало глубже.

– Блейк, измени позу. Я волнуюсь за твое сердце. Если ты только…

Мы услышали, как закрылась дверь. Блейк смотрел через листву.

Джексон осматривал окрестности и наших лошадей. Послышался голос Уилкокса:

– Джексон, из окна домика метрах в ста к северо-востоку выглядывает мужчина. Похоже, лорд Бастон в другом домике. Идемте посмотрим, должно быть, они там.

Сердце Блейка билось с такой силой, что удивительно, как его не услышал Джексон. Оно билось быстрее и сильнее.

Дотронувшись до Блейка, я почувствовала, что кровь потекла по его венам быстрее. Он был возбужден, но лежал совершенно неподвижно, ожидая ухода Джексона. Я не могла пошевелиться. Места было слишком мало, а Джексон находился достаточно близко, чтобы услышать самое осторожное движение. Я боялась за жизнь Блейка. Я видела, как рука его приобретает красный цвет.

Я знала, что происходит с мужчинами в этом состоянии, и меня стала бить дрожь. Я попыталась остановить сердце, замедлить его ритм, изменить положение, чтобы Блейк не испытал влияние моего сердца.

Я предупреждала его, но он все равно лежал рядом, возможно, доживая последние минуты.

«Джексон, уйдите. Пожалуйста, оставьте нас в покое!»

Должно быть, он услышал мои мольбы.

– Уилкокс, я пойду с вами.

Детективы сели верхом и отправились к другому домику, находившемуся по другую сторону холма, закрывавшему им вид на наши убежища. Когда они скрылись за холмом, мы спустились вниз. Мы с Мари надели платья.

Блейк старался вернуть давление в норму, его дыхание затруднилось лишь от того, что он сел на лошадь. Мы отправились в путь.

Бертрум свернул с дороги, и мы поскакали за ним по берегу, несколько раз пересекая реку. Добравшись до развилки, отправились на запад.

При виде других путешественников мы скрывались в лесу. Конечным пунктом нашего путешествия было побережье. Мы опасались, что нам перекроют главный мост в Уэльс – могла быть послана телеграмма. Надо было найти другую дорогу в Уэльс.

– За мной, – сказал Блейк.

Дорога разветвлялась как раз перед нами. С одной стороны навстречу нам ехала карета, с другой – телега торговца. Чтобы избежать встречи с ними, мы свернули в ближайший лес. Лошадь Блейка двигалась быстро. За ней следовала моя лошадь, затем – лошадь Бертрума, потом – Мари.

Трое впереди пригнулись, чтобы избежать большой ветки на пути. Мари же оглянулась, чтобы удостовериться, что карета проехала, и не заметила ветку.

Ветвь ударила ее в лоб и выбила из седла. Мари упала на землю с глухим стуком, заставившим Бертрума метнуться к ней. Не услышав за спиной топота копыт, мы с Блейком вернулись и обнаружили, что Мари лежит без сознания на руках у Бертрума.

– Ах, Мари, Мари! – воскликнула я. – Мари, милая, дорогая, пожалуйста, скажи что-нибудь. – Я опустилась на колени рядом с ней. – Бертрум, пожалуйста, скажите, что с ней все будет хорошо.

– Не знаю, мисс.

Блейк опустился на колени рядом с Мари и принялся растирать ей руки.

– Я нашел это в мусоре.

Уилкокс помахал скомканной бумагой.

– Что это? – поинтересовался Лэнг.

– Похоже на план бегства, – заявил Пиви.

– Тогда давайте взглянем.

– Они собираются отправиться в Суссекс, потом – на корабле в Германию, вниз по Рейну, похоже, намерены навестить Джозефа и Аниту Хофер в Шварцвальде и отправиться в Швейцарию.

– Убеждает, потому что они оставили его нам, да? – заметил Лэнг.

– Ну, тут кое-что вычеркнуто. Наверное, они переписали план.

– Возможно, они хотели навести нас на ложный след. Лэнг и его помощники обыскали окрестности и домик, выяснив лишь, что то, что походило на лорда Бастона, стоящего у окна, – манекен, одетый в его одежду. Вернувшись к домику побольше, они обнаружили, что лошади исчезли. Уловка дала беглецам полчаса форы.

– Мы найдем их следы, – сказал Лэнг, – в путь.

Трое занялись расшифровкой следов. Следы периодически появлялись и исчезали на берегах реки. В конце концов, преследователи нашли точный след и направились на запад.

Лэнгу не хотелось больше мучиться из-за того, что он упустил беглецов.

Он будет рассуждать спокойно и логично, не позволяя эмоциям одержать верх. Во время преследования ошибки совершаются из-за злости. По опыту Лэнг знал, что для достижения цели нужно быть лишь настойчивым, сосредоточенным и преданным своему делу.

Эмоциям здесь не место. В каждом деле он ощущал ненависть к преступнику, подчинявшую его подобно лисий запах собаку.

К Николетте у него было иное отношение, какое именно, он сказать не мог. Однако Лэнг ощущал, что его внутренний компас нацелен на нее, и видел мысленно лишь одну картину – как он возвращается в Лондон с Николеттой в качестве приза для королевы.

Он часто арестовывал мужа за убийство жены. Или родственника за убийство другого родственника. Такие дела были самыми частыми. Однако арестовать женщину, которая, возможно, убила мужчин в трех странах – это могло бы принести его деятельности самое широкое признание.

Главное, не ставить превыше всего собственные амбиции.

Сосредоточиться нужно лишь на одном – на поимке и аресте Николетты Карон.

– Мне надо бы… – начал Уилкокс.

– Не оглядывайся, когда занимаешься расследованием, смотри только вперед. Он впереди, – заметил Лэнг.

– Вот едет карета – давайте проверим, не видели ли эти люди кого-нибудь.

Карета остановилась. В ней сидели супруги, на козлах – пожилой кучер.

– Добрый день. Мы ищем людей, которые могут быть впереди нас. Случайно, не проезжал кто-нибудь мимо вас или по дороге на запад?

– Нет, мы никого не видели.

Лэнг притронулся к шляпе:

– Благодарю вас. Карета поехала дальше.

Преследователи остановили телегу торговца. Вид у телеги был неуклюжий – со всех сторон висели товары. Сбоку было неграмотно написано «Медицинские струменты».

– Добрый день, – поздоровался Лэнг. – Мимо вас, случайно, не проезжали всадники?

– Я весь день никого не видел.

– Вы уверены?

– Совершенно уверен, сэр. Хорошего дня.

– У вас есть разрешение на торговлю? Если мы не схватим преступников, то хотя бы соберем налог для королевы.

– Подождите. Мимо меня никто не проезжал, но примерно в миле отсюда в лесу скрылись четыре всадника. Это там, где большая пещера с рисунками. Они туда вошли. Я думал, вы хотели узнать, не проезжали ли они мимо, но они не проезжали.

– Сколько времени с тех пор прошло?

– Минут десять.

– Как они выглядели?

– По-моему, это были двое мужчин и две женщины.

– А какой окрас у их лошадей?

– Темный.

– Очень хорошо. Благодарю за помощь.

Вскоре преследователи обнаружили в лесу свежие следы четырех лошадей.

– Они опережают нас не более чем на пятнадцать минут, – сказал Пиви.