Трилогия Трауна-2: Темное воинство

12

В уходящий сон медленно просачивался все более отчетливый запах: запах дыма, напоминающий о лесных кострах на Эндоре. Теплый, домашний аромат, жизнь среди природы времен ее алдераанского детства. Лейя глубоко вздохнула, полностью освобождаясь от пелены сна, и вспомнила, где находится. Остатки сна мигом испарились… Она лежала на грубой лавке общественной пекарни ногри, там, где и заснула вчера без задних ног.

Принцесса села, чувствуя себя отдохнувшей и немного пристыженной. Что касается неожиданного визита Гранд адмирала прошлой ночью, то надо честно признать, что вероятность того, что проснуться придется в камере на «звездном разрушителе», была велика. Очевидно, она недооценивала способность ногри выполнять свои обещания.

В животе угрожающе заурчало — прошло много времени с момента последней трапезы, затем один из близнецов пнул ее, напоминая о себе.

— Ладно, — успокоила она крошку, — намек понят. Время завтрака.

Она откусила от взятого с собой пайка и, пока жевала, осматривала пекарню.

У противоположной стены рядом с дверью вторая койка, для Чубакки, была пуста. На какое-то мгновение страх перед предательством закрался в душу, но небольшой поиск в паутине Силы внес ясность: Чубакка был где-то рядом и тревоги не вызывал. Расслабься, строго приказала себе Лейя, доставая из упаковки чистый комбинезон и начиная одеваться. Как бы то ни было, эти ногри явно не дикари. Они по-своему честны и не сдадут ее имперцам, пока не выслушают.

Принцесса доела паек и закончила одеваться, уверяя себя, как всегда, что пояс не будет давить слишком сильно на увеличившийся живот. Она, кряхтя, достала лазерный меч из-под изголовья койки, засунутый туда вечером, и прикрепила на видное место сбоку. Для Хабаракха, вроде, ее право ношения оружия было неоспоримо; оставалось надеяться, что остальные ногри отреагируют аналогичным образом. Направляясь к двери пекарни, беременный дипломат для успокоения нервов выполнила несколько упражнений и вышла наружу.

На траве трое юных ногри играли в мяч. В лучах утреннего солнца их нежная серая кожа серебрилась от пота. Вдруг солнце скрылось; из-за горизонта на все небо быстро наползала сплошная пелена туч. Все, что ни делается, то к лучшему: толстый слой облачности так заблокирует непосредственные наблюдения со «звездных разрушителей» за деревней, что невозможно будет различить инфракрасные характеристики ее, Чубакки и ногри.

Она оглянулась и увидела, что дети перестали играть и выстроились перед ней в ряд.

— Привет, — попыталась улыбнуться им Лейя.

Ногренок, что стоял в середине, шагнул вперед и бросился на колени, старательно воспроизводя ритуал уважения к старшим.

— Мал'ари'уш, — промяукал он, — мискх'хй'ра исф чрак'ми'сокх. Мир'ес кха.

— Ясно, — сказала Лейя, отчаянно желая, чтобы сейчас рядом оказался Ц-ЗПО.

Вот только стоит ли рисковать звать его по общей связи? Но тут ногренок заговорил снова:

— Йха прхиветсвйую тйебя, мал'ари'уш, майтракх ждхет в дукхе.

— Благодарю, — смущенно кивнула ему Лейя, надеясь, что ее кивок соответствовал традициям ногри.

Почетный караул у дверей вчера вечером, официальная делегация по встрече этим утром. Ногри, казалось, сызмала владели тонкостями этикета, принятыми в их культуре.

— Пожалуйста, проводите меня к ней.

Ногренок вновь почтительно распластался, затем, сочтя, видимо, церемонии законченными, встал и деловито направился к тому большому круглому зданию, куда Хабаракх ходил вечером по прибытии. Лейя последовала за ним, двое малышей заняли позиции по бокам. Мельком поглядывая на них, она думала о светлом оттенке их кожи. Кожа Хабаракха была достаточно серой; кожа майтракх — гораздо темнее. Делились ли ногри на разные расовые типы? Или потемнение проявляется с возрастом? Она решила спросить при случае у Хабаракха.

Дукха в дневном свете оказалась вовсе не столь примитивным сооружением, каким виделась вчера в темноте. Черные колонны, располагавшиеся через каждые несколько метров вдоль круговой стены, казалось, были изготовлены из бревен, отшлифованных до зеркального блеска. Издали они даже показались ей каменными. Более светлое дерево простенков более чем на половину высоты было покрыто сложной резьбой. Подойдя поближе, можно было увидеть узоры на металлическом обруче под карнизом. Ногри явно стремились совместить функциональность и красоту, уделяя внимание прикладному искусству. Все здание было примерно двадцать метров в диаметре, метра четыре в высоту и венчалось высокой конической крышей. Лейя лениво прикидывала, сколько еще колонн внутри должны поддерживать конструкцию.

Высокие двойные двери между двумя колоннами распахнулись, как только принцесса приблизилась. Она кивком поблагодарила двух словно из-под земли выросших и замерших в почетном карауле ребятишек и шагнула внутрь.

Интерьер дукхи вполне соответствовал ее колоритному наружному облику. Проще говоря, особого интерьера и не было. А был практически пустой зал, украшенный троноподобным креслом под балдахином неизвестного происхождения. Кресло стояло напротив входа, справа от него находилась то ли будка, то ли бытовка, совершенно неуместная, но, видимо, ногри так не считали. Слева на стене была вырезана затейливая странная схема. Внутри колонн не было вовсе, а от самого верха боковых шли мощные оттяжки к огромному плафону, из-под ободка которого лился мягкий рассеянный свет.

Рядом со схемой на полу восседала группа примерно из двадцати ногрят, Ц-ЗПО, расположившийся в центре, что-то увлеченно вещал на местном наречии, сопровождая для пущей выразительности свой рассказ весьма характерными звуковыми эффектами. Именно эти эффекты вкупе с жестами наводили на мысль, что излагается вольная версия сражения с Империей на Эндоре. Лейя понадеялась, что болтливый дроид помнил о запрете на любое худое слово в адрес Дарта Вейдера. Он должен был помнить: она твердила ему об этом всю дорогу в полете.

Внимание привлекла какая-то возня слева: с другой стороны от двери Чубакка и Хабаракх чинно восседали лицом друг к другу, поглощенные какой-то тихой деятельностью, которая, казалось, включала в себя и руки, и запястья. Вуки прекратил свое занятие и вопрошающе поднял взгляд. Лейя кивнула, давая понять, что с ней все в порядке, и пытаясь сообразить, чем же Чуй и Хабаракх столь увлечены. Но конечности у них вроде пока на месте — что уже неплохо.

— Дочь господина нашего Дарта Вейдера! — отчетливо прозвучало сзади.

Лейя оглянулась и увидела приближающуюся майтракх.

— Приветствую тебя. Хорошо спала?

— Спасибо, хорошо, — отозвалась Лейя, — вы гостеприимны искренне и радушно.

Она посмотрела на Ц-ЗПО, размышляя, как бы вернуть его к обязанностям переводчика.

Майтракх по-своему истолковала ее взгляд.

— Сейчас быть время историй для детей, — пояснила она. — Твоя машина согласиться рассказать им историю последние дни господина нашего Дарта Вейдера.

Для собственного успокоения Лейя решила верить, что Ц-ЗПО будет придерживаться той версии, которую рассказал Люк: самопожертвование Повелителя Тьмы и его восстание против Императора, когда на кону оказалась жизнь сына. Во-первых, это было правдой, как ни противно было принцессе признавать этот факт. Во-вторых, можно было доказать ногри, что Империя — не объект для поклонения, раз уж сам господин их Дарт Вейдер так не считал.

— Да, — тихо проговорила Лейя, — все кончилось, и, в конце концов, он смог вырваться из сетей Императора.

Майтракх помолчала. Потом будто очнулась:

— Идти со мной, дочь господина нашего Дарта Вейдера.

Старуха повернулась и пошла вдоль стены. Лейя присоединилась к ней, обратив внимание, что внутренние стены дукхи тоже были украшены резьбой. Историческая фамильная летопись?

— Мой третий сын имеет новое уважение твоему вуки, — произнесла майтракх, указав жестом на Чубакку и Хабаракха, — наш новый господин Гранд адмирал пришел накануне, найти доказательство, что мой третий сын обмануть его в том, что его летное искусство сломалось. Вуки спасибо, он не нашел.

Лейя кивнула, с трудом продираясь сквозь хитросплетения чужой речи.

— Да, Чуй рассказал мне прошлой ночью о проверке корабля. Я разбираюсь в технике хуже него, но знаю, что непросто испортить пару проводов переговорного устройства так, как он это сделал. К счастью для всех нас, он все предусмотрел.

— Вуки не из твоей семьи или клана, — сделала глубокомысленный вывод майтракх, — но доверие ему как другу?

Лейя тяжело вздохнула.

— Я совсем не знала моего настоящего отца, господина вашего Дарта Вейдера. Я росла в другой семье. Вице-король Алдераана забрал меня к себе и воспитывал как свою дочь. На Алдераане, кажется, как и у вас, семейные отношения лежали в основе всей культуры и общества. Я росла, зазубривая наизусть списки тетушек, дядюшек, кузенов и кузин, учась располагать их в порядке близости ко мне. Чуй стал однажды просто хорошим другом. Теперь он член нашей семьи. Такой же, как мой муж и мой брат.

— Почему ты прийти сюда?

— Хабаракх сказал мне, что его народу нужна помощь, я подумала, что смогу что-то сделать.

— Кто-нибудь считать, ты пришла сеять раздор среди нас.

— Ты сама вчера вечером это сказала, — напомнила ей Лейя. — Единственное, что я могу ответить: раздор — не моя цель.

Майтракх в задумчивости издала долгий свистящий звук и закончила его двойным прищелкиванием остроконечных зубов.

— Цель не быть всегда то, что получится, дочь господина нашего Дарта Вейдера. Сейчас мы служить одному. Ты требуешь: служить другому. Это есть зерно раздора и смерти.

Лейя поджала губы.

— Служение Империи приносит вам удовлетворение? — спросила она. — Обеспечивает ли оно вашему народу лучшую жизнь или почетное положение?

Старуха посмотрела на нее почти презрительно.

— Мы служим Империи — один клан. Для тебя требовать нашего служения было бы возвращение раздоров древности.

Тут они дошли до схемы на стене, и майтракх указала на нее худой рукой:

— Видеть нашу историю, дочь господина нашего Дарта Вейдера?

Пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть. Письмена чужого языка покрывали две трети стены, каждое слово соединялось с дюжиной других пересекающимися линиями. Это явно была схема генеалогического древа, включавшая в себя то ли весь клан Кихм'бар. то ли только эту конкретную семью.

— Да, я вижу, — кивнула она.

— Значит, видеть ужас и разрушение жизни, что быть конец конфликтов древности, — заключила майтракх.

Она указала на три или четыре места на карте, абсолютно, с точки зрения Лейи, не примечательные. Чтение генеалогии ногри явно требовало от принцессы некоторого нового специфического навыка и большего, нежели весь ее прежний, дипломатического опыта, который, по большому счету, строился на милых улыбках в адрес хозяев и пламенных речах в защиту абстрактных общих ценностей.

— Я не желать, чтобы те дни вернулись, — продолжала майтракх, — даже ради дочери господина нашего Дарта Вейдера.

— Я понимаю, — тихо сказала Лейя, вздрогнув, как только призраки Йавина, Хота и Эндора и сотни других встали перед ней. — Я видела больше конфликтов и смерти за всю свою жизнь, чем когда-либо могла себе представить. И у меня нет ни малейшего желания пополнять их список.

— Тогда уходи, — твердо произнесла майтракх. — Уходи и не вернуться, пока Империя жить.

Они прошли дальше.

— И что, нет никакой альтернативы? — спросила Лейя. — А если бы я смогла убедить весь ваш народ перестать служить Империи? Тогда не возникнет конфликта.

— Император помогать ногри, никто другой этого не делать, — напомнила ей майтракх.

— Это только потому, что мы не знали, что вам нужна помощь, — попыталась оправдаться Лейя, чувствуя угрызение совести из-за этой полуправды.

Да, Альянс действительно не знал о безнадежной ситуации здесь. Да, Мон Мотма и другие лидеры, конечно же, помогли бы, если бы знали. Но вот вопрос — была ли у них возможность действительно сделать что-нибудь?

— Теперь мы знаем и предлагаем вам нашу помощь.

— Ты предлагать нам помощь только ради нас? — уточнила майтракх. — Или просто переводить наше служение Империи твой клан? Мы не драться, как голодные стока за сладкую кость.

— Император использовал вас, — решительно сказала Лейя, — как и Гранд адмирал использует вас сейчас. Разве за эту помощь они не забирают у вас самых достойных сыновей, чтобы послать на смерть?

Они прошли еще шагов двадцать прежде, чем майтракх ответила:

— Наши сыновья уходить, они покупать нам жизнь. Ты приходить на летающем корабле, дочь господина нашего Дарта Вейдера. Ты видеть, что быть с наша землей.

— Да, — с дрожью в голосе подтвердила принцесса, — она… Я даже не представляла раньше, насколько огромно было разрушение.

— Жизнь на Хоногре всегда есть борьба, — философски заметила майтракх, — эта земля требовать много ручной труд. Ты видеть историю времен, когда битва быть проиграна. После огня в небе…

Старуха жутко содрогнулась, будто волна прокатилась по всему ее телу.

— Битва богов. Теперь мы знать: просто летающий корабль высоко над землей. Два корабль. Но тогда мы ничего не знать. Свет горел в небе целый ночь и следующий день, неистовое зарево полыхать над далекими горами. А еще быть тихо, так как боги очень злы, чтобы кричать друг на друга. Помню, очень страшно тишина, чем чего-то еще в этом битве. Только раз быть, как гром. Потом ногри узнать, это вершина падать с самой высокой горы. Потом свет кончаться, и мы надеяться, что боги увести от нас свою войну. До тех пор, пока не случилось землетрясение.

Она сделала паузу, и ее еще раз передернуло.

— Сияние быть злость богов. Землетрясение — оружием. Земля глотать целые города. Вулканы начинать просыпаться, извергать пламя и дым, дымом покрываться мир. Леса и поля гореть, деревни и города тоже. От тех, кто умер, приходить болезнь, и от них все еще умирать еще больше. Ярость небесных богов стать яростью земных, и они тоже драться между собой. А затем, когда ногри считать все кончаться, начал вонючий дождь.

Лейя кивнула, вся последовательность событий была мучительно понятна. Один из военных кораблей взорвался, послав землетрясения и отравляющие вещества, разнесенные дождем и ветром по всей планете. На каждом современном корабле находились такие токсические вещества, но на кораблях постарше они были более ядовитыми.

Корабли постарше… на которых летал весь Альянс с самого начала. Сознание вины пронзило принцессу.

Мы это сделали, сокрушенно подумала она. Наш корабль. Наша ошибка.

— Этот дождь убил растения?

— Люди Империи знать имя того, что в том дожде, — сказала майтракх, — я не знать, что это было.

— Они пришли вскоре после разрушения, господин ваш Дарт Вейдер и другие?

— Да, — старуха развела руками, как бы охватывая пространство, — мы все здесь быть, все, кто жив и смог прийти. Это место всегда есть место перемирия кланов. Мы приходить сюда, чтобы пытаться найти способ жить. Здесь нас находить господин наш Дарт Вейдер.

Минуту-другую они шли в тишине.

— Некоторые считать, что он есть бог, — продолжала майтракх, — все бояться его и могучего летающего корабля, что принес его и его спутников с неба. Но даже среди страха быть злость на то, что боги с нами делать, и примерно два десятка воинов бросаться в бой.

— И их всех просто перебили, — мрачно закончила за старуху Лейя, содрогнувшись при мысли о победе имперских вояк над фактически безоружными дикарями.

— Нет, — резко выдохнула майтракх не допускающим возражений тоном. — Господин наш Дарт Вейдер добр. Он не убивать. Только трое из двух десятков погибать. Наоборот, они убивать много слуг господина нашего Дарта Вейдера, не помогать их оружие и одежда. Господин наш Дарт Вейдер вмешаться тогда, когда воины были побеждены. Его слуги говорить: ногри всех надо убить. Он сказал: нет. Он дать нам мир. Мир, благословение и помощь Императора.

Лейя кивнула, еще один кусочек головоломки встал на свое место. Она все мучилась вопросом, по какой причине Император столько возился с остатками этого примитивного народа. Но эти примитивные дикари были для него не только прирожденными воинами, но и кем-то или чем-то еще.

— Какого рода помощь он вам предложил?

— Мы нуждались, он дать нам все, — просто ответила майтракх, — пища, лекарства и инструменты. Позже, когда странный дождь убивать наши урожаи, он послать металлические машины очищать нашу землю от яда.

Лейя вздрогнула, только что осознав уязвимость своих близнецов. Но анализаторы не обнаружили и следа чего-либо токсического в воздухе, когда они приближались к деревне, а Чубакка и Хабаракх выполнили анализ почвы. Как бы то ни было, все, что было в дожде, дроиды убрали, хорошенечко поработав.

— И на очищенной земле до сих пор ничего не растет?

— Только кхолм, — сказала майтракх. — Трава. Плохой, невкусный, не годится для пищи. Но расти только она. И она не пахнет ядом, как раньше.

Теперь понятно, почему из космоса они с Чубаккой видели планету равномерно коричневого цвета. Каким-то образом это особенное растение сумело адаптироваться в токсичной почве.

— Выжили ли какие-нибудь животные? — спросила она.

— Некоторые, да. Те, что едят кхолм-траву, и те, что едят их. Но таких мало.

Майтракх подняла голову и посмотрела на далекие холмы.

— Это место никогда не иметь много жизни, дочь господина нашего Дарта Вейдера. Поэтому кланы выбирать его как земля перемирия. Но давно здесь быть много растений и животных. Теперь нет.

Она выпрямилась, видимо, что-то вспоминая.

— Господин наш Дарт Вейдер помогать, как мог. Он послать своих слуг учить наших сыновей и дочерей правила Империи. Он приказать кланам делить Чистую землю. Следить, чтобы честно. Учить кланы, как делать мир друг с другом. Иначе кланы не быть начать жить, — старуха провела рукой вокруг. — И он послать свой большой летательный корабль в руины найти и принести нам дукхи ногри.

Темные глаза смотрели серьезно.

— Наш мир — честный мир, дочь господина нашего Дарта Вейдера. Мы платить.

У детей как раз закончился урок, и они, повскакав со своих мест, тут же затеяли возню. Один из них разговаривая с Ц-ЗПО, делал что-то вроде усеченного варианта традиционного поклона. Дроид ответил, и вся группа устремилась к двери, где их ждали двое взрослых.

— Перерыв? — спросила Лейя.

— Уроки сегодня заканчивать, — ответила майтракх, — теперь дети присоединяться к работе деревни. Вечер, у них быть уроки по подготовке к служению Империи.

Принцесса потерла лоб.

— Что-то тут не так, — сказала она старухе — как только ногрята покинули дукху, — люди не должны продавать своих детей за возможность жить.

Майтракх в раздумье посвистела себе под нос и произнесла:

— Есть долг. Мы его платить. Как?

Действительно, как? Ясно, что Империя была вполне довольна такой сделкой. Лейя прекрасно это понимала, поскольку лично видела воинов-ногри в действии. Имперцы совсем не были заинтересованы в том, чтобы ногри отплатили свой моральный долг каким-либо другим образом. И если ногри сами решили, что их служба является долгом чести во имя спасителей…

— Я не знаю, — в итоге призналась Лейя.

В углу что-то активно зашевелилось: Хабаракх, до сих пор сидящий на полу комнаты, повалился на бок, зажав лапу Чубакки и кусая его запястье. Это было похоже на драку, хотя злость у Чуй не прослеживалась.

— Что это они такое там делают? — заинтересовалась поборница мирной жизни, незаметно поправляя пояс с мечом.

— Твой вуки попросил моего третьего сына показать ему наши боевые приемы, — с гордостью ответила майтракх. — Вуки быть сильный воин, но не знать искусство боя, у них нет тайн драки.

Возможно, сами вуки не согласились бы с такой оценкой. Но насколько Лейя припоминала, Чубакка и впрямь действовал с силой, прямотой и скоростью стенобитного орудия древности.

— Я удивлена, что он захотел взять уроки у Хабаракха, — заметила принцесса. — Он никогда ему не доверял.

— Может быть. Недоверие рождать интерес, — сухо сказала майтракх.

— Может быть, — не сдержала улыбку Лейя.

Минуту они смотрели в тишине, как Хабаракх показал Чубакке еще два захвата — за предплечья и запястья. Глядя на движения вуки, Лейя вспомнила варианты техники боя, которым училась в юности на Алдераане. Кошмар, если вуки освоит приемы и начнет применять их, не учитывая своей мощи!

— Ты теперь понимать круг течения нашей жизни, дочь господина нашего Дарта Вейдера, — негромко промяукала майтракх. — Мы быть на волос. Наша земля и теперь не чиста. Хорошая еда не хочет расти на ней. Мы покупать хорошую еду у Империи.

— И плата за это ни много, ни мало — служба ваших сыновей, — поморщившись, кивнула Лейя.

Постоянный долг — старейшая форма скрытого рабства в Галактике.

— Мы посылать наших сыновей, — горько добавила майтракх. — Даже если Империя позволит, нам их домой не взять обратно. Нечем кормить их.

Лейя опять кивнула. Она будто наяву видела, как кто-то попался в искусно сделанную ловушку. Меньшего от Императора и нельзя было ожидать.

— Вы никогда от этой обязанности не освободитесь, — резко сказала Лейя майтракх, — и ты это знаешь, не правда ли? Так будет, пока вы будете нужны им. Разве Гранд адмирал вас в этом не убеждает?

— Да, — мягко согласилась майтракх, — длится давно, но теперь я вижу. Если все ногри увидят так же, то, возможно, будут сделаны изменения.

— Но пока остальные ногри еще верят в то, что Империя их друг?

— Не все. Но многие, — старуха остановилась и указала наверх. — Ты видишь свет звезд, дочь господина нашего Дарта Вейдера?

Лейя посмотрела вверх на плафон у свода, который держался в четырех мерах от земли в пересечении оттяжек. Около полутора метров в диаметре, из какого-то черного или почерненного металла и продырявлен сотнями маленьких дырочек. Свет из-под внутреннего ободка плафона мерцал, как звезды, общий эффект сходства с ночным небом был поразителен.

— Вижу.

— Ногри любить звезды. Всегда, — проговорила майтракх задумчиво. — Давно, когда поклоняться им. Потом мы узнавали, что они такое. Но звезды — друзья. Ногри пойти с радостью за господином нашим Дартом Вейдером. Без долга. Ради пути между звездами.

— Понятно, — пробормотала Лейя, — многие в Галактике чувствуют то же. Это право каждого и дано всем нам от рождения.

— Дано от рождения, теперь для нас потеряно.

— Но не утрачено, — отозвалась Лейя, прервав созерцание звездного плафона, — просто спрятано, и надо его вернуть.

Она посмотрела на Хабаракха и Чубакку.

— Может, поговорить со всеми лидерами ногри сразу?

— И что ты им скажешь? — возразила майтракх.

Лейя, затрудняясь с ответом, шлепнула себя по губам. Что же она скажет? Что Империя использует их? Но ногри воспринимают это как долг чести. Что Империя организовала свои очистительные работы так, чтобы держать их на прожиточном минимуме, лишив перспективы достижения чего-либо большего? Но обеззараживание проводилось, ей будет очень тяжело доказать какую-либо задержку даже самой себе. Что она и Новая Республика могут вернуть им их естественное право на свободу? Но почему они должны ей верить?

— Вот видишь, дочь господина нашего Дарта Вейдера, — раздался в тишине голос майтракх, — может быть, все когда-нибудь изменится. Но пока ты здесь, опасность нам и тебе. И внукам господина нашего Дарта Вейдера. Я честно держу клятву моего третьего сына. Я не выдам тебя нашему новому господину. Уходи.

Лейя тяжко вздохнула.

— Да, — хрипло сказала она, согласие давалось с трудом.

Она так надеялась на свои дипломатические и джедайские навыки. Надеялась на то, что весь этот ее опыт и неожиданная уместность ее происхождения смогут вырвать ногри из лап Империи и привести их в Новую Республику.

И вот переговоры закончились, не начавшись. О чем я думала, когда летела сюда? — мрачно спрашивала себя энтузиастка-посланница Республики и дочь бывшего господина.

— Я уйду, — сказала она вслух, — потому что не хочу причинять твоей семье никаких неприятностей. Но придет день, майтракх, когда твой народ увидит, что Империя с ним делает. Когда это случится, помните, я всегда буду рада помочь вам.

Майтракх низко поклонилась.

— Может быть, это день наступать скоро, дочь господина нашего Дарта Вейдера. Я жду его. Все ждать.

Лейя кивнула, пытаясь улыбнуться. Но до того как это произойдет…

— Значит, мы должны договориться о…

Она не успел закончить. Фраза оборвалась, двойные двери распахнулись, и один из ногрят «почетного караула», споткнувшись, кубарем вкатился внутрь.

— Майтракх! — завизжал он, — мира'кх саар кхие храч'мани вхер ахк!

Хабаракх в момент оказался на ногах; краем глаза Лейя увидела, как застыл Ц-ЗПО.

— В чем дело? — выпалила она.

— Наш новый господин, — перевела майтракх, ее лицо и голос вдруг стали очень усталыми и чужими. — Он идет сюда.