Ученица для ведьмака (СИ)

Глава 11. Не сопротивляйся

(Аника)

Проснуться в объятьях любимого человека, наверно, мечта любой девушки. Проснуться в объятьях ведьмака — моя мечта, которая сегодня наконец осуществилась.

Я понимала, что сейчас не самое время предаваться чувствам, и быть с ним совершенно не безопасно, но именно сейчас я чувствовала себя счастливой и наполненной как никогда. Между нами словно рухнула стена, Борис позволил себе быть заботливым и любящим, позволил себя любить.

Мы проснулись рано, ещё не было семи. Накинув на себя халат, который захватила с собой, я в приподнятом настроении пошла готовить завтрак, пока Борис нежился в душе. Когда он вошёл в комнату, я в очередной раз залюбовалась его стройными телом. В груди ёкнуло от осознания, что этот мужчина доверился мне.

— Боря, а что дальше? — спросила я его за завтраком. — Есть какие-то мысли как решить проблему?

Борис отложил вилку, не спеша потянулся.

— Есть мысль, но надо подумать, — ответил он.

— Поделишься?

— Зачем тебе? Главное ты в безопасности, остальное предоставь мне.

Он встал, поцеловал меня и, накинув куртку, вышел на улицу.

— Ты куда? — крикнула я вслед.

— Курить, — донеслось из-за двери.

"Он опять натянул свою маску спокойствия, — думала я пока мыла посуду. — А я то надеялась, что мы теперь заодно".

Зазвонил телефон Бориса, на дисплее высветилась фотография Михаила Павловича.

"Интересно, по какому вопросу можно звонить в такую рань?"

Ведьмак неожиданно ворвался в комнату, не разуваясь пролетел до дивана, где лежал телефон.

— Алло! — он замер, уставившись невидящим взглядом в стену и выключил телефон.

— Что случилось? — я подошла к нему, пытаясь отгадать, что же могло так сильно испортить ему настроение.

Ведьмак будто очнулся.

— Надо съездить проведать отца, — он направился к двери.

— Я с тобой!

Борис развернулся, подошёл ко мне и взял за плечи.

— Аника, мне будет спокойнее, если ты будешь здесь. Это хорошее место, оно защищает тебя. Если ты поедешь со мной неизвестно, что может случиться. Я буду отвлекаться на тебя, переживать. Поверь, если ты останешься, так будет лучше.

Мне хотелось верить, очень хотелось, но внезапно в голове всплыл сон, где Борис лежал мёртвым на заднем дворе отцовского дома. Ужас охватил меня, я вцепилась в его руки.

— Борис, нет! Я не пущу!

— Почему? Ты что-то видела во сне?

— Да, я рассказывала про свой сон. Помнишь?

— Помню. Но разве во сне была ранняя весна? Мне кажется, ты говорила дом утопал в гортензиях, а они цветут летом. Успокойся, солнце! Я быстро съезжу туда и обратно. Не переживай.

Я понимала, что он прав. Не ходить же мне теперь с ним везде за ручку. Но зудящее чувство тревоги не покидало меня, и я продолжала судорожно сжимать его куртку.

Его лицо смягчилось, он обнял меня.

— Давай договоримся, я через час перезвоню. Хорошо?

— Я боюсь за тебя, — одними губами прошептала я.

— Понимаю, но у меня есть младший брат, я не могу бросить его. У него нет такой защиты, как у отца. Поэтому мне нужно съездить.

Я кивнула.

— Через час перезвоню. И пожалуйста, не делай глупостей.

Он опустил мои руки и вышел из комнаты.

Время тянулось нескончаемо медленно. Я пыталась отвлечься: листала соцсети, читала новости, но совершенно не понимала прочитанного. Посмотрела на часы, прошло всего пятнадцать минут.

Рука снова тянулась к телефону. Хотелось позвонить, узнать всё ли в порядке, но я понимала, что это будет выглядеть по идиотски. Вспомнился эпизод из фильма "Война миров Z", где в самый ответственный момент, когда герой пробирается к самолёту, звонит телефон, это жена решила узнать, как у него дела, в итоге шум привлекает полчища зомби.

Вот теперь и я боялась звонить Борису, чтобы, не дай Бог, не отвлечь его в самый ответственный момент.

Походила по комнате, включила телевизор, бесцельно щелкая по каналам, но мысли мои были с Борисом. Прошло ещё пятнадцать минут. Я оделась, чтобы хоть как-то занять себя, осмотрела комнату, вышла в коридор, вспомнила про шкаф со множеством ящиков и решила заглянуть в котельную.

В ящиках расположенных справа я обнаружила травы, камни с рунами, свечи. В ящиках слева лежало различное оружие, для каждого вида свой отдельный ящик. С пистолетами я обращаться не умела, но моё внимание привлёк небольшой аккуратный кинжал, рукоять которого была украшена прозрачным камнем. Падающий свет, преломляясь во множестве граней, искрился и очаровывал. Я сунула его в обратно в ножны. 'Ч'и'т'а'й' 'н'а' 'К'н'и'г'о'е'д'.'н'е'т'

"Отличная замена моему кинжалу, который я каким-то странным образом забыла дома. Балда!"

Разглядывая содержимое шкафа, я не заметила, как прошёл час. Спохватилась, когда часы показывали начало десятого. Звонка так и не было.

Я набрала сама, но голос сообщил, что телефон выключен.

Тревога, притихшая ненадолго, вновь всколыхнулась.

" Надо что-то делать! Я не могу сидеть здесь и ждать непонятно чего. А вдруг Борис лежит там, возле дома? И уже поздно!"

Мысли метались, я накручивала себя все сильнее и сильнее, пока не начала вздрагивать от каждого шороха.

"Нет так не пойдёт!"

Я решила ехать за Борисом. Включила GPS, чтобы посмотреть, где нахожусь, и вызвать такси, но телефон выдавал ерунду, каждый раз новое нахождение.

"Ладно, тогда дойду до трассы, а там поймаю попутку," — решила я.

Надела пуховик, окинула взглядом комнату и вышла.

Мартовское солнце светило непривычно тепло, грязь, замерзшая на ночь, снова растаяла, превращая дорогу в непролазное месиво.

Мои чёрные ботинки быстро покрылись толстым слоем грязи, ноги скользили, так и норовя уехать вперёд, но я умело лавировала, и вскоре вышла к главной дороге. Почистила ботинки в небольшом сугробе, который чудом ещё не растаял в канаве, и вышла на трассу.

Стоять я не могла, мне нужно было двигаться, поэтому я решила идти в сторону города. Машины редко проносились мимо, не желая останавливаться.

Я посмотрела снова в телефон, но ни пропущенных, ни новых смс на дисплее не было. Увлекшись телефоном, я не заметила как позади сбавила скорость машина и, не обгоняя, ехала за мной. Я оглянулась — машина остановилась. Я сделала несколько шагов к машине, чтобы спросить у водителя, подвезёт ли он меня до города, но за несколько метров до машины меня окатила волна страха, я попятилась. Дверь чёрного БМВ открылась, оттуда вышел высокий статный мужчина в плаще.

— Рад нашей встрече, Аника!

Я молчала.

"Откуда он узнал моё имя? Кто это?" — вопросы проносились вихрем в моей голове.

— Подойди ко мне.

Невидимая волна подхватила меня и потащила к мужчине.

— Не сопротивляйся, — мужчина наклонил голову, и я увидела, как его глаза зажглись красным огнём.

(Борис)

Я снова затянулся, Костя, брат, сидел напротив и спокойно ждал ответа.

— Она у меня.

— Кажется, жизнь тебя так ничему и не научила, — заметил Костя.

— Я сам разберусь, не лезь.

— Ты уже разобрался. Куда бы ты не приложил свою руку, ты всё портишь!

Я знал, что брат ненавидел меня, ведь я поступил с ним так же, как когда-то наша мать — просто сбежал. Он один выдерживал все нападки отца, практически став его вторым я.

— Оставь свой яд при себе. Мне нужно знать, где отец, — меня уже порядком стал раздражать наш спор.

— Какая тебе разница?

— Мне нужно с ним поговорить!

— Отец уехал. Если хочешь увидеться, можешь подождать.

— Я тебе уже говорил, что мне некогда. Просто скажи где он?

Но Костя упрямо молчал.

— Может у тебя хотя бы зарядка для телефона есть?

Константин отрицательно покачал головой.

Разговор не клеился, я покрутил бесполезную вещицу в руках. Из-за своей слабости вчера я совсем потерял голову и забыл зарядить телефон.

— Дай свой.

— Нет, — Костя упрямо нахмурился.

Я встал, ловить здесь больше было нечего.

— Знаешь, Костя, я понимаю из-за чего ты злишься, но пойми, у меня, наконец, появился шанс всё исправить. И мне нужен отец.

— Мне плевать, — Костя вскочил. — Слышишь? Мне плевать на тебя и на твоё проклятье, я не дам втянуть ещё и отца в это. Он единственное, кто остался у меня!

— Отцу не будет угрожать опасность. Мне просто нужно, чтобы он подстраховал меня и Анику.

— Знаешь, что? Если ты сейчас же не уйдёшь я вызову охрану.

— Костя не будь свиньёй.

— Я? Это я то свинья? А тебе не кажется, что это ты поступаешь по-свински? Ты готов пожертвовать кем угодно, лишь бы жить дальше. Амалия, отец, Аника, кем ещё ты готов пожертвовать?

— Ещё раз повторяю, я не собираюсь ни кем жертвовать. Наоборот, появился шанс спастись. Не только у меня, но и у многих людей, которые по глупости или из жадности заключили договор с Мамоном.

Аника — необычная девушка. Я давно за ней наблюдаю, в ней скрыта огромная сила природной ведьмы. Она пока об этом не знает, но я думаю уже догадывается.

— Не желаю больше слушать этот бред! Выметайся! — заорал брат.

Я развернулся и вышел.

Надо было срочно позвонить, ведь я обещал Анике, но не знал как. Оставалось только скорее вернуться домой, пока она не натворила бед.

Я сел машину и газанул. Зная Анику, от неё можно было ожидать всё, что угодно.

Я вышел на неё больше года назад, заметил сразу её сияние. Но сияние периодически тускнело, а полгода назад совсем поблекло, тогда-то я и понял, что надо вмешаться. Она всегда мне напоминала маленькую девочку, которая потерялась без родителей. Её огромные синие глаза будто видели меня насквозь, заглядывали в душу, но я не мог позволить, чтобы она догадалась. Я знал про неё всё, где родилась, где выросла. Когда узнал про историю с ведьмой, посвятил не один час, чтобы изучить этот вопрос.

И я не ошибся. После ритуала изгнания духа ведьмы, её поток очистился, и она засияла словно звезда. Такая желанная и такая далёкая. Мало кто из людей смог бы пережить тот обряд, но без него Аника бы просто зачахла.

Мне всегда казалось, что я её раздражаю. До того самого дня восьмого марта. Вот тогда я почувствовал её, почувствовал, что она далеко не девочка, но я не должен был позволять себе расслабляться. Вчера я потерял голову, и больше всего боялся, что это скажется прежде всего на Анике.

Ночью, лёжа в постели, когда обнимал её, как только я себя не ругал. Но что сделано, то сделано. Теперь я должен её защитить.

Она нужна была мне для схватки с демоном, но ещё не созрела, не знала всю свою силу. Я хотел её всему научить пока она под защитой, пока ещё доверяет мне.

Машина уже подъезжала к повороту, когда в воздухе почувствовался запах серы. Демон!

Все моё существо рвалось домой. Неужели опоздал, неужели всё зря. Я гнал как сумасшедший. Машину лихорадочно трясло. Остановился. Дом, дверь, подвал.

— Аника!

Но в подвале тихо, её нет. Опоздал.

Я рванул в котельную.

"Похоже она тут была, судя по открытым ящикам она выбирала, что взять".

— Аника, что ж ты наделала! Я ведь просил тебя не уходить.

Но сожалеть не было времени, нужно её спасать, как можно быстрее.

Меч лежал в машине, я надел кобуру, проверил обойму в револьвере, заряжен, пули серебряные. Я знал, что на Мамона служили разные монстры и надо было подготовиться ко всему. Я убрал револьвер в кобуру. С верхнего ящика достал готовые настойки. Для защиты от магического воздействия — настойка белены, аканитовая настойка для притока адреналина, чтобы не чувствовать боли. Наперстянка и рута для усиления чувств. Флакончики я сунул во внутренний карман куртки, сейчас принимать их не было смысла. Ах да, ещё осиновый кол чуть не забыл. Собрав все принадлежности, которые могли пригодиться я рванул к машине. Надо было действовать быстро пока не рассеялся запах демона.

Большинство демонов жили в тонком мире, лишь изредка высовывая свой головы, привлечённые сильными эмоциями или скопившимися энергиями злобы, похоти, зависти. Только высшие демоны могли находиться в обоих мирах одновременно.

Я надеялся выследить его путь по запаху.

Мотор взревел, заговоренная машина ещё ни разу не подвела. Ехать пришлось медленно, выцепляя нужный запах из сотни других. Чем ближе я подъезжал к городу, тем больше запахов добавлялось, и чтобы не потерять нужный я принял рутную настойку — чувства обострились. Вести машину стало сложнее, чтобы не привлекать внимание приходилось ехать, не превышая скорость. Слишком медленно. Зато нужный запах чувствовался острее, он вёл на другой конец города.

(Борис)

Порт-Артур. Ну, конечно, куда ещё мог приехать демон. Я долго кружил по улицам, словно кто-то пытался запутать меня. Обычный частный сектор, старые лачуги жались к земле, никаких замков, коттеджей. Что-то не так, я чувствовал, что запах шёл с заброшенного участка. Но когда я подъехал к покосившейся развалюхе — он исчез. Я заглушил двигатель, закинул меч за спину и подошёл к воротам или вернее к тому, что от них осталось.

Дверь не поддавалась, замок заржавел. Оттолкнувшись от чурки, которая стояла рядом с забором, я легко махнул через ветхий забор и оказался по ту сторону тонкого мира.

Вполне ожидаемо, но я не думал, что демон оплошает и приведёт меня прямиком в свой дом.

Жёлтое небо, голубое свечение солнца придавало местности нереальный вид, словно создатель заигрался с фильтрами и случайно забыл вернуть стандартный. Высокий особняк из белого камня тонул в зелени усыпанной яркими синими цветами. Деревья плотной стеной окружали белую громадину.

Не успел я осмотреться, как почувствовал десятки глаз, устремленных на меня.

Я понимал, что сражаться бессмысленно, слишком большой перевес силы с их стороны. Да и не для этого я сюда пришёл, моя цель — Мамон. Добраться до него.

Он слишком хорошо скрывался и всегда действовал через помощников.

За спиной послышался рык, я обернулся — мерзкая морда оборотня смотрела на меня сверху вниз. Его жёлтые глаза пристально следили за мной, оскаленная пасть дыхнула горячим смрадом.

— Не рычи! Я к вашему хозяину пришёл, поговорить надо.

— О, кого я вижу! — со стороны особняка послышался знакомый голос.

— Грыныла! Никогда не думал, что скажу это, но я рад тебя видеть, — я повернулся к инкубу лицом.

— Вести со мной разговоры намного приятнее, чем с Мордороем, согласись, — и кивком указал на оборотня.

— Мордорой? Отличное имечко, ему подходит. Отведёшь меня к Мамону?

— Смотря по какому поводу.

— Я пришёл за девушкой.

— Боюсь он её тебе не отдаст, — инкуб отрицательно помотал головой.

— Я предложу взамен то, от чего он не сможет отказаться.

— Неужели? — Грыныла медленно смерил меня взглядом. — Неужели сдаваться пришёл?

— А ты отведи и узнаешь.

— Пошли.

Инкуб развернулся и, цокая копытами по белокаменным ступеням, поднялся на террасу перед особняком.

Я последовал за ним. Огромные двери, словно для великанов, распахнулись, пропуская нас внутрь.

— Отдай всё оружие, — инкуб требовательно протянул руку.

Как бы мне не хотелось отдавать меч, но я понимал, что по-другому к Мамону не подобраться.

— Только меч мой не похерьте, — предостерёг я инкуба, снимая меч.

— Ты лучше о себе переживай, а не о мече.

Белый снаружи, но абсолютно тёмный внутри, особняк давил стенами, обстановкой. Проходя узкими коридорами от комнаты к комнате, я старался запомнить дорогу, но они не заканчивались, а повороты то вправо, то влево сбивали с толку.

— Неужели ты думаешь, что Мамон просто так пустил бы тебя? — ответил инкуб, будто прочитал мои мысли. — Это лабиринт, и чтобы выбраться отсюда, надо очень постараться.

— Само собой.

Наконец, мы вышли в большой зал с высокими потолками.

Мраморный пол в черно-белую клетку, начищенный до зеркального блеска, гулко отражал наши шаги. Чёрные диваны расположились вдоль стен. На стенах висели узорные канделябры, украшенные стилизованными лампами в виде свеч.

У дальней стены, в высоком кресле кто-то сидел, мы подошли ближе.

Запах выдал демона, именно его я почувствовал на повороте.

— Мамон?

— Букрас, рад видеть. Какими судьбами? — красноглазый демон вежливо улыбнулся, меланхолично разглядывая Бориса.

— А ты будто и не знаешь?

— Ну почему же? Знаю. Но даже не верится, что ты сам пришёл. За девушкой? Неужели она так для тебя важна?

— Чем старше становлюсь, тем сентиментальнее.

— Не может быть? — Мамон встал. — Ну что ж, раз она так дорога тебе, надеюсь ты понимаешь, что просто так я её не отдам.

— Я предлагаю обмен.

Мамон медленно подошёл ко мне, звук шагов эхом разносился по залу.

— Боюсь, ты уже не стоишь так дорого. Белая ведьма, потомок друида и… ты. Раньше я был бы счастлив такому предложению, но теперь…

Длинный ноготь демона больно уколол шею и переместился к подбородку, поднимая его.

— У меня другое предложение.

Демон замолчал, изучая моё лицо.

— Ну же, не тяни, говори, — прорычал я, еле сдерживаясь.

— Твоя сила и так принадлежит мне, но ты преумножил её за счёт учений и медитаций. Уважаю твою силу воли, а потому предлагаю статус демона и вечное служение мне, и тогда я отдам девчонку.

Я чувствовал, что он запросит что-нибудь подобное.

— Сначала покажи, что она жива.

Мамон развернулся и царственно вернулся на своё место. В зале повисла тягостная тишина, откуда-то доносился протяжный вой.

— Грыныла, приведи девчонку, — скомандовал Мамон.

Теперь оставалось дождаться Аники, я надеялся, что её не успели сильно замучить. Время в тонком мире текло по-другому. За те несколько часов, что я искал Анику, здесь могло пройти несколько дней.

Минут через пятнадцать до меня донеслось лязганье железа, в комнату зашёл Грыныла, в руках он держал цепь, следом, словно собака на цепи, вошла Аника. Железный ошейник плотно обхватил шею девушки, лишая её возможности двигать головой.

Изможденное лицо, грязная одежда, потухший взгляд подтверждали, что она здесь не меньше недели.

— Аника, — я позвал её. Мне необходимо было убедиться, что её дух не сломлен.

— Аника, — но она не поднимала голову.

Я пошёл ей навстречу, хотел осмотреть, но демон не позволил мне приблизиться.

(Аника)

Я открыла глаза, но светлее не стало, будто мне кто-то выколол глаза. В темноте чувства обострились, каждый шорох взрывал мозг, рисуя страшные картины. Я потеряла счёт времени, не понимая, когда начинается день, когда ночь. Меня никто не посещал, лишь изредка в отверстие под дверью просовывали поднос с водой и куском хлеба.

Куда я попала?

Последнее, что помнила — красноглазый мужчина в плаще.

В первый же день, как только очнулась, я обшарила стены, измерила камеру шагами. Это была маленькая комната, примерно три на три метра. В углу ведро. Один угол сырее, чем другой, видимо рядом располагался пруд или трубы.

Я пробовала разговаривать с человеком, который приносил мне еду, но ничего не добилась. Всё то же молчание. Мне перестали сниться сны, первое время я успокаивала себя мыслями, что скоро придёт Борис и освободит меня. Вспоминала нашу ночь, его лицо, но минуты тянулись дальше, складываясь в дни, никто не приходил. Силуэт ведьмака, воспоминания, таяли, превращаясь в дымку, будто это было не со мной, а в какой-то другой жизни.

Иногда меня охватывала паника, что остаток дней я проведу в этом месте. Меня трясло, я плакала, обессиленно засыпала на полу, а когда просыпалась, всё было так же.

Оставшись наедине с собой, чтобы не сойти с ума, я обращалась во внутрь души, к тому свету, что теплился в сознании. Этот свет словно цветок вызревал, с каждым днём становился больше. Я стала медитировать, мысленно концентрируясь на бутоне света. Его лепестки постепенно раскрывались, и свет в душе разливался подобно солнцу.

Тишина окутывала, я забыла как звучит мой голос.

Внезапно, за дверью раздался шёпот:

— Что тебе надо? Хозяин не велел никого пускать?

— Мне можно, открой, — услышала я в ответ знакомый женский голос.

— Хозяину она нужна живой.

— Я не трону её. Открывай!

Послышалось, как сдвигается тяжёлая щеколда, скрипнула дверь, в комнату кто-то вошёл.

— Хоть бы свет зажёг, остолоп.

— Хозяин не велел.

— Дай фонарик.

Темноту прорезал яркий свет, от неожиданности я закрыла лицо, защищая глаза, отвыкшие от света.

Дверь закрылась. Я увидела высокий каблуки, длинную черную юбку до щиколотки, кружевной корсет, красивое лицо, я не поверила, — Амалия!

— Здравствуй, Аника!

Я молчала. Она подошла ближе, присела передо мной.

— Да, милая. Похоже ты попала в ту же ловушку, что и я. И мне тебя искренне жаль, — она улыбнулась, оголяя красивые белые зубы с немного удлиненными клыками.

— Не понимаю вас.

— Разве?

— Я думала, вы давно умерли, ведь я видела, как вас укусил демон. Да и Борис тоже в этом уверен.

— Борис? — она рассмеялась. — Не обманывайся девочка, Борис прекрасно знает, где я и кем стала, но для него я умерла в тот момент, как превратилась в вампира. Он же ведьмак, ему нельзя любить чудовище. Вот ты — совсем другое дело. Такая хорошенькая, светлая, добрая, на помощь ко всем приходишь, — она погладила меня по голове и намотала прядь на палец.

— Вы ошибаетесь, он меня не любит, и вообще мы с ним не близки. Я про него ничего не знаю, — я внимательно смотрела в её прищуренные глаза, пытаясь понять, что у неё на уме.

— Но, тем не менее, на тебя вышли из-за него. И жизни ты лишишься тоже из-за него.

— Жизни я лишусь из-за своей глупости, что не послушалась.

— О, да, не сомневайся, — она снова рассмеялась. — Тебя ждёт целый букет увеселительных пыток, если откажешься служить Мамону. Уж что-что, а пытать он умеет.

— Зачем вы пришли? Запугать?

— Что ты детка, зачем мне тебя пугать. Посмотреть пришла на новую возлюбленную ведьмака, да ещё и природную ведьму. Ох повезло ему!

— Посмотрели? Довольны его выбором?

— Зря ты ёрничаешь девочка, я ведь могу убить тебя щелчком пальцев.

— Не убьёшь, я слышала разговор. А если даже и так, это лучше, чем пытки.

Она наклонилась и прижала ледяную ладонь к моей ключице.

— Чувствуешь?

— Что?

— Это ты мне скажи, что чувствуешь.

— Зачем?

— Ты чувствуешь тепло, свет? — её глаза беспокойно шарили по моему лицу.

— Я не буду вам это говорить.

Она наклонилась ещё ближе и зашептала на ухо.

— Дурочка, раскрой свой свет, почувствуй силу. Только ты сможешь спасти Бориса. Понимаешь?

— Но… вы… — я растерялась от такой резкой смены поведения.

— У нас нет времени выяснять. Я просто хочу, чтобы ты заглянула в себя и сказала, чувствуешь ли ты свет?

— Да, чувствую.

— Когда Мамон решит встретиться с тобой, выпусти свет наружу.

— Но я не знаю, как это сделать.

— Слушай себя, и своё сердце. Сила в тебе есть, я чувствую.

— Почему вы не уходите от Мамона?

— Я не могу.

— А зачем тогда помогаете?

— Не важно. Делай, как я говорю, и спасешься, и Бориса спасешь.

Она резко встала и пошла к двери.

Сколько прошло времени после посещения Амалии я не знала, опять сбилась со счёта.

Я уже не вставала, хоть и помнила её слова. Я готовилась к встрече, берегла силы.

Послышалось цоканье, щеколда отодвинулась, в комнате загорелся свет. Я села и закрыла голову руками.

— Ну вот, наконец, и твоё время пришло, — услышала я голос инкуба.

Он подошёл, что-то железное лязгнуло на моей шее. Ошейник. Я почувствовала, что меня тянут в сторону, попыталась открыть глаза, но свет всё ещё больно слепил. Я встала ведомая тянущей силой за ошейник.

Ступени, ступени, ступени. Мы куда-то шли. Шероховатые стены, серный запах здесь стал сильнее.

Когда вошли в большой зал глаза уже почти привыкли к свету. Впереди передо мной стоял инкуб, он держал цепь. На кресле, словно царь, восседал красноглазый. А перед ним стоял безоружный Борис. Сердце гулко забилось.

"Он жив! Он пришёл! Но мне нельзя показывать чувства, я должна сосредоточиться".

— Аника! — он окликнул меня, но я не реагировала.

— Что ты с ней сделал? — почти прорычал Борис.

— Ничего. Абсолютно ни-че-го! Тьма и тишина смиряют лучше любой пытки.

— Отпусти её.

— Сначала договор.

— Нет. Сначала отпусти её. Сними эти чёртовы цепи!

Я слышала, что ведьмак в бешенстве.

Мамон подал знак инкубу. Тот подошёл ко мне и расстегнул ошейник. Я почувствовала огромное облегчение, будто гирю с плеч сняли.

— Ну что ж, юная дева, отпускаю вас, — демон стоял передо мной, глядя сверху вниз, постукивал чёрной глянцевой тростью об пол. — В счёт дара от ведьмака — вы свободны!

Я хотела пройти мимо него, но он схватил меня за кисть и крепко до боли сжал.

— Слышал ведьмак? Я её отпускаю, тебе осталось только подписать договор.

Он протянул Борису появившийся из воздуха листок бумаги.

Ведьмак подошёл, он искал мой взгляд, но я втянула голову, внутренне собралась, накапливая силы внутри.

«Я не дам подписать ему никакой договор.

Как сказала Амалия "выпустить свет наружу".»

Я закрыла глаза, представила, что свет накопленный в бутоне созрел и позволила цветку распуститься.

Яркий слепящий свет лился из моей груди. Для него не существовало преград. Он проникал в каждый угол, в каждую частичку монстров, демонов и людей. Он сжигал всё тёмное на своём пути, искореняя грех и грязь.

Грымыла испарился первым. Демоны рыча и повизгивая, бежали в разные стороны, пытаясь покинуть небольшой закуток тонкого мира. Они ломились в двери, звуки бегства доносились из лабиринта коридоров, но свет догнал всех. Спаслись только те, кто находился снаружи. Они успели пройти сквозь портал.

Мамон не бежал, он не раздумывая телепортировался сразу, как только увидел распустившийся цветок на груди. Его образ растаял в воздухе, за секунду до вспышки.

Всполох света погас, полностью лишив меня сил. Я упала, но сильные руки успели подхватить меня до того, как я коснулась твёрдого пола.

******

— Когда уже это прекратится? — я недовольно проворчала.

— Что именно?

— Что мои приключения всё время заканчиваются больницей и постелью.

Борис подошёл к кровати и присел на край.

— Ну может, потому что это единственная возможность вселенной заставить тебя отдохнуть, — он улыбнулся и взял мою руку.

— Это же не конец?

Я заметила, промелькнувшую грусть в его глазах.

— К сожалению, не конец. Мамон сбежал, монстров и демонов никогда не истребить.

— Но город может спать спокойно пока на его защите ведьмак?

— И светлая ведьма, — добавил он, глядя мне в глаза.

Он взял мою руку. Его прикосновения творили магию в моих венах, на коже. Щеки вспыхнули румянцем, когда я вспомнила чем мы занимались несколько минут назад.

— Я иногда как подумаю, что папа мог не встретить тебя или не позвать в мои учителя, такой страх берет, — прошептала тихо. — Ты стал мне дороже всех. Даже не знаю как это объяснить.

— Можешь не объяснять, — хмыкнул он в ответ. — Только влюбленная женщина может отдаваться так страстно, это круче всяких слов.

Он прижал мою руку тыльной стороной к губам, вновь зарождая внутри огонь желания.

— И хочу тебя успокоить: не твой отец нашел меня, я сам вызвался быть твоим учителем. Я давно искал светлую ведьму, но их осталось очень мало, а кто остался умеют скрывать себя за защитным полем. Тебя я заметил год назад. Пытался установить с тобой связь. И ты отвечала.

Я пораженно смотрела на него.

— Значит, ты всё знал и молчал?

— Я боялся, что ты не поймешь.

— И не понимаю. Почему нельзя было сразу прийти и обо всем рассказать?

— И как ты себе это представляешь? По-твоему мне надо было постучаться к вам в дверь и с порога заявить, что ты белая ведьма и за тобой охотится демон?

Я прикусила губу. Он был прав, о таком просто так не скажешь.

— Вот только всё вышло из под контроля, — продолжил Борис. — Ты оказалась очень упрямая. Я ведь пытался сдерживаться. Уходил, пытался тебя забыть.

— Конечно, упрямая. И очень рада этому.

Полупрозрачная искрящаяся нить отделилась от моей руки и обвила наши скрепленные руки.

— Ты теперь мой и я тебя никому не отдам.

Борис наклонился и прижался к моим губам страстно, сильно, с полной отдачей, так же и я каждый раз отдавала себя ему.

В дверь постучали и не дожидаясь ответа в палату вошел папа с мамой.

Борис отсранился от меня, и протянул руку ему для рукопожатия.

Мама стеснительно отвела глаза, мне тоже было неловко, но прятаться от всех по углам я не собиралась.

— Привет, доча. Я смотрю вам не терпится поскорее обвенчаться?

— ???

Я посмотрела на папу удивленно.

— Разве Борис тебе не сказал, что просил твоей руки?

Я перевела удивленный взгляд на Бориса.

— Нет, не говорил.

— А я уже думал вы сегодня мне дату назовете, чтобы мы начали подготовку к свадьбе.

Борис повернулся в мою сторону и подмигнул мне.

Мне не верилось, что он решился на такой шаг. Значит, всё правда и он никуда больше от меня не сбежит. От этих мыслей улыбка расползлась на моем лице, а душу затопила волна нежности.

— Мы сегодня с Борисом скажем вам дату.

— Отлично. Как ты себя чувствуешь?

Папа наклонился ко мне и поцеловал в лоб.

— Намного лучше. Врач сказал еще неделька и смогут выписать.

— Я очень рад. Твоя комната ждет тебя.

— Так я же с бабой Лидой живу. Помогаю ей. Разве вы забыли.

Папа быстро переглянулся с мамой и этого было достаточно, чтобы понять то, что они до сих пор не сказали мне.

— Она умерла, — тихо ответил папа.

Мне было жаль эту милую и спокойную старушку.

— Не грусти, она сейчас в лучшем мире. Думай об этом, — отец похлопал меня по плечу. — Надеюсь ты порадуешь отца и последние дни перед свадьбой поживешь с нами.

Я видела как отец отчаянно боролся с желанием постоянно оберегать меня от всех, в том числе и от Бориса. Ведь я была его маленькой девочкой до сих пор.

— Мы поговорили с Аникой, и решили жить вместе.

— До свадьбы? — отец был возмущен.

— Да. Ваша дочь сделала выбор. Она теперь со мной и я буду для неё защитником намного лучшим, чем вы. А ей очень нужна надежная опора.

Отец нехотя согласился, отвел взгляд в сторону. Ему было тяжело, я видела как потряхивалао его руки.

— А еще папа мы с Борисом решили отыскать моего отца и всех родственников по его линии. Борис говорит, что моя сила передалась с их стороны. Надо найти того кто дал мне этот дар и пройти обучение. Ты можешь сказать точный адрес где жил отец раньше?

— Сначала наберись сил, а потом уже отправшься разыскивать и родственников и отца. А то я тебе скажу адрес, а завтра ты из больницы сбежишь.

— Хорошо.

В комнате повисло неловкое молчание.

— Ну что ж, если у тебя всё хорошо, мы тогда пойдем с матерью.

Они попрощались и поспешно вышли.

— Ты же знаешь где находится твой отец, — заметил Борис, как только дверь закрылась.

— Да. Просто папа выглядел таким расстроенным, а так он будто помогает мне.

Борис снова присел на кровать, взял мои руки в свои, посмотрел в глаза глубоким проникающим взглядом и наконец произнес.

— Ты лучшее, что было и есть в моей жизни. Вчера я просил твоей руки у отца, но сейчас понял, что с этим вопросом надо было идти к тебе. Аника — ты станешь моей женой?

Я улыбнулась, сердце трепетало от мысли, что этот взрослый красивый мужчина хочет быть со мной и ответила:

— Да!

КОНЕЦ