Ты будешь моим...

Разговор с мамой, знакомство с зятем и переезд

Мы сидели на той же маленькой кухне, только теперь не напротив друг друга, а рядом. Мама держала мою ладонь в своих натруженных и немного шершавых ручках. Глаза наши покраснели и опухли от слёз, никак не получалось остановить этот бесконечный поток из глаз. Но несмотря на это, на душе стало легче... С нее сняли тот груз, что ненавязчиво, но постоянно давил. Напоминал о себе и мешал быть целостной, а может, даже полноценной в моральном плане.

— Прости меня... – уже в который раз подавленно шептала мама, поглаживая мою руку, она неотрывно и очень внимательно меня рассматривала, будто стараясь запомнить каждую чёрточку, видимо, боясь, что могу исчезнуть, испариться, оставить ее одну. Глупенькая. Я теперь никогда больше ее не потеряю. – Я так виновата перед тобой...

— Расскажи мне, пожалуйста? – с мольбой в осипшем голосе попросила Надию. Она торопливо и нервно кивнула и, закусив губу, робко начала свою интерпретацию событий прошлого. Глаза мама отвела и, словно углубившись в воспоминания, взгляд её застыл на одном месте.

— Я очень любила Радгара, – уныло и устало произнесла Надия. – Как же сильно я его любила... Меня накрыло этим чувством с головой. Было абсолютно всё равно, что он демон, враг, тот с кем мне следовало бороться и кого положено было ненавидеть... Шла наперекор всем: родителям, обществу, совету... Сама выбрала отказаться от крыльев и своего предназначения, так и не познав, что это такое. Но ни капли не колебалась и не сомневалась, – она облизала пересохшие губы и продолжила. – Мама так плакала, отец пугал изгнанием и карой, что последует за моим, как им казалось, необдуманным поступком. Брат... Он обнял меня и посоветовал слушать своё сердце. Поддержал, убеждая, что, невзирая на любые невзгоды, так и останусь его младшей сестрёнкой.

Она замолчала. А я не хотела отвлекать, страшилась спугнуть это откровение... Мама моргнула несколько раз и опять заговорила:— Есть вещи, которые мы никогда не забудем. В мой основной список входят: лицо Радгара, когда я приехала, та нежность и восхищение, что расцвели на нём с осознанием, что я сделала ради него, его полные радости и любви глаза, когда он впервые взял тебя на руки... Мы жили как в сказке. Даже сейчас не могу вспомнить ни одной нашей серьезной ссоры. А потом… – глаза ее увлажнились, а голос задрожал. – Меня с детства воспитывали, вбивая в голову, что демоны – это твари без души и эмоций. Они затуманивают разум, одурманивают тебя, лишая воли и подчиняя себе... Впервые эти мысли поселились в моей голове, когда Радгар вышел на работу, а я осталась с тобой дома. Стоило позвонить маме, и она навязывала мне страх, что всё бутафорное, ненастоящее, мол я сама себе придумала его любовь, а на самом деле не нужна ему. Абсурд... Правда, тогда мне так не казалось, а доводила себя до крайности, впадала в истерики и металась по квартире с чувством, что что-то не так, ждала подвоха или какой-то пакости. Тогда было гораздо строже со смешанными браками. Не могло быть и речи, чтобы член совета связал себя узами брака с человеком. Я не могла выйти на улицу или сходить в магазин. Везде были косые взгляды, презрение и надменный тон. Всё это ещё больше взращивало мои опасения. Правда, стоило лю... Радгару вернуться домой, страхи отступали, улетучивались и становились надуманными, – мама отпустила мою ладонь и вытерла мокрые щеки, достала платочек из кармана старенького ситцевого платья и вытерла нос, после чего глубоко и печально проговорила:— Так я жила три месяца в каком-то аду, созданном собственными руками. Сейчас понимаю, что нужно было поговорить с ним, рассказать о своих переживаниях... Но... Дошла до того, что не могла видеть демонов, слушать рассказы Радгара про своих друзей или коллег. А звонки из дома... Мне всё рассказывали и рассказывали новые ужасы, которые творили демоны. Про людей, одержимых ими и совершающих ужасные поступки. Они якобы убивали собственных детей, бросали их, калечили своих родителей, воровали, лгали и издевались над слабыми... – лицо Надии побледнело, а пальцы неконтролируемо теребили платочек, указывая на то, что она приближалась к самому тяжёлому моменту своей истории. – Это был обычный день... Такой же, как и все остальные. Мне позвонила мама и по её голосу и рыданиям я поняла, в нашей семье случилось горе. Не сразу удалось что-либо понять из ее сбивчивого рассказа и проклятий, которыми она сыпала в мой адрес. Славы... Моего старшего брата больше не было... Единственного, кто оставался у меня в Светлой столице, искренне любил, поддерживал и не давал унывать... – слёзы текли крупными каплями по маминому лицу, в глазах ее отражалось сильное горе, боль потери близкого до сих пор не отпускала. – Они были на задании, простом и привычном: убить низшего демона. Но каким-то образом там оказался и высший, он заступился за эту тварь, и брату ничего не оставалось как убить и его. Ты прекрасно знаешь, что высших трогать без приказа на ликвидацию запрещено так же, как и им Хранителей. Однако тот напал на брата, и у него не было выбора... Они пришли за ним... По решению Совета, – Надия с ненавистью выплюнула последнее слово. – По решению Радгара... Темные убили брата, восстановив баланс и «справедливость», чтобы другим было неповадно убивать безнаказанно высших демонов. Славик оказался в западне: не защити он себя – погиб бы там, правда, за него бы отомстили. Он выбрал иной вариант, и всё равно они его убили... Я не могла поверить своим ушам. Радгар ничего мне не сказал, не попытался разобраться или помочь брату. Проголосовал «за», а потом собирался вернуться ко мне, лечь в одну кровать, шептать слова любви. Пелена спала. Не зря я столько тревожилась, вся его любовь оказалась притворством, обманом... Я не помню, как собиралась... Не хотела его видеть, говорить с ним, слушать его лживые оправдания. Только ты в колыбельке останавливала меня.

Она торопливо взяла меня за руки и крепко сжала их, заглядывая в глаза. Я же в тот момент не могла поверить в услышанное. Папа не мог! Он бы так не сделал, сейчас точно была в этом уверена. Один раз уже сомневалась в нём, а потом было мучительно стыдно. Что-то тут не так. Что-то они упустили...

— Я не могла взять тебя с собой. Обречь на голод, скитание и жизнь в таких условиях. Без образования, без права выбрать свой путь. Он любил тебя, в этом я не сомневалась, он мог дать тебе всё. Поэтому, затоптав свой эгоизм, выбрала для тебя лучшее: оставить с отцом. Прости меня, Нейла... Прости, дочка... Но я не могла этого забыть и сделать вид, что ничего не произошло... – мама кинулась мне на шею и рыдала, прижимая к себе, гладя и громко всхлипывая.

— Тише, – перебирая её волосы и глотая слёзы, умоляла я. – Тише, родная. Всё хорошо. Я простила. Я не держу зла.

— Я – чудовище, – мотала она головой и жарко шептала. – Я сама стала той, кого презирала. Бросила собственное дитя из-за гордыни, из-за ...

— Перестань посыпать голову пеплом, – взяла маму за плечи не в силах больше терпеть ее самобичевание, которое тонкой иголкой кололо сердце, отстранилась и серьёзно посмотрела в её глаза. – Если кто-то и может тебя винить, то только я. Но во мне нет зла или ненависти. Я просто рада, что нашла тебя, что ты всё рассказала. Теперь всё будет по-другому. Слышишь? Теперь мы будем вместе.

— Но как? – растерялась она, ещё вздрагивая в моих руках.

— Легко, – уверенно произнесла я. – Собирайся, ты едешь со мной. Хватит тут полы мыть. Без тебя справятся.

— Куда же я поеду, Нейла? – заволновалась мама. – У меня же там ничего нет, да и никому я там не нужна.

— А я? – с наигранной обидой спросила у Надии и, увидев ее несмелую улыбку, добавила. – Я дочь советника, и за это время многое изменилось. Будешь жить рядом. Найдем тебе работу. Имей в виду, тут я тебя не оставлю, – категорично заявила маме.

— Я даже не знаю, – потерянно, с сомнением пробормотала она.

— Это решённый вопрос, – поднимаясь и чувствуя лёгкость и необычную эйфорию, бодро проговорила. – Вещей у тебя много? Я сейчас Влада позову, он поможет.

— Кого? – мама окончательно перестала что-либо понимать, кажется, она находилась в шоковом состоянии. Сидела, заторможено соображала и часто моргала.

— Влада. Моего мужа, – терпеливо объясняла Надии.

— Ты замужем? – охнула она и сложила руки на груди. – А детки есть?

Глаза ее заблестели. Так, она явно хотела внуков... Из-за того, что не растила родную дочь. Это же прекрасно, будет замечательная бабушка.

— Да. Детей пока нет. У нас был сложный период. Но сейчас всё наладилось. Собирайся. Сейчас вернусь, – быстро проговорила и пулей вылетела на улицу.

Муж курил, сидя на капоте авто, и осматривал местный «пейзаж». При моем появлении отбросил сигарету и напряжённо всмотрелся в мое лицо.

— Как всё прошло? – волнение Влада за меня проскальзывало в его интонации.

— Хорошо, – со счастливой улыбкой обняла его за шею, греясь в любимых руках.

— Так хорошо, что у тебя все глаза заплаканные? – недовольно ворчал любимый, чувствовалось, как он собран, того и гляди пойдет бить всех, из-за кого плакала. Герой мой...

— Ну, как без этого? После стольких лет разлуки и скелетов в шкафу, – нарочито весело сказала, а потом перестала улыбаться, уткнулась носом в его шею и, вдыхая сногсшибательный запах мужа, тихо продолжила. – Я хочу ее забрать с собой.

— Что для этого надо? – Я говорила, что люблю его? Обманывала! Обожаю...

— Мужская сила, – целуя его скулу, щеку и двигаясь к губам, шептала, - Влад, – нежно позвала у самых губ.

— М-м-м? – прикрыв глаза, лениво отозвался брюнет.

— Я так тебя люблю...

— А я тебя, – открыв глаза, серьёзно и спокойно произнес муж. А после поцеловал... Так сладко, так ласково, что весь окружающий мир потерялся. Пропали звуки. Остался только он и его губы, язык, требовательные руки...

***

Влад понравился маме, она суетилась, волновалась и чувствовала себя неловко. Да и как он может не понравиться? Посмотрев мамины вещи, убедила её, что это всё не пригодится. Поэтому налегке, загрузились в авто и, заехав в администрацию, чтобы предупредить о её отбытии, покинули поселение. Не могла усидеть на месте, развернувшись в пол-оборота, рассказывала маме о столице, о своей жизни и про фонд, который я организовала. Надия охотно слушала и безостановочно хвалила меня. Так и зазнаться можно.

— Влад, а чем ты занимаешься? – по обоюдному решению эти двое сразу перешли на «ты». Маме-то было интересно узнать про зятя как можно больше, а я заволновалась. Не маленькая, догадывалась, что они с Намтаром ничем законным не промышляли.

— Всем понемногу, – смотря на нее в зеркало и улыбаясь, отвечал муж, –Намтару с клубом помогаю, да и так по мелочи. Небольшой свой бизнес.

Ага, оружие, наркотики... Мысленно выдохнула. Ничего не поделаешь, с темными жить – играть по их правилам.

— А где я буду жить? Надеюсь, не у вас? Вы молодая семья, нечего мне вам мешать, – сразу строго предупредила мама.

— Не волнуйся, – примирительно ответила. – Сейчас приедем, пока чай попьем и перекусим, я уже найду тебе квартиру. Желательно, конечно, в нашем доме...

— Ты только цену смотри, я откладывала, но цены в столице, наверное, высокие, – забавно рассуждала Надия вслух.

— Конечно-конечно, – не стала с ней спорить. Можно подумать, я не смогу снять маме квартиру, но, уже начиная понимать её характер, для себя решила, что делать всё стоит аккуратно и желательно за ее спиной.

А ещё. Надо поговорить с отцом и узнать все обстоятельства того дела. Потому как эти двое страдают от разлуки, хотя и старательно избегают даже имён друг друга. Ни черта они не отпустили и не забыли. Конечно, тяжело простить и отпустить всю ту боль, что лелеяли годами, но, может, хотя бы смогут нормально общаться. Это было бы самым чудесным подарком судьбы...