Ученик пирата

— За мной, — сказала она.

— Я тебе не слуга!

Дарси прижала палец к своим губам. Ладно. Ник решил пойти, но ему это не нравилось. Дарси понесла разбитый горшок, шагая к другому концу острова. Ник погрязал в песке, пока шел за ней. Его удивляло, как хорошо справлялась она в широких штанах и босая, она обогнала его так, что была едва заметна в тумане. Она лишь раз оглянулась, проверяя, идет ли он следом. Когда она поймала его взгляд, показалось, что она оценивала его. Она окинула Ника взглядом, отмечая его рост, волосы и то, как висела туника. Это было лишь на миг, но Нику было интересно, что она подумала.

Когда они добрались до места, Ник немного запыхался, пытаясь не отставать. Они были в небольшой роще деревьев с длинными блестящими листьями. Растения тут были не такими густыми, как у пруда, но ветки ниспадали до земли, укрывая их. Она игнорировала его и опустила горшок.

— Нужно было идти сюда для разговора? — почти злобно сказал Ник. Девушка говорила на его языке, но ни разу за прошлый день не подала виду, что слушала его. — Я не хочу оскорбить, синьорина, но пока мы на одном острове, стоит кое-что прояснить.

— О? — Дарси обернулась, приподняв брови. Она выглядела как картина Буночио, светлые волосы ниспадали вокруг бледной кожи. — Что же, мальчик?

Картина Буночио не смогла бы уловить презрение, звучащее в последнем слове.

— Во-первых, не зови меня «мальчик». Я не твой слуга, — он уже так говорил, но теперь звучал уверенно. — И я хотел бы обсуждать все. Я хочу помочь. Но не буду терпеть приказы. Думаю, твой отец согласился бы… — Ник притих. Что-то двигалось среди деревьев.

Он думал, что показалось в тумане, но нет, что-то шевелилось у одного из деревьев. Не зверь, а человек, сидел, с руками за ним, связанными за деревом.

— Боги, — Ник приблизился. — Максл!

Нижняя губа пирата была рассечена, кровь засохла. Его веки казались тяжелыми, словно он едва мог поднять их. Темный синяк проступал на левой скуле. Он сонно посмотрел на Ника и произнес одно слово:

— Поможешь?

— Что ты делала тут? — Ник развернулся. Дарси поднесла чашу ближе к дереву. Черный дым поднимался от золы внутри. Девушка делала вид, что не услышала. — Я сказал…

Дарси развернулась.

— Я тебе не слуга, — сказала она, и напряжение в ее голосе испугало Ника. — И я не буду это делать. А ты сделаешь.

Ник не понимал. Он покачал головой.

— Я собираюсь его отпустить.

— Нет, — Дарси подбросила металлические щипцы, поймала их в воздухе правой ладонью. Она снова смерила его взглядом. — С чего бы?

— Потому что ты… он ранен! — когда Дарси разглядывала его, Нику было интересно, что она решила. Судя по презрению на ее лице, он не впечатлил ее. — Боги, ты его била!

— У него есть информация, — ответила она, шагая.

— Какая информация?

Она склонила голову. Опустила веки. Раздраженно вздохнула.

— Этого пса не было на борту твоего корабля. Который ты уничтожил, — она произнесла последнее слово так, словно не верила его истории. — Его не выбросило на берег, как тебя. Он сказал, что бросил свой экипаж до того, как они захватили твой корабль. Как он попал сюда? — Ник задумался на миг. Она была права. От корабля не осталось больших кусков, чтобы Максл мог ухватиться за них. — Его корабль, наверное, подобрался близко, и он смог доплыть, но мы с отцом следили за водами. Или у него есть лодка.

Конечно. Ник вспомнил след среди травы. Максл был с лодкой, оттащил ее от пляжа по поляне, оставив глубокий след, за которым Ник пошел к деревьям. В этом был смысл. Но не было понятно, зачем Дарси щипцами достала уголек из горшка. Она подняла уголек, поверхность остыла и почернела. Но она сдула пепел, и искры вспыхнули, открывая горячее ядро.

— Ладно. У него была лодка, — Ник пытался звучать спокойно. — Спроси, где она.

— Уже, — Дарси прижала уголек к коре дерева напротив Максла. Кора стала дымиться, сначала медленно, потом все сильнее. Дарси убрала щипцы, оставила на стволе дерева черный шрам. — Он не сказал.

— Нет лодки, — сказал Максл с утомленным видом. Ник не мог смотреть на порез на его губе, не кривясь. — У Максла нет лодки.

— Есть, — рявкнула она. — И ты скажешь нам, где она, — она приближалась.

— Что ты хочешь сделать? — сердце Ника почти перестало биться. — Пытать его? — она это и делала. Она хотела навредить пирату, чтобы узнать, как он попал на остров. Он замахал руками. — Что на тебя нашло? Нельзя так!

— Можно, — сообщила она. Без предупреждения она сунула щипцы так, что его пальцы невольно обвили их. — Но я это не сделаю. А ты сделаешь.

— Что? — щипцы были достаточно близко к его лицу, чтобы он ощущал жар от кусочка угля. — Нет.

— О, да, — Ник так опасался уронить уголек, что, даже когда она схватила его сзади и толкнула к привязанному Макслу, он не выпустил щипцы. — Ты потребуешь у него все рассказать. А если он не скажет… — она указала на черный шрам на дереве неподалеку.

— Ты сошла с ума! — Ник пытался протестовать. Он не хотел иметь дела с этим бредом. Но он не хотел выронить уголек. — Ты же не ждешь, что я… я не буду!

Акцент Дарси был интересным, но ее слова пугали.

— Ты сказал, что поможешь нам, чем сможешь.

Ник посмотрел на Максла, глаза пирата стали огромными, как две луны. Пот выступил на лбу, стекал по морщинам и собирался у бровей. Он пытался высвободить руки, связанные за деревом, но Дарси крепко завязала узлы. Понимал Максл их или нет, но он точно понял намерения Дарси, и это его пугало, он извивался как зверь в капкане.

— Я не буду так тебе помогать! — рявкнул Ник.

Они стояли перед Максом. Раскаленный уголек был на расстоянии ладони от лица пирата. Он бросал оранжевое сияние на туман.

— Ты уже убивал, — прорычала Дарси. — Это должно быть для тебя пустяком.

Зря она это сказала.

— У меня не было выбора, — сжимая щипцы, Ник вырвался из хватки девушки и повернулся к ней. — Тогда было или он, или я. Эта ситуация другая. Если хочешь узнать информацию от Максла, уверен, есть другие способы, кроме пыток.

— Да! — пират закивал. — Другие способы!

— Он один из них, — Дарси смотрела на щипцы, словно хотела забрать их у Ника и напасть на пленника сама. — Он как зверь. У них нет чувств.

— У меня есть чувства! — закричал Максл. — Много чувств. Много-много чувств!

— Твой отец знает, что ты это делаешь? — осведомился Ник.

Девушка покачала головой.

— Ему не нужно все знать.

Ник был в ярости.

— Я не знаю, что ты затеваешь. Может, на острове ты сошла с ума. Может, ты такой была до того, как покинула Пэйс Д’Азур. Но я объясню одно: я тебе не слуга, и я точно не буду для тебя палачом, — Ник посмотрел на Максла, глядящего на него с надеждой. — Если он не сделает то, чем заслужит это, я не подниму на него руку.

Дарси оскалилась.

— Вот как? — эти слова и презрение девушки еще сильнее распалили возмущение Ника. Она добавила еще замечание. — Может, потому что ты еще не мужчина?

— Ты безумна, — Ник развернулся. Туман был все еще густым, но он уже мог различить просвет меж двух деревьев неподалеку. Он метнул уголек туда и прошел следом. Он подвинул ботинком песок, чтобы потушить уголек. — Совсем с ума сошла, — он вернулся с щипцами в руке.

— И что ты сделаешь? — бросила вызов Дарси. — Скажешь моему папе?

— Если понадобится! — Ник бросил щипцы на землю, а потом издал возмущенный звук. Это был звериный вопль, чтобы избавиться от гнева внутри. — Я мог спокойно жить тут один. Сам. Я мог бы жить на фруктах, кореньях и зверьках, управлять островом. Но нет. Приходиться делиться… с пиратом…

Пират еще осмотрел с опасной, но уже не паниковал, а сказал:

— Я люблю фрукты!

— …стариком и девчонкой, которая хуже дикаря. Ты будто не была в обществе!

— Других вариантов нет, мальчишка, — заявила Дарси. — Если ты слишком мягок для мира взрослых, ладно. Иди. Вернись к кореньям и фруктам. Я не хочу видеть снова твое уродливое лицо.

Ник был потрясен. Он уже на нее злился, а теперь еще и ощущал боль от того, что она назвала его уродливым. Он не успел отреагировать, пират заговорил:

— Возьми Максла, — попросил он Ника. — Максл — хороший слуга. Возьми меня.

— Ты остаешься тут, — сказала ему Дарси. — Мы еще не закончили, — она пошла к щипцам, которые бросил Ник.

— Нет, — Ник схватил девушку за запястье. — Я не позволю.

Максл был расслаблен до этого, но снова ощутил опасность и стал лепетать хриплым голосом:

— Слушай его. Слушай хорошего мальчика! Я все покажу. Лодку, все. Не нужно мне вредить! Прошу!

Дарси перестала бороться с Ником и повернулась к пирату.

— Все?

Максл кивнул.

— Не тебе. Ему. Хорошему Никколо.

— Ты покажешь ему? — пират закивал в ответ на вопрос Дарси. — Ладно, — прорычала она, вырвалась из хватки Ника. Она добавила Нику. — Он весь твой. Надеюсь, ты не пожалеешь.

И все? Она просто хотела отпустить их? Ник не мог поверить, но Дарси пошла за деревья.

— Я буду в порядке, — сказал он ей. — Я справлюсь.

Она повернулась и фыркнула.

— Тебе может это понадобиться, — она подняла что-то, прислоненное к дереву.

Это был его меч. Шиварста. Она не несла его, когда они шли вместе, так что принесла его сюда раньше. Может, если угли не сработали бы, она стала бы пытать его мечом. От этой мысли он поежился и пересек расстояние между ними.

— Спасибо, — вежливо сказал он и забрал у нее оружие.

— Удачи, — холодно сказала она. Ник хотел вернуться к Макслу без слов, но, к удивлению Ника, она поймала его за запястье. Сжав так же крепко, как он удерживал ее до этого, она притянула его ближе, встала на носочки, чтобы дотянуться до уха. Он ожидал еще резкие слова, ядовитое оскорбление. Но она просто шепнула. — Хорошая работа.

— Что?

Его уши не обманывали его.

— Отличное выступление, — тихо сказала она, чтобы Максл не расслышал. — Ты словно знал, что делала, — от его вытянувшегося лица она склонила голову. — Так проще всего добыть информацию, — объяснила она. — Два стража входят в комнату с пленником. Один ужасный и обещает мучить его. Другой хороший и пытается отговорить первого стража. Пленник почти всегда благодарен хорошему стражу и соглашается отвечать, — Ник не мог говорить от потрясения. — Что? Это сработало.

— Ты меня использовала, — выдавил он.

— Ну, да, — она отпустила его запястье. — Я должна была. Я и не думала, что ты захочешь это сделать.

— Я думал, ты собиралась пытать Максла, — прошипел он, снова злясь. — Я думал, ты сошла с ума. Ты играла.

— Ясное дело, — она была оскорблена, что он мог думать иначе.

— Но его синяки! — Ник пытался говорить тихо. — Губа!

— Ты меня монстром считаешь? — спросила она. — Он не видел в тумане и врезался лицом в дерево, когда я вела его сюда. Он был оглушен потом и вряд ли помнит это.

— Боги, — Ник опустил плечи. — Ты обманула меня.

— Сработало, да? — Дарси приподняла бровь. Ник подумал, что заметил миг улыбки на ее губах, но не был уверен. — Послушай, — добавила деловито она. — Найди ту лодку. Я знаю, что она у него есть.

— Это ты послушай, — Ник склонился ближе. Он хотел, чтобы она четко слышала его слова. — Не смей больше так со мной поступать, — она не ответила, и он захотел встряхнуть ее. Но решил запугать ее словами. — Я знаю, что ты и твой отец соврали мне прошлой ночью. Я не знаю, кто такой граф Дюмонд, и как он связан с вами, но связь явно есть. Мне плевать, доверяете ли вы мне. Вы не знаете меня. Ладно. Держите тайны при себе, — Ник смотрел девушке в глаза.

— Да. Мы соврали, — голубые глаза Дарси стали холодными во время его речи. Ника удивило, что она призналась без стыда. — А ты решил, что ты умный, раз заметил, — Ник пожал плечами. Он не думал о таком. — Но я скажу тебе это. Мы с моим отцом на важном задании. Это важно для Кассафорте. Чем быстрее мы вернемся домой, тем лучше, — она сделала паузу, чтобы он обдумал это. — Если поможешь нам, я прослежу, чтобы тебя наградили.

Ник невольно подумал, что награда могла бы покрыть его долг. Но он быстро прогнал мысль. Они застряли тут, нуждались друг в друге. Он поможет без награды.

— Ладно, — он решил дальше не давить. — Но если хочешь мою помощь, дальше лучше быть честной со мной. И твоему отцу тоже, — он сделал паузу. — Понятно?

Она кивнула.

— Понимаю, — Нику показалось, что она парирует, но она прикусила губу, что-то обдумывая. — Просто добудь лодку, — сказала она, а потом снова встала на носочки и сделала кое-что неожиданное. Ник ощутил ее губы на одной щеке, потом на другой, нежные, как крылья бабочки.

Она убежала в туман. Он вспомнил от этого, как в первый раз увидел, как тихий мужчина, учивший его играть в шашки, превращался на сцене в злодея Нейва. Порой лучше всего выступали те, от кого это меньше всего ожидали.

9

Да, но если бы жалкий Кассафорте был нашим, пираты не посмели бы приближаться и близко к Веренигтеланде и армиям.

— барон Фридрих ван Вистел в тайном послании шпиону Густофу Вернеру

Глаза Максла все еще были большими, когда Ник вернулся.

— Где девочка? — спросил он.

— Ушла, — хрипло ответил Ник и обошел дерево. Дарси связала пирата одной веревкой, но на несколько не самых лучших узлов. Ник учился у одного из хозяев вязать узлы, и его обрадовало, что девушка хоть в чем-то не была профессионалом.

— Ты спас меня, — Максл пытался оглянуться на Ника. — Я сто раз благодарю тебя.

Ник заметил благодарность в глаза Максла, больших и карих, напоминающих голодного щенка.

— Не за что, — сказал Ник. — Мы поговорили. Она больше так не сделает, — он растерялся из-за того, что произошло. Если бы он не был в опасности, спас бы Ник Максла? Вряд ли. Но, хоть Дарси могла играть, Ник реагировал по-настоящему. Это уже считалось.

Ник взмахом меча рассек веревку. Максл удивленно охнул от звука удара клинка по стволу, но как только его руки оказались свободны, он упал вперед, проехал по траве и песку, совладал с мышцами и поднялся на ноги. Ник все еще пытался вытащить меч из дерева, когда Максл бросился к нему. Если бы это было нападение, он не смог бы защититься, но пират просто сжал его в объятиях.

— Тысячу раз спасибо, — всхлипывал он в плечо Ника. — Ты — настоящий друг!

— Ах. Все… хорошо, — Ник не привык никого утешать. Он неловко похлопал пирата по спине. Он впервые заметил, каким костлявым был Максл. Хоть он казался подтянутым и сильным, казалось, Ник мог нащупать все позвонки мужчины. — Все хорошо, — Ник пытался звучать убедительно. — Она тебе уже не навредит. Если только, — добавил он твердо, — ты покажешь, где лодка.

Максл не только поверил словам Ника, но и признал его власть.

— Да, да, все покажу, — закивал он. — Теперь ты мне доверяешь?

Он выглядел так жалобно, что Ник не мог не согласиться.

— Да, я буду тебе доверять, — глаза Максла засияли. — Но только, — добавил Ник, решив немного надавить, — если поклянешься, что ты уже не со своим экипажем. Поклянись, что ты не пират, и что ты не предашь меня. Того, кто спас твою жизнь.

Максл согласится? После мига колебаний, пока он подбирал слова, пират открыл рот.

— Я теперь служу тебе, — сказал он. Ник удивленно приоткрыл рот. — Максл зовет тебя своим господином.

— Нет! — Ник был в искреннем шоке. Он не хотел быть ничьим господином. К этой роли он не был готов. — Не господин. Не это. Мы… работаем вместе. Ты и я. Друзья, да?

Максл смотрел на него. Он выпрямился. Выражение лица переменилось. Ник надеялся, что это было уважение.

— Друзья, — согласился он. Без предупреждения он прижал правую ладонь ко рту, сплюнул на нее и протянул ее к Нику.

Ник опешил. Он протянул ладонь, Максл покачал головой и изобразил плевок. Ник с трудом не скривился, сплюнув себе на ладонь. Они пожали руки. Только когда Максл еще раз обнял Ника, тот осмелился вытереть ладонь об штаны, пока пират не видел.

— Теперь я покажу тебе, друг, да? — сказал Максл после этого ритуала.

— Идем! — сказал Ник, указывая Макслу вести. Ник крепко сжимал меч, на всякий случай.

Солнце стало восходить, и его сияние уже прогоняло туман. Густой туман все еще мешал Макслу и Нику, когда они вышли из-под веток. Они не сразу смогли отыскать путь. Лагерь Коломбо был на юге, а остальной остров тянулся на север. Они шли по пляжам к земле тверже, где песок сменился травой. Ник позволил Макслу вести. Несмотря на их заявление дружбы, он ощущал себя лучше, зная, что пират не был за ним. Максл это не заметил. Он отцеплял веревку с запястий, радуясь новой свободе.

Максл замедлился, когда стало видно деревья в центре острова из-за тумана. Как гончая, идущая по следу лисы, он стал искать в траве что-то. Ник поспешил за ним, когда он побежал вперед. Он тоже увидел след, который Максл оставил на поляне. Хоть ветер вернул траву на место, достаточно травинок было сломано, чтобы отследить след.

— Сюда! — крикнул радостно Максл.

Ник запыхался, а они были только на середине поляны.

— Зачем ты оттащил ее на сушу? — спросил он.

Максл смог освободить руки к этому времени. Веревка висела на его шее.

— Трава слишком короткая, чтобы спрятать, — сказал он так, словно ответ был очевиден. — Я не мог бросить ее на пляже. Уплывет, — он изобразил ладонью покачивающуюся лодку.

Ладно. В этом был смысл, но чем дольше Ник шел по следу Максла, тем безумнее казалось, что один человек тащил лодку. Ник представил ее. Там точно был парус, чтобы он мог ловить ветер и направлять лодку. Там будет тесно четверым, но если набрать провизии на несколько дней, они смогут покинуть изоляцию и неуверенность. Если придется толкать лодку весь день к берегу, он сделает это, чтобы сбежать.

Максл хмыкнул у края леса. Он указал на дерево.

— След, — он указал на висок. — Умно, да?

Ник посмотрел туда, куда указывал пират. Кора дерева была срезана так, что просто так заметить нельзя было, только если приглядеться. Другие деревья по бокам их пути по лесу тоже были так отмечены. Стволы были недалеко друг от друга, и Ник мог представить размер лодки. Она была меньше, чем он представлял. Может, это была необычная лодка, какой он раньше не видел.

Долго ждать не пришлось. Вскоре после последнего отмеченного дерева Максл издал радостный вопль и бросился к зелени. Ник пригляделся и увидел, что пират использовал ветки с большими листьями, чтобы скрыть лодку. Максл, бормоча на своем языке, стал убирать ветки с одного края скрытого комка, открывая острый нос лодки. Он наклонился внутрь, что-то искал. Через миг он вытащил мешочек с радостным видом.

— Что это? — Ник подбежал и стал убирать ветки с лодки. Огромные листья были еще не сухими, даже промокли от утреннего тумана.

— Мои вещи, — Максл еще радовался. Он тут же сел, скрестив ноги, на землю и открыл мешочек, вытащил зеркальце, в которое тут же посмотрелся. Ник с интересом смотрел, как Максл коснулся разбитой губы, а потом охнул от синяка на лице. Он не жаловался, а вытащил из мешочка баночку. Он откупорил ее, сунул два пальца в пасту внутри. Он намазал ее на правую щеку, оставляя синий след.

Ник перестал работать и смотрел, как пират втирал вещество в щеку уверенной рукой.

— Зачем ты это делаешь? — спросил он. Любопытно, что, получив свободу, Максл решил сначала покрасить кожу.

— Так мы делаем в Шарлемансе, — объяснил Максл, нанося пасту на лоб и другую щеку. — Обычай. Даже дамы и кавалеры синие на моей родине, — он обвел глаза, добавил пасты на лоб. — Мы — воины. Это мы показываем.

— Знаю, — Ник растерялся. — Но пираты… ты говорил, что пират без страны. Разве обычаи не остаются позади, когда присоединяешься к ним?

Он видел, что задел его.

— Я уже не пират, — сказал Максл, казалось, в сотый раз.

Ник склонил голову.

— Думаю, ты никогда не был пиратом, — сказал он. — В душе. Ты говоришь о Лонгдоуне так, словно это еще твой дом. Я слышал твои рассказы о Толстой Сью, — пират почти смутился, доказывая, что Ник был прав. — Ты все еще с синим лицом. Ты считаешь себя жителем Шарлеманса. Наверное, хочешь туда вернуться. Ты не без страны.

— Это не преступление, — пробормотал Максл, губы дрогнули, пока он смотрел на результат в зеркальце. Ник не мог сказать, что с синим цветом мужчине стало лучше, но синяк он скрыл. — Особенно, когда я уже не пират.

— Как долго ты был пиратом, Максл? — спросил Ник. Он продолжит убирать ветки с лодки.

— Год, — Максл закупорил ценную баночку краски. — Минус два месяца. До этого Максл был рабом. Глубокая вода. Разбитые корабли. Не поднимался часами, искал… как его? Грюк?

— Груз, — исправил Ник. Некоторые ветки были с шипами, от этого убирать их быстро не удавалось. — Часами? Как ты плавал под водой часами?

— Купол воздуха, — Максл сделал ладонями купол. — В воде. Я дышал из него.

— Водолазный колокол? — Ник слышал о таком, но никогда не видел.

— Многие умирают на глубине, если быстро всплывают. Я сделал вид, что заболел, и меня продали пиратам на «Слезах Корфу». Я делал, что они говорили. Но не был пиратом. Ты прав, Никколо. Умный.

Как делал синьор Артуро, Максл постучал пальцем у носа. От этого жеста Ник затосковал по дому. Ему нравилась свобода острова, но он скучал по дому, где купол замка сиял на закате, а рожки Кассафорте звучали в сумерках. Каналы с гондолами, людные рыночные площади. Он скучал по запахам жареного фазана и пряного вина, и даже по запаху затхлых вод каналов. Он ощутил ком в горле.

— И почему ты ушел? — спросил он, сменив тему.

— Из-за человека из Пэйс Д’Азур, — сказал Максл. Он встал на ноги, убрал баночку в мешочек и стал помогать Нику. — Плохой человек.

— Плохой? — Ник заинтересовался. — Ты про графа Дюмонда? Высокий? Тут пятно? — он указал на щеку, где у графа была родинка.

— Да! Плохой! — согласился Максл. — Он сказал капитану: «Если нападешь на этот корабль, тот и тот, я дам золото. Много золота за особый грю… груз». Капитан сказал: «Да, проще брать деньги у тебя, чем быть настоящими пиратами. Мы сделаем, как ты скажешь, растолстеем, ха-ха!», — он оскалился, повернул голову и сплюнул. — И тогда Максл сказал, что это не настоящие пираты. Настоящие — без страны, слушаются только капитана. У этих людей жадные пальцы.

Ник размышлял. Он видел, как граф Дюмонд повелевал пиратами на «Гордости». Слова Максла имели смысл. У экипажа, действующего, как он хочет, была романтичная независимость. О таком писал пьесы синьор Артуро. Но наемного преступника никто не уважал.

— И ты не захотел быть бандитом.

— Я не бандит! — возмутился Максл. — Некоторые на «Слезах Корфу» соглашались, но только мне хватило храбрости сказать нет. Ночью я уплыл на лодке к острову, чтобы решить, что делать. Кто знает, где я оказался? Могу стать рабом. Могут повесить. Могут убить, — он пожал плечами. Часть лодки была очищена, и пират смог забраться. Он сел в ней. — Лучше, чем быть бандитом.

Ник был заинтересован.

— И этот «Слезы Корфу» был неподалеку?

Максл вытащил из мешочка немного орехов. Он съел их и сказал с набитым ртом:

— Есть шанс, что так до сих пор.

— Почему?

— Нет капитана.

— Нет капитана? — повторил Ник. — Как это?

— Когда нет капитана, нового выбирают несколько дней. Много шума и драк, — Максл вздохнул и высыпал последние орешки из руки в рот. — Долго. От этого хочу спать.

Информация заинтересовала Ника. Мог ли он надеяться, что на «Слезах Корфу» была информация о том, что случилось с его хозяином и труппой Артуро? Может, он узнает, куда их забрали, чтобы, когда они вернутся в Кассафорте, он смог сообщить властям. Может, даже синьор Коломбо с его связями поможет спасти их из рабства. Если они были еще живы. Слабая надежда вызвала в Нике трепет.

— Почему капитана нет?

Максл посмотрел на него, как на тупого.

— Мертв.

— Откуда ты знаешь? Ты покинул корабль до… — Максл кивнул на Ника, и тот замолк и опустил взгляд. — Что? — он был только с мечом. — Шиварста?

Максл кивнул, словно ответ был очевиден.

— У тебя шиварста. Это значит одно. Ты убил Кси. Кси был капитаном. Будь ты пиратом, ты теперь был бы капитаном.

— О, — Ник глубоко вдохнул и посмотрел на меч, потом на Максла. Он впервые заметил, в чем сидел мужчина. Она была не длиннее роста взрослого мужчины. Хоть там было две скамьи для пассажиров, вчетвером будет тесно. — Максл, — сказал он, пытаясь совладать с недовольством. — Это не парусная лодка. Это лодка с веслами.

Мужчина рассмеялся.

— Смешно! Конечно, это не парусная лодка.

Надежды Ника, что они понесутся по морю с ветром за спиной, пропали.

— Но мы не доплывем так до Кассафорте!

Максл плавно встал и упер руки в бока. Яростная улыбка чуть не рассекла его синее лицо надвое.

— Нет, — согласился он. — Но на «Слезах Корфу» мы доберемся со стилем, да?

КНИГА ВТОРАЯ: ОБМАН МОРСКОГО ПСА

10

Инжиния: Жизни конец! Кто спасет теперь из хватки злодея?

Нейв (сжимая ее запястья): Тихо. Ты обречена.

Инжиния: Шш! Это поступь Героя на лестнице? Нет! Я теряю сознание! Увядаю! Рыдаю!

Нейв: Знаешь, если бы ты боролась вместо болтовни, дорогая, ты бы уже три раза освободилась.

— из «Другая дочь стеклодува: опасная история обмана», написанной Армандом Артуро

Много лет на сценах Кассафорте была популярной пьеса «Ученик пирата, или Жуткая история приключений в Синем море», ее играли и на Виа Диоро. Труппы бились за право исполнить ее. Она была такой популярной, что собирала полные залы, и люди были готовы платить, чтобы посмотреть, стоя между рядами. Лучшие актеры поколения открыто состязались за шанс исполнять главные роли.

Больше всего любили начало второго акта. За кулисами два мальчика прятались по краям сцены, сидели, упираясь ногами в пол, яростно двигая ручки прибора, который крутил сине-зеленые декорации волн. Два плоских диска свисали сверху, выкрашенные в пепельный цвет, будто сияющий во мраке, и представляли две луны. На сцене устанавливали декорацию в виде лодки с веслами. Там помешалось четыре актера.

Первый, самый младший из компании, обычно был с шарфом на голове. Из-под него торчали темные волосы, как у Ника, хотя длиннее и заплетенные в косички с лентами, ниспадающие до спины.

— Ах! — кричал он баритоном, указывая на горизонт. — Тот самый корабль.

— Точно, — говорил самый красивый из четырех. Он всегда играл Героя. Даже известный Донателло Раэлло, рожденный в одном из домов Тридцати, до того, как стал знаменитым как лидер своей труппы на Виа Диоро, играл эту роль. Но в сорок пять, как отмечали критики, он был слишком толстым, чтобы играть семнадцатилетнего слугу. — И мы обрушим на них месть. Клянусь в свете Лены!

— И я, — говорила Инжиния труппы, которая обычно была в рубахе парня, штанах и сапогах, а еще с шляпой пирата на светлых кудрях, но ее женственное тело все равно было видно, чтобы зрители не путали ее пол. — Я попробую кровь на завтрак!

— Мы отомстим! — заявлял старший из четверки, обычно седой актер, который играл чаще всего Философа. Несмотря на годы, он тоже был в одежде пирата.

— Нет, — Герой опускал подзорную трубу. — Отомщу я. Греби! — приказывал он длинноволосому пирату. Из кармана он достал скругленный треугольник ткани с узкой лентой. Он закрыл этой тканью глаз, делая себя страшнее. — Греби, и мы принесем им гибель!

На этом еще два мальчика тянули за веревки с грузами за кулисами. Они тянули изо всех сил. Поднимались планки, нарисованные облака закрывали фон. Зрители охали, потому что над слоями волн и звезд над ними возвышался пиратский корабль. Его силуэт казался союзом веревок, канатов, парусов и черных флагов на мачтах. Чаще всего появление корабля, созданного иллюзиями мастеров сцены, вызывало у зрителей аплодисменты.

Даже Ник, который смотрел на первое выступление с балкона «Берила», стоя сзади с беретом на глазах, был впечатлен видом чернильного корабля, закрывающего звезды, будто покачивающегося на воде. Как и все зрители, он хлопал.

Но в реальности было не так — хотя костюмы были схожими. Да, на голове Максла был платок, чтобы длинные волосы не попадали на лицо, и он сменил грязные лохмотья на белую рубаху и узкие черные брюки. Джакопо был в схожей одежде. Он горбился на скамье в лодке, казалось, ему было холодно и стыдно не в его наряде.

Обе луны были высоко в небе и были полными. В их сиянии было просто увидеть лицо Дарси. Ник старался не смотреть на нее с тех пор, как они отплыли.

— Я могу грести, вообще-то, — сказала она не в первый раз.

— Мы с Макслом в порядке, — Ник старался звучать искренне. Они плыли с сумерек, давно покинули свой лагерь. Они почти час добирались до следующего острова в цепи, который был меньше, чем их, и такой же пустой (Ник надеялся на это, хотя его остров оказался людным). Он устал. Плечи будто пылали. Его предплечья болели, стали тяжелыми, словно из камня. Он замер, чтобы вытереть пот со лба, чтобы он не залил глаза. — Спасибо.

Дарси взяла себе мужскую красную рубаху, кожаные штаны и кожаные сапоги, которые были ей велики. Ее женское тело было скрыто под мешковатой одеждой.

— Холодный пот — признак усталости, — отметила она, скрестив руки. — Тяжелое дыхание, бледность и вспыльчивость, а потом тошнота, — она склонила голову. — Скоро из тебя полезет завтрак.

— Дарси, — возмутился Джакопо. — Мальчик помогает нам.

— Конечно. Поэтому его нельзя ругать. Как плохо с моей стороны.

Ник не слушал ее, надеялся, что Дарси просто играла, чтобы Максл верил в неприязнь между ними. Его немного мутило, но не только от работы веслами. Он знал, что ждало впереди.

— Я в порядке, — ответил он, стараясь не рявкать.

— Это я не понимаю, — под новой одеждой у Максла почти не было мышц на костях. Ник знал. И было сложно понять, как он не уставал, двигая веслом. — Женщинам дают все. Мужчина дает ей одежду, цветы, книги, украшения. Он открывает ей двери. Когда они идут по улице, он закрывает ее собой от навоза.

— Лонгдоун звучит очаровательно, — буркнул Джакопо.

Зубы Максла сияли в свете луны.

— Да! Спасибо! — он продолжил мысль. — Женщине нужно только хорошо пахнуть и выглядеть. Но ты таскаешь дерево. Бьешься как мужчина. Хочешь грести. Зачем делать лишнее, да? — он хлопнул Ника, тот кивнул. — Видишь? Господин Ник согласен.

— Да? — тон Дарси был опасным.

— Да. То есть, нет, — Ник был в смятении. Он знал, что Максл нес бред. Но, хоть Ника заставляли терпеть сложные задания каждый день, всю жизнь, будь у него шанс смотреть со стороны, а не действовать, разве он не использовал бы это? — Я не во всем согласен.

— Тебе не нравится быть девушкой?

Голос Дарси остался рычанием.

— Не нравится. Леди Шарлеманса, может, и хотят убедить остальных, что они — слабачки, но женщины Пэйс Д’Азур и Кассафорте не просто милые собачки.

Что-то в том, как говорила Дарси, вызвало смятение Ника. Его восхищали ее слова, но было даже страшно, как она цедила слова, словно рабочий, забивающий гвозди. С того дня, как она поцеловала его в щеки, он надеялся, что нравился Дарси. Его смущало, как много для него значила ее оценка. Он кашлянул и попытался поддержать ее.

— В Кассафорте женщины занимают места у власти, как мужчины, — объяснил он Макслу. — У нас есть женщины-нунции, ремесленники, стражницы…

— Город Кассафорт дикий, — рассмеялся Максл. — Когда мужчины так слабы, что заставляют женщин сражаться. Это из-за чар, которых нет у других? Все ленивые без работы. Пуф! Магия все делает.

— Чары не такие. Чары ремесленников только усиливают изначальное предназначение предмета. Как сундук Артуро. Он зачарован, но он просто вмещает больше, чем должен. И мы не заставляем женщин, — возразил Ник.

— Почему? Не знаешь, как? — спросил Максл.

— Рассказать, что я знаю? — злилась Дарси. — Я знаю, что, если я побью дикаря с синим лицом в океане, никому не будет дела, что он тут утонет.

— Ты блефуешь, — парировал Максл.

— Да? Испытай меня.

— Ты хитрая и крепкая, да, но я тебе нужен.

— Может, ты нам и нужен, — голос Дарси рассекал ночь, как клинок — яблоко. — Но я хочу проверить теорию и порезать тебя.

— Дочь, — Джакопо опустил ладони на спину Дарси, словно ощущая, что она могла напасть на Максла.

— Тебе нужно перестать, — сказал Ник Макслу, злясь на него.

— Никколо, — Джакопо использовал тот же тон. — Наш друг просто пытается вызвать твой гнев, — когда Максл стал посмеиваться, Ник понял, что старик угадал. — Но нам всем нужно держать себя в руках, хоть мы и напряжены, если мы хотим преуспеть. Включая тебя, — добавил он Макслу.

— Тихо, — Максл поднял руку.

— Меня так не заглушить. Захватить вчетвером корабль, когда трое ничего не знают о пиратах, это сложное дело, и мы…

— Нет, тихо, — сказал Никколо. Вдали два золотых огонька пылали на горизонте, крупнее звезд на небе. Вода отражала это сияние. — Греби, — шепнул он Макслу.

Момент чем-то напоминал происходившее на сцене. Луны сияли на воде Лазурного моря, как в зеркале, их лодка плыла к тихому кораблю. Облака раздвинулись. Что важнее, что силуэт «Слез Корфу» возвышался на фоне ночного неба, закрывая собой звезды. Но он был не такой большой и жуткий, как на сцене, и парусов с канатами было не так много, и флаг не развевался над кораблем. «Слезы Корфу» был небольшим кораблем, и два огонька вблизи оказались светом из иллюминаторов, наверное, каюты капитана. Тени не двигались на борту.

Море тихо плескалось об корабль, пока они плыли ближе. Груз, который тянулся за их лодкой, поддерживало течение. Чтобы их не унесло, Дарси веревкой привязала их к крюку, вонзенному в борт. Максл и Ник опустили тихо весла в лодку. Они все старались не шуметь.

Максл прижал палец к губам. Это не требовалось.

— Оставайтесь тут до моего слова, — стараясь не качать лодку, он соскользнул в воду почти без плеска. Он пропал на глубине, а потом всплыл в дюжине футов от них у корабля, выпустил воду из ноздрей. Вода текла по его спине с длинных волос, он забирался по кораблю. Свет луны сверкал на цепи, по которой лез Максл — наверное, от якоря. Как обезьяна, он забрался в воздух, забрался на палубу так, словно делал так сто раз. Зная историю Максла, Ник подозревал, что так и было.

После его исчезновения они ждали в тенях. Их могли убить в любой миг. Он не думал о мести, когда сочинял этот план.

Нет, он прибыл сюда из необходимости. Ему и Коломбо нужно было скорее вернуться домой. Ранее, когда Максл показал лодку и упомянул, что «Слезы Корфу» близко к их острову и вряд ли уплывет без нового капитана, Ник тут же придумал невозможный план. И он вдохновился одним из творений Артуро. Но это могло сработать. Он спросил:

— Максл, сколько пиратов на борту «Слез Корфу»?

— Может, десять и два?

В лесу у маленькой лодки Ник быстро подсчитал. Двенадцать пиратов, и Ник уже убрал капитана и еще троих. Максл ушел. Значит, их было около семи против четверых. В команде Ника был старик, но не все проблемы решались грубой силой. Он был с двумя сильными молодыми людьми, знал о пиратах от их бывшего товарища. Он надеялся, что им поможет неожиданность.

— Максл, — сказал он, зная, что их ждало много работы. — Нам нужно вернуться туда, где меня выбросило на берег.

Когда Ник и бывший пират добрались до лагеря Коломбо по мелководью, Дарси и Джакопо помогли им вытащить лодку. Дарси хмурилась от вида сундука Артуро с костюмами, покачивающегося на воде, привязанного к лодке.

— Надеюсь, это еда, — сказала она. Максл вытащил рыбу, которая попалась в сети Ника, она и ее отец обрадовались.

— Не верится, что ты поддержал его глупый спор, — сказала Дарси, возвращая Ника в настоящее.

— Я соглашался с тобой, — тихо ответил Ник.

— Ты согласился с ним, — хоть он не видел лица Дарси, Ник мог представить бурю на нем.

— Я согласился только с тем, что, раз двое мужчин гребут за тебя, зачем забирать весло?

— Потому что я могу. И потому что хочу. Этого мало?

— Шш, — Джакопо напомнил им об опасности.

— Ладно, будешь грести в следующий раз, — прошептал Ник. — Я был бы рад отдохнуть.

— Потому что так хорошо сидеть беспомощно, пока все выполняют за тебя важную работу.

— Возможно, — Ник старался игнорировать иронию в ее голосе. — Я был бы не против. Если бы ты знала, что такое настоящая работа…

— О, хорошо. Ты тоже считаешь меня коленной собачкой?

— Дарси, милая…

Но дочь Джакопо уже не могла молчать.

— Я считала нас союзниками, — сказала она Нику. — Я думала, мы работали вместе.

— Иногда. Когда я знаю, что ты делаешь, — согласился он.

— Разве я не согласилась на твой план? Разве я не согласилась… играть? — да, и Ник видел, открывая сундук, созданный Легноли, как она сомневалась в успехе плана. Она скривила губы от вида потрепанных костюмов, словно он принес ей сундук бычьего навоза. — Тогда хотя бы соглашайся со мной, когда я требую этого.

— Прошу прощения, — вежливо парировал Ник. — Но забавно, что та, кто не любит, чтобы ее считали собачкой, относится так к другим.

Он ощутил радость, когда она не ответила. Дарси открыла рот, и ее отец вмешался.

— Думаю, молчание, — сказал он тоном, не позволяющим спорить, — будет мудрее.

— Ладно, — ответила Дарси. Ник ощутил, а не увидел, что она скрестила руки.

— Ладно-ладно, — он опустил ладони на колени.

— Тихо, — сказал Джакопо. Они услышали шаги наверху. Ник надеялся, что это был Максл, но шаги звучали дальше, и он стал надеяться, что пират не слышал их спор. Кто-то сверху стал насвистывать. Они расслабились в лодке, и Ник понял, что задерживал дыхание.

В этот миг рыба выпрыгнула высоко из воды и упала с большим плеском, чем сделал Максл, покинув лодку. Свист прекратился. Ник ощутил, как они замерли и отклонились в тень.

— Oi? — сказал голос сверху. — Kella stas veni?

«Никто, — подумал Ник, надеясь, что ответ передастся мужчине. — Только пираты».

Может, это сработало, ведь через миг они услышали смех, словно мужчина понял, что зря встревожился. Он снова стал насвистывать, но лишь миг. Раздался звук удара, кряхтение. Через миг что-то темное и тяжелое выпало в воду, тело ударилось об волны. Ник отпрянул. Но не от воды, плеснувшей в лицо, и не от осознания, что вызвало звук, а от чего-то неожиданного, ударившего по лицу. Его ладони невольно ухватились, и он увидел, что сжал веревку — невод, тянущийся от палубы к их лодке.

— Господин Ник! Идем! — услышал он шепот Максла. — Мисс Коломбо! Старик! Пора!

Сердце Ника колотилось, он поднялся по сетке, от которой горели ладони. Максл помог ему перелезть через борт, а потом помог Джакопо, пока Ник вытаскивал Дарси.

— Я в порядке, — прорычала она у вершины. Ник заметил, что она сжала его предплечье, когда он протянул руку, и выдавила «спасибо», когда встала на палубе. — Как с экипажем? — прошептала она.

— Трое в каюте капитана, — рука Максла была мокрая, когда он опустил ее на плечо Ника. — Они еще просыпаются. Один плавает с рыбами. Он плохой. Вы не хотели иметь с ним дело. Другие под палубой, но хочешь, чтобы я закрыл люк на случай, если они проснутся?

Ник не сразу понял, что Максл обращался к нему. Он привык, что ему приказывали.

— О, — сказал он, вспомнив, что был во главе. Света двух лун хватало, как и сияния из каюты капитана, так что он видел, как Дарси приподняла брови. Ох, он точно казался ей дураком. — Да. Запри люк, прошу. То есть, закрой, — и Максл пошел выполнять приказ.

— А теперь? — спросила Дарси.

Он не знал, что делал. Этот план нуждался в том, кто мог его исполнить. Ник не был пиратом. Он не знал, как. Даже с уроками Максла он не справится. Они были обречены.

— Думаю, пора обратиться к тем, кто не спит, — сказал Джакопо. Он коснулся мокрого плеча Ника. Он тихо сказал мальчику. — Знаешь, друг, на моей работе часто важно позволить одеянию нунция сделать все. Да, ты встретил меня в грязной одежде, но она обычно впечатляет.

— Они — костюм, — понял Ник. Потому он хотел, чтобы они прибыли на корабль в облике пиратов, а не в их лохмотьях. — Знаю.

— Именно, — Джакопо снял треуголку Ника, выудил что-то из кармана рубахи Ника. Кусочек ткани на темной ленте с одного из нарядов синьоры Артуро. — Я мог молчать, но с одним моим одеянием меня звали философом, мудрецом, судьей или святым, — его пальцы дрожали, он опустил повязку на левый глаз Ника, завязал ленту на его затылке. — И ты из обрывков и с неумелой игрой…

Джакопо завязал ленту на узел, и Ник повернулся к нему. Он забрал треуголку — когда-то капитана Дельгвардино, прибитую к берегу с обломками — и надел на голову.

— Я — жуткий пират. Пришел мстить.

— Жуткий пират, — Джакопо улыбнулся. — А месть… постарайся оставить кого-то в живых. Думаю, только Максл знает, как управлять кораблем, но один он не сможет.

Вот и все. Из всех испытаний Ника за последние дни это было опаснее всего, и он выбрал этот путь, его не толкали. Их будущее зависело от него, и он мог только заставить себя сделать шаг вперед. Он увидел Дарси, глядящую на него со стороны. Он ожидал, что она оскалится, съязвит. Но она только смотрела. Она тоже нервничала? За него?

Он не успел спросить. Максл вернулся, заперев люк.

— Мы идем, — сказал он, зашагал вперед, потянув Ника за собой. — Лучше удивить их.

— Хорошо, — Ник не успел подумать. — Постой. Мое имя. У меня нет имени.

— Ты же господин Ник!

— Нет, пиратское имя, — он не думал об этом. У него не было персонажа. Он был пока просто Никколо Датторе в костюме, как сказала Дарси. Он не стал кем-то другим.

Могло быть поздно. Они стояли у каюты капитана, и Максл сжал ручку двери. Бывший пират с долей тревоги спросил:

— Готовы?

— Он готов, — сказал Джакопо.

Ник хотел спорить. Что бы ни говорил Джакопо, рубаха, треуголка и повязка на глазу не делали его пиратом. Он не мог управляться с повязкой. Он схватил ее и сунул в карман, а Максл распахнул дверь.

Они чуть не задохнулись от запаха табака и дыма, темного запаха рома. Мужчины сидели у стола с монетами и картами. Они не сразу повернулись и заметили чужаков. Но они вдруг испуганно закричали, бросили карты и вскочили на ноги. Ник потянулся к шиварсте. Он вытащил меч из-за пояса, рассекая воздух. Максл рядом с ним был с кинжалом, Дарси — с мечом из реквизита, который выглядел опасно, хоть и сложился бы к рукояти от малейшего давления.

Самый большой из трех пиратов стал ругаться на чужом языке.

— Максл! — завопил он, снова выругался. Он поднял руки, и Ник увидел себя и друзей в зеркало напротив двери. Может, они были страшнее, чем он представлял. Максл скалился с синим лицом, махал кинжалом пиратам. Коломбо зловеще выглядели в своих костюмах — особенно Дарси, которая убедительно хмурилась и стреляла взглядом по каюте.

А Ник… едва узнавал себя. Последние дни изменили его. Его черные волосы стали длиннее, торчали из-под треуголки капитана Дельгвардино. Его густые брови были решительно сдвинуты. Несколько дней на солнце сделали его не таким бледным. Он покинул Массину мальчиком, а теперь выглядел как мужчина.

— Макака, — сказал Максл крупному мужчине, который явно возглавлял трио. Его лицо было румяным и широким, глаза глубоко сидели в черепе, словно он смотрел на мир издалека. — Рад снова тебя видеть.

— Ты вернулся? — Макака говорил на кассафортийском, отвечая Макслу. Это был не его первый язык, но акцент был слабым. — Решил превзойти меня? — он говорил уверенно, но поглядывал на Ника и Коломбо нервно.

— Это не сложно, — фыркнул Максл.

— Ты опоздал. Завтра мы поднимем парус, и я — капитан. Да, парни? — два других пирата кивнули, но невесело, хотя стояли за Макакой.

— Да, мы отплываем завтра, — сказал Максл. — Но с новым капитаном?

— Тобой? — Макака плюнул на пол. — Скелетом? Вряд ли, — Максл покачал головой. Он просто кивнул на Ника.

Ник замер, когда все посмотрели на него.

— Этот мальчик? — спросил Макака. Он рассмеялся и опустил руки. — Хорошо, Максл. Я скорее наряжу овцу в платок и поставлю за штурвал, чем стану слушаться мальчишку.

Дарси прошла вперед.

— Следите за манерами, синьор! — она встала перед Макакой, а потом ударила его по лицу изо всех сил.

Круглолицый мужчина сжался в шоке. Его рот раскрылся, ладонь потерла челюсть.

— Проклятье! Ты за это заплатишь, сволочь.

— Тронешь ее, сам заплатишь, — Ник удивился тому, как произнес это твердо, хоть и тихо. Он звучал почти зловеще. Он слышал этот голос у кого-то раньше. Дарси тоже удивилась. Она отошла к нему.

— Кто сказал? — Макака покраснел от гнева.

Ник шагнул вперед и направил кулак к лицу мужчины, но не ударил, а показал рукоять короткого меча Макаке. Он увидел, что три пирата впервые заметили кость и волосы. Он понял, что привлек их внимание. Он слабо улыбнулся. Он вспомнил, где уже слышал этот голос.

Он выпрямился, вспомнив совет синьора Артуро. Глубоко вдохнул. И стал тем, кем хотел, чтобы они его видели.

— Мое имя не важно, — заявил он. — Можете звать меня Дрейк… или капитан.

11

Говори слова из сценария и только эти. Не импровизируй. Не воображай. Не позволяй делам на сцене мешать тексту. Встань прямо и громко произнеси их, чтобы ни одно слово творца не было потеряно слушателями.

— «Совет актерам» забытого драматурга Кармины Спальди

Во время своего правления как самый плодовитый торговец украденными товарами в западном Кассафорте Дрейк развил манеры, которые говорили миру, что с ним нельзя было шутить. Хоть он не был из Семи или Тридцати, Дрейк вел себя как они — расправив плечи, высоко подняв голову, выставив чуть вперед правую ногу, словно все время позировал для портрета Буночио. Хоть он не родился богачом, он знал тайный язык богатых, знал, как сиять среди тех, кто больше всего ценил золото и вещи. Поразительно, как легко Ник это вспомнил и изобразил сам, переняв повадки самого жестокого господина. Без страха, что на него нападут, он прошел по каюте, глядя на мелкие вещицы, словно осматривал свинарник.

— Отвратительно, — заявил он. — Но для моих целей сойдет.

— Для твоих целей? — Макака оскалился, но голос был уже не таким уверенным. Он оробел.

— Да, — Ник задрал нос, глядя на мужчину, а потом кончиком шиварсты надавил ниже пояса Макаки, разворачивая его, словно разглядывал мясо.

— И что это за цели? — спросил Макака.

Он не был рад отношению как к скоту, и это веселило Ника. Дрейк радовался, когда относился к окружающим как к грязи?

— Мои цели? — Ник повернулся к Макаке и пошел по комнате снова, в этот раз разглядывал товарищей Макаки. Один из них был темнокожим мужчиной с приятным лицом, наверное, из Далекого Востока. Другой уже не был юным, но возвышался на голову надо всеми в комнате. Мышцы были словно вылеплены из гипса, ожившие для разрушений, словно голем из детской сказки. — Слава, — сказал он, не повышая голоса. Пусть пираты прислушиваются. — Богатство, — темнокожий мужчина облизнулся и почти кивнул. — Как и у вас.

Максл молчал пару мгновений, потрясенный, как и все, превращением Ника в существо, каким его не видели. А потом он обрел голос:

— Слушайте его, этого Грейка, — согласился он. — Вы дураки, если не слушаете.

— Дрейк, — процедила Дарси.

— Я так и сказал, — отозвался Максл. — Дрейк.

— Дрейк как кряква? — Макака не был рад унижению. — Утка? Кря-кря?

Ник изящно описал дугу шиварстой в воздухе и убрал меч за пояс.

— Дрейк — дракон, — объяснил он тихо, обходя Макаку медленно, как пантера. — Огнедышащий… опасный… голодный, которого редкие видели, но все боятся, — Джакопо приподнял брови и моргнул. Даже Дарси, хоть выглядела строго, была потрясена.

Важны были реакции Макаки и его людей. Макака громко сглотнул после речи Ника. Теперь он смотрел на короткий меч на его боку.

— Ты и твои люди. Вы убили капитана Кси?

— Я один убил Кси. Мы бились один на один, и я превзошел его, — сказал Ник. Он постукивал пальцами по костяной рукояти шиварсты. — Мои ребята и я… — он кивнул на Дарси, чтобы она знала, что он признал ее пол. — Мы пришли забрать свое.

Макака изобразил улыбку, хоть и не дружелюбную.

— Да? И кто сказал, что мои люди не перережут ваши белые горлышки?

— Кто сказал, что мы уже не разобрались с другими? — Ник сохранял спокойствие Дрейка. — Тех, кто остался. Я так понимаю, синьор Макака, что вас тут около пяти. Этого хватит на управление кораблем?

Макака посмотрел в сторону Максла.

— Предатель, — прорычал он. — Ты все ему рассказал, да?

Максл пожал плечами, Ник склонил голову.

— Не вини человека за то, что он знает, что лучше, — сказал он лидеру пиратов. — Он действует, как для него лучше. И ты так должен.

Напряжение в комнате было осязаемым. Максл все еще был готов напасть, как и товарищи Макаки. Коломбо не убрали сценическое оружие. Только Макака и Ник изображали спокойствие. Ник не удивился бы, если бы Макака вдруг приказал мужчинам напасть. После долгой паузы он скрестил руки.

— Что ты предлагаешь? Если ты думаешь…

Как много раз делал Дрейк, Ник поднял ладонь, чтобы Макака умолк.

— Я предлагаю, чтобы ты ради себя и своего экипажа принял меня, как своего капитана, — Макака поджал губы, словно попробовал лимон. — И я предлагаю, чтобы мы встретились с остальным флотом. Как только мы объединимся, вы увидите, что такое пиратство и настоящие богатства.

— И где флот?

— Ждет в Кассафорте, — ответил Ник. Он не мог давить дальше. Если Макака станет искать флот пиратов дома, то… стражи города разберутся с этим.

— Кассафорт? — Макака приподнял брови. — Нужно тогда запастись в Галлине, чтобы добраться так далеко.

— Ладно. Что скажете? — в напряженный миг три пирата смотрели на самозванцев. Макака смотрел на наряды Ника и остальных из сундука Артуро. Он смотрел на чистые рубахи, черную треуголку Ника и красную блузку Дарси. Он, казалось, сравнивал сияющие и замысловатые мечи Джакопо и Дарси со своим потрепанным мечом и украшения на их пальцах и шеях. — Я спрошу, Макака, — сказал Ник тоном Дрейка, — что лучше? Быть капитаном жалкого корабля, которому приходится слушаться Пэйс Д’Азур, или служить другим, чтобы богатства было на всю жизнь?

Ник подозревал, что заполучил Макаку, когда тот задумался. Когда мужчина облизнул губы от упоминания богатств, он понял, что угадал.

— Если ты так силен, как говоришь, то ты знаешь обычаи, — сказал он, кашлянув.

— Ничто не дается просто так, — улыбнулся Ник.

— Ты достаточно взрослый, чтобы знать это. Как сделаем это? Мечом? — голос Макаки стал громче и опаснее.

Ник подозревал, что дурак захочет сразиться с юношей, который как-то превзошел его капитана. Только Ник знал, что это получилось из-за удачи.

— Нет.

Макака захрустел костяшками, как кукуруза над огнем.

— Голые руки? Револьверы? Как хочешь встретить творца, мальчик?

Ник взглянул в сторону Дарси, поймал ее взгляд. Она тряхнула головой так, что это никто не уловил бы. Она предупреждала его? Или она не хотела, чтобы он рисковал? Ник задумался. Он говорил едва слышно, обошел стол, где лежали монеты и карты, брошенные посреди игры.

— Синьор Макака. Ваш экипаж уже стал куда меньше. Мы понимаем, что вас будет не хватать, да? — Ник улыбнулся и добавил, не дав мужчине возразить. — Я хочу то, что приведет к меньшим жертвам. Вы хорошо играете в карты, сэр?

Ах, да. Он взывал к жадности мужчины.

— Лучше никого нет, — заявил Макака. Он прошел к другой стороне стола и собрал карты. — Предлагаешь решить вопрос игрой на удачу?

— Тремя играми, — ответил Ник. Макака был уверен в победе. Ник видел много побед Дрейка. Его бывший хозяин съел бы этого пирата на закуску перед ужином. — Когда я выиграю два раза, вы передадите мне титул капитана.

— Три игры, — согласился Макака. — И когда ты дважды проиграешь, мальчик, а заставлю тебя и твоих товарищей работать так, как вы никогда еще не работали.

Ник лишь холодно улыбнулся, намекая, что такое не сбудется.

— Господин Дрейк, — голос Максла был сдавленным. — Можно на одно слово?

— Конечно. Прошу прощения, — сказал он Макаке и прошел в дальнюю часть каюты.

Мужчина кивнул и отдал карты меньшему из своих людей.

— Урсо, — он стал отдавать указания на чужом языке, и мужчина прошел к столу в углу каюты.

— Что он сказал? — шепнул Ник на ухо Макслу, когда они отошли.

— Он просит его найти карты свежее, — ответил Максл. Он впился пальцами в плечо Ника. — Ты знаешь, что делаешь? Он любит карты. Он всегда побеждает.

— Это мудро? — спросил Джакопо. Он тоже переживал. — Я ценю пыл, с которым ты занялся этим, но это опасная затея.

— Ты рискуешь нашей свободой, — прорычала Дарси. — Не только своей. Но и моей и моего отца.

Ник говорил с друзьями не как Дрейк, но немного сходства в тоне осталось. Может, едкость была заметна в голосе, когда Ник сказал:

— Я знаю, что делаю.

— Как ты можешь? — осведомилась Дарси. — Что сделало тебя экспертом в таких играх?

— Вам придется довериться мне, — ответил тихо Ник. — Я бы не стал рисковать нашим будущем, если бы не был уверен в победе.

— А если ты не победишь? А если будет хуже, чем на острове?

Дарси еще никогда так не злилась. Ее глаза пылали, и хоть она говорила тихо, чтобы их не слышали остальные, Ник знал, что она была в ярости.

— Как может быть хуже? — он сам звучал нетерпеливо. — Тебе нравилась диета из фруктов и промокших в море сухарей? Хочешь вернуться в лодку Максла и уплыть к уютной пещере, где вы жили? — судя по ее упрямому виду, Ник ее задел. — Тогда доверься мне.

— А если ты проиграешь? — спросила Дарси. Ее отец коснулся ее плеча, хотя сам был встревожен.

— Макака очень хорош в картах, — Максл и сам переживал.

— Если я проиграю, — ответил Ник, глядя, как Урсо принес карты, что были чище тех, которые дал ему Макака, — тогда мы все еще вне острова. Мы сможем попытаться уговорить Макаку, что он сможет захватить остальной мой флот, — Дарси фыркнула, хотя Ник видел, что она уже не могла спорить. — Если он не доставит нас в Кассафорте, мы дождемся причала большого города. И сбежим. Главное, что мы не заперты на месте, как было на острове.

— Да, — кивнул Максл. — Я согласен. Много лучше.

— Мы готовы? — спросил Макака, перебивая их.

— Да? — спросил Ник у Дарси.

Она замешкалась, желая озвучить сомнения, но подавила их.

— Да, капитан, — согласилась она.

12

Теперь я Пелли сильно люблю,

Ее губы — коралл, глаза ее — пена.

Но Пелли меня предупредила,

Что, уплывая, я себя погублю.

— из традиционной морской хоровой песни

— Старик. Максл, — Ник снова был холоден как Дрейк. Он щелкнул пальцами, чтобы привлечь внимание мужчин. Было умнее не использовать имя Джакопо при пиратах. — Проследите на палубе, чтобы нас никто не беспокоил.

— Квиандро, ты с ними, — Макака кивнул и отправил меньшего из двух товарищей за дверь. — Урсо, ты со мной.

— Колючий язык, — Ник щелкнул пальцами в сторону Дарси. — Ты тоже останешься тут, — он прошел к столу и сел на место с видом на дверь каюты, заставляя Макаку сидеть спиной к входу. Дрейк так поступил бы — поставил бы противника в неудобное положение, хоть и в незначительном.

Дарси хотела открыть рот, чтобы возразить из-за клички. Но смолчала.

— Колючий язык? — сказал Макака, потирая челюсть, по которой его ударила Дарси. Он опустился на стул с широко раздвинутыми ногами, и потер ладони об живот, перетасовал свежие карты. — Подходящее имя для наглой девки.

Дарси сладко улыбнулась.

— Последний, кто звал меня девкой, вернулся к своей жене без своих ценных бубенцов.

— Ну-ну, Колючий язык, — сказал Ник. — Будь мягче с нашим новым другом. Она не может собой управлять, — сказал он неспешно Макаке. — Вырастили волки. Так что вежливость общества — не про нее.

— Это я понял, — пират опешил от едкого ответа девушки. Если он был из тех, кто ожидал, что все девушки хихикали и заискивали, как бы грубо он ни обращался с ними, для него было шоком встретить Дарси Коломбо. Макака раздал им по семь карт, верхнюю и нижнюю карты опустил на центр стола и отложил оставшуюся колоду. — Твой ход, наглец, — сообщил он почти вежливо.

Эта игра была быстрой и простой, игроки тянули из колоды карты, чтобы подобрать совпадения с картами на столе или между собой. Двадцать две карты аркан, которые любили предсказатели за их значение, действовали как затычки; их нельзя было использовать или выбросить, и такие карты могли испортить шансы игрока на создание чего-то полезного. Верхняя и нижняя карты, которые Макака опустил на стол, могли использоваться игроками для пар, но эти были из аркан — Дурак и Колесо фортуны, так что не помогали.

— У меня есть пара, — сообщил Ник, бросая тройку и валета кубков и забирая две карты взамен.

У Драка Ник научился, что многие игроки часто выдавали свои карты едва заметными признаками в поведении. Мужчина, держащий четырех королев и трио дам мог склониться вперед и улыбнуться или нервно топать ногой, предвкушая победу. Невезучий с одними картами арканы старался бы блефовать, но кусал бы губу и едва заметно горбился. Макака потел. Пот катился по его лбу струйками, спускался по красным щекам, когда он не вытирал лицо платком. Было сложно понять, указывало ли это на качество карт, потому что в каюте было жарко.

— Я возьму три, — сообщи он, глядя миг в сторону Ника.

Ник уже держал пару семерок. Во втором раунде Ник стал приберегать пентакли для остальной комбинации. У него почти сложились три или четыре карты.

— Еще две, — сообщил Ник, убирая карты. Обе были пентаклями, но не помогали в комбинации. Он ждал, пока Макака вытрет лоб. — Твой черед, друг, — сказал он.

— Знаю, — буркнул пират. Он долго смотрел на веер карт Ника, и тот задумался, не пытался ли тот видеть сквозь толстую бумагу. Казалось, прошла вечность, и Макака открыл рот. — Я стучу, — сообщил он и постучал трижды по столу.

Ник потрясенно открыл рот. Стук заканчивал раунд. Это мог сделать любой игрок до начала хода, и это заставляло всех выложить карты и проверить, у кого была победная комбинация. В играх с множеством игроков миг оттягивали, чтобы денег в чайнике стало больше, но тут ставки были выше, чем несколько монет. Ник разложил карты на столе с парой слева и не сочетающимися пентаклями справа.

— Семерки.

— Восьмерки, — ответил Макака, бросив карты, показывая несколько карт арканы и восьмерки кубков и мечей. Урсо медленно захлопал большими руками.

Ник удивленно приподнял брови. Только дурак или гений стучал бы с такими картами.

— Ты был уверен в тех восьмерках.

— Куй, пока горячо, — Макака кашлянул. — Это мой девиз. Одна игра моя, Дрейк. Удачи со следующей, — он собрал карты и подвинул Нику для перетасовки.

Почему он хрипел, если говорил так уверенно? Ник не знал. А вот его уверенность пошатнулась. Он думал, что одолеть Макаку будет просто. Но и Дрейк выигрывал не каждый раз. Он проиграл, когда решалась судьба Ника.

— А тут точно горячо, — отметил он, тасуя карты, поглядывая на Макаку, протирающего лоб. Пират не слушал его. Это было любопытно. Он так нервничал, так пристально смотрел на карты Ника, а потом на свои…

О. Конечно. Ответ тут же пришел к Нику. Не удивительно, что Макака смотрел на карты. Они были меченые. Дрейк всегда следил за обманщиками. Редкие решались злить его, потому что вскоре после этого воды канала окрашивались кровью обидчика. Может, в чем-то Дрейка и можно было похвалить — он никогда не использовал меченую колоду сам, и хорошо, что он остерегался обманщиков, научил всех слуг замечать карты, измененные в угоду их хозяину. Колода Макаки была отмечена обычным образом. Маленькие точки нарисовали среди цветов в уголках карт, отмечая масть и ранг. Только карты арканы были не отмечены, но они и не помогали выиграть.

Ник закончил тасовать карты и опустил колоду на стол.

— Раздели, — приказал он. Ладно. Если Макака хотел обманывать, пусть. Он не знал, что Ник будет следить за его движениями.

— Сэр, — пират взял нижнюю половину колоды и опустил ее сверху, а Дарси попыталась привлечь внимание Ника. — Слово?

— Что такое, Колючий язык?

Ногти Дарси впились в его плечо, показывая, как ей не нравилась эта кличка.

— Ты проиграешь нашу свободу, как дурак, — прорычала она ему на ухо. — Дай убить его сейчас.

— Нет. Убийств не будет, — прошептал Ник. Они проиграют. Урсо хмуро смотрел на них.

— Ладно. Тогда делай это. Ты явно заигрался. Не игнорируй меня!

— Хороший раунд, — отметил Ник громче, стал раздавать карты. Он вырвал плечо из хватки Дарси. — Пусть мне повезет тут.

— Точно, прохрипел Макака.

Ник улыбнулся. Он не стал раскрывать карты веером или составлять их по масти и рангу, а держал их стопкой в руке, поглядывая быстро. Три карты были арканой, но в остальных четырех были двойка и четверка посохов. Тройка посохов лежала на столе, была взята снизу, и она ограничивала пары карт. В обычной игре она позволяла хорошие комбинации, но тут ставки были другими. Макака поджал губы, пытаясь понять, что было в руках Ника, а Ник сжимал карты ладонью и отклонился на стуле.

— Ты будешь ходить? — наконец, спросил он.

— Да. Да! — Макака выложил пару карт и заменил их. Он был обманщиком, но не ожидал такого от противника. Его карты были раскрыты, и Ник легко мог понять, что он добавил к четырем арканам. У него не было ничего ценного. — Хорошо. Теперь ты.

Выражение лица Макаки, когда Ник постучал по столу, было бесценным. Казалось, на его лбу стало вдвое больше пота.

— Уверен, мальчик? — спросил он, вытирая, хотя платок уже промок и был бесполезным. — Ты даже карты не брал. Я даю тебе шанс продолжить.

— Я уверен, — Ник опустил руку на стол, показывая карты.

Макака с ругательствами, которые вызвали лишь немного румянца на щеках Дарси, и неохотой показал свои карты.

— Тебе повезло, — отметил он, мрачно глядя на Ника и Дарси, словно подозревал, что она показывала, что у Макаки за карты.

— Очень, — прошептала Дарси, все время стоящая рядом с Ником.

— Последняя игра все решит, да? — Ник дрожал внутри, но не показывал этого. Он смог превратить обман Макаки в свое преимущество, и это было нечто. Может, у него еще был шанс.

Макака раздал карты и опустил на стол верхнюю и нижнюю, когда дверь распахнулась, вошел Максл.

— Господин Дрейк, — выдохнул он.

— Позже, — Ник взял карты. Он знал, что Макака следил за метками на картах, но не мог их быстро опознать. Хотя он увидел, что последняя карта была просто арканой. На столе лежали тройка пентаклей и тройка мечей.

— Но, господин Дрейк…

— Ты или старик ранены? — спросил Ник холодно и без интереса.

— Нет, но…

— Я в опасности?

— Нет. Но, гос…

— Тогда это может подождать, — Ник хмуро посмотрел на Максла. — Ты знаешь, что нельзя прерывать мои развлечения.

— Да? — Максл тут же опомнился. — Да. Да, но…

Дарси зашипела, и это утихомирило не только Максла, но и всех в комнате. Ник посмотрел на карты. Сочеталась только пара спереди, которую он закрывал стопкой остальных карт. Четыре карты были арканой, и только одной можно было играть.

— Одна, — сообщил он, меняя ее. Он выглядел мрачно.

Макака получил расклад без аркан, это Ник видел. Он скрыл пару дам, поменял три карты и смог получить пару тузов.

— Одна, — повторил Ник, меняя свободную карту. Он получил еще аркану — Любовники, чьи сплетенные руки и взгляды словно насмехались над Ником своим счастьем. Если он не уберет пару, играть не сможет. Он раскрыл пять аркан веером, словно обдумывал варианты, а пару скрывал за ними, и опустил ладонь на стол. — Я в тупике, — сообщил он. Дарси тихо выругалась за ним.

Макака обрадовался. Он знал, что поймал Ника. У него уже были две пары, и с Ником в тупике он мог сделать обмен трех карт и улучшить шансы.

— Похоже, твоя удача кончилась, Дрейк, — заявил он, пока меня тройку. Он не нашел ничего полезного среди карт и тут же сменил еще три. — Да, — он смотрел на новые карты. — Я буду рад заставить тебя тереть палубу. Это тебя унизит.

— Да ладно, — Ник звучал презрительно, несмотря на нервы.

— О, да, — Макака опустил три карты и заменил их в последний раз. — Есть что-то приятное в том, чтобы опустить наглецов до уровня обычных людей. Ты думаешь, что ты лучше всех нас, но ты никогда не делал работу в жизни, — он облизнул пальцы, чтобы лучше схватить карты, поправил их. Он тут же опустил три плохие карты, оставив дам и тузов. Он дико улыбнулся. — Готовься, мальчик. Ты будешь работать сильнее, чем когда-либо в своей короткой ленивой жизни, как только окажешься в моей власти.

Ник посмотрел на первую из двух пар, а потом на мужчину, опустившую их. Лед был в его взгляде.

— Новости могут тебя удивить, Макака, — сообщил он, поднимая свои карты. Он выложил сначала Любовников, — но я знаю тяжелый труд, — он медленно опустил Разрушенную башню и Луны. — Я за свою жизнь резал и чистил туши зверей. Я тер полы. Я чистил дымоходы, давил виноград и убирал за курицами, — он выложил Колесницу. — Я убрал больше навоза, чем ты произвел за жизнь. Хотя, судя по твоему виду, ты его произвел много, — Макака оскалился от оскорбления, потянулся к ножу на боку, привстав со стула. Дарси подняла меч, словно забыла, что он и масло не отрезал бы. Ник бросил последнюю карту, Повешенного. — Тяжелый труд меня не пугает, — сказал Ник. Он опустил пару, которую держал с самого начала. — Как и тебя.

Макака обрадовался двум картам, которые выложил Ник.

— Низкая пара! — когда он понял, что это была за пара, он застыл. Дарси охнула за Ником.

— Пара троек, посохи и кубки, — сказал Ник, слабо улыбаясь. — Думаю, они сочетаются с тройками на столе, итого их четыре, — Ник встал, стул отодвинулся со скрипом. — Мои две пары бьют твои, Макака. Я прав?

Макака побледнел. Он смотрел мелкими глазками на карты, словно не мог поверить в то, что видел. Он что-то пробормотал.

— Прошу прощения? — Ник склонил голову, словно не расслышал.

Макака прорычал сквозь зубы.

— Да.

— Что да?

— Да, ты прав, — Макака оскалился. Он посмотрел на Ника, увидел его приподнятые брови и понял, что Ник требовал. — Да… капитан, — выдавил он.

Ник повернулся к Урсо, великан кивнул.

— Si. Kapitan.

— Убери из каюты свои… вещи, — сказал Ник Макаке, ясно дав понять, что Макака вонял и мог быть со вшами. — Я скажу своему экипажу, — Ник вышел из каюты в прохладу ночи.

Максл не мог дождаться, чтобы заговорить.

— Господин Ник, то есть, господин Дрейк, — он вел себя как щенок, когда хозяин вернулся домой.

Джакопо рядом с ним выглядел утомленно от тревоги.

— Что случилось? — спросил он у дочери.

— Мы победили, — просто сказала она. — Ник победил.

Было сложно понять, но Нику показалось, что она звучала радостно.

— Максл, — сказал Ник, хлопнув его по плечу. — Ты знаешь людей тут. Скажи им, что я одолел Макаку в честной борьбе, и что они теперь слушаются меня. А еще скажи им тайно, что Макака пытался одолеть меня мечеными картами. Если кто-то захочет посмотреть, я покажу им, как карты отмечены, — мужчина был потрясен новости. Это его утихомирило на миг. — Это должно помешать ему заявить, что жульничал я, — Максл открыл рот, но Ник перебил его. — Это твое самое важное дело.

— Но, господин Дрейк, — Максл сжал руку Ника. — Внизу. Вам нужно видеть, — он потянул его к люку, который был открыт. Максл легко спустился по стремянке, пока тянул Ника за собой.

— Да, мы победили, — сказал Ник Джакопо, спускаясь. — Мы отправимся в Галлину как можно скорее, а потом домой, в Кассафорте.

— Слава богам, — сказал старик. Слезы были в его глазах. — Не верится, что ты сделал это.

Внизу воняло хуже, чем в обычном корабле. Запахи плесени, гнили и немытой кожи были сильными, почти подавляли. Пираты жили грязно, всюду валялись одежда и оружие. Крошки хлеба усеивали стол камбуза, смелая крыса пировала там. Было ясно, что ничто тут не мыли и не убирали днями.

— Пусть экипаж первым делом уберется тут, — сказал он Макслу, который решил занять роль его правой руки.

— Да, конечно, — Максл все еще тянул его дальше. — Но тебе нужно видеть.

— Что такое важное ты хочешь мне показать? — спросил Ник. — Какие-то украденные вещи?

— Украденные, да, — согласился Максл.

— Если это не поможет нам попасть в Кассафорте, мне нет дела, — вздохнул Ник, Максл открыл дверь далеко за спальной зоной экипажа. Он был рад победе, но время было поздним, тело устало. Он хотел сесть и, может, немного поесть.

— Тебе будет дело, — Максл провел его в дверь, помог ему пригнуть голову в низком проеме.

Ник выпрямился на другой стороне и оказался не среди золота или добычи пиратов, а среди шести тел в тесном пространстве. Их ладони были связаны за спинами, хотя платки уже не затыкали им рты, а висели на шеях. Ник потянулся за мечом при виде пленников, отпрянул, взмахнув им.

Старшая женщина из пленников завопила. Вопль был громким, и Ник чуть не прикрыл уши. Но звук был знакомом, от этого он замер. Его рот открылся от потрясения.

— Синьора Артуро? — спросил он.

— Никколо? — ответила синьора. Она тоже была потрясена. — Наш маленький Никколо?

— О, боги, — сказал Ник. Максл нашел сзади лампу и присоединился к нему. Ник смотрел на лица. Он забыл об усталости. — Чудо-ребенок. Нейв. Пульчинелла! Инжиния! Синьор Артуро! Вы все живы!

— Ник? Боги, это наш Ник? — лидер труппы не спешил верить. Ник не знал, удивил его факт спасения или облик Ника.

Ник едва дышал. Его горло сдавили эмоции.

— Развяжи их, — приказал он Макслу. — Развяжи всех. Но не пускай их ко мне.

И, к потрясению всех, он вышел из комнатки и поспешил на палубу и в уединение каюты капитана.

13

Между нами, даже смешно, что театральные труппы веселее, чем их душные аналоги. Оставь театры Виа Диоро Тридцати и их заносчивости. А мы будем есть имбирные пряники и хохотать над выступлениями актеров на причале!

— Ангелина Буночио в записке ее сестре, Джулии, казарре Диветри

— Ник! Парень! — синьор Артуро бил в дверь каюты так много раз, что Ник удивился, как она не развалилась. — Это глупости. Я в порядке. Мы в порядке.

— Потому вам нужно держаться подальше, — крикнул Ник. Удивительно, какой пустой и полной эха была каюта капитана, когда он закрылся. Он вошел в поисках утешения в уединении, и хотя одиночества тут было достаточно, утешения он не нашел. Он добрался до грязного матраца капитана, но не хотел ложиться на него, пока он не будет выстиран и высушен под солнцем. — Если не уйдете, будет плохо, — крикнул он, сидя на полу под картой Лазурного моря.

— Бред.

— Это мое проклятие, — сказал Ник закрытой двери. — Я должен был сказать вам, когда вы брали меня, но не сделал этого. Я надеялся, что это прошло. И смотрите, что случилось.

— Ничего не случилось! — возмущение в голосе его хозяина не было игрой. Оно было настоящим.

— Ничего не случилось? Вас похитили пираты и чуть не продали в рабство!

— Ну, да, — дар импровизации подвел Арманда, он пытался выбраться из ситуации. — Но…

— Но этого не произошло, — добавила синьора Артуро. Она звучала утешающе, была знаменита этими нотками. — Никколо. Кроха. Скажи своему другу открыть нам дверь. Мы хотим проявить благодарность.

— Нет, Максл, — прохрипел Ник. Он доверил другу ключ, который Макака оставил на столе капитана. — Просто оставьте меня одного. Мы отправимся в Галлину на рассвете, и вы сможете оттуда добраться до Кассафорте, — он пытался игнорировать недовольные и удивленные вопли за дверью. — Я вам говорил, со мной рядом быть опасно. Я проклят.

— Что мне сказать, чтобы ты передумал, мальчик мой? Нет проклятий. Все это знают.

Нику нужно было с холодным сердцем слушать мольбы хозяина.

— Вы верите в проклятия. Это правда. Разве вы не написали о проклятии в «Потусторонних тайнах кровавого банкета»?

— Это выдумка для представления! А еще там демон пытается жениться на Инжинии, но это не значит, что я верю, что обитатели подземного мира хотят такое.

— Я видел, как вы шепчете молитву богам, когда просыпаете соль, — отметил Ник. — Зачем делать это, если вы не верите?

— Боги, это глупо, — раздался голос за дверью. — Максл, дай мне ключ.

Ник услышал приглушенный протест и звуки потасовки. Через миг дверь открылась, и Дарси Коломбо прошла в каюту. Максл вошел следом, потирая затылок, закрывая за собой дверь.

— Она ударила меня по голове, — пожаловался он, не зная, что делать с девушкой.

Она бросила ему ключ и прошла по каюте, остановилась перед Ником. Она скрестила руки и заявила:

— Мы закончили истерику?

Нику не нравилось презрение в ее голосе.

— Я рисковал собой ради тебя и твоего отца, — заявил он. — Я заслужил хоть немного уважения за это.

— Яблоко от яблони недалеко упало, — Дарси свысока смотрела на сжавшегося Ника у стены. — Я-то думала, сколько в Дрейке было игрой, а сколько — тобой. Но он похож на тебя сильнее, чем я думала, — Ник хмуро посмотрел на нее, и она кивнула. — Вот и он.

Он кратко парировал:

— Так нечестно.

— Нечестно, когда ты говоришь, что рисковал только собой в той карточной игре. Ты рисковал всеми нами. Да, знаю, — перебила она, когда он начал возражать. — Мы нашли бы выход. Ладно. Ты достаточно умный, чтобы найти выход.

Ник невольно удивился тому, что из упреков ее речь перешла к комплиментам.

— Т-ты считаешь меня умным?

Ее губы двигались без слов, а потом она объяснила:

— Ты прожил любопытную жизнь, так что способен думать. И выживать, — она опустилась на пол рядом с ним. Ник представил, как она делает это в платьях, которые, скорее всего, носила каждый день, и это зрелище точно было очаровательным с окружающими ее юбками и золотистыми волосами, ниспадающими по спине. Но сейчас в наряде пирата и с волосами, скрытыми под кепкой, она выглядела как мальчишка, или как Инжиния в наряде мальчишки для одной из пьес синьора Артуро. — Думаю, мне нужно научиться сильнее доверять твоим инстинктам.

Это было почти как извинение от нее. Он кивнул.

— Спасибо.

— Я думала, те люди тебе дороги, — сказала она. — Они обожают тебя.

— Они дороги, — тихо возразил он. — Я просто переживаю… переживаю, что из-за меня им будет плохо. Я не смогу с этим жить.

Она молчала мгновение.

— Моя мама отправилась к богам девять лет назад, мне тогда было восемь. Она стала после этого являться мне во снах. Порой все еще является. В этом нет ничего странного. Мне снится, что я иду на завтрак, и она сидит за столом, ест рыбу с оливками, словно это обычное дело. Во сне я говорю ей, что у меня был сон, что она умерла, и она смеется и гладит меня по голове, — Дарси вздохнула. Ее голубые глаза смотрели вдаль. — Когда я проснулась и обнаружила, что ее нет, что она не вернулась, это было худшее утро в мире.

От печали в ее голосе Нику захотелось коснуться ее руки, но он не знал, будет ли она рада такому жесту.

— Мне жаль.

Может, он выдал себя мелкими движениями, или она ощутила его доброту и хотела утешить, потому что она обвила его пальцы своими.

— Ты, Никколо, живешь в мечте. Ты нашел друзей живыми и почти не пострадавшими. Хотя, — призналась она, — та, что одета как ребенок, в рыданиях сорвала голос, — она сжала его ладонь. — Лена и Муро дали тебе дар. Отворачиваться от друзей — позорить богов.

Тепло ее ладони заставило его сдаться. Он не привык к такой доброй стороне Дарси, и от этого ему показалось, что он совершил ужасное.

— Я переживаю, — медленно сказал он, взвешивая каждое слово, — что мое проклятие накличет на них беду хуже этой.

Дарси пожала плечами.

— И что? — это было больше похожим на то, что Ник привык получать от нее. Она вдруг улыбнулась. — Ты придумаешь выход для всех нас, да? — она убрала руку и встала на ноги. — Так я впущу их, или ты дальше будешь сидеть в истерике?

— Я не в истерике! — возмутился он и слабо рассмеялся. — Такое мои хозяева не потерпели бы, так что я никогда так не делал.

— Оно и видно, — отметила Дарси. Она склонилась и отряхнула штаны. — Когда захочешь узнать, как закатывать истерику, спроси у меня. Я покажу тебе, как топать, дуться и визжать как профессионал. Не смейся. Мои слуги рассказали бы тебе такое, что твои волосы встали бы дыбом. О, иди сюда, — Ник встал, и она приблизилась, чтобы дотянуться до его головы.

— Я… эм… — Ник смутился и уклонился.

— Твои волосы торчат… по бокам, — она попыталась пригладить пряди и убрала руки, дав ему разобраться с ними самому. — Вот, — сказала она, когда он стал выглядеть лучше. — Ты красивый.

Они стояли лицом к лицу, и Ник ни разу не был так близко с девушкой, еще и юной леди. Он не мог пошевелиться, был напряжен. Он должен был что-то сказать? Что-то сделать? Он не знал. Она тоже замерла и не хотела смотреть ему в глаза, но и не могла отвести взгляда. Они долго стояли без движения.

А потом Максл кашлянул и напомнил им, что еще был там, и напряжение растаяло. Они отошли друг от друга и расслабились.

— Красивый, по сравнению с тобой, — сказала Дарси и тут же покраснела.

— Ах… можешь открыть дверь, Максл, — Ник закашлялся, а его друг послушался. Дарси отошла за остальных, которые без приглашения ворвались в каюту капитана. Но даже с тем шумом и радостью вокруг Ник про нее не забывал.

Воссоединение вызвало больше слез труппы, чем Ник считал возможным. Конечно, любой достойный актер умел плакать, так любили говорить Артуро. Но Ник был почти уверен, что их слезы могли создать море не хуже того, по которому они плыли. Синьор Артуро потрепал его волосы и назвал его молодцом за их спасение, а синьора прижала его к своей большой груди и не хотела отпускать. Пульчинелла села у его ног и стала чинить его плащ, а Нейв поискал в шкафах вино и объявил о празднике. Инжиния слушала каждое слово Ника, сжимала тревожно платок и успевала хлопать ресницами в сторону Максла, хотя он дважды понял ее не так и предложил мятный настой от боли в животе. Чудо-ребенок, пока все говорили, мило упала и развлекала их пантомимой. Как и сказала Дарси, Чудо-ребенок сорвала голос в рыданиях и это (может, и не печально) не позволяло ей петь.

Труппа обрадовалась еще раз, узнав, что сундук с почти всеми их костюмами и реквизитом уцелел. Они потеряли все холсты с пейзажами, почти всю краску для лиц и личные вещи, но новость, что сундук Легноли уцелел, обрадовало их.

Ник постепенно смог разобрать, что они считали его давно мертвым, единственным из труппы погибшим от рук пиратов. Их согнали на лодки и доставили на «Слезы Корфу», пока Ник спал сверху, незамеченный. Всех, кроме Чудо-ребенка, и она видела, как капитан Кси прижимал меч к Нику. Они не знали, что «Гордость» взорвалась, ведь все время провели в темной тесной каюте почти без воздуха, еды и с одним горшком на всех.

— Я выступал там, где удобств было меньше, — пошутил Арманд, и все рассмеялись над шуткой, хотя синьора Артуро только сильнее заплакала.

Когда рассвет стал краснеть на горизонте, Нейв храпел на стуле у стола, Чудо-ребенок устроилась на грязном матраце. Синьора Артуро уснула, устав, в кресле у стола капитана, Пульчинелла похрапывала у ее ног. Инжиния давно перестала играть с Макслом, он не заметил ее комментарии о его мышцах во время поднятия сундука с костюмами из воды. Она решила поспать в углу. Только синьор Артуро и Ник не спали, и они вышли из каюты и прошли по палубе. Максл за ними рявкал приказы оставшимся из команды Макаки, готовя корабль к отплытию. Они не задавали вопросов. Один из них посвистывал, работая, добавляя веселья рассвету.

— Мы все готовы помочь, — сказал Арманд, похлопав парня по спине. — Так что работников хватит.

— Я не могу просить об этом.

— Почему? — спросил актер. — Мы не боимся труда. Ты это знаешь.

— Знаю. Я не хочу, чтобы вы… — Ник покачал головой. Он не хотел завершать предложение. Он не хотел, чтобы труппа трудилась из-за беды, которую он на них навлек. Сколько бы раз это ни говорили, Ник не мог прогнать убеждения, что его проклятие все это устроило. — Я знаю, вы мне не верите, — начал он снова, — но что-то во мне приносит беды людям. Во мне какой-то изъян. Я не знаю, дело в моем рождении или… — Ник недовольно вздохнул. — Я боюсь даже стоять рядом с вами, синьор! Птица рух может прилететь и забрать вас. Морской монстр может проглотить корабль целиком.

— Вряд ли, — отметил Арманд. — И, парень… ох, не стоит тебя так звать. Ты столько всего достиг, так что ты больше мужчина, чем я.

Солнце поднималось, и вода сияла от света, бегущего по ряби в их сторону.

— Я этого не хотел.

— Было бы глупо хотеть такие ужасы. И я рад, что ты не дурак, — синьор Артуро смотрел на море, а потом тепло взглянул на Ника. — Но это случилось, и это теперь часть тебя.

— Как Дрейк, — слова были горькими во рту Ника. Его господин приподнял брови, и он объяснил. — Я не думал, что буду как он. Он стал частью меня, и когда я открыл рот перед Макакой, он выбрался.

— Это игра, сынок.

— Вы не понимаете, — посвистывающий мужчина, пока тер палубу, повернул голову от повышенного голоса Ника, хотя не знал язык достаточно, чтобы понимать. Он чуть улыбнулся, кивнул с уважением новому капитану и вернулся к работе. — Я не притворялся. Я был им. Говорил как он. Думал как он. Даже двигался как он, а не как я.

— Это и есть игра, — сказал эксперт. Арманд отодвинулся к борту и глядел на Ника. — Когда ты прибыл к нам, стоял за кулисами и запоминал каждое слово моих пьес, я задумался, что у тебя может быть дар. В этом был бы смысл. Ты всю жизнь стоял в стороне и смотрел, да? Было бы глупо не уловить то, что делало твоих хозяев особенными. Значит, ты смог бы даже изобразить Арманда Артуро, короля актеров! — Ник стал думать о том, что замечал у господина, и Арманд уловил это. — Хотя не надо. Зеркало правды может потрясти такую душу, как я.

— Я никогда не хотел быть актером, — медленно сказал Ник.

— Разве? Жаль, я думал, ты дополнишь труппу.

— Как кто? — Ник покачал головой. — Замена Нейва? Я только для такого и гожусь.

— Я думал, из тебя стал бы хороший Герой. Со временем, — Ник удивленно склонил голову, и синьор Артуро улыбнулся. — Не смущай меня, парень. Я не могу всегда быть Героем. Я худой, но смотрю в зеркало и понимаю, что зрители не всегда будут видеть во мне привлекательного юношу. И, если бы у нас был новый Герой, мы смогли бы показывать пьесы и со стариками.

— Вы еще не так стары, — возразил Ник. — И я не смогу играть Героя. Я… не такой, — эмоции не дали ему сказать другое. Синьор Артуро был самым добрым человеком.

— Ты можешь так говорить. Спасибо.

— Я серьезно. Зрители любят вашего Героя.

— Да. Конечно, — синьор вздохнул, хоть Ник ощущал, что он шутил.

Юмор успокоил Ника. Хоть он был далеко от мест, которые знал, и хоть у него не было своего места, смех поднялся в нем, и он ощущал себя почти как дома.

— А еще, — сказал он, — вы не захотите слугу на сцене.

— О, Ник, — веселье пропало из голоса мужчины. — Ты же не думаешь, что я все еще хочу быть твоим хозяином? — Ник моргнул, не понимая, что мужчина говорил. Он хотел продать его, когда они вернутся в Кассафорте? Арманд заметил страх в глазах Ника, потому что опустил ладонь на его плечо. — Ты думал, что я буду только твоим последним господином?

Ник сглотнул, надеясь, что правильно понял.

— Правда?

— Правда. Когда вернемся домой, пойдем к регистру долгов, будем мучить их, пока они не возьмут мои деньги и не сотрут твои долги. Ты будешь свободен. Думал, я хотел поступить иначе?

Ник чуть не задохнулся от благодарности, но знал, что должен был отказаться.

— Я не могу просить вас о таком. Не после того, как вы все потеряли из-за меня.

— Никколо Датторе, — актер скрестил руки и прислонился к перилам борта. — Ни я, ни моя леди не надеялись бы на такое, если бы не ты. Когда я буду писать свои мемуары, наше маленькое приключение займет главу. И, что важнее, это будет не последняя глава. А? — Ник покраснел от приятных новостей, и Арманд сменил тему. — Теперь расскажи мне о девушке.

— Девушке? — Ник не сразу понял. Арманд многозначительно приподнял брови, и он покраснел еще сильнее. — А что о ней?

— Я и спрашиваю, — сказал Арманд заговорщическим тоном, словно два друга обсуждали прекрасный пол. — Что насчет нее?

— Я… не видел ее какое-то время, — Ник так запутался в своих чувствах к Дарси, что не думал, что кто-то еще мог их заметить. Он удивился, когда Арманд поднял руку и показал.

Наверху среди синего неба с розовым отблеском рассвета стояла Дарси в вороньем гнезде в штанах и рубахе парня. Ее светлые кудри выбились из-под платка и ниспадали на спину. Она сжимала рукой мачту, другой проводила веревку в какой-то рычаг. Как только она закрепила канат, она крикнула на азурском Урсо, и он ослабил канат, чтобы его удалось провести и спустить к земле. С помощью Дарси Урсо поймал край и привязал его. Дарси развернулась и, заметив пару, глядящую на нее, помахала им. Улыбка сделала ее лицо очаровательным, но была только для Ника.

— Ты ее увидел, — отметил Арманд. — И она увидела тебя.

Ник с трудом оставался на месте. Он хотел побежать к Дарси с хорошими новостями.

— Все не так, — он пытался сам в это поверить. — Это не как в ваших историях, синьор. Жизнь не всегда о мальчике и девочке, — он проиграл. Дарси спустилась по веревочной лестнице и спрыгнула на палубу, и он шагнул, а потом побежал к ней.

Арманд Артуро смотрел ему вслед. Он прижал палец возле носа.

— О, да, — сказал он под нос с весельем. — Конечно, — посмеиваясь, актер покачал головой и пошел к каюте капитана, чтобы разбудить свою жену поцелуем.

14

Жуткий пират МакКифир, известный как Гниль Морей, не был повешен за свои преступления, когда в Элладе поймали его корабль. Его резали, пока он кричал, прося помиловать. Его конечности привязали цепями и тянули в стороны компаса лошади, несущиеся галопом. Его голову отрубил серебряный меч, и его похоронили в свете двух лун на перекрёстке.

— из «Истории Широкого моря: детское издание»

Из всех удачных событий в жутком времени в Лазурном море больше всего Нику повезло познакомиться с Макслом. Его синеликий друг был с опытом и знаниями, участвовал в делах корабля. Он знал, как настроить курс с помощью компаса и секстанта. Он знал, что делать с канатами, как починить парус. Он знал, какие части «Слез Корфу» нужно чистить, и когда. Он смог уговорить Инжинию сделать список припасов в камбузе, чтобы Ник решил, что нужно закупить в Галлине для пути в Кассафорте, и чтобы они распланировали приемы пищи.

Максл так все чудесно организовал, что Ник почти ничего не делал в роли капитана. Они уходили в каюту капитана после каждого приема пищи, и Максл сообщал Нику, что должно быть сделано в следующие несколько часов. Ник запоминал это и делал вид, что сам отдавал приказы, а Максл переводил, если требовалось.

— Но что делать мне? — спросил Ник в первый день.

— Ты отдаешь приказы, — сказал Максл, пожав плечами.

— Но я не могу делать только это, а не работу.

Максл не понимал Ника.

— Но так делает господин, — растерялся он. — В этом он хорош. Потому он и зовется господином, да? Будешь делать работу, они посчитают тебя одним из них. Работать рядом с ними — только в крайнем случае, тогда тебя будут уважать, — чем больше Ник думал об этом, тем правильнее это казалось. Дрейк отдавал приказы, но не трудился сам. Он не стал бы марать руки, доставая ценности из развалин Казы Портелло. Он был бы как можно дальше от места, пока его слуги пачкаются там. И Нику было сложнее всего вести себя как Дрейк, а не помогать с работой.

Особенно, когда труппа Артуро взялась за дело. Они согласились со словами синьора Артуро, что они будут звать Ника Дрейком и обходиться как с капитаном при экипаже «Слез Корфу». Они не отвернулись от заданий, которые назначали Ник и Максл. Инжиния и Пульчинелла стали готовить с энтузиазмом, делали соленую рыбу и мясо вкуснее, чем было возможно, из жалких припасов в шкафах пиратов. Чудо-ребенок выбралась из юбок и наряда ребенка и бегала по канатам с ловкостью мальчишки, каталась на них, выполняя задания, связанные с работой сверху. Синьора Артуро без жалоб оттирала все поверхности, а мужчины взялись за труд, словно были рождены для этого. Максл немного подсказывал им, и синьор Артуро говорил, что все они исполняли роли.

Первые два дня в море прошли так гладко, что Ник стал легче дышать. Когда паруса «Слез Корфу» наполнил ветер, и они поплыли в сторону Галлины, Ник убедился, что между тем, кем он притворялся, и кем он был, лежал пролив такой ширины, что ни один мост не мог его пересечь. После двух дней салютов, кивков и вопросов о его здоровье и желаниях даже от людей Макаки он стал задумываться, было ли это важно. Им хватало того, кем он казался.

И Макака. Ник избегал его, когда мог. Было что-то в том, как Макака глядел на него мрачными глазами, когда он был поблизости. Это было неприятно, и Ник старался с ним почти не говорить, кроме кратких приказов и пары вежливых фраз. Этим утром, например, Ник видел, как Макака поглядывал на него, пока чинил невод с Урсо и Квиандро. Было поздно возвращаться в каюту, и день был хорошим, он не хотел сидеть взаперти. Он кивнул трио, проходя мимо, сцепив ладони за спиной.

— Утречко, Дрейк, — сказал Макака, глядя на него черными глазами. От этого слова звучали насмешливо.

— Капитан, — отозвались податливо Урсо и Квиандро. Урсо даже ткнул Макаку локтем из-за нехватки уважения.

Дрейк не тратил бы время на Макаку, и Ник так не делал. Он холодно смотрел, потянулся к рукояти шиварсты и приподнял брови. Он смотрел долго, и Макака не выдержал.

— То есть, доброе утро, капитан, — буркнул он.

Ник расслабил позу, но не стал дружелюбным.

— Хорошего дня.

Ник не успел пройти мимо, Макака поднял голову и отметил:

— К вечеру точно будем в Галлине, — Ник кивнул, Максл сказал ему это ночью. — И я думал, позволят ли нам и парнями немного отдохнуть, — Макака подмигнул. — Немного хорошей выпивки, немного игр, немного распутства. Такое.

— Вот как? — спросил Ник. Несколько дней игры помогли ему сохранить ледяной тон Дрейка. — А в тавернах Галлины любят обманщиков так же, как я?

Макака покраснел и быстро перевел товарищам. Оба рассмеялись над Макакой, и он такого не ожидал. Он покраснел сильнее. Ник знал, что весть Максла, что Макака жульничал в картах, навредила мужчине, ведь все в экипаже проиграли ему в картах хотя бы раз.

— Это да, капитан?

— Мы в Галлине только для провизии, — ответил Ник. — Не для… распутства, — Ник смог произнести слово с ужасным презрением. — Я дал своему помощнику указания насчет дел на берегу, — сказал он и понял, что нужно сообщить об этом Макслу, — и если он решит, что все сделано вовремя и успешно, но у нас будут оставаться часов для вечера, тогда мне все равно, на что вы их потратите. Если, — добавил он, окидывая Макаку взглядом, — весь экипаж отправится в путь утром. И без следов любви, если вам хоть кто-то на земле согласится это предоставить.

Макака по привычке переводил товарищам слова Ника. Его друзья рассмеялись в конце, наверное, из-за того, что юноша объяснял все это мужчине на много лет его старше. Урсо ударил Макаку по руке, и Макака стряхнул его ладонь, хмурясь. Ник думал, что дело закрыто, но Макака рявкнул, не дав ему уйти:

— Итак, капитан, расскажите о своем флоте. Который на севере, — добавил он, когда Ник приподнял брови. — О могучем флоте пиратов, к которому мы плывем.

— Макака, — из люка вышел Максл, позавтракав позже других. Он подошел ближе. — Почему ты беспокоишь нашего капитана своими вопросами?

От угрозы в голосе лед из тона Макаки не пропал.

— Я не верю, что наш капитан этим обеспокоен, Максл, — ответил он невинно. — Да, капитан? Мне просто было интересно, с каким могучим флотом мы объединимся. И почему тогда вы тут, капитан, в Проливе мертвеца? Тут мало сокровищ. Почему же вы так далеко от своей могучей армады?

Очевидно, что Макака хотел посеять раздор в рядах, как мог. Хоть он не перевел Урсо и Квиандро, было ясно, что два пирата знали тон Макаки, потому что просто страдальчески переглянулись и опустили головы над своей работой.

— Скажи, Макака, какое тебе дело? — спросил Ник. Его уверенность рядом с Макслом всегда росла.

Макака фыркнул.

— Конечно, мне есть дело. Я хочу знать, с чем связался.

— Я удивлен это слышать, — Ник шире расставил ноги и держал руки за спиной, пока говорил. Дрейк не двигался без цели, и он не давал себе проявлять эмоции, хотя Ник сжимался внутри от вопросов Макаки. — Потому что мой помощник говорит, Макака, что тревога тебе не присуща. Хм? Можно переживать за свои дела. За свои манеры. За свой… — Ник фыркнул, словно уловил гадкий запах, — внешний вид. Если бы ты больше переживал за что-нибудь из этого — а то и за все сразу — я мог бы увидеть улучшения, которые ожидаю от своих моряков.

— Выпрямись, — рявкнул Максл и ударил Макаку, чтобы исправить его позу. Он добавил удар по голове, чтобы сбить грязную широкополую шляпу пирата на палубу. — Выражай хоть немного уважения!

— Простите, — Макака звучал искренне смущенно, хотя бы жалел, что открыл глупо рот. Его глаза говорили о другом. Ник боялся ненависти в них. — Простите, капитан.

Ник шагнул вперед.

— Знаешь, Макака, — тихо сказал он, — если не хочешь продолжать со своими товарищами, можешь остаться в Галлине. Тебе не нужно говорить. Просто собери вещи и уходи.

— Капитан! — крикнула Чудо-ребенок из вороньего гнезда, пронзая воплем воздух. Она вернула почти весь голос, хотя еще порой звучала хрипло.

— Я слышу, — ответил Макака Нику.

Он все еще дулся, но Ник хотел убедиться, что пират его понял.

— Я не буду против, если ты пропадешь.

— Он понимает, капитан.

Максл коснулся его руки и попытался оттянуть Ника, но он зашел слишком далеко как Дрейк.

— Вообще-то, — прошипел он на ухо мужчине, — я был бы рад тебя не видеть, Макака.

— Капитан! — уже не Максл, а Чудо-ребенок заставила Ника обернуться. Как акробат, она спустилась ловко по веревочной лестнице, закружилась, держась за мачту, сделала тройное сальто и оказалась рядом с Ником. Раньше такое выступление вызвало бы аплодисменты зрителей. Но только Урсо захлопал, просияв, пока Макака не пронзил его взглядом, заставив вернуться к работе. Чудо-ребенок протянула подзорную трубу, которую использовала сама. — Думаю, вы хотите это увидеть.

Ник замешкался. Звучало жутко.

— Да? — когда Чудо-ребенок указала на северо-восток в сторону, куда они плыли, Ник прошел к перилам борта. В подзорную трубу он смотрел, зажмурив глаз, чтобы видеть в грязную линзу. Он разглядывал горизонт, искал то, что заметила актриса. — Хорошо, — он охнул, уловив то, что должен был увидеть.

— Что? — Максл смотрел в ту же сторону, но не мог сам разглядеть без помощи. Ник отдал трубу Макслу, ждал, пока тот посмотрит, а потом указал. — Мы не одни, — прошептал он.

Максл не сразу смог настроить трубу и увидеть то, что заметил Ник. Он выругался под нос и отдал инструмент.

— Блокада, — напряженно сказал он.

— Мы близко к суше? — синьора Артуро вышла на палубу, пыхтя от подъема по лестнице. Только они с Пульчинеллой не сменили платья на мужские штаны, и ей приходилось собирать юбку рукой, чтобы не упасть. Но она постаралась иглой и нитью, и ее костюм все же напоминал морской. — Надеюсь. Скажи, что это так, милый мальчик.

— Блокада? — Джакопо Коломбо работал на корме и пришел на шум.

— Блокада! — синьора Артуро схватилась за грудь, закричала и посмотрела в беззвучной молитве на небеса.

Шум вызвал еще нескольких из экипажа, включая Дарси. Что бы она ни делала под палубой, ее лицо было в саже. Она поднялась по лестнице, удивленно моргая, посмотрела на отца, потом на Ника для объяснений. Ник прижал подзорную трубу к глазу еще раз. Когда он посмотрел в первый раз, он увидел только два корабля вдали. Теперь он видел больше — четыре, шесть, восемь, может, двенадцать кораблей на горизонте. Знания Ника о кораблях можно было написать на пакетике чая, ему корабли казались одинаковыми, с тремя мачтами и зловещими пушками на борту.

— Это военные корабли, — сообщил Ник.

— Паруса видно? — спросил Максл, перебирая пальцами, словно сам хотел взять трубу. — Что на них?

Ник прищурился, чтобы разглядеть.

— Цветок, — сказал он, увидев силуэт на парусе. Небольшой корабль плыл туда-сюда перед длинным рядом других кораблей, будто патрулировал воды. — Ирис.

— Герб Ириса, — сказал Джакопо без эмоций, — это национальный символ Пэйс Д’Азур, — Дарси невольно зашипела.

В спокойные полтора дня Ник почти забыл о знакомом страхе — покалывании на спине, дрожи, жаре под руками и стуке сердца, мешающем дышать, словно он забывал, как это делать. Все это вернулось. Он не был рад. Но его ответа ждал экипаж.

— Что ж, — он изогнул губы, стараясь изобразить ироничную улыбку. — Мои старые друзья из Пэйс Д’Азур. Какая радость.

Он отдал трубу Макслу, который снова посмотрел с ней на горизонт.

— Вот, что я вижу, — сообщил он радостно. Он опустил подзорную трубу и схватил Дарси за ладони, поднял их на уровень лица, пока ее пальцы не соприкоснулись. Как скульптор, он сделал из них полукруг. — Это гавань Галлины, да? — он стал пальцами пронзать воздух между запястьями Дарси. — Пэйс Д’Азур ставит корабли, чтобы управлять городом. Но, — добавил он после мига колебаний, — это не выглядит как осада. Другие корабли выплывают.

— Так они управляют портом, но не мешают, — сказал Ник, обдумывая эту новость.

— Может, они ищут украденные товары, — встревоженно сказал синьор Артуро. «Слезы Корфу» был почти без вещей, когда Ник захватил его. В оловянном горшке была скромная сумма золота, которую Ник и Максл нашли в добыче пиратов. Они, наверное, хотели заработать, продав Артуро в рабство. — Что-нибудь ценное.

— Или кого-то, — сухо сказала Дарси, но Ник заметил, что ее глаза были огромными.

— Да. Ну, — Ник громко заговорил скучающим голосом Дрейка. — Повезло, что нам нечего прятать, да? — он повернулся к Макслу и спросил тише. — Где-то еще можно найти провизию? — мужчина опустил подзорную трубу и покачал головой. — Мы должны остановиться?

— Если мы видим их, — выдохнул Максл ему на ухо, Ник ощущал его щетину, — то они видят нас.

— За работу, — сообщил всем Ник. Дарси все еще смотрела на него с вопросами в глазах, но при всех она их не озвучила. — Милая леди из камбуза, попрошу пройти со мной на минутку, — Ник тут же взял синьору Артуро под руку и отвел ее от Макаки и его товарищей. Она заворковала и склонилась ближе к Нику, пока они не отошли подальше. Он заговорил как Ник, а не как Дрейк. — Мне нужно, чтобы вы без вопросов замаскировали старика и девушку. Они должны быть скрыты.

— Но почему? — синьора закрыла рот руками, зная, что проигнорировала просьбу не задавать вопросы.

Было сложно кратко приказывать женщины.

— Госпожа, — сказал он. — Сделайте вид, что это пьеса вашего мужа, что Дарси и Джакопо — Инжиния и старик, отец и дочь, и их преследуют за преступление, которого они не совершали, — Ник не дал Артуро информации о Коломбо. Для них пара была просто беглецами, которых Ник спас в бою. Может, он немного приукрасил, но синьора слушала внимательно, увлеченная историей. — Вы — Занна, дочь Муро, Госпожа охоты, пришли к ним в час беды. Что вы сделаете?

— О, я скрою их по правилам охоты! — синьора уже вжилась в роль. — Я нарядилась во что-нибудь красивое и белое с высоким воротником, который обрамлял бы мое лицо в свете рамы. Она — звезда шоу, Занна, да? И, конечно, я была бы такой красивой, что их гадкий преследователь забыл бы об охоте, я соблазнила бы его женскими чарами. Он не заподозрил бы ничего, ведь я и лесные звери скрыли бы пару под ветками и листьями, а моя красивая песня усыпила бы их, — она так хорошо представила видение в голове, что вздохнула, очарованная.

— Да-а, — Ник вмешался, пока она не отвлеклась. — Но вы будете в своем костюме пиратши, и вы на корабле, где нет веток и листьев или лесных зверей. И, прошу, не пойте. Можете?

Синьора Артуро фыркнула.

— Могу ли я! Конечно, могу. Хотя нужна опытная актриса, чтобы передать сложность персонажа Занны. Она не из мира людей. Дрожащее сердце скрыто в бесстрастном теле полубогини… — пока его госпожа описывала роль, Ник повернулся. Джакопо и Дарси смотрели на море в сторону блокады. Он помахал им подойти, пока вел Синьору к люку. — Какой хороший сюжет. Нужно сказать Арманду сочинить новую пьесу, когда мы вернемся, — говорила она, когда Коломбо подошли к ним. — «Воля Занны: трагедия в трех актах». Нет, в пяти. Трех не хватит, — она улыбнулась, взяла Джакопо за руку. — Идем, белочка, — сказала она ему и обратилась к Дарси. — И ты, орешек. Занна вас заберет.

Дарси посмотрела на Ника со смятением и ужасом, когда ее потянули под палубу. Он шагнул к люку, опустился рядом перед тем, как она спустилась.

— Все будет хорошо, — сказал он ей и Джакопо. — Просто слушайтесь синьоры. Вы мне доверяете?

— Конечно, — сказал Джакопо.

Дарси не была убеждена. Она спускалась последней, прикусила губу и кивнула.

— Делай, что должен, — шепнула она, спустившись.

— Идемте. Скорее. Времени мало, — сказала синьора, уводя их дальше. Ник выпрямился и вздохнул, не ощущая себя нахально, как должен был. Может, Дрейк не зря презирал мир. Забота о людях вела только к тревоге и усталости.

Он снова понял с улыбкой, которую быстро скрыл, что было хорошо знать, что он был не так похож на Дрейка, как боялся. Ник выпрямил шею, вытянулся и кашлянул, готовясь к тому, что его ждало. Он был уверен, что выступление будет серьезным. От этого зависели жизни людей.

15

Не говори, что твой кузен отправился в Галлину. Лучше ничего не говори или, если заставят, скажи, что он просто в море. Лучше пусть думают, что он мертв, чем хоть кто-то узнает, что кто-то нашей крови подался в эти дикие земли.

— из переписки Амилитты Манчинни из Тридцати с ее четырьмя детьми

Говорили, берег Галлины заселили беженцы из Эллады, желающие найти не такое строгое место, чтобы заниматься разными религиозными практиками. Их корабль разбился об берега острова. Они устроились в месте, где можно было жить, и процветали. Если бы остров был ближе к Элладе, их точно захватили бы за несколько сотен лет. Если бы тут было больше плодородной земли (если бы она вообще тут была), это место стало бы важнее для других стран. Если бы оно было больше или стало бы важным стратегическим местом, кто-нибудь, желающий управлять Лазурным морем, давно завоевал бы их.

Но город Галлина устроился на пляжах, стена камня поднималась со дна морского. Вулкан укрывал город тенью все время, кроме ранних часов дня, остужая его в жаркие месяцы. Тень добавляла сумрак, который усиливался, когда облака пепла накрывали остров. Галлина привлекала изгоев и торговцев, которые не перебирали клиентами, как и изгнанников и преступников. Сюда прибывали торговцы, но этот город не посещали ради хороших храмов или манер. Но хотя бы вид на гору Галлина с воды в этот день был хорошим. Ник смотрел, как корабли плавали под низкими облаками над гаванью.

Он долго смотрел туда. «Слезы Корфу» приблизились, и было видно большие военные корабли в гавани, небольшие патрульные корабли поплыли в их сторону. На их носах висели треугольные флажки. Максл в каюте капитана объяснил, что это были разные морские послания. Тут красные и белые флажки командовали бросить якорь и не продвигаться дальше без указаний.

Они ждали. Два часа они стояли на воде без движения, почти ничего не делали и не говорили. Старые члены экипажа были у перил борта, смотрели на гавань и корабли, которые якобы защищали ее. Члены труппы Артуро бродили, сплетничая, пытаясь понять, означало ли это угрозу их будущему. Ник следил, пытаясь понять логику. Тут не просто так были военные корабли из Пэйс Д’Азур. Они искали Коломбо. Интересно, что ни один покидающий корабль не останавливали. Они не боялись, что что-то вывезут из города.

Наконец, от самого большого из военных кораблей отделился патрульный корабль и направился к ним. Ник смотрел на него бесстрастно, ждал без слов, как он опустил паруса недалеко от их судна. На его палубе суетились, как муравьи, люди, работали, чтобы спустить на воду лодку, что была вдвое больше лодки Максла. Несколько мужчин погрузились в нее. Моряки в синем доставили пассажиров ближе. Ник понял, что в центре лодки был сам граф Дюмонд. Что-то в позе мужчины и наклоне головы говорило о наглости аристократа. Ник вспомнил, как мужчина отказался прийти на помощь на борту «Гордости Муро», и он помрачнел при виде него.

Три офицера с графом могли тоже быть на борту «Гордости», но Ник не помнил их. Один из них позвал на его языке. Ник стоял у борта, не двигаясь, подражая позой графу, позволил Макслу ответить на ломаном азурском. Лодка добралась до «Слез», и офицер заговорил понятным Нику языком:

— Что привело вас в Галлину?

— Нам нужно пополнить припасы, — крикнул Максл. — Сухари, вода, вино, мясо.

— И кто вы?

— Мы — экипаж «Слез Корфу», — ответил Максл, стараясь звучать вежливо. — Прошу, пропустите нас. Мы мирные.

Граф Дюмонд заговорил голосом, который мог легко разрезать любые разговоры. Ник видел с этого расстояния родинку на его щеке.

— «Слезы Корфу», — сказал он, глядя на экипаж у борта с презрением. — Я знаю этот корабль. Я потому и настоял на своем присутствии. Это пираты.

Ник своей рукой помешал Макслу ответить.

— Я не согласен с выбором слов. Мы — путешественники, — сообщил он, глубоко дыша и подкрепляя слова силой.

— Пираты, — ответил граф. Как коршун над добычей, он посмотрел на Ника. Он отметил его юный возраст и треуголку на его голове, казалось, осудил его. — И, если я помню, они получили мои монеты.

Ник призвал в себе Дрейка, боязнь пропала, роль захватила его. Он мог теперь состязаться в наглости с графом. То, как мужчина тер большим пальцем два других, говоря о монетах, заставило Ника чувствовать себя грязным, как граф и хотел.

— Может, с прошлым капитаном, — заявил Ник как Дрейк. — Но я о таком, как нынешний капитан, не знаю.

— Вот как, — граф не радовался. — Где капитан Кси?

— Да, — ответил Ник. Он знал, что все на корабле его слушают. Казалось, они затаили дыхание, боясь потревожить разговор воздухом. — Мне не хотелось бы сообщать плохие вести, но капитан Кси уже не с нами, — он склонил голову, как поступали, говоря о мертвых, но лишь на миг, чтобы не выказывать уважения. — Жаль, что он не может тут ответить на ваши вопросы.

— Я тебя знаю, — вдруг спросил граф. Он повернулся, чтобы лучше видеть Ника. — Я тебя откуда-то знаю. Как тебя зовут?

— Меня зовут Дрейк те, кем я управляю, — Ник стал тревожиться под маской своей роли. А если граф вспомнит испуганного мальчика с «Гордости Муро» и узнает его в уверенном капитане, которого он пытался изобразить?

— Дрейк? — граф произнес слово, словно оно было грязным и незнакомым. — Это вид утки?

— Как дракон. Раур! — Ник хотел сказать то же самое, но без «равр», но его помощник опередил его. Он опустил ладонь на плечо Максла, чтобы подавить его гнев.

Граф едва заметил. Он увидел, что задел его своими едкими словами.

— Думаю, я не могу поддерживать соглашение прошлого капитана, — сказал он, игнорируя Максла. — У пиратов по определению нет чести.

Ник кипел. Мужчина говорил о чести, но какая честь была в привлечении пиратов в нападение на корабли как «Гордость Муро»? Какая честь была в том, что невинных, как Артуро и их труппа, продавались в рабство, а слугу бросали отбиваться от дикого человека?

— Думаю, вы — эксперт благородного поведения?

— Я уважаю короля и страну, — ответил граф. Он отметил, как фамильярно обратился к нему Ник. Три офицера с ним стали шептаться. — Он не сомневается в моей верности.

— Как и я, — сказал Ник. — И я тоже верен. Своему народу, — он махнул на свой экипаж, но думал о городе. — Я должен делать то, что для них лучше. А сейчас это означает, что нужно проплыть… мимо вашего… флота… и купить провизию. У нас есть разрешение?

Один из хозяев Ника был с мастиффом, обученным рычать при малейшей угрозе, настоящей или воображаемой. Нику показалось, что граф напрягся от его слов как тот пес.

— Жаль, что вы не хотите поговорить дольше, — граф изображал ложное сожаление.

— Я уже долго находился вне гавани, — сказал Ник. — Три часа или больше, а нам нужно многое сделать перед тем, как уплыть утром.

— Вы тут ненадолго.

— Надеюсь. Или у вас есть еще дела с нами?

Казалось, у их беседы не будет конца. Ни Дрейк, ни граф не отступали. Граф Дюмонд смотрел на Ника с презрением. Но он поправил парик и ответил:

— Мы ищем двух беженцев, — сказал он, глядя на экипаж у борта. — Преступников. Джакопо Миандро Коломбо и Дарси Фонтейн Коломбо, — Ник ощутил страх от слов графа, подумал, что Дрейк пропадет, оставив дрожащего мальчика. Но, несмотря на шок, Ник сохранил маску. — Ваш прошлый капитан старался отыскать их, и за успех ему полагалась награда.

Ник обрадовался, что обращался к Коломбо как Колючий язык и Старик, когда рядом были пираты.

— Капитан Кси, — исправил Ник, — не был моим капитаном. Он был моим противником, — он улыбнулся, надеясь, что передал так значение.

— Ясно. И вы ничего не знаете о двух беженцах? — Ник поджал губы и изобразил безразличие. — Жаль.

— Чем они так расстроили вашу страну? — спросил Ник и улыбнулся. — Съели улиток с чесноком не той вилкой?

— За такое мой король не приказывает убить при встрече, — парировал граф без веселья. Ник поежился внутри от новости. Слова после этого не успокоили его. — Их разыскивают за хладнокровное убийство виконта Сан-Маркиза. Вам нужно знать лишь, что их награды за их поимку хватит мужчине на жизнь. Или женщине, — добавил он, кивнув на Инжинию в штанах. Она не стала хлопать ресницами или делать реверанс, а смотрела враждебно.

— Тогда я буду рад сообщить вам, если услышу о преступниках, — Ник уловил движение слева и кашлянул. Он и Максл чуть повернулись. Ник был уверен, что звук исходил от Макаки. Его беспокоило, что пират мог знать больше, чем Ник понимал. Но Макака просто плюнул за борт, прислонился к перилам с нечитаемым лицом.

— Мои офицеры проверяли многие корабли, приплывающие в Галлину, чтобы убедиться, что эти двое не проникли на борт, — заявил граф, следя за реакцией Ника.

Сердце дрогнуло, Ник отказывался показывать страх на лице.

— Будь я виноват, я бы стал спрашивать, есть ли у вас право на это, Галлина ведь не входит в состав Пэйс Д’Азур и не отвечает никому, кроме своей власти.

— У нас есть право…! — заявил один из офицеров с сильным акцентом.

— Но я не виновен, — ровно продолжил Ник, словно не слышал его, — так что можете осмотреть корабль. Забирайтесь на борт, если хотите. Ройтесь в трюме, хотя там почти ничего нет, капитан Кси плохо следил за кораблем. Может, там осталось немного сушеной рыбы для всех нас.