Убийца Звёзд (СИ)

=== Глава 22 ===

Проведя некоторое время наедине с собой, Хизер Нортен вернулась домой. Тревожные мысли по-прежнему не давали ей покоя, однако девушка, смирившаяся с этими думами, уже и не пыталась от них избавиться. Теперь ей, наоборот, хотелось проводить с братом больше времени, так как она боялась, что не успеет попрощаться с Эриком, который мог в любой момент покинуть этот мир.

Вечером девушка наведалась в комнату к мальчику, чтобы узнать о его самочувствии. Обнаружив брата в бессознательном состоянии, Хизер вновь ощутила жгучую тревогу. Ведь она хотела попытаться напомнить ему хоть что-то из его весёлой, полной ярких впечатлений жизни, однако, к сожалению, так и не смогла исполнить своего желания. Теперь ей только оставалось надеяться, что всё это было временно. Она обязывала себя верить, что совсем скоро мальчик откроет глаза и, пусть не такой, как прежде, но заговорит с ней, своей родной сестрой. Ведь искорка жизни, трепетавшая в маленьком тельце, ещё не угасла, а значит, не следовало поддаваться губительному отчаянию.

Между тем старшие Нортены, практически не покидавшие детский комнаты, уже не верили в чудо. Понимая, что гибель мальчика неизбежна, они уже не предпринимали никаких мер по оказанию помощи. Проводя время около детской кроватки, Нортены лишь мрачно переговаривались, наблюдая за тем, как постепенно угасал их маленький сын. Любимый сын, которого они окружали всяческой заботой на протяжении семи лет. Мальчик, ради которого они пошли даже на такую меру, как смена жилья. И всё это было лишь для того, чтобы коварная болезнь хотя ты ненадолго отступила от обречённого дитя. Но, к сожалению, их действия не принесли пользы несчастному ребёнку. Заболевание вернулось, вновь напомнив о себе грозными симптомами, отчего мальчик снова очутился на пороге реальности, не постигнутой человечеством.

Теперь Хизер, испытывавшая противоречивые чувства, заходила в комнату брата не слишком часто. А всё потому, что одна её сторона отчаянно желала быть вместе с Эриком до самого конца, а другая наотрез отказывалась наблюдать за мучениями, беспрестанно настигавшими дитя. Но всё-таки случалось и такое, что первая сторона оказывалась лидирующей. Тогда Хизер, жаждавшая увидеться с братом, тихо подходила к двери детской комнаты и, дрожащими руками приоткрыв дверь, наблюдала за картиной, которая там происходила. А зрелище по-прежнему оставалось печальным и однообразным. Не менялось ничего, кроме, наверное, места, в котором находились её родители. Эрик непроизвольно поворачивался, поэтому его родителям периодически приходилось переходить с одной стороны комнаты на другую.

Сам же мальчик с каждым днём выглядел всё хуже и хуже. Кровотечения учащались, в сознание он не приходил, его дыхание было свистящим и затруднённым, а странные пятна, покрывавшие тело ребёнка, всё отчетливо выделялись на фоне бледной кожи. Но несмотря на это, Хизер не оставляла бесполезных попыток убедить себя, что всё ещё могло наладиться. Ведь жизнь — явление весьма необычное. В любой момент она может преподнести нечто, способное поразить любого, даже самого равнодушного и скептически относящемуся ко всему человека. И никто не может предугадать, в какую сторону повернёт река, петляющая по бассейну судеб. Никто не ведает, что произойдёт со Звездой, горящей где-то далеко, в другой реальности, среди бесплотного пространства и вечной пустоты.

Но случались и моменты, когда девушка приходила в отчаяние. Осознание того, что Эрика уже не вытащить из этой всепоглощающей пучины, настигало её крайне неожиданно, словно гром, внезапно вспыхивающий посреди ясного неба. Тогда Хизер оставалась в своей комнате, углубляясь в тревожные мысли и пытаясь справиться с болью, бравшей верх над всеми её ощущениями.

Но однажды произошло нечто неожиданное. Эрик, около недели находившийся в бессознательном состоянии, внезапно очнулся и заговорил какими-то нелепыми и совершенно бессвязными фразами, одну из которых, однако, удалось разобрать его ошарашенной матери. Услышав этот набор слов, женщина, пришедшая в ещё большее изумление, позвала дочь, читавшую в соседней комнате.

— Хизер, мне кажется, он зовёт… тётю Энджи, — тихо произнесла мать, когда Хизер появилась на порога злополучной комнаты.

— Тётю Энджи? Твою сестру, которая умерла в тот день, когда Эрик родился?

— Да, она умерла в тот же день и, насколько мне известно, час. Эрик знает об Энджи только из наших рассказов, но почему-то зовёт её.

Хизер, крайне удивлённая, взглянула в сторону кровати, на которой лежал её брат. Увидев мальчика, девушка ужаснулась. Эрик, глаза которого не выражали абсолютно никаких эмоций, вёл сумбурный диалог с неведомым собеседником. Безусловно, он не осознавал смысла ни единой фразы, срывавшейся с его дрожащих губ, но, несмотря на это, продолжал говорить.

— Эрик, ты помнишь меня? — спросила Хизер, подбежав к брату и взглянув ему прямо в глаза.

Однако мальчик, который, судя по всему, даже не понимал, что рядом с ним кто-то находился, не ответил. Он продолжал вести увлечённую беседу, доступную осознанию только того существа, к которому ребёнок обращался. А с его синеватых губ в это время стекала тонкая струйка крови…

А в мире продолжала свою деятельность таинственная организация, главу которой именовали Убийцей Звёзд. Огромное количество жизней буквально затухало, попадая под действие неизвестного оружия, всюду происходили подозрительные аварии, катастрофы. И никто по-прежнему не мог обнаружить ни единого человека, состоявшего в этом сообществе. Вероятно, сторонники Убийцы Звёзд прекрасно скрывались, виртуозно вписываясь в серую массу, и потому никто даже не подозревал, что все эти деяния являлись их рук делами.

Но Хизер теперь мало волновал Убийца Звёзд. Все её мысли были связаны только с братом, который, в отличие от жертв неведомого убийцы, испытывал непомерные мучения. Какая-то её частичка даже желала, чтобы Эрик попался под руку кому-нибудь из участников таинственной организации. Тогда бы его постигла внезапная, наверное, совершенно безболезненная смерть. И тогда бы мальчик освободился от всех страданий, которые выпали на его тяжкую долю.

Вечером этого же дня Хизер Нортен вновь встретилась с Кристиной Эккинс, первым делом поинтересовавшейся о самочувствии Эрика. Когда девушка сказала, что он ещё не выздоровел, но ему уже лучше, малышка обрадовалась и изъявила желание навестить друга. Услышав вежливый отказ Хизер, девочка удивилась, но, нисколько не обидевшись, пообещала принести Эрику немного сладостей и отдать их около ворот.

— Не стоит, — хотела было возразить Нортен, но потом, не став спорить с ребёнком, всё же согласилась.

Вернувшись домой, первым делом Хизер отправилась в комнату брата. Её родители по-прежнему сидели около кровати мальчика, наблюдая за его состоянием, однако теперь Нортены, уже не ожидавшие абсолютно ничего, выглядели пугающе спокойными. Как выяснилось, Эрик снова потерял сознание, вновь превратившись в беспомощное существо, раскинувшееся среди окровавленных одеял и подушек.

Однако Хизер не могла надеть на себя такую же маску равнодушия, какая плотно примкнула к лицам её родителей. Множество эмоций с новой силой закипело внутри неё, стремясь вырваться наружу. Но несмотря на это, Хизер не позволяла себе окончательно впадать в уныние. На её лице застыло скорбное выражение, однако про себя она, как и раньше, непрестанно повторяла, что всё пройдёт и у Эрика ещё есть шанс вернуться к жизни.

С того дня, когда мальчик вновь потерял сознание после странного пробуждения, прошло чуть больше недели. За это непродолжительное время ребёнок ни разу не разомкнул глаз. Казалось, будто он просто спал, путешествуя по чудесному миру грёз, о котором раньше частенько рассказывал сестре какие-нибудь забавные истории. Вот только на этот раз безмятежная дрёма поглотила дитя, заключив его в свои уютные объятия.

Хизер Нортен помогала родителям заботиться о мальчике, стараясь при этом, однако, не бросать на него взгляд. Безусловно, непомерная тревога, забравшая девушку в свой плен, по-прежнему не собиралась отпускать Хизер. Периодически, когда Нортен отвлекалась на какое-нибудь приятное занятие, беспокойство ослабевало, но, стоило ей приблизиться к брату, как оно возвращалось, одолевая девушку с новой силой. Именно по этой причине всю последнюю неделю она избегала контактов с угасающим ребёнком.

Однако в первый день весны Нортены, уставшие от четырёх стен детской комнаты, ставших им постоянным окружением, решили отправиться в местный парк. Состояние Эрика они считали безнадёжным, поэтому не побоялись доверить мальчика его сестре. Всё равно, даже если бы с Эриком что-то случилось, ему бы уже не помог никто, даже медицинские работники. А проведя время на природе, Нортены смогли бы хоть ненадолго отвлечься от беды, давившей на всю семью.

Между тем Хизер не стала высказывать какие-либо возражения. Несмотря на то что девушка осознавала, какие муки принесёт ей времяпровождение наедине с больным братом, она была не в силах отказать. Да и, в принципе, не желала делать этого. Ведь, возможно, именно эти несколько часов позволили бы Хизер достойно попрощаться с братом, который, как ни печально, уже находился буквально на волоске от гибели.

И вот родители покинули дом, оставив Хизер вместе с Эриком. Сев на краешек кровати брата, девушка вновь стала осматривать хорошо знакомую комнату, в которой ранее ей пришлось повести несколько тревожных ночей.

Казалось, что в этой уютной спаленке не изменилось абсолютно ничего, кроме некоторых предметов интерьера. В ней появился небольшой шкаф, забитый одеждой ребёнка, и полка, на которой в ровный ряд были расставлены книги и некоторые рисунки Эрика. Также немногочисленные игрушки, до этого лежавшие достаточно хаотично, теперь находились в порядке.

Но что-то в комнате было не так, и Хизер это осознавала. Наверное, нечто даже не касалось больного мальчика, в последний раз ночевавшего вместе с Хизер в довольно-таки бодром состоянии. Что-то словно стискивало детскую, овеивая её неведомым туманом, доступным только взору Хизер.

Девушка приблизилась к окну и, взглянув в него, ничего необычного не обнаружила. Взору Нортен предстала уже приевшаяся ей территория, покрытая сугробами. Погода стояла пасмурная. На небе клубились густые тучи, затмевая ясную лазурь своими увесистыми телами. Осадков не было, но, несмотря на это, окружающие окрестности казались мрачными, словно чудесной сказке, дарившей природе таинственное великолепие, настал конец. А на смену этому волшебству вернулась тяжёлая реальность, наполненная тревожными событиями.

Но внезапно от размышлений Хизер отвлекли странные звуки, донёсшиеся с кровати Эрика. Моментально обернувшись, девушка обнаружила, что мальчик, пришедший в себя после длительного сна, метался по своему ложе, переворачиваясь с боку на бок и не ведая, куда ему деться.

— Эрик, постой! — воскликнула Хизер, кинувшись к брату, который уже лежал на самом краю постели.

Девушка осторожно подвинула дитя, не перестававшее биться в конвульсиях. Не на шутку испуганная, Хизер попыталась как-то успокоить брата, однако тот, частично находившийся в бессознательном состоянии и не помнивший абсолютно ничего, не унимался. Он бил сестру своими ледяными руками, испещрёнными сине-фиолетовым узором из вен, и периодически издавал звуки, напоминавшие кашель. Из частей его тела, поражённых болезнью, хлестала кровь.

— Эрик, нет, ты не должен… Эрик… — повторяла Хизер голосом, наполненным искренней болью. Однако никто, кроме самой девушки, не слышал этих возгласов отчаяния.

Но вот ребёнок затих. Это произошло так же резко, как и его пробуждение. Эрик, погрузившийся в сон, теперь снова не издавал ни звука. Он вновь обратился беспомощном созданием, потерпевшим поражение в тяжёлой борьбе.

Хизер замерла на месте, с некой растерянностью вглядываясь в искажённые болезнью черты лица мальчика. Одолеваемая болью, девушка не могла понять, как поступать дальше. Но какой-то внутренний голос, словно доносившийся из неведомых глубин, тихо предсказывал ей, что уже было поздно.

Через некоторое время, осторожно сняв Эрика с кровати, Хизер взяла дитя на руки. Мальчик не пошевельнулся, оставшись в такой же позе, которую занимал на окровавленном ложе.

Так Хизер и сидела с неподвижным ребёнком на руках, погружённая в свои тяжёлые мысли. Девушке не хотелось отпускать этот маленький комочек, даривший ей множество позитивных эмоций на протяжении семи лет. Искорка надежды, до этого момента горевшая в душе Хизер, постепенно угасла.

А в это время со всех сторон на Нортенов своими искусственными глазами, наполненными фальшивой радостью, глядели игрушки. Когда-то Эрик любил коротать минуты в их уютном окружении. Наверное, в такие моменты мальчик и вдохновлялся на создание весьма милых картин, с процессом которого ему обычно помогала сестра.

На прикроватный тумбочке лежали румяные фрукты и конфеты, завёрнутые в разноцветные обёртки, являвшиеся подарком Кристины Эккинс. Ведь она до сих пор верила, что ей ещё удастся повидать лучшего друга. Девочка скучала по Эрику, с нетерпением ожидая скорой встречи.

Хизер было больно смотреть на предметы, связанные с прошлой жизнью её брата. На какой-то миг у девушки возникло желание уложить мальчика на кровать и, забыв обо всём, избавиться от злополучных вещиц, один вид которых заставлял её страдать.

И Хизер бы, скорее всего, осуществила своё хотение, если бы внезапно не случилось нечто, чего она, погружённая в мучительные мысли, уж точно никак не могла ожидать. Эрик, который, казалось бы, снова окунулся в сон, встрепенулся, а затем, сделав резкое движение, крепко сжал руку сестры.

— Эрик, что ты де… — но не успела Хизер и договорить, как комната, в которой находились Нортены, начала наполняться неведомым туманом.

Густая дымка, об источнике которой девушка не могла даже предположить, поглощала все объекты, уставлявшие спальню. Кровати, стол, шкаф, игрушки — всё это бесследно исчезало. Неизвестный туман затмевал и видения Хизер, отчего той казалось, что она постепенно окуналась в вечную пустоту.

И действительно, через некоторое время девушка очутилась в бесплотном пространстве, не заполненном ничем, кроме странного тумана, постепенно становившегося всё гуще. И единственное, что она смогла чётко услышать, — тихий оклик, донёсшиеся до неё из неизвестности. Знакомый голос звал девушку, словно заставляя её неотступно следовать за собой.

«Может быть, я умерла?» — пронеслось в голове Хизер.