Ты Моя!

12

Боже! Он чуть не поцеловал меня! Я проснулась от того, что рука Крейга огладив мое плечо, спускалась все ниже, и сжав мою талию, наконец остановилась. Я успела просунуть руки между нами прежде, чем парень прижался ко мне вплотную, и уперлась ему в грудь. Он прижимал меня к себе все сильнее, тяжело дыша, я пыталась оттолкнуть его, трясла его за плечо, говорила: «Проснись, Крейг, проснись!» А этот маньяк, вместо того, чтобы открыв глаза извиниться, еще и тянулся к моим губам, бесстыдно смотря на них.

Крейг позже извинился, сказал, что спал. Но глаза у него были открыты! Лунатизм у него что ли? Верить?..

К вечеру мы все же решили разделить кроватное пространство между нами широкой пластиковой трубой, неизвестно для чего валявшейся в кладовой. Надо сказать, что подходящих предметов на территории, временно занимаемой нами, не было, и потому на роль «разделителя» пространства претендентов было не много: мешок с консервами, обтянутый пленкой, от грязнющего бревна пришлось отказаться не только из-за сырости и грязи, но и из-за его веса, и найденная Крейгом пластиковая труба. Из всех кандидатов пластиковая труба была выбрана за ее чистоту, холодность и пластиковость!

Однако к утру рука моего ненаглядного брата все же мирно покоилась на расчудесном пластиковом боку кандидатки. Ну вот, а ты переживала, — говорила я себе в мыслях — да ему все равно кого обнимать, что тебя, что трубу! Тоже мне, возомнила о себе невесть что. Просто у парня банальный недоё… А вот прикольно было бы посмотреть, как он к ней во сне губами тянется! Или не во сне! Так ржакой разрядила обстановку и пошла умываться, пока этот любитель пластика не проснулся и не стал пялиться на меня.

Так мы прожили еще несколько дней, и ночей. Но по утрам чувствовалась нехватка чего-то привычного уже, теплого, отсутствие неловких моментов оставляло за собой чувство пустоты и разочарования. К тому же было тесновато, на полуторке вдвоем, еще и с «дурой» пластмассовой..

На послеобеденной жаре находиться было невозможно и мы скрывались в домике. Быт мы уже наладили, теперь было решено облагородить территорию и составить перечень работ по утеплению дома, все же не известно, сколько мы еще здесь пробудем.

Крейг сидел за столом в комнате, положив голову на руки, закрывая при этом лицо. Мне показалось, что брат из-за чего-то переживает, вид у него был потерянный, он потер лицо руками, шумно вздохнул. Я хотела его просто поддержать подошла сзади и положила руки ему на плечи, он на секунду замер. Погладив его по плечам, я переместилась на его руки, погладила вниз, потом вверх, ощущая под своими ладонями его накаченные руки, лишь на мгновенье задержалась, приятно… Потом машинально стала разминать его плечи, спину, шею. Его прерывистый вздох вернул меня к реальности, но руки убирать не стала, вниз — плечи, руки, вверх — шея, какая же у него шея, внезапно захотелось сжать, потискать, как своего парня. Нет, ну я же не сумасшедшая, просто продолжаю нежно оглаживать облюбованный мной участок шеи, от спины и до затылка. Еще один протяжный вздох.

— Дженни… — постонал Крейг, еще, вдох… выдох… — остановись.

Я поцеловала его в макушку и не спеша вышла из комнаты. А когда вернулась, меня ждал брат со странным выражением лица. Он сидел на том же месте, недобро провожая меня взглядом. Под этим взглядом хотелось съежиться и заткнуть уши ладонями, будто он сейчас скажет что-то вроде “ну сколько можно?!” или “как ты меня достала!”. Блин, я же не специально, просто хотела, чтобы он расслабился, мне казалось, ему здесь тоже нелегко.

— Дженни, мне кажется, ты не совсем правильно оцениваешь ситуацию. — сказал Крейг строгим голосом и посмотрел на меня сердито. — Я ведь уже говорил тебе, что это не шутки, ты понимаешь, что мы здесь одни? — более тихо и вкрадчиво. — Да здесь на сотню километров вокруг никого! Будешь звать на помощь, никто не придет.

Нить его тирады ускользнула от меня и я растерянно, с непониманием смотрела на брата. Он нетерпеливо, раздраженно вздохнул.

— Не понимаешь? Нет?

Я молчу, поначалу мне казалось, что он все о том же… я раздражаю его своими прикосновениями, но я же тоже человек, мне тоже хочется любви, ласки, родного такого тепла, я всю жизнь свою думала, что у меня нет родных, а теперь, когда у меня появился единственный родной человек, он меня отталкивает. Отталкивает потому, что по-видимому у него ко мне “не братские” желания. Тоже мне недотрога хренов. Потом я растерялась, “Будешь звать на помощь, никто не придет”, это что значит, он что, набросится на меня, он мне что угрожает? А когда практически голую меня в ванну из ванны таскал, его ничто не смущало?! Наверное на лице моем отразилось наконец-то понимание, и немного расстроенность. Он подошел ко мне ближе, оглядел меня, потом развернулся к окну, стоял ко мне боком, видно так говорить легче, не глядя..

— Ты пойми, кроме того, что я твой брат, я еще и мужчина. Терпеть твои выходки я не буду.

Сказал, как отрезал. Какие блин выходки?! Но вслух говорить не стала.

— Я надеюсь, это не повторится. И одевайся поскромнее. — мельком глянул мне в декольте.

Ну вообще! Совсем наверное моему братцу “голову припекло”. Лето же, мне теперь что, в парандже ходить?! Я вроде бы и так сильно не раздеваюсь, вырез на маечке не большой, но я же не виновата, что моя грудь в нее не помещается, в конце концов он сам мне купил эту майку! Вот же! Разозлилась на него не на шутку, обидно. Все было сказано так, будто я специально его, бедного мужика довожу и издеваюсь над ним и его моральными устоями. Да нафиг надо! С моей внешностью передо мной мужики в штабеля складываются, а я тут брата родного «соблазняю». Бред какой-то!.. постояла я такая шокированная, развернулась на пятках и пошла. На кухне взяла листок, и стала дописывать список требующихся нам вещей, потом постояла на крыльце и решила прогуляться к реке. Этого психа не стала предупреждать, даже заговорить с ним противно было.

Не знаю, сколько я проболталась около реки, но вдруг услышала какой-то шум, кажется вертолет. Поднялась, с примятой моей пятой точкой сухой травы, и побрела к домику. Наверное Марк прилетел. Я уже выходила из перелеска, как ко мне подбежал Крейг, не сразу заметив мое отсутствие, он явно волновался.

— Ты что, с ума сошла?

— Что?

— Ты почему не предупредила, что к реке пойдешь?

— Извини, задумалась. — отвечаю ему, пренебрежительно отводя глаза.

— Шум слышала?

— Угу.

— Марк прилетел. А если бы бандиты? Где мне тебя искать в таком случае? — он замер, вопросительно глядя на меня и, спустя несколько секунд, добавил: — Ладно, пойдем.

Когда мы вернулись к домику, нас уже ждал Марк, он выгрузил все сумки с вещами и продуктами, и распаковывал какие-то коробки.

— Привет, сестренка! — радостно раскинув руки воскликнул Марк, явно приглашая на приветственные “обнимашки”.

— Привет.

Я обняла его в ответ. Видимо здесь мне больше рады..

— А я вам кроватку привез! — шутливо подмигнул мне двоюродный брат.

Ее руки такие нежные, и сама она так близко, еще чуть-чуть и коснется меня грудью. Медленно гладит меня по рукам, разминает плечи, шею, чуть задержалась…. Ммммм… я еле сдержал стон. Надо как-то ей сказать, чтоб не делала так. Я с ней в одной комнате находиться не могу, в одной постели тем более. А она меня гладит, да еще так… ну что она не понимает что ли ничего! И тут она залипла на моей шее, гладит пальцами вверх, вниз… сам не замечаю как у меня вырвался стон “Дженни”. Я опомнился, мысленно чертыхнулся, сказал ей “остановись”. Но сестренку мои стоны похоже не смутили, потому, как она спокойно поцеловала меня в затылок и ушла.

Я разозлился, она просто выбесила меня! Когда она вернулась, ее ждал серьезный разговор. Даже наверное слишком жестко я с ней, ну что такого она сделала? Зато думать будет в следующий раз.

Все это время я просидел в комнате, и лишь когда услышал шум от приближающегося вертолета, вышел на улицу. Странно, Дженни должна была тоже слышать, но она не вышла. Я бысто обошел дом, заглянул в кладовую, кухню, в ванной и туалете ее тоже не было. Даже в генераторную заглянул. Ее нет! Куда она могла деться!? Может испугалась шума? Я пару раз окликнул ее, тишина. В это время приземлился вертолет, я подбежал к Марку, быстро “обрисовал” ему ситуацию и побежал к реке. Мне казалось, что она там. Вообще в последнее время я будто чувствую ее, не зная где она, могу определить, в какой части дома она находится, даже если ведет себя тихо. По мере приближения к реке, я чувствовал радость, нетерпение.

Увидел ее еще издалека, сидит на травке, отдыхает… опять поймал себя на том, что хочу обнять ее, прижать к себе. Я подошел, сердито выссказал ей, что думаю о ее безответственном поведении. И мы вместе вернулись к Марку.

Они поздоровались, Марк чересчур даже приветливо. Джейн обнимает его, а меня так внутри потянуло за душу, больно… Не могу смотреть на это, отворачиваюсь, так как чувствую, что не совладаю с выражением лица. Объятия затянулись… мысли понеслись галопом «а может они и раньше..» «просто я не в курсе..». Тянущая боль в груди начала разрастаться. В какой-то лихорадке я стал заносить сумки с продуктами в дом.

— Может поможешь разобрать? — пытаюсь отвлечь ее от разговора с братом.

— Да, конечно.

Некоторое время мы разбирали сумки, общались, потом собирали кровать. Марк оказывается был в курсе проблемы: «Просто не успели», сказал он, «посчитали, что ваши жизни важнее отдельного спального места» улыбается, «А что, были проблемы?» подмигивает мне. Я его конечно заверил, что никаких проблем не было. Не рассказывать же ему, как мы каждое утро в объятиях друг друга просыпались. Хорошо еще трубу успел убрать, вот было бы палево. Марку думаю это очень не понравится. Он воспитывал меня как сына, когда родители погибли, и хотя он старше меня всего на пятнадцать лет, я воспринимаю его почти как отца, и человека, которого очень уважаю.

После обеда Марк взял список необходимых нам в этой глуши предметов. Флэшку с фильмами он конечно не догадался привезти. В ближайшее время что-то делать за пределами дома жарковато и я предвижу ежедневную скуку, хотя нет, мне точно скучно не будет, каждую секунду буду заставлять себя забыть ее гладкую кожу, шелковистые волосы, глаза цвета тропического бирюзового моря, полные губы, стройные ножки и офигенную грудь. Сам не замечаю, что в этот момент смотрю на сестру непозволительно долго, она разговаривает с Марком, объясняет ему несколько пунктов из списка.

— Да, и еще вот… — дальше я не слышу, так как она наклоняется к Марку и шепчет ему что-то на ухо.

Марк отстраняется, странно на нее смотрит, потом мельком на меня. Интересно, что же она ему нашептала…

— Ммм… хорошо — тянет он задумчиво.

После пары стандартных фраз мы с братом пожали друг другу руки, хлопнули по плечу и распрощались до следующего месяца. Марк приобнял сестру и чмокнул ее в щечку. Ну почему я не могу так сделать! Боль в груди всколыхнулась легким всплеском. Какого черта?! Я просто идиот, совсем рехнулся?! Нет, ну это же не может быть ревность? Если бы я целовал ее в щечку, так просто бы все не закончилось. Чертово притяжение! Оно либо есть, либо его нет. Между нами оно в какой-то гиперактивной форме, точнее это у меня. Интересно, что чувствует она..? Когда мы в одной комнате, становится невыносимо душно и тяжело дышать, и даже при мысли о ней, в брюках становится тесно. Одно ее легкое прикосновение пронзает меня тысячами молний, так остро и неумолимо, что мне больших усилий стоит сохранять спокойствие, чтобы не наброситься на нее.

Опять ловлю себя на неприличном разглядывании моей Дженни. Моей?..

Она повернулась, презрительно фыркнула и пошла в дом.

Надо постараться вообще с ней никак не контактировать и не смотреть на нее. Не находиться с ней в одном помещении, даже не обедать вместе. Может все это как-то само пройдет?

Ну это ж надо! Вот идиот! Меня отчитывает за всякую ерунду, а сам пялится на меня во все глаза, даже Марка не стесняясь. Бесит!

Впереди не один долгий месяц, а я не знаю как себя здесь занять. Решила по утрам делать хорошую такую разминку и пробежку. Предупредила Крейга, обговорили мой маршрут, что я не буду убегать далеко, не в лес и в пределах видимости. Может займусь «кулинарными шедеврами», больше пока ничего на ум не приходит. Ни макраме, ни бисера, ни мозаики, ничего блин нет. Чем можно заняться без каких-либо материалов. Читать, нет ни книг, ни интернета. И кроме ручки и небольшого блокнота нет ничего. Фухх, как быть то? Я конечно написала Марку всяких разностей для развлечения, плюс книги, фильмы, но это только через месяц. Тут со скуки помереть можно. Так что спорт, спорт и еще раз спорт! И вообще спорт лучше всего всякую дурь из головы вышибает.

Пришел Крейг, притащил в комнату сумки с консервами и готовыми обедами, хм… зачем… подошел ко мне, кинул рядом сумки, наклонился совсем близко к моим ногам, отчего мне вдруг стало не по себе, казалось, я его кожей чувствую. Он стянул в сторону вязаный коврик на полу, который как оказалось прикрывал тяжелый люк в подпол. Я озадаченно посмотрела на Крейга, он что-то говорил об этом, но я забыла, скорее даже невнимательно слушала.

— Я же тебе говорил — ответил Крейг на мой немой вопрос. — Пойдем, я консервы отнесу и ты заодно посмотришь бункер.

— Бункер… — растерянно пробормотала я, и посмотрела вниз.

В полу зиял чернотой спуск в подпол. Крейг стал спускаться вниз, захватил сумки, и крикнул мне:

— Давай за мной.

Я осторожно, стараясь не промахнуться мимо ступенек в темноте, стала спускаться вниз. Крейг посветил мне фонариком и я увидела, что лестница оказалась намного длиннее, чем я думала. Метра два, два с половиной. Мы прошли по узкому коридору и опять спустились по вертикальной лестнице, еще метра три. Еще один узкий коридор шел под уклоном так, что мы снова спускались вниз. Пройдя метров семь, мы остановились на широкой площадке, от которой шел коридор дальше. Крейг поставил сумки и нажал что-то в стене. Отодвинулась маскировочная панель, скрывавшая железную дверь в бункер. Я думала, такое только в фильмах бывает..

— Возьми фонарь и мобильный, я зайду и заблокирую дверь изнутри, а ты попробуй повернуть штурвал и открыть дверь.

На мой вопросительный взгляд, брат сказал, что нужно проверить блокировку двери изнутри.

Мы дважды проверили блокировку, все работало. Потом несколько дней Крейг читал инструкцию к системам жизнеобеспечения и проверял их.

За несколько месяцев мы пополнили запасы еды и воды в бункере, вода там была, но мы на всякий случай бутилированной натаскали. По нашим расчетам в случае форс мажора в бункере можно было прожить месяц. Жилое помещение бункера было небольшим, и снова одна кровать, для второй даже места не было, узкая, меньше, чем полуторка. Был санузел, мизерная кухня, точнее угол в жилом помещении и огромная кладовая, которую мы полностью забили едой и другими необходимыми вещами. Бункер полностью автономный, вода, электричество, вентиляция, ну прям заезжай и живи! А снаружи такая неприметненькая избушка.

Пока проверяли бункер, Крейг мрачно поглядывал на меня, старался не сталкиваться со мной и вообще не прикасаться.

Он все меньше общался со мной, через несколько недель дошло до того, что мы в одном помещении находились только ночью, и днем так, по две минутки. Только я зайду в комнату или на кухню, он вылетает как ошпаренный. Ну и хрен бы с ним, его причуды я потерплю. Но честно говоря, я не ожидала такого поворота..

Каждое утро я начинала с небольшой пробежки, насколько я видела “мой ненаглядный” тоже последовал моему примеру, только взял другое направление. Потом завтрак, дела насущные, и свободное время… В хорошую погоду можно было искупаться в реке, теперь меня отпускали одну, хотя пару раз замечала своего братца вдалеке, контролирует. Можно просто погулять… но много вот так погуляешь в одиночестве, без какого либо общения. Как-то взяла маленький ножик, пыталась вырезать из деревяшки фигурку кошки. Ножик и недоделанная кошка были замечены братом вреднюгой и немедленно изъяты, “чтоб не порезалась”, на что я очень обиделась. Давно я так не “кипела”! Злилась на него весь оставшийся день, и даже на следующий день не остыла. Пока Крейга не было, перерыла весь дом, и нашла таки недоделанную кошку, просто отдыхающей в ящике тумбы моего странного братца. Конечно забрала, и ножик тоже, припрятала понадежней, и, в отсутствие брата вырезала мою бедную зверушку. К концу второго месяца у меня была почти готовая кошка, осталась только полировка и лак..

За своей увлеченной работой и выкраиванием свободной минуты без Крейга, я совсем не заметила, что он больше не избегает меня, более того, пытается все время побыть со мной, а я наоборот, пытаюсь избежать его присутствия.

Близился день “х”, когда Марк привезет всякую ерунду для развлечений в свободное время, я заказала много всего, но самое главное, краски и все к ним прилагающееся. Кроме того обучающие программы по рисованию, техникам и т. п. Планшет, жаль, что без симки, в интеренет выходить мне было запрещено, может и правильно. Свихнувшись от одиночества еще начну болтать с кем-нибудь. Нет, рассказывать про свою ситуацию я бы не стала и называть свое имя тоже. Но вдруг не в то время и не втом месте скажу что-то такое, что может навести собеседника на мысли, что я, это я. Мдя… паранойя.

На этот раз Марк прилетел рано утром. Я заспанная, услышав грохот вертолета, вышла на крыльцо придерживая легкий халатик, чтобы не распахнулся. Крейг уже встречал брата. Я неспеша надела кеды и улыбаясь до ушей пошла навстречу Марку. Он как и в прошлый раз раскрыл свои объятья, на что я с удовольствием откликнулась. Наконец то, живой человек, который будет со мной общаться, а не шарахаться как от чумной и строить “козьи морды”.

Я пытался отстраниться, не обращать на нее внимания, избегал ее, злился, ругался, делал вид, что мне все равно. Даже фигурку эту деревянную отнял больше из-за злости и раздражения, а может просто хотел прикоснуться к ней, хотя бы так… я не спал ночами, а когда засыпал, видел только ее. Я чувствовал каждую секунду безумное притяжение, готов был головой об стену биться. Убеждал себя, что она моя родная сестра, что никакие отношения кроме родственных между нами не допустимы. Убеждал, что просто это запоздалые братские чувства, а притяжение к ней лишь из-за отсутствия у меня девушки уже долгое время. Говорил себе, что все это бред. Подолгу сидел схватившись за голову, когда ее не было рядом и она не могла видеть моих мучений, стараясь изо всех сил сдержать жгучее желание побежать к ней, и так сильно прижать ее к себе, почти до боли.

Я еле сдерживал свою фантазию, которая подбрасывала мне разные картинки, вот Дженни садится ко мне на колени, лицом ко мне, затуманеным взглядом смотрит мне в глаза; вот я подхожу к ней сзади, пока она режет салат на кухне, Джейн разворачивается и я прижимаю ее к столешнице, она ахает, и так сладко стонет, что я чуть ли не кончаю. Дальше больше..

Пытался выбить из головы эти фантазии спортом, загонял себя до изнеможения с утра, нарезая километры по местному бездорожью, занимался после полудня, даже турник соорудил.

Занялся домом, проверил крышу, стены, подготовил все к осени, прикинул список инструментов и прочего для дома и территории вокруг.

Утром, как только просыпался, уходил на пробежку, только чтобы не смотреть на нее. Даже есть стал отдельно. Не смотрел на нее, не разговаривал с ней, только по делу. Даже медитировать пытался, смех..

Одним днем все перечеркнул, перестал ее избегать. Просто понял, что это бесполезно. Попробовать смириться?… может пройдет. Это же не может быть вечно? Конечно пройдет, со временем. А может она мне не сестра, может это ошибка… Стэн конечно лучший в своем деле, поэтому его и наняли, но тоже человек, а людям свойственно ошибаться. К тому же столько лет прошло.

Сегодня заметил, что уже она избегает меня, чувствую, ждет, когда я уйду. Решил остаться сегодня, пропустить тренировку, а может и перенести поближе к дому, обычно старался тренироваться подальше от дома и от нее. Через час застал сестру со скучающим видом в доме, сидит за столом, сложив ручки. Улыбнуло даже. Так так, значит мы что-то скрываем. Что ж посмотрим, что ты будешь делать, когда я «уйду».

Потянул еще полчаса, лицезрея ее разочарованное личико, “ушел”. Даже прятаться не надо было, как только ушел, заметил Дженни на крыльце, вырезающую что-то из куска сухой полешки. Теперь понятно, ладно, не буду мешать. Пускай думает, что я не знаю.

Я первым услышал шум вертолета и пока Джейн ворочалась в постели, вышел на улицу. Приняв условный знак, который оговаривали с Марком, я бодро зашагал в сторону железной стрекозы.

Марк был весел, хотя на его лице отчетливо были видны следы раннего подъема. Мы поздоровались, брат посмотрел поверх моего плеча, и я обернулся. Дженни шла неторопливой походкой, со счастливой улыбкой, она вся будто светилась, волосы сияли, в глазах плещется теплое солнце и смотрит мое солнце не на меня. Она подошла ближе, Марк, как и в прошлый раз раскинул руки, приглашая ее в объятья. Меня это неприятно резануло. В груди больно заныло. Что за хрень! Как-то неприлично долго они обнимаются. А вдруг правда между ними что-то есть..

Перетащили все вещи, разобрали, порадовались флэшкам с огромным выбором фильмов. Сестре Марк привез ворох всякой занятной девчачьей дребедени, к моему удовлетворению, ножик теперь оставит в покое. После обеда они пошли прогуляться, мило держась за ручку. Нет, ну не может быть, я ее старше на шесть лет, а Марк так вообще на все двадцать, нет, двадцать один! И все равно несмотря на всю невероятность отношений между ними, смотреть как Марк приобнимает мою Дженни, было больно. А когда они прощались, Дженни чмокнула его в щечку. Думаю теперь это будет такой же регулярный ритуал как и с объятиями.

Подходя к дому, заметила Крейга на крыльце. Он стоял скрестив руки на груди и сверлил меня критическим недовольным взглядом. Я хотела войти в дом, но чуть не врезалась в руку брата, которой он преградил мне дверной проем. Я отскочила, и в недоумении уставилась на него. Крейг не глядя на меня начал говорить:

— Дженни, у меня к тебе просьба, подстриги меня, пожалуйста.

Вот чего угодно ожидала, только не этого..

— Я не умею.

— А там уметь нечего, инструкцию к машинке вообще нет смысла читать. Все слишком просто.

Я с подозрением посмотрела на его шевелюру.

— Ну, если результат тебе не важен… давай.

После обеда я все-таки прочитала инструкцию и даже обучающее видео посмотрела. Глядя на его макушку боролась с желанием выстричь ему хрень какую-нибудь… например срезать все волосы на макушке под ноль, оставив хорошую такую проплешину, или плешь от затылка ко лбу… Много всяких вариантов крутилось у меня в голове.

Наконец настал момент, когда я взяла машинку в руки и стала медленно состригать всю длину. Крейг сидел на табуретке, но все равно был слишком высок для меня, приходилось тянуться, чтобы состричь волосы на макушке. Затылок стричь было проще, потому что когда я стригла челку и виски, чувствовала как его взгляд прожигает мне грудь. Становилось тяжело дышать, я все время отвлекалась и от этого стригла еще дольше.

— Все. Готово. — тяжело вздохнув, я отошла подальше от брата.

— Спасибо, сестренка.

Кажется настроение у Крейга поднялось. Он подошел к зеркалу, оглядел со всех сторон мое «произведение», улыбнулся мне в зеркало:

— Хорошо получилось.

Я пожала плечами и убрала машинку. Мне его шевелюра, хоть и неопрятная, нравилась больше, люблю стрижки чуть подлиннее, но так я стричь не умею.

Я безумец. Так сильно разозлился на сестру, и на Марка! Неужели ревность… Хотел ей высказать все, но вместо этого попросил меня постричь… псих.

Она крутилась вокруг меня, ловко управляясь с машинкой, и особенно долго стригла челку и виски. Взгляд мой упирался прямо в ее пухлую грудь, обтянутую тонкой тканью футболки. Когда она тянулась к макушке, я почти касался ее губами. Задрать ей футболку, целовать живот, поднимаясь все выше, облизывать соски… мммммм… Сколько можно?! Это секс-издевательство какое-то!

Надо как-то перестать о ней думать вообще.

Не понимаю, он то верещит, чтоб я держалась от него подальше, обвиняет меня в том, что я его соблазняю, потом неделями избегает меня, даже за стол со мной не садится, то ходит за мной следом, я уже устала везде на него натыкаться.

Вчера вообще подошёл ко мне слишком близко, так, что на виске я чувствовала его дыхание, перегородил мне дорогу, говорил он в это время какую-то ерунду бытовую, при этом я пыталась отойти подальше, а он не пускал. Я так разозлилась, просто хотелось даже ножкой топнуть, влепить пощечину и накричать на него. Пока я думала над словами, хватая ртом воздух, он отстранился и выпустил меня. Ндяаааа… после драки кулаками не машут, я тормоз.

С каждым днем не хватает ее все больше, постоянно чувствую жажду, которая сводит меня с ума, прикоснуться к ней, прижать ее к себе, зарыться лицом в ее волосы и целовать, целовать везде, каждый миллиметр ее тела.

Не знаю, как подойти к ней, да и нельзя. Скорей бы решились все проблемы и уехать отсюда. Неизвестно, сколько я смогу сдерживать это наваждение.