Три желания за жизнь

Глава 7

Как давно это было! Кажется, прошла целая вечность, а ни каких-то тридцать лет.

Огненные Эмираты. Дом.

После того, как Исиб под ее контролем вывел Вику с Сергеем из заколдованного сна, предварительно стерев и заменив ненужные для их спокойствия воспоминания, они направились сюда в ныне пустующее поместье ее родителей.

Сам воздух здесь потрескивал от красоты и магии ее родной стихии, лаская и наполняя силой, обнимая, нежа как мать заблудшее дитя. На глаза наворачивались слезы от этих любящих, заботливых прикосновений к ее измаявшейся душе, дарящих не покой, а надежду.

Надежду, что все будет хорошо.

Жасмин было странно понимать, что она отказавшаяся отвернувшаяся от подарившей ей жизнь и составляющей ее суть стихии, не была отринута и брошена ею.

Многие ли из джиннов задумывались о ценности дарованного им блага? Навряд ли.

В этом они были чертовски схожи с людьми, которым рамки обыденности не позволяли узреть нечто жизненно важное до тех пор, пока не прочувствуют в полном объеме потерю.

Гуляя по пустынному дому, каждый кирпичек, каждый камешек, которого хранил тепло и память о ее семье, Джинния в который раз мысленно благодарила родителей за их жертву, принесенную в дар ей и ее любви, зная, что где-то на небесах они слышат ее. Когда-то они восполнили утерянные годы жизни Николая ценой отпущенных им лет, а теперь Жасмин готова была последовать их примеру ради дочери, если… если план Владыки провалится.

И все же она надеялась… ей очень хотелось, чтобы эти коридоры когда-нибудь снова огласились счастливым смехом.

Исиб с мужем стояли в стороне, не мешая ей. После скандала на кухне они, словно сговорившись о чем-то, соблюдали вежливый нейтралитет по отношению друг к другу. Жасмин оставалось только надеяться, что они и дальше сумеют сдерживать свою неприязнь, пока ближайшие две недели будут проживать бок о бок во владениях Исиба.

Как бы не хотелось джиннии остаться здесь, но зная Повелителя, она все же предпочитала остановиться у него, чтобы быть в курсе всего происходящего и быть уверенной, что этот ушлый джинн ничего не утаивает от них.

— Ясмин, звезда моя, не хотелось бы прерывать тебя, но нам нужно срочно вернуться во дворец, пока Саид не улизнул, если хотим узнать последние новости.

Сердце джиннии бешено забилось, так что она смогла лишь слабо кивнуть головой и в ту же секунду воздух начал плавиться вокруг, размывая грани окружающего пространства, меняя ее дом на тронный зал дворца.

Исиб царственно с вселенским безразличием восседал на своем злотом украшенном рубинами и янтарем троне, они с Николаем как раз расположились на почетных местах по обеим сторонам от него, когда двери распахнулись, пропуская старавшегося казаться невозмутимым демона. Не дойдя пяти шагов до них, он преклонил колени, покорно ожидая распоряжений Повелителя.

— Мой Господин звал меня?

— Встань Саид, — Резко приказал Исиб. — Почему ты покинул Таяра, ведь я велел тебе не спускать с него глаз?

Мужчина едва заметно передернул плечами, но ни одна эмоция не проскользнула на его лице. Его выжженная пеклом до основания душа, уже не могла испытывать практически ничего, кроме первобытных инстинктов и страха прекращения своего жалкого никчемного существования, который в конечном счете и руководил всеми его действиями.

— Я не мог ослушаться приказа принца, Господин. Но если вы позволите, я хотел бы поскорее вернуться к нему.

— И что же тебе такого поручили важного? — Проигнорировал просьбу Исиб, заставив демона насторожиться.

Жасмин, наблюдая со стороны, видела, как тот быстро перебирает в голове, что можно, а чего не стоит озвучивать.

— Саид, я жду! — Угрожающий окрик, пробирающий до костей, наконец, развязал язык демону.

— Ему надоели проклятые, и он велел срочно от них избавиться.

— Что всех, разом? Чем же они ему не угодили, что он так внезапно решил с ними со всеми расстаться?

— Повелитель, — Саид склонил голову, — мне не ведомы мотивы поступков и приказов, молодого господина, я только верный слуга, исполняющий его волю.

Смиренный покаянный вид демона лишь злил Исиба, Жасмин чувствовала, как удушливой волной ярость поднимается в нем и заполняет все вокруг.

— Ты видимо меня плохо понял, — вкрадчивый угрожающий голос давил на сознание, — либо сейчас ты немедленно выкладываешь дословно все, что сказал Таяр, и еще красочно описываешь ситуацию в замке, либо я сам выворачиваю наизнанку твою жалкую душонку, вытаскиваю всю подноготную на обозрение, а потом выкидываю остатки сыну на расправу.

Джинния удивленно покосилась на Исиба, неужели он все же ничего не хотел скрывать от них с Николаем?

Это было непривычно, непонятно, дезориентирующе, но другого объяснения она не находила.

Жасмин кожей ощущала еле сдерживаемую им энергию, помня, что не в характере этого джинна торговаться в таких случаях. Он всегда стремительно не задумываясь получал все, что хотел. И его нынешнему поведению было только одно разумное обоснование — Исиб хотел, чтобы они были уверены, что знают ровно столько же, сколько и он.

Тем временем демон начал сбивчиво рассказывать.

— Таяр не хотел, чтобы новая девушка… Марина, случайно столкнулась с кем-нибудь из них, он приказал избавиться ото всех, разрешив оставить только двух для… уборки и то с условием, что ни одна не попадется им на глаза. А еще приказал приобрести новый гардероб для девчонки… не слишком откровенный. Все. Это все. Я больше ничего не знаю. И у меня не так уж много времени осталось, чтобы выполнить его последнее поручение.

Жасмин мысленно попросила Исиба предложить демону забрать Маринины вещи, но оказалось, что он еще не закончил свой допрос.

— Откуда такая срочность? Неужели за неполные сутки девушка умудрилась так перепачкаться, или ее вид так раздражает моего сына, что он решил натянуть на нее хиджаб?

— Нет, о хиджабе речи не было, просто девушке действительно нужна одежда, потому что единственное, что было на ней, когда я покидал замок — это простыня с постели.

Лучше бы Исиб не спрашивал!

Лучше бы Саид проглотил свой язык!

Проклятье, только бы Коля сдержался!

Исиб довольно ухмыльнулся, муж зашипел, наплевав, где и с кем он находится, а Жасмин вскочила, привлекая внимание демона.

— Николай! Исиб! — Предостерегающе процедила она.

Что бы ни думали некоторые в отношении нее, пока что она была и оставалась единственной наследницей своих родителей и имела не меньше прав, чем Исиб распоряжаться всей проклятой швалью, да и джиннами тоже.

— Саид, заберешь вещи девушки и отдашь ей. — Пусть Жасмин не могла воспользоваться своей силой, но она была в ней, и сейчас давила на демона.

— Не могу, Госпожа. Таяр тогда догадается, что я общался с Повелителем, и боюсь, ему это не очень понравится, девушка ведь наверняка узнает свою одежду.

Узнает, прощупает, осмотрит и найдет записку от матери. Хотя, что она может написать ей?! Быть осторожной. Сейчас это уже глупо и не актуально. Рассказать кто она и кто такой Таяр — не только не возможно, но и фантастично. Пока ее мысли блуждали в растерянности, снова вмешался Исиб.

— Ясмин, я считаю, что он прав. Тем более в этом нет необходимости. — Он щелкнул пальцами, и дверь открылась, впуская слугу с двумя чемоданами. — В них Марина найдет все что нужно.

Демон забрав поклажу, ожидал разрешения уйти.

— Ты свободен Саид, но… — Исиб выдержал многозначительную паузу, — я думаю, что у тебя теперь довольно часто должны возникать неотложные дела, требующие твоего присутствия здесь.

— Я постараюсь, Господин.

Стоило слугам покинуть их, как Николай до этого каким-то чудом сдерживавший себя убвиняюще выпалил:

— Ты знал!

Исиб ухмыльнулся.

— Николай, открою тебе страшную тайну. Люди наивно заблуждаются, считая меня всеведающим. Сведущ во всем только Бог. — Он поднял указательный палец вверх, словно декламируя заученную истину нерадивому ученику. — А я лишь стратег умеющий просчитывать ходы и предполагать варианты развития событий. И скажу откровенно, я сильно разочаровался бы в Таяре, если все оказалось иначе.

— Ты и твой ублюдочный сыночек… — Начал в запале Николай, но Исиб перебил его.

— Мой сын родился в вполне законном браке, так сказать до гробовой доски моей бывшей жены, и…

Жасмин чувствовала, что еще одно слово и она просто взорвется.

— Исиб, Коля, прекратите! — Она уперлась гневным взглядом в мужа, — Я что-то не помню, чтобы ты хотел почесать кулаки об лицо отца Сергея, когда Викуся к его сыну жить переехала. Да, этот чертов джинн виноват, что запихнул нашу девочку к Таяру но то, что творят эти двое наедине это их сугубо личное дело. Джинны не только выполняют чужие желания, они еще и являются заложниками собственных. Чем больше они противятся им, тем сильнее это ударяет по ним потом. И еще если бы Таяр не сдерживал себя, то ему без разницы было бы надето что-то на нашей дочери или нет, и если бы ты вел себя спокойней, то и сам понял это.

Выпалив все это на одном дыхании, она сделала глубокий вдох.

— Браво, звезда моя! Глядя на тебя, я все больше убеждаюсь, что из тебя бы вышла отличная королева. — Глаза Исиба подозрительно поблескивали.

Набрав, побольше воздуха, Жасмин выдохнула.

— Что еще? Что ты еще от нас скрыл?

— С чего ты взяла, Ясмин?

Нет, этот проклятый джинн действительно буквально лучился от удовольствия.

— По глазам определила.

— Успокойтесь родители, ваша дочура только что сделала отличный страховочный трос на случай полета в бездну. Неожиданная прыть для пирокинетика. Не находишь, звезда моя. Счет один ноль в пользу Марины. Мне впору начинать бояться за сыночка, не ведающего, кого на груди пригрел.

— О, — Жасмин не смогла сказать ничего боле вразумительного.

— Ты хочешь сказать, что Марише, каким-то образом удалось исполнить желание Таяра? — Пришел ей на помощь Николай.

Исиб пожал плечами.

— Не хочу, а говорю. Я сначала подумал, что это сын желание исполнил. Слишком энергии переплелись, — он нахмурился, — сразу и не разобрать, кто, что сотворил, но с джиннами всегда так.

Клидис шла по нижнему уровню Огненных Эмиратов, который люди со страхом называли Адом, и который для многих джиннов был просто рабочим местом.

Преисподняя — необъятная никогда не останавливающаяся фабрика по переработке чистой энергии души. Смрадное, зловонное, удушливое место, накладывающее свой отпечаток даже на оснащенные всеми удобствами кабинеты элиты.

Джинны, как правило, лишь распределяли нагрузку по цехам в зависимости от необходимой интенсивности изъятия энергии, перебрасывая загубленные ими души с одного места в другое, оставляя черную производственную работу на демонов и вурдалаков.

Но даже эта непыльная работенка раздражала Клидис.

Она ненавидела находиться здесь, предпочитая обеспечивать потребности своей стихии полностью принадлежавшей джинну энергией отнятой жизни, несмотря на то, что сила, восполняемая таким способом, требовала постоянного притока новых жертв.

Ее амбициозной натуре претило подбирать жалкие крохи резервов души, которые хоть и составляли львиную долю человеческого ресурса, но на девяносто девять процентов принадлежали Повелителю. Правда это правило не распространялось на некоторых особо приближенных, к которым несмотря на все свои заслуги, она пока не относилась, и членов Королевской семьи, в которую Клидис так и не сумела попасть из-за эгоистичного, напыщенного, самовлюбленного, привыкшего играть чужими чувствами дегенерата.

Хорошо изучив принца, джинния не сомневалась, что рано или поздно Таяр пресытится Проклятыми, и все же поразилась, насколько скоро это произошло, когда Бун, сообщил о возвращении почти всего гарема Саидом в Ад.

Именно по этой причине она находилась сейчас в потайном ритуальном зале, ожидая, когда ее верный помощник приведет изнеженные, расслабленные души, а не разыгрывала со святошами партию за право обладания очередной пешкой с огромным потенциалом жизненных сил.

Здесь в отличие от остальных нижних уровней, она чувствовала себя комфортно и спокойно. Святыня так глубоко скрытая от посторонних глаз умиротворяющее действовала на нее, вселяя уверенность, что полное уничтожение невольных свидетельниц ее унижения, восстановит гармонию в душе, нарушенную выходкой Таяра.

Словно под гипнозом джинния любовалась, ровным столбом изначального пламени в центре зала, который переливался полной цветовой гаммой переходов от бледно-золотого до алого, пульсируя серебристыми зигзагообразными жилами внутри. Наслаждалась прохладой, идущей от каменных холодных стен, куполом ограждающих жар святыни, высящейся из ритуального колодца, который брал свое начало из самого сердца земли.

Когда-то вся планета была огромным шаром первозданного пламени, языки которого дали жизнь ее народу. В те далекие забытые времена джиннам не требовалось питать свою энергию, она была повсюду вокруг них. Пока не были созданы люди, которые не могли существовать рядом с их прекрасной стихией…

Появление Буна с десятью девушками направило ход мыслей Клидис в другое русло.

Окинув критичным взглядом прибывших, джинния отметила капли испарины на их лицах. Проклятые души, обретшие здесь свое второе материальное воплощение, интуитивно, на уровне инстинктов боялись разрушающей силы первородного огня, единственного способного уничтожить заложенную Богом в людей искру настоящего, а для оступившихся еще мучительного, бессмертия.

Эти десять не подозревали о том, что им уготовано, и, тем не менее, до колик боялись, хотя сама Клидис считала, что проявляет акт милосердия, прекращая их никчемное, болезненное и по большому счету бесперспективное существование.

— Ты, ты, ты, ты и ты, подойдите к колодцу. — Сделала она свой выбор. — Бун, закрепи их на алтарях. Только будь осторожней сам не свались в бездну.

Девушки не могли противиться прямому приказу джинна. За каждое ослушание невыносимая боль охватывала каждую клеточку их существа, превращая в один бесконечный сгусток безумия, и, тем не менее, одна из них все же попыталась оказать сопротивление ее помощнику, агрессивно беспорядочно отбиваясь, мешая Буну закрепить свои руки в колодках.

Клидис не удивилась, узнав в ней рыжую, которую выбрал Таяр, чтобы унизить ее. По всей видимости, этой Проклятой оставалось совсем немного до перевоплощения, но теперь это уже не имело значения. Джинния с отстраненным безразличием наблюдала, как Бун, уворачиваясь от нацеленных в глаза ногтей, неудачно оступился, выскальзывая рукой за грань защитного круга. Он даже близко не приблизился к огненному столбу, но кожа и плоть тут же обуглились, вырвав злое шипение из его исказившегося рта.

Пальцы вурдалака удлинились, оттенок кожи из болезненно белого превратился в серо-коричневый, ногтевая пластина, став толще и длинней, преобразовалась в острые загнутые когти, которые в мгновенье неуловимое взгляду пропороли грудную клетку Проклятой, и сжались внутри в кулак.

Что-то хлюпнуло и треснуло и тело Рыжей обмякло на пришпилившей ее к алтарю руке. Пользуясь временной беспомощностью девушки, Бун быстро сковал ее и отошел, поднося ко рту окровавленный кулак. После трансформации ожег прошел, но на его месте как напоминание о неосторожности зияла глубокая до кости ямина, в которой словно в чаше скапливалась жидкие бордовые капли. Длинный бугристый язык вурдалака острым кончиком осторожно зачерпнул из нее кровь, давая той с демонстративной медлительностью стекать в его горло.

Проклятые на алтарях, ощутив свободу от принуждения Клидис, затрепыхались, остальные пятеро испуганно дрожали не в силах пошевелиться, и лишь Рыжая, отхаркивая кровь, с вызовом смотрела на нее.

— Ты не имеешь права распоряжаться мной, я принадлежу Таяру. — Не смотря на то, что ее тело содрогалось от боли, сопровождающей заживление рваной раны, голос оставался надменным и твердым.

Джинния усмехнулась наивности девушки, считающей, что принц вспомнит о ней. Единственной существенной причиной, которая могла бы подвигнуть Таяра призвать к ответственности Клидис за самоуправство — это желание насолить бывшей любовнице, но уж точно никак беспокойство хозяина об утере одной из многочисленных игрушек. Не сейчас… не в его нынешнем состоянии.

— Твое заблуждение глубоко, милочка, но простительно. В интересах своего народа я могу совершать любые действия с проклятыми душами, и мне ничего не будет за это. Хозяева разве что могут потребовать с меня компенсации, которую я с удовольствием им предоставлю. Но я считаю, что такой необходимости не возникнет, ведь для джинна нет ничего престижней, чем отдать Родительнице частицу своей собственности.

— Ты пожалеешь об этом! Немедленно отпусти меня! Таяр с удовольствием испепелит тебя за это, потому что презирает тебя! Он обязательно вспомнит обо мне, когда его новая игрушка пополнит ряды Проклятых! — Орала взбешенная фурия, но Клидис уже не слушала ее.

Приложив руку на золотую жилу узора свитого из переплетающихся языков пламени, джинния призвала огонь внутри себя и направила его в камень, чувствуя, как источник отвечает ей, приятно-горячащим покалыванием.

Алтари со скрежущим звуком сдвинулись со своих мест, поднимая крошки каменной пыли вверх, и медленно начали приближаться к центру колодца. Стоило душам оказаться за рамками защитного круга, как пламя полностью объяло их. Они надрывно выкрикивали проклятия и мольбы, мучились, горели, но еще пока существовали, лишь слегка задетые жаркими касаниями своей новой владелицы, частью которой им предстояло стать совсем скоро.

Клидис заворожено следила, как каменные стойки входят в поток, и тот, вспыхивая яростно алым, начал потрескивать серебристыми молниями, принимая ее жертву.

Пока опустошенные алтари все с той же неспешностью возвращались в исходную точку, в голове Клидис с запозданием всплыли последние слова Рыжей — «Новая игрушка».

«Кто она? Что в ней особенного? Но… Как?» — Мысли стремительно проносились в голове джиннии, вызывая бесконечный поток вопросов.

— Госпожа, прикажите готовить следующих? — Она бездумно махнула рукой, чтобы вурдалак начинал, сама в этот момент, пытаясь систематизировать обрывки сведений, что у нее были.

Но все попытки найти логическое зерно во всем происходящем натыкались, на отсутствие понимания, каким образом живой человек смог оказаться в непреступном замке Таяра.

— Постой! — Остановила джинния Буна, когда тот хотел приковать последнюю девушку, — Тащи ее сюда!

Вурдалак буквально воспринял приказ и, схватив Проклятую за волосы, проволок ее к ногам Клидис. Огромные карие глаза наполненные страхом с затаенной надеждой взирали снизу вверх на джиннию.

— Кто она? Какая она?

— Я не понимаю. — Девушка смотрела на нее растерянными глазами.

— Та, из-за которой вас снова отправили в ад.

— Я не знаю, правда, Госпожа, не знаю. Пощадите меня. — Тонкие аристократические руки обвились вокруг ног Клидис.

— Бестолковая курица! — Джиниия с силой отпинула от себя Проклятую. — Откуда она там появилась?

— Саид… Саид говорил, что Исиб лично подарил ее Таяру, — почти с радостью лепетали потрескавшиеся губы.

— Забирай, — Клидис кивком указала на Проклятую Буну, понимая, что не добьется о той ничего более вразумительного.

— Нет, не надо, — причитала девушка, — Я не знаю, кто она такая, но после ее появления принц весь день громил все, что попадалось под руку, а потом… потом, пообщавшись с нею, велел избавиться от нас всех. Саид уговорил оставить его только двух Миру и Кристину и то только при условии, что те не будут попадаться на глаза.

Джинния слушала и не верила, настолько описываемое Проклятой не вязалось с образом Таяра. Хотя Клидис допускала, что из-за длительного ущемления своих желаний и потребностей может возникнуть такой побочный эффект, только вот проверять на себе она это не собиралась.

— Бун, пошевеливайся! — Зло прикрикнула она на вурдалака.

Клидис уже порядком поднадоело это все, и хотелось поскорее оказаться дома, чтобы проверить, верна ли ее догадка. Она знала только одну девушку, которую им приказал выкрасть в тот день Исиб — невзрачную блеклую дочку Ясмин. И теперь ей не терпелось узнать, дальнейшую судьбу этой полукровки, хотя на подсознательном уровне она была уверена в правильности своих предположений, но это не прибавляло ей терпимости и благодушия.