Укрощенная львица

Глава десятая

Марианна чувствовала такую слабость, что не могла разомкнуть глаз. Сознание было словно парализовано, и тело — как чужое. Она слышала чей, — то голос, но боль в голове мешала открыть глаза.

— Мари, я виноват перед тобой.

Антонио! Ей хотелось прокричать его имя, но воспоминания обрушились на нее. Он предал ее! Обманул и растоптал. Ей надо прогнать его, но почему, — то его успокаивающий голос уменьшал пульсирующую боль.

— Я не должен был от тебя ничего скрывать, — Ей показалось или он плакал, — Просто я боялся тебя потерять. Чип. У меня не было другого выхода. Я посылал ему предупреждения, чтобы он заканчивал, но он только игнорировал. Я обещал, что он будет жив. Это был единственный выход. Прости меня. Прости.

Ну почему, почему она не могла на него сердиться?

А тело напоминало о тех прикосновениях, что еще так недавно доводили его до полуобморока. Антонио, я ненавижу тебя… — хотела сказать она, но понимала, что лжет сама себе.

Это был выбор. Он стоял перед выбором. Он должен был выбирать одно из двух, и Антонио решил уберечь жизнь ее брата, не смотря на то, какие меры могут быть приняты.

— Я люблю тебя, — в его голосе было столько муки, что Марианна не выдержала и открыла глаза. Его голова была склонена. Он не видел, что она очнулась, и продолжал говорить:

— Я понял, что люблю тебя в тот день, когда нашел тебя больной. Ты была такой беззащитной и ранимой, что вся моя ненависть и неприязнь исчезли. Я люблю тебя! Ты, — моя жизнь. Прости. Ты только приди в себя. Я буду молить тебя о прощении на коленях, буду надеяться, что ты меня простишь. А если нет, то лучше мне умереть.

— Не надо говорить о смерти, — хрипло сказала Марианна, — Жизнь только начинается.

Антонио резко поднял голову. В его глазах, наполненных слезами, читались боль и страдания. За те часы, которые она провела в бессознательном состоянии, он прошел семь кругов ада. Слышать сейчас ее голос, — это самая высшая его радость.

— Мари…

— Я простила, — тихо произнесла Марианна и слабо улыбнулась, — Я понимаю, что ты делал это ради благополучия моего брата. Я несправедливо тебя обвиняла. Ты…

— Я люблю тебя, — перебил ее Антонио, взяв ее за руку и поцеловав ее, — Все будет так, как скажешь. Хочешь я хоть сейчас прикажу, и Чипа отпустят?

Она поднесла палец к его губам:

— Он не изменится. Когда, — нибудь он будет сожалеть.

— Давай не будем грустить o том, что прошло, давай улыбнемся тому, что это c нами было, — вздохнул Антонио, нежно провод пальцами по ее щеке, — Скажи, что любишь меня?

— Я люблю тебя, синьор Вирджилио, — призналась Марианна, — Я люблю в тебе все, потому что ты, — идеал моего мужчины. Просто раньше этого я не понимала.

— Ты выйдешь за меня замуж? — тихо спросил Антонио, замерев и смотря на нее взглядом, полной надежды.

— А разве прокурорша может быть женой мафиози? — грустно вопросом ответила Марианна. Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Она любила свою профессию. Она строила ее годами, мечтая взлететь еще выше. Но этого мужчину она любила намного больше, — Я могу… уволиться.

— Это слишком большая для тебя жертва? — ласково поинтересовался Антонио, — Просто в ближайшие годы ты и так будешь постоянно находиться в декрете.

— Вы уверены, синьор? — лукаво подмигнула ему Марианна.

— Да, моя жизнь, — кивнул он, — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, матерью моих детей. Я открою тебе тайну: в тот день, когда мой отец умрет, Семья перестанет существовать.

— Как? — не поняла Марианна.

Антонио пожал плечами:

— Это проблемы Армано. Ты станешь моей женой?

Марианна, не задумываясь, ответила:

— Да! Я согласна быть с тобой навеки.

Они скрепили свои слова долгим поцелуем, прогоняя остатки прошлого и рождая шанс на новую жизнь.