в которой Тихон познал свою богатырскую силу.
По пути Тихон разглядывал большие ноги, сильные руки и длинную бороду, любовался массивными доспехами. С лица не сползала улыбка. Кот Василий тоже осматривал богатыря, но по другим причинам.
– Интересно-интересно. Давненько у нас такого не было, – улыбаясь сказал он.
– Какого? Такого?
– Волшебного!
– Как это? – богатырь посмотрел на кота. – Разве в Тридевятом царстве не все должно быть волшебным? Ты же, например, говоришь на человеческом, хотя и кот.
– Это обычное. Люди уже не желают слушать про это. А я про то, что давно не было такого, экстраординарно волшебного!
– Экстра… чего?
– В общем, о чем можно рассказывать новые сказки. Про все, что есть волшебное, уже рассказано. Про то, чего нет… того нет, значит, и сказок нет.
– Ну, ты придумай.
– Да ты что, Тихон! – кот округлил глаза. – Нельзя просто взять и придумать сказку. В ней всегда должна быть доля настоящего.
– А старые закончились что ли? – посмеялся Тихон.
– Да.
– Да ладно!
– Ладно, да нескладно. Все они рассказаны по миллиону раз. Царь просит новые, а у меня их нет. Я уехал на дачу как раз, чтобы новое волшебство найти и рассказать про него.
– И?
– Что и? Не про кого рассказывать, понимаешь? Все герои нынче извелись. Никто новое волшебство не изобретает. А тут ты!
– Я? А что я? Я тут не причем! – Тихон испугался, что его в чем-то обвиняют.
– Ты-то как раз причем! Интересный персонаж! Смотри, как красиво звучит: “Богатырь Тихон из волшебного сундука”. Ну, над деталями я еще поработаю.