Тяжкие сомнения

8

Самолет совершил посадку в аэропорту Генуи в полночь. Весь полет занял около трех часов.

— Ты уверен, что твоя мама не будет возражать против столь позднего вторжения? — обеспокоено спросила Сузан.

— Ты совсем не знаешь итальянского гостеприимства. К тому же у нас принято ужинать в десять часов, а то и позже.

Быстро пройдя таможенный контроль, они сели в ожидающую их машину.

— Ты, наверное, весьма известная личность, — сказала Сузан, окидывая мужа изучающим взглядом. — Никаких проволочек на таможне, машина…

— Известен, но в определенных кругах. Само по себе население города не так велико. Да и все те люди, с которыми начинал отец, слава Богу, живы. Как и раньше, когда фирма была еще малоизвестной, мы составляем одну большую семью. И я очень признателен им.

— А почему? — спросила Сузан, заинтригованная внезапно прозвучавшей в голосе Леонардо нежностью.

— Когда-то друг моего отца пригласил его к себе домой, в маленькое ветхое строение, напоминающее сарай, где представил удивительно красивой и застенчивой девушке с необычайно живыми глазами. Это была моя мама. Так родители познакомились. Тот дом давно снесли, и на его месте стоит современная гостиница. Кстати, неподалеку оттуда наша компания возводит большой курортный комплекс, который я собираюсь посетить.

— Я так и знала, что этот уик-энд затеян неспроста. Для тебя лучший отдых — это все та же работа, — пошутила Сузан.

— А кто спрятал папку с документами в сумку? — в свою очередь спросил Леонардо.

— Сила привычки, — улыбнулась она, пойманная с поличным.

Леонардо с любовью посмотрел на жену. В простом трикотажном платье кремового цвета, с рассыпавшимися по плечам золотистыми локонами, она была очаровательна и желанна, но ни о чем не догадывалась. Он наклонился к ее губам и осторожно, словно они были драгоценностью, поцеловал.

Спустя пару часов они сидели за столом на террасе и беседовали с матерью Леонардо. Теплая южная ночь окутывала их, морской бриз слегка трепал волосы. Мать Леонардо, казалось, спокойно восприняла известие об очередной свадьбе Карло.

— Если не возражаете, я пойду спать. Вы еще молоды и выносливы, а в моем возрасте уже требуется хороший сон.

— Мы тоже скоро последуем твоему примеру, — с улыбкой сказал Леонардо. — Спокойной ночи.

— Твоя мать — удивительная женщина. Не понимаю, как Карло мог ее бросить, — промолвила Сузан, когда пожилая итальянка удалилась.

— Не он, а она бросила его.

— В таком случае я не осуждаю ее после того, как сама познакомилась с твоим отцом. Он не пропускает ни одной хорошенькой женщины.

— Жизнь не столь проста и однозначна, — сказал Леонардо, обнимая жену за плечи, потом с наигранным безразличием спросил: — Женщинам свойственно спешить с выводами, не так ли? Надеюсь, медицина не стояла на месте все это время и в наши дни научились справляться с послеродовой депрессией, которая стала причиной развода моих родителей.

— Тем более непростительно оставлять больную жену, — не сдавалась Сузан.

— Я тоже так думал до тех пор, пока отец не рассказал мне свою версию случившегося. Я не одобряю его поступка, хотя искренне сочувствую ему.

— А я бы не стала.

— Естественно, ты ведь женщина, слава Богу! Понимаешь, приблизительно два года после моего рождения мама не подпускала отца к себе. У нее была так называемая постродовая депрессия. Отец безумно любил ее и находился на грани отчаяния. Случилось так, что по делам фирмы ему пришлось срочно лететь в Рим, и это совпало с выздоровлением мамы. Она последовала за ним. К несчастью, едва переступив порог гостиницы, в которой остановился отец, она увидела мужа пьяного и в сопровождении какой-то девицы. Отец клянется, что в тот раз он впервые за два года решился привести к себе женщину, и я склонен верить ему. Но мама не поверила. Они поссорились и, бросив ему в лицо обручальное кольцо, мама сразу же вернулась в Геную. С тех пор она никогда не покидает город. Все, конец истории, а нам пора спать, — заключил он, беря жену за руку.

— Твоя мама так до сих пор и не простила его? — задумчиво спросила Сузан.

— Нет. Ей достаточно было одной его измены.

Они молча поднимались по лестнице, ведущей в их спальню. Сузан не могла решить, в кого все-таки пошел характером ее муж: в мать или отца? Как тяжело, наверное, пришлось маленькому мальчику, когда его родители, горячо любившие друг друга, расстались.

Так же молча они вошли в спальню. Внезапно Леонардо повернулся, прижал Сузан к себе и прошептал ей на ухо:

— Это платье сводило меня с ума всю дорогу.

В следующий момент он расстегнул молнию, и платье упало к ногам Сузан.

Повинуясь зову сердца, она прижалась к мужу, и тотчас их губы слились в долгом, страстном и в то же самое время нежном поцелуе. Было ли это проявлением любви, Сузан не знала. Она могла поручиться только за себя, а не за Леонардо. Но и этого ей было достаточно…

— Пойдем в постель, — хрипло пробормотал Леонардо. — Могу заверить, что ни одна женщина не спала в ней, более того, даже не переступала порог этой спальни.

Он поднял жену на руки и понес к кровати.

— Бедный Лео, — пошутила Сузан. — Неужели эта вилла — цитадель непорочности? Наверное, твоя мама не разрешала тебе приводить сюда женщин, охраняя твое целомудрие, как грозный Цербер?

— Увы, это истинная правда.

Он осторожно опустил Сузан на кровать и стал снимать бюстгальтер, лаская при этом ее груди. Когда его рука скользнула ниже по животу, Сузан от неожиданности вздрогнула и пыталась оттолкнуть мужа. Но он ласково преодолел ее сопротивление, застав задрожать в предвкушении более изысканных ласк. Сузан судорожно перевела дыхание: охватившее ее вожделение не поддавалось контролю, и она потянулась к мужу, желая обнять его.

— Нет, погоди, — остановил Леонардо жену. — Теперь твоя очередь раздеть меня.

Голос его звучал спокойно, и лишь мерцающие в глубине карих глаз огоньки выдавали крайнее возбуждение. Затаив дыхание, Сузан расстегнула рубашку и сняла ее, намеренно царапая ноготками его грудь и вызывая ответную дрожь. В эту минуту она торжествовала: Леонардо, не осознавая того, был полностью в ее власти. Затем расстегнула верхнюю пуговицу на брюках. Ее рука скользнула внутрь и робко коснулась напряженной мужской плоти.

— Прости, я не очень опытна в таких делах… — прошептала Сузан, подняв на мужа смущенный взгляд.

— Пожалуйста, продолжай, — едва сдерживаясь, простонал Леонардо.

Тогда она медленно расстегнула молнию и нежно сжала напрягшуюся мужскую плоть пальцами.

— Ах ты, маленькая проказница! — возбужденно воскликнул Леонардо и, поспешно освободившись от одежды, толкнул жену на подушки.

Поймав ее закинутые за голову руки, он стал покрывать поцелуями лицо, шею и грудь Сузан. Она извивалась под ним, пытаясь вырваться, но муж не давал ей ни малейшего шанса.

— Нет, дорогая, давай все по порядку. Он поочередно поцеловал упругие соски и пощекотал их языком. Сузан снова изогнулась, не в состоянии переносить больше эту сладостную пытку.

— Лео! Лео, пожалуйста! — сдавленно вскрикнула она.

В ту же минуту он отпустил запястья Сузан, и она жадно прильнула к нему, обвив руками. Леонардо одним движением вошел в нее и подарил ей долгий поцелуй — свидетельство неистовой страсти, бушующей в его груди. Он не спешил. Умело меня ритм, Леонардо то приближал волшебный миг, то отдалял, продлевая сладостные мгновения. Ему удалось не раз довести Сузан до вершины блаженства, прежде чем самому присоединиться к ней.

Разгоряченная, тяжело дыша в объятиях мужа, она гладила его и думала: «Какая, в сущности, разница, любит меня Лео или нет, если все его поступки говорят о том, что он жаждет близости со мной с безудержной, трогательной страстью?» Повернув голову, Сузан нежно поцеловала мужа в щеку.

Он убрал непослушные светлые локоны с ее лба и спросил:

— Все хорошо?

— Как никогда, — ответила она и улыбнулась, заметив, что муж слегка покраснел.

— Сью, знаешь… Я хочу сказать… — начал он, запинаясь. Затем замолчал и через минуту все так же, с трудом, выдавил: — Встреча с тобой — это самое счастливое событие моей жизни.

У Сузан создалось впечатление, будто он хотел сказать нечто другое.

В субботу Леонардо и Сузан осматривали строящийся курортный комплекс. Немного усталые, но довольные увиденным, они направились к автостоянке. Невзирая на то, что на ней были короткие шорты и рубашка без рукавов, завязанная узлом на животе, Сузан изнывала от жары. Голубая хлопчатобумажная тенниска мужа была влажной от пота.

— Ты всегда посещаешь объекты, которые строит твоя компания? — спросила она, подходя к машине. — Должно быть, это занимает массу времени.

— Нет. У меня много опытных сотрудников, которые отвечают за это. Но я родился здесь, и будущее города мне небезразлично. ― Леонардо открыл перед ней дверцу, но, видя, что жена не собирается садиться, обеспокоено спросил: — Что-то не так? Ты очень устала?

— Нет, не очень. Знаешь, мне здесь нравится: природа красивая, и комплекс обещает быть восхитительным. Но сегодня утром ты обещал, что мы искупаемся, и даже заставил надеть бикини, — сказав это, она вопросительно посмотрела на мужа.

— Обещал, правда. Но неужели ты хочешь купаться здесь, где народу столько, сколько рыб в море.

Леонардо неодобрительно указал головой в направлении пляжа, расположенного неподалеку от будущего комплекса.

— А почему бы и нет? В противном случае я сейчас расплавлюсь на солнце, — жалобно простонала Сузан. — Или Леонардо Вальцони не смешивается с простыми смертными?

Он улыбнулся. И следующий час они провели в воде, плавая, брызгаясь и резвясь, как дети.

Сидя после обеда в удобном плетеном кресле на террасе, Сузан наслаждалась прекрасным видом, открывающимся сверху. Леонардо внизу говорил с мамой о предстоящем вечером приеме, на котором должны были собраться друзья его детства, школьные и институтские приятели.

Когда ничего не делать надоело, Сузан достала ручку, лист бумаги и принялась писать письмо Марку, которому долго не давала знать о себе.

— Так кто из нас не может жить без работы? — шутливо поинтересовался Леонардо, садясь напротив жены и ставя на стол два бокала. — А я-то, наивный, надеялся совратить тебя с помощью вина.

— Я не работаю, я сочиняю послание другу, — улыбаясь ответила Сузан.

— Другу? — переспросил Леонардо, вопросительно изогнув бровь.

— Да, Марку Гибсону из Техаса. Мы виделись с ним всего лишь раз. Но с тех пор переписываемся и часто перезваниваемся. Обычно я подробно описываю все, что со мной случается, мои впечатления и чувства, — оживленно щебетала она, не замечая нахмуренного лица мужа и скептического взгляда сузившихся карих глаз.

— Тогда скорее заканчивай и давай выпьем по бокалу вина, пока вся банда не пришла.

— Банда?! — удивилась Сузан, откладывая ручку. — Не очень-то ты жалуешь своих друзей.

— Ты еще не видела их, — возразил Леонардо, одетый по случаю приема в легкий костюм бежевого цвета. — В отличие от твоего друга по переписке, мои друзья вполне реальны.

— Звучит как грозное предостережение, — сказала Сузан, делая глоток вина.

От нее не ускользнул промелькнувший в глубине глаз недобрый огонек, означавший, что муж чем-то рассержен.

— Мне придется зорко стеречь тебя весь вечер, — сказал он, окидывая жену придирчивым взглядом. — Могу поклясться, что, следуя давней любимой традиции, оставшейся с детства, они попытаются сбросить тебя в бассейн.

Леонардо был прав: прием оказался шумным и веселым. Сузан удивилась разительной перемене, произошедшей с ее мужем. В окружении старых друзей он казался намного моложе, искреннее и раскованнее, чем в компании деловых партнеров, с которыми она познакомилась в медовый месяц.

В три часа ночи, когда гости разъехались, Сузан и Леонардо вошли в спальню. И там, прежде чем заняться любовью, она поделилась с мужем своим открытием. В ответ Леонардо рассмеялся…

В понедельник они вылетели в Лондон. Сузан с грустью смотрела в иллюминатор на исчезающий из виду город, в котором провела удивительные выходные.

— Когда мы сможем прилететь сюда снова? — спросила она мужа.

Леонардо не ответил. Он сидел в кресле, углубившись в изучение каких-то документов. Самый неотразимый из всех магнатов был поглощен сверхважными делами. Сузан вздохнула, поняв, что сказочный уик-энд, к сожалению, уже стал частью истории.

Она с наслаждением потянулась и расправила плечи. Все, работа окончена. Осмотревшись вокруг, Сузан улыбнулась. Просто не верилось, что спустя два месяца после возвращения из Генуи Леонардо купил Олдборо-мэнор, и прошел уже месяц, как они перебрались сюда. Мистер и миссис Симпс переехали вместе с ними. В помощь им была нанята девушка из соседней деревни, приходившая ежедневно убирать дом. А в прошлую субботу состоялся первый прием.

К ним на обед пришли Джон, давний друг и свидетель Леонардо на свадьбе, стремительно исчезнувший в неизвестном направлении сразу после церемонии, и его жена Мэгги. Как выяснилось, они жили всего в трех милях от Олдборо-мэнор.