Ученица Хранителя – 5. Академия людей – 1

Эксперимент Кардэйла

– Привет, Лана!

– О, привет, Лан!

– Доброе утро, Лана!

– Здарова! Как выспалась?

– Привет, Лан! Готова?

– Лана, садись с нами!

– Лана привет! Айда к нам!

– Да идите вы! Там сзади не слышно толком ничего! Лан, айда к нам лучше.

Эм…. Это что вообще такое? Их покусал дружелюбный вампир? Или любвеобильный зомби? А… тут же не бывает зомби. А может появился? Но я не на Земле. Прямо блокбастер: «Другой мир. Восстание ликанов». И я – вместо Милы Йовович в главные роли. Настороженно посмотрела на всех. А, нет, всё же, кое-что в этом мире остается неизменным. Почти. Креола. Посмотрела на меня и отвернулась. Но, опять же, даже не фыркнула. Всё это меня выбивает из колеи. Ну, правда, не может ведь всё вот так вот измениться из-за одного урока, что я, по сути, провела? Или может? Да не..

Рассуждаем логически. Я вчера ушла самая первая. И что-то я не припомню, чтобы группа за мной в общагу потянулась. Значит они какое-то время ещё без меня тусовались. Зачем? Ясное дело, мне косточки перемыть. А там весь такой прямо царский, целый герцог Майрон. И, скорее всего, именно он им мозги и промыл. Мол вы, зас… кхм. Такие и сякие, короче. Вам тут, значит, вот так, а вы вон как! Ай-яй-яй. Я вам как будущий герцог говорю прямо: я огорчен, опечален и вообще в целом вами не доволен. Мне учиться надо, а вы мешаете. В общем высказал он своё «Фи» за полчаса-час и спать пошёл. А электорат проникся, испугался и решил, что печалька герцога может в будущем и к ним пристать. Оно им надо? Ну, нафиг, этот гонор – бодрый и веселый герцог полезнее, чем грустный и опечаленный. И вот нате вам. И что лично мне с этого? А и ладно. Это ж они прониклись и решили? Они. Значит их проблемы.

– Всем привет, коли не шутите, – поприветствовала я группу и прошла на своё место. Вот так вот! Нас, графинь, голыми руками не возьмёшь! Сейчас как начнется… Кстати, а где Кар-то? А, вот он.

– Как настроение, студенты? Готовы к приключениям?

– Перед вами опросники – заполняйте. Полчаса вам. Кто не успел – тот опоздал, – Кардэйл влетел в аудиторию и сразу сходу и прямо в лоб. Пред нами появились листы с вопросами по шуршам. Народ добросовестно заскрипел перьями, а я – ручкой. В итоге через полчаса Кардэйл выдал:

– Ну, что ж, сочувствую. Никому из вас сегодня не повезло. На приключения попадают все!

Аудитория взорвалась криками восторга и аплодисментами. Надо же! Они так сдаче зачётов не радовались, как этому вердикту Кара! А… точно! Это же потому, что старались, переживали! Так всегда бывает: если не готовишься – не переживаешь. Но чем лучше подготовился – тем больше волнения и переживаний. Почему так? А потому что круг знаний становится больше диаметром, и соответственно больше вопросов на его контуре и больше понимания, того, какая это капля в огромном океане информации, знаний.

– Всё-всё, расшумелись тут. Сейчас я открываю портал и иду первым. За мной Лана и Майрон. Потом остальные. Выходим из портала и сразу отходим в сторону. Всё ясно? Вперёд!

Ух ты! Легендарная пустыня! Пески Барагоны! И я тут. Обалдеть! Ух, как страшно-то! Кругом белый песок. Солнечный диск отчего-то тоже белый. Как будто под дымкой какой-то. Интересно, однако. А если посмотреть на энергетическую картину мира? Ого! Как красочно! Только вот энергии воды маловато. И слишком уж она рассеяна в воздухе. А если повыше? Та же картина. То-то воздух здесь сухой и жёсткий. Так и царапает горло. Вот, все наши уже тут, кстати. Прямо першит в горле. Надо вон туда, куда Майрон идёт. Там вон ручеёк как раз бежит, сейчас промочу горло, а то эта пустыня… пустыня… Пустыня? Откуда тут ручеек?

– Майрон! Ментальная сфера!

Плетение сорвалось прежде, чем я его осознать успела! Вот что значит инстинкт самосохранения! О, Майрон трясёт головой и топает назад. А то навострил лыжи, гулёна…. Но ведь духов песка тут нет! Откуда ментальная атака?

– Кар? – окликнула я вампира. Но Кар лишь махнул рукой, формируя огромный ментальный щит.

– Кар! Не надо! Группа! Ментальная сфера! – крикнула я. Народ посмотрел на меня не понимая, почему надо возводить ментальную сферу, когда надо к ручейку. Но сработала привычка. Вчера до автоматизма отрабатывали вечером на полигоне эту сферу. Вот и здесь сработало. Лишь недоумение на лицах выдавало неадекват одногруппников. Но все туристы оказались молодцами и уже возвращались к нам в кучу.

– Ого! Я думал ментальные щиты никто из вас не сформирует! Привыкли к амулетам. А вы меня удивили. Рад, что ошибался! – расплылся в улыбке Кар. Ха! Толи еще будет! Одногруппники тоже заулыбались друг-другу и мне. Ещё бы! Впервые профессор Кардэйл похвалил их и даже без издёвок!

– Кардэйл, я не вижу Духов Песка, откуда тогда эта ментальная атака?

– Да это ловушка обычная. Духи Песка достаточно разумны, чтобы применять ловушки. Страшного для нас пока ничего нет, но стоит иметь в виду, что раз здесь появилась ловушка, которой вчера ещё не было, значит они придут её проверять. Надеюсь, не в ближайшие два часа. Или их будет не больше трёх.

– А если будет больше трёх? Хочешь сказать, что ты можешь справиться одновременно с тремя? – удивилась я.

– Разумеется, нет! Могу и больше. Просто здесь сейчас вы, мои студенты. Мне сложно одновременно и драться и за вами приглядывать. А вы ж народ своевольный, за вами глаз да глаз нужен. Тут не до развлечений. Не успели выйти, как уже попали в ловушку. Ладно. Меньше разговоров, больше дела. Щиты Лигана!

Готово. Кардэйл посмотрел, одобрительно кивнул и молниеносно сформировал какое-то плетение. Отправил его в землю под нами. Пару минут ничего не происходило. Неужели зря пришли сюда? Но вот послышался каркающий лай шурш. Справа, сзади и левее… они сбегаются ото всюду. Оскаленные морды, ядовитая слюна капает с клыков и раздвоенного зелёного языка. Белый песок от слюны с шипением превращается в какую-то серую кашу. Красные угольки глаз странно сочетаются со светлой, слегка рыжеватой шерстью.

Вот всё понимаю, но почему язык зелёный?! У них что, кровь только на языке зелёная, а везде обычная? Бред. Или это пигментация такая хитровымудренная….? Брррр… мерзкие твари. Ну… ведь могло быть и хуже? Например, вместо шерсти могли быть иголки, как у дикообраза. Или…

– Группа! Задание! – крикнул Кардэйл, привлекая к себе наше внимание.

Ну а каким ещё тут может быть задание? Убить пару штук? Сложно, но можно. Почему сложно? Потому что у них есть своя какая-то защитная магия. И с наскока её фиг пробьешь. Но приложив определённые усилия – фигня вопрос. Наиболее эффективна магия стихии воды и воздуха. Например, можно сформировать копьё воды. Это такая сосулина, которая протыкает….

– Погладить голой рукой три раза по морде шурша.

Ну вот, что и требовалось… Что?! Да ну нафиг! Кар, ты каких грибов объелся?! Что за бред?! Так. Судя по всему, сюрприз не только для меня. Одногруппники начали ошарашенно переглядываться. И теперь вопросительно и с надеждой смотрели на меня. А я чо? Я тоже не знаю, как. Мне мои руки дороги как память. Я не буду!

Так. Стоп. Кар бы не дал невыполнимое задание. Думаем. Агрессивные дикие магические создания. Предположительно, ранее бывшие собаками. Жрут своих слабых сородичей. Самцы могут сожрать щенков. Вот такая вот мерзота. И что мы имеем? Ещё и под ногами всё вспучивается – они пытаются подкоп сделать под щит. Флаг в руки, то есть в лапы. Но если что-то не начинать делать, фиг мы тут долго продержимся. Пустыня жрёт резерва много больше чем даёт. Резерв опустошается быстро.

Ладно. Они первые начали. Значит будем драться, а там посмотрим по обстоятельствам. Кинула молнию в особо рьяную шавку, которая так и лезла на меня. Сработала её защита. Ну ничего. Вот тебе ещё. И ещё. И вот на. Ага, пробила, гадину. Заскулила. А нечего было кидаться на беззащитных студентов. Сиди теперь, скули, дура. Плачет. И что с ней делать? И главное, скотина такая, смотрит так обиженно. Мол, ты чего дерёшься, я тебя всего лишь сожрать хотела, а ты сразу драться. И добивать жалко. Лижет поврежденную молнией лапку и скулит. А молнии-то у меня ого-го. Блин! Ну не могу я так, вашу ж… Иди сюда.

– Иди сюда. А чего ты кидаешься на меня? Я тут стою, тихо, мирно. Никого не трогаю. А ты меня сожрать хотела. И нечего так смотреть на меня обиженно. Иди ближе, дай лапку посмотрю.

Ох ты! А вот и твои товарки. До туристов не добраться, а вот раненую свою можно и сожрать. Она даже безопаснее. Раз ранена – значит защиты нет больше. И больно не будет. В пустыне жрать нечего совсем. А тут такой подарок. А вот хрен вам в грызло.

– Пшли отсюда, твари! Вот вам! На! На!! – зарычала на них и продолжила успокаивающе уговаривать раненную тварюшку, – Ну, вот. Кто с мечом к нам, тот сам виноват. Да не бойся ты, иди, не обижу. Дай лапку.

Шурша перестала рычать и стала смотреть на меня настороженно. Потянула носом в мою сторону и подползла поближе. А чего ты нюхаешь? У меня щит Лигана – он наши запахи все убирает. Так что… погоди! А ну-ка, ну-ка… Перейти на энергозрение. Ну точно! Так и есть! Шурша нюхает эмоции! И от меня нет агрессии в её сторону, есть только сочувствие, доброжелательность, жалость. Вот она и ползет ко мне. Лечу ей рану на лапке, сделанную моей же молнией. Вот она лизнула меня своим раздвоенным зелёным языком. А ядовитые слюни? Слюни уже не ядовитые. Я, чисто на автомате, погладила шуршу по морде и между ушей, стараясь не задевать многочисленные язвы и лишаи, подарок пустыни. Как дома собаку гладим, которая приветствует и радуется тебе. Вот и тут также. Шерсть редкая, жесткая, как проволока или леска, вся кожа в гнойных и кровоточащих язвах. Да уж, красотка. Видать и правда, изменённые собаки. Фу-фу, гадость какая, слюнями-то вонючими зачееееем!

– Лана, зачёт. И я запрещаю помогать другим! Сами должны дойти! – крикнул Кар.

В смысле зачёт? Какой зачёт? Зачёт? А как же… я ж… Я ведь погладила её по морде. Три раза. Точно, зачёт. Кар, ты самый человечный вампир из всех разумных, которых я знаю. Даже человечнее нас, людей. Даже я ненавидела этих шурш, а ты показал, что может делать просто душевная доброта и ласка. Если излучать эмоциями добро, даже монстра можно приручить. Вот чему ты нас учишь по-настоящему. Ты мою задачу выполняешь. А я… я обычная слабая женщина. Зачем Аргон притащил меня? Ты бы больше подошел на роль, отведенную мне.

– Кар, – посмотрела я на вампира, – Спасибо тебе, что помогаешь не забыть, помогаешь остаться человеком.

– Иди сюда, садись рядом. Отсюда смотреть удобнее, – прищурившись сказал Кар, – Смотри за студентами, а я вокруг. Что-то не нравится мне этот штиль. Неплохо было бы, если б побыстрее все уложились. И прервать эксперимент не могу.

– Эй, народ! Вспомните! Шуршы – это бывшие собаки, которых предали люди! Следите за своими эмоциями! – крикнула я одногруппникам и обратилась к вампиру: – Какой эксперимент?

– Стоит ли спасать этот мир и тех, кто его населяет. Способны ли люди преодолевать собственные негативные эмоции и привычки и принудительно генерировать положительные эмоции. Способны ли изменять реальность. Что-то у меня начали возникать сомнения, вот и решил провести эксперимент. Пока что справилась ты одна. Твои сострадание и великодушие победили агрессию, брезгливость и страх. Это в свою очередь изменило не просто стандартную модель поведения шурша, пусть и примитивного, но всё же достаточно разумного существа. Это позволило ему сгенерировать чувство благодарности. Присмотрись к его ауре. Слегка грязноватый цвет, но уже светлее, чем у его сородичей. Ты изменила существо. Аура – это не физическое тело. Она связана с самой сутью этого мира.

Студенты лупят молниями направо и налево шурш. Те визжат и отскакивают, озлобляются еще больше. Аура шурш грязная, темно болотного цвета. А у моей шуршы аура слегка посветлела. Появились какие-то серебристые прожилки. Лежит рядышком и взирает на творящееся вокруг ее сородичей светопреставление.

– Ага, вижу, посветлела из-за серебристых прожилок. Мне интересно, как? Ну вот как я могла повлиять на неё, испытывая какие-то свои эмоции?

– Ну, во-первых, не эмоции, а чувства. Эмоции – это, по сути, примитивная реакция на события или объекты… По большей степени не осознанная. Это вот у шурша – эмоции страха, агрессии, паники. А у тебя вполне осознанные чувства, направленные на конкретный объект. Намного глубже и стабильнее эмоций. Впрочем, сейчас не об этом. Ты спрашиваешь, как… Видимо ты плохо физику учила в своей школе. Конкретно, квантовую механику и теорию струн. Интереснейшие вещи!

– Ого! Ты когда успел всё это изучить у меня?

– Ну… мне было интересно, – хмыкнул вампир и продолжил, – Так вот, если углубиться в теории, развернутые в этом направлении, там можно наткнуться на интереснейшие вещи. Например? Ты помнишь эксперименты по квантовой сцепленности?

Э… Что-то такое помню, но только то, что были какие-то эксперименты. Ну, Кар, нашёл, что спросить! Я это изучала лет двадцать пять назад! Какие эксперименты? Квантовая физика… Принцип сцепленности… Так, так.. Что-то мелькает в глубинах памяти… Попонин… и еще фамилия… Декстер… Бакстер.

– Имеешь в виду эксперименты Попонина и Гаряева с человеческой ДНК и её влияние на фотоны? Или эксперимент Бакстера по влиянию чувств человека на образцы его ДНК, помещённые на расстоянии? Это мы всё в школе проходили.

– Да, эти эксперименты и другие тоже.

– А еще в 1991 году Институт математики сердца открыл неизвестное поле, концентрирующееся вокруг нашего источника или сердца.

– Да, всё это так. А теперь добавь сюда ещё и волновые свойства частиц и условия множественности вариантов. Что такое коллапс волновой функции, ты, надеюсь, знаешь?

– Конечно! У нас это любой школьник знает. Это физика за десятый или одиннадцатый класс вроде бы. Если простыми словами, то фотон может обладать свойствами и частицы, и волны. Он откуда-то появляется – это известная точка, и куда-то прилетает – это конечная точка. Что происходит между – никто не может определить, т.к. сам реальный фотон размазывается на некое поле множества вариантов. Это поле состоит из так называемых потенциальных фотонов. Коллапс, это когда всё это поле вероятностных или потенциальных фотонов схлопывается в один реальный фотон. Т.е. когда из множества вариантов событий реализовывается только один единственный. И, что особенно важно, это происходит только в момент наблюдения. Если коротко – это и есть коллапс волновой функции.

– Вот! Именно! В момент наблюдения! Это и есть ключ! Ты не понимаешь?

– Неа…, – блин. Я тут такая значит вся такая из продвинутого мира да в средневековье, и какой-то древний вампир уже знает и понимает в квантовой физике больше меня! Как так-то?

– Смотри, до момента наблюдения, назовём его моментом осознания, у нас нет реального фотона, так?

– Ну, так… Только потенциальный. И их множество.

– Как только появляется наблюдатель, то есть как только реальность осознается – коллапс происходит мгновенно!

– … и…?

– Не коллапс первичен! Хотя связан с моментом осознания, и происходит практически мгновенно с последним. Первично – осознание! Момент наблюдения. А теперь посмотри глобально. Спроецируй ситуацию с фотоном на реальность и на разумных.

– Ну у нас ученые до сих пор спорят на тему наблюдателя и до сих пор пытаются «поймать» фотон во время его движения, хотя наличие потенциальных фотонов тоже доказано сто пятьсот раз уже. Но тут дофига всего можно нафантазировать на эту тему вплоть до темных властелинов мира.

– Ну властелинов мира не знаю, но если уметь управлять этим полем возможных вариантов, а по сути потенциальных фотонов, то властелином реальности можно быть запросто! Смотри. Я – наблюдатель. Герцог Майрон – фотон. Фотон, то есть Майрон, появился из портала. Пока я с тобой разговариваю, герцог Майрон для моей реальности не определен. У него сейчас множество вариантов есть. Он может сейчас выполнить задание, может разозлиться, может убить две шуршы, может быть покусанным этими шуршами, в него может прилететь чья-то молния, он может прыгнуть влево или вправо. И знаешь в чём суть множественности вариантов событий в интерпретации квантовой теории?

– А в том, что все эти «может» сейчас для нас потенциально реальны. Этих возможных реальностей миллионы, миллиарды, неисчислимое множество. Теоретически, он может даже сейчас телепортнуться на Солнце или распасться на молекулы. А может превратиться в лягушку, например.

– Да! Всё так. И почему же этого не происходит?

– Потому что процентная вероятность коллапса именно в таком варианте событий слишком мала. Ну и что?

– Да, вероятность мала, но она есть. И чем ниже эта процентная вероятность, тем больше энергии потребуется нашей реальности, чтобы реализовать мало возможный вариант событий. Что из этого следует?

– Что… Да ладно! Не может быть! Ты имеешь в виду, что осознание или наблюдатель могут дать дополнительную энергию для коллапсирования в нужный вариант?! Ты это хочешь сказать?

– Ага. Верно, так и есть. Я как раз не мог для себя однозначно определить и сформулировать… И ты понимаешь, вот это поле, поле возможных вариантов, оно ведь зависит от наблюдателя. Получается, что мы можем управлять…

– Вариантами реализации реальности…

– По сути…

– Самой реальностью!

– Вот!

– Теоретически получается, но по факту звучит безумно.

– Согласен. Звучит безумно, тем более, что как раз чистое осознание реальности и себя у меня не получается. Но иногда случаются какие-то проблески, когда кажется, что я везде одновременно. При этом никаких мыслей, но сплошное понимание. Бредово звучит, согласен.

– Да нет. Так и есть. Ты как бы становишься самой реальностью, самим этим облаком возможных вариантов. Главное не думать, а осознавать. Получается, что ты не реализовываешь нужный тебе вариант, а сам оказываешься в реальности с нужным тебе вариантом. Или нет? Нужное тебе событие воплощается в твоей реальности или ты воплощаешь себя в реальности с нужным событием? Логически, вроде как первый вариант кажется более верным. Но по ощущениям во время состояния осознания – чувствуется второй вариант.

– Я тоже пока не понимаю. Но! Это работает! Кстати, хочешь фокус покажу сейчас?

– Эм… неожиданно, но давай.

– Смотри. Сейчас что-то случится с Майроном.

– Что? Ты чего задумал? Он нормальный парень!

– Да ничего такого, не дёргайся. У меня получается проваливаться в это состояние на пару мгновений, и тогда такие штуки происходят – закачаешься! Смотри.

Кардэйл вдруг расслабился, глубоко вдохнул, посмотрел на студентов и закрыл глаза. Через какой-то десяток секунд Майрон вдруг прекратил уничтожать шурш, встал и осмотрелся вокруг. Нахмурился и вдруг крикнул:

– Прекратите! Хватит! Разве вы не видите, что ничего не получается? Мы просто их убиваем и ничем от них не отличаемся! Мы люди, а не животные! Какая цель в этом уничтожении всей стаи? Они агрессивны, потому что мы, люди сделали их такими! Посмотрите вокруг! Это не то, что нам надо! Это бывшие собаки, которых предали люди! Лана права! Наши эмоции полны агрессии, страха и брезгливости! А им больно! Каждый миг их искалеченные тела испытывают боль! И мы можем им помочь!

С этими словами он вдруг подошёл к одной из раненных шурш и протянул ей кусочек хлеба из столовой. Тварь взяла его пряма из руки. Герцог потрепал ее между ушами и тут же подошел к другой шурше. Достал пузырек какого-то исцеляющего зелья и накапал на раны. Потом к третьей…

– Ну как тебе?

– Что как? Ты смотри лучше, вон Майрон догадался! И самое классное знаешь что? Он не просто догадался, он ещё и группе помог. Объяснил им всё. Представляешь?! Сам!!! И другим помог!

– Я тебе про то и говорю. Я просто отпустил все ожидания и то самое состояние у меня получилось на пару мгновений и вот тебе результат! Правда это так, по мелочи… но ты представь перспективы! Лана, ты не представляешь, как я устал жить. Я даже не помню сколько мне лет! Не было интересно ничего! Я искал смерти, думал, что всё знаю. А теперь, чувствую себя песчинкой в огромном космосе! И это прекрасно!

– Погоди, ты хочешь сказать, что вот пряма сейчас ты повлиял на Майрона?

– Не на Майрона, а на одну из возможных реальностей. Она была достаточно вероятна сама по себе, я же своим осознанием просто, видимо, дал ей импульс или достаточную энергию, чтобы из всех возможных вариантов в реальности случился тот, где герцог понимает, что происходит и начинает действовать верно.

– Ого! Да не! Не может быть! Ты чего! Хотя… в теории ведь.. а я… я ведь…

– А вспомни-ка, что ты делаешь, когда сливаешься сознанием с зёрнышком? Помнишь, ты мне рассказывала? И ты лишь осознаешь, верно? Есть только твое осознание и воля. Твоя воля пробуждает чужое сознание.

– Да… ты прав, Кар. Это интересно.

– Да, интересно! И работы, как и возможностей, в этой области – бесконечное множество. Это я тебе на подумать рассказал. До чего сам дошел. Но вот что странно. Это ведь ваша наука, почему вы не используете это?

– Во-первых наш мир не такой энергетически гибкий и послушный, как ваш. И, соответственно, и люди в нём тоже не такие энергетически гибкие и лёгкие. Мы просто не умеем в большинстве своём даже чувствовать энергии мира, стихий, свои. А во-вторых, кто сказал, что не используем? Лично я думаю, что те, кто надо очень даже использует. К тому же чтобы развить в себе такую чувствительность, нужно много тренировать свои тело, дух и сознание. А люди – существа ленивые. По себе знаю.

– Но ведь ты маг. Ты взаимодействуешь с энергиями!

– Это да, но меня Аргон научил. И то, если считать с субьективным временем, то получится, что он меня учил чувствовать пару-тройку лет.

– Ладно. С этим разберёмся. Иэээххх, Лана! Жизнь-то, оказывается, прекрасна! А жить – стррррасть как интересно! Ты смотри, вон все справились, кроме Дилании. Гнилая девочка, или глупая. Что скажешь? Могу убрать её с нашей группы. Могу убить. Могу сделать твоей рабыней.

– ?!!?

– Ну, мне-то она даром не нужна. А у тебя служанка появится. М?

– Типа могу копать, могу не копать. Не надо ничего делать. Пусть пока остается все как есть, там видно будет. Не может такого быть, чтоб человек родился ущербным в плане чувств. У всех людей есть все чувства. Просто кто-то тренирует силу воли, а кто-то поддается своим слабостям. Поживем – увидим.

– Ну, как знаешь, – Кардэйл потянулся, посмотрел куда-то в горизонт и вдруг вскочил, сформировал портал и крикнул: – В колонну по двое и быстро ныряем в портал! И не задерживайтесь, а то другие снесут вас. БЫСТРО Я СКАЗАЛ!

– Что случилось? – спросила Кара.

– Духи. Чужие. Много, – тихо ответил вампир: – Быстрее! Шевелитесь брыхи барагонские! Сейчас ускорение буду пинком придавать! А это недоразумение куда?

– Кар, ну, пожалуйста, пусть с нами пойдёт? Она хорошая! – погладила я шуршу. Кар взглянул на неё, шурша заскулила и спряталась за меня.

– Лана, ей там не место. Кстати, это мальчик, судя по всему. Ты представь, что будет, если его увидят мои коллеги. Как только тварь попадёт в академию – сразу взвоет тревога, отключатся все источники, включатся блокираторы, примчатся стражники и боевые маги, которые мгновенно перебьют всех тварюшек. Ты уверена, что хочешь именно этого? – проговорил Кар, подталкивая меня к порталу.

– Я поняла, Кар. Ну, что, дружок, нельзя тебе туда. А то погибнешь. Оставайся, и не грусти, может ещё свидимся, – я погладила шуршу по уродливой голове.

А шурш как будто понял, лизнул меня зелёным языком и сел на задние лапы в сторонке, глядя на меня преданными глазами. Что я делаю? Я ведь не предаю его сейчас, как когда-то это сделали местные маги? Ведь нет?

Мы стоим в холе академии, а в закрывающемся портале слышится многоголосый скулеж измученных собак, обретших людей, которые вновь их бросили. Как погано на душе!

– Профессор Кардэйл, неужели ничего нельзя сделать? Совсем-совсем? – внезапно всхлипнула Кара.

– Я подумаю, – пообещал Кар. Ох, что тут началось!

– Профессор Кардэйл!

– Спасибо…

– … Вам большое!

– Вы такой замечательный!

– Самый лучший!

– Но вы не волнуйтесь, мы никому об этом не скажем, – заверил в конце герцог Майрон.

БУгага!!!! Ну почему у меня нет фотоаппарата!!! Я хочу запечатлеть это выражение лица Кара на веки!!! Как будто пыльным мешком по голове дали! И я его прекрасно понимаю. Человеки, для которых он ужасный кошмар и кошмарный ужас, которых вампиры в пищу употребляют, а сам Кровавый Кардэйл даже не кусает, потому что брезгует… и эти жалкие и трусливые человеки его благодарят и говорят ему, какой он душка мимимишный!

– Так! Ну-ка брысь отсюда! Пока не покусал! – рявкнул Кар. Но благодарные улыбки так и не стёрлись с лиц ребят, которые так и светились надеждой и верой в своего сурового куратора. А я не выдержала напряжения ответственного момента и нечаянно хрюкнула. Смех так и рвался из груди и вот, не выдержала. В конце то концов, я ж не супермэн. Я обычная слабая женщина…

– Ты!!! – обиженно возмутился Кар.

– Простите, профессор, ууу… – хохочу и не могу остановиться.

– ГРРРР! – рыкнул вампир и свалил. В смысле удрал. То есть телепортнулся.

– Ну вот! Кирдык мне пришел, – отдышавшись сообщила я ребятам.

– А чего ты ржать-то начала? – фыркнула Креола.

– Блин! Ребят, вы реально не соображаете, кого сейчас чуть не затискали? Алё!!! На минуточку! Это Кровавый Кардэйл, как бы. А вы его душкой почти назвали. А герцог Майрон, со всем уважением, предложил ему не бояться вас, таких страшных, потому что вы никому не скажете и его не обидите. Вы! Кардэйла! Это нормально по-вашему? А Вы его лицо-то видели? Ууухххууу….. хватит уже! У меня пресс уже болит и щёку свело! – снова начал меня душить смех.

И ладно бы я, кажется до остальных начало доходить. Послышались первые робкие смешки и, наконец, спустя пару мгновений холл академии взорвался хохотом студентов первокурсников. С этим смехом выходила вся напряжённость и все наши страхи перед легендарной пустыней, из которой последние несколько сотен лет никто из людей живым не возвращался. А мы там не только побывали целых три часа и вернулись живыми, но ещё и шурш приручили!

– Хууу…. Ну, вы даёте, народ. Ладно. Пора обедать. Впереди ещё пары, – напомнила я одногруппникам и направилась к себе в общагу. Точнее хотела.

– Лана! – окликнул меня Майрон.

– А ты? – спросила Кара.

– Ты не идешь с нами? – это Золан.

– Пошли-ка с нами уже! Нечего от коллектива отбиваться! – это Солиния.

– Да, Лана, хватит уже бегать! – с упрёком сообщила Камелина.

Вот ведь. Нашлись друзья-подруги. А мне теперь что, гастрит зарабатывать в этой дрянной столовой? У меня желудок набалованный домовицей Ладушкой. Какая, нафиг, столовка студенческая? Я графиня, в конце то концов! У меня тренировки, растущий организм! Мне питаться хорошо надо! Эххх… Прости животик. Вечером отъешься. Тяжело вздохнув я изобразила приветливую улыбку. Искренне надеюсь, что мне это удалось. И девочки шарахнулись в сторону нечаянно и не из-за меня.

– Конечно, ребята. Я с удовольствием, – чего только не сделаешь, ради общества. Светка, Родина тебя не забудет.

Всей гурьбой ввалились в столовку. Взяла поднос с едой, иду в зал. Ну и к кому мне тут подсаживаться? Ну их, сами пусть решают. Потопала на своё старое место. Однако одногруппники удивили не только Кара сегодня. Сижу, наблюдаю, как мальчики тащат столы в середину и соединяют их. Круглый стол короля Артура. Только вместо рыцарей – студенты. А это, скажу я вам, пострашнее всяких там рыцарей. Ну и ладно. Где наша не пропадала? В студенческой столовке точно еще не пропадала.

– Лана, давай к нам, – зовёт Вольдемар.

Ладно. Можно и к вам. Сижу, ем. Наблюдаю. А одногруппники делятся впечатлениями, спорят, смеются. Обычные земные студенты, которым только что сошла с рук очередная шалость. Когда они успели так сдружиться? А я ничего и не замечала. Молодость – она и в этом мире берёт верх над предрассудками и статусами. И вот уже молодые люди не герцогини и не графья, а друзья, подруги, приятели, одногруппники. А я и не заметила. Не мудрено, я и поспать-то не успеваю… А вот кормят тут весьма недурственно. Я бы даже сказала очень вкусно! И чего это такое тут было в самые первые дни? Я ведь чётко помню качество еды в этой столовой до того, как подружилась с хранителями! Чудеса, однако.