Три закона. Закон первый – Выживание. ч.1

Глава 1

…Сегодня настал очередной день. Привычный подъём полшестого утра, привычные действия по приведению себя в порядок перед школой.

Каждый новый восход солнца всё выше заносит над головой лезвие рокового вопроса – как я собираюсь прожить свою оставшуюся жизнь? Буду создавать, разрушать или просто обслуживать? Буду рожать, посвящать себя богу доходов или наслаждаться одинокой принципиальностью без того и без другого? Иногда завидуешь докатаклизмовым людям, которым ничего особо не нужно было решать – уже хорошо, если тебя не убили, или если ты не загнулся от какой-нибудь болезни…

Вот уже который день, вставая по утрам, я в зеркале пытаюсь разглядеть хоть какую-нибудь подсказку. На кого я больше похож – на мальчика или на девочку? Среди сверстников ростом я не выделяюсь, на атлетике стою где-то посередине. Черты лица тоже абсолютно нейтральные, сглаженные и округлые… Эти большие серые глаза, эти русые прямые волосы, подстриженные чуть ниже плеч (агенская мода), это тело среднего подросткового сложения – моя нынешняя внешность может принадлежать как и будущему парню, так и девчонке.

Даже комната моя не в состоянии дать дельного совета. Знаете, как бывает – иногда по личным вещам можно многое понять о человеке. Я о себе понять ничего не могу, кроме того, что агенам не положено иметь много барахла. Небольшая, родная моему сердцу, комнатка была обустроена в нейтральных светлых тонах и довольно аскетично. Какие-то предметы, служившие украшениями, не привлекали слишком много внимания и не имели никакого особого значения, кроме создания красоты на пустом и гладком пространстве. Тут могло бы быть много книг на самые разные тематики, но держать их в электронном виде гораздо удобнее… Как и музыку. Вот разве что музыку я люблю особо, она играет из встроенных в стену динамиков и сейчас, пока не пришлось спуститься вниз. Обстановка соответствует вакууму в голове…

И только над письменным столом виднеется одно яркое пятно – фотография дымящего вулкана, находящегося на противоположном конце планеты. Но я повесил её совершенно недавно. Жутковатая красота воспламенившейся горы под кучевыми облаками алого цвета как нельзя лучше отображала моё душевное состояние. А может, удариться в геологию? Хотя, чего я там не видел?..

Сегодня мы с друзьями и однокашникам опять идём в наш храм науки, который теперь стал для меня зданием суда. Сколько мне тут дадут? Или куда сошлют? Самое поганое, что приговор в итоге вынесу я сам!

Улицы были приятно оживлены вереницами учеников и утренним потоком машин взрослых граждан. Солнце благополучно грело наши головы, но ощущения радости это не добавляло. Мрачно оглядываюсь по сторонам – не все старшеклассники так уж и расстроены. Мягко говоря, расстроенным вообще никто не выглядит. Все как обычно весёлые, болтают… Один я, как мешок с дерь…

– А?! Чего?..

– Я говорю, ты все письма просмотрел? – поверх моих мыслей раздался бодрый голос Гелло.

Он шёл рядом деловито, чёткими мерными шагами, придерживая локтем сумку и глядя вперёд смело и уверенно. Он выглядел как образцовый студент, полный амбиций и абсолютно уверенный в их воплощении. Сегодня он готов был ринуться в бой – и положить начало своей будущей успешной жизни.

– Ну так – пролистал… – нехотя отвечал я, уводя взгляд от этой ядрёной картинки.

Письма нам вручили в прошлую пятницу – все они пришли в школу от различных организаций, предприятий и учреждений с предложениями работы на определённых должностях (пока, разумеется, на уровне помощников). Их специальные сотрудники в это время года занимаются поиском кадров по всем школам, готовящим выпускников. Они формируют запросы с подробным описанием качеств необходимых им людей, отсылают их в близлежащие школы. Затем получают в ответ кучу более или менее подходящих паспортов, тщательно их рассматривают, отбирают подходящие. После чего высылают отобранным ученикам предложения о работе, проводят собеседования с теми, кто заинтересовался, выбирают тех, кто наиболее подходит, и берут в итоге тех из них, кто согласится. Вот такая схема.

Нам всем пришли такие приглашения – лишь два дня назад. На красивой бумаге, с фотографиями и хорошим описанием – самого предприятия, работы в нём, и конкретных вакантных должностей, на которые тебя готовы позвать. Кому-то пришло больше предложений, кому-то меньше. Традиционно успешным считался тот, у кого писем набиралось больше. У меня их было очень много… Настолько, что я не смог заставить себя их прочитать…

– Хм, – Гелло задумался, как бы ему необидно выразить своё удивление. – Пролистал?

– Пролистал. А ты? – поинтересовался я уже с некоторым раздражением.

– Я всё изучил очень внимательно, – приятель этого не заметил.

– Я тоже! – пропищал Мирои, выныривая из-под его локтя. – Но у меня-то предложений гораздо меньше, чем у вас!

И он горестно хныкнул, резво семеня рядом с широко шагающим Гелло:

– …Хоть бы меня куда-нибудь взяли, мне уже всё равно куда!

– Почему «всё равно»? Не надо себя программировать, – наперебой завздыхали мы. – У тебя очень хорошие показатели. Перестань. Ещё рано волноваться. Пойдёшь туда, куда захочешь.

Как всегда ободряя Мирои, мы вошли в школу, и за нами захлопнулось солнечное небо.

На самом деле наш приятель просто хотел привлечь к себе внимание, нарваться на похвалу – он всегда так делает, когда чувствует неуверенность в себе и происходящем. Но сейчас я был рад его выкрутасам – лишь бы Гелло не начал промывать мне мозги и не привязался с высокими фразами типа «Реши, чего ты хочешь от жизни! Оцени свои возможности! Проснись с целью!». Мне достаточно выслушивать это каждый день от отца, добившегося в жизни немалых успехов и очень этим гордящегося.

Откуда я знаю, чего хочу?.. Я хочу нормально жить! Откуда я знаю, что жизнь может дать? А если бы мог оценить свои возможности, разве стал бы мучиться?

Наставниками мои способности стабильно оцениваются как многообещающие. Во всех областях моя оценка колеблется от средней повышенной до высокой, хотя не могу сказать, что прилагаю к этому больше труда, чем все остальные. Я из тех, кого одобрительно хлопают по плечу, и говорят «Ты пойдёшь далеко», но куда – никто не уточняет. Главное, далеко. Если бы я успевал только по какому-нибудь одному предмету (или хотя бы в одной области знаний!), то тогда у меня не возникло бы вопросов! Но в моём паспорте чёрным по розовому написано: «Высокая вариативность познавательной функции», «Особенность склада ума – разноплановость». Это значит, что я стабильно неплох во всём подряд.

Мои друзья не имели подобной проблемы. Гелло Нжелл – высокий, худощавый, темноволосый аген с прямыми и благородными чертами лица – явно склонялся в сторону техники и инженерии. Он учился в среднем лучше меня, больше успевая по техническим наукам, и меньше – по остальным. Он прекрасно представлял, в какую сторону направит свой могучий потенциал. И, оценив все за и против, давно решил, что будет мужчиной – даже волосы уже стриг коротко, по-мужски.

Мирои Стёппи был его противоположностью. Совсем не высокий, со склонностью к круглым щёчкам, которые его заставляли сгонять на тренировках, со светло-русыми лёгкими волосами. Он учился хуже нас обоих, но не настолько, чтобы волноваться по этому поводу. Его увлекали науки гуманитарные (особенно культурные феномены), он был впечатлительный и нервозный.

Мы дружили с самого тринадцатого класса, то есть с того момента, как впервые встретились в школе малыми детьми. И, несмотря на различия, прекрасно ладили, не намереваясь расставаться в будущем. Своих друзей я любил, даже сейчас, когда они не могли понять то, что меня грызло.

Как видите, по всем параметрам я нахожусь где-то между ними. И выделяюсь только тем, что искренне разделяю интересы обоих и, если нужно, могу помогать им по всем тем предметам, где они отстают…

Итак, мы втроём вошли в школу, небо захлопнулось. Под гнётом пессимистичных мыслей, я даже не подозревал – можно не волноваться, судьба моя уже решена в этих стенах. И никакой проблемы выбора уже не стоит – я вообще лишаюсь свободного выбора очень надолго.

Да-а, знай я заранее, что принесёт мне этот день, то за пять секунд сожрал бы свой паспорт, изменил бы внешность и навсегда покинул бы город.

Но я и так не ждал ничего хорошего. Сегодня начинается подготовка к приватным беседам с работодателем. Обычные уроки закончились на прошлой неделе – закончились навсегда. Теперь до выпуска школа не преподаст нам ни одного предмета. Теперь она будет внедрять нас на рынок труда. Вообще, нас едва ли ни с начала обучения готовили к финальному выбору. Наблюдали, собирали данные, анализировали, корректировали. А сейчас необходимо последний раз пройтись по нам лаком и полностью отполированными выставить на торг. И для того, чтобы торг дал хороший результат – нас научат торговаться.

Сперва все группы первого класса согнали вместе в Зал Собраний и произнесли там вводное слово – о том, что нас теперь ждёт, и каковы наши дальнейшие действия. Из прежних занятий оставалась только физическая подготовка (без неё никак – люди в современном мире должны следить за своей формой и здоровьем). Все остальные часы будут распределены между лекциями по психологии труда, трудовых отношений, мотивации, самосознанию, самотерапии и всего того, что может понадобиться в рабочей жизни. Так пройдёт четыре месяца. За это время мы должны будем проанализировать полученные предложения и выдать списки тех организаций, которые нас заинтересовали. И через четыре месяца накатит волна собеседований, которая будет захлёстывать нас до самого срока приобретения пола.

Зарядившись информацией, которую и так все знали, мы с разбега прыгнули в наше обновлённое девятичасовое расписание.

Первым нас ждало занятие по психологии прохождения собеседований. Затем тренинг по моральной подготовке к ним (после которого Мирои заметно расслабился). Потом семинар по риторике – зачем-то.

Друзья мои пребывали в радостно-взвинченном расположении духа. Гелло едва ли не бил копытом, хотя внешне старался выглядеть сдержанно и величаво. Везёт ему – он приближается к тому, о чём реально мечтает. А Мирои уже успел расстаться с утренним отчаянием и строил планы, как он всех поразит, и как работодатели порвут его на куски, не поделив между собой его таланты. И ему везёт – всё пройдёт гораздо спокойнее, чем ему снится в кошмарах. Всё у моих друзей будет хорошо. А про себя я и не знаю…

Настроение моё упало ещё ниже, когда кто-то из одногруппников во время перерыва между моральной подготовкой и риторикой стал намекать, что он получил как раз то приглашение, на которое очень надеялся. А Гелло пожал плечами и сказал, что и он такое получил. Тут Мирои шепнул мне, что подумывает сам отправить запрос кое-куда – так тоже можно было делать, когда тебя интересовала какая-нибудь организация, либо находящаяся очень далёко, либо не требующая конкретного штата сотрудников, а потому не рассылающая приглашений. Мирои взял с меня драматичное обещание пока не спрашивать ничего более, но я и так догадался, что он собирается попробоваться где-то в области искусств. Ассоциации артистов практически никогда никого к себе не зовут, предоставляя инициативу тебе, если ты вдруг вдохновился чем-то на школьных занятиях.

Друг, сам того не зная, раздавил меня окончательно… Просто в пыль втоптал! Даже нервный, неуверенный Мирои чётко знает, чего он хочет, и даже преодолевает себя, чтобы послать куда-то самостоятельный запрос! А я!.. а я…

Мне кажется, я даже стал видеть всё в чёрно-белом цвете. Нет, я не позавидовал. Мне захотелось узнать, а куда же именно он хочет обратиться. Ведь если в музыкальную область, может, и мне стоит – я был одним из немногих кого учили вокалу, найдя у меня в глотке «неплохой» голос. Но обещание ничего не спрашивать уже было взято. Да и не могу сказать, будто до конца жизни хотел бы драть этот свой всего лишь «неплохой» голос…

Так что на риторике я ничего не слушал, а пребывал в плену собственных совсем не риторических вопросов.

Как можно вот так взять и выбрать на всю оставшуюся жизнь какое-то одно дело? А перебежчиков ох как не любят! Потому что слишком много времени тратится на переподготовку. И вообще, почему этот ненадёжный человек легкомысленно отнёсся к выбору раньше? А если это агент конкурента?

Может, всё-таки попытаться сперва определиться с полом и в профессии отталкиваться от этого? На данную тему мои сверстники заправлены самыми подробными знаниями, которые позволяют трезво и разумно оценить возможности и необходимости. «Занимайтесь просвещением, а не войной» – таков был лозунг Высшего Правительства, когда создавалась современная система образования, дающая максимум познаний о реальности, в которой все мы живём. Нам преподавалась анатомия, основы мужской и женской медицины, биохимия гормонов, сексология, психология (и полов, и их отношений, и семьи, и детей) – мы знаем абсолютно всё в этих областях, для нас это совершенно прозрачно и представляет собой необходимые шестерёнки для проживания успешной и гармоничной жизни. Говорят, правда, когда у нас начнётся выработка половых гормонов, есть риск, что на эти знания мы посмотрим несколько однобоко… А что толку, если сейчас я смотрю не однобоко – можно жить и женщиной, можно жить и мужчиной – а что лучше-то?!

После риторики мы двинулись в сторону последнего на сегодня занятия. Я постарался себя приободрить – возможно, оно прояснит что-нибудь в моей голове. Ведь это будет лекция «Тонкости взаимоотношений мужчин и женщин в условиях напряжённого рабочего процесса».

До переворота в моей жизни оставались считанные минуты…

Жуя кофеиновую жвачку, для бодрости, мы втроём направлялись как раз к необходимому кабинету, когда под потолком разнёсся громовой голос:

– Леокади Алисар!

Коридор дружно вздрогнул, но секундное замешательство сразу рассосалось, когда имя выкрикнули до конца. Это было моё имя, и потому один я остался стоять как столб. Гелло и Мирои тревожно глянули мне за спину, но по выражениям их лиц я понял, что голос принадлежал кому-то вполне хорошему из преподавательского состава.

– Леокади, дружок, я тебя и ищу.

За плечо меня развернули в нужную сторону, и я наконец отмер – это был руководитель нашей, десятой, группы. Его все любили и заслуженно почитали лояльным человеком. Он преподавал нейробиологию.

– Здравствуйте, наставник Демен, – мы все трое, как положено, поклонились.

Преподаватель улыбнулся как-то натянуто. Он был высокий, приятный, мягкий и довольно молодо выглядел для своих лет. Но, кажется, сейчас был чем-то встревожен.

– Да-да, здравствуй… Здравствуйте, ребята! Не то чтобы нам следует беспокоиться, но всё-таки опустим приветствия, – пожав плечами каким-то своим напряжённым мыслям, мужчина нахмурился и даже вздохнул: – Леокади, у меня до тебя два дела… Ну, во-первых, поздравляю с получением предложений – всех вас, друзья, поздравляю!

– Спасибо!.. Спасибо…

– …Очень приличное количество вы все набрали, я вами горжусь…

Он действительно всегда нами гордился, но в настоящий момент его сильнее занимало какое-то другое чувство.

– Это первое, что я хотел сказать… А второе, признаться, совсем уж интересно! – Демен опять натянуто улыбнулся. – Один из твоих работодателей, Леокади, взял и пришёл сегодня сюда! Он хочет собеседовать тебя сегодня.

У меня сердце в пятки упало.

– К-а… к-а… – забулькало в горле, но Гелло восторженно промычал на весь коридор «Вот это круто!», и меня отпустило.

– Не волнуйся, дружок, вполне возможно, что это действительно круто, – наставник ободряюще похлопал меня по плечам. – Конечно, он пришёл не вовремя – ты только позавчера получил предложения – но Президент сделал ему скидку. Поскольку работа этого человека предполагает скорый отъезд, и у него якобы нет времени, чтобы уделить нам его позже. Ну что ж… Пойдём!

– Наставник, куда я пойду? – не своим голосом захныкал я, цепляясь, как маленький, за его рукав. – Я ещё не готов, у нас сегодня только первый день подготовки к собеседованиям был! Как я буду с ним разговаривать?

– Не бойся, Леокади, думаю, говорить будет в основном он. Ты – единственный ученик, заинтересовавший его в нашей школе.

– Единственный?! Боже, кто это?..

– Идём-идём, по дороге всё расскажу!

– А как же «Взаимоотношения мужчин и женщин»?..

– По старинке обсудите это с друзьями за чашкой кофе.

– Иди, не о чем волноваться! – шепнул Гелло.

– У тебя-то точно всё получится… – протянул Мирои.

И наставник Демен за локоть повёл меня прочь от такой привычной, такой безопасной аудитории, где сейчас начиналась такая хорошая и интересная лекция…

– Не беспокойся, – начал он инструктировать на ходу. – Ты войдёшь, поздороваешься и сядешь за стол. Говорить начнёт он – его инициатива. Ты выслушаешь; вероятно, у тебя появятся вопросы – ты их задашь. Сроки твоего ответа стандартны – ты должен побеседовать со всеми работодателями, поэтому ответ свой дашь в указанную в нашем стандарте дату.

Последнее прозвучало несколько раздражённо. Видимо, наставник не одобряет того, что происходит… Но его учительская размеренная интонация меня как всегда успокоила – всё не так уж и сложно, мне и говорить особо не придётся.

– А кто же это?.. И он только меня пригласил? – в последнее трудно было поверить.

– Да, он обратился в школу довольно давно, изучил предоставленные ему паспорта довольно быстро и остановил выбор на тебе. Он присутствовал даже на некоторых занятиях (конечно, наблюдая со стороны, чтобы вас всех не взбаламутить). И ты его устроил настолько, что он предпочёл всё своё внимание уделить только тебе.

– А… а если я его не устрою?

– Это его личные проблемы, у тебя довольно и других предложений.

Я рассеянно посмотрел на тяжёлую сумку в своих руках – в ней валялась мощная стопка конвертов, которые я даже не потрудился оттуда достать…

– Да кто же это?

Толи яркие блики солнца, гуляющие по светлым стенам, исказили приятное лицо моего наставника, толи нехорошее самочувствие – но, кажется, он поморщился от этого вопроса.

– Гер Мичлав.

Не увидев в моих круглых глазах признаков узнавания, Демен нахмурился уже явно.

– Леокади, ты смотрел, что за приглашения тебе пришли?!

– Ну, я как бы не так подробно, но…

– Где твоя развитая ответственность и инициативность высокого уровня? Я считал, что ты будешь знать о своих перспективах ещё до того, как я вручу тебе письма!

– Да даже если б знал!.. – не удержал я стона, окончательно вылетая из колеи.

Демен остановил нас обоих и внимательно посмотрел на меня. Мы уже стояли у здоровенной двери в Приватное крыло.

– Письма у тебя с собой?

– Д-да…

– Давай-ка так – три минуты я даю тебе на то, чтобы отыскать нужное, ознакомиться с ним и сделать нейтральное лицо.

– Да, хорошо!

– Время пошло, а я пошёл к этому Мичлаву…

И наставник шагнул за тяжёлую дверь, оставив меня одного. Мне даже холодно стало. Ученики уже разбежались по кабинетам, стояла тишина – даже шума деревьев за просторными окнами не удавалось услышать. Так, где это письмо?!

Боже, как я боялся этого дурацкого Приватного крыла… И вот – то, чего боишься, настигает тебя из-за угла! И именно тебя! В Приватном крыле находится семьдесят пять маленьких кабинетиков для проведения собеседований. В конце каждого учебного года тут очень людно – как будто идут экзамены – но сейчас вообще никого нет! И это страшно, потому что и меня там быть не должно! А тут кто-то припёрся… Гер Мичлав какой-то…

Как назло, все предложения лежали в сумке по своим конвертам – это поиски осложняло – открой, прогляди, возьми другой. Да ещё и куча такая! Какая тут радость от их количества?! Хорошо, что вообще взял всё это с собой…

Сумка валилась из рук, сами руки тряслись, шрифты на брошюрах совершенно невозможно было читать за полсекунды – но я всё-таки нашёл! И… здесь не с чем было знакомиться – одна только визитка. Черная карточка… «Гер Мичлав, специалист первой категории, Ассоциация квазиантропной охоты». Квазиантропная охота?!!

Пылающая на солнце дверь басовито скрипнула – и такое страшное эхо получилось… Демен смотрел на меня по-учительски изучающе.

– К-а… к-а… – при виде него я попытался выразить своё мнение.

– Вижу, ты теперь в курсе. Проходи.

– К-какая охота, наставник?!

– Иди, Леокади, ты просто выслушаешь предложение. Тебе вовсе необязательно его принимать.

И тень огромной двери сомкнулась надо мной. Я успел только заметить длиннющий коридор с окнами под потолком, и ещё кучу дверок – невероятное количество дверей! Но вот я оказался за ближайшей – и всё… Началось…

Кабинет оказался маленьким, уличный свет проливался в него щедро, посередине стоял средних размеров стол с письменными принадлежностями на две персоны. Приватная обстановочка, но ощущения как перед допросом…

И по ту сторону стола сидит человек… Огромный человек… И мне показалось, что вот пришёл мой палач…

Но при первом же взгляде на него паникующий мозг остановился и подсунул мне нужное воспоминание. Я знаю, кто это! Я видел его в газетах! Ну да, Гер Мичлав – о нём пишут гораздо чаще, чем о других квазиантропных охотниках, и, кажется, даже называют лучшим из них…

Не узнать этого человека было сложно, даже если видел его фото всего однажды, не особенно интересуясь новостями об охоте и промышленности. Потому что он совершенно не походил на всех тех, кого ты привыкаешь видеть в газетах и в жизни. Гер Мичлав был мужчиной невероятных габаритов – абсолютно все его черты можно было бы окрестить просто огромными. Огромный рост (явно под два метра), впечатляюще развитая мускулатура (явно характерная для его профессии), огромное широкое лицо с крупными чертами и заметной щетиной, проступающей до самой шеи. Кожа имеет признаки загара – явления, совершенно не характерного для занятых жителей Мегаполиса. Большие глаза, карие, большой нос с лёгкой горбинкой, большой кривящийся в усмешке рот – всё это на огромной голове, увенчанной непробиваемо густой кудрявой шевелюрой столь же непробиваемо чёрного цвета. И одет он весь был в чёрное – солнечный свет немного бликовал на куртке, покрывавшей необъятной ширины квадратные плечи.

Он… он выглядел очень некорректно и пугающе… Ещё и сидел, в непрошибаемой уверенности откинувшись на подлокотник стула. И будто заполоняя собой всё окружающее пространство.

Приход мой вызвал одобрение. Прицельный взгляд выхватил сперва мою бледную физиономию, а затем прошёлся по мне от макушки до низов.

– А вот и ты, парень, – проговорил этот человек низким рокочущим голосом и усмехнулся. – Ну, проходи-проходи, чего замер? Стрелять я в тебя не буду.

Видимо, нейтрального лица у меня не вышло…

– В вашем распоряжении сорок минут, господин Мичлав, – над затылком прозвучал непривычно холодный голос Демена.

Мужчина отсалютовал ему широкой загорелой ладонью.

– Спасибо, наставник, нам с ним хватит и двадцати!

– Оставляю вас, – плечо моё ободряюще пожали, дверь хлопнула, я остался один.

– Ну садись, сказал же, – человек насмешливо кивнул на свободный стул.

Я присел.

И… чего он молчит-то?.. не я же должен говорить! Разглядывает как квазиантропа несчастного… И, кажется, его куртка сделана из кожи – Господи, неужели настоящей?!

Тем временем мужчина бросил удобную позу, подался вперёд, что даже стол скрипнул, и взглянул мне в самое лицо.

– Будем знакомы, братец? – уже упомянутый хрипловатый голос отозвался эхом в моей тщедушной груди. – Гер Мичлав, член Ассоциации квазиантропной охоты. Призёр всемирных соревнований по охоте на стайных хищников. Раз пять награждён знаками отличия за вклад в развитие мировой промышленности. Да и просто активнейший мужик в своей ассоциации – четвёртый год подряд лидер квазиохоты. Ну?

Я поспешно пожал протянутую руку – при этом моя ладонь едва не сгинула, на несколько секунд лишившись нормального кровообращения.

– Леокади Алисар… Школяр п-пока что…

– Да-а не надо прибедняться, – господин Мичлав с треском вернулся на прежний трон. – Школяр с нешкольными показателями! Вот по их поводу я и пришёл с тобой переговорить.

Я с трудом сглотнул – вот и вся реакция. Но мужчина продолжил, не обращая пока внимания на мою заторможенность:

– Так, ну переходим сразу к делу. Ты наверняка знаешь и представляешь, что означает квазиантропная охота для развития современных предприятий, да и вообще всей промышленности? И догадываешься, какую роль играют такие люди как я. Нас мало – да. Эта профессия требует серьёзной подготовки – и физической, и психологической – и знания различных наук также требует. Это не тупой отстрел тараканов – абы кто сюда не годится. Хотят, но не осиливают! В конце каждого года из Ассоциации вышвыривают по десять человек – из девяти, поступивших в начале. Плюс один – это из старожилов, кто на этот раз не вытянул. А удержаться все хотели бы – потому что это работа для стоящего человека! Для тебя в самый раз.

Довольный вероятным эффектом, охотник благосклонно улыбнулся. Слово явно предоставлялось мне, ведь это была беседа. Я немножко поёрзал, усилием воли беря себя в руки, прежде чем ответить на комплимент.

– Благодарю за высокую оценку, господин Мичлав… Но в чём именно я показался вам подходящим кандидатом?

Кандидат наконец ожил, и господин явно был доволен вопросом.

– Промышленность развивается, требует всё новых площадей и спокойной жизни. Звери множатся, как бешеные, объёмы работы для нас, для охотников, растут – и пока мои коллеги где-то за бугром надрываются и подыхают от натуги, я намереваюсь взять себе помощника. Так уж повелось, что квазиантропный охотник – это стандартно одиночка. Чего-то первопроходцы всегда между собой не делили и грызлись до разных степеней тяжести, поэтому каждый спец сейчас работает строго один.

– А в-вы?..

– А я вижу, что в наше время пора бы поменять тактику. Я выбираю нужного мне человека и делаю его своим учеником, – он вдруг нахмурился, и ирония из его взгляда испарилась. – Мне нужен человек умный, выносливый, с инициативой и смекалкой, обучаемый и с независимой башкой! Со знанием механики, биологии, зоологии, географии, начальных курсов медицины и с творческой жилой, наконец!

Огромный, оправленный в чёрную кожу кулак едва не хряпнул по столу, но его хозяин достойно сдержал эмоции. Ну да, это всё у меня в паспорте чёрным по розовому…

– И, ясное дело, с приличной физической подготовкой. Твои данные меня абсолютно устраивают. Я был тут у вас – видел, как ты бегаешь-прыгаешь – в будущем разовьёшься как надо. И по стрельбе и борьбе у тебя тоже всё шикарно.

Подытоживая, охотник даже хлопнул себя по колену, а я вроде повеселел. Ну да, стреляю я хорошо!..

– Я собираюсь научить тебя всему, – на широком лице снова растянулась грубоватая улыбка. – Тебе не придётся начинать с нуля, как я начинал, как все остальные ломали себе кости. У тебя будет всё. Всё, что я имею по охоте, да станет твоим! А ты из ученика в будущем станешь напарником, ясно? И сразу говорю, что не имею желания ничего скрывать, как это в охоте всегда было принято – передам весь опыт, как родному!

Ничего себе…

– Площадка наша – весь земной шар. За несколько лет увидишь всю планету! Месяца два в джунглях успешно проводишь операцию, а потом месяц у благодарных жителей расслабляешься на лаврах! Имеешь тысячу полезных знакомств среди мощнейших промышленников всего мира. Наука, техника, свободный взгляд на вещи; доход такой, что любого учёного можешь поставить тебе ружьё перезаряжать – то, которое он сам же и изобрёл! Плюс слава – чего тут отрицать? – я от общества и так не скрываюсь, а ты станешь первым учеником охотника за всю историю, так что можно быть готовым к тому, что публика нами заинтересуется особо. И, кстати, пока ты ученик, тридцать процентов от общей прибыли твои.

Он опять замолчал, с интересом ощупывая меня смеющимся взглядом.

Тридцать процентов от учёного, самостоятельно перезаряжающего тебе собственное ружьё?..

– Для начала, – добавил господин Мичлав.

С самого старта рабочей деятельности, без какого-либо опыта, с необходимой дополнительной подготовкой… Хм!..

– Будешь хорошо учиться – вытянешься в плюс. Ну как?

Я задумчиво покивал, прикидывая в уме аспекты жизни квазиантропного охотника, о которых изредка читал в газетах и смотрел по трансляциям.

– Значительно… – протянул по окончании подсчётов.

– Как я и говорил – с таким толковым парнем хватит и двадцати минут! – почитая разговор оконченным, охотник с довольной ухмылкой вытянулся на припекающем спину солнышке. – Давай мне свой номер – завтра я тебе позвоню, свидимся ещё разок и оговорим детали.

Будто подтверждая слова о доходах, он вздёрнул рукав, обнажая мощное запястье и надетое на него архимобильное переговорное устройство – это была дорогущая модель, самостоятельно соображающий компьютер, подчиняющийся голосовым командам, и заключённый в элегантный браслет с мини-дисплеем. Качество работы, связи и звука – с гарантией до семи лет. Количество функций и приложений – вагон; количество памяти – три вагона. И эта самая, как её – голограммная проекция с реакцией на прикосновение тёплых рук пользователя. Комплектация, может быть, и стандартная для последних лет – «оролоджикум» (или, как говорят в народе, просто «часы»), внутри которых спрятаны капсулы наушников и блестящая пластинка сенсафона – но какой внешний вид и функционал!..

– Диктуй, – это чудо оказалось у меня под носом.

Я уже было открыл рот, но, слава Богу, опомнился:

– Подождите, господин Мичлав – я не могу сейчас согласиться! Ответ я могу дать только в положенный стандартом срок!

Секунда пристального внимания.

– Ну, когда положено, тогда и согласишься! Диктуй.

Глядя на здоровенный кулак перед собой, я попытался сформулировать своё сомнение потактичней:

– Могу ли я сперва задать вам вопрос?

– Так… – кулак с устройством опустился на стол.

– Я должен буду выбрать мужской пол, верно?

– Конечно! – работодатель щедро подивился абсурдности другого варианта. – В охоте нужна мышечная масса, так что разовьёшься в мужика.

– Ага, понятно… И ещё вот… Э-эм, а какова промежуточная цель охоты? Ну то есть, конечная мне ясна – убрать фактор, мешающий промышленности и цивилизации развиваться. А вот промежуточная?

Господин Мичлав выжидающе поднял густую бровь.

– Что происходит с квазиантропами? – выдавил я из себя конкретную формулировку.

Охотник хмыкнул и ответил довольно легко, словно речь зашла о надоевшей рутине:

– Промежуточная цель – отогнать их подальше и сделать так, чтобы они как можно дольше не возвращались. Смотря насколько они понятливы – настолько и промежуточней наше вмешательство в их жизнь. Разредить, отпугнуть, закрепить результат. И нескольких иногда просят притащить для исследований. В неживом виде, ясное дело.

– Ага, понятно…

Слова «разредить» и «в неживом виде» были ответом на мой вопрос.

– Казалось бы, чего там, верно? Однако это не просто зверьё – зверьё само знает, где надо жить и куда не надо лезть. А эти твари – настоящие психи. Но про это потом – когда мы с тобой согласимся. Диктуй!

И я продиктовал ему свой номер…