Третий выстрел

1. Предыстория

Бруно Коста – техник телефонной компании, из тех, кто ставит новые линии или по вызову жильцов устраняет в квартирах неисправности.

У коллег этот симпатичный тридцатипятилетний здоровяк слывет человеком надежным и щедрым.

Постоянной девушки у него нет, он считает, что еще не время заводить серьезные отношения, но до женщин чрезвычайно падок и ценит свободу маневра.

Живет один в маленькой квартирке в Монделло, в пяти минутах езды от Палермо. Квартира вообще-то принадлежит родителям, но они вот уже пять лет как уехали на родину, в Барчелону Поццо ди Готто, что в провинции Мессина. Там живет их замужняя дочь с двумя детьми, и бабушка с дедом решили перебраться к внукам. Так Бруно досталась квартира, которую он содержит в почти маниакальной чистоте и порядке.

Друзей у Бруно немного. По вечерам, если он не слоняется по улицам или не сидит в кино с очередной девушкой, предпочитает остаться дома и почитать хороший роман (он знает в них толк, вкус у него врожденный) или посмотреть хороший фильм по спутниковому каналу.

Кроме чтения у Бруно есть еще одно тайное увлечение: любопытничать. Может же он позволить себе увлечение?

Каждый раз, когда его посылают в какую-нибудь квартиру с проверкой, он непременно задает себе вопросы: что за люди здесь живут, какие у них отношения? И пытается найти ответы на эти вопросы по еле уловимым признакам.

Такое любопытство абсолютно невинно – в отличие от дьявола Асмодея, срывавшего крыши с домов, чтобы подглядывать за людскими жизнями и коверкать их, Бруно тактичен и осторожен. О том, что ему удается увидеть в чужих домах, он размышляет в одиночку, по вечерам, прежде чем приняться за очередной интересный роман. И эта маленькая слабость – единственный порок нашего героя.

Ее зовут Анна Дзанки, ей чуть-чуть за тридцать, она броская элегантная блондинка из порядочной миланской семьи.

В юности она закончила факультет венгерского языка и литературы. Почему венгерского? В детстве зачитывалась романами Кёрменди и Зилаи. После окончания учебы год провела в Будапеште, совершенствуясь в языке.

Вернувшись домой, вышла замуж за своего кузена, блестящего молодого инженера из очень богатой семьи, тоже миланской. Служебные интересы мужа привели их в Палермо. Обе семьи просто мечтали об этом браке, однако продлился он не больше года. Муж оказался отъявленным бабником, и Анна взбунтовалась против ежедневного унижения.

После развода она приобрела изящную квартиру в центре Палермо и живет в ней одна, переводит с венгерского и консультирует во многих издательствах. В результате развода мужа обязали выплачивать внушительные алименты.

Печальный опыт супружества сделал из Анны убежденную холостя́чку. Она тщательно избегает любовных приключений, даже мимолетных, а пустоту, образовавшуюся внутри, маскирует под маской высокомерного безразличия. Живет затворницей, редко принимая приглашения кого-нибудь из подруг. Занимается, пишет статьи о любимой литературе. Имеет заветную цель: победить в университетском конкурсе и получить место на кафедре.

Однажды Бруно отправляют проверить телефонный аппарат у одной из клиенток, Анны Дзанки, проживающей на проспекте Виктора Эммануила. День клонится к вечеру, и это последний вызов.

Войдя в квартиру, Бруно приятно удивился. Он ожидал встретить сварливую старуху, а увидел Анну, которая, однако, держится подчеркнуто безразлично.

– Ну, наконец-то вы явились! Надо все закончить как можно быстрее: я спешу, у меня назначена встреча.

Анна ведет его в столовую, где стены сплошь уставлены книжными стеллажами. Среди них Бруно по обложкам узнает несколько знакомых романов. Подборка авторов возбуждает в нем любопытство.

– У меня есть еще две телефонные розетки: в спальне и в кабинете, – говорит Анна.

Бруно уже понимает, что дело не в линии, а в неисправном аппарате. Можно закончить в несколько секунд, но он медлит. Ему хочется побольше разузнать об этой женщине.

– В спальне есть еще розетка?

– Да.

– А как слышно оттуда?

– Плохо.

Ясное дело, неисправный телефон, куда его ни поставь, неисправным и останется.

– Можно взглянуть?

Анна ведет его в спальню и молча наблюдает, как он возится с трубкой. Наконец не выдерживает:

– Нельзя ли поскорее?

Ее почти приказной тон раздражает Бруно, но он с изысканной вежливостью отвечает, что в лучшем случае на ремонт уйдет около часа.

– Хотите, чтобы я пришел еще раз?

– Боже избави! Вас и так три дня было не дозваться!

Выйдя в прихожую, Анна достает из сумочки мобильник, кому-то звонит и прячет его обратно в сумочку.

Бруно тем временем осматривается. С удовольствием отмечает царящий в спальне порядок. Вытянув шею, заглядывает в ванную, примыкающую к спальне. Ни там, ни там не заметно ни малейших признаков мужского присутствия.

– Синьора, а где кабинет?

Анна открывает дверь. Кабинет маленький, сплошь заставленный книгами и забитый бумагами. Розетка находится возле стола. Бруно осматривает ее, оглядываясь по сторонам, и не может удержаться от возгласа:

– Ого, сколько венгерских книг!

Анна глядит на него слегка удивленно, но ничего не говорит.

Бруно возвращается в гостиную, Анна идет за ним, берет из шкафа книгу и углубляется в чтение. Бруно следит за ней краем глаза в надежде разглядеть название книги, но у него ничего не выходит.

Он не замечает, что Анна тоже потихоньку наблюдает за ним.

– Если уж вам так интересно, то я читаю «Умирающего зверя» Филипа Рота.

– Мне не очень понравилось, – говорит Бруно.

Анна смотрит на него в замешательстве. Как, телефонный мастер читает Рота? Ей становится любопытно, в самом деле он читал Рота или просто треплется.

– Правда? А что вам нравится у Рота?

– Ну… «Американская пастораль», к примеру, или «Субботний театр».

– Могу я предложить вам что-нибудь? – говорит вдруг Анна.

– Спасибо, с удовольствием. Тем более что это мой последний вызов, дальше я свободен. Кстати, линия ни при чем, в понедельник я принесу новый аппарат.

Так начался этот вечер.

Выпив по бокалу белого вина, они вдруг понимают, что им совсем не хочется расставаться. Их охватывает непреодолимое желание познакомиться как можно ближе, и они говорят, говорят без умолку.

– Вам пора возвращаться домой? – спрашивает Анна.

– Нет, меня никто не ждет, я живу один.

– А не заказать ли нам пиццу?

– Великолепная идея.

Они едят пиццу и снова болтают, сразу перейдя на «ты».

Уходя около полуночи, Бруно знает об Анне почти все. За весь вечер они друг к другу даже не прикоснулись и простились нарочито грубовато, за руку.

Они договариваются, что назавтра вечером Бруно заедет за Анной около восьми и они отправятся ужинать вместе.

2. Событие

Выясняется, что следующий день – суббота. Назначая свидание накануне, Бруно и Анна об этом не подумали. Поэтому Бруно звонит Анне около десяти утра:

– А ты знаешь, что сегодня суббота?

– Нет, а какое это имеет значение?

– А такое, что сегодня вторую половину дня я свободен, и мы могли бы…

– Что?

– Могли бы увидеться пораньше. Например… Я заеду к тебе около шести, и потом поедем ужинать.

– Ладно.

Не прошло и четверти часа после того, как Бруно появился у Анны, как происходит то, что неизбежно должно было случиться. Видимо, к взаимному удовольствию, потому что ближе к восьми перспектива встать с постели, одеться и ехать ужинать вызывает бурную дискуссию.

– Давай так: едем ужинать, а потом снова бегом сюда, – предлагает Бруно вполне практичное решение проблемы.

Стоя вместе голышом под душем, они весело хохочут.

Ресторан выбирает Анна, а отправляются они туда в машине Бруно. Субботним вечером в Палермо повсюду толпится народ, и рестораны не исключение. Наконец они с трудом находят столик напротив стойки бара, совсем рядом с дверью в туалет. На стойке стоит мобильный телефон для клиентов (у которых, кстати, имеются собственные) и для того, чтобы бармен мог получать распоряжения. Едва наша пара усаживается, как телефон звонит. Не услышать его надоедливого верещания невозможно. Бармен снимает трубку, слушает и, держа ее над головой, идет между столиками, спрашивая посетителей.

– Кто здесь синьор Дзанки? К телефону просят синьора Дзанки!

– Наверное, это какой-нибудь твой родственник, – смеясь, говорит Бруно.

– Вот попросит дать ему трубку, тогда увидим, кто это, – отвечает Анна, вытягивая шею.

Но трубку никто не просит. Бармен возвращается, что-то говорит в телефон и ставит его снова на стойку.

Анна и Бруно пребывают в том состоянии счастливого возбуждения, когда мало что замечаешь вокруг. Они словно не слышат гула голосов в зале, не отдают себе отчета, как медленно их обслуживают: в ожидании первого блюда они расправились с целой бутылкой сухого вина.

Они с жадностью набрасываются на первое и заказывают еще вина. Пока ждут второго, бармен снова идет между столиками, громко вопрошая:

– Кто синьор Дзанки? Синьора Дзанки к телефону!

Синьор Дзанки снова не отзывается.

– Почему бы тебе не ответить в следующий раз? – подначивает Бруно.

– Мне?

– Возьми трубку и скажи: «Я его кузина, говорите все, что надо, мне, а я ему передам». И тот, кто звонит, сразу успокоится.

– Сумасшедший!

Третий звонок синьору Дзанки верещит, когда Анна и Бруно принимаются за сладкое. На этот раз бармен отправляется в путешествие между столиками, оставив телефон на стойке. Прежде чем Анна успевает его остановить, Бруно вскакивает, хватает трубку и подносит к уху:

– Да?

С сильным сицилийским акцентом:

– Бруно?

Да ведь это его зовут Бруно!

– Да, кто это?

– Ты что, за дураков нас держишь? Мы тебе уже третий раз звоним! Слушай внимательно: встречаемся через два часа. И тебе же будет лучше, если ты явишься. Понял? Больше я ничего не скажу, но звоню тебе в последний раз.

На другом конце вешают трубку. Бруно кладет мобильник и быстро возвращается на место.

– Ну что? – спрашивает Анна.

Бруно уже порядком пьян и не чувствует угрозы.

– Да ну! Ему хотели напомнить, чтобы он явился на какую-то встречу. Представляешь? У этого синьора Дзанки твоя фамилия, а имя мое, Бруно!

Над этим совпадением он хохочет до слез.

Комната представляет собой что-то вроде офиса, расположенного над башенкой. Стены сплошь застеклены, пространство перед окнами загромождено какими-то товарами.

В офисе двое мужчин: толстый и тощий.

– Это не он, – говорит толстый, которого зовут Тони, кладя трубку на аппарат, стоящий на столе.

– С кем же ты говорил? – спрашивает тощий, которого зовут Микеле.

– Голос вроде не похож на голос Бруно, – объясняет толстый с сильным сицилийским выговором. – Даю руку на отсечение, это не он.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Хочу сказать, что Бруно сидел с подругой в ресторане, и мы не беспокоились. Но пока наши ждали его в условленном месте, он вдруг испарился.

– Что же делать?

– У меня есть идея, – говорит толстый, набирая номер телефона.

В ресторане Анна и Бруно пьют ликер. Телефон опять верещит. Тот же бармен подходит к телефону и отправляется между столиками, выкрикивая:

– Синьора Ансельми к телефону!

– Дайте сюда, – говорит человек, по виду чиновник, сидящий в двух столиках от Анны и Бруно.

– Джулио! Тот парень, что ответил за Бруно, еще там? – спрашивает толстяк Тони.

– Да, – отвечает из ресторана человек, похожий на чиновника.

– Ты его знаешь?

– Нет.

– Он все еще пьян?

– Да.

– Ты его когда-нибудь видел с Бруно?

– Нет.

– Когда он выйдет, ступай за ним. Погляди, где он живет.

– Я об этом тоже подумал, – отвечает Чиновник.

– И сразу мне позвони.

Тони набирает другой номер. Телефон звонит в неопрятной спальне, хозяин, развалившись на неубранной постели, смотрит телевизор. Он снимает трубку с телефонного аппарата на тумбочке:

– Алло!

– Пеппино, это Тони. Езжай быстро к дому Бруно. Если никого нет, оставайся и жди.

– А если кто-нибудь есть, что тогда делать?

– Не волнуйся, парня нет дома. Как приедешь, позвони.

Тем временем, после долгих ухищрений, Бруно удается наконец припарковать машину возле дома Анны. Они выходят и спешат к дому. Анна открывает дверь, и парочка проскальзывает внутрь. Чиновник действует точно по инструкции. Он человек педантичный: сначала он записывает на клочке бумаги номер машины Бруно, потом название улицы и номер дома. Отъезжая, он набирает номер на мобильнике.

Мобильник звонит в кармане Тони, который мчится в роскошном модном авто по дороге к аэропорту Фальконе-Борселлино-Пунта Райзи.

За рулем Микеле.

– Алло! Это я, – говорит Чиновник.

– Ну что?

– Я проследил. Знаю, где он живет, и даже записал номер его машины. Что дальше?

– Возвращайся на склад и жди.

Анна и Бруно занимаются любовью.

Пеппе, взломав замок, входит в квартиру Бруно. В квартире страшный беспорядок. Платяной шкаф пуст, белье с полок исчезло. Ясно, что Бруно смылся. Пеппе набирает номер сотового.

Мобильник Тони звонит, когда они с Микеле пешком направляются со стоянки к аэропорту.

– Это Пеппе. Бруно смылся. Вещи взял с собой. Что делать теперь?

– Встречаемся все на складе.

Тони и Микеле входят в здание аэропорта. Народу мало, движение вялое.

– Сдается мне, Бруно нас продинамил, – безутешно вздыхает Тони.

– У нас три часа форы, – говорит Микеле. – Посмотри-ка расписание.

Они, не надеясь на удачу, направляются к расписанию вылетов.

Анна и Бруно спят в обнимку.

В офисе склада собрались все: Тони и Микеле, Чиновник и Пеппе. Теперь ясно, что заправляет всем Тони, а Микеле – его ближайший помощник. Остальные двое всего лишь вышколенные исполнители.

Тони подводит итог. Теперь понятно, что Бруно их надул. Сначала проделал ловкий трюк с деньгами, вырученными от продажи товара, а потом не явился на последнюю встречу. Он сказал им, что отправляется ужинать в тот самый ресторан, и они проверили. Но он устроил себе подмену, чтобы выиграть время и улизнуть. Единственный, кто теперь может навести их на след Бруно, – это его приятель, который ответил за него на телефонный вызов. Других вариантов нет. Бруно надо найти, деньги надо вернуть. Оба главаря никак не могли предположить, что попадутся на удочку такого, как Бруно. Но они свое возьмут, и Бруно за все заплатит. Значит…

Едва рассвело, Бруно осторожно поднимается с постели, где сладко спит Анна, одевается, даже не умывшись, пишет записку, кладет ее на кухонный стол, выходит из квартиры, спускается на улицу, садится в машину и уезжает.

Едва отъезжает машина Бруно, как с другой стороны появляется машина Чиновника. Он сразу же замечает, что машины Бруно нет на месте. На глаза ему попадается похожий автомобиль, он сверяет номер, записанный на бумажке. Номер не совпадает. Он человек дотошный, поэтому делает еще круг по кварталу. Пусто. Тогда он паркует машину.

Подойдя к подъезду, который еще закрыт в такой ранний час, он изучает фамилии жильцов на доске домофона. Занятие абсолютно бессмысленное, потому что он ничего не знает о предполагаемом сообщнике Бруно, но он тупо смотрит в список жильцов, потому что надо что-то делать. Пока он изучает список, у него за спиной возникает здоровенная тетка:

– Что вам угодно?

– А вы кто?

– Консьержка.

Чиновник явно оказался в неприятной ситуации, но он быстро соображает, как эту ситуацию можно повернуть в свою пользу. Он напускает на себя растерянный и озабоченный вид:

– Не знаю, как и объяснить… Дело касается одного человека…

Консьержка заинтригована, кроме того, просто не может не помочь такому приличному, порядочному господину.

– Если смогу быть вам полезна…

Чиновник тут же сочиняет историю: накануне он случайно познакомился с парнем, Марио Дзолли, с которым они оказались коллегами. Да еще выяснилось, что у них и увлечение одинаковое: оба занимаются игрушечными поездами. Марио назначил ему встречу по этому адресу. Но такого имени нет на домофоне…

– Да, такого нет, – говорит консьержка.

– Выходит, я ошибся, – говорит Чиновник таким сокрушенным голосом, что консьержка считает своим долгом спросить:

– А как выглядит этот парень?

Этого вопроса Чиновник и ждал. Он описывает Бруно, но консьержка качает головой:

– Нет, такого не знаю.

И не грешит против истины, потому что Бруно никогда не видела. Зато в пятницу вечером видела телефонного мастера, который быстро прошел мимо нее, но обратно не выходил. И вчера она его тоже не видела, потому что по субботам подъезд закрывается. Анна и Бруно вернулись поздно ночью, но консьержка не может связать этого человека с тем, которого разыскивает симпатичный синьор. Чиновник уходит. Консьержка возвращается в подъезд и закрывает дверь, потому что по воскресеньям ее тоже положено запирать.

У себя на кухне Анна, прихлебывая кофе и улыбаясь, читает записку Бруно.

Бруно в своей квартире принял душ и наводит порядок в ванной. Звонит телефон. Это Анна вызывает его по сотовому.

– Почему ты ушел, дурачок? Я заснула с мыслью о том, как хорошо будет проснуться, а ты рядом.

Бруно смущен:

– Понимаешь… а я подумал, что тебе будет неприятно увидеть меня, проснувшись…

– Господи, какой ты глупый! Мы упустили такую возможность. Что делаем сегодня?

– Я подумал, сегодня воскресенье, погода чудесная… можно было бы отправиться за город. Что ты скажешь насчет Чефалу?

– Прекрасная идея. Когда ты за мной заедешь?

– Около полудня тебя устроит?

– Что делать дальше? – спрашивает Чиновник из машины, припаркованной у самого подъезда Анны.

– Ну, – отвечает Тони из офиса над складом, – если его машины нет и консьержка его не знает, остается одно: пойти к той шлюхе, с которой он был в ресторане и к которой потом они поехали трахаться. Рано или поздно он вернется к ней.

– И что дальше?

– А дальше ты сумеешь заставить ее заговорить.

– Но, Тони, я даже не знаю, как ее зовут! Лучше бы заняться этим завтра. Завтра понедельник, подъезд откроют, и мне будет гораздо проще.

– Завтра будет уже поздно.

– Но как же это провернуть?

– Ты все сказал? Дом высокий?

– Нет, пять этажей.

– Даже если там по три квартиры на этаже – это уже куча народу. Дождись, когда кто-нибудь вернется домой, войди и расспроси. Ты хорошо разглядел девчонку?

– Да.

– Давай шевелись. Только без твоих всегдашних глупостей!

Чиновник выходит из машины и занимает наблюдательный пост у газетного киоска, как раз напротив подъезда. Он готовится долго и терпеливо ждать.

Бруно едет по улице. Трасса свободна, и можно прибавить газу. Он поет за рулем: это выплескивается радость от предвкушения встречи с Анной.

Анна одета не так нарядно, как вечером: ей надо всего лишь выбежать в киоск напротив, купить, как обычно, утреннюю газету и вернуться домой. Она уже подходит к двери подъезда и открывает ее.

Чиновник глазам своим не верит, тем более что Анна сама направляется прямо к нему. Он прячется за киоском. Когда же Анна, вернувшись к подъезду, достает ключ, он возникает у нее за спиной и, придержав дверь, проходит за Анной в подъезд. Анна идет к лифту. Обернувшись, она видит незнакомца, вошедшего за ней. Он улыбается:

– Мне повезло.

Анна открывает дверь лифта, входит. Незнакомец за ней.

– Разрешите?

Вместо ответа Анна отодвигается к противоположной стенке лифта.

– Вам какой этаж?

– Последний.

– Мне тоже.

Анна бегло просматривает заголовки в газете. Когда лифт останавливается, Чиновник медлит, не выходит сразу. Едва Анна открывает дверь своей квартиры, он выскакивает, вталкивает ее внутрь и захлопывает дверь. Анна оборачивается в замешательстве. В ее грудь уже упирается пистолет, но самое страшное – не пистолет, а улыбка Чиновника.

– Только пикни, и я тебя убью.

Анна каменеет.

– Ты одна или тут есть еще кто-то?

Анне с трудом удается покачать головой.

– Вперед!

Анна отупело двигается по коридору. В гостиной Чиновник приказывает ей сесть в кресло. Девушка подчиняется. Чиновник, как кляп, запихивает ей в рот попавшуюся под руку вышитую салфетку.

– Спокойно. Я задам тебе несколько вопросов и уйду.

Анна, убежденная, что этот человек – вор, еще больше теряется и пугается. Что от нее нужно этому бандиту? И тут Чиновнику приходит в голову гениальная идея, которая, если только она верна, должна помочь ему продвинуться.

– Ты знаешь Бруно?

Анна в смятении широко распахивает глаза. Что же такое Бруно от нее скрывает? Чем он занимается?

– Так знаешь или нет?

Анна кивает. Улыбка Чиновника делается еще шире: он попал в точку и нащупал дорогу, по которой можно смело идти.

– А где он, ты знаешь?

Анна медлит с ответом, ей не хочется выдавать Бруно. Потом ей приходит в голову, что это из-за него она оказалась в такой ситуации, и она кивает.

Чиновник вытаскивает кляп, и она может перевести дух.

– Где он? – допытывается Чиновник.

– У себя дома, – отвечает Анна.

На нее обрушивается удар такой силы, что она почти теряет сознание. Из разбитой губы сочится струйка крови. Во рту снова оказывается кляп.

– Не ври. У него дома мы уже были, его там нет. Смылся. Но ты мне скажешь, где он. Учти, я парень крепкий.

Бруно застрял в пробке, которая образовалась из-за аварии, и теперь не может двинуться ни назад, ни вперед.

Медленно, спокойно, все время улыбаясь, Чиновник снимает пиджак, галстук, рубашку и остается по пояс голым. Анна смотрит широко распахнутыми глазами, ее начинает бить дрожь. Он рывком поднимает ее за руку и, таща за собой, осматривает квартиру. В кабинете видит венгерские книги и продолжает развивать свою идею:

– Поглядите-ка! Бруно однажды говорил мне, что есть у него одна, которая знает венгерский.

Оказавшись в спальне, Чиновник швыряет Анну на кровать:

– Здесь нам будет удобнее.

Анна пытается бороться и что есть силы бьет его коленом между ног. Он сгибается пополам. Анне удается вскочить на ноги и выдернуть кляп. Она готова закричать, но кулак Чиновника выбивает ей зубы, ломает нос, и она падает без сознания. Глядя на нее, Чиновник переводит дыхание. В ушах звучит голос Тони: «Смотри, чтобы без твоих всегдашних глупостей!»

Поздно. Его возбуждает изуродованное лицо Анны, и он уже собой не владеет. Со свирепым мычанием он срывает с нее блузку, потом лифчик. Из кармана брюк вынимает хирургические перчатки, медленно их надевает. Потом из заднего кармана достает складной нож.

– А теперь поиграем в доктора.

Бруно кружит вокруг квартала Анны, ему никак не удается найти место, где поставить машину. Наконец он его находит, паркуется, выходит, собирается позвонить в домофон, но замечает, что дверь не заперта, а только прикрыта. Бруно входит, поднимается в лифте и видит, что дверь в квартиру Анны распахнута настежь. В чем дело? Он зовет:

– Анна?

Никто не отвечает. Квартира чисто убрана. Все больше удивляясь, он входит в спальню. Растерзанное тело Анны лежит на постели, простыни красны от крови. Бруно подбегает, хватает Анну на руки; он не в состоянии осмыслить происшедшее. Под телом девушки он видит складной нож и машинально берет его.

В этот момент соседи Анны из квартиры напротив, супруги Кавилли, отправляются погулять.

– Странно, – говорит синьора.

– Что – странно? – отзывается муж, запирая дверь.

– Десять минут назад, когда я вернулась с мессы, дверь синьоры Анны была открыта – и теперь открыта. Пойду посмотрю.

– Да тебе-то что за дело? – ворчит муж.

Но синьора настроена решительно. Она входит в квартиру:

– Можно? Синьора Анна? – Через минуту ее пронзительный крик сотрясает весь дом: – Ее убили!

3. Что случилось дальше

А что могло случиться после крика синьоры Кавилли, пригвоздившего Бруно к месту?

С другой стороны, трудно в чем-либо обвинить синьору Кавилли: она видит голую, растерзанную Анну на окровавленной постели и какого-то постороннего мужчину, тоже в крови, который держит тело Анны у себя на коленях, да еще в довершение всего у него в руках нож!

Никто не решается войти в квартиру, где совершено убийство, все толпятся на лестничной площадке. Бруно мог бы убежать, если б захотел, но ему это и в голову не приходит. Он плачет, оцепенев от горя. Так его и застает полиция, которую вызвал кто-то из жильцов. Двое агентов его разоружают, с трудом отрывают от тела Анны и ведут в гостиную.

Затем появляются комиссар Кименти, следователь прокуратуры Вилланова и эксперты, которые сразу начинают заниматься спальней. После осмотра места преступления и первых наблюдений Кименти и Вилланова входят в гостиную, чтобы допросить Бруно. Первое, что он говорит:

– Я не убивал. Я нашел ее уже мертвой, я только что приехал.

– На машине? – спрашивает Кименти. Он следователь немногословный, с огромным опытом.

– Да. У меня голубой «сузуки».

– Предъявите ключи, – говорит Кименти, потом кричит: – Айрольди!

Вбегает инспектор, Кименти отдает ему ключи:

– Пойди-ка осмотри машину этого синьора, голубой «сузуки», пусть объяснит, где она стоит.

Следователь поворачивается к Бруно:

– Как ваше имя? Вы живете здесь? Давно знакомы с жертвой?

Бруно, впавший в полное отчаяние, начинает что-то путано объяснять. Вопросы следователя еще больше сбивают его с толку.

Возвращается Айрольди, зовет комиссара Кименти.

– Двигатель машины еще горячий.

Но следователю прокуратуры все уже порядком надоело, он берет инициативу в свои руки и отводит Кименти в сторонку:

– Слушайте, комиссар, а мы можем отложить это на завтра? Нынче воскресенье, и я обещал жене… Ну, вы понимаете?

Кименти явно не возражает, тем более что он ждет не дождется, когда Вилланова перестанет мешаться под ногами. Он отдает Айрольди распоряжение отвезти Бруно в комиссариат.

– Надеть ему наручники?

– Ты что, шутишь? И постарайся сделать так, чтобы его никто не видел в лицо.

Теперь, когда следователь убрался, а жильцов отправили по квартирам, комиссар Кименти может начать расследование. В прихожей на полу он замечает две купленные Анной газеты. Взглянув на них, он убеждается, что они сегодняшние.

– Айрольди! Кажется, как раз напротив подъезда есть газетный киоск. Иди-ка проверь, покупала ли жертва газеты и когда.

Потом идет в кабинет и садится к столу. В ящике Анна держит все свои документы. Кименти их перебирает. Входит судебный медик:

– Я пошел, до свидания.

– Доктор, ее изнасиловали?

– До более подробного осмотра точно не скажу, но кажется, нет.

– Что вы об этом думаете?

– На лице бедной девушки, возле волос, есть следы… Словом, думаю, что убийца мастурбировал после того, как ее убил.

– Как она была убита?

– Задушена. Руками.

– А раны на теле?

– Раны он нанес потом. Убийца – садист.

– В котором часу она умерла?

– Вот это я могу сказать точно: не раньше чем за два часа до нашего прихода.

Доктор уходит, а Кименти занимается описью документов Анны. Возвращается Айрольди:

– Я вовремя поймал киоскера, он уже собирался закрывать. Газеты действительно купила жертва, она их покупала каждое утро. Он сказал, что видел ее в пол-одиннадцатого или в одиннадцать.

– Ладно, я пошел. Ты оставайся здесь, а как только все закончат, езжай в комиссариат.

Кименти спускается по лестнице пешком. На первом этаже его останавливает консьержка:

– Синьор комиссар, я хочу вам сказать, что убийцу я раньше никогда не видела. Однако, когда его уводили, одного взгляда хватило, чтобы понять, что это точно тот парень, которого мне описывали.

– Не понял, объясните-ка получше.

И консьержка рассказывает комиссару о своей встрече с Чиновником и о том, как он задавал вопросы о Бруно и прекрасно его описал.

– И потом, сегодня утром, вы этого синьора больше не видели?

– Нет, синьор комиссар.

– Если вы скажете это журналистам, у вас будут неприятности.

Открыв дверь подъезда, Кименти оказывается перед толпой журналистов, операторов и фотографов.

– Это правда, что вы поймали убийцу?

Кименти удается пробраться сквозь строй прессы, ничего не ответив. Он садится в машину, и водитель трогает с места. Зато консьержка не может устоять против искушения стать знаменитостью в одночасье.

Кименти – человек добросовестный, он считает, что во время расследования выходных быть не должно. Поэтому, наскоро перекусив в баре, он направляется в комиссариат и велит привести Бруно.

Появившийся в кабинете комиссара Бруно все еще потрясен, но уже не так растерян. Он понимает, что на этот момент он – подозреваемый номер один, и вовсе не намерен что-то выдумывать, не столько ради себя, сколько ради того, чтобы следователь не терял с ним времени, потому что время, потерянное полицией, выигрывает убийца. Он надеется, что убийцу поймают и Анна будет отомщена. Именно об этом его первые слова, обращенные к комиссару.

Он рассказывает, как в пятницу познакомился с Анной. В регистрах телефонной компании должен быть отмечен вызов. Более того, в субботу, вернувшись в офис компании, он оставил заявку на новый телефонный аппарат для этой клиентки. Аппарат он должен был поставить в понедельник.

Рассказывает о внезапно зародившейся симпатии между ним и Анной, о том, как Анна заказала пиццу, как искала в записной книжке, лежавшей возле телефона, номер пиццерии. Можно проверить по книжке (которую комиссар велел Айрольди изъять вместе с другими документами Анны), и все подтвердится.

Рассказывает, как в субботу вечером приехал к Анне и что произошло между ними. И как потом они отправились в ресторан, название которого он прекрасно помнит. Официанты могут подтвердить, что они там были. Хотя… Постойте, синьор комиссар! Он роется в карманах пиджака и достает бумажку, которую протягивает Кименти:

– У меня остался счет.

Он продолжает рассказ, как они вернулись в квартиру Анны, где он оставался до рассвета. Потом вернулся к себе домой. Анна еще спала.

– Почему же ты не остался? – спрашивает Кименти.

– Я подумал, что это неудобно… у нее в ванной было нечем побриться… и потом, у меня не было смены белья…

– Почему же ты вернулся?

Бруно отвечает, что Анна ему позвонила… Тут он вскакивает: ведь у Анны сломан телефон, значит, она звонила ему с мобильного и там должен был остаться вызов… Этот вызов, несомненно, докажет, что он не провел утро у Анны и что Анна была жива, пока он оставался дома…

Бруно продолжал: да, они договорились провести воскресенье за городом, в Чефалу. Он застрял из-за аварии на дороге, а когда приехал, то увидел, что дверь подъезда приоткрыта. Он поднялся, увидел распахнутую дверь квартиры, вошел и…

Тут он не выдерживает, все спокойствие слетает с него, и он снова разражается безутешными слезами.

– Кроме Анны и вас, кто-нибудь еще знал, что вы собираетесь утром вернуться?

Бруно понимает плохо и просит повторить вопрос.

– Да никто не мог знать!

Кименти объясняет, что дело обстоит вовсе не так, и пересказывает то, что ему сказала консьержка. Бруно никак не может взять в толк, что за человек о нем спрашивал.

Матч на телеэкране закончился. Кименти целует дочку, которая сидит за уроками, целует жену.

– Может, сегодня я задержусь. Я позвоню.

Он едет в комиссариат, где его дожидается Айрольди. Айрольди отчитывается: он допросил всех соседей и все они в один голос говорят, что Анна была женщина серьезная, симпатичная и воспитанная. И ни от кого он не слышал, что у нее были любовники или любовник. Большинство жильцов считает, что Анна, возвращаясь из киоска с газетами, застала у себя вора. Он ее так зверски и убил. Соседи уверены, что это был один из тех бродяг, которые повсюду шныряют и обделывают свои дела. По мнению жильцов, оставшихся в меньшинстве, полиции следовало бы поинтересоваться бывшим мужем Анны, который первое время, когда она переехала сюда, являлся и устраивал ей сцены.

– Это еще ничего не значит, – говорит Кименти.

– Чего – не значит?

– Что у нее не было других любовников. При известной осторожности никто ничего не заметит. Как с Костой: никто не видел, как он входил в квартиру Анны. А ведь он вернулся в субботу вечером, вышел вместе с ней, еще раз вернулся ночью, потом уехал рано утром в воскресенье и снова вернулся около полудня… А тот парень, что спрашивал о Бруно, не мог быть ее бывшим любовником и приревновать?

Айрольди в ответ только разводит руками.

– Пошли со мной!

Они выходят из комиссариата, садятся в машину Кименти и едут в ресторан, где идут приготовления к вечеру. Владелец узнает счет, выписанный накануне вечером. Официант тоже вспомнил пару. Сидя снова в машине, Кименти листает записную книжку Анны, набирает на мобильнике номер пиццерии, просит адрес.

В пиццерии хорошо помнят две пиццы, заказанные в пятницу вечером.

– Почему вы запомнили именно этот заказ?

– Синьора была нашей постоянной клиенткой, и она всегда заказывала одну пиццу. Но в пятницу она заказала две. И я спросил себя: в чем дело? Синьор комиссар, ради бога, скажите, эта несчастная синьора съела пиццу в компании своего убийцы?

Кименти пожимает плечами. Потом обращается к Айрольди:

– Может, и мы закажем пиццу?

– А почему нет?

Естественно, пока едят, они обсуждают происшедшее. Похоже, что оба они не верят в виновность Бруно.

– Двигатель автомобиля был еще горячий, когда вы меня послали проверить, – говорит Айрольди. – По-моему, Бруно действительно уезжал к себе и вернулся как раз вовремя, чтобы нарваться на приключение.

– Завтра, возможно, у нас будет окончательное подтверждение, – говорит Кименти.

– Каким образом?

– Бруно утверждает, что Анна звонила ему со своего мобильника, который теперь у нас в комиссариате. Если звонок действительно был, он высветится. И высветится продолжительность и время разговора.

– Почему же нам не пойти и не проверить сразу?

– Ты что, забыл, что сегодня воскресенье?

После пиццы оба едут к Бруно. Ключи он им отдал. Они входят, осматривают квартиру, и им ничего не остается, кроме как подивиться царящему там порядку.

На следующее утро, около десяти, пока Бруно устало повторяет следователю прокуратуры все, что накануне говорил комиссару, Кименти получает подтверждение. С мобильника Анны в половине десятого вызывали номер Бруно. Разговор был недолгим. Кименти и Вилланова совещаются, и Бруно отпускают на свободу после того, как он подписывает свои показания. У входа толпятся журналисты: им не терпится узнать новости о преступлении, занявшем страницы всех газет, но Бруно никто не фотографирует, никто не знает, что он был задержан по этому делу. Выпуская его из комиссариата, Кименти замечает, что Бруно не в себе.

– Что думаете делать?

– Поеду домой.

– Послушайте, давайте Айрольди довезет вас в моем автомобиле хотя бы до вашей парковки.

По пути к внутренней стоянке комиссариата Бруно вдруг окликает женский голос:

– Бруно!

Удивленный, он останавливается, но не узнает окликнувшую его женщину в форме, которая подходит ближе:

– Привет, Айрольди! Бруно! Ты что, не узнаешь меня?

– Грация! – говорит Бруно, пристально вглядевшись.

Грация радостно обнимает его:

– Мы с тобой лет пятнадцать не виделись! Как ты тут оказался?

Бруно смущен. Вмешивается Айрольди:

– Потом объясню. Поехали?

Озадаченная Грация смотрит, как они садятся в машину Кименти и уезжают.

Бруно открывает дверь своей квартиры, идет прямиком в спальню, не раздеваясь, падает на постель. Его бьет судорожная дрожь.

Грация рассказывает Айрольди о своих отношениях с Бруно. Оказывается, они были помолвлены, когда им было еще по пятнадцать лет. А потом потеряли друг друга из виду.

В последующие дни интерес к убийству Анны Дзанки спадает, теперь почти все уверены, что это дело рук вора и бродяги, который, будучи застигнут на месте преступления, дал волю своим звериным инстинктам. Расследование Кименти тоже застыло на мертвой точке. У бывшего мужа Анны на воскресное утро оказывается железное алиби.

У Бруно жизнь круто изменилась. Его сразила нервная горячка, очевидное последствие стресса, уложившая беднягу на три дня в постель. За ним заботливо ухаживает Грация, которая забегает каждую свободную от службы в полиции минуту. Бруно не хочет читать газеты, смотреть телевизор: он отчаянно стремится забыть все, что случилось. Он даже не знает, что тело Анны отдали родственникам и похороны состоялись в Милане.

В один чудесный вечер Грации удается уговорить Бруно выйти с ней на прогулку. Похудевший и побледневший, Бруно оглушен уличным движением Палермо, снующими повсюду людьми.

– Давай вернемся домой.

– Ну, еще пять минут.

Наконец они возвращаются. Бруно без сил опускается в кресло. Грация убирает со стола, потом очень тихо включает телевизор. Передают последние новости. Грация не замечает, что Бруно стоит у нее за спиной и тоже смотрит на экран, где появляется фото незнакомого мужчины. Голос диктора говорит: «Вчера стало известно имя итальянца, убитого в Париже при неясных обстоятельствах. Это сицилийский турист из Палермо, Бруно Дзанки…»

Но Бруно уже не слушает. Его неожиданно захлестывают недобрые воспоминания. В их потоке возникает бармен, мечущийся по залу и выкликающий фамилию Дзанки. Бруно вспоминает, как он в шутку спросил Анну, не ее ли это родственник, как из озорства схватил трубку и его назвали по имени.

Бруно Дзанки!

Грация оборачивается на громкий стук и видит, что Бруно без памяти падает на колени.

Грация не уходит домой, так как пришедший в себя Бруно очень возбужден. Проснувшееся любопытство толкает его к действию. Он рассказывает Грации про свою глупую выходку в ресторане в субботу вечером, когда он выдал себя по телефону за Бруно Дзанки.

– Ну и что все это значит? – спрашивает Грация.

Бруно догадывается, что все это значит. Он пытается выдвинуть свою гипотезу, пусть не совсем точную, но логичную. Не доверяя Дзанки, которого они втянули в какое-то темное дело, подельники посылают одного из своих проследить за ним в ресторане. Этот человек не знает Дзанки, ему его только описали. Можно себе представить, как удивился соглядатай, когда на телефонный звонок ответил мужчина, совсем непохожий на Дзанки по описанию.

Он решает выследить незнакомца, убежденный, что они с Анной живут вместе. Назавтра он возвращается, но Бруно не застает, а застает Анну, которая не может ответить на его вопросы. Тогда он пытает ее и убивает.

– Завтра поговорю об этом с Кименти.

– Нет. Я тебе запрещаю.

– Почему?

– Потому что я сам должен это сделать. Завтра я выхожу на работу. Ты же должна только узнать, когда этот Дзанки приехал в Париж.

Теперь Грация может вернуться домой. Она видит, что Бруно на редкость быстро выздоровел.

Бруно возвращается на работу. Всем он говорит, что болел, и друзья действительно находят его похудевшим и физически ослабшим. Единственный плюс во всей этой истории – никто из коллег не связывает его имя с убийством. Они знают, что в пятницу вечером он был у Дзанки по вызову и в понедельник собирался поставить ей новый аппарат, знают, что он давал показания по делу, но не знают остального. Поэтому их вопросы не выходят за рамки праздного любопытства.

– Она что, действительно была так красива, как в газете написано?

Бруно нехотя отвечает, что клиентку разглядел плохо. Его вызывает начальник и сообщает, что на сегодня больше нет заказов. Он может приступить к работе завтра с утра.

Но Бруно не уходит из офиса. Он спускается в подвальное помещение и оказывается перед дверью, на которой квадратными буквами написано, что посторонним вход строго воспрещен.

У двери стоит стол с двумя телефонами и разными документами. За столом человек в форме.

– Мне нужно поговорить с синьором Умберто Доминичи.

– Вы не можете войти.

– Хорошо, но он может выйти на минуту.

– Ваше имя?

Бруно называет имя и фамилию, человек нехотя набирает номер, коротко с кем-то говорит.

Вскоре дверь открывается и показывается Умберто, один из тех немногих друзей Бруно, кто часто звонил ему, пока он болел. Они договариваются вечером поужинать вместе.

Бруно ведет Умберто в тот самый ресторан, где был с Анной. Бруно в темных очках:

– У меня резь в глазах.

Когда они приступают к первому блюду, между столиками снова начинает суетиться бармен с трубкой в руке:

– Синьор Доминичи? Синьор Умберто Доминичи?

– Это тебя, – говорит Бруно.

– Меня? Никто не знает, что я здесь!

– Все равно возьми трубку.

Умберто поднимает руку, и бармен протягивает ему мобильник.

– Алло! Кто это?

– Это Грация, подруга Бруно. Он с вами?

– Да. Передать ему трубку?

– Пожалуйста.

Растерянный Умберто передает трубку Бруно.

– Я была молодцом?

– Молодчиной из молодчин.

– Увидимся завтра?

– Обязательно.

Бруно возвращает трубку бармену.

– Объясни, что за история с тобой приключилась?

И Бруно начинает рассказывать. Под конец Умберто задает вполне логичный вопрос:

– Почему ты решил посвятить меня в эту историю?

– Ты можешь мне помочь. Видишь, тут только один мобильник. Ты как раз тот человек, кто с этим справится.

– С чем «справится»?

– Надо узнать, с какого телефона сделали те три звонка в субботу вечером.

– Почему ты не скажешь полиции?

– Скажу потом, когда все узнаю.

– А ты знаешь, что, если меня засекут, я потеряю место?

На уговоры Умберто уходит еще с полчаса. Наконец он соглашается:

– Но для проверки нужен именно этот телефон.

– Запросто.

Бруно ждет подходящего момента. Потом быстро встает, хватает телефон со стойки, выключает его, сует в карман и направляется к туалету. Вернувшись, он усаживается рядом с приятелем:

– Готово. Я сразу спрошу счет.

Грация, в форме, беседует с консьержкой дома, где жила Анна. Она просит описать человека, который расспрашивал про Бруно.

– Но он назвал его совсем другим именем.

– Неважно, опишите его, пожалуйста.

Консьержка дает довольно точное описание незнакомца и заключает:

– По виду чиновник.

Грация прощается с ней, сворачивает за угол и садится в машину Бруно. Они едут к нему, разговаривая на ходу. Грация сообщает, что Дзанки успел обосноваться в отеле в Париже еще до истории с телефонными звонками. Выходит, в субботу вечером его уже не было в Палермо.

Звонит телефон. Это Умберто:

– Мне повезло. Телефон принадлежит Антонио Карузо, владельцу торговой фирмы импортных товаров, улица… Кстати, звонков было не три, а четыре. Записывай номер.

– Все сходится, – говорит Бруно Грации. – Четвертый звонок был сообщнику, с приказом следить за мной, тому самому, что потом выспрашивал обо мне консьержку.

– Тебе не кажется, что пора пойти к Кименти?

– Пока нет.

Назавтра с телефона, оказавшегося под рукой в одном из домов, где он был по вызову, Бруно набирает номер Тони (Антонио) Карузо и слышит в трубке голос с сильным сицилийским акцентом:

– Тони Карузо, импортные товары. Кто это?

Бруно отвечает:

– Бруно! Ты что, за дураков нас держишь? Я уже третий раз тебе звоню!

И вешает трубку.

Уже на закате, позвонив в шестой раз, он говорит по-другому:

– Из офиса носа не высовывай. Если ты думаешь, что на остальные мои звонки можешь наплевать, то ты ошибаешься. После пожалеешь. Когда я позвоню вечером в восемь, постарайся быть один. В твоих интересах не делать глупостей.

Ровно в восемь Бруно спокойно звонит со своего телефона. Отвечает Тони.

– Ты один?

– Да.

Он действительно один.

– Слушай, – идет в атаку Бруно. – Я знаю, что это вы убили в Париже Бруно Дзанки, а здесь – женщину, которая была со мной.

– Это получилось…

– Случайно? А мне все равно. Я спокойно могу вас всех сдать.

– Что ты хочешь?

– Заключить с тобой соглашение.

– Какое?

– Ты выдаешь мне того, кто убил женщину, парня, похожего на чиновника…

Тони не может сдержать удивленного возгласа.

– Да, я и это знаю. Мне хватит его одного. Он и так принес вам кучу неприятностей.

– И что взамен?

– Я не стану на вас доносить, я о вас просто забуду.

Молчание. Тони обдумывает предложение.

– Я позвоню тебе завтра в восемь утра. Подумай.

Он как раз вовремя вешает трубку: Грация открывает дверь в квартиру.

Настроение Бруно так переменилось, что Грация смотрит на него озадаченно. Он не хочет есть дома, приглашает Грацию в пиццерию. Когда они возвращаются к нему, Бруно страстно ее обнимает, и из сиделки она становится его женщиной.

– Завтра утром мне на дежурство, – говорит Грация, одеваясь.

Однако ее машина не желает заводиться. Она звонит Бруно по домофону. Он спускается вниз и пытается помочь: та же история. Тогда Бруно предлагает ей взять его машину и отдает ключи. Она отдает ему свои.

В восемь утра Бруно звонит Тони. Тони объявляет, что согласен выдать ему Чиновника. При одном условии: Бруно должен убить его, потому что Чиновник слишком много знает и ему нельзя оказаться в руках полиции. Бруно принимает условие. И назначает встречу на одиннадцать вечера, на определенной улице на Бабьем острове, неподалеку от Палермо, на море. Потом спускается, идет к знакомому механику и отдает ему ключи от машины Грации:

– Она мне нужна к восьми вечера.

Пока Бруно ходит из дома в дом по вызовам, Тони собирает всех своих в офисе фирмы. Нет только Чиновника. Тони излагает условие Бруно, но не говорит, что на него уже согласился. Он подводит итог:

– Этот Чиновник мне уже поперек горла. Мало того что он вечно лезет со своими глупостями и может нас подставить… Кой черт ему надо было убивать эту девку? Я не против, чтобы кто-нибудь меня от него избавил.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что на Бабий остров мы едем все вместе. Пусть парень расправится с Чиновником, а мы потом прикончим его. Ну что?

Все переглядываются. Потом один спрашивает:

– Где Чиновник?

– Дома, в Багерии. Ему надо было отсидеться подальше от города.

– Вызови его.

Это звучит как приговор.

Прежде чем звонить Чиновнику, Тони излагает свой план:

– Мы скажем Чиновнику, что вызнали, где скрывается сообщник Бруно. Его надо убрать. И я назначу ему встречу на улице Сарацинов на Бабьем острове в то же время. Идет? Мы тоже там будем, но обнаружим себя не раньше, чем он убьет Чиновника.

Бруно едет в машине к Бабьему острову. Улица пустынна, как и весь город: не сезон. Он едет в машине Грации, которой сказал, что сегодня не сможет с ней увидеться. Уже почти одиннадцать. Бруно въезжает в узкую улочку. Чиновник уже здесь, он спрятался за кустом возле каменной ограды. Чиновник видит подъезжающую машину, но не узнает ее, тем более что это машина Грации. Машина исчезает в глубине улицы.

Спустя минуту машина снова появляется, уже с зажженными фарами. Все происходит в один миг. Машина рывком рассекает куст, придавливает Чиновника к ограде, и он оказывается в отчаянном положении: деваться ему некуда, ноги, видимо, перебиты, он со стоном пытается отпихнуть от себя машину.

Очень спокойно Бруно вылезает из-за руля, открывает дверцу и выходит.

– А теперь я тебя убью, – говорит он Чиновнику.

И замахивается гаечным ключом, который держит в руке. Но тут кто-то бросается на него сзади и разоружает. Бруно отбивается, но человек, висящий у него на плечах, подминает его под себя. Только теперь видно, что это Айрольди. Чуть поодаль появляется и комиссар Кименти. Пока Айрольди, Кименти и остальные пытаются вытащить из-под машины Чиновника, Грация помогает Бруно подняться. Он совершенно обессилен, опустошен.

– Это ты их предупредила?

– Да. Твой телефон уже два дня на контроле. Сегодня арестовали всю их шайку. Они решили убить тебя, после того как ты…

Бруно резко отстраняется от нее и идет прочь, растворяясь в ночи.

(пер. О. Егоровой.)