Твоё наказание

Глава 32

Очередной день начинается для Нелли как обычно. Она получает порцию таблеток, едва просыпается. Медсестра обрабатывает шов и снова его заклеивает огромным куском герметичного пластыря. Затем приносят завтрак: более-менее сносно, но Нелли постоянно хочется есть, она оправдывает свое желание тем, что теперь в ней растёт новый человек, которому нужно побыстрее наесть детский жирок. Девушка и рада стараться, поглощает всё, что только видит. И совсем скоро замечает, что фигура у неё уже не такая худощавая, как раньше, но при этом и не портит внешность, наоборот, округлилась в нужных местах, сделав Нелли ещё более аппетитной и сексуальной — даже не смотря на шрам на животе. Затем на утреннее посещение приходит Карим, принося очередной букет. Даже несмотря на то, что палата уже заполнилась ими — даже на полу места почти не осталось — Баринов каждый день дарит цветы. Нелли даже интересно, что он пытается таким способом доказать, но вопросов лишних не задаёт, лишь наслаждается чужим вниманием. Обычно мужчины интересуются простыми вещами, например, когда её наконец выпишут. Девушке думается, что этот вопрос задается не просто так, а для того, чтобы привести в действие какой-то план, что зреет в голове у бизнесмена.

— Лучше расскажи мне, как там Ренат? — Интересуется в очередное чужое посещение Нелли, припоминая о том, что у неё как бы супруг имеется, о самочувствии которого она ни сном, ни духом.

Как-то не до волнений было о том, кто побеспокоился о ней совсем не так, как ей хотелось бы. Ренат подложил жирную грязную свинью в их супружество, когда Нелли уже думала, что отношения у них нормализовались. Такая обида легко не забывается, даже в угоду тому, чтобы ребенок рос в атмосфере любви и уважения. Этим и не пахнет. Но соблюдать приличия надо, поэтому девушка исправно спрашивает о муже:

— Врачи все также неоднозначны в своих прогнозах? В прошлый раз один предлагал вывести из комы, а другой тянул одеяло на себя, утверждая, что этого делать ни в коем случае нельзя, — припоминает Нелли, порывшись в памяти. — Всё и правда плохо. Может, стоит привлечь докторов из Москвы? Или транспортировать его туда, например, на вертолете?

Карим цокает, думая о том, стоит ли посвящать чужую жену в истинный размах проблем. Но принимает положительное решение. Скрывать бесконечно всё равно не выйдет.

— Плохо. Очень плохо Ренат. Настолько, что даже и не знаю, лучше ли ему будет выжить. Врачи не исключают, что, если он очнется, то может остаться до конца жизни инвалидом, — звучит жестко, но честно. Баринов не хочет задумываться о последствиях покушения, однако, другого выхода нет: предупрежден значит вооружен. Отворачивается от Нелли, чтобы не видеть её реакцию на его следующие слова, — я вообще настаивал бы сейчас на дополнительной охране, ведь взрыв произошёл не из-за неисправности машины, а потому, что кто-то очень умный решил избавиться от Соколова. Ты, возможно, не в курсе, но у него очень много врагов, которые спят и видят, что Ренат отправится на тот свет. В следующий раз взорвут вертолёт с врачами, и что ты тогда будешь делать?

— Ну не может же он так просто взять и умереть, просто потому что мы боимся! Он бы сам не стал трусить, согласился бы на транспортировку, и не смей меня переубеждать, — выходит из себя Нелли, осознавая, что если Ренат и правда умрёт, то власть над ней получит этот хитрый Баринов, который вроде как и доброжелателен с ней, вежлив и даже ласков, на деле может оказаться хуже Соколова. Лучше уже знакомое зло, чем неизвестное добро.

Карим же на это лишь смеётся, мигом являя свое истинное лицо, которое до этого успешно прятал: оно искажается, в глазах нет улыбки, что там бывала раньше, когда он смотрел на девушку, скорее похоже на волчий искал то, во что растягиваются губы.

— Детка, а это и не тебе решать. Или забыла, что по доверенности Рената именно я имею право распоряжаться его жизнью, как и счетами? Ты конечно можешь попытаться обжаловать решение через суд, но Соколов всегда к составлению документов подходил с умом — вряд ли подкопаешься.

«Предусмотрительные гады. Они друг друга стоят. Видимо, я приняла неправильное решение, оставив этого ребёнка. Теперь Баринова будет давить на меня именно через малыша, а я и сопротивляться не смогу», — сокрушается Нелли, понимая, в какой заднице она оказалась. Муж в коме, она в больнице, ребёнок может вообще не появится в этом мире — беспросветный ад.

— И ещё, учти, что я таких, как ты, насквозь вижу. Избалованные принцесски, которым все было дозволено. Может, Ренату такое поведение и по нраву, а вот я считаю, что чем раньше приструнишь, тем лучше будет для неё самой, — пускается мужчина в размышления, которые Нелли и слышать не нужно, дабы понять, насколько он отличается от своей добренькой версии. Баринов же времени не теряет, подходит к её койке, зная, что пациентка не сбежит — опасается за здоровье малыша — берет её лицо в свои руки и, ухмыляясь, добавляет, — я могу сделать твою жизнь невыносимой. Только щелкни разочек пальцами, только попробуй заартачиться или не послушаться. Сбежать решишь, помни, притащу тебя обратно домой, и ты пожалеешь о собственном решении уехать. И не ищи друзей среди моих парней, они — машины для убийства, а не плюшевые мишки Рената.

«Может, это он и пытается убить Соколова?», — внезапно думает Нелли, пугаясь этого предположения. Оказаться в руках психопата без капли жалости к другим людям, а, главное, и к ней самой, такое себе удовольствие. Но неужели есть в этом мире люди, что станут подвергать опасности беременную женщину? Гниль, а не человек. И, как назло, у девушки нет ни единой возможности себя защитить: отец отрекся, муж при смерти, связи потеряны, денег нет.

— Я буду вести себя, как ангел, — решается Нелли. Другого выхода у неё и нет. Прежние мечтания о прекрасном муже она отмела, едва услышала настоящие мысли Карима.

— Люцифер тоже ангел, — конечно же тот ей не верит.

— В таком случае буду тиха, как мышь, — она уже и не знает, как убедить.

— Которая грызет хозяйские мешки с мукой?

Нелли, собрав последние силы, отворачивается, иначе боится не устоять и хотя бы подушкой в урода кинуть.