Улица Волхонка, 14

ГОЛИЦЫНСКИЙ МУЗЕЙ

У С. М. Голицына не было детей, и все его огромное состояние, включая дом на Волхонке, досталось любимому племяннику, сыну его брата, М. А. Голицыну.

М. А. Голицын родился 12 мая 1804 года в Москве. Почти все детство и юность его прошли в Париже. Он получил французское воспитание, в результате чего даже плохо говорил по-русски, принял католичество, хорошо знал и любил западноевропейское искусство, лучшие образцы которого послужили основой музея, завещанного им впоследствии Москве. В парижском салоне своей тетки - Е. И. Голицыной - Михаил Александрович встречался с видными литераторами, музыкантами, художниками. Именно там формировались его вкусы, зарождалась любовь к прекрасному. Во время коротких приездов в, Россию князь М. А. Голицын непременно бывал, в литературных и библиофильских кругах Москвы и Петербурга. Посещал он и салон А. О. Смирновой (Россет), о чем она писала в своих воспоминаниях. Он был знаком с таким известным книголюбом, другом А. С. Пушкина и издателем, в частности, его произведений, литературоведом, владельцем замечательной библиотеки, как С. А. Соболевский, с братьями Александром и Андреем Карамзиными, поэтом Ф. И. Тютчевым, «архивным юношей», автором дневниковых записок об А. С. Пушкине В. А. Мухановым и другими. Современники с почтением отзывались о М. А. Голицыне, который справедливо прослыл в литературных кругах (а позже вошел во все библиографические справочные издания) как библиофил и даже писатель.

Судьба же уготовила ему карьеру дипломата. В 18-летнем возрасте Михаил Александрович начал службу в Государственной коллегии иностранных дел актуариусом, а затем, через 11 лет, в 1833 году, был причислен к Главному архиву этой коллегии (отсюда и знакомство с В. А. Мухановым). Он был включен сверх штата в состав русской миссии во Флоренции, а по упразднении ее вошел в 1836 году в число членов русской миссии в Риме.

Последние четыре года жизни М. А. Голицын, уже тайный советник, провел в Испании в должности посла России.

Свое пребывание за границей сначала в молодые годы, а затем и по долгу службы князь использовал для приобретения на аукционах и у отдельных торговцев произведений лучших мастеров кисти, редких и редчайших изданий, мебели, археологических находок, скульптуры, предметов прикладного и декоративного искусства. Все это он мечтал со временем превратить в музей, причем открыть его хотел в своем доме, в Москве на Волхонке.

Еще при жизни С. М. Голицына этот дом стал пополняться художественными и культурными ценностями. Так, часть картин выдающихся западноевропейских мастеров из разыгранной в лотерею коллекции Голицынской больницы (теперь один из корпусов 1-й городской больницы), главным директором которой являлся Сергей Михайлович, поступила в его собственность и украсила стены его дома. Часть живописных полотен была приобретена во время московских аукционов; некоторые, в основном портреты, заказывались художникам, что-то перешло по наследству.

В начале 1860 года Михаил Александрович Голицын внезапно серьезно заболел. Он выехал из Мадрида в Монпелье на лечение и там 17 марта 1860 года скончался. Тело его перевезли в Болонью и похоронили на кладбище католического монастыря Кампо-Санто. Так и не удалось М. А. Голицыну осуществить свою мечту - самому открыть в московском доме музей.

У М. А. Голицына от брака с «прелестной красавицей», как назвала ее А. О. Смирнова (Россет), княгиней М. И. Долгоруковой, дочерью генерал-фельдцейхмейстера [1] и генерал-лейтенанта князя Долгорукова, был единственный сын, Сергей, родившийся в 1843 году в Париже. В год смерти отца ему исполнилось только 17 лет, и понятно, он еще не мог выполнить его волю - подготовить музей к открытию. Но через пять лет это стало возможным, особенно благодаря помощи Карла Марковича Гюнцбурга, бывшего домашнего врача М. А. Голицына, оставшегося в доме после его смерти для организации музея. Педагог, автор «Нравственной педагогики» и других, в том числе философских, произведений, он был человеком широко образованным: знал древнегреческий, латынь, немецкий, английский и французский языки, но главным достоинством его были удивительная аккуратность и честность.

[1 Звание, соответствующее современной должности командующего артиллерией.]

Именно его стараниям и обязаны были своим почти 20-летним существованием музей и библиотека, но официальным наследником и продолжателем дела отца стал молодой князь Сергей.

26 января 1865 года состоялось торжественное открытие музея. К полудню в дом С. М. Голицына стали съезжаться гости, среди которых представители Московского университета, секретарь Общества любителей художеств К. К. Герц, известный историк и публицист профессор М. П. Погодин, друзья и родственники.

По окончании торжественной церемонии было объявлено, что музей, названный в память основателя М. А. Голицына Голицынским, будет открыт для всех бесплатно, по понедельникам, средам и пятницам, за исключением трех летних каникулярных месяцев.

После Румянцевского музея и библиотеки Г. А. Черткова это было третье крупное общественное учреждение в Москве, сосредоточившее достижения науки и произведения культуры. Современная печать отметила даже относительное преимущество этого музея перед чертковским, заключавшееся в том, что оно являло «изысканное собрание по всем отраслям наук и искусства».

Музей разместился в пяти просторных светлых залах второго этажа, куда вела широкая красивая лестница. Для библиотеки было выделено отдельное помещение. У входа посетителей встречал швейцар в лейб-гусарском мундире, а объяснения давал ставший со дня открытия и до последних дней музея бессменным консерватором его (или хранителем) К. М. Гюнцбург.

Три основных отдела музея составляли картинная галерея, так называемые «редкости» и библиотека.

Лучшие образцы западноевропейской живописи представляли итальянскую, голландскую, фламандскую, немецкую, французскую, испанскую и другие школы и почти все их направления. Здесь можно было увидеть одно из двух находившихся тогда в России полотен (второе принадлежало графу С. Г. Строганову) итальянского художника Чимы да Конельяно «Благовещение» - произведения этого мастера считались редкостью даже на его родине; творения Перуджино, Дольчи - его знаменитую работу «Товий и ангел» (из когда-то богатейшей картинной галереи М. П. Голицына - недальнего родственника Сергея Михайловича, проданной с аукциона в 1825 г.), Караваджо («Гладиаторы»), Корреджо, Ве-ронезе, Панини, Каналетто (в частности, его известную картину «Вид Венеции»), Рубенса, Пуссена, одиннадцать (!) произведений Робера, Бургиньона («Сражение»), Ш. Леб-рена, Вувермана, Рейсдаля, Брейгеля, Рембрандта (автопортрет с дочерью), Ван Дейка, Тенирса, Тициана, А. Каррачи и многих других. Только два художника представляли русскую школу: С. Ф. Щедрин (пейзаж «Окрестности Неаполя» и «Комната в доме кн. Голицына в Риме») и А. П. Боголюбов («Вид Голицынской больницы в Москве»).

Как отмечала позже газета «Художественные новости», «уже одна коллекция картин, состоящая из 182 нумеров, содержит в себе до сорока произведений, которые могли бы составить украшение любой европейской галереи. В ряду этих произведений на первом месте должна быть поставлена великолепная, прекрасно сохранившаяся картина-триптих «Распятие». Предполагали вначале, что она принадлежала кисти Рафаэля Санти, но потом пришли к заключению, что ее создателем был его учитель - Пьетро Перуджино. К числу замечательных полотен относились «Мадонна с младенцем» Рубенса, на котором художник воспроизвел черты своей первой жены и сына, и «Ангел», приписываемый одними Леонардо да Винчи, а другими - его ученикам.

Большинство этих произведений было приобретено М. А. Голицыным за границей, и часть из них когда-то украшала знаменитую галерею герцога Орлеанского.

Разнообразным и разнохарактерным был второй отдел музея, включавший предметы античной культуры, найденные при раскопках Геркуланума и Помпеи (статуэтки людей и фигурки животных, брошки, запястья, геммы, камеи, кольца, амфоры), мраморные бюсты римских императоров, бюсты и статуи работы греческих мастеров, канделябры, женские головки, вазы из бронзы и терракоты, изделия из горного хрусталя, яшмы, халцедона, аметиста, агата, сердолика, янтаря, золота и серебра, как западноевропейские, так и восточные, а также старый севрский, саксонский, английский, китайский и японский фарфор.

Здесь можно было увидеть: и маленькую вазу из агата и позолоченного серебра, украшенную головками сатиров, лилиями и бюстом Вакха на крышке, которую создал знаменитый итальянский мастер Бенвенуто Челлини, и охотничий нож с ручкой из слоновой кости, принадлежавший французскому королю Генриху II, с его портретом, гербом и вензелем Дианы де Пуатье.

Украшали коллекцию китайские шахматы - доска из черного дерева, инкрустированная гравированным серебром, слоновой костью и перламутром, с фигурами, вырезанными также из слоновой кости, которые изображали людей разных стран и сословий конца XVI века, и две парные вазы из резной слоновой кости и бронзы с вензелями казненной французской королевы Марии-Антуанетты, оценивавшиеся в 100 тысяч франков каждая.

Были здесь и два тканых ковра середины XVIII века знаменитой фабрики Гобеленов, основанной в 1662 году в Париже, и два женских бюста работы Гудона - того же времени; статуя Меркурия, выполненная Лауницем; скульптуры Бьенеме; инкрустированная мебель времен Людовика XV; того же времени часы в виде вазы, отделанные старым севрским фарфором и украшенные тремя бронзовыми грациями (копия с работы Фальконе), и серебряные позолоченные часы, во время боя которых начинали действовать расположенные с обеих сторон фонтаны.

Стол венецианской работы, отделанный слоновой костью и перламутром, начала XVII века; фаянсовый кувшин (один из 33 сохранившихся в Европе изделий из этого фаянса) времен французского короля Генриха II, разные сосуды старинного венецианского хрусталя, фаянсовая посуда с гербом фамилии Медичи, изготовленная в Италии в XVI веке, кое-что из старинного русского серебра и многое-многое другое было выставлено для обозрения.

Среди всего этого богатства выделялась бронзовая статуэтка Вакха, увенчанного виноградными гроздьями, с чашей в левой руке и кистью винограда в правой. Долгое время ее считали античной и приравнивали по стоимости ко всему остальному собранию, но признали в конце концов произведением позднего Возрождения и тем не менее одним из лучших экспонатов музея.

«У князя были благородные вкусы, - писал о М. А. Голицыне в своих воспоминаниях В. А. Муханов, - он любил картины, статуи, старинную мебель, но особенною страстью была у него любовь к книгам. Когда библиоман наш приобретал какую-нибудь маленькую книжку, с виду незначительную, но в его глазах ценную, он становился вполне счастлив и даже плакал от радости. Книжку эту (последнее приобретение) клал он себе в- карман, от времени до времени вынимая оттуда, рассматривал с какою-то нежностью и вскоре прятал от тех, кто не в состоянии был оценить это сокровище».

Собранная с любовью и тщанием библиотека (большая часть ее была приобретена князем за границей, некоторые книги куплены на аукционах когда-то богатейших коллекций библиофилов пушкинской поры А. С. Власова, М. П. Голицына, А. Г. Головкина; почти все книжное собрание дальнего родственника со стороны Строгановых - А. М. Дмитриева-Мамонова досталось по наследству) составила третий отдел Голицынского музея. Она насчитывала около 20 тысяч томов и описана почти во всех справочных библиографических изданиях. В четвертом номере «Современной летописи» (воскресные приложения к «Московским ведомостям») за 1865 год хранитель музея и библиотеки К. М. Гюнцбург писал: «Библиотека князя Голицына вполне заслуживает название классической. В ней имеется превосходное собрание сочинений по богословию, юриспруденции, положительным наукам и изящным искусствам, истории, географии и преимущественно же сочинения классической литературы Греции, Рима и Франции, а также лучших классиков Англии и Италии в отличных и редких изданиях… Но что делает эту библиотеку одним из украшений Москвы - это драгоценное собрание типографических редкостей».

В 1866 году К. М. Гюнцбург издал на французском языке каталог книжного собрания М. А. Голицына; в предисловии он выразил глубокую благодарность «нашему ученому библиофилу» Сергею Соболевскому, советы которого очень помогли Гюнцбургу при составлении этого каталога. Он был издан тиражом 234 экземпляра и разослан в качестве дара во все крупнейшие библиотеки Франции, Англии, Германии, Италии, как публичные, так и частные. В Государственной библиотеке имени В. И. Ленина хранятся три экземпляра этого каталога, причем два - в Музее книги Отдела редких книг и на одном из них наклеен экслибрис С. А. Соболевского.

Помимо каталога К. М. Гюнцбург ежегодно с 1865 по 1869 год издавал указатели музейного собрания (последний - воспроизведение указателя 1869 г. - вышел в 1882 г.) с подробными комментариями и сведениями о новых поступлениях, о числе посетителей, которое год от года росло. Уже за первый год работы музея его посетило около 3,5 тыс. человек.

Музей привлекал и художников, которые изучали по лучшим образцам, представленным там, западноевропейское, восточное и античное искусство и копировали отдельные произведения, привлекал также и ученых - археологов, историков и т. д.

В 1869 году (16 марта) в Голицынском музее открылся первый в России археологический съезд. Инициатором его был археолог граф А. С. Уваров - один из основателей Русского и Московского археологических обществ, а также Исторического музея в Москве. На этом съезде выступали с докладами академик, историк-востоковед, археолог, нумизмат и лингвист В. В. Вельяминов-Зернов, академики И. И. Срезневский (филолог-славист и этнограф), историк М. П. Погодин, владелец богатейшего древлехранилища (бывший в числе гостей и при открытии Голицынского музея четыре года назад) и другие.

Библиотечный зал использовал для встречи с гласными думы и поселившийся позже в этом доме профессор Б. Н. Чичерин.

Сын основателя музея С. М. Голицын в первые годы существования этого популярного учреждения Москвы рьяно занимался пополнением его коллекций, по постепенно охладел к нему. Отставной гвардии полковник, действительный статский советник и почетный попечитель Голицынской больницы занимался все больше личными делами (две женитьбы, дети, большое хозяйство - все это отвлекало от музея). П. И. Щукин, владелец музея русских древностей, подаренного им в 1905 году Москве, частый посетитель Голицынского музея, вспоминал: «О князе Сергее Михайловиче Голицыне Гюнцбург отзывался нелестно: «Unsere Furst», печально говорил он мне, «1st kein Biicherfreund, sondern ein Pferdefreund» [1].

[1 «Наш князь не столько друг книг, сколько друг лошадей». - Воспоминания П. И. Щукина. М., 1911, ч. 3, с. 7.]

При нежелании С. М. Голицына заниматься музейными делами К. М. Гюнцбургу приходилось все труднее. Наконец С. М. Голицын решил окончательно расстаться с музеем. Слухи о возможной продаже этого собрания за границу быстро распространились в обеих столицах, с тревогой их подхватили газеты. В Москву уже явились «поверенные иностранных покупщиков», как сообщали «Художественные новости» (1886, № 18, 15 сентября), «но, к великой радости русских любителей искусства, грозившая нашему отечеству утрата одной из его драгоценнейших частных художественных коллекций не случилась…». В 1886 году музей и библиотека были куплены за 800 тысяч рублей Эрмитажем и И ноября того же года под наблюдением А. И. Сомова, старшего хранителя Эрмитажа по отделу картин, рисунков и гравюр, редактора журнала «Вестник изящных искусств» и газеты «Художественные новости», отца известного художника К. А. Сомова, перевезены в Петербург. Художественная коллекция пополнила собрание Эрмитажа; там же осталась и часть книг, а другая поступила в Публичную библиотеку.

Так Москва лишилась одного из лучших своих частных собраний, но печальная участь многих других московских коллекций, проданных полностью за границу, не коснулась Голицынского музея: все его сокровища остались на родине.