Тысяча и одна ночь. В 12 томах

НАЗИДАТЕЛЬНЫЕ РАССКАЗЫ ИЗ «БЛАГОУХАЮЩЕГО САДА»

И лучше всего известны мне, о царь благословенный, именно маленькие назидательные рассказы, извлеченные из «Благоухающего сада»[4].

И царь Шахрияр сказал:

— В таком случае поторопись с рассказом, ибо душа моя мрачна сегодня ночью! И не уверен я в том, что голова твоя останется на плечах до утра!

Шахерезада улыбнулась и сказала:

— Вот они! Но предупреждаю тебя, о царь благословенный, что эти рассказы, как они ни нравственны, могут показаться грубым людям с ограниченным умом развратными анекдотами.

Шахрияр же ответил:

— Такое опасение не должно тебя останавливать, Шахерезада. Впрочем, если ты думаешь, что этих назидательных рассказов не должна слышать эта девочка, которая слушает тебя, сидя на ковре и прижавшись к твоим ногам, то вели ей поскорее уйти. К тому же я вообще не знаю, зачем сидит здесь эта девочка!

Услышав эти слова царя, Доньязада, боясь, что ее прогонят, бросилась в объятия старшей сестры, которая поцеловала ее прямо в глазки, прижала к груди своей и успокоила это милое существо. Потом, повернувшись к Шахрияру, она сказала:

— Все-таки я думаю, что она может остаться. Говорить о том, что находится ниже пояса, не может считаться предосудительным, так как для чистых душ все чисто.

Затем Шахерезада сказала:

ТРИ ЖЕЛАНИЯ

Дошло до меня, о царь благословенный, что жил некогда благочестивый человек, который прожил свою жизнь в ожидании чудесной ночи, которую Коран обещает правоверным, искренним в горячей вере своей; ночи, которую называют Ночью даров[5], ибо в такую ночь благочестивый человек может увидеть, как исполняются все его малейшие желания. Так вот, в одну из ночей священного месяца Рамадана этот человек после строгого поста в течение всего дня вдруг почувствовал, что снизошла на него Божественная милость, и позвал он жену свою и сказал ей:

— Послушай меня, женщина! Я чувствую сегодня свою чистоту перед Господом, и эта ночь, несомненно, станет для меня Ночью даров. И поскольку все мои желания и чаяния непременно будут исполнены, то я хочу прежде посоветоваться с тобой по поводу просьб, которые мне надлежит огласить, ибо я знаю, что ты даешь добрые советы, которые часто приносили мне пользу. Так что вдохнови меня своими пожеланиями.

И жена его спросила:

— О муж мой, а сколько твоих желаний будет исполнено?

И он ответил:

— Три.

Тогда она сказала:

— Начни тогда, обратившись к Аллаху с первым из этих трех желаний. Тебе ведомо, что совершенство мужчины и наслаждение от него заключаются в его мужественности, и мужчина не может быть совершенным, если он целомудрен, евнух или бессилен. Следовательно, чем больше у мужчины зебб, тем более велико его мужество, которое заставляет его двигаться по пути совершенства. Поэтому смиренно склонись перед лицом Всевышнего и скажи: «О Благодетель, о Великодушный, заставь мой зебб увеличиться до полного великолепия!»

И человек поклонился и, вознеся ладони к небу, сказал:

— О Благодетель, о Великодушный, заставь мой зебб увеличиться до полного великолепия!

И как только это желание было произнесено, оно было тотчас же исполнено. И благочестивый человек увидел, как его зебб раздулся и увеличился до такой степени, что можно было бы счесть его калабасом[6], отдыхающим между двумя большими круглыми тыквами. И вес всего этого хозяйства стал настолько значительным, что его владельца тянуло вниз, когда он вставал, и тянуло вверх, когда он ложился спать. А жена его была так напугана видом этого хозяйства, что сбегала всякий раз, когда благочестивый человек призывал ее для его испытания.

И она восклицала при этом:

— Как ты хочешь, чтобы я испытывала это твое хозяйство, чья струя способна сокрушать даже камни?

И бедняга в конце концов сказал ей:

— О ужасная женщина, это ты сотворила! Что же мне делать?

Она же ответила:

— Имя Аллаха на мне и вокруг меня! Молись пророку, о муж мой! Ради Аллаха! Я не нуждаюсь во всем этом и не говорила тебе просить столько! Так что молись теперь Небесам, чтобы уменьшить свое хозяйство! И это будет твое второе желание!

Тогда благочестивый поднял глаза к небу и сказал:

— О Аллах, я прошу тебя избавить меня от этого громоздкого товара и освободить меня от хлопот, которые он мне доставляет!

И тотчас же мужчина стал гладким внизу живота, без всякого следа зебба и яиц, как если бы он был юной невинной девушкой. Однако полное исчезновение его хозяйства не удовлетворило ни его, ни жену его, которую он начала проклинать за то, что она все это учинила. И благочестивый человек был расстроен до чрезвычайности, и он сказал жене своей:

— Это все твоя вина! Все это произошло благодаря твоему безумному совету! О женщина без разума, у меня было право на три желания перед Аллахом, и я мог выбирать что душе угодно, что мне нравится из вещей мира этого и мира грядущего. А теперь два моих желания уже исполнились, но при этом ничего хорошего не произошло, и вот я теперь в худшем состоянии, чем был. Но поскольку у меня все еще есть право на третье желание, я попрошу моего Господа, чтобы у меня полностью восстановилось то, что было вначале.

И он стал возносить эту молитву Господу, Который удовлетворил его желание. И так он вернулся к тому, что у него было вначале.

Мораль этой истории в том, что мы должны быть довольны тем, что имеем.

Затем Шахерезада сказала:

ОТРОК И РАСТИРАЛЬЩИК ХАММАМА

Сказывают, о царь благословенный, что у некоего растиральщика в хаммаме было много клиентов из сыновей именитых и самых богатых людей, так как хаммам, в котором он занимался своим ремеслом, был лучшим в городе. И вот в один из дней вошел в залу, где растиральщик ждал своих посетителей, отрок, у которого еще не начали расти волосы, и был он пухлый, со складками на теле и красивый лицом. И был это сын самого великого визиря. И растиральщик начал с удовольствием массировать нежное и мягкое тело отрока, и при этом он говорил себе: «Вот так тело! Повсюду подушки из жира! Какое богатство форм и какие они пухлые!» И он помог ему разлечься на теплом мраморе в теплой зале и продолжал растирать его с особой тщательностью. И когда он приблизился к бедрам, то был на грани изумления, заметив, что зебб толстяка едва достиг объема лесного ореха.

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

она сказала:

Он был на грани изумления, заметив, что зебб толстяка едва достиг объема лесного ореха. И он мысленно стал сокрушаться в душе своей и стал ударять одной рукой о другую, даже перестав заниматься своим делом.

Когда же юноша увидел растиральщика в объятиях такой печали и с расстроенным от огорчения лицом, он сказал ему:

— Что с тобой, о растиральщик?

И тот ответил:

— Увы, господин мой, мое отчаяние и моя скорбь о тебе! Ибо я вижу, что ты страдаешь от величайшего несчастья, от которого только может пострадать человек. Ты молод, красив и жирен, обладаешь всеми совершенствами лица и тела и всеми благодеяниями, даруемыми Создателем избранникам Своим. Но именно тебе не хватает инструмента восхищения, того, без которого мужчина не мужчина, от которого приобретает он мужественность, которым дает и получает. Будет ли жизнь жизнью без зебба и всего, что из него следует?!

При этих словах сын визиря печально опустил голову и ответил:

— Ты прав, дядя. И ты только что напомнил мне о том, что является предметом моего единственного страдания. Если наследство моего уважаемого отца так мало, то в том только моя вина, ведь я до сегодняшнего дня не позволял ему приносить плоды. И как козленок станет могущественным козлом, если будет держаться он подальше от возбуждающих коз, или как будет дерево расти, если его не поливать?! До сегодняшнего дня я держался подальше от женщин, и у меня еще не было желания разбудить моего ребенка в его колыбели. Но пора уже спящему проснуться и пастуху опереться на свой посох!

После этой речи сына визиря растиральщик хаммама сказал:

— Но как пастуху удастся опереться на свой посох, если он не больше фаланги мизинца?

Отрок же ответил:

— Я рассчитываю, мой добрый дядя, на тебя и на твою услужливость. Пойди на помост, где я оставил свою одежду, и возьми кошелек с золотом, который ты найдешь на моем поясе, и я вверяю тебе своего малыша, чтобы он начал свое развитие. И я сделаю с твоей помощью свою первую попытку.

И растиральщик ответил:

— Слушаю и повинуюсь!

И растиральщик пошел, взял кошелек с золотом и вышел из хаммама, чтобы найти девушку, о которой шла речь. И попутно он сказал себе: «Этот бедный отрок воображает, что зебб — это мягкая карамель, которую можно растягивать и растягивать. Или, может быть, он считает, что огурец за одну ночь становится огурцом или что бананы созревают до того, как они названы бананами!

И, так подсмеиваясь над этим приключением, он отправился на поиски жены своей, и, найдя ее, он сказал ей:

— О, знай, что я только что массировал в хаммаме отрока, прекрасного, как полная луна. Он сын великого визиря, и у него есть все совершенства, но — бедняга! — у него почти нет зебба, как у других мужчин! То, что у него есть, едва ли больше ореха. И в то время как я оплакивал его юность, он дал мне этот кошелек, полный золота, чтобы я мог найти ему юницу, способную в одно мгновение развить то бедное наследство, которое он получил от своего почтенного отца, потому что этот наивный воображает, что его зебб будет воздвигнут в одно мгновение с первой же попытки.

И тогда я подумал: «Лучше, чтобы все это золото осталось в нашем доме», и я пошел за тобой, чтобы ты сопровождала меня в хаммам, где ты притворишься, что поддаешься попыткам этого бедного отрока. Для тебя в этом не будет ничего неудобного. И ты даже сможешь посмеяться над ним часок, ничего не опасаясь. Я же, со своей стороны, буду присматривать за вами, чтобы не мешало вам любопытство других купальщиков.

Услыхав эти слова мужа своего, молодая женщина повиновалась и нарядилась в свою лучшую одежду. Впрочем, ей не нужно было нарядов и украшений, она и без того могла вскружить голову кому угодно, так как была красивейшей женщиной своего времени.

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

она сказала:

Впрочем, ей не нужно было нарядов и украшений, она и без того могла вскружить голову кому угодно, так как была красивейшей женщиной своего времени.

И повел растиральщик жену свою к молодому сыну визиря. И, войдя в теплую залу, где продолжал лежать на мраморе отрок, растиральщик оставил их вдвоем, а сам встал за дверью, чтобы не давать любопытным заглядывать в ее решетку, и посоветовал запереть дверь изнутри.

Когда молодая женщина увидела отрока, она была очарована его луноподобной красотой; она ему тоже понравилась. И она сказала себе: «Как жаль, что у него почти нет того, что есть у других мужчин. Потому что муж сказал мне очень верно: он едва ли больше ореха». Однако ребенок, спящий между бедрами отрока, до которого дотронулась молодая женщина (хотя малость его в состоянии сна была очевидна), был одним из тех, кто мог полностью встряхнуть свое оцепенение. И тут он внезапно оказался сравнимым с таковым у осла или слона и в действительности оказался очень большим и очень мощным. И жена растиральщика, заметив это, вскрикнула от восхищения и бросилась к отроку, который воссел на нее, как горделивый петух. И спустя недолгое время он проник в нее первый раз, затем во второй раз, а затем и в третий раз, и так далее до десятого раза, и все это время она стонала и безумно извивалась.

Вот и все, что случилось с ними.

А растиральщик из-за деревянной решетки двери видел всю эту сцену, но не осмелился из-за боязни публичного бесчестья шуметь или ломать дверь. И он лишь вполголоса взывал к своей жене, которая ему не отвечала. А он говорил ей:

— О мать Али, чего ждешь ты и почему не выходишь? Уж поздно, и тебе пора идти домой, ты забыла там своего ребенка, который ждет грудь твою!

Однако она, лежа под отроком, продолжала резвиться и смеялась и, задыхаясь от смеха, говорила:

— Нет, ради Аллаха! Теперь я буду кормить грудью только этого ребенка!

И сын визиря сказал ей:

— Но все же ты могла бы уйти ненадолго, чтобы покормить его, а потом сразу же вернуться.

А она ответила:

— Я бы предпочла расстаться с душой своей, чем оставить без кормилицы моего нового ребенка хотя бы на час.

И, увидав, что его жена отказывается к нему возвращаться, несчастный растиральщик пришел в отчаяние, и ярость ревности душила его, он взбежал на крышу хаммама, бросился с нее вниз головою и умер.

История эта доказывает, что мудрый ни о чем не должен судить по внешним признакам.

— Однако, — продолжила Шахерезада, — история, которую я сейчас расскажу, еще лучше демонстрирует, насколько обманчива внешность и насколько опасно ею руководствоваться.

БЕЛОЕ И БЕЛОЕ

О царь благословенный, дошло до меня, что один муж между прочими мужчинами влюбился однажды в крайне очаровательную и прекрасную молодуху. А молодуха та, образец благодати и совершенства, была замужем за мужчиной, которого любила и которым была любима. И поскольку она была, кроме того, добродетельной, мужчина, который был в нее влюблен, не смог найти способ соблазнить ее. И поскольку долгое время бесцельно испытывал он свое терпение, то подумал в конце концов о том, чтобы прибегнуть к какому-либо способу отомстить ей за свое воздержание.

А у мужа той молодой женщины дома в качестве доверенного слуги жил мальчик, которого он воспитывал с детства и который приглядывал за домом в отсутствие хозяев. И отвергнутый любовник отправился на поиски этого мальчика, и он подружился с ним: дарил ему различные подарки и занимал его внимание до тех пор, пока мальчик не стал полностью ему доверять и безгранично во всем повиноваться. И когда дело дошло до этого, отвергнутый любовник однажды сказал мальчику:

— Друг мой, сегодня я хотел бы посетить дом твоего хозяина, когда хозяина твоего и супруги его не будет дома.

И мальчик ответил:

— Конечно!

И когда хозяин его ушел в свою лавку, а хозяйка его ушла в хаммам, он пошел искать своего друга, взял его за руку и, введя в дом, позволил ему посетить все залы и осмотреть все, что в них содержалось. И тогда мужчина, который твердо решил отомстить молодой женщине, сотворил для нее проделку, которую подготовил заранее. Поэтому когда он дошел до спальни, то подошел к кровати и вылил на нее из приготовленной заранее бутылки яичный белок. И сделал он это так осторожно, что мальчик ничего и не заметил. После чего он покинул дом тот и пошел своей дорогою.

На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что брезжит утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

она продолжила:

Покинул он дом тот и пошел своей дорогою.

И это все, что было с ним.

Что же касается мужа молодой женщины, то ближе к закату он закрыл свою лавку, вернулся в дом свой, и так как устал от целого дня продаж и покупок, то пошел к своей кровати и хотел было лечь, чтобы отдохнуть, однако он увидел там большое пятно, размазанное на простыне, и удивился до пределов возможного. Затем он сказал себе: «Кто мог войти в мой дом и сделать то, что сделал с моей женой? Потому что это, я вижу, без сомнения, мужское семя». И чтобы окончательно в этом увериться, торговец ткнул пальцем в середину этой жидкости и сказал: «Так и есть». Затем, преисполненный ярости, он хотел сначала убить мальчика, но передумал, сказав себе: «Такое огромное пятно не могло образоваться от этого мальчика, потому что он еще не в том возрасте, когда яйца разбухают».

Однако он позвал его и дрожащим от ярости голосом крикнул:

— Несчастный недоносок, где хозяйка твоя?!

Он же ответил:

— Она пошла в хаммам.

При этих словах подозрения только укрепились в голове торговца, поскольку религиозный закон требует, чтобы мужчины и женщины ходили в хаммам, чтобы совершить полное омовение всякий раз, когда происходило совокупление. И он крикнул мальчику:

— Беги скорее и поторопи ее вернуться обратно!

И мальчик поспешил выполнить этот приказ.

Когда же жена вернулась, купец, который рыскал глазами по всей зале, где стояла злополучная кровать, не сказав ни слова, подскочил к ней, схватил ее за волосы, сбил с ног и начал с большим усилением раздавать тумаки руками и ногами. После чего он связал ей руки, взял большой нож и собирался уже убить ее. Но при виде этого жена его начала кричать и стенать, причем так громко, что все соседи прибежали на помощь и обнаружили, что ее собираются зарезать. Поэтому они силой оторвали от нее мужа и спросили ее о причине, которая требовала такой кары.

И женщина воскликнула:

— Мне эта причина неизвестна!

Затем все стали кричать торговцу:

— Если ты хочешь пожаловаться на нее, ты имеешь право либо развестись с ней, либо сделать ей выговор, но нежно и доброжелательно. Но ты не можешь убить ее, потому что, надо справедливо заметить, она невиновна, и мы знаем, что так и есть, и мы будем свидетельствовать о том перед Аллахом и перед кади. Она долгое время была нашей соседкой, и мы не заметили ничего предосудительного в ее поведении.

Торговец же ответил:

— Дайте мне зарезать эту развратную женщину! А если вы хотите получить доказательства ее разврата, вам просто нужно взглянуть на мокрые пятна, которые ее мужчины оставляют на моей кровати!

При этих словах соседи и соседки подошли к кровати, и каждый по очереди ткнул пальцем в пятно и сказал:

— Это мужское семя.

Но в этот время мальчик, подойдя, в свою очередь, к пятну, собрал немного этой жидкости, которая находилась на простыне, на сковороду, поднес ее к огню и приготовил то, что на ней оказалось. После чего он взял то, что только что приготовил, съел половину и раздал другую половину любопытсвующим, сказав им:

— Попробуйте! Это яичный белок!

И все, попробовав, убедились, что это действительно был яичный белок, даже муж, который тогда понял, что жена его невиновна и что он несправедливо обвинил ее и жестоко обращался с нею. Поэтому он поспешил помириться с ней и, чтобы умилостивить ее, подарил ей сто золотых динаров и золотое ожерелье.

Тем не менее эта короткая история должна доказать, что есть белое и белое и что при любых обстоятельствах нужно понимать разницу между ними.

Когда Шахерезада рассказала эти истории царю Шахрияру, она умолкла, а царь сказал:

— Воистину, Шахерезада, этот рассказ чрезвычайно занимателен! И когда я прослушал его, ум мой так отдохнул, что я готов выслушать еще какую-нибудь совершенно необычайную историю!

И Шахерезада сказала:

— Вот именно та, которую расскажу теперь, придется тебе как раз по вкусу.

И Шахерезада начала так: