Убить Героя

Глава 73

— Спасти Гильдию Мессии?

В голосе Горбачева явно слышалось удивление, когда он взял один из индивидуально завернутых кусочков шоколада, который О Се-чан купил ему в подарок.

— Разве герой работает ради выгоды? Ты же не просишь их дать тебе награду, когда ты их спасешь, верно? Самое главное, чтобы они не напали на благодетеля, который их спас. По крайней мере, пока они носят свои маски.

Горбачев не ответил, вместо этого он съел кусочек шоколада и наблюдал, как О Се-чан положил пару штук в карман.

Пожевав несколько секунд с каменным выражением лица, он сказал О Се-чану:

— Значит, это обратная психология.

План О Се-чана был прост.

Он хотел превратить Исаака Иванова в спасителя Гильдии Мессии.

Если это случится, гильдия героических мессий позаботится о своем благодетеле как можно лучше.

— Может, это и обратная психология, но все равно хороший метод. Более того, было бы здорово, если бы его поддержали сторонники Гильдии Мессии.

Целью была не только Гильдия Мессии. Одним движением он сможет заручиться поддержкой бесчисленных людей, поддерживающих Гильдию Мессии.

Точно так же, как враги Гильдии Мессии рассматривались миром как жестокие и злые, благодетель Гильдии Мессии также должен был бы изменить свое положение.

— Если Гильдия мессии зачистит это подземелье, они могут сказать что угодно…

Горбачев расслабил свое каменное выражение лица и уставился на О Се-чана:

— Но почему ты решил провести эту операцию именно сейчас?

На этот вопрос О Се-чан просто пожал плечами:

— Это потому, что у меня никогда не было игрока, способного на такое.

— Неужели ты и вправду этого не делал по этой причине?

— Подумай об этом. Кто может спасти Гильдию Мессии? Гильдия Мессии переполнена лучшими из лучших.

— Ах.

Только тогда до Горбачева дошла правда о словах О Се-чана.

Не каждый мог стать благодетелем Гильдии Мессии.

Спасение Гильдии Мессии было бы чем-то, что считалось невозможным. Огласка и изумление, которые вызвало бы такое действие, были бы интенсивными.

— Этот игрок по имени Ким У-чин действительно так хорош?

Реализация этого плана сейчас означала, что он действительно верил в то, что Ким У-чин был сильнее, чем те члены Гильдии Мессии.

— Ты когда-нибудь видел, чтобы я тратил деньги, если в этом не было необходимости?

Тратил деньги.

Горбачев кивнул на эти два слова.

Видеть, как О Се-чан без колебаний тратит много денег, было чем-то таким, чего Горбачев никогда раньше не видел и, вероятно, не увидит в будущем.

— Это правда, — Горбачев перешел к следующему вопросу, о котором хотел поговорить. — Вопрос в том, когда правда будет раскрыта... Ты уверен, что тебя не поймают?

Если Гильдия Мессии не окажется бесполезной, они в конце концов проведут расследование и поймут, что Исаак Иванов на самом деле был фальшивым человеком.

— Меня могут поймать.

О, Се-чан не был полностью уверен, что ему удастся избежать поимки.

— Если Россию вдруг не накроет волна демократии немецкого уровня и вся коррупция, совершенная теми, кто находится у власти, не окажется в миг раскрытой, пока все высшие чины сидят в своих кабинетах, потягивая водку и смотря телевизор, я буду пойман где-то через год.

Горбачев рассмеялся над его словами.

— Тогда тебе не о чем беспокоиться.

Это было очень надежно.

— Тогда этого должно быть достаточно для соблюдения формальностей.

— Ты уезжаешь?

— Поскольку компания расширяется, предстоит еще много работы. Мы также должны сделать все возможное, чтобы сохранить подлинную личность Исаака Иванова незамеченной.

— Да, мы должны поощрять рост коррупции.

После слов Горбачева О Се-чан поднялся на ноги. Встав, он взял еще одну шоколадку и положил ее в карман.

Горбачев не удержался и покачал головой.

— Почему ты все время кладешь шоколад, который принес в подарок, в карман?

— А?

О Се-чан удивленно посмотрел на него и проверил шоколадки в кармане.

— Ах, это привычка, привычка. Каждый раз, когда я иду в ресторан или банк, я всегда уношу все конфеты, которые там есть. Ха-ха!

О Се-чан неловко улыбнулся, и Горбачев снова покачал головой.

— О! Как поживает Исаак? Надеюсь, он в безопасности!

* * *

Пак!

Битва закончилась, когда грудь Черного Оборотня пронзило копье, которым управлял закованный в броню солдат-скелет.

Это означало конец невероятно долгой битвы против почти тысячи Черных Оборотней.

— Ах…

— Все кончено?

На поле боя было тихо, так как ни у кого не было сил радоваться победе.

Они просто смотрели на скелет, стоящий над трупом оборотня с пустым взглядом, не зная, что делать.

Все ясно видели, что произошло в битве.

Образ группы бронированных скелетов, бросающихся на волну Черных Оборотней, был чем-то, что запечатлелось в их памяти на всю оставшуюся жизнь.

"Что это было?"

"Что это за чудовища, черт возьми?"

Однако никто по-настоящему не понимал, что происходило у них на глазах.

Сражение с солдатами-скелетами, казалось, вышло за рамки их здравого смысла.

Первой очнулась от оцепенения не кто иная, как капитан Кан Юн-чи.

"Наверно, мне следует поздороваться с нашим спасителем".

Приняв решение, она подошла к Ким У-чину, который носил маску черепа, и склонила голову.

— Спасибо.

Когда она выразила свою благодарность, Ким У-чин повернулся и посмотрел на Кан Юн-чи сквозь маску.

— О, возможно, ты не умеешь говорить по-корейски…

И только тогда она вспомнила, что человек на против нее — русский.

— Я сделал... то, что должен был сделать.

Ким У-чин выплюнул корейские слова ломаным сухим голосом.

— Ах.

Кан Юн-чи кивнула и снова поклонилась.

— Тем не менее, спасибо.

Ким У-чин тоже кивнул ей. После этого он повернулся к ней спиной и пошел прочь.

"А?"

Глаза Кан Юн-чи расширились, когда она увидела, что он уходит.

— По... подожди! — удивленно воскликнула она, следуя за Ким У-чином.

— Что еще…?

Он не мог поверить, что она хотела чего-то другого после того, как он только что помог ей в такой жестокой битве.

Но ему в любом случае не нужно было отвечать. Когда Ким У-чин остановился, солдаты-скелеты окружили его, их горящие глаза смотрели прямо на Кан Юн-чи.

С этого момента он намеревался начать настоящую охоту в подземелье.

Кан Юн-чи проглотила слюну вместе со словами, которые она собиралась сказать.​