Год 410 от воцарения династии Алантаров, середина ноября
Место действия: Драура, столичный город Драфур
Вновь уже знакомая нам чёрная карета, запряжённая четвёркой вороных жеребцов, нарушила утреннюю тишину верхнего города, простучав по брусчатке в направлении дворца Повелительницы. Как и в прошлый раз, карета проследовала к знакомой неприметной двери в левом крыле дворца. Однако сегодня настроение внутри экипажа отличается разительно. Эйра Лорейн нервно кусала губы, прокручивая в голове предстоящий неприятный разговор. Ей ещё ни разу не приходилось врать Повелительнице и очень не хотелось начинать. Но как рассказать всю, такую безобразную правду — она тоже не представляла. Провалить настолько, казалось бы, простую миссию — это несмываемый позор и неминуемый, бесславный конец карьеры… Но врать Повелительнице… Нет, будь что будет, но она расскажет всё, как было. Может быть та, кто следующий раз отправиться на поиски мальчишки, сможет найти хоть что-то полезное в её печальном опыте… Вздохнув, эйра покинули карету и тяжёлой, усталой походкой поплелась по лабиринту коридоров и лестниц к рабочему кабинету матриарха, на встречу неизбежности.
Как и в прошлый раз секретарь встретила эйру дежурной улыбкой и своей неизменной фразой:
— Доброго вам утра, эйра Боффатари! Заходите, Повелительница ждёт вас.
Набрав полную грудь воздуха, эйра вошла в просторный, обставленный в сугубо деловом стиле кабинет и пройдя несколько шагов замерла перед своей грозной Повелительницей, покаянно склонив голову и боясь посмотреть ей в глаза. Однако пауза прервалась чуть насмешливой фразой матриарха:
— Лорейн, по твоему трагическому виду могу предположить, что мальчишка благополучно сбежал, а у тебя нет даже мало-мальски правдоподобной версии, как ему это удалось. Я угадала?
— Да, Повелительница. Я виновата и…
— Ошибаешься. Это лучшая из всех возможных новостей, какие ты могла привезти. Если бы ты доставила мальчишку в Драфур, то это однозначно свидетельствовало бы, что мы ошиблись и он не тот, о ком Бинелле было видение. Ты не должна была этого знать, но его успешный побег самым неожиданным способом — последняя проверка. Теперь я уверена, это действительно тот самый юноша.
Эйра, боясь поверить своему счастью, подняла наполнившиеся слезами глаза:
— Я прощена?
— Ты ещё даже не успела провиниться, — усмехнулась правительница Драуры. — Садись и рассказывай поподробнее со всеми деталями, как всё прошло и какие твои впечатления от него.
— Ох, Повелительница, мне до сих пор стыдно вспоминать то, что происходило в тот злополучный день… — щёки главы госбезопасности запылали, — Я даже помыслить не могла, что четырнадцатилетний сирота, которого под конвоем везут к правительнице целого государства, окажется способен выкинуть что-то подобное…
— Я весьма заинтригована. Не переживай, рассказывай с самого начала и не торопись. Я хочу услышать всё до мельчайших деталей, — Повелительница ободряюще улыбнулась, что делала крайне редко.
И эйра начала свой рассказ, постепенно говоря всё увереннее и припоминая больше подробностей, мелких нюансов, оживляющих рассказ и наполняющих его весьма интересными штрихами. Глаза Повелительницы открывались всё шире и шире, а когда Лорейн дошла до того, как ее начали, совершенно не стесняясь, грязно домогаться, расхохоталась в голос.
— Это невероятно! Я уже мечтаю познакомиться с этим самородком, придумавшим такой способ сорвать допрос! Бинелла уверена, что в течении пары лет ты всё же сможешь его изловить и доставить в Драфур. Но пока она не увидит где и когда это произойдёт, постарайся не покидать столицу. Гоняй своих подчинённых, а сама занимайся только теми делами, что можешь делать из Драфура. В следующий раз за ним опять придётся ехать тебе, уж извини.
Дворец эйра покидала в гораздо лучшем настроении, чем прибыла в него. Очень нехарактерный переход для этого места. Этот несносный мальчишка даже на расстоянии, даже Повелительницу смог удивить и выбить из колеи, — улыбаясь думала она, — Но раз Бинелла говорит, что скоро его поймаем, значит так оно и будет. Интересно, удастся ли уговорить Повелительницу всыпать этому негоднику, так сказать, за знакомство?
Год 410 от воцарения династии Алантаров, вторая неделя декабря
Место действия: Драура, столичный город Драфур
Несколько недель после разговора с эйрой Лорейн Повелительница не вспоминала ни о забавном инциденте, ни о герое последних видений своей провидицы. Хватало более срочных дел как внутри страны, так и за ее пределами: небольшое землетрясение в горах порушило несколько шахт на золотых рудниках, а вызванные встряской сходы селевых потоков — снесли плотины в долинах. И все это вылилось в самое мощное наводнение за последние годы, нанёсшее значительный урон сельскому хозяйству на юге страны. Затраты на восстановление и недостающий урожай — это проблемы в экономике, а деньги, как никогда, требовались для усиления крепостей на границе с проклятыми светлыми, которым опять неймётся. Плюс торговый оборот с Сартаной упал до нуля, что привело к падению доходов от экспорта… Завертевшаяся как белка в колесе, матриарх последние дни уставала так, что вечерами с трудом доползала до кровати, где забывалась тревожным, чутким сном.
Так и сегодня едва успев отпустить служанок, она провалилась в беспамятство лишь успев закрыть глаза. Но эта ночь оказалась не такой, как предыдущие. Ей приснился прекрасный, волшебный, восхитительный сон, наполненный настолько яркими, приятными эмоциями, какие она не испытывала ни разу за свою достаточно долгую и насыщенную жизнь. Аресса Сатари, Повелительница Драуры обнаружила себя в светлом, просторном зале квадратной формы с зеркальными стенами. Всё здесь было необычно и непривычно. Мягкий дневной свет лился прямо с потолка, а полы были вымощены аккуратно подогнанными друг к другу гладкими дощечками. Ничего подобного Арессе раньше видеть не доводилось. Но сильнее всего удивил её собственный наряд. На ней было тёмно-бордовое платье с открытыми плечами, идеально обтягивающее до талии сверху и завершающееся свободной юбкой с разрезами. На ногах у неё были туфельки на невообразимо высоком, тонком каблучке. Аресса подошла к зеркалу, отметив нехарактерную для себя мысль, что, вероятно с позиции мужчин, она выглядит сейчас просто обворожительно. И тут же заметила, что способный оценить её прелести наблюдатель появился и действительно пожирает её восхищённым взглядом.
Фигуру очень молодого мужчины, скорее даже юноши она увидела в зеркале у себя за спиной сразу поняв и почувствовав, что от него не исходит никакой агрессии, что она вызывает у него исключительно восторг и желание. Лениво, как довольная жизнью пантера, она повернулась в его сторону. "А он, пожалуй, весьма и весьма неплох, хоть совсем мальчик", — отметила она, разглядывая высокую, статную, плечистую фигуру. Одежда юноши была такой же непривычной, как и её собственная. На нем была тёмно-синяя рубашка из очень тонкой, поблёскивающей ткани с широким воротом с небрежно расстёгнутыми двумя верхними пуговицами и свободные черные, прямые брюки. Встретившись с ней глазами, юноша обозначил лёгкую улыбку и выдержав небольшую паузу плавно скользнул в её направлении, остановившись шагах в трёх.
Аресса, которая вдруг поняла, что всё это время не дышала, сделала вдох и… этот юноша показался ей самым желанным, самым привлекательным, к которому хотелось прижаться, ощущая его запах, биение его сердца, тепло его рук… Он, будто услышав её мысли, протянул свою ладонь, которую она робко, боясь разрушить очарование момента коснулась своими пальчиками. И в этот миг полилась красивая, незнакомая музыка, наполняющая душу желанием выразить свои переживания. Но они стояли, замерев, пока юноша нежно, но уверенно не потянул Арессу к себе, вовлекая в невиданный танец, каждое движение которого казалось ей естественным выражением переживаемого в этот момент чувства: поначалу робость и боязнь открыться, потом — желание понять и почувствовать ведущую роль партнёра, а под конец — желание следовать за ним, куда бы он не позвал…
Когда музыка умолкла, Аресса, будто повинуясь невидимой силе, закрыв глаза потянулась губами на встречу тому, с кем ей было сейчас так хорошо, так легко и так радостно. И когда их губы соединились, её затопил восторг, равного которому переживать не доводилось ещё никогда! Она обвила руками шею юноши, больше всего боясь, что миг такого острого переживания счастья сейчас прервётся…
…а проснувшись в своей постели, Повелительница некоторое время осмысливала удивительный, но такой приятный сон… а потом внезапно зарычала от раздражения. Никогда она не ощущала себя настолько бабой-дурой, как в это утро. Хотя… это было действительно приятно…
Следующая ночь и следующий сон были не такими страстными, но не менее приятными. Она ни на мгновение не вспомнила, как днём возмущалась поведению и ночного визитёра, и своему собственному, слишком женскому в человеческом понимании. Поэтому сейчас она отдавалась приятным ощущениям, млея в объятиях "своего мужчины" у костра под звёздным небом. Он крепко обнимал её, прижав спиной к своей груди и внимательно слушал всё, что она ему рассказывала о своих чувствах, страхах, тревогах и надеждах. Почему-то она была абсолютно уверена, что можно выговориться, что он готов разделить с ней все её, запрятанные глубоко-глубоко под всеми масками и ролями, истинные переживания. И она будет понята и принята такой, какая она на самом деле, без какого бы то ни было осуждения или попыток воспользоваться откровенностью ей же во вред… Проснувшись, Повелительница снова пережила острый конфликт двух частей раздвояющейся личности: одна радостно порхала и счастливо чирикала, вторая — злобно шипела и плевалась ядом[1]. Победила, естественно, вторая.
Следующая ночь, следующий сон: она танцует танец живота "своему мужчине", которым оказывается всё тот же юноша. Она ловит его полные страсти взгляды, купаясь в его восхищении. Никогда ни одна дроу ни за что не стала бы так унижаться, но сейчас Повелительница наслаждалась тем, что делала и не испытывала ничего, кроме радости… Утром Повелительнице, если ей чего и хотелось, так подписать сотню-другую смертных приговоров или объявить войну, хоть Эльфаре, хоть Гренудии, хоть мёртвым пустошам…
Следующая ночь, следующий сон: она гуляет по парку среди древних, могучих деревьев с тем же юношей. Они ведут лёгкую беседу обо всём на свете и нету тайн, которые она хотела бы скрыть от него. Он же внимательно её слушает, лишь иногда задавая уточняющие вопросы. А она нежится под его любящими, страстными взглядами и смотрит на него с такой любовью, какой сама от себя никогда не ожидала… А на утро при проведении планового совещания со своими министрами, матриарх давила присутствующих таким тяжёлым, мрачным взглядом, что обливающиеся потом, дрожащие эйры начали брать на себя повышенные обязательства, урезая потребности в запрошенных ресурсах до грани разумного, без какого бы то ни было словесного понукания со стороны Повелительницы.
Следующая ночь, следующий сон: она снова танцует с ним тот же танец, что в их первую встречу, но на этот раз под другую музыку [2]. В зале множество пар, но все с восхищением смотрят только на них двоих, а он смотрит только на неё. В этот раз она гораздо острее ощущает и эмоции партнёра, и его желания, и его намерения. Она выплёскивает наружу нерастраченную страсть и игривость, при этом безоговорочно отдаётся его власти над собой в танце и наслаждается своей чувственной покорностью… Явившийся следующим утром с нотой протеста посол светлых чуть не обделался, такой инфернальной жутью веяло от застывшей с каменным лицом на троне Повелительницы. Он предпочёл что-то жалобно проблеять, уткнувшись взглядом в пол, и откланяться, так и не озвучив всего, что был уполномочен заявить и чем пригрозить. Поскольку нутром чуял, что сейчас матриарх будет счастлива посадить его на кол и объявить Эльфаре войну на уничтожение. А у него, в отличие от остальной Эльфары, шансы выжить будут минимальными.
Следующая ночь, следующий сон: она парит в небе. У неё за спиной перепончатые крылья, а перед ней спина юноши, подарившего ей эти невероятные переживания [3]. Она в восторге и от самого полёта, и от чувства контролируемой опасности, и от уверенности "своего мужчины", для которого это привычно. Весь последующий день матриарх пребывала в глубочайшей задумчивости. Подумать только, этот мальчишка действительно искренне любит летать и настолько не боится высоты, что оказался в состоянии даже её увлечь своим восторгом и энтузиазмом… Пожалуй, она не отказалась бы пережить и в реальности эти ощущения… когда его изловят и она крепко-накрепко привяжет его к себе, естественно…
Следующая ночь, следующий сон: она в пышном белом платье с красивым букетом в руках стоит перед этим юношей под дождём из розовых лепестков. Звучащий со всех сторон голос задаёт ей вопросы о готовности быть ему послушной и любящей спутницей, никогда ни в чем не перечить, доверять и поддерживать, любить и вдохновлять, а она, млея от восторга на все вопросы совершенно искренне отвечает "Да!". А утро в этот раз порадовало докладом эйры Боффатари о раскрытии нескольких шпионов, работавших непонятно на кого. С искренним наслаждением Повелительница санкционировала применение к ним любых средств допроса на усмотрение следователей. Так хоть немножко удалось смыть с себя ощущения розово-сопливой бабскости, когда подписывала этот приказ и следующий за ним смертный приговор всем пойманным злыдням…
Последние три недели грозная матриарх Драуры просыпалась исключительно благодушном настроении, которое моментально превращалось в собственную противоположность, как только приходило осознание, что опять всю ночь она скакала козочкой вокруг того парня и заглядывала ему в рот, как влюблённая идиотка. В ней будто поселились две совершенно разные личности. Первое, дневное "Я" — могущественная волшебница-дроу, матриарх Драуры, привыкшая повелевать, категорически отказывалась смириться, что всё тёмное время суток она безропотно была ведомой, как обычная женщина и не пыталась подчинить этого красавчика. Более того, даже получала особое удовольствие и испытывала счастье от того, что полностью доверилась и покорилась ему! Неслыханный позор! Но вторая часть, ночное "Я" — страстная, думающая исключительно чувствами и эмоциями женщина, наконец нашедшая того, в любви которого и в любви к которому она могла проявиться и раствориться вся без остатка, только насмешливо фыркала на праведное негодование первой и обзывала её ничего не понимающей дурой.
Первое "Я" одерживало всегда победу в споре, но исключительно неспортивными методами, поскольку ко времени завтрака второе "Я" уходило на вынужденный отдых, полностью отключённая от ресурсов мозга, оставив нелогичную (с точки зрения женской логики) дуру целый день впахивать, как мужик и его ломовая лошадь, вместо того, чтоб навесить все свои проблемы на шею любимому мужчине и только направлять и вдохновлять на их решения.
Матриарх нутром чуяла, что её ночной визитёр и юноша, которого по её приказу активно ловят, как-то связаны, но каждый раз во сне ей было не до глупых расспросов, поэтому однозначного ответа она пока не получила. Но достаточно было Повелительнице снова задуматься, как же интенсифицировать поиски "Неуловимого Джо" и как на этот раз предотвратить побег, как снова появлялась "второе Я" и закатывала безобразную истерику на предмет того, что "ты — безмозглая дура! Он сам должен сделать первый шаг, а тебе полагается лишь создавать условия, когда это станет неизбежным! Ты же порываешься всё безнадёжно испортить. Добьёшься того, что никогда больше его не увидишь даже во сне". На ту совершенно не действовали обоснованные возражения типа: "Во-первых, сама дура! Во-вторых, его ловят совсем не для ЭТОГО. В-третьих, когда поймают, никуда он от меня уже не денется. А в-четвёртых, не будь я самая сильная магесса крови, если не заставлю его послушно скакать вокруг меня на задних лапках".
Год 411 от воцарения династии Алантаров, начало января
Место действия: Драура, столичный город Драфур
Очень скоро матриарх поняла, что ей требуется "взгляд со стороны", чтоб понять, кто же приходит в её сны и чем всё это ей грозит. Доверенная советчица в её распоряжении была: она снова вызвала Бинеллу Ннага и рассказала о своих снах (без розовых романтично-эротических соплей, естественно).
Бинелла, внимательно выслушав матриарха, погрузилась в свои мысли, будто что-то беззвучно шепча губами. И минут через двадцать, когда держащая бесстрастное лицо Повелительница мысленно уже искусала себе все губы, наконец сказала:
— В ваших снах был тот, о ком я делала ранее пророчества. Тот, кого эйра Боффатари назвала мерлом Шелдом Рислентом. Но выглядел старше, чем есть сейчас… Повелительница, если я скажу, что узнала, вы будете в гневе.
Матриарх вся внутренне сжалась, так как поняла, что одной из её частей услышанное точно не понравится. Но всё же нашла в себе силы бесстрастно сказать:
— Я вас внимательно слушаю. Рассказывайте максимально подробно и всё, без утайки. И что бы вы не сказали, вас мой гнев точно не коснётся.
— Вам лучше отбросить в отношении него всё личное и помнить только о том, что от его лояльности зависит будущее Драуры. Если же вы решите, что хотите с ним ещё и личных отношений… то вам придётся принять тот факт, что с ним вы можете быть только ведомой, — Бинелла замолчала, так как ей впервые стало действительно страшно пророчествовать матриарху. Аресса это почувствовала и, сделав над собой титаническое усилие, вернула на лицо маску отстранённого безразличия.
— Продолжайте. Насколько это всё… неизменяемо?
— Шансы на сближения есть и они высокие, при условии, что вы признаете его право оставаться свободным в своих поступках, решениях и перемещениях. Шансы его покорить и посадить на поводок, боюсь, крайне невелики. Если попытаетесь, он всё равно оставит вам пути для сближения, но исключительно на своих условиях. Тогда вместе вы сможете быть лишь когда он станет намного сильнее вас. И когда вы сами перешагнёте через свою гордость…
— В любом случае оставит пути для сближения, что бы я не сделала? — усмехнулась Повелительница, теперь уже уверенная, что раз ничего необратимого не случится, то поиски продолжатся до победного конца.
----------
[1] отсылка к плюющимся кобрам, которые как раз плюются ядом очень эффективно
[2] вариант танго, который Шелд и Аресса танцуют в этот раз: https://www.youtube.com/watch?v=_dR_ICZ-vGw
[3] полет на дельтаплане в тандеме выглядит так: https://media.baamboozle.com/uploads/images/105681/1613389426_425065.jpeg