Твой «человек-полиция»

Глава 7 — Парламентёр

Вечер пятницы, впереди два выходных, после работы на всех парах несусь домой. Ключом дверь открыть не получается, а это значит мама заперлась на все затворы. Улыбаюсь и жму на звонок.

— Доча! — мама открывает дверь, целует в обе щеки и крепко обнимает.

— Мамочка, как же я соскучилась! — как маленькая, нежусь в маминых ласковых объятьях.

— Привет! — звонкий смех сестер, чувствую их ручонки у себя на талии.

Боже! Как же хорошо. Будто я снова дома, маленькая девочка и не нужно идти на работу, не нужно решать никакие проблемы, мне уютно, безопасно.

— А меня обнять? — басит папа, выставляя руки для объятий.

— Папа!

— Привет, дочь. — целует в щеку. — Как ты поживаешь? — гладит своей могучей рукой по спине, а мне так не хочется ничего отвечать.

Просто хочется еще чуточку побыть маленькой девочкой. Папа будто чувствует это, чуть сильнее обнимает и продолжает гладить по спине, мысленно благодарю его. Как же мне этого не хватало.

Родители, как всегда, привезли домашнего. Огурчики, помидорчики, яички, молочко, сметанка, закрутки. У папы свое небольшое фермерское хозяйство. Их знакомство с мамой вышло случайно, когда отец приезжал в город.

Осенний моросящий дождь, серость, слякоть. Народ, топчущийся под козырьком, в ожидании своего автобуса. Промчавшийся на авто лихач окатил маму брызгами. Настроение хуже некуда. И тут является папа, достает белоснежный платок и начинает вытирать грязные брызги с ее плаща, колготок на коленях. Мама была сражена в самое сердце, когда такой мужчина опустился к ее ногам. Платок отстирала, сохранила. А папа уже тогда понял, вот она — моя женщина, мать моих будущих детей.

С особым трепетом вспоминаю, когда мама впервые рассказала их необычно-романтичную историю знакомства.

Не всё гладко было, конечно. Бабушка по маминой линии, с которой я стала общаться только последние несколько лет, была педагогом. Запрещала маме встречаться с колхозником, не то что замуж за него выйти. А мама взяла и согласилась, переехала в деревню, так появилась я. И живут душа в душу, мама говорит ни капли не жалеет, что променяла город на деревню. Образование она получила, стала учителем, как и ее мама. А какая разница где обучать детей в городе или деревне. Ну не такая уж и деревня, а поселок городского типа, населением почти девять тысяч человек.

Может поэтому у меня до сих пор не складываются серьезные отношения. Всегда мечтаю встретить такого же, как мой папа, надежного, что б раз и на всю жизнь, как мои родители. Но такого, видимо, уже не существует.

— Машенька, Дашенька, давайте на кухню. — просит мама. — Лесенька, ручки мой и за стол. Димочка, ты тоже мыть руки.

Переглядываемся с папой, улыбаемся и идем в ванную. У них всегда так мило звучит, он ее Лизонькой, она его Димочкой.

— Ну как ты?

— Я нормально, как вы, пап? — подаю полотенце. — Мама говорила тебе в банк нужно.

— Да, кредит одобрили, будем расширяться, участок нашли, залог внес. Стрекозы растут, не успеем глазом моргнуть, уже и им свой угол нужен будет. Да и тебя замуж скоро.

— Пап, ну какой замуж, у меня даже парня нет.

— Ну будет. — смеется папа. — Обязательно будет, дочь. — подбадривает отец по пути на кухню.

— О! Моя любименькая! С кори-и-ицей! — довольно тянет Даша, подцепляя с блюда мою шарлотку.

Ужин проходит в прекрасной теплой обстановке за разговорами ни о чем и обо всем. Вспоминали смешные истории, шутили. Папа устал, несколько часов за рулем, потом беготня по городу. Родителям постелила на диване в зале и ушла к себе в маленькую спальню. Когда-то это был огромный балкон, и прежние хозяева квартиры сделали из него комнату, собственно, этим меня и привлекла квартира в этом доме. Практически двушка по цене однушки.

После смерти моей бабушки по маминой линии. Да, той самой бабушки, которая была против брака моих родителей. С того момента, как мама уехала из города, они долго не общались, я и не знала про эту бабушку, пока не стала взрослее.

Общаться с бабулей начала, когда переехала в город, учиться в колледж. Когда бабуля узнала, сказала никаких общежитий и съемных квартир. Так в середине первого курса я переехала к ней, она тот еще командир. Строгая, но заботливая. Ее не стало спустя девять месяцев нашего совместного проживания. После ее смерти непонятные чувства, я ее толком не знала, но стало как-то пусто в этом большом городе. Приходила в пустую квартиру, одна. Непривычно, когда у тебя большая дружная семья.

Вскоре узнала, что бабуля оставила мне в наследство две квартиры. Ту в которой мы жили и ту, о которой я вообще не знала. Оказывается, она ее сдавала. Через год я продала обе квартиры и купила эту.

— Лееесь, ну пойдем. — зовут меня стрекозы.

Прикрыв дверь в мою маленькую спаленку, мы расположились на кровати. Расчесываю по очереди девочкам их длинные волосы, глажу по голове каждую и целую в макушку. Выросли-то как.

— А ты мне завтра заплетешь колосок наизнанку? — спрашивает Даша.

— Конечно, милая. — целую в щеку мою стрекозу.

— Укладывайтесь, девочки. Завтра нас ждут великие дела. — говорю с важным видом, приподнимая указательный палец верх. — Карусели, сахарная вата, мороженое-пирожное. — последние слова произношу, как Вовка из мультика про тридевятое царство.

Девочки смеются, забираясь под одеяло. Ложусь с краю. На моей двуспальной кровати втроем, конечно, тесновато. Но за разговорами с мелкими это совсем не доставляет дискомфорта.

В очередной раз удивляюсь, как же они выросли. Близняшки Маша и Даша, как две капли воды, такие похожие и такие разные.

Маша уже сопит у стенки, а Даша всё еще ворочается.

— Лесь, ты спишь? — шепчет сестра.

— Почти. А ты чего не спишь?

— Не знаю. Не спится.

— Неудобно? Давай я на полу себе в зале постелю.

Хочу встать, но Дашка ладошками цепляет меня за локоть.

— Нет! Ты чего с ума сошла! — кричит шепотом.

Смешная такая, растрепанная, в темноте даже вижу, как округляются ее и без того большие глаза. Поворачиваюсь к ней лицом. Чувствую, что спросить что-то хочет.

— Ну, стрекоза, говори, чего тебе не спится? — убираю за спину ее растрепанные волосы.

— Лесь, а ты… когда первый раз целовалась, тебе сколько лет было?

Честно сказать, опешила от ее вопроса и теперь окончательно поняла, девочки выросли. По крайней мере одна из них точно. И что ей отвечать?

— Даш, это так давно было, я и не помню.

Нагло вру собственной сестре. Признаваться, что первый поцелуй случился в восемнадцать, мне не хочется.

— Давно? — задумалась сестра. — Очень давно, Лесь?

— О-о-очень давно. — улыбаюсь ее вопросам.

— Значит я совсем отсталая. — вздыхает.

— Почему?

— Потому что мой первый поцелуй был в одиннадцать.

— Вау! Стрекоза! — нахожу в темноте Дашкину ладошку, сжимаю. — Я тебя поздравляю, с первым поцелуем. — подбадриваю сестру, а сама в шоке от ее откровений. В одиннадцать. Знала бы ты Дашенька, кто-кто, а отсталая тут твоя старшая сестра.

— Рассказывай, как это было. Кто же этот счастливчик?

— Колька Сбруев. — радостно отвечает сестра и хихикает. — Со школы меня провожал. В тот день после уроков Машка осталась в библиотеке, а я же такое не люблю, ну ты знаешь. — деловито шепчет стрекоза.

Конечно, знаю, Маша в библиотеке наберет книг по внеклассному чтению, прочитает их и Дашке всё перескажет, что б та хоть немного была в курсе дела. Сёстры. Улыбаюсь я в темноту.

— Ну вот, домой я шла одна, а он взял мой портфель и проводил, ну и поцеловал. Прямо в губы. — шепчет еще тише Дашка.

Колька Сбруев наш сосед, на год старше наших стрекоз. Ну и дела. Прямо в губы.

— А потом что?

— Ничего, домой я пошла. А потом мы к тебе поехали.

— Так вы после поцелуя не виделись больше?

— Нет.

— Даш, ты не отсталая. Я поцеловалась первый раз гораздо позже чем ты. — не стала уточнять возраст.

— Правда?

— Угу. Давай спать.

— Давай. — радостно шепчет стрекоза.

— Спокойной ночи, Лесь.

— Спокойной ночи, стрекоза.

Утро выдалось шумным, непривычно для моей квартирки, но как же это приятно, беготня, запах маминых сырников с кухни, очередь в ванную. Заплела сестер. Все сели завтракать и обсуждать как проведем этот день. Хотя, распланирован он был еще накануне вечером.

На кухне мы с мамой остались вдвоем, я допиваю чай, мама моет посуду.

— Мам, да оставь ты, я помою потом.

— Кушай, помою я. Кушай, отдыхай, выходной у тебя все-таки. — улыбается мама.

Слышу далеко звук своего телефона. Маша заходит на кухню, протягивает мне смартфон.

— Тебе звонят. — тихо вещает Маша и так же тихо уходит.

На экране надпись, от которой спирает дыхание и хочется спрятаться. «Человек-полиция». Да, именно так записала его номер. Что б наверняка. Иначе буду думать-гадать, что за Илья. Хотя, ни знакомых, ни друзей с таким именем у меня нет.

— Дочь, может ответишь?

Пока пребывала в оцепенении, абонент, не дождавшись ответа, отключился первым. Но практически сразу последовало сообщение, открывать которое я не спешила, или просто боялась.

— Это парень? — интересуется мама. — Ты стесняешься говорить? Я могу выйти. — мама уже хватается за полотенце и спешит сбежать с кухни.

— Нет, мам, ты что! — подрываюсь ее остановить.

Мама обнимает меня за плечи, смотрит в глаза. По-доброму так смотрит, с теплой улыбкой. И я не могу не улыбаться ей в ответ. Будто понимаем друг друга без слов. Поддавшись ее волшебному гипнозу решаю немного рассказать.

— Парень, но не мой. Просто парень.

— Хорошо. — поправляет мои волосы мама. — Может ты ответишь этому просто парню? — переводит взгляд на телефон в моих руках.

Мама возвращается к посуде, я к телефону.

«Привет. Как ты? Какие планы на сегодня?»

Понимаю к чему речь, поэтому быстро печатаю ответ.

«Привет. Все хорошо. Сегодня я провожу время с семьей. Извини»

Отправила и только потом поняла, что извинение было лишним. Я ему ничего не обещала, ни о чем конкретном мы не договаривались.

— Ну всё, одеваемся и можем ехать. — говорит мама.

— Да.

— У тебя всё хорошо?

— Да, мам, всё отлично.

Потрясающий субботний день в парке девчонки опробовали практически все аттракционы, мы с папой отрывались в тире, мама всех фотографировала. Много фотографировала, так что мы потом с сестрами угорали от смеха какой мама прирожденный фотограф. Сахарная вата, воздушные шары, призы из тира, и мы все вместе, чувствую себя самым счастливым ребенком на свете. Вспоминаю, как живя с родителями мечтала побыстрее закончить школу и съехать от них в большой город, хотелось самостоятельности, независимости, а не прозябать в деревне и следить за младшими сестрами. Нет, хозяйство на меня не вешали, как и девочек полностью, но все же сбежать мне хотелось. А теперь очень не хватает семейного тепла и этой безусловной любви.

Обедать решили в кафе. Неотрывно наблюдаю за сестрами, их манерам подражать взрослым, кокетничать, делать замечания родителям, что они уже не маленькие. Папа тоже отмечает вслух, как выросли девочки, мама смеется в ответ, соглашается и легонько хлопает его по плечу. Облокотившись на спинку дивана, расслабляюсь и растворяюсь в этом моменте. Хочу впитать это и запечатлеть у себя в памяти.

После обеда веду сестер, как и обещала, в кино. Родители едут в квартиру. Сейчас у стрекоз такой возраст, что можно и на романтическую комедию сходить, а не только на мультики. Какие там мультики, если одна из них уже в губы целованная, улыбаюсь сама себе, стоя в очереди за билетами. А вторая может тоже… Маша всегда была тихой и скромной, но как говорится в тихом омуте. Надо бы до отъезда поговорить с девочками по душам, о мальчиках.

После сеанса у нас небольшой променад по торговому центру. Вижу с каким неподдельным интересом близняшки разглядывают витрины отделов. Не могу не порадовать их, хоть и с деньгами у меня сейчас совсем грустно.

Довольные, с обновками и в отличном расположении духа возвращаемся домой ближе к вечеру. У подъезда курит сосед и тот, на чей звонок утром я не ответила. И, конечно же, Харди сидит послушно, но тут же подает звонкий голос и радостно виляет хвостом. Глажу пса по голове, приговаривая какой он хороший мальчик. Естественно, девочки тоже обратили внимание на собаку и теперь играют с ней.

— Добрый вечер. — подает голос Человек-полиция.

— Привет, Лесь. — почти одновременно здоровается сосед, выдыхает струю дыма через плечо себе за спину, неуклюже ковыляя с костылями выбросить бычок в урну.

— Привет. — здороваюсь со всеми. — Думала, ты не куришь. — это уже к соседу, он вроде как спортсмен, тренер.

— Не курю. Это стресс. — смеется и смотрит как Маша с Дашей играют с Харди.

— Это мои сестры. — поясняю, показывая рукой на девчонок. — на выходные приехали погостить.

— Ха! Прикольно. — выдает сосед. — Близняшки?

— Близняшки. — утвердительно киваю.

Илья стоит хмуро-отрешенный в нервном ожидании, будто я своим приходом вклинилась в важный разговор и никак не покину их компанию. Если б не девочки, я б тут вообще не задержалась. Поспешно зову близняшек, что б не думал будто его компания мне приятна.

— Маш, Даш, пойдемте, нам пора.

Открываю дверь, пропускаю восторженных девочек вперед. Внезапно перестаю чувствовать тяжесть двери, потому что Илья придерживает ее сверху и достаточно громко спрашивает:

— Это ты им шарлотку пекла?

— Д-да. — заикаюсь и отвечаю почти шепотом, что б кроме нас никто не услышал.

Девочки оборачиваются с приоткрытыми ртами, удивленные вопросу не меньше чем я. Сверлю недобрым взглядом этого наглого прилипалу. Не хватало что б еще при сестрах номер какой-нибудь выкинул.

— Вкусная шарлотка? — это он уже у девочек спрашивает. Те молча кивают.

— Как родители? — это уже вопрос, видимо, ко мне.

— Нормально. — отвечает Даша, пока я пытаюсь выйти из состояния легкого шока и заставить свой язык шевелиться.

Сильно стискиваю зубы и смотрю ему прямо в глаза, умела бы поджигать взглядом, испепелила бы его сейчас. Сколько наглости нужно иметь, что б использовать детей и ставить меня сейчас в неудобное положение. А ему всё нипочем, стоит с нахальной ухмылочкой, нависая надо мной, и так же пялится мне в глаза сверху вниз. Кто кого. Нет, в гляделки я с тобой играть не собираюсь. Резко отворачиваюсь, хватаю сестер под руки и тяну к лифту.

— Пока, девочки. Созвонимся, Лесь. — говорит с такой легкостью будто мы давние друзья.

Округляю глаза, но ничего не отвечаю. Слава Богу, лифт ждать нам не приходится, двери разъезжаются.

— Кто это был? — интересуется Даша. — Это твой парень? — не унимается сестра.

— Что? Нет! — резко выпаливаю. Маша смеется, Даша насупилась от моей резкости.

— Откуда он тогда про шарлотку знает? — тишина повисла, ждет ответа.

— Ниоткуда. — ну вот как ей объяснить, что он мне никто. В очередной раз понимаю, что сестрички выросли, обращают внимание, правильные вопросы задают. А я, как трусиха, отмахиваюсь и прячусь в свой панцирь.

Уже заходим в квартиру, тишина. Родители, видимо, отдыхают. А Дашка не унимается.

— А родители знают? — что ж её прорвало-то. Кто из нас еще старшая сестра.

— Даш, успокойся, ладно. — тихо прошу сестру.

Маша уже разулась и шмыгнула в комнату. Какие же они разные.

— Что знают? — мама выходит из кухни с чашкой в руке.

Ну всё, приплыли. Теперь маме как-то надо изъясниться. Присаживаюсь на пуфик в прихожей, локти на колени, выдыхаю.

— Иди мой руки, Даш. — говорю сестре, сама смотрю в пол.

Дашка уходит в ванную. Понимаю, что мама еще в прихожей и ждет моих объяснений. Поднимаю глаза, так и есть. Мама стоит все с той же чашкой и вопросительно смотрит.

— Мам, всё нормально.

Продолжаю сидеть в прихожей, девочки снуют туда-сюда, разбирают пакеты, показывают маме обновки. Она зовет их на кухню ужинать. Есть не хочется. Попив чай, тихонько иду к себе в комнату. Папа задремал в зале под телевизор.

На мой телефон снова приходит сообщение, от него. Даже не хочу смотреть. Легкий стук, мама, приоткрыв дверь интересуется можно ли войти. Положительно киваю.

— Девочки рассказали. — вздыхает. — Лесь, я всё понимаю, у тебя своя личная жизнь, ты не обязана возиться с нами целый день… — мама замолкает, потому что в моих руках настырно пиликает телефон, сжимаю крепко, даже не собираюсь отвечать на этот звонок. Хотя уже очень хочется высказать ему всё, но разум кричит подумать о последствиях.

Мама улыбается, подходит ближе, проводит рукой по плечу слегка сжимая.

— Ну ответь ты уже ему.

— Кому?

— Парню своему. — мама улыбается. Ее не обманешь, но он мне не парень! Так и хочется кричать.

— Да не парень он мне, мам! — говорю громче, чем хотела.

— Дочь, если у тебя были планы… Иди погуляй, ты и так целый день с нами, девочки уже получили от тебя достаточно внимания, никто не в обиде.

Звонит домофон. Замолкает. А у меня от этих звуков только одни ассоциации. И учитывая, что на сообщение и звонок я не ответила, для этого человека вполне нормально использовать домофон как традиционное средство связи. Традиционное для нас двоих. Боже, что за мысли в моей голове. Ну мало ли кто может звонить, снова ключи кто-то забыл.

Дверь в комнату отворяется входит Маша. Смотрит то на меня, то на маму. Пауза затянулась.

— Лесь, тут какой-то Илья просил передать, что не дозвонился до тебя. Ждет внизу.

Маша, сама невозмутимость, сказала и ушла. А меня как обухом по голове ударило.

— Илья, значит. — улыбается мама. — Иди уже, парень извелся весь.

Мамочка, спасибо, что ты у меня такая понимающая и адекватная. Но почему-то именно сейчас, мне хочется неадекватную маму, тотально контролирующую все мои передвижения, что бы вышла и надрала задницу этому засранцу, допекающему ее дочь.

Хотя, я уже сама не прочь пойти и надрать задницу этому Илье за его выходки.

В лифте, меня лихорадит от его действий, неподдающихся логике, или от мыслей в голове, как всё сейчас ему выскажу. Хотя, обычно, я человек спокойный, уравновешенный, меня трудно вывести из себя.

Выхожу на улицу, сумерки, но фонари еще не горят. Весь мой запал тут же гаснет, как только вижу Илью, мило улыбающегося и протягивающего мне небольшой букет нежно-розовых маленьких розочек.

— Знаю, как это выглядит. Знаю, что злишься. — выставляет букет вперед. — Вижу, что злишься. — говорит и говорит… что за поток слов, разве мужчины говорят столько много? И когда он успел этот букет добыть?

— Олесь, послушай…

— Что ты устроил? Ты хоть понимаешь, как это выглядело, и что подумали мои сестры? — хотела накричать, но голос почти спокойный.

— Понимаю. На это и был расчет. — улыбается, протягивает букет, который я до сих пор не приняла. — Это тебе. Не злись. Ты не отвечала, хотел увидеться, поговорить, раз уж я здесь, и ты уже дома

Сажусь на лавку. Его слова сбивают меня с мысли. Его поведение, его действия сбивают меня с толку. Сижу и молча пялюсь на цветы.

— Красивые… — это я в слух сказала? Выдыхаю.

— Ты тоже. — раздается слева над моим ухом.

Присел рядом, между нами расстояние сантиметров двадцать. Молчит. И я молчу. Уже зажглись фонари. Воздух остыл, становится ощутимо прохладно, ёжусь от легкой волны мурашек, прокатившей от плеча до плеча.

— Злишься? — первым нарушает тишину.

— Да. — отвечаю спокойно.

Вся злость уже ушла или осталась в лифте. Не знаю. Не понимаю этого человека. И свои реакции на него тоже не понимаю. Несколько минут назад была готова кричать и высказать ему всё, а сейчас мне просто спокойно. Разглядываю букет, опускаюсь лицом, втягиваю носом воздух. Обычно, если цветы красивые они либо ничем не пахнут, либо пахнут совсем не привлекательно. А эти пахнут. Приятно. Улыбаюсь, еще раз вдыхаю аромат.

— Ты всегда так тихо злишься?

Уже забыла, что я здесь не одна. Пожимаю плечами, без понятия что ему отвечать. И что ему от меня нужно.

— Зачем ты всё это устроил? Детей впутал, использовал…

— Ну не надо приплетать мне того, что я не делал. — перебивает меня немного грубо. — Ты сообщение читала?

— Нет.

— Воооот. — тянет он. — Сообщение не читала, на звонок не ответила…

— И ты решил прибегнуть к старому способу, зная, что я дома не одна! А тебе в голову не пришло, что я просто не видела, не успела взять трубку⁈ — кажется я начинаю закипать, это странно, это плохо.

— Что ты хочешь от меня? Что⁈

— Лесь, — поворачивается ко мне в пол оборота. — Честно, надоел уже этот детский сад. — чувствую раздражение в его голосе, злится

— Я уже говорил, чего хочу. — голос серьезный.

Хлопаю глазами. Детский сад? Это он сейчас на меня намекает? Уж кто устроил этот цирк здесь — точно не я.

— Одно свидание, и я от тебя отстану.

— Одно свидание?

— Да. Если не понравится, то я от тебя отстану.

— А если понравится? — спросила, и только потом поняла, что ляпнула.

В одну секунду Илья меняется в лице и начинает тихо смеяться, по-доброму так. Его смех теплом разливается в моей груди. Сама начинаю улыбаться в ответ, кажется краснею, щеки горят, прячу взгляд в букет.

— Ну что?

— Хорошо. — соглашаюсь. — Завтра. — резко добавляю я.

— Завтра? — повышает голос с таким удивлением, будто это не он, а я все эти дни добивалась этого «свидания».

— Ну а чего тянуть? — сама не понимаю откуда столько смелости в моих словах. — Не понравится — значит не понравится. — так, не переборщить бы.

— Надеюсь, понравится. — подмигивает мне, растягивает губы в своей фирменной улыбке.

— До завтра. — довольно резко встаю с лавки и понимаю, что надо идти. Бежать. Потому что разговор этот странный и мое состояние но́во для меня самой.

Без понятия сколько мы тут просидели, телефон с собой не брала. Уже согласилась на свидание, хотя не планировала и не хотела. Если задержусь здесь дольше чем на пять минут, он с легкостью еще на что-то получит мое согласие, как и все предыдущие.

Быстро направляюсь к подъезду. Но тут же чувствую его теплую руку на своем запястье. Это место жжет, покалывает.

— Подожди. — останавливает меня и протягивает плитку шоколада. — Это парламентёру. — улыбается, будто я должна понять.

— Что?

— Ну сестре твоей.

— Которой? У меня их две.

— Той, с которой вел переговоры. — продолжает махать передо мной плиткой шоколада, а я туплю. Он вкладывает в свободную руку со словами: «Той, которая тебе передала мое послание».

— Знаешь, плохому гонцу…

— Но-но! — шутливо. — Хороший она гонец. — смеется. — Иди, холодно. До завтра, я напишу где и во сколько.

— Пока. — отворачиваюсь спиной, поднимаюсь по ступенькам, на последней торможу, оборачиваюсь и благодарю за цветы.

Дверь за мной плавно закрывается. Иду к лифту, в одной руке шоколад, в другой букет, а в голове какое-то безвоздушное пространство. Вот вообще тихо, пусто, ни одной мысли, ни плохой, ни хорошей, ни паники, ни страха. Только что-то странное мягко щекочет в области груди.

Захожу в квартиру, в прихожей папа. Стоит и молча улыбается. Смотрю то на папу, то на букет.

— Ну вот, а говорила парня нет. — смеется, так заразительно, что мне самой смешно становится.

Взгляд падает на шоколад в руке. Зову девочек, вижу их восхищенную реакцию на букет. Дашка громко присвистывает. Даже знать не хочу, что за мысли в ее голове.

— Ну признавайтесь, кто из вас по домофону говорил? — зачем спрашиваю, если и так знаю, что новость мне Маша передала.

— Это Машка! — Даша тут же сдает сестру и пулей мчит в ванную, запираясь изнутри. Папа громко смеется. Маша стоит рядом.

— Держи, тебе просили передать, как хорошему парламентёру.

— Спасибо. — тихо с улыбкой отвечает Машка-скромняшка.

Тут появляется мама, расплываясь в довольной улыбке.

— Какая красота, надо в вазу поставить. Где у тебя ваза, дочь?

— На кухне.

Мама принимает букет, чуть-чуть подрезает стебли, приговаривая что б дольше стояли.

— Лесь, а чего ты так быстро?

Пожимаю плечами. Рассказывать нашу историю не хочется. Да и нет никакой истории.

— Красивый букет. Хороший парень, внимательный какой. И шоколадку вон принес. — смеется мама. — Парламентёру. — хохочет. — А Дашка-то теперь губы дует, она-то думала, ругать ее будешь.

Мама так заливисто смеется, что я тоже подхватываю и ухахатываюсь, как Дашка сбежала в ванную.

— На свидание зовет. Завтра.

— Ну так сходи. Мы завтра ближе к обеду уедем, что б не по темноте ехать, а ты сходи.

— Мама, это первое свидание. Я его не знаю совсем.

— На то оно и свидание, узнаешь, приглядишься. — перечисляет мама. — Или он тебе не нравится?

Своим вопросом мама заставила пошевелить извилинами в мозгу. А он мне нравится? Вспоминаю первую встречу во дворе, когда еще не догадывалась, что это он. Понравился. Чисто внешне. Но его поведение меня иногда так сильно пугает. А иногда удивляет, приятно удивляет.

— По глазам вижу, что нравится. — мама расценивает мое молчание по-своему.

— Да я сама не знаю мам, сложно как-то всё.

— Или ты сама усложняешь.

Мама поставила цветы в вазу, расправляя маленькие бутоны. Мусор стряхнула в ведро под раковиной, щелкнула чайник, который моментально зашумел. Наблюдая за ее действиями в мою пустую голову потихоньку стали приходить мысли. Может мама права, и я действительно всё усложняю. Это всего лишь свидание, просто встреча… дружеская. Приятельская. Боже, куда меня несет, мы не друзья и не приятели. Просто запланированное событие, ни к чему меня не обязывающее. К тому же с договоренностью, если мне не понравится он отстанет. Едва заметно уголки губ разъезжаются в полуулыбке, вздыхаю глядя на свою родительницу.

— Может ты и права, мам.