Ты – дура! или Приключения дракоши

ГЛАВА 20

А умеют веселиться дракоши! Причем без градусов, без травки и без колесиков. И все б хорошо… но что-то от меня скрывают. И что с шаманом, почему Рик мне снится?

Озеро вечером стало еще красивей: во-первых, луна, во-вторых, здесь, как на карнавале, по воде плавали разноцветные светящиеся шарики. Нет, не как на карнавале, еще лучше. Почему? Потому что они были живые. То в узорчик совьются, то нырнут все вместе, то поплывут парочками. Красота. Я б только на них полночи любоваться могла.

На берегу горел костерчик, тоже разноцветным пламенем – половинка красная, половинка зеленоватая, и все обвито такой прядкой голубого пламени, как ленточкой. Я дома никогда такого спецэффекта не видела. Вокруг лежаки расставлены. Для обряда, как сказала Миррита, золотистая драконша.

Удобненько. Что? Почему я не спросила, для какого обряда? Я спросила.

Это… ну как последний вечер перед свадьбой. У нас бы назвали девичник. Или мальчишник. Только у нас мальчики и девочки собираются по разным местам, а тут вместе. Мирят жениха с невестой. Нет, они не ссорятся, просто такой порядок.

Ну так у них положено перед свадьбой – жениха и невесту надо свести вместе и чтоб они друг другу все высказали. И простили, если есть что прощать. Помирятся – значит, поженятся. Гарри рассказал. Что? Ну да, тут был Гарри. Все мальчики-дракончики были. И те, что замок штурмовали, и незнакомые. Я опять жутко жалела, что мобилки нету или камеры – все эти драконы, да на желтом песочке, да на фоне блестящей воды и цветных шариков – такое я в жизни не фоткала! Эх…

Я уже со всеми перезнакомилась, Гарри поганец, всем про меня рассказал, так что на время народ даже про жениха с невестой забыл – смотрел на оборотниху, которая может превращаться не только в человека, но и в мышь. Гигантскую. Ну видали вы такое? Убью Гарри!

Ну ладно, так вот, я про что? Про сегодняшнюю тусовочку.

Посиделки должны были стать событием года. Даррина и Эррек, по местным понятиям, те еще оторвы, доставали друг друга еще с яйца… в смысле с детства. Кто там у кого первым выдернул чешуйку из хвоста, дело темное, но годам к двадцати родители теперешнего жениха всерьез призадумались о перелете в другую стаю. Потому что от выходок их детишек у драконов чешуя дыбом вставала!

Каких выходок?

Разных. То дракончик на скале напишет «Даринка – дура», то драконша на все чешуйки у мага заезжего птичек ученых купит, чтоб орали круглые сутки «Эррек неррек!». Не знаю, кто такие эти нерреки, но парень насмерть обиделся. То на священном дереве откуда-то появилось чучело жирика с нацарапанным ником Даррины. Ой, нескучно было жить в этом племени!

Да, парочка была та еще.

На вид оба были просто супер – он весь такой огненный, оранжевый с желтым, и она, темно-зеленая, переливающаяся, на его фоне почти черненькая и стройная такая. Черное вообще стройнит, даже ту слониху, хозяйку какой-то монополии, которая на папины приемы являлась со своим мужем… как его… а, какая разница… скажем, с мамонтом.

Ну ладно, сейчас не о них.

Короче, вид у будущих молодоженов был классный – на все сто.

Вот только цапаться парочка начала с той самой секунды, как на пляжике появилась. Помните, я говорила, что вокруг костерка лежаки разложены были? Для всех одинаковые, а для жениха и невесты специально сплетенные, красивые такие.

Так вот.

Зеленая невестушка, как увидала эти прикольные коврики, так чуть жениху лапу не отдавила – бросилась вперед и плюхнулась на тот, что поближе и покрупнее.

Оранжевый чуть не наступил невесте на хвост, еле успел притормозить и обиженно уставился на подружку:

– Эй!

– Что? – пропела зелененькая.

– Это же мое?

– А что, на нем пометки есть?

Драконий жених затоптался на песке:

– А я?

– А ты вон туда.

Оранжевый глянул на второй «коврик».

– Ты что? Он же маленький!

– Да это тебе только кажется!

– А ну слезай!

– Вот еще.

Дракоши с интересом смотрели на скандальчик будущей семейки.

– Слезь!

– Ни за что!

– Слезь сейчас же!

По толпе дракошиков прошла первая волна смешков. Невеста сменила тон:

– Ну, Эрричек… ну, миленький… ну, мой хороший… Ну я так здорово смотрюсь на бронзовом фоне.

Во дает! Драконы ржали уже в открытую. Эррек вздохнул, повел крыльями и плюхнулся на второй лежак, подобрав поближе лапы и свесив хвост.

На маленьком «коврике» он смотрелся прикольно – как фанатка бургеров и пива, влезшая в топик на бретелечках. Дракоши похихикали, но придвинули бедняге еще два лежака, чтоб ему было куда хоть хвост уложить и лапы. И еще пошептали что-то на ухо, так что жених расцвел и живо зашевелил ушами, довольно складывая-раскладывая гребень.

Я заоглядывалась, пытаясь понять, в чем дело, но меня отвлек офигительно красивый дракон, слетевший в эту минутку на пляж. Вот это да!

Краси-и-ивый.

Я никогда еще не видела таких драконов.

Весь белый. Как снег в Альпах, куда нас папа таскал ломать ноги… в смысле кататься на лыжах. Ну их, эти Альпы, вы про дракона слушайте! Значит, так: белые крылья, такие… ну вот как слоновая кость. И гребень такой… и чешуя как светится. Ух ты!

– Старейший! – обрадовалась молодежь. – Почтенный Беригей!

– Здравствуйте!

– Просторного неба!

Белоснежный кивнул:

– Просторного неба.

– Александра, рот закрой.

Нет, это сказал не старейший. Это паршивец Гарри меня взялся воспитывать. Я быстренько закрыла рот, глянула на непрошеного воспитателя и решила убить его попозже.

– Это кто?

– Старейший Дракон Южных скал.

– Какой красивый.

– Ага. Тихо. Он сейчас напутствует жениха и невесту.

Но я не отставала:

– А почему он такой белый?

– Потому что старейший. Ему больше тысячи лет.

Ого. Ни фига себе. Древний.

– А почему я его раньше не видела?

Гарри мрачно глянул на меня:

– Потому. Он прилетает на свадьбы и на церемонию именования.

– Чего?

– Когда детям имя дают! Александра, ну дай послушать наконец!

– Ой, да слушай, кто мешает!

Но было поздно. Белоснежный дедушка уже закончил речь и расправил-сложил крылья, на миг словно прикрыв им заколдованный костерчик. Тот красиво пыхнул искорками и вдруг распался на два отдельных огонька – оранжевый и зеленый… ух ты, классно! Как жених и невеста. Умеет дедушка… удивить.

Перешептываясь и стараясь не наступить на чей-нибудь хвост, все полегли по своим местам, подняли шеи и уставились на будущих супругов.

И началась такая тус… э… вечеринка, что я ее до конца жизни запомню!

Как и положено, парочке предложили высказать друг другу претензии и обиды, которые у них накопились – мол, вступать в священное пламя Великой и просить у судьбы любви и детей надо полностью готовыми. С открытыми глазами, вот. А то, мол, Великая обидится и не поженит.

Жених и невеста покосились друг на друга, потом на огонь, потом на старейшего дракона. А потом как началось…

– Я… я прошу прощения у моей нареченной, что обидел ее, – пробурчал Эррек.

– Прощаю! – быстро отозвалась невеста. – Эй! Стоп, а когда?

– Когда пропитал твою подстилку оранжевой краской. Я был дурак. Прости.

Но драконья невеста, кажись, не смогла бы сейчас простить даже родную мамулю: пластинки гребня встопорщились и торчали в разные стороны, почему-то напоминая ежика, а чешуя буквально ходуном заходила!

– Что-о? Так это я из-за тебя целый десятик хвоста никуда не могла показать, красильщик несчастный?! Так это по твоей милости меня драили мочалками особой жесткости?! Ах ты… ты…

– Ну я же извинился!

– Ах вот как… Тогда я извинюсь за то, что подучила твоего братика выловить плавунца-вонючку и сказала, что это рыба счастья!

Жених раскрыл рот – ну прямо как та самая рыба:

– Нет!

– Да!

– А я тогда…

И понеслось… Хвостатые молодожены припомнили друг другу все приколы, которые накопились с первого выползания на песочек родного пляжа!

– А кто подсунул мне деревянную рыбу?

– Ха! Это после того, как ты, поганка оранжевая, нарисовал на дорожке возле нашей пещерки то чудовище! Я полдня просидела, боясь выйти наружу!

– Какое чудовище? Всего лишь несчастный квакозуб!

– Несчастного нашел!

– И вообще это было после того, как ты подсунула нашим светлячкам самок и они принялись за брачные игры вместо освещения! Ты хоть знаешь, что я чуть хвост отцу не сломал, наступив на него в темноте! Ты знаешь, что он мне потом говорил?

– Знаю! Подумаешь! А вот что сказала моя мама, когда ее парадный ужин зашевелился и убежал после того, как она его весь день зажаривала в каких-то редких травках! Думаешь, если законтачил с магом, можно устраивать такую хулиганскую выходку? Хочешь, чтоб я осталась сиротой?

Оранжевый сменил цвет на коричневый.

– А не надо было мне врать про магов!

– А не надо было за ним везде таскаться хвостиком!

– А не надо было следить!

– А не надо было меня прогонять!

– А… а…

Остальные дракончики полегли, уткнув головы под крылья, и тихо тряслись. Старейшина тоже подозрительно щурился, а я как раз думала, какие тут странные обычаи – ну никак не похоже, что эти двое должны пожениться. Скорей поверю, что они сейчас друг другу возьмутся крылья мять и фейсы корректировать. Тоже мне, жених и невеста.

Люди ж смотрят! В смысле драконы. Свидетели.

Но неправильные жених и невеста чихать хотели на свидетелей. И на белого старейшину, и на все остальное – они выясняли, в каком году и кто именно первый треснул другого по шее и постарался отобрать какую-то крикучку… или трясучку, я не вникала. Это ж память какую иметь надо – помнить такое через тридцать лет! Тьфу, нашли о чем думать. В такой день про всю эту муру вспоминать – да в сто раз проще отомстить и забыть. Честное слово!

Дракоши не унимались: каждый перебрал по косточкам характер своей будущей пары, выискав где-то и зловредность, и колючесть, и нахальство… и даже белый дракон ожил, когда, перебрасываясь «врединами» и «кфытами карапузятыми», неправильные молодожены вспомнили про какой-то напиток, который невестушка сперла в священной пещерке и подлила любимому в сок.

Че это был за напиток, не знаю, но догадываюсь… потому что то, что вытворял Эррек, хлебнув коктейльчика, очень напомнило мои «муси-пуси» на поляночке у леса, выпивон с драконьим чучелом и штурм замка несчастного барана. Ну барона, барона, чтоб ему икалось!

Взялись воспитывать.

Вон Эррека воспитывайте – он под местным коньячком чуть не сломал то самое священное дерево и полез бить морду дикому дракону. Да зря вы беспокоитесь, дракон был стопроцентным глюком.

Ну нетренированный он, жених наш, что возьмешь. Драконы, чтоб вы знали, вообще не пьют. На церемониях только, раз в год от силы. Вот и разобрало парня.

– Ты хоть помнишь, что ты пел?

– А я… пел?! – Кажется, это для жениха было новостью. – Как?

Невеста почему-то опустила изящную головку:

– Ну… ты сказал, что у людей бывают эти… менестрели. Которые прославляют красоту избранниц. Сдернул со священного дерева барабан и стал петь, какая я… ну хорошая… и как ты меня любишь.

Эррек молчал. Остальные тоже. У белого дракона заблестели глаза.

– Я знаю, я иногда вредная.

– Ага, – пробурчал бедный певец-алконавт. – Иногда.

Ну не поганцы эти мужики, а? Тут девушка извиняется, а он стоит как столб! Хоть бы обнял!

– Ты ведь меня прощаешь, да? – виновато дернула крылышком девушка. – Я тоже… тоже тебя люблю, правда. Просто мне иногда трудно… ну сказать такое вслух… Эррек, а?

Краем глаза я заметила, как мой сосед украдкой косится на тот раздельный костерчик из разных огоньков. Я туда тоже посмотрела – он поменялся! Зеленый огонечек как-то посветлел, заискрился и подрос, потянулся навстречу оранжевому! Как живой.

– Гарри! Гарри, эй, что это?

– Потом, – прошипел мой негодный сводный братец и снова уставился на жениха с невестой. – Туда смотри!

– Но…

– Не сейчас.

– Это ты меня прости, – вдруг буркнул жених, нервно перекладывая хвост справа налево. – Это я вел себя как несмышленыш.

– Не нарушайте обряд, – вмешался белый дракон. Только, кажись, зря – будущие молодожены его не слышали.

Они смотрели друг на друга, смотрели и смотрели и уже как-то оказались рядышком, бок в бок, так что крыльями касаются – и золотистое крыло накрывает обоих. И две головы – близко-близко. Как красиво.

Оранжевый огонь качнулся навстречу другому, и они встретились.

Переплелись.

Слились.

Еще пару секунд, еще капельку времени их было два, зеленый и оранжево-алый. А потом вверх влетело целое облако разноцветных, сверкающих, праздничных искр – и пламя загорелось в один цвет – золотом.

Все облегченно вздохнули:

– Есть!

– Старейший, видите?

– У них получится семья!

– Вижу, вижу, – довольно изрек белый дракон. – Даррина, Эррек, прервитесь на минутку. Даррина, я кому говорю? Кто-нибудь, дерните Эррека за крыло. Нехорошо, конечно, мешать в такой момент, но мы собрались не для этого.

– Эррек, прощаешь ли ты своей невесте все обиды?

– Конечно! – Вид у оранжевого был ошалелый. – Конечно!

Белоснежный еще немного подождал, но продолжения не было. Оранжевый положил крыло на свою невесту и больше в этот момент ничего не желал. И не соображал. Я ж говорю – мужики, че с них возьмешь. Старый дракон качнул головой и попытался вытрясти что-то из невесты:

– Даррина, прощаешь ли ты своему жениху…

– Да-да, конечно, – пробормотала зеленая дракоша, даже не повернув морды в сторону старейшего.

Народ тихо захихикал.

Белоснежный вздохнул, глядя на оригинальную парочку, задумчиво тряхнул гребнем (все замерли в ожидании) и, снова пропустив костер через крылья, кивнул:

– Да будет так. Завтра свадьба!

Пламя беспокойно вилось и пританцовывало, то и дело расцветая искристыми салютами, все прыгали и радовались за будущих молодоженов. Те все никак не могли оторваться друг от друга… то щеками коснутся, то шеями… один раз головы вообще унырнули под крыло и вынырнули такие счастливые.

Все было хорошо.

Все ж хорошо, да?

Что ж я реву как дура?

Потом… ну потом было еще пару часиков веселья по-драконски. Или по-драконьи? Среди парней – борьба: начертят круг на песке, и два дракошика пытаются оттуда друг друга выпихнуть. Потом игра «Назови, кто летает», потом… не поверите, «Испорченный телефон», в который в детсадике играли!

Я прям прифигела – два десятка громадин сидят в рядки на песочке, и ведущая первому в каждой команде шепчет на ушко какие-то слова. А он должен дальше передать, следующему, и чтоб не соврать и не ошибиться сильно, хотя команды глушат друг друга воплями, шумом крыльев и стукают по бережку тоннами хвостов. У рыб в озере, наверно, истерика случилась.

Но наша команда выиграла! Вот! Мы все правильно сказали. Ну почти. То, что сказал наш последний, насмешило народ до валяния на песке, но оно было «ближе к оригиналу», как сказал старейший, когда отсмеялся.

Потом был заплыв в озере. Рыбы вообще, наверно, в осадок повыпадали. Как озеро не выплеснулось, не понимаю. Но было весело-о! Мы и плавали-ныряли, и водой брызгались… и совсем не я попала Гарри в глаз той противной рыбой-червяком! Не я! А я говорю, что не я! Кто? Ну все вам скажи… Миррита бросила. Ну та, золотистая. Нечаянно, кстати, бросила. Нет, честно. Нравится он ей. Она моему новому братцу такие глазки состроила, что только слепой бы не просек.

А потом… нет, потом было вовсе не то, что вы подумали. Потом пришли взрослые и разогнали всех спать. Сказали, что завтра много сил понадобится, в племени свадьба, как-никак, так что – по лежакам, и точка!

Тут так странно.

Пол гладкий-гладкий, отполированный, темно-темно-синий, но не везде – то тут, то там видны как бы коврики – то маленькие, то побольше. Коврики словно вырастали из пола – лохматые, серо-голубые, светящиеся изнутри. А внутри «меха» переливались золотистые огоньки.

Где я?

Тут так пусто. Никого нет.

Не слышно моих шагов.

И голова… кружится.

Где же я? Как я сюда попала? Эй! Мне кто-нибудь ответит?

Тихо, как в гробу.

Ковриков все больше. Я боюсь на них наступать – они шевелятся, если ближе подойдешь, а я босиком. А впереди непонятно что. Эти серые квадратики сливаются в сплошную линию, откуда-то поднимается пар, как в сауне, только цветной и какой-то… не знаю, мне почему-то страшно туда идти.

Только… кажется, впереди голоса? Значит, надо идти. Спросить у местных, куда меня занесло и как отсюда уйти по-быстрому. Туман мешает.

– И что это значит? – грустно спрашивает впереди знакомый голосок.

– Очищение, – отвечает второй, от которого у меня с грохотом падает сердце. Прямо на эти шевелящиеся коврики.

Рик!

– Очищение, – знакомо ворчит дед Гаэли. – Рикке, ты так и не поел после допроса.

– Потом.

– Тоннирэ! Потом вам точно ничего не захочется! Нельзя же сутками без еды сидеть, тем более в такой период!

– Мастер Гаэли, ну вы же знаете про этот ритуал. Какая уж тут еда. Потом, если что.

– Тоннирэ, от вас этого никто не требовал. Или… или я чего-то не знаю?

Да где же они?

Сплошной туман, ничего не видать, голова кружится от убойного запаха… как сосновые смолы в косметических масках, только мегасильно. Коврики эти под ногами шевелятся, бррр…

– Рикке, послушайте…

И туман наконец расступается, передо мной бассейн, янтарно-желтый, со странным запахом, и две фигурки на бортике. Дед-лягух, сложивший на груди лапки и… Рик! Ура! Мои! Эй, парни! Парни! Рик! Дедушка Гаэли! Эй, вы, оглохли?

Точно оглохли.

Я перестала надрываться. Все равно не слышат. И не видят. Словно я кино смотрю, только живое. Что творится, а? Ничего не понимаю!

Только смотреть могу. Ни потрогать, ни рявкнуть как следует на этих чародеев несчастных. Сон, что ли? Или глюк. Дичь какая-то, никогда про такие глюки не слышала.

Ну ладно, хоть посмотрю. Тоже приятно. Посмотрю, пока этот глюк не кончится. Кстати, а что они там говорили-то? Про допросы, про очищение? Допросы кого? Очищение чего? Или это про купание? Эх, слушать надо было! Ну ладно, может, еще заговорят, а пока посмотрим.

– Рикке, осторожнее. Не более ста секунд на первый раз.

– Я второй.

– Как? Почему я не в курсе? Осторожнее!

Да что это они? Что опасного может быть в этой желтенькой водичке? На вид нормальный бассейн с джакузи. Любят тут бассейны. Я смотрю повнимательней. И вижу, как мой шаман сбрасывает накидку – ух ты, да он как на нудистский пляж собрался! – глубоко вздыхает… и соскальзывает в желтую бурлящую воду. И как в момент белеет его лицо.

Рик!

Я дернулась так, словно подо мной водяной матрас лопнул, и заоглядывалась по сторонам – где они? Где Гаэли? Где Рик? Зачем он туда полез, мазохист несчастный!

Рикке, твою ж косметичку с розовыми мокрицами! Какого…

Уфф… А нет никого. В смысле ни лягуха, ни Рика, ни бассейна. Вообще никого.

Моя «комната» в драконьей стае, пустая и тихая, и нет тут никаких радужных туманов вместе с серыми ковриками. За занавеской ровно дышат мои приемные родственники – что интересно, драконы почти никогда не храпят, только если очень устали.

Все нормально, ночь, причем еще до полуночи, похоже – светляки на потолке еще яркие, золотисто-зеленые, после полуночи они меняют цвет и ближе к рассвету голубеют. Ночь, все тихо. Я дернула крылом.

Так.

И что это мне приглючилось?

Что это за кошмарики? Да меня даже после колесиков (всего два раза в жизни пробовала, на третий папа отобрал и весь вечер воспитывал без передыху, так что я потом даже от травки шарахалась) так не плющило!

Может, тут светляки контрафакс… контрафактные? Или драконам вредно на мягком спать? Или надышалась от того костерка?

Уфф, надо выйти, что ли, подышать свежим воздухом.

Луна здесь была красивая. Ярче, чем у нас дома, и серебряная. Немножко неровная, похожа на монетку, только в пушинках по краям. И большая.

Или мне так кажется?

Как-то раньше я не присматривалась к тому, что там в небе блестит. То, что блестело в ювелирных салонах, было куда интересней.

А красиво.

Эти пушинки на луне (эх, Рика нет, не спросишь, что это такое!) переливаются и сияют, звезды тоже, озеро мерцает. На песке все так же танцует на ветру золотистое свадебное пламя. До завтра гореть будет, до самого венчания.

Я на скалу влезла, над самым озером, тут моя учительница любит сидеть, за малышней присматривать. Тут и лежак для нее специальный есть. И скала еще теплая. Греет. Вот я и лежу… дышу воздухом. Уткнулась фейсом в лапы и лежу. Смотрю. И – вы только не смейтесь – думаю.

Интересно все-таки, где сейчас Рик? Получил он обратно свои силы? Крутые у них все-таки порядки – я про воздержание. Чтоб тому, кто такое выдумал, самому до пенсии на таком режиме жить!

И деду Гаэли ковен тогда не вернул нормальный вид. Ммаги, мать их.

Уфф, прямо гребень встопорщился. Ну в напряге я, в напряге. Нервы что-то разбуянились. Хоть замки штурмуй.

И-эхххх!

Нет, с замками пора завязывать. И с выпивкой. И вообще, марш на пляж! Снимаем стресс другим способом! Старым и проверенным!

Что значит каким?

Фитнесом!

Я несколько раз переплыла озеро (и плевать мне, что там себе рыбы думают!), потом поднялась в воздух и нарезала кругов десять над горами, так что ветер в ушах свистел! А потом я припесочилась на берег и кувыркнулась.

Ух как хорошо-о. Я тряхнула волосами и потянулась. Классно в человечьем виде!

Песок под ноги стелется, спинку волосы щекочут. И вода такая ласковая.

Да, здорово. А то одраконилась совсем, скоро забуду, как ходить – летать только смогу. А я зря, что ли, училась модельной походке?

Так, ну-ка давай для тренировки в пещеру пешочком. Давай-давай, ножками-ножками. Вот так.

Без прикида, правда, неудобно, могут неправильно понять.

Ну ничего, я тихонечко. Спят же все.

Идти до пещеры пешком было куда дольше, чем лететь на крылышках. И к тому же ноги отвыкли немножко. Да и босиком колко. И на обрыв лезть, который перед пещерой.

Но бутылок битых тут не валялось, и вообще чистенько было, так что я все-таки добралась. Вот и пещерка нужная. Ой, твою ж косметичку, какое все большое с непривычки кажется! Я хоть на собственную постель смогу влезть или высоко будет?

Ой, стоп.

Голоса впереди.

Не все спят, значит. Проснулись, пока меня не было?

Я притормозила. Нет, семья семьей и драконы драконами, но как-то все-таки неприлично на глаза новым родичам в таком виде показываться. И че делать?

– Она в принципе неплохая девочка, просто понимаешь…

Ух ты. Моя учительница ночью в нашей пещере? Этого еще не хватало. Это что она тут делает? И… моментик! Неплохая девочка?! Это она про кого?

– Маррейна, – отозвался второй голос, мужской, – я вполне понимаю ситуацию.

– Ну она, конечно, малоопытная и невнимательная.

Это про меня, что ли? Минуточку! Они про меня говорят? Я затаила дыхание.

– И вздорная слегка, и способностями особыми похвастаться не может.

А значит, не про меня все-таки.

– Кстати, а она нас не слышит?

– Ее нет в комнате. Я видела, как она улетела на озеро. А шум крыльев мы услышим.

Ага, как же!

– А почему я?

– Но у тебя всякие ученики бывали, и если кто и справится с ее обучением, то только ты. Ты ведь даже смог воспитать хорошего вожака из дикого дракона.

– На Иррэю у меня было время. Целых двадцать пять лет. За этот срок вполне можно было воспитать достойного молодого человека даже из такого вспыльчивого и одичавшего юноши. А здесь, как я понимаю, времени у меня в обрез?

– Максимум полгода, ориентировочно месяц-два, – вздохнул третий голос – приемного папы. – Ковен магов в тревоге.

– Боюсь, в таком случае я мало что смогу сделать, – вздохнул второй. – Все-таки наши дети обучаются куда медленней, чем люди. Я порой завидую людям – их потомство куда раньше становится на крыло. А мы? В сорок лет – люди уже зрелые особи, а у нас это возраст юности.

– Александра – дракон-оборотень! И второй облик – как раз человеческий! Может быть, это поможет? Ее патрон говорил, что она очень восприимчива к…

Дальше я не слышала – так в ушах зашумело. Да нет, не комары. Рик про меня говорил?! С ними? Когда? Или они про Гаэли? Черт, ну что б им имена назвать! И что они говорили про полгода? Мне полгода еще тут жить? Нет, мне тут неплохо, но почему меня не спросили?!

Я уже хотела влететь в пещеру и спросить, и даже не только спросить, а кое-что и сказать про всяких там патронов, распоряжающихся моей жизнью, но тут услышала еще кое-что. И села там, где стояла.

– И еще, почтенный Беригей, в первую очередь обратите внимание на защиту. Ее патрон очень просил.

– А сам что ж не позаботился? Если мне не изменяет память, он маг?

– Шаман.

– Все равно. Что за безответственность!

– Нет-нет, он очень достойный юноша и весьма ответственный. – Дебрэ, как всегда, говорил мягко и спокойно. – Просто в настоящий момент у него пока нет возможности на обеспечение полноценной защиты подопечной. Потому он попросил нас. Девочке может угрожать серьезная опасность, я говорил вам.

– Да-да, я помню.

Эй-эй, а я вот нет! Какая это опасность мне угрожает?

– Разумеется, пока она в племени, все нормально, но…

– Да-а-а, задачка. За месяц полноценной защите не научишь. Даже за полгода это проблематично. Но я подумаю, что можно сделать.

– Так вы согласны учить мою приемную дочь?

Так.

Мне меняют учителя. И что я должна сказать?

– Да, согласен, – наконец ответил драконий старейшина. – По крайней мере это интересно.

– Не то слово, – пробормотала моя учительница.

Пока мои учителя (и бывшая, и будущий), не собрались улететь, я уже успела слегка замерзнуть и мозги себе свернуть, раздумывая, какая это опасность мне угрожает, откуда Рик про это знает и что все это значит! Нет, я б спросила, и прямо ночью спросила бы. Но вид-то… сами б вы в таком ню пришли б с учителями общаться?

Завтра.

Когда все пошли провожать гостя до обрыва, я тихонько проскользнула в пещеру, взяла штурмом собственную постель и с трудом согрелась. Лето летом, но обнаженкой все равно лучше не ходить. Тут не Малибу, ночи прохладные.

Ну ладно, господа учителя.

Завтра узнаем.

Вот как проснусь – так сразу.

Но завтра началось не с учителя.

– Сандри! Сандри! Ой… Сандри, это ты?

– А?

– Сандри-и-и-и, – пропела золотистая Аррейна, просовывая через занавеску уже не только голову, но и всю шею. – Это ты? Правда?

– Я… – Глаза открывались с трудом. – А ты что тут делаешь?

– Как что? Ты же обещала со мной в город слетать, за подарком для новобрачных. Забыла, что ли? Солнце уже встает!

Встает? А, ну да, по местным понятиям, это поздновато.

– Сандри, ты летишь или как?

Блин. Меньше всего мне сейчас хотелось куда-то лететь. Спать хочется. Громадная постель казалась самым прекрасным местом на свете.

– Давай решай скорей. Скоро взрослые придут!

– И что?

– И не отпустят!

А-а… – ну тогда ясно. Что поделать – придется вставать.

– Полетели.

– Налево! Налево! Аррейна, да налево же!

– А почему?

Ууууууу…

Я почувствовала, что еще немного – и самолично ей чешую начищу!

– Здесь на полях белые камни! Охранительные!

– От чего?

– От кого! Поворачивай!

– Ладно!

Нет, у меня нервы не железные. Если так дальше пойдет, то я до свадьбы не доживу, даже до этой, вечерней. Я теперь понимаю, почему драконы запретили бы Аррейне лететь в город, если б узнали.

В город мы еще кое-как добрались, хотя если б люди видели, как я, замотавшись в самодельную накидку из занавески, сижу на Аррейне верхом и ору ей в ухо, куда лететь, они бы подумали, что дракон украл принцессу, причем принцессу слегка тронутую. В таком-то виде. И дракон тоже явно ненормальный – то и дело виражи закладывает! Я ей сто раз про белые камни говорила, и что? В сто первый она снова на них летит! Еле отвернуть успевали. И зачем было гоняться за птицами? У нас что, времени вагон?

Ой, ё… опять.

А уж когда мы добрались до города…

Ах, вы про город хотите знать?!

Ну слушайте…