Ты - моя кара

ГЛАВА 1

ИЕРУСАЛИМ. 2002 ГОД.

Этот Сентябрь для Иерусалима выдался особенно жарким. Как в плане погоды, так и в плане туристического сезона. Хозяин кафе в котором я работала почти пол года не припоминал такого наплыва туристов и был очень рад что вовремя взял меня на должность официантки, ведь большинство из них — это туристы из бывших советских республик. Они плохо говорили на английском и не говорили на иврите. Поэтому я работала практически без выходных, слава Богу кафе это находилось вблизи моего дома. Несмотря на то, что я могла спокойно дойти пешком — приблизительно минут тридцать, отец все равно настаивал что будет забирать меня на машине:

— Красивая, молодая девушка, идет по улице Иерусалима почти в двенадцать ночи? Нет, нет, нет — тут много арабов! Похитят тебя…

— Папа! Ну что ты говоришь?

— Я знаю, что я говорю! Я живу здесь много лет и знаю город, он обманчив!

Я решила что спорить с отцом бесполезно, я просто приняла тот факт, что он забирает меня после работы каждый день, как маленького ребенка, хотя мне уже исполнилось девятнадцать лет.

Сегодня было меньше туристов из России чем обычно, и больше Израильтян. Я стеснялась разговаривать с ними на иврите, так как все ещё посещала ульпан (класс по изучению языка), но мой начальник — Ибрагим хвалил меня, и говорил что у меня получается даже лучше чем у него.

Он араб который вырос в Иерусалиме, но в основном разговаривал на арабском и английском. Со мной он говорил на английском и иногда на иврите если рассказывал мне о новых поступлениях в кафе.

Я переехала в Израиль в мак двухтысячного года. Моя мама долго болела и умерла в феврале, а в мае отец приехал за мной и забрал в Израиль. Я долго не понимала, что происходит, почему так случилось? Мама очень хотела увидеть новое тысячелетие, верила что все будет хорошо, но увы. Она развелась с мои отцом когда мне было три года и мы жили одни в Санкт-Петербурге. Не смотря на то, что у меня не было отца — меня это ни как не беспокоило. Я училась довольно не плохо, хотела поступить на юридический, имела много друзей, и тут произошло это. Вечером маме стало плохо, ей было тяжело дышать, и произошел сердечный приступ. Она жаловалась на здоровье, её ноги подводили её, но сердце? Этот шок застал меня в гостях у подруги. Мне позвонила наша соседка которая была в тот момент у нас дома и сказала что маму увезли на скорой, но они ничего не успели сделать. Я не знаю как я пережила этот момент…

— Твоего отца всё ещё нет?

Я стояла около входа в кафе и оглядывалась по сторонам. Влево, вправо, отец мог появится с любого направления, он работал координатором системы безопасности города и по работе мог в разное время находится в разных концах города. Я посмотрела на часы. Практически одиннадцать ночи.

— Да, это странно, может быть что-то случилось? Уверенна он появится с минуты на минуту.

— Может подвезти тебя?

— Нет господин Ибрагим. Спасибо я ещё подожду его. Лайла тоф! (Спокойной ночи)

— Лайла тоф Илана.

Мой начальник улыбнулся мне и помахал на прощание. Тогда я попрощалась с ним в последний раз.

Прошло десять, а потом и двадцать минут. Отца все не было. Я приняла решение самой идти до дома, дорога займет обычным шагом двадцать минут. Покопалась в сумке и вытащила ключи. Зажала их в правой руке — словно нож, на случай если хоть кто-то попробует ко мне подойти.

Ночной Иерусалим был прекрасен. Прохладная ночь сентября это лучшее что может сотворить Израильская природа. Я получила удовольствие в такой своеобразной вечерне-ночной прогулке. Возможно это даже и плюс что папа не приехал за мной. На моем лице была легкая улыбка когда я подходила к нашей двери, но она резко пропала, дверь оказалась открытой. Неужели отец дома и просто забыл меня забрать? Нет этого не может быть. Я сильно испугалась, возможно это воры? Не стоит заходить? Возможно лучше сразу позвонить в полицию? У меня даже не было сотового телефона для этого. Соседей я не знала да и сейчас почти полночь. Пока я быстро размышляла над тем, тоже мне делать, там за дверью услышала мужские голоса. Я отчетливо слышала голос папы, значит он дома?

Я медленно открыла дверь и заглянула внутрь. На кухне и в столовой никого не было. Голоса шли из комнаты отца. Я медленно подошла и прислушалась. Дверь в комнату была открыта и я наконец увидела лицо папы. Около него было нечто большое. Что-то черное, неопрятное, словно медведь гризли. Из этой черной ткани я увидела как руки (явно человека) держали отца за грудки. Одна рука была в черной перчатке! Кто это? Что здесь происходит? Наконец я прислушалась:

— Да Микаэль. Так и будет. Ты заплатишь за всё!

— Но Касим, я же не…

— Ты! Твой отец! Вы одно целое! Проклятые свиньи которым всего мало!

— Прошу тебя Касим, брат мой, мне больно…

— Брат! Ты смеешь меня так называть? Твой отец обманул мою семью! Убил моего отца! Ограбил мою мать! Обманул наше доверие!

Этот зверь затряс отца и силой ударил его спиной об стену, приподнял так что его ноги задрыгались в воздухе:

— Ты мне противен! Твоя кровь не должна быть на этой земле! Я убью тебя, но сначала ты скажешь мне где они!

Лицо отца стало пунцовым, он еле дышал, я не могла допустить чтобы его убили и не подумав как следует, что я делаю и что я скажу, ворвалась в комнату:

— Отпустите его!

Отец с диком взглядом посмотрел в мою сторону:

— Илана! Уйди!

Чудовище, что держало моего отца отпустило его, и выхватило нож из своего непонятного, черного балдахона. Он приставил лезвие к горлу отца и наконец повернул голову ко мне. Я не могла разглядеть его лица так как на нем был большой черный капюшон. Не смотря на это я почувствовала как меня осматривают и мурашки побежали по моему телу. Там под капюшоном словно не было лица, словно он не человек, а фантом. Наконец эта черная бездна заговорила:

— Отпустить?

— Да! Умоляю вас!

Отец нервно сглотнул и попытался вновь обратить на себя внимание не званного гостя:

— Касим! Касим, умоляю тебя, я ничего не знаю, у меня ничего нет. Эти монеты отец давно продал. Он продал свою часть.

О каких монетах идет речь? За секунду мои мысли сделали оборот в тристо шестьдесят градусов и я поняла — я видела эти монеты. А ещё я поняла что мой отец врал. У него есть монеты, древние золотые монеты времен Ирода Великого. Он обожал их и всегда говорил что это наше спасение, но я никогда не знала где он их держит. Иногда мне казалось что почти каждую неделю он прячет их в разные уголки квартиры, а может и просто отнес их в банк. Но я знала что монеты существуют. Отец врёт!

— Продал свою, и украла нашу! Он обокрал меня и мою мать! Такие люди как ты не могут существовать! Ты мне заплатишь! Не монетами, так своей кровью!

— Нет! — я закричала словно дикарь.

Это чудовище вновь посмотрело на меня и отпустив отца сделал шаг в мою сторону. Наконец я смогла разглядеть того кто ворвался к нам и пытается убить. Это действительно было чудовище в образе мужчины. Я четко увидела лицо под капюшоном и внутренне содрогнулась. Его лицо, точнее одна его половина, левая, была ужасна. У него даже не было глаза. Вместо него, там было нависшее веко, или то что от него осталось. Лицо словно горело. Рыхлены, несколько бордовых пятен, неровности шли от края волос до бороды в которой было несколько седых прядей.

Это был не молодой человек, как я сначала подумала, а приблизительно мужчина возраста моего отца, возможно немного моложе. Он схватил меня за горло правой рукой, а левой, которая была в перчатке приставил нож. Адски расхохотался и быстро оказался за моей спиной, лезвия ножа все также находилось в опасной близости от моей шеи:

— Твоя кровь Микаэль! Вот она, твоя кровь! Твоя плата! И твоя кара! Я очищу твою кровь, да, сделаю тебе такое одолжение и род твой навсегда исчезнет с этой земли. Больше не будет марать этот город! Ты сам подписал себе этот приговор, БРАТ мой!

— Папа…

— Молчать! — нож сильнее впился мне в шею и я захлебнулась от страха.

Отец молча смотрел на всё что происходит и не двигался. Неужели он и правда такой? Трус, жмот, он не сказал про монеты, он предпочтет умереть? Но может монеты действительно исчезли? Я знала что мой отец не ангел. Он бросил мою мать, изменил ей. Практически не общался со мной до дня её смерти, но неужели ему золото дороже? Я взглянула в его глаза и увидела страх, не за меня, а за себя! И мне стало противно называть его своим отцом. Да, кровь есть кровь, но эта кровь труса!

— Я взимаю твои долги твоей дочерью. Позвонишь в полицию и я убью её. Клянусь тебе могилой моего отца!

Я почувствовал как он убрал нож от моей шеи и схватил меня за руку. Быстро потянул к входной двери и прошептал на ухо:

— Ни звука!

По моей спине пробежали мурашки, я никогда ещё так не боялась за свою жизнь. Этот псих, этот урод, как моральный так и физический мог легко убить меня.

Я кивнула и быстро взглянула на захлопнувшуюся дверь в квартиру. Увижу ли я ещё раз это место? И моего трусливого отца! Кроме него у меня больше никого не осталось в этом мире.