Тринкет

Глава восьмая. Разбойники и фрау Кемпке

В приключениях должны быть загадки и неожиданности. Но в этот раз их набралось как-то слишком много.

– Хочу домой, – сразу сказала Брэнда.

– Все хотят, – заметил Джордж.

Она поняла, что теперь они не могут вернуться, и ещё больше испугалась. В глазах у девочки собрались слёзы, она крепче вцепилась в руку брата. Брэнда надеялась, что большие мальчики что-нибудь придумают. Но единственное, что они пока могли предложить ей – это брести куда глаза глядят и искать Кота и Августину.

– Я никуда не пойду, – упёрлась Брэнда.

Ей казалось, что полянка ближе к дому. Она верила, что шлагбаум может появиться здесь снова.

– Пойми, это теперь просто поляна, – убеждал сестру Джордж. – Мы на ней можем сто лет просидеть без толку. Пошли, где-то этот лес должен заканчиваться… Всё будет хорошо!

Он сам почти поверил в свои слова и повеселел. У Питера тоже улучшилось настроение. Засунув руки в карманы и посвистывая, он поддевал ногой шишки. Подобрал несколько штук, швырнул одну Джорджу в спину, другую – в голову, а третья шишка пролетела мимо, потому что приятель спрятался за деревом.

– Ага, вот ты как, – крикнул он Питеру, – получай!

И бросил шишку обратно, потом ещё одну. Зашагав дальше, они стали дурачиться.

– Джордж, тебя мучают внутренние проблемы, – тоном тёти Мэри говорил Питер и толкал друга. – Джордж, у тебя беспорядок в голове.

– Защищайся, негодник! – Джордж вставал в стойку каратиста и размахивал ногами.

Вскоре стали видны просветы между деревьями. За ними показалось поле и – в лёгкой дымке – большой зелёный холм. Недалеко от кромки леса тропинку перекрывал шлагбаум. Все трое бросились к нему.

Это в самом деле был шлагбаум – только не волшебный, а самый обыкновенный. Раньше здесь работала узкоколейная железная дорога, туда-сюда сновали вагончики. Теперь она оказалась заброшенной, между шпалами проросли разномастные сорняки, а местами даже кустарник.

Кое-где блестели лужицы застоявшейся воды со скользившими по ней жучками. На ржавом рельсе грелась ящерица, у неё было тихое убежище под одной из шпал. Джордж попробовал поднять шлагбаум, но тот так заржавел, что не сдвинулся с места.

Дети направились к холму. Среди неяркого разноцветья на нём выделялся высокий стебель дикого алтея[11], покрытый ярко-розовыми бутонами. Знакомый цветок! Когда-то Джордж верил, что в его лепестках живут гномы, а Брэнда делала из его цветков маленьких кукол с пышными юбочками. Но сейчас вид растения вызвал смутное беспокойство. Вдобавок показалось, что холм под их ногами как будто вздохнул.

Брэнда наклонилась к синеющей в траве головке:

– Бубенчик!

И тогда Джордж понял, что́ казалось ему неправильным. В апреле не бывает колокольчиков, они цветут в разгар лета – так же, как и алтей.

– Значит, мы точно не дома, – сказал он.

– Эй, смотрите! – Питер первым взбежал на вершину.

Перед детьми, словно на ладони, раскинулся живописный городок. Он стоял на берегу реки – там, где она широко разливалась, готовясь впадать в море. Вдали угадывался замок с крепостными стенами и заросшим парком. Вокруг него теснились маленькие дома простых горожан. За красными кровлями возвышалась башня с часами.

– А вон дяденьки стоят. – Брэнда заметила в поле двух мужчин деревенского вида, которые запускали в небо голубя.

– Подойдём к ним? – предложил Питер.

Голубь тем временем набрал высоту, и мужчины, один высокий, другой низкий, наклонившись, послали ему вдогонку другую птицу. Очень крупную птицу… «Да это же ископаемый археоптерикс! – обомлел Джордж. – Они вымерли сто пятьдесят миллионов лет назад! Как же они могли сохраниться в этих местах?»

Полёт двух птиц сначала был похож на спортивные гонки. Но потом археоптерикс догнал голубя и сбил его своим мощным «клювом». Конечно же, Джордж знал, что челюсти доисторической птицы-рептилии не имеют рогового чехла, но внешне её пасть всё равно напоминала зубастый клюв.

Мужчины обрадовались, когда едва живой голубь упал к их ногам, и сразу запихнули его в клетку. За ним прилетел археоптерикс. Низкорослый человек поймал и его. Зажав хищника под мышкой, он сдёрнул с его клюва кожаный намордник и сунул археоптериксу кусок мяса. Тот одним махом проглотил угощение и ещё успел цапнуть хозяина, прежде чем снова был надет намордник.