Три принца

Часть 5. Глава 29. Третий принц.

На следующий день прибыл сирей. Он долго кружил над рекой, а затем спикировал на руку Иберика.

Мои матросы - и вынужденные, и настоящие - с самого утра вели себя тихо. Никто не смел и слова сказать. Они обменивались загадочными взглядами и бросали на меня взгляды не менее загадочные.

Поскольку на этой тесной коммунальной посудине утаить что-либо было невозможно, я практически сразу смирился с тем фактом, что секрет между двумя превратился в секрет между многими. И в душе лелеял надежду, что распространяться о произошедшем никто не станет. Просить, конечно же, никого я не стал. Но очень надеялся на порядочность тех людей, кого смело мог называть друзьями.

Мириам же вела себя очень тихо. Проснулась, оделась, упорхнула. И старалась не попадаться мне на глаза. Затерялась где-то на корме и даже не смотрела в мою сторону.

Но я не обижался. Я чувствовал себя примерно так же, как и она. Как были мы близки прошлой ночью, так были отстранены сейчас. Мы боролись со своими демонами, пытались осознать, что произошло, и к чему, в итоге, это приведёт.

Поэтому я не стал прямо сейчас прояснять отношения. Я тоже чувствовал уколы совести. И дал время и себе, и ей.

Сирей принёс сообщение, что принц Тревин услышал наш зов. Он выделил аж два корабля из своего крошечного речного флота и приказал срочно выдвигаться навстречу. А сам остался в Равенфире, чтобы подготовится к давно ожидаемому знакомству с анираном.

Ответное письмо я внимательно прочёл, но никакого страха не испытывал. Пусть Тревин готовится. Организует для меня приём, или попытается заковать в кандалы. Я ко всему готов. И более чем уверен, что на мою защиту станут все, кого я везу принцу. И его брат, и его друг женского пола. А если он всё же посчитает, что к нему в лапы попал драксадар и попытается заточить того в темницу... Что ж. Тогда будем ориентироваться на местности. Возможно, опять брать ноги в руки и улепётывать.

Но мои лёгкие опасения не подтвердились: спустя три дня пути по тихой и широкой реке нам бросили канат с величественного трёхмачтового судна под косыми парусами. Подтянули и позволили пришвартоваться.

Капитан каравеллы "Аллигания" - флагмана невеликого флота принца Тревина - сам подавал руку каждому и приглашал подняться на борт. А уже вечером мы отплыли обратно. Сопровождающее судно - двухмачтовая каравелла - ушло первым. А а мы, вознаградив смелых моряков золотом из судовой казны и отправив их домой, легли на курс в Равенфир.

Следующие четыре дня мы отдыхали душой и телом. Физическим трудом нас не заставляли заниматься, еды тоже было в достатке. Но самое главное: всем нам предоставили апартаменты с мягкими, хоть и узкими кроватями, и чистым бельём.

Иберик, Феилин, Сималион и принц Терезин вчетвером обосновались в каюте рядом с анираном. С ними я часто виделся в пути. Мириам же разместилась в каюте капитана на полуюте. Наконец-то она смогла нырнуть в приемлемый её статусу комфорт, которого была лишена долгое время. Отсыпалась и отъедалась на свежих фруктах.

И за эти четыре дня ни разу не заглянула ко мне в каюту.

Признаться, я ожидал обратного. Всё же секс получился не самый скверный. У меня бывало и похуже. Гораздо хуже... Но Мириам, видимо, сразу всё решила для себя: если я соглашусь, это случится лишь раз. Один раз с максимальной выкладкой и с максимальной надеждой на удачный исход. Никаких продолжительных интрижек, никакой влюблённости и разбитых браков. Только лёгкая благодарность и чёткое следование планам.

Я примерно так себе представлял, когда пару дней мы вообще не виделись и не разговаривали. Я не давил на неё, потому что сам не знал, как себя вести. Ведь статус походной любовницы её однозначно не устроит. А на большее я сам никогда бы не пошёл. У меня уже есть та, кто для меня гораздо дороже. Возможно, кто ценит не меньше, чем Мириам. Но любит гораздо сильнее. И самое главное: кого точно люблю я. В своих чувствах к Дейдре я не испытывал сомнений.

В итоге, я пришёл к выводу, что линия поведения, выбранная Мириам, - верная. Нам необходимо было отдалиться. Необходимо проветрить мозги. Ибо мы оба знали, что наша недолгая страсть всё равно быстро угаснет.

***

Стены города Равенфир и высоченная Башня Бдения показались на утро. Где-то в стороне буксир тащил по реке брёвна. Ещё дальше - блестел пеньками подстриженный лес. Мы же шли прямо к широкому деревянному причалу у песчаного берега. Судно сопровождения стало на якорь, едва мы подошли к речной гавани, а мы продолжили путь.

На причале уже ждала делегация. Мы выстроились у левого борта и смотрели на встречающих.

- Вон брат! - Терезин, чем ближе мы подходили к Равенфиру, тем веселее становившийся, размахивал рукой. - Фласэз Милосердный, как же давно я его не видел... Но узнал же! Узнал!

- И Харгрид с ним, - добавила улыбающаяся Мириам. - Супруга его. Вон, видишь, стоит в стороне в синем платье... Какое же прекрасное платье всё-таки... И двойняшки рядом с ней - Понтус и Петри, - как и Терезин, она махала с борта рукой. Два пацана-первоклассника, судя по внешнему виду, помахали ей в ответ. И даже подпрыгнули пару раз при этом. Видимо, Мириам они помнили.

Оркестр на причале отсутствовал. А потому, едва спустили трап, мы оказались окружены воинами личной гвардии Тревина - солдаты в дорогих кожаных доспехах организовали почётный коридор.

Терезин хотел сбежать по трапу первым. Радостно улыбался и даже запрыгнул на шатающуюся доску. Но передумал практически моментально. Он обернулся, одарил меня взглядом и крепко сжал правую ладонь.

- Идём, аниран. Я познакомлю тебя с братом.

Усмехнувшись, я сделал первый шаг следом. Но сзади в левую ладонь вцепилась Мириам. Она посмотрела на меня взглядом не менее благодарным. Но было в нём ещё что-то, кроме благодарности. Доверие, поддержка. Обещание никогда не подвести. Обещание стать на защиту в любом случае. Как бы дальше не развивалась ситуация со знакомством.

Эта рука, крепко сжавшая мою ладонь, и этот взгляд констатировали факт, в котором я давным-давно убедился: дружба между мужчиной и женщиной - это отношения либо бывших любовников, либо будущих. Мириам предлагала мне свою дружбу. И я не собирался от неё отказываться.

Гуськом мы спустились по трапу. Сималион, Иберик и Феилин склонили головы перед принцем. А тот, как и предупреждала Мириам, не стал кланяться анирану. Среди нас он сразу определил, кто аниран и есть. Ведь лишь я не демонстрировал покорность и внимательно изучал принца взглядом.

Третий принц, с которым меня свела нелёгкая аниранская судьба, не обладал выдающимися внешними данными. Он был среднего роста - ниже меня и даже ниже Мириам. Не толстый и не худой - нормальный. Ни косой сажени в плечах, ни крепких рук, ни мускулистых ног. Одет, как денди. Что, в принципе, соответствовало статусу. Непропорционально большая голова с шевелюрой, увенчанной золотой короной. И борода, аккуратно подстриженная со всех сторон.

Внешний вид принца Тревина никак не намекал на выдающиеся способности, как о нём рассказывала Мириам. Как по мне, он выглядел, как рядовой офисный работник. Достаточно молодой, чтобы мечтать о выдающейся карьере, но пока способный лишь перекладывать бумажки на столе.

- Ваше Высочество, - первым осмелился открыть рот я, ибо принц молчал и бестактно изучал меня глазами. Надеюсь, я не смотрел на него столь же откровенно, как он на меня. - Меня зовут Иван. И я - аниран.

- Благодарю тебя, Иван, - через пару секунд принц очнулся и протянул руку для рукопожатия. - Что вернул брата. Что вернул сына отцу и матери... И что вернул это требовательное привидение, которое, как мы считали, уже толкается с другими, отвоёвывая для себя более достойное место в рядах армии Фласэза, - он с улыбкой посмотрел на фыркнувшую Мириам. - Рад видеть тебя в добром здравии, вероотступница. Новость о твоём спасение безмерно обрадовала меня.

- Спасибо, Тревин, - то, что она назвала принца по имени, немного нарушало этикет. Но тот не обиделся, а лишь улыбнулся. - Рада вновь оказаться дома.

- Может, уже отпустишь посланника небес? - принц удивил меня своей внимательностью. Он обратил внимание на важную деталь. А я даже не заметил, когда. - Вцепилась в его руку, будто расстаться боишься. Поверь, вы здесь в безопасности.

- Да нет, подержусь пока, - Мириам беззаботно улыбалась, но мою руку всё же не стала выпускать. Ведь она действительно хорошо знала принца.

Тревин улыбался в ответ, как тот самый рядовой офисный работник, когда в офис нагрянуло начальство - улыбался так, будто собирался угождать.

Но всё же никак не прокомментировал слова Мириам. Он переключился на Терезина. Сжал его плечи, осмотрел с ног до головы и прижал к себе:

- Добро пожаловать, блудный брат. Надеюсь, ты мне всё расскажешь? Как служил при храме, что видел, почему решил вернуться. И с какими трудностями столкнулся в пути.

Терезин, уже во время долгого пути по реке переставший пребывать в постоянном напряжении, в объятиях брата окончательно расслабился. Эмоции взяли над ним контроль. И он не смог сдержать слёз.

- Я заблудился, брат. Действительно заблудился, - шмыгнул он носом. - Но милих помог отыскать дорогу...

- Милих? - брови "офисного работника" сошлись у переносицы. Да так изменили лицо на одно короткое мгновение, что я, вовремя заметивший это лицо и взгляд, брошенный на меня, удивился. Мне показалось, что я увидел волка, скрывавшегося в овечьей шкуре. Что на секунду дружелюбный актёр прекратил им быть. И стал тем, о ком меня предупреждала Мириам. - Уж не скор ли ты на выводы, братишка? Узрел первого анирана и сразу поверил в милиха?

- Не скор, - решительно отмёл сомнения Терезин. - Я расскажу тебе, что видел сам. Или милих расскажет. Тогда ты точно убедишься, что он - милих и есть.

Принц Тревин продолжал сжимать плечи брата и, видимо, почувствовал напряжение. Я заметил, как его пальцы, как бы невзначай, прошлись по спине, погладили шею младшего брата и взъерошили волосы. И как младший брат нахмурился, недовольный излишней фамильярностью.

- Готов отстаивать свою правду? - хмыкнул Тревин.

- Готов! - Терезин даже кулаки сжал.

- А ты возмужал, я смотрю, - дружелюбный актёр вновь вернулся на сцену. Улыбка заплясала на лице, а дружелюбность сочилась из глаз. - Не волнуйся, братишка. У нас будет много времени на разговоры. Просто так я тебя не отпущу. Погостишь у меня, расскажешь. Письмо матери и отцу напишешь. Не разучился писать ещё?... Ну вот. Нам будет, чем заняться... Но для начала: прошу! - принц сделал широкий жест рукой, приглашая гостей шагать по причалу в сторону стен города. - Сначала лёгкий перекус, баня и отдых. А затем - званный ужин. Там мы и услышим твою историю.

Руки нам всё же пришлось разорвать. Тревин обнял за плечи Терезина и вместе с ним шёл впереди. Мириам перехватила жену принца - не менее высокую брюнетку. Она и двое её сыновей закружили Мириам в объятиях. Так что мне со своими верными друзьями пришлось плестись в арьергарде. Ожидаемый праздник жизни пока не добрался нас.

- Ах, да! Забыл... - принц Тревин картинно стукнул себя по лбу, немного отстал и приобнял за плечи уже меня. - Говорю, ступайте!

Эти резкие слова относились к Иберику, Сималиону и Фелимиду. А так же к тем стражам, что шли за нами следом.

- Сопроводите этих достойных людей в подготовленные для них комнаты.

Стражники не ослушались и помогли нам с принцем уединиться.

Но я не испытывал страха перед ним. И вообще не опасался коварного удара. У меня реакция лучше. Если что, я снесу башку этому "офисному работнику" быстрее, чем он прикоснётся к ножнам на поясе.

- Пока вы были в пути, туда-сюда летали сиреи, - доверительно сообщил Тревин. - Я поставил в известность Его Величество, что ты выполнил данное ему обещание. И что вскоре пожалуешь в Равенфир. И вот сегодня перед самым рассветом пришёл ответ, - он протянул мне небольшой красный футляр.

- Первостепенной важности? - удивился я.

- Я удивился не меньше, - Тревин, видимо, был прекрасным физиогномистом. - Но поскольку послание обращено к тебе, - видишь, там написано: "Анирану в руки"? - открыть я не посмел. Прими. Прочтёшь в гостевых покоях.

Я озадаченно почесал лоб: понятное дело, если король уже знает, что младшего сынка я вырвал из чужих опасных лап, благодарное письмо обязан был прислать. Но зачем такая спешка? Мы же обговаривали ранее, что в красном футляре - лишь сверхсрочное.

- Но это ещё не всё, - добавил Тревин, когда мы продолжили путь. - Пришло ещё одно письмо. И его я вынужден был открыть... Хоть и не прочёл.

- В смысле?

- Из Винлимара прилетел сирей.

- Из Винлимара??? - мои глаза полезли на лоб.

- Совершенно верно, из Винлимара. От святого отца Эвенета лично в руки анирану Ивану.

Неожиданная новость заставила меня остановиться прямо посреди дороги.

- Памятуя о поступке этого мерзавца, - принц не стал подбирать слова. - Когда он, как рассказывал отец, пытался убить и его, и тебя, я решил, что не стоит быть небрежным. Мы осторожно извлекли письмо и осмотрели. Но опасности нет. Это лишь личное послание посланнику небес.

- Что Эвенет хочет?

- Я не знаю. Письмо я не прочёл. Но, надеюсь, ты поделишься его содержанием со мной, когда ознакомишься. Подозреваю, что хороших слов там будет немного.

Я поморщился: этот седовласый гад хочет со мной эпистолярно поругаться? Буквами метать огонь и молнии? Ну, что ж. Если это так, я не постесняюсь и выскажу всё в ответных буквах.

- Можно? - я раскрыл ладонь.

- Можно, - улыбнулся принц. Но за пазуху не полез. - Дружеское письмо ждёт тебя там же - в гостевых покоях. На всякий случай омытое водой и высушенное. Наверное, чуть-чуть размытое окажется. Но, уверен, ты разберёшь слова. И сам решишь, с какого письма начать... Всё, пойдём. А то мы отстали. Я сам провожу тебя. А на званном ужине буду надеяться, что рассказ Терезина ты дополнишь своими словами. А то братец мой, как ты, наверное, уже убедился, склонен преувеличивать. Как обстоятельства и чужие заслуги. Так и опасность... Заодно и расскажешь, зачем ты решил вернуть эту занозу, - Тревин опять захохотал. - Не было печали... - он помотал головой под аккомпанемент смеха и добавил шагу, спеша за процессией.

Так что мне пришлось догонять.

А в шикарных покоях, выделенных анирану согласно статусу, пришлось бороться с искушением. Я держал в руках красный футляр и смотрел на измятый листок хреновой бумаги, лежавший на кофейном столике. Листок, видимо, действительно промыли и просушили. Но утюгом погладить забыли. Поэтому он лежал весь такой одинокий и пожёванный, и ждал, когда я возьму его в руки.

- Ладно, падла, давай посмотрим, что ты хочешь мне сказать.

Я всё же решил начать с плохих новостей. Иных от Эвенета я не ждал. Отложил красный футляр в сторону, задержал дыхание и склонился над письмом. Прикасаться к нему руками, я не собирался.

- "Ну, что ж, мой смелый недруг," - именно с таких слов начиналось письмо. Без всяких "привет" и "здравствуй". - "Отдаю тебе должное. Не ожидал я, что ты осмелишься на столь дерзкий поступок. Не ожидал, что рискнёшь засунуть голову в логово кашума. Это значит, я совершил ошибку. Недооценил тебя. Признаюсь честно... Признаюсь именно тебе, ведь, судя по всему, противник из тебя получится достойный. Не ведаешь ты, что творишь, но теперь я абсолютно уверен, что именно ты никогда не отступишь назад. Именно ты воплотишь в себе то, что погубит ещё живой мир. Ибо больше нет достойных претендентов.

Но, раз так, спешу сообщить, что это ещё не конец. Мы могли встретиться, но не встретились. Не беда. Встретится нам ещё предстоит. А пока пришло время давать обещания. Я обещаю, что больше не буду столь беспечен. Что обязательно вознагражу тебя за усердие. За ту напористость, с которой ты стараешься уничтожить мой мир, я вознагражу не только тебя, а всех, кто тебя окружает. Королей, принцев, женщин, друзей. Всех, кто тебе дорог. А когда ты останешься абсолютно один, тогда не будет никакой необходимости заносить топор над твоей измученной шеей. Ты сам спрыгнешь в пропасть... Надеюсь только, это случится до того, как запылает первый пожар. Ибо если по твоей прихоти он запылает, снисхождения не дождётся никто.

Ещё увидимся.

Подпись: Истинный милих Астризии - экзарх Эвенет".

- Выкусишь, козёл! - достойно ответил я помятому клочку бумаги. Даже злорадно усмехнулся, понимая, что самодовольную и высокомерную падлу удалось разозлить. Жаль только, башку ей не удалось снести...

Впрочем, уже не важно. Махать кулаками в одиночестве и рассказывать самому себе, что я сделаю с этим выродком, попадись он мне в руки, глупо. Надо оставаться хладнокровным. Но всё запомнить и ничего не забыть. Ведь Эвенет точно не забудет. И ничего не простит.

Лёгкий прилив адреналина словно наполнил меня энергией. Жизнь продолжается. И, скорее всего, она не будет простой.

- А когда было просто? - сам у себя спросил я.

Затем взял красный футляр и вытряс из него небольшой бумажный рулон. Пальцем сковырнул восковую печать и развернул письмо.

- "С прискорбием спешу сообщить дорогому анирану, что в день летнего солнцестояния уважаемый магистр Анумор скончался. Его место в рядах армии - будет подле Триединого! Он заслужил его и занял по праву."...

Первые строки письма бросили меня в жар. Затем в холод. Я стоял с открытым ртом, смотрел на эти строки, выведенные каллиграфическим почерком, и не мог ничего сказать. Я не верил этим строкам.

Я всегда этого боялся. Боялся, что профессор оставит меня одного. Что после того, как отдал свой дар, не справится. Не станет бороться, а местная медицина не поможет.

Но всё же это случилось. Он не справился. Таял с каждым днём и терял волю к жизни. А организм, лишённый божественной энергии, усыхал...

Я проглотил тяжёлый комок, вытер предательскую слезу и продолжил чтение.

"Магистр Анумор чувствовал приближение конца", - писалось дальше в письме. - "Он часто говорил об этом. И попросил принести ему перо, чтобы в последний раз написать анирану. Его желание было исполнено. Дальше слова магистра переданы точь-в-точь."...

Строки на этом листе завершились. Я недоумённо нахмурился. Резко перевернул лист на обратную сторону и увидел небольшой абзац.

"Похоже, Иван, больше нам свидеться. Чувствую себя, как старая развалина. Ещё хуже, чем чувствовал в Москве... Но ничего не поделаешь. Мы оба с тобой знаем, что иначе быть не могло. Поэтому теперь время для нас течёт по-разному.

Но я прошу тебя не отчаиваться. Смело иди вперёд, сынок. Твори. Ставь галочки в пунктах плана. Не забывай, ради чего ты здесь. И что лишь для одного из нас возможен счастливый конец.

А я, пожалуй, отдохну. Я сделал всё, что мог. Даже больше, чем ожидал от самого себя. Дальше тебе придётся идти в одиночку. И я очень надеюсь, что именно ты станешь тем, кем стать рождён. Ты смелый и решительный парень, Иван. Я знаю, ты сможешь. Поэтому смоги - спаси их!"...

Правая ладонь вытерла не одну, а несколько предательских слёз. Я просто не смог сдержаться. Тот человек, с которым я познакомился в Обертоне и кто стал моим другом, соратником и даже наставником, больше никогда не выслушает меня. Больше никогда не даст совета и не поддержит в моменты слабости. Но самое обидное, он не увидит спасительных изменений. Он не дождётся меня. Он не станет рядом, когда я встречу инопланетное божество. Он уже рядом с ним - стоит в первых рядах и смотрит на меня. Машет рукой и требует не останавливаться.

Я опять вытер слёзы. Вновь посмотрел на строки и сжал в кулаке письмо.

- Прощай, первый аниран, - прошептал я. - Твой путь подошёл к концу. А мне надо идти дальше...

КОНЕЦ 5-ой ЧАСТИ