Удушающая сладость, заиндевелый пепел. Книга 2

Глава 1

– Цзинь Ми… Цзинь Ми… Цзинь Ми? Цзинь Ми!

Писчая кисть опускается в воду. Густая тушь растекается по поверхности, неизменно вырисовывая один и тот же неясный портрет. Выражение лица то и дело меняется, подобно картинкам в фонаре скачущих лошадей [2], который вращается, движимый теплом свечи. Безучастный и надменный, готовый то заплакать, то рассмеяться, незнакомец порой пышет гневом, стиснув зубы, а временами отрешенно скорбит. Он всегда твердит одно и то же, на разные лады повторяя мое имя – Цзинь Ми. Каждый раз, когда я пытаюсь разглядеть черты загадочного лица, его тень тут же расплывается и бесследно исчезает…

– Ми’эр, Ми’эр… – Кто-то легонько похлопал меня по щеке, и я резко открыла глаза.

Я насквозь промокла от пота, одежда прилипла к спине, грудь прерывисто вздымалась и опадала.

– Снова привиделся кошмарный сон? – Отец, Повелитель вод, провел холодной рукой по моему лбу, овеяв свежестью. Вязкий жар, охвативший все тело, отступил. – Не бойся, я рядом.

Он присел на край кровати, обнял меня за плечи и мягко похлопал по спине, словно успокаивая трехлетнего ребенка. Этот простой жест чудесным образом рассеял тревогу.

После того как Небесная Императрица попыталась сжечь мне нутро кармическим огнем, а я притворилась мертвой, чтобы затем «воскреснуть», отец изо дня в день ухаживал за мной, не ведая покоя и сна. Он сам готовил и давал мне целебный отвар, не доверяя это дело никому. Всякий раз, когда я просыпалась, отец неизменно являлся, чтобы унять лихорадочный жар. И едва мне стало лучше, позволил Рыбешке меня навещать. Повелитель ночи приходил, ласково брал мою руку и заботливо делился частицей духовной силы. В глазах Рыбешки сквозила неприкрытая боль. Покидая покои, он оборачивался при каждом шаге. Несколько раз проведать меня пожаловали и двадцать четыре Цветочные владычицы. Их лица подурнели от невыносимого горя. А однажды привратник даже доложил о визите Небесного Императора и Бессмертного владыки Юэ Лао, но отец отказался их принять, сославшись на то, что «дочь слаба телом, а ее дух истощен».

Все это было для меня в новинку. В Водном зеркале мне порой случалось захворать, если я допускала промах, культивируя духовную силу. Спустя несколько дней, когда дела шли на поправку, учитель Ху подмечал желтоватый цвет моего лица и некстати приносил успокоительных трав. Последний раз неудача при культивации постигла меня во дворце Брачных уз, когда я гостила у Бессмертного владыки Юэ Лао. Он как раз преподнес мне в дар множество книг с эротическими иллюстрациями. Обнаружив на другой день у меня темные круги под глазами, бессмертный лис пришел в восторг:

– Малыш Ми, ты плохо спал этой ночью? Тебя взволновали рисунки? Прекрасно, прекрасно!

Затем, захлопав в ладоши и расплывшись в довольной улыбке, Бессмертный владыка Юэ Лао взял мою руку и с чувством произнес:

– Мысли о любви укрепляют тело и продлевают жизнь.

На самом деле я еще не успела ознакомиться с его драгоценными рисунками, которые он берег как зеницу ока. Но не хотелось лишать его радости и прерывать ликование. Поэтому сделала вид, что молчаливо признаю его правоту.

Я прожила ничтожной былинкой больше четырех тысяч лет, привыкла к одиночеству и воспринимала его как должное. Теперь у меня появился отец, Повелитель вод, и жених, Повелитель ночи, который мечтал спрятать меня, чтобы уберечь от любых невзгод. Это новое, неведомое прежде ощущение наводило на мысль, что смерть не так уж плоха. Я была не против «умереть» еще несколько раз, чтобы вновь испытать незнакомое чувство.

Мне становилось лучше день ото дня. Несомненно, я шла на поправку, однако кошмарные сны продолжали меня преследовать. Едва голова касалась подушки, как чья-то смутная тень по неизвестной причине вторгалась в мои сны.

В тот день отец напоил меня целебным отваром и вручил клинок. Тонкое, остро заточенное с двух сторон лезвие формой напоминало ивовый лист. Клинок сиял холодным блеском и, если присмотреться, искрился, словно хрусталь.

– Этот клинок изготовлен из небесного льда. Я вложил в него половину своей духовной силы. Держи его при себе, Ми’эр. Если кто-то захочет причинить тебе вред, ты сможешь себя защитить.

Половина духовной силы! Отец так легко об этом сказал, что у меня от удивления онемел язык. Ради моей безопасности Повелитель вод лишился половины своей энергии! Неудивительно, что в последнее время он так бледен, даже привычный легкий румянец сошел с его щек. Потерять столько силы за раз – серьезный удар по истинной ци. Изначальный дух отца тоже мог пострадать…

– Отец, я непременно буду во всем тебя слушаться и почитать! – От растерянности я долго не знала, что сказать, в глубине души надеясь, что когда-нибудь обрету бессмертие и смогу отблагодарить его.

– Глупышка, – погладил он меня по голове и одарил безмятежной улыбкой.

Наступила ночь. Вняв моим уговорам, Повелитель вод удалился, чтобы отдохнуть и набраться сил. А я то и дело ворочалась с боку на бок. И, в конце концов спрятав ледяной клинок у себя под одеждой, достала из-под подушки золотистый предмет. Однажды мне сказали, что он тоже способен меня защитить. Я долго разглядывала при свете свечи императорское перо Феникса. Интересно, как поживает птичка? Мои посетители о Фениксе не упоминали, а я не расспрашивала. Повелитель вод держал в своей резиденции много прислужников и не привечал болтливых фей. Поэтому с тех пор, как пострадала от рук Небесной Императрицы, я ничего не слыхала о Фениксе и о том, оправился ли он от раны. Поразмыслив, я решила, что разум и чувства призывают меня его навестить.

У ворот перед дворцом Ветвей платана я замешкалась. Мне пришло на ум, что не стоит сообщать о своем визите привратникам, ведь мое горло пострадало в противоборстве с Небесной Императрицей и мне все еще больно говорить. Не тратя попусту слов, я перелезла через стену. На протяжении ста лет я прислуживала Фениксу в кабинете, поэтому прекрасно знала дворец и его окрестности. Так что, отыскав слабое место в магическом барьере, без труда проникла внутрь и направилась прямиком туда, где располагались покои птички.

Ухватившись за оконную раму, я заглянула в спальню. В полутьме комнаты, скользя по полу, колыхались занавеси. На постели, закрыв глаза и насупив брови, лежал Феникс, его руки покоились на животе. Ослепительно-белые пальцы слегка изогнулись, будто пытаясь что-то схватить. Его лицо осунулось, он очень исхудал. Утопая в пышном, мягком одеяле, Феникс напоминал хилого кабинетного ученого, которому не по силам даже курицу связать. Повелитель огня выглядел так, будто ему необходима защита.

Только я хотела войти, как заметила, что подле постели кто-то сидит. Я невольно остановилась. Обращенная ко мне спиной изящная тень, нежно откинув волосы со лба Феникса, заботливо стирала шелковым платком мелкие капельки пота, обильно выступившие на лице больного.

Это была не кто иная, как принцесса Суй Хэ, глава народа птиц. Точно опасаясь, что за ночь Феникс простудится, принцесса укрыла его руки и участливо подоткнула края одеяла.

Вдруг тот, не просыпаясь, резко выпростал руку и схватил девушку за запястье. Похоже, его пальцы не утратили силы, потому что Суй Хэ тихонько охнула. Губы Феникса дрогнули, он что-то произнес. Принцесса в растерянности застыла, но быстро пришла в себя. Не пытаясь вырваться из цепкой хватки больного, она принялась осторожно гладить свободной рукой по тыльной стороне его ладони. Тихая ласка Суй Хэ заметно успокоила Феникса, и он перестал хмуриться.

В следующее мгновение принцесса что-то сказала и склонилась к кровати… Их губы соприкоснулись. Прошло немало времени… Я потерла глаза. Но как ни всматривалась в комнату, картинка как будто расплывалась. Феникс пошевелился. Похоже, он просыпался. До меня отчетливо донеслись слова, которые произнесла принцесса перед тем, как прильнуть к постели Феникса: «Я тоже люблю тебя, Сюй Фэн».

Я ушла прежним путем, перебравшись через стену. И после того долго сидела на ступенях бесконечной лестницы у ворот дворца, подперев рукой щеку. Любуясь луной, я думала, что ночь сегодня на редкость темна, а лунный свет слишком ярок.

Спать не хотелось. Не знаю, сколько еще существ в этом мире не ведали сна в столь поздний час, но не сомневаюсь, что кое-кто наверняка тоже не сомкнул глаз. Посреди темного леса, в сумраке дворца Небесных сфер и вправду не спал Рыбешка. Он полулежал на бамбуковой кушетке, подперев одной рукой голову и зажав в другой бамбуковый свиток. Над ним грациозно порхали мерцающие светлячки, исполняя роль лампы.

– Ми’эр? – встрепенулся Повелитель ночи. – Почему ты пришла? Ночью холодно. Зачем ты ходишь босая, хотя едва оправилась от ран?

Отложив в сторону свиток, Рыбешка встал. В его словах звучал упрек.

Я опустила голову и неловко пошевелила покрасневшими пальцами ног, только сейчас сообразив, что забыла надеть обувь или же потеряла ее по пути. Пока раздумывала, что к чему, внезапно ощутила приятную легкость – это Рыбешка поднял меня на руки. Я смутилась, но Повелитель ночи сразу же усадил меня на кушетку.

Я замерла на краю плетеного ложа, пока Рыбешка растирал мои ступни. Под конец он пылко прижал мои ноги к своей груди, не обращая внимания на прилипшую к ним грязь.

– Что случилось? – Рыбешка внимательно и терпеливо смотрел на меня.

Ноги наконец согрелись. Я покашляла, прочищая саднившее горло, и спросила невпопад:

– Ты познал многих бессмертных дев?

Я сидела на кушетке, покусывая губы и уставившись на Рыбешку, опустившегося на одно колено.

Повелитель ночи замер. Серебристая луна высветила румянец, вспыхнувший на его скулах. Он кашлянул, отвернувшись, и снова обратил на меня ласковый взгляд:

– Интимная близость не детские забавы. Только тем, кто как муж и жена вошли в отчий дом почтить родителей, тем, чей брак скреплен небом и землей, дозволено совершать обряды Чжоу-гуна [3]. Я не ветреный и к тому же обручен с тобой, поэтому бессмертные девы меня не интересуют. Лишь с нетерпением жду восьмого дня следующего лунного месяца, чтобы ввести тебя во дворец Небесных сфер, где мы заживем в любви и согласии, подобно паре птиц цзянь [4] и паре рыб де.

Я опешила. Судя по словам Рыбешки, заниматься парной культивацией позволялось только супругам. А то, что произошло между мной и Фениксом, говорило о легкомыслии и ветрености. Но ведь Фыркающий владыка уверял, что мужчины и женщины могут заниматься парной культивацией без всяких ограничений! А Бессмертный владыка Юэ Лао – что парная культивация приводит энергии инь и ян к гармонии. Эти трое явно разошлись во мнениях. Я же запуталась и не в состоянии понять, кто из них прав.

Рыбешка присмотрелся ко мне и спокойно поинтересовался:

– Почему ты об этом спросила? Я сделал что-то не так?

А ведь Феникс и принцесса Суй Хэ не были помолвлены. Внезапно вспомнилась сцена, которая только что разыгралась перед моими глазами во дворце Ветвей платана. Я нахмурилась и, глядя в чистые, как родник, глаза Рыбешки, ответила:

– Ты все делаешь как нельзя лучше. Я пришла, чтобы вместе с тобой полюбоваться луной, спросила просто так.

От нежной улыбки Повелителя ночи повеяло свежестью. Рыбешка присел рядом, склонился ко мне, приобнял за спину и поцеловал. Мягкий, как ночная завеса, поцелуй кленовым сиропом растекся по моим губам. Он длился долго, как песнь чандяо [5]. Затем Рыбешка уткнулся мне в лоб, потерся кончиком носа о мой нос и тихо вздохнул, тоскуя о чем-то недостижимом. Но вскоре развернулся, откинулся назад и оперся на руки, соприкоснувшись со мной плечами. Свет луны серебрил все небо. Повелитель ночи поднял голову и улыбнулся:

– Я только сегодня заметил, что луна не так уж и холодна.

Ночь дышала влажной прохладой. Над нами кружили стайки светлячков, разгоняя тьму. Порой тишину прорезали невнятные шорохи и шепот, но постепенно все вокруг наполнилось безмолвием глубокой ночи. Мои веки отяжелели, я зевнула и мирно уснула, прислонившись к плечу Рыбешки…

Пробудилась я только на рассвете, когда Звездный владыка Мао Жи уже сменил Повелителя ночи на его посту. Обменявшись с ним приветствиями на окраине темного леса, Рыбешка отвел меня во дворец Мерзлой реки.

Проводив меня взглядом, Повелитель ночи встал на благовещее облако и улетел. Едва я приоткрыла ворота, как увидела во дворе толпу прислужников. Те с беспомощным видом окружили посетителя в ярко-зеленых одеждах. Тот плакал навзрыд, вцепившись в воротный столб:

– Моя душенька Ми’эр! Я томился дни и ночи, желая увидеть твое лицо и утолить свою тоску! Кто мог подумать, что аромат исчез и яшма потускнела! [6] Меня никто не остановит! Я покончу с собой во имя любви, чтобы доказать свои чувства!

При этих словах гость сделал вид, что сейчас разобьет голову о столб. Выглядела попытка весьма убедительно. Постойте, да это же Фыркающий владыка! Давненько не виделись!

– Кто сказал, что Ми’эр умерла? – Повелитель вод с невозмутимым видом вышел из внутренних покоев. Обнаружив во дворе Фыркающего владыку, отец сдвинул брови, словно его мучила сильная головная боль.

– Если она жива, почему вы не позволяете мне видеться с ней? – Фыркающий владыка по-прежнему обнимал столб, однако перестал заливаться слезами и почти успокоился.

– Ми’эр помолвлена с Повелителем ночи. Надеюсь, владыка Янь Ю, вы прекратите свои безрассудные речи, которые порочат доброе имя моей дочери, – холодно ответил отец, явно теряя терпение.

– Повелитель вод, вы слишком жестоки! Ми’эр вправе заключить помолвку, а у меня есть право питать безответную любовь! – Фыркающий владыка отважно вскинул голову, точно смелый муж, готовый отрубить себе руку.

– В таком случае, владыка Янь Ю, возвращайтесь к себе и предавайтесь безответной любви в собственном доме, – парировал Повелитель вод, взмахнул рукавом и приказал: – Проводите гостя.

– Ну уж нет, я хочу увидеть мою малышку Ми! – Фыркающий владыка еще крепче ухватился за столб, давая понять, что просто так не уйдет.

Прислужники растерянно топтались вокруг, не зная, что делать с незваным гостем.

– Владыка Янь Ю, вы же не ребенок. Уже больше десяти дней подряд приходите сюда и поднимаете шум. Вам нравится выставлять себя на посмешище?

Что?! Оказывается, Фыркающий владыка приходил не раз, а я даже не знала?!

– Солнце и луна – свидетели моей беззаветной преданности. Что в этом смешного? – упрямился Фыркающий владыка.

В отличие от Феникса, у отца было доброе сердце, поэтому он не стал гнать несговорчивого гостя с помощью магии. Схватившись за голову, Повелитель вод развернулся и ушел, велев слугам затворить ворота и не пускать посетителя во внутренний двор. Прислужники, очевидно привыкшие к подобным сценам, вскоре тоже разбрелись.

Я толкнула ворота и вошла во двор. Фыркающий владыка просиял. Он мигом отпустил столб, метнулся ко мне и восторженно ущипнул за щеку:

– Ну надо же! Мягкая! Теплая! И впрямь живая!

– Хватит! – отмахнулась я от его руки. – Ума не приложу, зачем я вам понадобилась.

– Слышал, что с красавицей приключилась беда, вот и встревожился. Не мог ни есть, ни спать. Повелитель вод готов был сослать меня в сточную канаву, но я презрел все риски, лишь бы увидеть тебя. Посмотри, как я исхудал: кожа да кости остались. – Фыркающий владыка засучил рукав, выставляя напоказ свою руку.

Я с вежливым интересом потыкала пальцем в полное плечо:

– Стройность вам к лицу.

– Вам нет до меня дела… – обиженно заморгал Фыркающий владыка и внезапно переменил тему: – Ми’эр, не выходите замуж за Повелителя ночи, хорошо?

Я слегка растерялась, пытаясь взять в толк, как связаны между собой Повелитель ночи и стройная фигура:

– Почему? Если не я выйду замуж за Повелителя ночи, то кто тогда? Неужели Повелитель ночи покорил ваше сердце?

Брови Янь Ю взметнулись:

– Что? Не бывать этому! Скорее Повелитель ночи сам отдаст свое сердце мне! У меня величавая наружность и безупречные манеры, и мне ничего не стоит вскружить любому голову. Ко мне льнут женщины и в восхищении тянутся мужчины…

Я терпеливо молчала, притворяясь, что не слушаю этот вздор. Фыркающий владыка не умолкал, превознося свои достоинства до небес. Неожиданно он принял серьезный вид, взял меня за руку и торжественно произнес:

– Красавица, прислушайтесь к моим словам! Не выходите за Повелителя ночи!

Настырность гостя пробудила во мне любопытство:

– Это почему же?

Фыркающий владыка понизил голос до многозначительного шепота:

– Я недавно наблюдал за звездами. Они излучают странный свет, их строй нарушен. Никому не дано познать тайну небес, но тебе я поведаю правду. – Его облик излучал уверенность, а речь звучала убедительно. – Небесные знаки показывают… показывают, что только я могу стать твоим мужем!

Я сосредоточилась, чтобы внимательно выслушать доводы Фыркающего владыки, но такого никак не ожидала. Нахмурившись, я сухо посмеялась:

– Удивительное предзнаменование…

– Хе-хе, конечно, удивительное. – Фыркающий владыка самодовольно погладил себя по подбородку, игриво улыбаясь. – Земной кудесник-прорицатель из деревушки Ляньхуагоу, что близ городка Чишуй в уезде Чжаому [7], недавно обучил меня астрологии. Все мои предсказания сбываются! Научить вас?

– Нет, не стоит. Я едва оправилась от ран и не готова к обучению. Желаю вам постепенно оттачивать ваше мастерство.

Тактично отклонив предложение Фыркающего владыки, я заметила, что ко мне приближается отец с чайничком в руках. Повелитель вод приготовил целебный отвар и хотел дать мне лекарство. Поэтому я выдернула руку из цепкой хватки гостя. Ладонь показалась мне слегка липкой. Тут же вспомнилось, как еще недавно владыка Янь Ю размазывал по лицу слезы и сопли и, похоже, запачкал руки. Я брезгливо вытерла ладонь о рукав надоедливого посетителя:

– Мне пора пить лекарство. Всего хорошего.

– Тц-тц-тц, какая бессердечная красавица! – горестно воскликнул тот, но мгновенно встряхнулся и расплылся в улыбке: – Хотя вы мне все равно нравитесь, ха-ха!

Я направилась к отцу, пока Фыркающий владыка докучливо бубнил у меня за спиной:

– Повелитель ночи не так-то прост…

Отец проводил гостя хмурым взглядом и спросил:

– Как ты познакомилась с этим непрошибаемым наглецом?

Склонив голову набок, я напрягла память и с сожалением произнесла:

– Я нечаянно вызвала его, когда впервые испытывала заклинание призыва.

Повелитель вод едва заметно кивнул:

– Неудивительно. Владыка Янь Ю прежде был одним из двенадцати Зодиакальных владык. Его истинное тело – водяная змея. Он нарушил волю небес, за это его изгнали на землю и отдали мне в подчинение. Поэтому он откликнулся на призыв водной стихии.

Вот так новость! А я ведь знать не знала, что Фыркающий владыка был уважаемым Зодиакальным владыкой!

– Какой запрет он нарушил?

Отец всегда обходил молчанием мирские дела, поэтому и здесь скупо ответил:

– Владыка Янь Ю благонравием никогда не отличался и любил, цветы срывая, ворошить траву [8]. Отсюда почти все его беды. Подробности мне неизвестны. Обходи его стороной, Ми’эр. Довольно о нем. Пей отвар, пока теплый.

Отец снял с чайничка крышку, осторожно подул на отвар, сгоняя пену, и передал мне лекарство. Я зажала нос и залпом выпила снадобье. Повелитель вод с улыбкой снял с древесного листа каплю росы, играючи превратил ее в леденцовый сахар и быстро вложил мне в рот. При виде моего довольного лица отец ласково улыбнулся, а его глаза засияли. Я смотрела на Повелителя вод, бессмертного небожителя, не запятнанного мирской скверной, и чувствовала, как по сердцу разливается тепло. Мне вспомнилась строка земного поэта: «Разве юной травинке по силам за тепло лучам солнца воздать?» [9]

Однако я позабыла, что по миру ходит еще одна пословица: «О человеке нельзя судить по внешности, а море нельзя измерить черпаком». Фыркающий владыка обычно нес вздор, но в этот раз оказался прав. Восьмого числа третьего лунного месяца мне действительно не довелось выйти замуж за Повелителя ночи.

К третьему дню третьего лунного месяца в мир приходит весна. Природа пробуждается, с трепетом ожидая весенних дождей. Однако в этом году ожидания не сбылись. С кончиной Повелителя вод некому было пролить благодатную влагу.

– Указ Небесного Императора! – Надменный прислужник пересек двор, держа в руке свиток с узором из темно-синих облаков. Пройдя сквозь толпу безутешных небожителей в траурных белых одеждах, он остановился перед главным залом и расчистил себе место метелкой фучэнь [10]. – Дева Цзинь Ми, внемли указу Небесного Императора!

Я кивнула и опустилась на колени, готовясь выслушать высочайшее повеление.

– С тех пор как Повелитель вод нас покинул, небо и земля погрузились в глубокую скорбь. Повелитель вод сердечно любил каждое живое создание, сочувствовал и сострадал всему сущему, множество раз отдавал свои духовные силы во благо. За это он получает посмертный титул Добродетельного небожителя. Деве Цзинь Ми, единственной дочери Повелителя вод, предписано блюсти траур перед отцовской гробницей на протяжении трех лет и отложить свадьбу с Повелителем ночи на срок траура. Дева Цзинь Ми отныне возводится в ранг Бессмертной девы и наследует титул Повелителя вод. Быть по сему!

– Повинуюсь воле Небесного Императора! – Я взяла высочайший указ.

Благовещие облака заклубились у меня под ногами, три вида энергии ци устремились к макушке [11]. Наконец-то сбылась моя самая сокровенная мечта: я обрела долгожданное бессмертие. Однако сердце не трепетало от радости, грудь сдавила тоска, в душе царило смятение.

За одну ночь я нашла отца, Повелителя вод. За одну ночь изначальный дух отца угас, тело рассеялось, души хунь и по улетели. Скоротечное счастье напомнило мимолетный дождь, который выпадает в четвертый лунный месяц. Хочешь вытянуть руку, чтобы поймать хоть каплю, но тонкая завеса влаги исчезает в лучах заката, заставив невольно усомниться: быть может, это не дождь, а рябь в глазах? Опять я осталась одинокой сиротой.

Я сжала в руке ледяной клинок. Его холод проник до самых костей. Залы и дворы были полны посетителей в белоснежных траурных одеяниях, подпоясанных бечевкой. Это бессмертные прибыли почтить память покойного Повелителя вод. Я стояла в полной растерянности, бормоча про себя:

– Не вложи отец половину духовных сил в клинок, чтобы защитить меня, возможно, он бы не пал от злодейского удара… и его изначальный дух не рассеялся бы, а души бы не отлетели. Как жаль, что я не подумала об этом раньше…

Рыбешка обнял меня, прижал к груди и мягко погладил по спине. Точь-в-точь как это делал Повелитель вод, утешая меня.

– Знания будущего не купить ни за какие монеты. Не печалься, я всегда буду рядом. Повелитель вод ни за что бы не захотел, чтобы горе сокрушило сердце его дочери.

Я в недоумении поглядела на Рыбешку. Сердце, сокрушенное горем? Что это значит? Я ощущала тяжесть в груди, словно кто-то расколол на ней молотом камень, но решила, что это легкое недомогание, которое пройдет, если отдохнуть.

Подле меня стояла Повелительница ветров в траурных одеждах. С безучастным лицом она зажгла три курительные палочки, совершила три земных поклона и молча уселась слева от места покойного мужа.

Повелительница ветров приходилась отцу супругой, однако я редко ее видела. Она не жила во дворце Мерзлой реки. Отец, заключивший брачный договор по настоянию Небесного Императора, был со своей женой едва знаком. Они оба обладали невозмутимым и бесстрастным характером, избегали мирской суеты и встречались только для участия в крупных торжествах Небесного царства. Если бы Повелительница ветров сегодня не пришла, я бы о ней и не вспомнила.

– Звездный владыка Тай Бай прибыл почтить память Повелителя вод! Верховный небожитель Юань Ши прибыл почтить память Повелителя вод! Бессмертный владыка Вэнь Чан прибыл… – вдруг запнулись оба бессмертных отрока, что стояли у ворот и нараспев выкликали имена небожителей, следовавших непрерывной чередой. Однако быстро опомнились и с почтительным поклоном прокричали приветствие, чуть повысив голос: – Прибыл Его Высочество Повелитель огня!

Я обернулась и встретилась глазами с ясным и надменным взглядом Феникса. В белых одеждах, с черными как смоль волосами, собранными в простой пучок, без каких-либо украшений, Повелитель огня переступил порог и взял у прислужника курительные палочки. Остановившись перед гробом с одеянием и головным убором отца, Феникс поднял курительные палочки к бровям и отвесил почтительный поклон. Три струйки сизого дыма вились меж его длинных, безупречно-белых пальцев, сжимавших палочки. Я знала, что на среднем пальце левой руки у Феникса есть мозоль от писчей кисти. А еще одна мозоль – от рукояти меча – находится меж большим и указательным пальцами… Рыбешка сжал мою ладонь. Я вздрогнула и опомнилась от мыслей, витавших где-то в заоблачной выси.

Отдав дань памяти усопшему, Феникс со строгим и почтительным видом подошел к Повелительнице ветров. Я не слышала, что он сказал вдове отца, лишь заметила, как та кивнула.

Рыбешка провел рукой по моему лбу. Стоило повернуться к нему, как щеки коснулось легкое дуновение ветра: в тот же миг передо мной возник Феникс, исподлобья глядя мне в лицо с небывалой нежностью. Непривычно тихим голосом он проговорил:

– Постарайся смириться с утратой. Повелитель вод оставался предан Повелительнице цветов до конца своих дней. Они не могли быть вместе при жизни – пусть же разделят одну могилу после смерти. Ты согласна похоронить гроб с одеждой отца рядом с Усыпальницей Повелительницы цветов? Чтобы они, лежа бок о бок, вместе взирали на Водное зеркало, где впервые повстречались? Я только что задал этот вопрос Повелительнице ветров. Она не возражает.

Я покорно кивнула. Рыбешка похлопал по тыльной стороне моей ладони. Феникс проследил глазами за рукой Повелителя ночи, и по его лицу пробежала тень. Он нахмурился и прищурился.

– Я непременно найду того, кто погубил Повелителя вод.

– Я обязательно найду того, кто убил Высшего повелителя.

Феникс и Рыбешка хором произнесли одно и то же, как истинные братья, живущие в мире и дружбе. Я сперва кивнула, но тут же замотала головой:

– Нет-нет, не стоит. Мертвого не вернуть. Месть порождает месть, и этому никогда не будет конца… К тому же если тебе придется лечить раны женьшенем, то его переизбыток вызовет внутренний жар [12].

– Ты… эх! – Феникс со вздохом протянул руку, словно хотел погладить меня по голове, но тут же отдернул ее. Только луч весеннего солнца упал на его ладонь длиной три цуня [13].

Налетевший ветер разметал шелковистые белоснежные листы жертвенных денег [14], которые забыли придавить прессом.

– Ваше Высочество, как себя чувствуете? – поинтересовалась я, спокойно глядя на Повелителя огня.

Глаза Феникса едва заметно блеснули. Похоже, к нему вернулось хорошее настроение:

– Намного лучше. Я выздоровел несколько дней назад.

Насупившись, я холодно хмыкнула. Феникс недаром считался величайшим Повелителем огня в истории. Меньше чем за месяц он восстановился после тяжелой раны и стал совсем таким же, как прежде.

– В тот день Фэй Сюй подобрал у дворца туфлю, – видя, что я молчу, добавил Повелитель огня. И, выдержав паузу, уточнил: – Хоть это не чудодейственная пилюля, но подействовала она даже сильнее.

Погрузившись в собственные мысли, я и не заметила, что в словах Феникса совсем нет логики.

На седьмой день после кончины Повелителя вод я вернулась в Цветочное царство и предала земле гроб с парадным одеянием отца. А еще накануне посетила дворец Брачных уз и забрала любовные хуабэни[15] с эротическими рисунками, которые когда-то подарил мне бессмертный лис. Целых три года мне предстояло томиться от безделья, охраняя гробницу отца. Уж лучше скоротать время за изучением книг, на случай если эти знания мне когда-нибудь пригодятся.

Разглядывать два могильных кургана, начисто лишенных зелени, оказалось делом утомительным. От скуки я вырастила вокруг цветы и травы, высадила ивы, сливы и другие деревья. Больше всего мне приглянулось камфорное дерево с густой кроной из продолговатых листьев. Зеленое весной, алое осенью, оно радовало красотой в любое время года. Порой в его ветвях шуршал ветер, который стряхивал на землю удивительно красивые красно-зеленые листья. Тогда я раскрывала над головой бумажный зонт о двенадцати бамбуковых спицах и бродила под листопадом. Падающие листья барабанили по зонту, как капли грозового дождя, который насылал отец.

Говорят, «отраженье в воде не бежит за рекой» [16], ведь реки текут на восток, а отражение, как известно, остается на месте. Почему же в реках, которых так много в небесах и на земле, нигде не видать Повелителя вод?

Я пролистала немало всякого рода книжиц из Земного царства, в которых шла речь о судьбе и предсказаниях. Узнала про шесть черт гексаграммы, «Книгу перемен»[17], системы «Ляньшань» и «Гуйцзан»[18], «Десять крыльев»[19] и многое другое. В конце концов пришла к выводу, что я та, о ком говорят: «Числа неблагоприятны[20], рождена с клинком в руке, который поражает всех вокруг». Похоже, этот клинок не пощадит никого: ни отца, ни мать, ни мужа, ни детей… Увы и ах! Угроза, которая от меня исходит, слишком велика!