Уберегу тебя от жизни (СИ)

Глава 55

Пронизывающий ветер нещадно трепал одежду, сгустившиеся сумерки расползались сизым туманом, укрывающим мутным покрывалом обломки разрушенных стен, на припорошённом сажей небе то тут, то там загорались тусклые вспышки далёких звёзд.

Инга с Ларой жались друг к другу, до сих пор не веря в вернувшийся кошмар. Семь пар белоснежных крыльев со свистом рассекали вечернее марево, кружа над жертвенной площадкой и контролируя территорию храма.

Не вовремя они расслабились, решив, что небарийский ад позади. Инга с головой потонула в семейных хлопотах, создавая уютное гнёздышко для малыша, а Лариса предалась страсти и позволила шагнуть в сторону мечты, позабыв о встрече с убийцами.

Лара практически бежала к ней, боясь не успеть. За те несколько дней, прожитых в безопасности, они с Долговым подали заявление в ЗАС, сдали анализы, прошли предварительное обследование, подтвердившее, что с ЭКО она может зачать и родить.

Вернее, могла… пока их с подругой не выволокли из квартиры и не вкололи в плечо какую-то дрянь. Голова муторно кружилась, провоцируя тошноту, ноги подгибались от слабости, а вдоль позвонка ползли предательские капли липкого пота страха, от чего тело бил озноб.

Инга чувствовала себя не лучше и из последних сил удерживала малыша и себя саму, боясь упасть на острые камни и показать свою слабость. Михаил притих и спал, иногда шевелясь и кутая лицо в тёплом одеяльце, как будто пытался скрыться от чужих и злобных взглядов. Либо действовало повышенное чувство самосохранения, присущее ангелам с рождения, либо ребёнок получил свою порцию успокоительного от крылатых монстров.

— Я всегда знал, что вы, людишки, безмозглые и бесполезные твари, — прогремел издевательский голос Ксандра, перекрикивающий гул ветра и отскакивающий рокочущей дробью от обломков стен. — Чего ты добилась, связавшись с чёрным отребьем? Родила очередную батарейку? Так у тебя была возможность рожать их каждый год. А что теперь? Ты стоишь на краю пропасти, сжимаешь фонящий сгусток энергии и вот-вот потеряешь и его, и себя. Стоило оно того?

— Стоило, — в противовес ему сдетонировал ответ Касса, поднявшегося на потрескавшуюся площадку.

Он был весь в чёрным, сливаясь с сумерками и с крупной листвой, обступающей угольными сгустками тьмы серые камни. У Кассиэля было время для паники, для воспоминаний, для сожалений, пока он добирался до места встречи, но сейчас легионер был невозмутим и собран, спокойно просчитывая риски для семьи.

— Низвергнутый, сброшенный с небес, преступивший законы и внёсший кровавую смуту в родной мир, — перечислял краткую и негативную характеристику Ксандр, подлетев к жертвенному камню и опустившись на него. — У меня было много способов отомстить тебе. Выбросить маленькое отродье из окна, переехать грузовиком твою самку, застрелить на твоих глазах их обоих, но я придумал кое-что получше.

От его победоносной речи стихия будто замерла, затихла в ожидание. Ветер переродился в лёгкий шёпот, повторяя слова белого, сизые хлопья тумана налились сажей, светлая дымка потекла тонкими ручьями по карминному мху. Природа послушно пригнулась к земле, трепеща от силы, исходящей от храма.

— И что же твой извращённый мозг смог придумать получше смерти моей семьи? — сквозь зубы процедил Кассиэль, до онемения сжимая рукоять револьвера, спрятанного за спиной.

— Кровь твоего сына в последний раз откроет путь в Небарию, и я вернусь туда с твоей семьёй, — демонический хохот Ксандра вспугнул стаю притихших птиц, временно наполнив тишину каркающим гомоном. — А ты до конца своих дней будешь мучиться в неизвестности, что я делаю там с твоей сукой и с полукровкой. Поверь, они со мной испытают настоящий ад, и он будет бесконечен.

Договорив, Ксандр метнулся в сторону женщин, выдрал из рук Инги ребёнка, выхватил из ножен клинок и полоснул лезвием по крошечной ладошке. Младенческий крик, наполненный страхом и болью, алая кровь, слишком громка капающая на белый камень, шелест крыльев, защитным кольцом обступивший алтарь, дребезжащий треск расширяющегося портала.

Выстрел взорвал какофонию звуков, погрузив отработанный сценарий в хаос. Белые перья взлетели вверх над кучкой праха, бывшей ещё секунду назад живым существом. Стас навёл прицел на следующего прихвостня Ксандра, потёр нагретый крючок и отточенным движением вдавил его в спусковую скобу, приняв плечом отдачу от приклада.

Сейчас, лёжа в зарослях ожиревшего от влажности папоротника, морщась от чёрного грима, стягивающего кожу лица, Долгов без устали благодарил отца, заставившего его до мозолей осваивать стрельбу из различного оружия. Почти полгода Стас тренировался забирать жизни, вместо привычного спасения их.

Рам объяснял, что важно отработать мастерство, выточить его до механического совершенства. И когда по ту сторону прицела мелькнёт опасность для семьи, руки и сознание всё сделают на автомате, лишь бы устранить врага.

Хлопок, свист несущейся пули, тихий стон, вспарывющий рывок плоти и костей, а следом прощальный взмах перьев, оседающий невесомым пеплом.

— Ты же не думал, что я приду сюда один? — изогнул бровь Кас, шагнув в круг растерянных белых. — Отдай мне сына и женщин, и можешь вернуться на Небарию живым.

— Я и так вернусь туда, — выплюнул Ксан, подняв малыша выше и прикрывшись им. — Сучек взять не смогу, но меня и такая месть устроит.

Дальше всё происходящее смешалось в один сплошной ком страха и паники. Ксандр развернулся и устремился в разлом под истеричный визг Инги, Стас сместил прицел винтовки и вжал спусковой крючок, Кассиэль расправил крылья и метнулся вперёд в попытке поймать пернатого до того, как тот войдёт в мерцающую рябь.

Он почти успел, но удар в плечо отшвырнул Кассиэля на обломки камней, а стена из светлых перьев перекрыла обзор на потусторонний проход. Воздух затрещал в преддверии последнего хлопка, закрывающего доступ на Небарию навсегда.

Не отрывая взгляда от сужающегося пространства, Кас поднялся на ноги и сорвался к исчезающему пятну, всё ещё надеясь вытянуть из грани сына. Он больше не думал о целостности семьи. Главное, оказаться рядом с ребёнком и вырвать его из лап белой твари. Кас оттолкнулся от земли, протянул в рывке руку, зацепился за чьё-то крыло и дёрнул его изо всей силы. Перья с брызгами крови на концах — всё, что сжимал кулак легионера.

— Лови, — прервал пищащий звук чей-то крик, и из сверкнувшей вспышки бывшего разлома вылетел голубой куль свёрнутого одеяльца, увидев который, Инга потеряла сознание.