Учёные сказки

Числа

Числа делятся на четные, нечетные и почетные. К последним относятся зачастую мнимые числа.

Примечание:[14]

Пирамида

Чем многограннее пирамида, тем у нее меньше острых углов в соприкосновении с внешним миром.

— Посмотрим на мир с трех сторон…

— Нет, зачем же с трех? Есть ведь и еще одна сторона…

— Разве только одна? Есть еще пять сторон…

— Посмотрим на мир с двадцати сторон…

Чем многраннее пирамида, тем многосторонней она смотрит на мир:

— С одной стороны, это, конечно, неправильно… Но с девяносто девятой стороны… это, пожалуй, верно…

— Давайте взглянем с двести пятьдесят третьей стороны…

— Даже лучше — с восемьсот семьдесят первой…

А при всестороннем взгляде на мир пирамида и вовсе теряет свою угловатость и превращается в конус, обтекаемый конус: ведь обтекаемость верх многранности…

Примечание:[15]

Вынесение за скобки

Зато когда его вынесли за скобки, все сразу поняли, что это было за число.

— Это был наш общий множитель!

— Это был наш общий делитель!

Так число приобретает значение. После того, как его вынесут.

Примечание:[16]

Высшая математика

Ноль, деленный на ноль, дает любое число.

В числителе ноль — в знаменателе ноль.

Сверху ноль — снизу ноль.

— Сейчас мы должны получить тысячу, — говорит Верхний Ноль.

— Получим! — отзывается Нижний.

— А теперь мы должны получить миллион.

— Получим!

— А как насчет миллиарда?

— Получим!

Вот оно как хорошо: что захочешь — все получается.

Сверху ноль — снизу ноль.

В числителе ноль — в знаменателе ноль.

Ноль, деленный на ноль, дает любое число.

Только взять эти числа никто не может.

Примечание:[17]

Неправильные дроби

С каждым годом у нас все больше дробей, которые превышают целые числа. Сегодня их еще называют неправильными, но завтра их назовут иначе. Потому что дробь, которая стремится стать выше целого, — ведь это, в сущности, самая правильная дробь.

Примечание:[18]

Отношение величин

Коршун относится к воробью так, как воробей относится к муравью.

— Чтоб ты пропал! Ты же знаешь, как я к тебе отношусь!

Еще бы не знать! Большая величина относится к меньшей так, как меньшая относится к еще меньшей.

— Извините, это в последний раз… Вы же знаете, как я к вам отношусь…

И это известно: меньшая величина относится к большей так, как большая относится к еще большей.

Муравей относится к воробью так, как воробей относится к коршуну.

Примечание:[19]

Золото

Кислород для жизни необходим, но без Золота тоже прожить непросто. А на деле бывает как?

Когда дышится легко и с Кислородом вроде бы все в порядке, чувствуется, что не хватает Золота. А как привалит Золото, — станет труднее дышать, и это значит — не хватает Кислорода.

Ведь по химическим законам — самым древним законам Земли — Золото и Кислород несоединимы.

Примечание:[20]

Окисление

Окисляемся, браток?

— Окисляемся.

— Ну и как оно? Ничего?

— Ничего.

Разговор ведут два полена.

— Что-то ты больно спешишь, это, браток, не помоему. Окисляться надо медленно, с толком, с пониманием…

— А чего тянуть? Раз — и готово!

— Готово! Это смотря как готово… Ты окисляйся по совести, не почем зря. У меня в этом деле опыт есть, я уже три года тут окисляюсь…

Окисляются два полена. Одно медленно окисляется, другое быстро.

Быстро — это значит, горит.

Медленно — это значит, гниет.

Вот какие бывают окисления.

Примечание:[21]

Гелий

Пользуясь тем, что его впервые открыли на Солнце, Гелий держится особняком и пренебрегает нормальными химическими отношениями.

— Вот у нас на Солнце! — говорит Гелий. — Там не то, что здесь!

А собственно, что же такое на Солнце? Водород, углерод, железо — все то же, что и на Земле. Да и сам Гелий — обыкновенный земной элемент, только его на Солнце раньше заметили.

И о Солнце Гелий говорит лишь для того, чтобы оправдать свою земную инертность.

Примечание:[22]

Химическая реакция

У Аргона на внешней орбите предельное количество электронов. А почему?

— Мы живем в век химического прогресса, — говорит газ Аргон. — В наше время электроны решают все. А что мы видим в Периодической системе? Вот вы, например, — как вас там? Алюминий? Потрудитесь встать. Сколько у вас на внешней орбите?

— Три.

— Ну вот, пожалуйста. А у вас? Медь, если не ошибаюсь?

— У меня один, — говорит Медь, краснея.

— Один электрон! Это же преступление! Что вы отдадите, когда надо будет отдать, с чем вы не посчитаетесь, когда надо будет не посчитаться?

Хорошо говорит газ Аргон.

Но вот наступает химическая реакция.

И Медь, и Алюминий, и другие металлы, которым нечего терять, кроме одного-двух электронов, отдают все, что имеют. А Аргон не отдает. Ему есть что терять. Поэтому Аргон не спешит проявлять активность.

Одно дело — химический прогресс, а другое — химическая реакция!

Примечание:[23]

Лакмус

— Сегодня щелочь, завтра кислота… Вот так и живем…

— А сам-то ты как относишься к химической реакции?

— Да никак. Просто меняю окраску.

Примечание:[24]

Спектральный анализ

На вкус и на цвет товарищей нет. И когда Ньютон заговорил сразу о семи цветах, у него стало в семь раз меньше товарищей.

— Он и прежде любил утверждать, что белое — это черное, — припоминали бывшие товарищи. — А теперь выходит, что белое — это красное, оранжевое, желтое, зеленое, голубое, синее и фиолетовое? Так, что ли, надо его понимать?

Все знали, как надо понимать, и все ничего не понимали. И тогда, чтобы им объяснить, Ньютон взял семь цветов и соединил в один белый цвет.

— Ну, знаете! Семь цветов — в один! — зашептались вокруг.

И у Ньютона стало еще в семь раз меньше товарищей.

Примечание:[25]

Физический закон

Великие открытия совершаются чисто случайно.

Чисто случайно встретились в лесу Еж и Лев.

— Приготовься, Еж, — говорит Лев, — сейчас я тебя ударю.

Приготовился Еж: свернулся клубком, не поймешь, где у него душа, а где пятки.

Лев размахнулся и — хлоп! В чем дело? По всем расчетам Ежу бы на три метра отлететь, а он отлетел только на полтора. А на остальные полтора отлетел Лев. Да и этих метров показалось ему мало: поджал хвост — и ходу!

«Интересное явление, — подумал Еж, — надо будет его проверить!»

Стал он проверять, как полагается в научном исследовании. Делал опыты и на волках, и на медведях. Все подтвердилось: чем сильнее удар, тем дальше зверь отлетает. Вот так Еж и открыл закон:

Это было великое научное открытие. До сих пор в лесу только действовали, а противодействовать никто не решался. Теперь же все воспрянули духом. Зайцы, бобры, суслики — всякая лесная мелкота повылезла из своих нор, прет прямо на Льва.

— А ну, — говорит, — ударь!

Начал Лев ударять. Народу перебил — глядеть страшно.

— Это не по закону! — возмущается мелкота. — По закону действие равно противодействию!

Ударяет Лев. Ему наплевать на законы.

И тут нашелся один Суслик. Подытожил все опыты и — дополнил закон Ежа:

ДЕЙСТВИЕ РАВНО ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ — ЭТО ФИЗИЧЕСКИЙ ЗАКОН, НО ТАМ, ГДЕ ДЕЙСТВУЕТ ФИЗИЧЕСКАЯ СИЛА, ФИЗИЧЕСКИЕ ЗАКОНЫ БЕЗДЕЙСТВУЮТ.

В науке этот закон известен под именем закона Ежа — Суслика.

Примечание:[26]

Абажур

На проводе Абажур: — Нет, товарищи, свет — это все-таки здорово! Свет — это очень, товарищи, хорошо!.. Только ведь надо его подать, преподнести, так сказать, в выгодном свете…

Примечание:[27]

Изолятор

— Проводники, проводники… Каждый проводит свою линию… Одним надо где-то светить, другим — чего-то там двигать… Тоже двигатели нашлись, осветители. И ведь сколько ихнего брата на этом горит, а все туда же тянутся… Мир хотят изменить — знаем, не в первый раз! Перемена постоянного тока, постоянство переменного… Изолировать надо таких — чтоб другим не повадно!

Примечание:[28]

К.П.Д

Отношение рожденной мышки к родившей ее горе называется коэффициентом полезного действия.

Примечание:[29]

Любезность

— О, простите, я не одето! — улыбнулось Солнышко и натянуло на себя тучку.

— Ну, не сидеть же вам в темноте! — нахмурилась Тучка и зажгла молнию.

— К вашим услугам! — сверкнула Молния. — Что бы такое вам зажечь?

И она зажгла домик.

— С вашего позволения, я сгорю, — зарделся Домик. — Но вы не беспокойтесь, я оставлю по себе пламя…

И Домик поджег соседние домики.

— Рады стараться! — загорелись Соседние Домики и подожгли весь город.

Земля была растрогана.

— Вы очень любезны, — сказала она и посыпала голову пеплом.

Примечание:[30]

Закон всемирного тяготения

У Вселенной непорядок с одной Галактикой.

— Что это у тебя, Галактика? Как-то ты вся затуманилась?..

— Да вот — Солнце тут есть одно…

У Галактики непорядок с одним Солнцем.

— Откуда у тебя, Солнце, пятна?

— С Землей что-то не ладится…

У Солнца непорядок с одной Землей.

— Что у тебя, Земля, там происходит?

— Понимаешь, есть один Человек…

У Земли непорядок с одним Человеком.

— Что с тобой, Человек?

— Бог его знает! Ботинок как будто жмет…

Один ботинок — и тяготит всю Вселенную!

Примечание:[31]

Горизонт

Подошло Солнце к Горизонту.

— Спрячь меня, — просит. — Такой горячий день, нет отбоя от посетителей.

— Неудобно как-то, — кривится Горизонт. — Что обо мне на земле подумают?

— А кто будет знать? Если спросят, скажешь, не видел.

— Не умею я врать, — колеблется Горизонт. — Ну да ладно, что с тобой поделаешь?

Спряталось Солнце за Горизонт, и тут-то о нем все стали спрашивать. А Горизонт и вправду не умел врать.

Не знаю, — говорит, — не видел. — А сам покраснел, каждому ясно, что врет Горизонт, знает он, где Солнце.

Красный-красный стал Горизонт. «Ну его, — думает, это в последний раз. Больше я с этим Солнцем не связываюсь»

Так думает Горизонт. А как оно будет на самом деле? Что тут гадать! Подождем до завтра.

Примечание:[32]

Широта

В нашем деле главное — широта!

Ну, если так считает Экватор, то что остается другим кругам? Им остается мыслить ему параллельно.

Расходятся от Экватора по карте круги, но сходятся в общем мнении. И даже самый узенький, съежившийся кружок у полюса и тот не преминет подчеркнуть:

— В нашем деле главное — широта!

Примечание:[33]

Параллели и меридианы

— Главное направление — с запада на восток!

— С севера на юг — главное направление! Воображаемые линии ведут воображаемый спор, но ничего не меняется на земном шаре.

Примечание:[34]

Мыс

Я так окружен водой… Меня даже можно назвать полуостровом… Но если вам все равно, зовите меня полуконтинентом…

Примечание:[35]

Масштаб

— Я — Океан.

— Одну минуточку, посмотрим по карте. Приметы есть?

— Как вам сказать… Ну, Океан, стихия.

— Называетесь как?

— Тихий называюсь. Тихий океан. Или еще — Великий.

— Ого! Даже так!

— Так, так, во мне ведь тысячи километров!

— Успокойтесь, Океан, сейчас проверим ваши километры. Здесь вам не стихия, здесь вам план. Точный, масштабный план местности… Так вот, Океан: по нашим масштабам ваш километр равен одной тысячной миллиметра. Вот вам и великий. У нас нет великих. У нас все одинаковые.

Примечание:[36]

Небо

Ночное небо смотрит тысячью глаз, и от этого Земле не так одиноко. Можно выбрать любую звезду и смотреть на нее до утра — это гораздо лучше, чем спать, хотя некоторые придерживаются другого мнения. Можно зажечь свои огни и посигналить в пространство: «Эй, как там у вас?» Можно полететь к звездам…

Но как жить, когда на небе нет звезд? Небо слепое, оно потеряло Землю, и она теперь крутится сама по себе. Земля тоже слепая. Она тычется в пустоту, она спрашивает: «Небо, ты здесь? Где ты, Небо?»

Издавна люди научились находить дорогу по звездам…

Примечание:[37]

Лунные люди

Странная это была планета. Она не крутилась так, как наша Земля: день с солнцем, ночь с луной, хотя и солнце, и луна у нее были. Планета умудрялась крутиться так, что одна ее сторона была повернута только к солнцу, а другая — только к луне.

И на этой, лунной, стороне жили люди…

Они жили здесь много лет и никогда не видели солнца. Но человек не может жить без солнца, и потому люди считали солнцем свою луну.

Они все делали при луне — и работали, и любили. При луне они воспитывали своих детей и учили их стремиться к свету. Ведь они не знали, что свет их — вовсе не свет, а только отражение света.

Люди были маленькие и незаметные в полумраке. Но зато тени их, как всегда бывает при луне, вытягивались на целый квартал и поднимались до крыш зданий. Тени ходили по городу, знакомились, обменивались новостями. Тени провожали друг друга и целовались у подъездов, и после этого рождались маленькие тени, которые потом вырастали, и все начиналось с начала. Людям казалось, что они живут в царстве теней, и они были осторожны и подозрительны.

Так жили лунные люди. Им был дорог их полусвет, он тешил их получувства. И полумечты людей не простирались дальше своей, лунной половины планеты. «Ничто не ново под луной», — упорно твердили старики. Но выросли их дети и захотели нового.

Вышли дети на большую дорогу и пошли куда глаза глядят, а за ними потянулись старики, потому что им казалось, что дети их все еще маленькие и нуждаются в присмотре.

Далеко ушли лунные люди от родных домов и пришли туда, где кончалась луна и начиналось солнце.

Это было удивительное зрелище. Старики отступили и прикрыли руками глаза, а молодые шагнули навстречу солнцу.

— Вот это солнце! — сказали они. — Это настоящее солнце, и только под ним стоит жить!

А старикам поздно начинать жить — им ли на старости лет менять себе солнце?

— Нет, это не солнце, — сказал один из них и бросил в солнце камень. Но камень до солнца не долетел, он вернулся обратно и убил старика.

Отошли старики в сторонку и стали думать, как быть.

Старикам думать легко: у них и опыт, и знания. Они могут такое изобрести, что молодым и во сне не приснится.

И решили старики взорвать солнце. Тогда вернутся их дети домой, и снова все будет, как прежде.

За дело взялись самые мудрые ученые и самые ученые мудрецы. Они работали, не зная сна, потому, что при солнце не научились спать, и еще потому, что, как все старики, страдали бессонницей. Вероятно, их усилия были небезуспешны: вскоре вселенную потряс такой взрыв, что теперь никто не может сказать, куда девались и эти ученые, и эти мудрецы, и вся их планета. Существуют, конечно, догадки, что, дескать, была планета; а дальше — никаких подробностей.

Но если подумать, и о подробностях можно догадаться. Взорвали планету лунные старики, которые замышляли взорвать солнце.

Разлетелась планета на мелкие кусочки, и полетели эти кусочки на другие планеты, чтобы всех предупредить: нельзя идти против солнца.

И на нашу Землю падают эти кусочки — только мы не всегда придаем им значение.

Примечание:[38]