Угадай кто

3

Он понял, что слышал дыхание и раньше, но звучание его было столь естественным, что просто не замечалось. Но стоило задержать собственное дыхание, звук стал отчетливей. Кто-то здесь дышит. Едва слышно, словно не человек, а призрак. Но он дышит. Тихонько и неглубоко, но дышит.

Чем напряженнее он прислушивался, тем отчетливее доносилось дыхание. Причем отовсюду, со всех сторон. Здесь дышит не один человек. Но сколько? Кто ж его знает? Одно ясно: в этой комнате он не один, с ним люди.

Он понимал, что сейчас надо открыть глаза, но веки никак не поднимались. Мозг лихорадочно работал, пытался слепить из осколков цельную картину, пытался, хотя и безуспешно, осмыслить происходящее. Может быть, это такой типа пиар-ход? Его агент предостерегал от подобных вещей – желтая пресса гоняется за любым скандалом и, кстати, хорошо платит. А что может быть круче, скандальнее, чем оргия в гостиничном номере? Хотя не похоже. Неужели его в самом деле похитили, приковали наручниками к кровати только для того, чтобы напечатать об этом в газете? Вряд ли, это не их стиль. А кроме того, он ведь в одежде. Какая же, к черту, оргия?

Каким бы жалким ни было его положение, он едва не рассмеялся. Ну вот, не хватало только сойти с ума. Добавить шизу к длинному списку проблем, ждущих решения.

Но сначала… и он резко раскрыл глаза. Перед его взором – все тот же гостиничный номер. Все так же слышно дыхание. Надо что-то сделать, чтобы хоть кого-то увидеть. Он выгнул запястья насколько возможно влево. Холодная как лед сталь впилась в кожу, но он попытался не обращать на боль внимания. Тело тоже изогнулось влево, он наклонил голову, чтобы заглянуть за край кровати. Он думал – или надеялся? – что увидит ковер, и больше ничего. И не сразу понял, что́ перед ним лежит. Пока до него не дошло, что это чья-то спина. Да, спина человека в сером костюме, лежащего на ковре лицом вниз. Он торопливо подтянулся на запястьях и откинулся назад на середину кровати.

Там человек. Живой. Лежит лицом к полу. Снова в комнате тишина, слышно только дыхание. Впрочем, нет, послышалось что-то еще. Ритмичный звук, словно мышь грызет картонку.

Он сделал усилие и заглянул за правый край кровати, опять повиснув на наручниках. Никого нет. Только бледно-фиолетовый ковер. Но, оглядывая кусочек пола, он что-то заметил. Маленький желтый хвостик, уходящий под кровать. Для веревки слишком тоненький. И вдруг хвостик зашевелился. Волосы. Чьи-то волосы.

Он вернулся на середину кровати. Волосы? Боже мой! Он смотрел перед собой в черное зеркало телевизора. И не видел в нем ничего, даже себя. И был рад этому. Не хотелось узреть себя в столь жалком виде. Чернота успокоила его, чернота – это ничто. Вот так он и будет смотреть в телевизор, пока кто-нибудь не придет и не спасет его. Он отказывается принимать этот бред.

И все же взгляд его сам собой устремился мимо блестящих ботинок к краю кровати: оттуда что-то высунулось. Кажется, палец. Потом еще два. А потом и вся рука, сжимающая пуховое одеяло.

Душа его ушла в пятки. Что-то зашаркало со всех сторон, заерзало, звуки становились все громче, дыхание тоже. И теперь…

Они пробуждались.