Удача для Евы [СИ]

— 19 —

— Ева!

Звук проходил как через вату.

— Ева!

Меня трясли как яблоньку по осени, даже после сильной пьянки меня так не укачивало, как сейчас. Хорошо хоть я не поела, а то сейчас бы попрощалась со своим завтраком.

— Ева! Да очнись же ты!

С трудом разодрала глаза, голова гудела, тело болело, а вокруг была сплошная тьма.

— Я ослепла?

Это и впрямь были мои первые мысли, а откуда-то сбоку послышался хрюкающий истеричный смех. А в следующее мгновение над головой засиял огромный белоснежный шар, озаряя округу ярким светом.

Прикрыв глаза, чтобы точно не ослепнуть, я наградила Олана очередным нелестным словом и попыталась сесть.

Позвоночник прострелило болью.

— Аккуратнее, — зашипел маг.

И только тогда я заметила, что правая нога полуэльфа согнута под очень неправильным углом.

Осмотрев себя и не найдя никаких существенных повреждений, повернулась к магу:

— Что вообще произошло? И что это за место?

Олан скривился, задев поломанную ногу, но ответил:

— Почему-то никто из претендентов на звание Героя не додумался прощупать местность на наличие ловушек, а такая была. И мы сейчас в ней.

— Ты хочешь сказать, что мы вместе с мантикорой провалились ещё ниже чем были? — ахнула я, понимая, что соседство с дикой озлобленной кошкой меня не прельщает.

— Да, хотя это в мои планы не входило. Радует одно: это не просто пещера, а лабиринт.

— Ты точно в словах не запутался? — уточнила я, рассматривая чародея, по лицу которого струилась кровь. — Радует? И как ты выбираться собираешься, у тебя ведь нога сломана?

— Это я и без тебя вижу, — огрызнулся Олан. — Значит, тебе придётся выбраться и позвать на помощь. Но этот этап мы прошли.

— Так может, за нами пришлют?

— Не пришлют, — качнул головой мужчина. — Тут что-то очень сильно глушит магию. Я даже послание отправить Шакхарду не могу.

— А залечить рану можешь? — схватилась я за внезапную мысль.

— Ева, — осуждающе стрельнул в меня взглядом чародей, — моя магия разрушительного характера, я могу только ампутировать себе ногу, а не кости срастить. Ещё и суму потерял! А там еда была.

Нет, ну вы слышали! Этот придурок сидит со сломанной ногой в подземном лабиринте недалеко от мантикоры и думает о том, что потерял еду!

— Как так получилось, что ты сломал ногу, а я отделалась лишь ушибами и ссадинами? Да на мне даже одежда цела!

Олан не ответил. Отвернулся.

А у меня в голове щёлкнула мысль, намекая на то, что она правильнее пешехода, всегда дожидающегося зелёный свет:

— Ты меня защищал магией?

Он лишь фыркнул мне в ответ. Что, собственно, и было ответом. Утвердительным.

Вот же… Да я даже подходящих слов подобрать не могла! Индюк! И что мне теперь с ним делать?

Ладно, прорвёмся.

Я обошла наше место приземления и остановилась возле двух каменных сосулек, торчащих прямо из земли. Или камня. Или что там у меня сейчас под ногами? Хотя, это не так уж и важно.

— Олан, — позвала я мужчину, — сможешь аккуратно срезать вот эти две каменюки? Только не разбить в крошево, а срезать, — уточнила я на всякий случай.

— Зачем?

Не дождавшись ответа, маг разжал кулак, формируя на ладони бледно-жёлтую сферу. Из неё выстрелил тонкий луч и срубил два каменных отростка.

Я уже мысленно представляла, как они сейчас рухнут вниз и разобьются вместе с моими надеждами, но сталагмиты зависли в воздухе.

— Куда тебе их кинуть? — учтиво уточнил чародей, удерживая отростки на весу магией.

— Рядом с собой, пожалуйста.

Проследив за полётом каменюк, я вернулась к Олану и села рядом.

— Судить пока рано, но, скорее всего, перелом закрытый. Можно, конечно, распороть тебе штанину и проверить, но, думаю, обойдёмся.

— Что ты там бормочешь?

Мне показалось, или мужчина и впрямь пытался отползти от меня? Наивный.

— Так, — я аккуратно коснулась пальцами его правого колена, — нам сейчас надо выпрямить тебе ногу. Сможешь сам?

Олан кивнул в знак согласия. Но мне почему-то показалось, что это от отчаяния. Он что, никогда себе ничего не ломал?

Прикусив до крови нижнюю губу, мужчина обхватил двумя руками ногу и выпрямил. А я молила Тартелию о том, чтобы он сейчас не потерял сознание от болевого шока.

Обошлось.

— Хорошо, — я осмотрела ещё раз полуэльфа, готовясь давать смачную пощёчину вместо нашатырного спирта. — Снимай рубашку, она все равно в тряпку превратилась.

Видимо, в моём голосе звучало нечто такое, что заставляло мужчину беспрекословно подчиняться. Он стянул через голову остатки серой рубашки и протянул мне.

Молодец, сообразительный.

— Хорошо, а теперь магией уложи камни вдоль своей ноги. Один по внутренней стороне, а второй по внешней.

Олан скривился, но взмахнул рукой, поднимая срезанные сталагмиты и укладывая так, как я сказала.

— Сколько ты тратишь сил на поддержание их магией? — на всякий случай уточнила я, понимая, что эти штуковины должны быть достаточно тяжёлыми.

— Немного, — спустя секунду ответил чародей. — Я так понимаю, ты собираешься примотать их к ноге?

— Да. Это обездвижит кость и не позволит ей причинять тебе дискомфорт.

Полуэльф наградил меня ещё одним тяжёлым вздохом и силой оторвал от пола сталагмиты и собственную ногу. Я разорвала его рубашку на длинные лоскуты и принялась накладывать шину.

Честно говоря, такого рода первую медицинскую помощь мне доводилось оказывать впервые. И совсем не так я её себе представляла. Это мог быть красавчик, утопающий в море, который меня потом бы угостил мороженым, а не вредный остроухий маг, которому для фиксации кости мы используем два каменных отростка.

— Как ты мне предлагаешь с этим передвигаться? — хмыкнул мужчина, когда я завязала последний узел.

— Все очень просто. Сейчас ты магией делаешь камни легче, или как ты там заставлял их плыть по воздуху, я помогаю тебе встать, ты опираешься на моё плечо, и мы ищем отсюда выход.

— Очень просто, — передразнил меня он. — А если мы на мантикору нарвёмся, что ты предлагаешь делать тогда? Я бежать не смогу, да и истощение магическое не за горами.

— Предоставь это мне.

Последняя фраза прозвучала как окончание одной из ключевых сцен дешёвого боевика, которые частенько крутило по телевизору. Меня аж передёрнуло после этого, но на чародея мои слова возымели действие.

Мужчина помог себе магией встать и, скрипнув зубами, закинул мне правую руку на плечо.

Тяжёлый зараза!

Так, сейчас главное — как можно быстрее найти отсюда выход. Он должен быть. Из лабиринтов всегда есть выходы. Давай, Удача, помоги мне! Что я там читала? Если все время сворачивать направо, то… Нет, это все бред! Вряд ли какие-то сомнительные правила из моего мира будут работать в магическом лабиринте.

Тогда вернёмся к удаче. Тартелия, твоей Фэатурнд нужна помощь!

Но богиня была глуха к моим мысленным выкрикам, зато удача, кажется, пока была на нашей с Оланом стороне. По крайней мере нас пока не съели, а это уже неплохо.

Где-то через час блужданий чародей начал издавать хрипящие звуки.

— Передышку? — уточнила я у него, понимая, что и сама бы не отказалась от пятиминутного перерыва и глотка воды.

— Пока твоя сила действует, нельзя медлить, — прошептал мужчина.

С каждым нашим шагом магический светляк давал всё меньше света, намекая на то, что силы мага практически на исходе. А я не могла сказать, как скоро мы выберемся из этого ужасного места.

Страха как такового я не чувствовала, видимо, ещё не до конца осознавала, в какую задницу мы влипли. Не осознавала я это ровно до того момента, пока откуда-то сзади не раздался раздражённый рёв дикой кошки.

Мантикора позади, значит, мы на верном пути.

— Сколько шансов, что она сможет выбраться вслед за нами? — тихо поинтересовалась я у Олана.

Полуэльф выругался, используя слова «Тартелия» и «задница», а потом прошептал что-то нечленораздельное.

— Что ты сделал?

— Замаскировал нас, — проговорил мужчина, по лицу которого градом струился пот, — но действие заклинания продержится недолго. Надо спешить. Как скоро мы выберемся?

Ох, если бы я знала, чародей. Если бы я только знала.

С каждым шагом идти было все сложнее, высокие каменные стены давили своим превосходством, светляк уже практически ничего не освещал, а позади все отчётливее различался рык озлобленной мантикоры.

— Я чувствую выход, — пробормотал Олан, когда я уже готова была начинать истерить. — Он замаскирован. Дай мне чуть-чуть времени.

Поддерживать мужчину, который весил никак не меньше восьмидесяти килограммов, было не самым простым, что я делала в своей жизни. Убеждая себя, что скоро это все закончится, остановилась, придерживая мага за талию.

Полуэльф взмахнул левой рукой, а в следующее мгновение стена, представшая перед нами в десяти метрах, растаяла. Вверх вели широкие каменные ступени.

Ступени? Серьёзно?

Подъем превратился для меня в пытку и море ругни. Сколько, оказывается, этот образованный чародей знает непечатных слов. Ух! Хоть конспектируй, чтобы не забыть. Но увы, из письменных принадлежностей у меня с собой была только правая рука, но ей было не до подобного рода занятий.

Когда над головой забрезжил дневной свет, за спиной раздался приближающийся рёв. Вот, наверное, именно в ту секунду я поняла, из какой задницы мы только что выбрались. Радовало одно: Олан вернул иллюзию стены обратно, а значит — мантикора не сможет последовать за нами. Мы живы, и мы прошли этот этап.

Пожалуй, я больше никогда ни в каких соревнованиях и играх участвовать не буду. Мне Турнира Героя хватило на всю жизнь.

Наверху нас ждал Шакхард и незнакомая мне дриада. При виде наложенной на поломанную конечность шины она вначале округлила глаза, а потом презрительно фыркнула.

Вот честно, меня она уже раздражала.

Пока представительница созидательного народа занималась пострадавшим, «Халк» отозвал меня на несколько слов.

— Фэатурнд, а ты не промах, — улыбнулся мне мужчина, стоило отойти на достаточное расстояние от Олана и его лекаря.

— Благодарю, Шакхард. Но ведь есть проблема, да?

— Да, — не стал утаивать он. — Многие недовольны тем, что, возможно, будущий Герой заручился поддержкой слабой девушки. Мне уже столько писем пришло о том, что это против правил.

— Подожди, — взмахнула я руками. — Хочешь сказать, что вы транслируете прохождение этой полосы препятствий миру

— Конечно, — растянул «Халк» толстые губы в улыбке. — Люди хотят знать своего Героя в лицо. Так вот, — вновь посерьёзнел Шакхард, — решение проблемы уже найдено, и тебе я о нём решил сообщить заранее.

Почему-то мне очень не понравился его тон.

— Я объявил всем, что вы влюблённая пара, проклятая злым колдуном. И если вас разъединить, то один из пары погибнет. И только сила Героя сможет сорвать это злое заклятие.

Не зря мне не понравился его тон. Просто жопная чуйка просыпаться начала.

— И они поверили?

— Ещё бы, — хохотнул Шакхард. — Это ведь история любви, которая должна побороть сложности на своём пути. Все такое любят.

— Дай угадаю, Олан ещё не знает этой легенды?

— Именно, — «Халк» сложил руки на груди. — Я пока ещё не придумал, как ему преподнести эту новость. Он ведь может решить, что его пожалеют и просто так выдадут победу в рученьки.

— Тебе лучше решить эту проблему до того, как дриада ему кости срастит, — я кивнула головой в сторону обнажённого по пояс мужчины, растянувшегося на траве.

— А вот это хорошая идея, — спохватился он. — Но я так и не придумал, что ему сказать.

— Скажи уже хоть что-нибудь, а потом беги, — хохотнула я в ответ.

«Халк» смерил меня укоризненным взглядом, но все же направился в сторону чародея.

Я с интересом наблюдала за тем, как Олан, услышав новость, попытался вскочить на ноги, как дриада визжала о том, что ему необходимо лежать спокойно, и за тем, как рык Шакхарда звучал устрашительнее мантикориного.

С момента нашего возвращения из лабиринта прошли сутки. За это время стало известно, что будет третий тур, так как вместе с нами выжил ещё один участник, который спрятался в одном из ответвлений от основного коридора и просто переждал бурю. Именно с ним Олану предстояло выйти на арену и сразиться.

Ту самую арену, на которой должен пройти бой, быстренько соорудили на окраине города и уже продавали билеты на самое зрелищное действо последних двухсот лет.

В поместье придворного чародея нам вернуться не разрешили, поселили в палатке возле арены. На удивление, восторженные фанаты и фанатки не врывались в шатёр и не просили автограф. Или что в этом мире должны просить от кумира? Нанести шрам?

— Шакхард сказал, что нам придётся на публике выставлять себя парой, — скривился Олан.

— Это займёт ровно столько времени, сколько тебе идти отсюда до арены. Он сказал, что меня не выпустят на бой, а посадят на трибунах в первом ряду. Так что удачу я тебе обещаю.

— Спасибо, — не слишком радостно буркнул чародей.

— Ну что не так?

— Все будут меня жалеть, потому что я якобы проклят, — не стал утаивать он.

— Ты правда думаешь, что сильных жалеют? — мой голос звучал надменно, но стоило это огромнейших усилий. — Ты борешься за любовь и жизнь, по версии Шакхарда. Тебя уважают, а не жалеют. Жалость вызывают те, кто не в силах встать на ноги и противостоять своим проблемам. Они ноют, причитают и просят помощи. Вот таких жалеют.

Не знаю, подействовали ли мои слова, или чародею просто нечего было сказать, но он затих и отвернулся.

— Что из себя представляет последний этап? — выждав несколько мгновений после пламенной речи, я задала вопрос.

— По-разному, — отозвался мужчина. — Когда после встречи с монстром выживает лишь один участник, то он и становится Героем. Если выживают трое и больше, их отправляют ещё в какое-нибудь опасное место с важной миссией, а если остаётся двое, то их выпускают друг против друга. Такое было всего три раза за всю историю. И все разы это был маг против не мага. Угадай кто победил все разы, — хмыкнул он.

— Маги?

— Верно. Обычные люди, пусть они и были оснащены лучшим оружием, просто не могли подойти или попасть стрелой. Но в этот раз все сложнее. Мой противник тоже маг. Такое впервые.

— Ты знаешь его? — мне почему-то казалось, что все чародеи друг друга знают.

— Нет. Впервые о нём слышу, потому и не знаю, выйду ли победителем, — он мне подмигнул.

Я аккуратно повернула голову и заметила за стеной палатки притаившуюся тень.

Мой выход.

— Конечно, победишь, — проворковала я в ответ. — Ведь моя любовь будет оберегать тебя от опасности. Ты все сможешь, я в тебя верю.

За тканевой занавеской послышалось женское аханье, а потом звук удаляющихся шагов.

— Насколько же противно прозвучало, — вздрогнул Олан. — Где ты таких фразочек набралась?

— Моя мама очень любила читать любовные романы, а когда выключали свет, читала мне их вслух.

— Издевательство над ребёнком, — покачал головой маг.