Ученый в средневековье Том-7

Глава 491. Одержимый наукой

Зен не понимал, как так произошло. В данный момент он вместе с Сициллом и Арчибальдом находился под защитой Виктора. Но остальных-то никто не защищал. Эвелин была занята боем с одной тварью, в то время как другие три пытались найти оставшихся выживших.

Везде были разбросаны человеческие останки. Где рука, где нога, желудок, кусок печени. Даже сердце, которое отбивало последние удары. Куда ни глянь, везде кровь. Её было так много, что воздух уже успел пропитаться запахом железа, а земля больше не могла впитывать тёмно-бордовую жидкость.

Сам учёный был одет лишь в простую длинную рубаху, в которой спал, как и остальные двое его коллег. Впереди, спиной к ним стоял Виктор. Он был с головой погружён в наблюдение за существами, которые устроили это бесчинство. Его главной целью была защита Зена, для этого и прозвучал его приказ о спасении эльфа с епископом.

Как бы Бог Молний ни был к ним привязан, но жизнь господина считалась ценнее. Намного. Её надо было сохранить любой ценой. Даже ценой его собственной жизни. В этом и заключается главный долг Дворецкого, который не смог спасти двух своих господ, в результате чего некогда великая семья находилась на грани вымирания, а её единственный наследник прямо сейчас был в смертельной опасности.

Рассматривая окружающее пространство, Зен пытался вспомнил, как же так вышло. Когда всё пошло под откос? Из-за чего он, император Вавилона, вынужден стоять в одной ночной сорочке в огромной пустоши, в которой нельзя использовать большинство заклинаний, посреди ночи.

*** За несколько часов до этого

— Ну что, давайте начнём подготовку к эксперименту? — воодушевлённо сказал Зен.

— А у нас есть лунные камни? — поинтересовался Арчибальд.

— Я брал немного, — ответил за учёного Сицилл.

— Ну вот, всё отлично, всё есть. Время начинать! Сперва нам потребуется узнать, какой длины волны, что появляются в окружающем нас пространстве. А также ещё и то, каким образом скопировать её и воспроизвести. Ну, со вторым проблем нет, а вот с первым есть. Надо найти определённую зону и силу для удара по камню, чтобы создаваемые волны были с максимально возможной точностью похожи на свои прототипы, — принялся вслух рассуждать учёный, что было ему свойственно. На последнем предложении он поднял голову и посмотрел на собеседников, ожидая предложений по решению этой небольшой проблемы.

— Давай тогда разместим везде наши новые устройства по отслеживанию колебаний маны, чтобы можно было с более высокой точностью проводить калибровку лунного камня. У нас, правда, всего один, но это не мешает нам создать новые. Тем более технология известна, осталось лишь повторить то, что мы уже делали, — предложил Сицилл самую простую, но и самую лучшую идею решения этой проблемы.

— Ну, у нас нет иного варианта, — усмехнулся Арчибальд, — я «за».

— Раз так, решено. Давайте быстренько их соберём, — Зен промолчал пару секунд, а затем добавил: — Нам понадобится ещё три датчика, если брать в расчёт собранный. На каждую из сторон по одной штуке. Думаю, этого достаточно. Возражения?

Возражений не последовало.

— Тогда вперёд.

Через час все три датчика колебаний маны были собраны. Каждый изготавливал одну штуку. Так как Арчибальд не присутствовал при сборе устройства, ему выдали уже готовую версию для быстрого изучения и копирования механизма.

Нет, Зен не сомневался в способностях эльфа. Просто для максимальной точности необходимы идентичные датчики, иначе будет большое расхождение в данных. Даже если будет просто разниться механизм сборки.

— Вот где бы пригодились китайцы со своими станками из двадцать первого века… — усмехнулся учёный, вспомнив истории, которые читал о тех временах. Тогда весь рынок разного рода вещей был занят именно продукцией из Поднебесной.

В двадцать третьем веке же ситуация стала другой. Там весь товарооборот взяла на себя ООН, используя молекулярные сборщики. Они просто расщепляли одну материю и создавали из полученных электронов, протонов и нейтронов другую.

Зен до сих пор не понимал, почему эту разработку назвали молекулярным сборщиком, ведь, по сути, это и расщепитель тоже. Да и работает эта технология не с молекулами, а непосредственно с атомами и их ядрами, создавая новые.

Учёный в своё время создал улучшенную версию, что расщепляла всю материю на кварки, а после уже собирала в другую. Этот процесс был более энергозатратным, но зато там не создавалось проблемы, которую несли молекулярные сборщики: создаваемые электроны, протоны или нейтроны были полностью стабильны, а значит, создаваемые из них атомы и их ядра не имели ни единого шанса на распад, чем грешила устаревшая технология середины двадцать второго века.

Однако, вопреки ожиданиям, Организация Объединённых Наций предпочла потерю материи увеличенному расходу энергии. Уж чего-чего, а этого Зен не понимал. Но вскоре он пришёл к выводу, что там, скорее всего, была замешана политика и деньги, которые потеряли бы некоторые корпорации.

К удивлению всей небольшой группы исследователей, местом, в которое шли волны колебаний, где не появлялось ни одной другой волны, оказался сам шатёр-лаборатория. Узнав о таком совпадении Сицилл присвистнул. Даже Арчибальд немного удивился, хотя чего только не видел в своей жизни. Чему удивляться? Чтобы провести очень важный эксперимент — возьми да поставь опыт.

Датчики колебаний размещали довольно долго, так как было очень важно уложиться в необходимые параметры, начиная от наклона опоры, заканчивая расстоянием от установки с лунным камнем.

Кстати, о ней. Её группа собирала вместе и делала это очень аккуратно, ведь там были довольно мелкие детали и связи, которые могли повредиться от любого лишнего толчка. На сборку этого устройства они потратили порядка получаса. Почему так мало? В основу лёг механизм работы датчика колебаний.

После установки было решено, что следить за показателями станут Арчибальд и Сицилл, а Зен займется калибровкой. Как эти двое будут наблюдать одновременно за двумя графиками, которые располагаются под углом в девяносто градусов? Да просто: эльф предложил просто немного загнуть бумагу. В итоге она описывала небольшую полуокружность, которая, в конце концов, пошла параллельно другой, той, что выходила из датчика, расположенного на перпендикулярной стороне.

Была лишь одна деталь в генераторе волн, что отличала его от датчиков: колебания создавались за счёт механической составляющей, которая работала на электричестве. Использовать камни маны было нельзя, так как требовалось создавать волны строго по графику, а так они бы менялись, ведь колебания камня нестабильны, то и мана в окружающем пространстве корректировала бы своё движение из-за лунного камня.

— Ну что, все готовы? — поинтересовался учёный у присутствующих.

— Да, — отозвался Арчибальд.

— Конечно! Давай поскорее начнём! — в отличие от эльфа, Сицилл был очень возбуждён. Примерно, как Зен.

— Тогда я включаю. Три. Два. Один. Запуск! — выкрикнул император Вавилона и нажал на кнопку «ВКЛ».

Вопреки ожиданиям, ничего не произошло. Абсолютно.

— Эм… — протянул епископ.

— Секунду! — отрезал Зен и открыл небольшой щиток, что закрывал всю начинку механизма. — Вот оно что! Питающий кабель отошёл, видимо, при установке. Сейчас всё сделаю.

Учёный поставил провод на место, и в этот же момент от лунного камня во все стороны пошли еле видные колебания. Будто волны горячего воздуха, они искажали пространство, создавая мыльный эффект.

Спустя секунду после того, как это началось, Арчибальд и Сицилл обратили взоры на свои пары графиков, отслеживая изменения. Рядом с каждым из них лежал листок бумаги, где был начерчен график одного полного периода обычных колебаний завихрения маны.

В чём был смысл их наблюдения? Зен при помощи потенциометра менял силу маленьких ударов по лунному камню, которые создавались идеально в такт волнам магической энергии в окружающем пространстве.

И в момент, когда общая картина со всех четырёх графиков покажет, что колебаний вокруг нет, будет найдена нужная длина волны. Учёный перестанет крутить потенциометр, а эксперимент можно будет считать успешным.

Но это лишь в теории всё так просто и легко. На практике это несёт в себе огромную опасность. Дело в том, что Зен, подбирая нужную силу ударов, может попасть на ультрафиолетовые лучи. Это не страшно, просто яркая вспышка. Опаснее будут электромагнитные волны, которые просто сломают то, что в нынешнее время в этом мире является компьютером. Но даже так все поправимо, ведь можно починить. Самое опасное, что может произойти, — появятся гамма-лучи.

Может возникнуть вопрос: «Ну и что, ведь можно же просто не уменьшать волну до такой маленькой длины, разве нет?» Ответом будет: «Нет». Дело в том, что лунный камень имеет довольно странную структуру, и поэтому изменение длины волны происходит скачкообразно. То есть, к примеру: крутишь ты в одну сторону потенциометр, длина падает, а после начинает увеличиваться, причём с гораздо большим шагом, нежели уменьшалась, а ты всё дальше крутишь потенциометр в одну сторону. В этом главная проблема.

Именно поэтому Зен почти сразу же остановил эксперимент, обосновав это его высокой опасностью, ведь им никак не удавалось засечь гамма-излучение. А с такой мощностью, как у лунного камня, даже кратковременное воздействие этих лучей могло повлечь печальные последствия.

— А нельзя как-то засечь это гамма-излучение? Какое-нибудь устройство… — высказал мысль Арчибальд.

— Не в нашей ситуации… Хотя… — Учёный на некоторое время задумался, а после обратился к Епископу: — Сицилл.

— Да?

— Ты не брал с собой элементы Пельтье? — Епископ ждал какого угодно вопроса, но только не касающегося того, что он привёз с собой для опытов. От этого он даже на пару опешил.

— Брал.

— Сколько?

— Я подумал, что нам понадобится что-то охладить в полевых условиях, и поэтому взял порядка пятидесяти штук, — задумчиво произнёс Сицилл.

— Вот и отлично! — крикнул Зен, выходя из шатра. Куда — его товарищи по науке не знали.

Учёный направился к поварам, чтобы взять у них бутыль чистого спирта, которая была у каждой команды кулинаров, если те отправлялись в путь. Конечно, и в шатре-лаборатории был спирт, но недостаточно для того, что задумал император Вавилона. Ведь для чего там находился спирт? Для обезжиривания несколько проводков. Для этого много не надо.

Группа поваров, заметив приближающегося Зена, перестала переговариваться, люди напряглись. Не каждый день рядом с тобой находится император Вавилона, а уж тем более разговаривает.

— Позовите, пожалуйста, шеф-повара. — Учёный даже под пытками не смог бы по-хамски вести себя с теми, кто его любит, уважает и не желает зла. Он не мог без вежливых конструкций.

— Это… Это я!.. — вперёд вышел вперёд молодой парень лет двадцати трёх.

— Отлично. Я бы хотел попросить у вашей команды бутылку чистого спирта. Просто мы эксперимент проводим. Можно? — улыбнулся Зен.

— Д… Да, конечно! Подождите, п… пожалуйста, немного. — После чего парнишка повернул голову в сторону одного из своих коллег: — Нихиль, принеси императору бутылку спирта.

— А каких размеров? — встрепенулся тот.

— Ой, совсем забыл сказать, простите. Мне, пожалуйста, три бутылочки по одному литру или одну пятилитровую банку.

— Слышал? — спросил у своего подчинённого шеф-повар.

— Да! Будет исполнено! — Нихиль быстро повернулся и зашагал в сторону временного склада продовольствия.

Получив пятилитровую банку спирта от поваров, Зен вернулся обратно в шатёр-лабораторию, где его встретили две пары удивлённых глаз.

— Для чего это? — спросил Сицилл, указывая пальцем на предмет, который держал в руках учёный.

— Сейчас увидишь. — ответил ему Зен.

Император Вавилона достал стеклянную ёмкость, похожую на комнатный аквариум для рыбок. Подключил друг к другу элементы Пельтье, которые тоже привнёс в этот мир, так как они нужны были для некоторых опытов.

Что такое элемент Пельтье? Грубо говоря, это две пластины, соединённые друг с другом. В основе его работы лежит эффект Пельтье. Он заключается в том, что при проходе тока между двумя проводниками разного рода электрон должен либо приобрести, либо отдать энергию (всё зависит от того, с какого на какой проводник он переходит), что приводит либо к охлаждению, либо к нагреву места соединения двух проводников. Только между металлами эффект малозаметен, поэтому используются полупроводники. Если кратко, то суть элемента Пельтье состоит в том, что при подключении к источнику питания одна из его сторон нагревается, а другая — охлаждается.

Убедившись, что сторона элементов, которая смотрит в потолок, охлаждается при подключении к генератору через понижающие трансформаторы и резисторы, Зен накрыл собранную конструкцию металлическим листом, удостоверившись, что размеры подходят. Затем вылил три литра спирта в стеклянную ёмкость и накрыл её тем самым стальным листом, предварительно намазав края аквариума клеем, который тоже был захвачен Сициллом.

Подождав, пока клей высохнет, император Вавилона обратился к своим двум коллегам:

— Поможете? Одному мне это аккуратно не перевернуть.

— Да объясни ты уже, наконец, что это?! — не выдержал епископ.

— Если честно, мне тоже интересно… — наконец, заговорил эльф.

— Всё потом! Сначала надо закончить это! — лицо Зена было очень хмурым и серьёзным, а тон резко приобрёл металлические нотки. Сложно было идти против такого голоса.

В конце концов Сицилл и Арчибальд всё же помогли Учёному. Они чуть было не уронили эту стеклянную ёмкость, но всё обошлось. Вскоре аквариум стоял «вверх ногами» на конструкции из элементов Пельтье. Зен нажал на кнопку и отошёл, наблюдая за ёмкостью.

— Надо бы здесь всё завесить, чтобы свет не попадал в шатёр. А также сам аквариум обклеить чем-то тёмным.

— Зен, ты обещал… — Сицилл ничего не понимал и от этого начинал беситься.

— А да, точно. Простите. — Учёный наигранно откашлялся и продолжил: — Спешу представить вашему вниманию первую в своём роде камеру Вильсона в этом мире!