Удар током

ЭПИЛОГ

Дмитрий Сергеевич отыскал отвёртку и стал закручивать фиксирующий винт. Работать в полутёмном помещении было неудобно, а за фонариком идти лень. Отвёртка соскакивала со шлица и для удобства, хозяин взялся свободной рукой за край щитка. Где-то далеко аварийщики закончили ремонт на объекте, отзвонились диспетчеру и тот привычно повернул рубильник подстанции. В следующий миг Дмитрий Сергеевич Петрушевский получил чувствительный удар током. Пенсионер отдёрнул руку и выругался. Электричество дали и на том спасибо. Проблема решена, если бы не собственная расхлябанность, можно забыть.

Но происшествие вспомнилось за обедом, когда супруги Петрушевские обсуждали дела насущные.

— Утром шибануло током, вот смотри, — Дмитрий Сергеевич показал ожог на левой руке.

— Что же ты так неосторожно?

— Поленился взять фонарик, старею, матушка. Зато автобиографию закончил, вот бы ещё книжку напечатать. Можно и делами заняться.

— Мечтать не вредно. Кстати о делах, Дима, сколько можно просить: убери коробки из моей комнаты. Как с города привезли, пылятся который год, — и супруга быстро добавила главную мотивацию, — место занимают и мешают ходить. Сделай милость, перенеси наверх, да разбери по возможности, там твоих вещей хватает.

— Уговорила. Петровна. И спорить не стану, барахло давно пора разобрать. Передай мне сметану. Ага, спасибо. Вот доем и за работу.

Следующий час Дмитрий Сергеевич пыхтя и чертыхаясь перетаскивал коробки, связки книг, пластиковые мешки с одеждой. На втором этаже ждало своего часа помещение под долговременное хранение, отслужившего свой срок имущества. Книги в одну сторону, шмотки в другую, остальное, в третий угол. Наткнулся на древний фибровый чемодан с архивом, где хранил старые рисунки — живописные опыты далёких школьных лет — первые шаги в детской изостудии, школьные тетради и массу мелочей из прошлого. Щёлкнул замками, Дохнуло временем. Первое, что попалось под руки фотоальбом выпускного класса. Долго рассматривал себя, с гривой волос, молодого и наверно красивого, ведь так говорили знакомые девчонки. Вздохнул, провёл рукой по лысой голове и стал копаться дальше. Извлёк на свет толстую общую тетрадь в зелёной коленкоровой обложке. Перевернул страницу и пробежался по строчкам, выведенных убористым почерком:

"Фантастика! Невероятная мистификация! Но всё по порядку. Электрический разряд: свечение, куда-то лечу, толчки, тренькающие звуки движущегося трамвая, голоса пассажиров. И вот сижу на деревянной скамейке. Первый взгляд в окно — какого ляда?! Еду вдоль Марсова поля в Питере, напротив Летний сад. Как меня сюда занесло?! Почему на мне школьная форма, да и чувствую себя как-то необычно. Попутно осознал, что комплекция и одежда претерпели значительные изменения. Отлично помню, как полез в сарай смотреть электрику, получил разряд и вырубился…"

Увлёкся текстом. Что-то про путешествие во времени и своём месте в неведомой истории. Отвлёк возглас жены:

— Дим, ты чего там затих?

Возбуждённый Петрушевский, спустился вниз, держа тетрадь с заложенным пальцем вместо закладки.

— Вот, наткнулся на свои прозаические опыты. Ума не приложу, когда это сочинял? Смотри вся тетрадь исписана. По жанру научная фантастика в форме дневника, надо бы сравнить с мемуарами.

Светлана Петровна полистала литературный артефакт и задумчиво изрекла:

— Фантастика — конечно интересно. Зато реальность куда как важней и её не надо сочинять, писатель ты мой, доморощенный!

Конец первой книги.

2018