Укус пчелы

5

Утром за завтраком Миша сказал вернувшемуся с пробежки Саше:

— Ладно, на фиг. Я подумал. Ночью. Брошу на фиг я эту Аллу. Столько денег мы с тобой на нее угрохали, а толку никакого. Пусть со своим «папиком» сожительствует, раз ей деньги важнее чистого и верного чувства.

— Это правильно, — с радостью огласился Саша, — она ведь тоже наверняка знала, что эти трое нас в машине ждут, и не сказала ничего.

— Ну, может и не знала? — засомневался Миша.

— Знала, знала, — уверенно сказал ему Саша, — и даже не сказала ничего! Нечего с ней нянькаться и сопли распускать. Она тебя не стоит.

— Вот это верно, — согласился самодовольный Миша, — она просто шалава!

— Ладно, хватит обзываться, просто забудь о ней, — предложил Саша.

Миша немедленно согласился, посмотрел в окно, где разгулялась с утра прекрасная погода и светило яркое солнце. Глаза его наполнились светом и снова в них заблистал авантюрный огонек. Александр поглощал остатки завтрака.

— Сегодня воскресение, — продолжил Миша, — погода хорошая, мы пойдем погуляем в парк. Познакомимся там с девушками.

— У меня через полчаса тренировка, а вечером бассейн, — сказал Саша.

— Между тренировкой и бассейном сходим, — предложил Миша, — ты же не устанешь на своей тренировке так, что не сможешь ходить, я надеюсь?

— Не устану, — сказал Саша.

— Ну, вот и все, — сказал Миша, — дело заметано. Возвращаешься со своей тренировки и мы идем прогуляться. А я пока полужу на диване и подумаю мысли.

— Ты лучше в комнате приберись, — посоветовал Саша.

— Все это суета, братан, — отмахнулся Миша, — в мире хаос, а ты хочешь в комнате порядок наводить.

— Если в каждой комнате навести порядок, — сказал Саша, — то и в мире хаоса не будет.

Миша ненадолго задумался, а потом махнул рукой.

— Ладно, уговорил, — согласился он, — начнем заниматься благоустройством всего мира с нашей комнаты.

Саша ушел на тренировку, а Михаил с нечеловеческим усердием принялся за приборку. Он думал о том, что если они пойдут гулять, то наверняка «снимут» пару хорошеньких «кошечек», а если снимут, то обязательно пригласят домой. А приводить их в такой бардак просто неприлично. Вот в чем крылся секрет Мишиного усердия. Через два часа он закончил и вскоре вернулся с тренировки Саша. Он был поражен усердием Миши и его трудолюбием.

В середине дня два брата вышли из подъезда на пылающую улицу и степенно пошли вдоль домов по тротуару. Они гуляли. Миша разглядывал проходящих мимо женщин и счастливо вздыхал.

— Хорошо все-таки жить, — сказал он, — когда вокруг такие бабочки порхают. Вот когда начну учиться в своей академии — сначала трахну всех первокурсниц, потом второкурсниц, потом третьекурсниц и так далее до аспиранток.

— Курсы-то у вас большие? — спросил Саша.

— Нормальные, — ответил Миша.

— Тогда накладка у тебя получается, — усмехнулся Саша.

— Какая? — не понял Миша.

— Ну, пока ты будешь первым курсом заниматься, где девушек много, как ты говоришь, — сказал Саша, — пока со всеми наладишь отношения, и сам ты на второй курс перейдешь. Стало быть, второй курс это будет прошлогодний первый, то есть те же самые, которыми ты занимался в прошлом году. И третий потом также. Уж начинай лучше с аспиранток. Заодно и поучишься чему-нибудь полезному помимо секса.

— Да, ты прав, система дала сбой, — согласился Миша, — но тогда уж лучше женским полом безо всякой системы этим заниматься. Вразнобой. Знаешь байку про студентку?

— Нет, — ответил Саша.

— Короче, так, — начал Миша, — приезжает девочка-провинциалка учиться в институт, живет, естественно в общаге. И вот как меняются ее жизненные принципы, касаемые полового вопроса. Первый курс — никому, никому, никому! Второй курс — никому, никому, только ему одному! Третий курс — никому, только ему и еще кое-кому! Четвертый — всем, всем, всем! Пятый — кому, кому, кому?

Саша усмехнулся, а Миша расхохотался, как будто ему пощекотали пятки. Проходившая мимо девушка посмотрела на него неодобрительно. Миша послал ей воздушный поцелуй, а девушка мысленно послала Мишу куда подальше.

— Вот, хорошая девушка прошла, — сказал Миша, — но грудь маловата.

— А мне понравилась, — возразил Саша, — я не люблю большую грудь.

— Ты врешь не только мне, но и самому себе, — сказал Миша, — все мужчины любят большую грудь у женщины.

— Не обобщай, — ответил Саша, — я тебе говорю, что не люблю.

— Скажи еще, что тебе противна большая грудь! — посоветовал Миша.

— Не противна, конечно, — возразил Саша, — но я бы предпочел иметь дело со среднего размера грудью.

— Иметь нужно тело, а не дело, — сказал Миша, — ну, ладно, люби себе свои «прыщи», а я буду любить «арбузы».

Они пошли дальше молча, пока опять не встретили симпатичную девушку.

— Задница толстовата, — посетовал Миша, — а в остальном ничего.

Саша кивнул, чтобы с Мишей не спорить. Все равно спорить с ним было бесполезно — упертый, как носорог.

— Мы в ранней юности, — невозмутимо начал рассказывать Миша, — с мужиками придумали условные названия давать частям женского тела. Например, бедра называли душой, грудь интеллектом, лицо характером. Например, говоришь девушке: «У тебя такая душа широкая!». Она млеет от счастья и только ты понимаешь истинный смысл сказанного. «И интеллект у тебя достаточно высокий, — продолжаешь ты, — а вот характер никуда не годиться». А она отвечает: «Откуда вы знаете, мы же едва знакомы?». А ты говоришь — вижу!

— Циник ты, Мишка, — сказал Саша.

— Жизнь такая, а не я такой, — возразил Миша и предложил, — давай посидим в кафешке, чаю попьем.

— Дома попьем, — сказал Саша, — дома чай есть и клубничный, и черносмородиновый. Лимон я купил. Зачем нам в кафе идти?

— Я не пойму, — сказал Миша, останавливаясь, — ты правда такой, как есть или притворяешься?

— А чего? — не понял Саша.

— Мы в кафе идем не чай пить, — ответил Миша, — дело не в чае вовсе, а в церемонии. Мы сидим за белым столиком, говорим, смотрим на прохожих, на девушек. Вообще, как ты жил?

— Нормально, — ответил Саша.

— Ты в Питере уже не первый год, — сказал Миша, — друзей у тебя нет, женщины у тебя нет. Как ты живешь?

— Я спортом занимаюсь, — ответил Саша, — там и друзья все мои. А женщина у меня была. В магазине она работала. Мы с ней расстались не так давно.

— Ей сколько лет было? — сказал Миша. — Девяносто девять?

— Нет, не девяносто, — серьезно ответил Саша, — тридцать восемь.

— Разведена и имеет взрослую дочь, — подсказал Миша.

— Да, — согласился Саша, — откуда ты знаешь?

— Типичный вариант для такого парня, как ты, — сказал Миша.

— Чего ты ко мне привязался? — спросил Саша. — Какой такой я парень не такой? Скажи?

— В кафе скажу, — ответил Миша, — здесь и рта не открою.

Он просто взял и направился в кафе.

— Ладно, пошли в кафе, — согласился Саша.

Братья зашли в кафе-мороженое, расположенное в уголке большого универсама, взяли себе чаю с лимоном и по одной булочке с маком. Они сели за столик в углу и Саша первым делом спросил:

— Говори, какой я парень?

— Нормальный ты парень. Такой, каким и надо быть, — ответил Миша.

— А на улице ты говорил не так, — сказал Саша, — что, мол, моя эта женщина типичный вариант для такого, как я.

— Это я хитрил, чтобы тебя в кафе заманить, — сказал Миша, — а про женщину ты мне никогда раньше не говорил.

— А зачем? — спросил Саша. — Жили мы с ней и расстались. Она хорошая женщина была.

— Ты говоришь о ней, как о покойнице, — сказал Миша, — что она почила?

— Нет, живая она, — ответил Саша, — просто муж к ней вернулся и мне пришлось уйти.

— Ничего страшного, — сказал Миша, — такого рода женщин хоть пруд пруди. Найдем тебе точно такую же и с дочерью, если тебе нравиться. А что ж ты на дочку-то быстренько не перестроился, когда вернулся муж?

— Дочери всего четырнадцать лет, — ответил Саша, — маленькая еще.

— Маленькая? — удивился Миша. — Да я не далее как три месяца назад четырнадцатилетнюю телку на школьной дискотеке за кулисами актового зала цурпелил только шорох стоял. А ты говоришь маленькая.

— Все от воспитания зависит, — возразил Саша, — ее дочь не была такой, чтобы на дискотеке за занавеской трахаться.

— А ты почем знаешь? — спросил Миша. — Может она и занималась этим потихонечку с одноклассником, а вы с мамой думали, что это она отстающего ученика подтягивает. А «подтягивал» на самом деле ее он.

— Никакого ученика не было, — ответил Саша, — она сама не ахти как училась.

— Вот, вот, — ответил Миша, — это первый признак. Если плохо учиться, значит хорошо цурпелилится.

— Да ну тебя, — сказал Саша, — у тебя на все одно объяснение.

— Это не у меня, — ответил Миша, — а у логики жизни такое объяснение.

Михаил, попивая чай, давно уже наблюдал за двумя девчонками лет семнадцати, сидящими на другом конце зала и жующими пирожные с кремом. Обе малолеточки были ничего себе — черноволосенькие, в облегающих брючках клеш, с ярко накрашенными губами. Они видели, что молодой симпатичный парень таращится на них, но делали вид, что не замечают этого или им это вовсе безразлично.

— Пойду-ка я их закадрю, — сказал Миша Саше, — может быть, они скоротают вечерком наше одиночество? А то мы вчера с тобой денег просадили кучу, а девок не поимели ни одной!

— Давай, давай, — согласился Саша, — попробуй.

Миша встал из-за стола, не торопясь, прошел через зал, и элегантно подсел к девушкам за столик.

— Здравствуйте, барышни. Я продюсер телеканала «MTV-Петербург» Михаил Либерман, — не здороваясь, начал он, — мы сейчас ищем ведущую для одной из наших новых передач, которая будет называться «Рассказы о любви». Мне кажется, что вы обе вполне могли бы принять участие в конкурсе телеведущих и даже выиграть его. Как вас зовут?

— Лена, — ответила одна, голосом которого лучше было бы вообще не слышать никому, не говоря уже о том, чтобы передавать его по телевизору.

Но Михаил сделал доброжелательное лицо и спросил у второй:

— А вас как зовут?

— Таня, — ответила вторая. У нее был голосок ничего — звонкий, как колокольчик.

— А вы правда продюсер или парите нас? — спросила Лена. — Где ваши визитки?

— Что вы? — добродушно рассмеялся новоиспеченный продюсер никому не известного телеканала «MTV-Петербург», — визитки прерогатива торгашей и банкиров. Нас, людей творчества знают в лицо. Неужели вы никогда не смотрели по телевизору ток-шоу половых эксцентриков братьев Жеребцовых?

— Не-а, — ответили две нимфетки, — мы редко ящик смотрим.

— А чем же вы занимаетесь? — с поддельным интересом спросил Миша.

— Да так тусуемся, — ответили обе нимфетки хором.

— Чудесное времяпровождение, — согласился Михаил, — я, если вы хотите, могу пригласить вас на наше шоу. Пойдете?

— Ага, — сказала Лена, — я хочу сходить. Прикольно.

— Ну, а насчет работы телеведущими? — спросил Миша. — Как вы?

— Попробовать можно, — ответила Таня.

— Пробы уже завтра, — сказал Миша, — а сегодня мы можем встретиться вечером за бокалом шампанского и обсудить как вам себя вести, чтобы понравиться главному режиссеру.

— Где мы можем встретиться? — с интересом спросила Лена.

— И во сколько? — добавила Таня.

Миша сделал деловитое лицо и стал размышлять:

— Так, через полчаса я встречаюсь с Неврозовым по поводу фильма, потом еду на съемки клипа, затем у меня монтаж до семи часов. В восемь я буду дома. В восемь вас устроит?

— Что устроит? — спросила Лена.

— В восемь часов у меня дома, — сказал Миша, — запишите адрес и телефон. И пожалуйста, не опаздывайте.

— А нам писать нечем, — сказала Лена.

Миша достал дорогую перьевую ручку. Он специально приобрел такую, чтобы производить впечатление на женщин. За неимением бумаги пришлось записать данные на бумажной салфетке из кафе. Он деловито вычерчивал вензеля и в трех местах порвал салфетку. Затем он встал и раскланялся.

— Все, до свидания, буду вас ждать, — сказал Миша и направился к выходу.

По дороге он покровительственно, по продюсерски кивнул ожидавшему его Саше и тот вышел за ним на улицу, оглянувшись на девушек.

— Как ты думаешь, — спросила Таня у подружки, — он нам насвистел про телевидение или как?

— Да фиг его знает, — ответила Лена, прихлебывая чай, — че, если некуда будет податься, можно и сходить. Пожрать нахаляву и выпить.

— Мы же с тобой хотели сегодня пойти поколбаситься в «Бульдозер»? — спросила Таня. — Не пойдем что ли?

— Успеем в «Бульдозер», — ответила Лена. — Он до утра открыт, да и скучно там. Одно и тоже каждый день — колбасимся и колбасимся. А если этот парень не насвистел? И он правда продюсер. Это же реальный шанс. Если телеведущими не станем, то хотя бы посмотрим как передачи снимают.

— А чего тогда он нас сразу к себе домой пригласил, а не на телевидение? — спросила Таня.

— Трахнуть, наверное, хочет, — запросто ответила Лена, — он же сказал, что покажет как себя вести, чтобы главному режиссеру понравиться. У них там все через это дело делается.

— Может, тогда лучше не пойдем? — испугавшись, спросила Таня. — Может этот главный режиссер свин толстопузый и противный! Фу!

— Не комплексуй ты, — ответила Лена, — может и не придется с ними трахаться. Может быть, этот парень, который к нам подсел — педик. Похож он на педика. Симпатичный слишком. Таким прямая дорога к «голубым».

— Да что ты? — удивилась Таня. — Вроде парень, как парень.

— Ну, вообще у них там на телевидении полно педиков, — уверенно сказала Лена, — они друг друга трахают, а бабы у них просто так болтаются. Для видимости. А потом чего ты мнешься как целка на панели? Как будто тебе впервой, даже если тебя и трахнут. Вон с Игорьком в клубе в мужском туалете на очке совокуплялась и ничего, а тут вдруг заметалась, как член по сковородке.

— Ладно, — согласилась Танька, — давай сходим. Надо будет дома в телепрограмме посмотреть. Как он говорил передача его называется?

— Ток-шоу, — сказала Лена, — каких-то братьев.

— Это понятно, а каких? — спросила Таня.

— Не помню, — ответила Лена.

— И я не помню, — сказала Таня, — а зовут-то его как?

— Вот на салфетке он написал, — ответила Лена, — читай.

— Михаил Либерман, — прочитала Таня, — фамилия странная.

— У них там на телевидении все такие, я знаю, — сказала Лена, — ну, что сожрем еще по пирожному?

— Давай, — согласилась Таня.

Миша и Александр вышли из кафе.

— Пригласил я их сегодня после восьми часов вечера к нам в гости, — сказал Миша, — купим шампанского, фруктов, шоколада и будем их совращать.

— Думаешь придут? — с сомнением спросил Саша.

— Не знаю, — ответил Михаил, — вариант не стопроцентный.

— А мы купим все, что ты говоришь, — сказал Саша, — и будем сидеть, как идиоты, ждать. А они не придут…

— Не паникуй, Христофор, — сказала Миша, — я знаю выход из ситуации и он прост, как меконий. Мы пригласим к нам в гости на это же время еще парочку «милых сестричек порока».

— Как это? — не понял Саша. — Где мы их возьмем?

— Где? — спросил Миша. — Это уже мое дело. Ты иди себе в бассейн, пускай там пузыри и кораблики, а я займусь нашим досугом.

— Ну, ладно, — согласился Саша, — посмотрим что из этого выйдет. Даже интересно.