- ПРЕКРАТИ ЭТО! Слышал меня? Немедленно прекрати!!! – Лукьянов орал, брызгал слюной, а его покрасневшее лицо пробивала злобная дрожь, от чего мудак вполне мог схлопотать инсульт.
Я слегка приподнял бровь, откинулся на спинку кресла и сладко потянулся.
Моя надменна ухмылка не осталась без внимания, и горе-папашу затрясло с новой силой.
Кажется, Гореев начал воплощать в жизнь свои «грязные делишки».
- Господин Лукьянов, о чем речь? – Похлопал глазами, изображая крайнюю озадаченность.
- Что, щенок, решил играть самым мерзким способом?
- Ну так… с волками жить…
- Ты даже понятия не имеешь, с кем связался! – Грозно потряс пальцем в воздухе, на что меня чуть не порвало от смеха.
Поднимаюсь из-за стола, не спеша прохожу вперед, и застываю около мудилы, возвышаясь над ним:
- Слушай сюда, дядя… Я тебе не мой отец, долго разговоры вести не буду. Я мальчик здравомыслящий, и по опыту родителя давно понял, что с таким, как ты, никакие адекватные договоренности не работают. Либо ты шаг назад делаешь, либо я тебя с дерьмом сожру и подавиться не подумаю.
- Ты меня не пугай!
- Я не пугаю… я, пока еще, предлагаю… Сделай правильные выводы, и уйди с дороги. Будь ты мужиком нормальным, я б еще подумал, но с такой мразью у меня ничего общего быть не может.
- И всё-таки… кое-что общее у нас есть… - Мне крайне не понравилась его ухмылка.
Руки непроизвольно сжались в кулаки, и если из его рта вылетит еще хоть один намек на Леру – не посмотрю, что отец, что старше…
- Ты свой рот закрой, и в её сторону даже дышать не вздумай. Ты на нее все права потерял, когда в дверь вышел. Удумаешь замаячить на горизонте, и если, упаси тебя Бог, она еще раз заплачет по твоей милости – готовься! Девчонке и так по жизни не повезло, особенно с родителями. Расстроишь её – ты труп!
- А с тобой, стало быть, повезло? – Заулыбался, окатив меня изучающим взглядом.
- Нет. Это МНЕ повезло с ней, и каждый день своей жизни я буду проживать так, что бы она это почувствовала.
Лукьянов изменился в лице. Из приторной улыбки, на губах образовался оскал. Превосходство в его глазах, как говорится, не объяснимо, но факт.
- Ты оступишься! Обязательно сделаешь ошибку, и оступишься. Посмотрим тогда, как ты запоешь, когда займешь рядом со мной место в ряду предателей.
От его слов по всему телу прошла мерзопакостная волна. Что-то в них было такое, что заставило меня задуматься.
А что, если я, и правда, оступлюсь? Предам её? Сделаю больно?
Вместо глаз Лукьянова напротив, возникли её глаза… В кабинете, когда она увидела отца. В квартире, когда увидела сбежавшую из клиники мать…
- Если когда-нибудь Лера посмотрит на меня так же, как на тебя и свою мать, я тебе лично в руку пистолет вложу.
- Слишком громко, мальчик…
- Громко, но действенно.
- Не предлагай… соглашусь ведь.
- Сделай одолжение…
Мы еще минуту посверлили взглядами друг друга, и когда Лукьянов отвел первый глаза, я, молча, развернулся и присел в свое рабочее кресло, всем видом давая понять, что разговор окончен.
Не успел я и забыть уже о его присутствии, рано порадовавшись, что он по-тихому свалил, как около двери снова зазвучал его голос:
- Это не конец, Крестовский. Заканчивай, или будем воевать…
- Нет!
- Значит, война?
- Значит, война!
Вышагиваю около машины, отбрасывая в сторону черт пойми какой окурок, а её все нет и нет.
Я уже изучил все окна в здании напротив, пересчитал все плитки под ногами, а она все никак не появлялась.
Прикурил очередную сигарету, как за спиной раздался скрип двери.
Сначала зазвучали каблуки по бетону, а когда по затылку прошла горячая волна, мне даже оборачиваться не нужно было, что бы знать – это Лерка.
Едва успеваю сделать пол оборота, как на меня, словно мартышка, запрыгивает мелкая, и со счастливой улыбкой орет на весь двор:
- Я ПОСТУПИЛААА!!!!! – Отбрасываю сигарету, обвивая её тонкую талию ладонями, и приподнимаю в воздухе.
Она практически невесомая. Так нанервничалась с этими экзаменами, еще чуть-чуть и просвечивалась бы на солнце.
- Поздравляю, малышка! – Целую мелкую в висок, и делаю глубокий вдох.
Она пахнет весной… На улице почти осень на носу, а она пахнет цветущими фруктовыми деревьями и невероятным, неуловимым оттенком апреля.
- Садись в машину. – Целую Лерку еще раз, обхожу авто, и усаживаюсь за руль.
- Хуууух… Теперь пару дней можно выдохнуть, и за учёбу. – Мелкая мечтательно закатила глаза, предвкушая начало учебного процесса, а я мысленно вернулся в университетские годы, и скривился, словно от зубной боли.
Ни за какие деньги сейчас бы не согласился снова оказаться на парах. Как вспомню, так вздрогну.
- А куда мы едем? – Лера завертела головой, только сейчас заметив, что дом остался в противоположной стороне, а машина мчала нас к выезду из города.
- Увидишь… - Загадочно улыбнулся, и посильнее вдавил педаль газа в пол.