Улыбка гусара

Глава шестая, в которой кроме посещения морга, и знакомства с колоритнейшим танатологом, ничего особого не происходит. Ах, да мы еще маньяка находим

Меньше чем через час я уже стоял у двери квартиры, где временно расположились я и Элен. Разумеется, можно было пройти и несколько необычными способами, но я предпочел просто постучать. Осторожные шаги приближающейся готессы, потом она смотрит в глазок, и… дверь почти мгновенно открывается. На пороге обрадованная девушка с пистолетом в руке…

– Зря беспокоилась, ма шери. Та не могло быть ничего для меня опасного, зато забавных моментов хватало.

– Тогда проходи, любитель забавляться. Да, а этот твой бесенок где?

– Здесь я, здесь, – заверещал тот, заслышав свое прозвище. – Сигарету хочу и коньяка!

– Вот паршивец. Элен, он сегодня почти три бутылки вылакал, а все мало…

Конечно, моя готесса не успокоилась до тех пор, пока не узнала в подробностях обо всем произошедшем со мной во время не столь уж и длительного отсутствия. Судя по мечтательному выражению глаз, ей хотелось не просто слышать, но еще и видеть такой хоровод безумия. Ничего, со мной она еще не то увидит…

Не то еще увидит. А и верно! Мне ведь в самом скором времени обещали небольшую загадочку подкинуть, относительно отлова маньяка. Ловитесь маньяки большие и маленькие… Однако, надо бы и у спутников моих поинтересоваться относительно дальнейшего. Чума-то уже знает, присутствовал как-никак, а вот готесса еще не осведомлена.

– Элен, ты как к маньякам относишься?

– Не отношусь, – с ходу отрезала девушка. – Твари еще те. Хотя если их хорошенько приготовить, то вполне может получиться приличное блюдо, достойное занять место на столе африканских каннибалов. А что ты ни с того ни с сего о них вспомнил?

– Да подвернулась тут одна ситуация…

Пришлось заострить внимание на просьбе лейтенанта. Конечно, информации было маловато, очень маловато, но сама суть дела была ясна и понятна. Ну а выражение лица готессы однозначно свидетельствовало о том, что она нимало не возражает против участия в нахождении выродка.

– Когда, говоришь, тебе позвонить должны?

– Завтра. Наверняка с утра и проявится. Не выдержит долгого ожидания, характер такой.

– Ну, времени с избытком хватит, – отмахнулась готесса.

– Хватит на что?

– Как на что? Через сетку узнать о маньяке, да и в газетах напечатали давно. Сейчас мы подключимся и все-все узнаем… Да, я тут малость покупками обзавелась… Ноутбук купила, еще по мелочи.

– Что купила?

– Ноутбук. Ну, компьютер, только малых размеров, который с собой носить можно. Сейчас я его включу, да и пошарим по сайтам.

Прогресс, чтоб его! Нет, полезных вещей множество, да и я о них многое уже знаю, но все равно – непривычно пока еще для меня некоторые явления. Вот и «сетка», о которой Элен с таким восторгом говорит, также относится к числу тех самых непривычных вещей. Меж тем моя спутница уже вовсю стучала по клавишам достижения технической мысли. А ведь из-за крайней распространенности компьютеров придется и мне обучиться ими пользоваться. Впрочем, это пока еще не срочно.

– Есть, нашла! – торжествующе заявила Элен. – Граф, Чума, смотрите сюда, тут как раз про этого маньяка пишут. Не бульварные газетенки, а серьезное издание.

Бесенок сразу появился перед монитором ноутбука, ну а мне пришлось сделать несколько шагов. Однако, информация действительно оказалась четкой, в меру краткой и для ознакомления весьма неплохо изложенной. Главное же то, что были указаны приблизительные места совершения преступлений, а также те, где находили тела жертв. Для начала этого было вполне достаточно, но только для начала.

– И как, ма шери, есть первоначальные гипотезы и прочие предположения насчет данной личности?

– Места, где он трупы оставляет, больно уж странные…

– Верно, хозяин, – всполошился бесенок. – Это не просто так, тут явно собака порылась.

Да уж! Если с двух сторон слышатся комментарии, по поводу «странности» мест, то мимо подобного в принципе проходить нельзя. И в самом деле – свалка, мусорные баки, канализационный люк… Такое никак не может оказаться стечением обстоятельств – все варианты между собой связаны, причем связь эта довольно прозрачна. Подростки, почти дети, юные и красивые при жизни и просто крайне неприятные, отталкивающие нормальное разумное существо места, где были найдены их трупы.

Как ни крути, а это может оказаться отправной точкой, с которой вполне реально размотать весь запутанный клубок. Раз уж господа милиционеры сделать ничего не смогли, так придется мне поработать. Честь дворянина и офицера не позволяет смотреть, как по земле ходят подобные твари. Давно, более ста пятидесяти лет назад, выпускаясь из кадетского корпуса, я принес присягу хранить и защищать свою отчизну и соотечественников. И пусть ныне многое поменялось, лишь окончательная смерть может освободить меня от этой присяги! И совсем не имеет значения, от кого надо защищать… Татаро-монгольские орды, армии Наполеона, бронированные дивизии германцев, озверевшие банды Кавказа, преступные группировки или в конец обнаглевшие маньяки… Неважно… Любая тварь, что позволяет себе убивать мирных людей, не должна жить. Всегда и всюду обязанность русского офицера – безжалостно уничтожать подобных нелюдей, используя все имеющиеся у него для этого возможности. И я намерен честно исполнить свой долг.

Возможно, стоило бы направиться в одно из мест прямо сейчас, но Элен выглядела несколько уставшей… Идти же без нее значило проявить бестактность. Вдобавок и я не возражаю против нескольких часов отдыха в компании прекрасной леди и бутылочки марочного коньяка. Кстати, о коньяке.

– Чума, ворюга мелкий! А ну, изыди из бутылки!

– Что, этот алкаш опять внутрь бутылки забрался и блаженствует? – полюбопытствовала Элен, вертящаяся перед зеркалом в новом платье.

– Именно. Большое желание порой возникает его там на пару дней и оставить. Знает ведь, подлая душа, что я к коньяку и не притронусь после того, как он столь оригинальным образом продегустировал благородный напиток. Вот и пользуется. Пороть бы его, да он еще так, почти что новорожденный, особенно по меркам подобных созданий.

– Вот-вот, мы в ответе за тех, кого приручили.

– Хорошее выражение. Кто так сказал?

– Антуан де Сент-Экзюпери. Был такой французский писатель.

– Он был прав. Впрочем, насчет тех, кого создали, это касается еще больше Ладно, пусть пока дрыхнет в коньячной ванне. Но завтра я ему покажу «козу на возу» – буду гонять по полному варианту, ведь его способности ой как сильно понадобятся…

Солнечные лучи, скользнувшие в комнату, мгновенно вывели меня из состояния полусна. Впрочем, вампиры вообще спят крепко в единственном случае – когда волею случая оказываются вынуждены пережидать долгие годы в некомфортных условиях. Испытал на себе, знаю!

Прикорнувшая на соседней кровати Элен тихо посапывала, а я перевел взгляд на беленый потолок, размышляя о нас. Ведь и впрямь интересно. Никак не могу разобраться в своих к ней чувствах. Она мне нравится. Даже очень. Невероятно привлекательная девушка. Такую смесь желания, уважения, и мягкой, какой-то детской, щемящей то, что осталось от моей души, нежности я не испытывал еще никогда.

Казалось бы, чего тебе еще надо, гусар? Благо, и девушка вроде как к тебе весьма расположена. Действуй! Ан нет. Как корнет малолетний стесняюсь, право слово! Вот и вчера… Ведь что стоило подойти к ней, шепнуть на ушко пару нежных слов, может быть усилить их действие парочкой энергетических посылов в определенные точки ауры, как научила меня мадам Сангрени… Ей это очень даже нравилось… И все! Ночь дикой страсти обеспечена! Но ведь удерживает что-то! Прямо как брат с сестрой живем! И что со мной происходит… Неужто влюбился? Тогда надо срочно лечиться… А то, так и до женитьбы недалеко! А женитьба, по словам Ржевского, для гусара страшнее могилы! Хотя могу засвидетельствовать, – ошибался товарищ мой боевой, сильно ошибался! Хоть и не был я женат, однако ж, побывав в могиле, могу авторитетно утверждать – женитьба все же предпочтительнее.

Впрочем, профилактикой заняться никак не помешает. Тот же Ржевский, как-то заметил, что лучшей профилактики, чем снятие на ночь публичного дома, вместе со всеми воспитанницами и желать нельзя. Ну, я не Ржевский, предпочитаю без продажной любви обходиться, однако ж рыженькой той, что визитку мне дала, в ближайшее время позвонить стоит. Так, на всякий случай, пока окончательно в Элен не влюбился.

Кстати, товарищ мой боевой, оказывается, в веках прославился. Очень поражен я был, когда фамилию его на экране узрел. Однако ж… Сколь анекдотов про него насочиняли. Думаю, товарищ мой в восторге был бы, некоторые из них прочитав. Правда за другие, и на дуэль мог бы вызвать… И все почему-то, его с какой-то Наташей Ростовой сводят. Что за Ростова, какая Ростова… Не понять. Был я знаком с одни корнетом драгунским, Володей Ростовым его звали… Славный был человек Под Бородином погиб. Но ни сестры, ни жены по имени Наталья у него не имелось. Да и не общался с ним Ржевский. А когда Элен спросил, так она общими фразами отделалась. Может Ржевский с Ростовой этой потом, уже после моих похорон познакомился?

Противное пиликание мобильного телефона оторвало меня от мыслей о прошлом. Элен заворочалась, но просыпаться вроде не собиралась.

Ну и нечего девушку будить, особенно после не слишком тихой и спокойной ночи. Самую малость усиливаю глубину ее сна, ну а сам аккуратно выскальзываю из кровати и иду искать телефон. Телекинезом бы его, но верещание раздается откуда-то из малопонятного места. И куда он делся? Ага, нашел! Я ведь шутки ради доказывал готессе, что закон всемирного тяготения вовсе не такая неоспоримая данность. Ну, проще говоря, продемонстрировал, что предметы могут падать и вверх, особенно если самую малость магии применить.

Догадываюсь, что ученых, подобное зрелище увидевших, оно сильно поразить могло бы… Зато Элен лишь малость посмеялась, понаблюдав, как мобильник плавно падает на потолок. Вот оттуда он и названивал сейчас. Легким усилием воли я вернул миниатюрному аппарату его стандартные характеристики и тот, подчиняясь вновь действующей на него силе земного притяжения, ухнул вниз, прямо в подставленную ладонь.

– Слушаю вас.

– Аркадий? – голос из динамика был знакомый, но слишком уж настороженный. Старлей проявиться изволил.

– С добрым утром, работник правоохранительных органов. Я так понимаю, что ты интересуешься, не передумал ли я насчет отлова маньяка… Нет, все в силе. К тому же я уже успел ознакомиться с некоторой информацией, а заодно и кое-какие предположения выдвинуть. Сам-то свободен от дел служебных?

– Относительно, – вздохнули с той стороны. – Всех тех, кто был в участке, уже уволокли в психушку, лечить. Говорят, что тяжелые и практически неизлечимые формы душевных расстройств. У нас им точно больше не работать… Ну а меня пока в отпуск отправили, как они выразились, «до полного выяснения обстоятельств». Официально, в отпуск!

– А коли свободен, то через часа полтора подъезжай в то место, где тела жертв последних присутствуют. Проще говоря, аккурат в морг. А там и я появлюсь. До скорого.

– Погоди!

– Ну, что еще?

– Ты не против, если я не один подъеду?

– То есть?

– Понимаешь, у меня знакомый есть, из прокуратуры. Он этим делом тоже занимается. Собственно, как раз он-то его и ведет. Когда я о тебе сказал, он отнесся с недоверием, конечно, но от помощи не стал отказываться. Так разрешаешь?

– Он что, такой же как и те? Не боишься, что тоже летать начнет? – на всякий случай поинтересовался я, хотя и понимал, что вряд ли старлей стал бы водить дружбу с кем-то вроде своего прежнего начальства.

– Не, не боюсь. Он из настоящих. Честный служака, – откликнулся мой собеседник. – Вот только… – он немного замялся.

– Что такое?

– Понимаешь… Он в магию не верит. Абсолютный атеист. Я рассказал ему о тебе, и о том, что в управлении у нас произошло – ты уж извини, но иначе он ни в какую не соглашался нас к расследованию подпускать, – и теперь он тебя считает каким-то ловким гипнотизером. Если бы не перья, что на начальнике выросли, так он бы и вовсе не согласился… Так что ты уж с ним помягче будь. Несмотря на все свои недостатки, сыскарь он отличный, да и человек честный.

– Ну значит, ему от меня ничего не грозит, – спокойно объяснил я заметно опасающемуся за друга старлею. – Кстати, что такое экстрасенс? А что это обозначает? – слово было для меня совершенно неизвестным. Ни в моем словаре, ни в словарном запасе выпитого мною бандита его не было.

– Ну маги типа… колдуны… Полевые воздействия, астралы всякие… Ну, экстрасенсы в общем… Да что тебя я объясняю, кому об этом знать, как не тебе!

Маги, колдуны… Интересно. А ведь с самого своего воскрешения я не нашел ни одного, даже самого малого следа магии, кроме той, что я творил сам. Меж тем, Александр утверждает, что здесь они имеются, причем в довольно немалом количестве… Ничего не понимаю!

– Гм… А как он тогда объясняет произошедшее в кабинете твоего начальника? Стены я что, тоже загипнотизировал?

– Потому он и согласился на твое участие, что этого объяснить не может.

– А арестовать меня он пытаться не будет? – улыбнувшись, поинтересовался я.

– Угу… Тебя уже арестовывали, – в голосе старлея явственно звучал смех. – У нас между прочим, сумасшедший дом не резиновый, а в последнее время туда и так многовато пациентов поступило.

И уже серьезно добавил:

– Его ты можешь не опасаться. Он, как и я, тела жертв видел, так что хоть к дьяволу, хоть к богу на поклон пойдет, только чтобы маньяка этого задержать.

– Ладно, подъезжайте, – наконец завершил я разговор.

Хм… Опасаться… Да это не мне опасаться следует! В отсутствии других магов, даже мои, не столь уж значительные по меркам вампиров магические таланты превращали меня едва ли не в бога, давая огромнейшие преимущества перед простыми людьми. Вот только эти экстрасенсы, за которого меня приняли. Интересно, что они могут? Надо бы узнать. Так для общего развития, и пущей безопасности… Мало ли, вдруг мне захочется стать повелителем этого мира? Между прочим, учитывая полное отсутствие «охотников» да и вообще, конкурентов, не такая и сложная задача… А что? Между прочим, я свой род от самого Рюрика веду! Так что кровь у меня для этого самая подходящая!

Но об этом можно и попозже подумать. Вначале надо разобраться, что же с подобными мне произошло. А то мало ли… Вдруг и со мной тоже что-то неприятное случиться. Не думаю что оборотни, вампиры, прочие темные и светлые фейри, коих, как я помнил, весьма немало насчитывалось, да и маги рода людского с ними, так уж добровольно все разом исчезли. Так что разобраться необходимо.

Ну а на ближайшее время задача, – маньяка изловить. Не должна такая гнусь этот мир своим дыханием поганить! Слишком сложной задачей оказаться не должно, достаточно будет тела жертв для сей цели применить. Арсенал некромантии велик и обширен, к тому же сущность вампирская к этому зело близка. Так что непременно испробуем подобный вариант. Комплексы чар, заставляющие убитого вспомнить, если и не лишившего его жизни, так хотя бы некоторые обрывки воспоминаний, мне известны, пусть на практике еще ни разу применены не были. Повода как-то не находилось… Ну а вот и он, повод то есть, да к тому же существенный.

Проблема в том, что уж больно специфическую энергию заклинания эти требуют. Разумеется, преобразовать ее можно из любой… почти из любой, но посторонние эффекты могут потом проявиться самыми оригинальными способами. Наиболее подошло бы жертвоприношение, но где же достойную кандидатуру сыскать? Ладно, сей вариант на самый крайний случай отложим. Пока другие методы испробуем, ну а если не получится, тогда и за жертвенный нож можно будет взяться… Достаточно будет темной ночью по неблагополучным кварталам прогуляться и подождать, пока местная шпана ограбить не попытается. Ну а там самого наглого и пустим на благие цели. Но это пока так, вероятности и не более того.

Хм, энтузиазм у Александра неподдельный, действительно хочет поймать тварь эту. Ну да это ясно было еще вчера, сомневаться не приходится… А времени у нас сейчас… половина одиннадцатого. Однако, не раннее утро. Конечно, для меня ночь предпочтительнее для активного образа жизни, да и готесса моя, как не раз было подмечено, более всего темные тона жалует. Однако, в случае надобности, я вполне спокойно и днем могу к любому делу подключиться.

Сейчас же пора и будить красавицу… Спать много вредно, как говаривал один знакомый казачий пластун. Мироненко его, кажется, звали. Фразу сию, как сейчас помню, произнес он из вылазки вернувшись, да «языка» на плече таща. Кстати, «язык» этот, был единственным, кто выжил из всей их группы. Мироненко, сняв часового, без церемоний просто перерезал спящим глотки. Так что, кто слишком крепко спит, тот имеет очень большие шансы не заметить подкрадывающуюся опасность.

Я хлопнул в ладоши, и усиленный легкими чарами звук разнесся по всей квартире. Спустя секунду, передо мной материализовался Чума, нимало не страдающий от так называемого «утреннего синдрома», ну а вскоре и готесса стала проявлять лениво-матерное неудовольствие по поводу нарушения сладкой утренней дремы.

– Вставай и просыпайся, будущая охотница на маньяков. – Поспешил я сгладить ее претензии по поводу экстравагантного пробуждения. – Дичь, она, знаешь ли, ждать не будет. К тому же ее для начала выследить надо.

– Так бы и говорил, – мгновенно оживилась Элен, буквально выпрыгнув из постели. – Через полчаса буду готова. Мне одеться, накраситься.

– Будешь маньяков соблазнять? – не удержался бесенок от ехидного комментария.

В ответ был получен лишь презрительный взгляд. Отвечать на провокационный вопрос Элен явно не собиралась. Женщины… Желание всегда безупречно выглядеть для них совершенно естественно и неотъемлемо. Особенно для тех, кто имеет на то полное право благодаря сочетанию красоты и ума.

Мне же времени для сборов практически не требовалось. Как говорится, все свое ношу с собой – оружие, немногочисленные (пока что) магические вещи, да некоторая сумма денег. Как показывает опыт, наличие ассигнаций в кармане позволяет легко решать целое множество проблем, действуя иногда не хуже мощнейших магических амулетов.

Ну а в ожидании Элен я занимался тем, что тренировал ментальные способности, пытаясь пробить поставленный Чумой блок. Прочитать что-либо в разуме бесов очень сложно, уровень естественной, полученной с самого рождения защиты у них на порядок выше обычной человеческой, так что удавалось мне это далеко не всегда.

Само собой, что это была только тренировка, но весьма полезная. Я великолепно знал, что, научившись находить слабые места в броне бесенка, сумею практически без усилий проломить защитные барьеры многих и многих людей, обученных защитным приемам. Время есть, его много, так почему бы не использовать по полной программе каждую свободную минуту?

– Хватит тебе, граф, непонятно чем заниматься, – заявила довольно быстро завершившая сборы Элен. – Поехали, а то мое любопытство скоро через край перельется.

– Любопытство сгубило кошку… но, удовлетворив его, она мгновенно воскресла, – ответил я малоизвестной в своем полном варианте поговоркой. – Ну а ты, Чума, исчезни из видимого спектра.

К месту мы подъехали точно в срок. Пунктуальность – вежливость королей. Я не король, но при Иване III титул у предка моего был княжеский. Да и великих князей, если генеалогию припомнить, среди предков сыскать можно. Так что не к лицу мне опаздывать.

– Вас точно здесь высадить? – недоумевал таксист, поглядывая на не слишком привлекательное для нормального человека здание городского морга.

– Здесь. Мы, видишь ли, научно-исследовательской работой будем заниматься. Изучать влияние некроэманаций на психику отдельных представителей вида Homo Sapiens.

Работник баранки лишь забавно хлопал глазами, но растолковывать ему суть фразы я не намеревался, ограничившись парой купюр. Тот схватил их и практически сразу же после того, как мы покинули салон автомобиля, поспешил уехать подальше от странных пассажиров.

– Пуганые они все какие-то… – скорчил уморительную гримасу Чума. – Боятся всего и вся, опасностей избегать предпочитают, не говоря уже о том, чтобы самим их искать. Скучно тут в этом мире.

– А где другие? – слегка покривилась готесса. – Что-то на горизонте не просматриваются…

– Да есть они, Элен, есть! Такие как я это чувствуют, а такие, как граф и переходить из одного мира в другой могут.

Затронутая бесенком тема была весьма интересной, но развить ее сейчас никак не получится. Почему? Просто некоторые вопросы не след обсуждать в обществе посторонних людей, к коим относится мой вчерашний знакомец – старший лейтенант милиции по имени Александр. Естественно, что вчера я постарался запомнить особенности его ауры, чтобы заранее отличить его приближение от кого-то другого. Так что ошибки быть не может – именно он сейчас и приближался к нам, в компании еще одного мужчины.

– Потом обсудим тему миров и их многообразия, – остановил я спорщиков. – Тут к нам специалист в области расследований пожаловать изволит. Не обижать, человек вроде бы приличный, так что все шуточки в пределах разумного. К тебе, Чума, персонально обращаюсь!

– Да понял я…

– Рад за тебя. И вообще, ты пока что исчезни из видимого мира. Не стоит атеиста смущать раньше времени.

– А потом?

– Потом непременно и тебя покажем, и особенности твои затейливые. Ну а пока изыди.

Был Чума и вот только едва заметная рябь показывает то место, где он есть. Что ж, он решил особо и не маскироваться, справедливо полагаясь на полную неосведомленность людей в подобного рода вещах.

– Иди сюда, старлей, – окликнул я появившегося в поле зрения Александра. – Да и труженика прокуратуры с собою прихватывай.

Типаж, однако… Нестарый еще, среднего роста, коренастый, глазки маленькие, но ощупывают цепко, словно раз и навсегда занося в память все мало-мальски достойное внимания. Сразу видно, что настроен несколько скептически, но тем не менее пришел на рандеву, да и вести себя будет прилично. Понимает, что его особо не приглашали, а значит, особо характер проявлять не стоит… до поры до времени.

– Добрый день. – Приблизившийся Александр поприветствовал всю нашу маленькую, но запоминающуюся компанию, хотя интонации голоса свидетельствовали о не слишком спокойном состоянии души.

– И вас туда же. Со мной ты уже знаком, а вот спутница моя пока остается непредставленной… Так что я немедленно исправлю сие упущение. Элен… Девушка, чья красота лишь достойная оправа внутренней сути. К тому же за внешностью скрываются острые когти дикой кошки. Советую помнить и не допускать ни малейших ошибок.

– Приветствую… – с некоторой натяжкой, небрежный кивок готессы можно было счесть намеком на вежливый полупоклон… Правда, с ОЧЕНЬ большой натяжкой…

Затем готесса одарила старлея и прокурорского деятеля действительно кошачьим взглядом, после чего грациозно развернулась и демонстративно подошла поближе ко мне. Хищница, классический, но от того ничуть не теряющий привлекательности вариант.

– Я же говорю, характер. Уверен, что обо мне ты уже рассказывал своему коллеге, а вот я о нем пока не знаю даже имени. Может, исправите это упущение? – я вежливо поклонился другу своего знакомого.

Тот ехидно улыбнулся:

– Вам как со всей родословной до седьмого колена или просто именем обойдетесь? – А следователь-то этот, похоже та еще штучка.

– Зачем родословная? Многие любят ей прикрываться, поскольку, кроме славных предков ничем иным похвалиться не могут… Надеюсь, это не ваш случай? – я намеренно пристально оглядел подошедшего с ног до головы. – Пока мне вполне достаточно имени.

– Неплохо сказано, – наш новый знакомый еще раз уколол своим взглядом, после чего добавил. – Владимир.

– Рад знакомству. – Я пожал протянутую мне крепкую ладонь. – Однако, хватит разговоров. Давайте все же навестим расположенное совсем рядом здание, в коем, несомненно, есть на что посмотреть.

Владимир кивнул, соглашаясь с моим предложением, и первым шагнул в сторону морга.

Гм… А мне начинает нравиться этот молчальник! Думаю мы с ним сработаемся!

Серое, на вид невзрачное место, но энергетический фон вокруг был весьма и весьма специфический. Как говорится, радость некроманта… Но не эманации боли и страха, что столь часто встречаются в разного рода больницах, а холодная, безразличная сила смерти и тлена. Даже кладбище не давало такой концентрации мощи. Оно и неудивительно, там ведь площадь больше, а следовательно и концентрация уменьшается.

Ну а морг – совсем другое дело. Только что умершие, энергетика почти что в самом начале переходной стадии. Такое богатство, такие кладези неиспользованных возможностей и совершенно без хозяина. Нет, мир определенно сошел с ума весь и сразу. Неужели они не понимают? Ах да, понимать, собственно, и некому, все способные оценить силу магии куда-то исчезли, причем явно не только что, и однозначно не на короткий отрезок времени. Грустно…

Несмотря на то, что многие чудеса были весьма и весьма опасны, они все равно были чудесами, и мир сильно оскудел после их ухода. Разумеется, мы с Чумой приложим все усилия, дабы вновь вернуть волшебство в этот мир. Я нынче, так и вовсе колдую, не покладая рук. Но, если «квоту» на мрачные, наполненные страхом, болью и ужасом чудеса мы с Чумой еще можем как-то восполнить, то что делать с чудесами светлыми, несущими радость и улыбку? То, что под силу любой, самой юной и слабой из цветочных фей, или тех же морских дев, которых в России иногда ошибочно называют русалками,[5] является абсолютно невозможным для любого вампира.

– Граф, – шепот Элен вывел меня из отвлеченно-философских размышлений, в которые я в очередной раз погрузился сам того не заметив. – Там на входе камеры наблюдения стоят, да и охрана есть. Что-то не хочется мне попадать в поле пристального внимания различных трехбуквенных органов.

– Ну, насчет этого, думаю ты можешь не беспокоиться… Если ваша охранка работает хотя бы не хуже той, что была в мое время, в поле её внимания мы уже давно попали. Однако вывести из строя камеры – не проблема. Кстати, а почему трехбуквенных? Что, все настолько нецензурно?

– Да нет… Просто и впрямь, трехбуквенные. КГБ, ФСБ… Сам посчитай, если хочешь.

– Понятно… – я улыбнулся. – Ладно, сделаю, можешь не беспокоиться.

Дело действительно не шибко сложное, но хотелось бы разрешить ситуацию так, чтобы не сразу шокировать атеиста-любителя. Пусть привыкнет помаленьку. Как говорится, не будем устраивать шоковую терапию, пока пациент скорее жив, чем мертв. Охрану нейтрализовать – дело совсем легкое, достаточно коснуться разума и отдать приказ на длительный и крепкий сон. Не причинять же неудобства тем, кто добросовестно свой служебный долг исполняет… Ну и камеры наблюдения действительно отключить требуется. Если уж совсем конкретно, то устроить неполадки во всей красе. Ведь толком разбираться во всей новомодной технике ни времени, ни особого желания не возникало, зато известен старый как мир закон… Какой? Все просто, если как следует ударить по работающей вещи, то она непременно и неотвратимо перейдет в нерабочее состояние. В особо сложных случаях удары рекомендуется повторять нужное число раз.

– Чума, вот и для тебя занятие нашлось, – мысленно обратился я к личному бесу-помощнику. – Знаешь, что такое видеокамера?

– Ага! На них девочек снимают, когда они того не видят, да и когда видят, то тоже снимают…

– Не о том речь, извращенная твоя душа. Там, в вестибюле, есть камера наблюдения, а может и еще есть на пути к собственно хранилищу трупов. Их надо нейтрализовать. Сумеешь?

– А то! Дохну на них, и нет камеры.

Меж тем Владимир, сей почетный труженик прокурорского надзора, оказался весьма наблюдательным и заметил несколько отвлеченное выражение на моем лице. А раз заметил, то не упустил возможности ввернуть колкость:

– Да вы никак с тонким миром общаетесь, причем прямо на ходу. Раньше шаманы хотя бы в бубен колотили, да пляски вокруг костра устраивали. Впрочем, меняются времена, меняются и методы… И что полезного узнать получилось?

– Сейчас внутрь зайдем, а там и увидим, что дает тонкий мир, как вы выразиться изволили…

– Какой я ему тонкий? – взвыл Чума по мысленной связи. – Я весьма представительный, красивый, в меру упитанный бес в самом расцвете сил!.. Бубен еще ему подавай. Я ему сейчас сам в бубен заеду! Ну, он у меня еще попрыгает! Он меня пока не видел, а уже оскорбляет! Но он меня еще увидит!.. Злобного!

Ну и разорался бесенок. Действительно, характер сложный и весьма злопамятный, несмотря на малые размеры. А может, как раз благодаря им. Ничего, переживет… Легкая улыбка оказалась понятной лишь Элен, которая хоть и не слышала диалог с Чумой, но догадывалась, что сия склочная личность никак не могла остаться безмолвной при таких двусмысленных замечаниях.

Я, как и положено, в случаях, когда входишь в не слишком знакомое и, возможно, малодружелюбное место, зашел первым. Да нет, все в порядке, камеры уже приказали долго жить и более не способны любопытствовать в отношении гостей. Ну а охрана… Двое людей в серо-синей форме дрыхли сном праведника. Один, сидящий за столом, уронил голову на стол и тихо свистел носом. Другой, тот, что теоретически должен был контролировать всех входящих, едва успел умостить бренную тушку на один из стульев для посетителей и оглашал окрестности громовыми раскатами храпа. За всем этим безобразием испуганно наблюдали две девушки в белых халатиках. Понимаю, не каждый день удается узреть как здоровые, полные сил амбалы вдруг впадают в спячку за считанные секунды без всякой на то причины.

– А вот и результат общения с «тонким миром», как вы изволили выразиться, – улыбнувшись, обратился я к работнику прокуратуры. – Просто не хотелось, чтобы меня видели лишние глаза. Ведите, господа служители закона.

– Но как же… Отметиться надо в журнале посещений, порядок есть порядок, – заикнулся было лейтенант. – Все равно камеры наш визит записали.

– Камеры… Элен, ты видела тут камеры?

– Были вроде бы, – улыбнулась готесса. Улыбка на выкрашенных в антрацитовый цвет губах смотрелась одновременно впечатляюще и экстравагантно. – Но именно что БЫЛИ. Сейчас их разве что на металлолом можно пристроить.

– Так, вопрос с камерами решили. Теперь осталось отметиться. Вот только отметки в журнале лично мне кажутся скучноватыми… – Переключившись на мысленную связь, я предложил Чуме: – Забавляйся. Но без особо злобных шуточек. А то знаю я тебя.

Слышимый лишь мне визг обрадованного бесенка, и тут же столешница рядом со спящим крепким сном охранником задымилась. На ней проявилась длинная и витиеватая роспись с многочисленными завитушками и там же рожица, явно бесовского вида. Ну Чума, ну художник местного розлива! Реакция была разной, но весьма эмоциональной. Заливистый смех Элен, малость побледневший Алекс, которому наверняка вспомнились забавы в участке, ну а труженик прокуратуры пытался переварить сочетание атеизма и происходящего прямо перед глазами.

– Вы это, свои сеансы гипноза прекращайте, – наконец, выдавил он из себя. – Признаю, впечатляет, но не за этим мы сюда пришли.

– Не за этим, – согласился я. – Тогда ведите прямиком к тому месту, где находятся тела жертв.

Владимир только и смог что кивнуть и направиться куда-то вглубь по извилистым коридорам. Естественно, само хранилище тел находилось на нижних уровнях, но это вполне понятно. Запаха тления почти не ощущалось, зато «ароматы» различных химических соединений витали в воздухе чересчур уж концентрированно.

Пробегавшие мимо танатологи, хозяева дохлых тел, выглядели весьма деловито. Интересно, изменился ли их своеобразный характер со времен моей прежней жизни? Откровенно говоря, сильно сомневаюсь… Горбатого могила исправит, ну а для этих типов и могилы маловато будет, больно они привыкшие ко всему. Что поделать, постоянная возня с трупами разной степени подпорченности порождает цинизм и юмор насыщенно черного оттенка. Даже для меня он порой слишком насыщенный, но такова специфика профессии.

Вадим остановился перед одной из многочисленных дверей, из-за которой доносилась громкая, жесткая музыка, и заколотил в нее даже не кулаком, а ногой.

– Где Ярослав, там постоянно и тяжелый рок орет, – вздохнул Алекс. – Вот и приходится ногами в дверь стучать, иначе ни в жизнь не откроет. Колоритнейшая фигура, вам точно понравится. Правда, безумный малость, но для человека его профессии это дело обычное.

– Ничего, у каждого свои недостатки, – отмахнулась готесса, у которой в глазах зажглись огоньки любопытства.

Что ж, я и сам весьма интересуюсь экстравагантными личностями, любопытно будет взглянуть.

Меж тем сквозь звуки музыки мне удалось расслышать приближающиеся шаги. Лязгнул замок дверь открылась и перед нами проявилась действительно экстравагантная личность. Рост под два метра, легкая сутулость и живые, ощупывающие все вокруг зеленые глаза, были отнюдь не самыми запоминающимися чертами во внешности танатолога. На руках красовались резиновые перчатки, окрашенные в ярко красный цвет… Практичная цветовая гамма, крови на таких практически не видно.

– Кто стучится в дверь моя, кого на хер посылать? – ласковым голосом осведомился врач, никак не навевающий мыслей на тему Гиппократа и его знаменитых клятв и законов.

– Не злобься Яр, мы исключительно по делу.

– Ну и ну… Никак сам Александр Михайлович в чине старшего лейтенанта удостоил скромного кромсателя трупов своим посещением. О, да тут еще и Владимир Георгиевич, светило прокуратуры нашего городка! – шутовским образом раскланялся Ярослав. – Неужто решили последовать моему совету и провести трепанацию черепа?

– Это еще зачем, – не удержавшись, полюбопытствовала Элен.

– А чтобы мозг на кость не давил, девушка. А вас-то каким ветром занесло в мою обитель? Хотя, судя по одежде, готка… Тогда могу предложить небольшую экскурсию… Есть отличный труп утопленника трехдневной давности. Его лишь самую малость караси обсосали…

Элен громко сглотнула, и отчаянным мотанием головы выразила категоричное нежелание знакомиться с телом. Странно… Раньше за ней подобной чувствительности не наблюдалось.

Меж тем, танатолог не унимался. Обернувшись ко мне, он продолжал:

– А вы кто, загадочный гость? Судя по белейшему цвету вашей одежды, к представителям готического стиля вы отношения не имеете. Да и среди работников охраны порядка, я вашего лица не припоминаю.

Потоки слов, исходящих от работника морга, словно ставили своей целью запутать гостей в паутине ничего особо не значащих выражений. Но я никак не мог признать этого человека банальным треплом – некоторые нюансы никак не вязались с такой теорией. Хирургический скальпель, который был у него в руке, не просто находился там, он порхал из одного положения в другое, свидетельствуя о мастерстве несколько другого рода. Да и поток слов… Возможно, всего лишь отвлекающий маневр, своеобразная маскировка, призванная одурачить доверчивую и не очень публику, спрятать истинное лицо. Весьма интересно будет разобраться.

– Позвольте представиться: Аркадий Николаевич Бельский, приглашенный специалист.

– Какой специалист? – не понял танатолог. – Неужто коллега? То-то смотрю одежда у вас медицинских расцветок.

– Не совсем, – улыбнулся я. – Скажем так, смежная отрасль.

– Яр, кончай придуриваться, – вмешался старлей. – Я ведь тебе звонил, и предупреждал, что тело последней жертвы хотим обследовать.

– Его уже маньяк, …, обследовал. Вдумчиво так, основательно, – помрачнел патологоанатом. – Цацкаются у нас с ними как с великой драгоценностью. Права там всякие, жертвы тяжелого детства и тому подобная лабуда. А потом людям моей профессии приходится новые и новые трупы вскрывать, причем часто в совсем непотребном состоянии. Порой утопленник двухнедельной давности по сравнению с ними милашкой покажется. Ладно, заходите…

– А тело?

– Да уж обеспокоился заранее его сюда транспортировать.

Обстановка внутри прозекторской была та еще… Странное сочетания профессиональных принадлежностей и предметов, ну никак с медициной не вязавшихся. Естественно, подобное сочетание породило множество гибридных форм. Человеческий скелет, вроде бы вполне естественное явление для морга, но местный затейник приспособил его под вешалку. Мало того, в зубах у дружелюбно ухмыляющегося черепа были зажаты несколько сигарет. Видимо, он вдобавок выполнял роль портсигара для эксцентричного хозяина.

Полки с книгами, на коих вперемешку стояла литература специальная и художественная, плакаты на стенах. Хм, плакаты… Черный юмор на грани. Две стороны медали, слитые в единое целое. Чиновник цветуще-упитанного вида в костюме за антикварного вида столом читает договор, ну а на второй части та же физиономия, только… Только битая, с разноцветными синяками и в камере читает приговор. Талантливо, с чувством, оригинально.

– Плакатики понравились? Понимаю, есть тут неплохие работы. Но вернемся к нашим делам скорбным. Вы вроде как трупик посмотреть желали?

– Желал не совсем верное слово. Глаза б мои на подобные вещи не смотрели. Но, думаю, придется. – Я вздохнул. Нет, к мертвым телам, я еще с войны отношусь свершено спокойно, однако судя по многозначительным взглядам сыскарей, и ехидной улыбке «доктора мертвых» сейчас мне предстояло общение с изуродованным мертвым телом, а для нормальных людей, впрочем и вампиров тоже, подобное не может быть приятно.

Ярослав отдернул покрывало со стола в центре, и перед нами предстало то, что несколько дней назад было вполне живой и здоровой девушкой. К тому же, судя по сохранившимся неповрежденным частям, весьма привлекательной. Я уже говорил, что маньяк будет умирать долго? Так вот, после этого зрелища я накинул ему еще недельку.

– Граф, такое существо просто не должно жить на земле…

– Понимаю, – кивнул я, глядя на бледную как мел готессу и на растерзанное тело. – Одно дело убивать врага или того, кто на тебя напал, но совсем другое – зверски мучить совершенно неизвестного и неспособного постоять за себя человека.

– Ну к делу! Док, вы сами что можете сказать?

– Сказать могу многое, только пусть девушка отсюда выйдет. Не люблю материться при дамах.

– А по делу?

– Ну по делу… Я в общем-то уже этим товарищам говорил… Только вот они меня не шибко-то охотно слушают.

– Что такое? – я требовательно взглянул на старлея.

Алекс малость замялся, но уже через пару секунд начал отвечать. Наверное, вспомнил о крайней нежелательности выводить меня из относительно приличного настроения в совсем злобное и огорченное.

– Да теории у него странные… Логику к бесу посылает, одна интуиция и какие-то гадания на кофейной гуще.

– Ага, – поддакнул прокурорский. – Вы прямо два сапога пара. Один с гипнозом, другой с гаданиями. А впрочем, делайте что хотите, вдруг да поможет найти сволочь. Тем более что гипноз ваш и впрямь впечатляет.

– Хозяин, ну давай я его впечатлю, – заскулил невидимый Чума. – Ну хоть чуть-чуть, даже не до смерти… Так, поприкалываюсь малость.

– Э, нет… Пока никаких шуточек, – строго одернул я заскучавшего бесенка. Затем переключил внимание на Ярослава.

– Ну что док, я вас внимательно слушаю. Излагайте, а там сверим впечатления.

Тот улыбнулся, показав окружающим обильно украшенные золотыми коронками челюсти, не глядя бросил скальпель в стену и принялся строить сформировавшиеся гипотезы. Кстати, скальпель попал точно с одного из субъектов, изображенных на календаре за этот год. На нем был начертан призыв голосовать за какую-то партию на местных выборах… Судя по всему, представители оной пользовались большим вниманием танатолога, благо плакат был весь в отметинах. Скальпель сюда метали не первый раз и даже не десятый…

– Это не просто маньяк, каких много. Он особенный… Нет, не так! Особенность в его поведении, которое несвойственно обычным, сереньким представителям их поганого племени. Наши психологи несут какую-то чушь и не желают уцепиться за самый важный факт. А ключ у них прямо под ногами! – Ярослав яростно жестикулировал, пытаясь таким образом усилить эмоциональность слов. Кстати, в этом он точно не нуждался.

– Док, вы хотите сказать, что он специально выбрасывает тела возле мусора? Дескать, они отброс, а я некий бог, хозяин или тому подобная суть.

– Ну вот, хоть один здравомыслящий нашелся! – он патетически воздел руки над головой. – Да маньяк просто смеется над усилиями поймать. Трясут не тех, совсем не тех. Бомжей, маргиналов, случайных людей. Не там искать надо, ой не там!

– Уровнем повыше, а то и не одним…

– Да! Там где деньги, власть, кураж от обладания почти всем и извращенное желание какой-то новой мерзости, отвечающей истинному облику того человека, который перестал быть им и стал маньяком. Он считает себя выше, могущественнее и умнее чем те, кто его ищет, и даже нарочно дает подсказки!

Умно рассуждает этот доктор, один из ближайших друзей смерти. Танатологи вообще народ очень своеобразный, близость к миру мертвых как-то по особому обостряет чувства некоторых из них. Не всех, только тех, кто выбрал сию профессию по призванию души, стремящейся оказаться на берегу той великой реки, где старик Харон гоняет свою лодку от берега к берегу. Вот только обратно он перевозит очень немногих – тех, кто способен так его напугать, чтобы убедить о большей опасности пребывания ТАМ, нежели ЗДЕСЬ.

Но есть в его рассуждениях и некоторые недостатки… А коли есть, так их надо бы и обнародовать.

– Скорее просто деньги и к тому же отсутствие той власти, которую он хочет получить. Плюс, возможно, извращенная ненависть к тем, кого он выбирает в качестве жертв. Да, а кто они?

– Ничего общего, совсем ничего, – развел руками Алекс. – Не совпадают ни пол, ни внешность, ни место жительства… Пусто.

– А мне кажется, что есть одна общая деталь, только вы смотрите на нее и не видите очевидного. Вот ответьте мне, из какой социальной группы были те, приглянувшиеся этой твари?

– Тоже мимо. Родители разные… Учителя, клерки, бухгалтера, один вообще из наших. В смысле, из милиции.

– Старлей, ты что, специально глупым прикидываешься или непроизвольно выходит? Вот ответь, были ли среди них детки маргиналов, дворников там, грузчиков и все в таком духе?

– Нет, не было…

– А отпрысков кого-либо влиятельного, – купцов или, как их там сейчас называют… бизнесменов? Неужто тоже не было? Вопрос риторический и ответа не требует.

Готесса моя давно уже все поняла, да и Ярослав – этот экстравагантный потрошитель трупов – также осознавал ход моих мыслей, а вот мент с прокурорским никак не могли свернуть в сторону от привычного им шаблона. Понимаю, сложно отойти от того, что на протяжении долгих лет становилось чем-то естественным и вроде бы неоспоримым.

Честно сказать, я немного мошенничал. Вампирская гиперчувствительность к смерти, и её причинам позволила мне ненадолго заглянуть в эмоции маньяка, сохранившиеся в обрывках ауры трупа. Ничего конкретного, но сделать кое-какие выводы все же позволяет.

– То есть что получается? – наконец выдавил из себя Алекс.

– Словечко из четырех букв. Начинается на «ж», кончается на «а», – обрадовано заржал подручный смерти. – Наконец то вы, ребята, вляпались в ситуацию, когда придется хоть немного пойти против течения. Потрясите-ка сильных мира сего!

Сыскари невесело переглянулись.

– Ничего, – утешил я своих временных союзников. – Я от всех ограничений далек, к начальственным креслам не испытываю ни малейшего почтения, а особенно к тем частям организма, которые на них восседают. Кстати, порой кажется, что именно ими они и думают. Или не думают даже ими…

– Слушай, граф, а может им трансплантацию учинить?

– Поясни, – не уловил я смысла предложения, сделанного Элен.

– Да просто голову вниз, кое-что другое вверх. Может лучше и не будет, зато для народа нагляднее на порядок.

Истерическое хихиканье Чумы, которое чуть было не прорвалось в слышимый диапазон, свидетельствовало о том, что бесенку подобная мысль пришлась очень даже по душе и он наверняка собирается поэкспериментировать над первой же подходящей кандидатурой. Да и у меня это вызвало определенные раздумья. Разумеется, не столь прямолинейно, но сама идея ничего… Доработать и можно пускать в жизнь. Так что…

– Ничего, ма шери, это от нас не уйдет. К тому же уверен, что ты мне напомнишь при случае. Но хватит об отвлеченных материях, перейдем к делу пусть и неприятному, но важному и нужному.

– Это к какому? – вновь проявилось неуемное любопытство патологоанатома. – Тело я уже вскрыл, второй раз делать это незачем. Искать надо, но это уже не моя область. Вот посоветовать там, гипотезу выдвинуть…

– Гипотеза – это хорошо, особенно если она верная. Но я не об этом. Кто-нибудь слышал о том, что у убитого в глазах способен отпечататься тот, кто послужил причиной смерти?

– Бабушкины сказки. – отмахнулся труженик прокуратуры. – Тогда бы вообще никаких проблем не было – посмотрел трупу в глаза и вот он, виновник.

– Слышал я что-то, но вот ни у кого до сих пор это не получилось, – Ярослав был более осторожен в своих оценках. – Помнится, в конце девятнадцатого века серию опытов проводили… Брали труп жертвы, убийца которой был стопроцентно известен и пытались каким-то образом срисовать или даже сфотографировать изображение, остающееся в зрачке покойного. Тщетно! Может нужны особые методы?

– Нужны, как без того.

Самая малость некромантии и никакого мошенничества. Помнится, именно это было написано в одной из прочитанных мною книг. Там рассказывалось, как один хитрый маг долгое время держал на троне вместо короля зомби, пользуясь полнейшей неосведомленностью приближенных покойного величества в делах магических выяснился сей факт лишь тогда, когда некромант спустя пару лет крепко запил по какому-то поводу, учудил нечто непотребное и тщательно сотворенный зомби в мгновение ока развалился на кучу гнилого мяса с соответствующими ароматами… Но это так, вариации на тему.

Сейчас мне не требовалось даже зомбировать, нужно было лишь самую малость прикоснуться к остаткам энергии, сохранившихся в трупе, да и выбрать нужное. Обстановка способствует, противодействующих факторов ноль – идеальные условия, прямо как на страницах древнего трактата.

Лежащее на столе тело конвульсивно дернулось, заставив работников правоохранительных органов посоревноваться в прыжках в высоту с места. Танатолог же с философско-меланхоличным любопытством наблюдал за несвойственными трупу движениями. Экстравагантная личность, что тут сказать. Уверен, что если бы я решил соорудить зомби, то он захотел бы «отрезать кусочек для опытов» и полез бы непосредственно к тому со скальпелем. Что ж, любопытство надо поощрять, но не на этот раз. Обойдется и тем, что планируется…

Перед моими глазами проявилось лицо того человека, которого видела жертва перед смертью. Проявилось заодно с той болью, что была испытана в тот момент. Отвратительнейшее ощущение, но никуда не деться. Хочешь посмотреть глазами покойника – будь любезен расплатиться за удовольствие. Ну ладно, посмотрел сам, дай и другим ознакомиться с искомой личностью. Вот я и перенаправил по ментальным каналам узнанное о маньяке всем присутствующим… вместе со всеми болезненными ощущениями.

Грубо? Не согласен! Пусть почувствуют и прочувствуют, может тогда желание поймать выродка станет еще более неудержимым. Ведь теперь он и им причинил боль и страдания, пусть и опосредованно-экзотическим образом.

– Граф… – страдальчески скривилась Элен. – Неужели это всегда так?

– Где некромантия, там и боль. Иначе и быть не может. Но в большинстве других случаев такого нет… почти нет. Впрочем, об этом после. Ну что, судари мои, видели портрет маньяка нашего? Знаю, что видели, теперь вы его долго не забудете. По крайней мере до тех пор, пока не изловите и не повесите на центральной площади. Возражения есть? То-то же.

– Наваждение какое-то!!! – Владимир схватился за голову и начал мерно покачиваться. – Это что же за такое-то? Что ты сделал?

– Разве это так важно? – улыбнулся я. – Если хотите, можете считать это гипнозом, галлюцинацией, или вещим сном. Меня ваше мнение если честно, как-то мало волнует. Главное, теперь вы знаете нашего противника в лицо.

– Гипноз, просто гипноз! – Прокурорский медленно приходил в себя, остановив свои беспорядочные раскачивания.

– Как вам будет угодно, сударь. – Я отвесил ему великосветский поклон в лучших традициях салона Вяземской.

Алекс, уже видевший меня «в трудах мистических» понимал, что показанное ему есть истина, пусть и далекая от привычной формы. Танатолог, так тот просто наслаждался новыми впечатлениями. Похоже испытанная боль не была для него чем-то слишком существенным. Может пониженный болевой порог, а может просто умение абстрагироваться от нее, словно от мелкой, не стоящей внимания помехи.

– И что это дает? – продолжал ворчать Владимир… – Ну увидел я что-то, допустим, даже это действительно, настоящий облик маньяка, но только как его искать? Фоторобот ничего толком не даст, попробуй найди по нему кого-нибудь…

– Найти можно было бы и вашими методами… Однако, мне не хочется ждать столько времени. Пока вы его ловите, он не одного человека загубить успеет! Жалко. Так что радуйтесь. И здесь я вам помогу. Ярослав, будьте любезны разрешить мне воспользоваться вашим скальпелем, – повернулся я к танатологу.

– Кого резать будете, магистр? – живо заинтересовался сей неугомонный тип, протягивая один из остро заточенных режущих предметов, в изобилии присутствующих в этом месте.

– Того, кому уже не больно…

– То есть труп. Понятно… Да, я ведь именно потому и пошел в патологоанатомы.

Да уж, этот человек словно соткан из контрастов и противоречий… Четкое нежелание причинять боль, но в глазах ясно проскальзывает готовность убить без малейших сомнений и колебаний. И это будет отнюдь не дебют, а всего лишь повторение пройденного. Быть может обычный человек и не в силах отличить умеющего убивать от того, кто на это в принципе не способен, но вампиры подобную разницу чуют мгновенно.

Жизнь и смерть, смерть и жизнь… Видел я много тех, кто раздувался будто мыльный пузырь, пытаясь внушить окружающим трепет и страх. Вот только дай такому красавцу в руки клинок или пистолет, ну а напротив поставь оппонента примерно с таким же арсеналом и все, пузырь лопнул с громким треском, не оставив после себя ровным счетом ничего. Убить для одних легко, другим же практически недоступно… Почувствуй в руке воплощенную в форме клинка изящную смерть или прикоснись к рифленой рукояти пистолета. Не ощутил единения с ними, они не вызвали никаких эмоций? Что ж, это бывает. Они пугают? Жаль. Путь воина вам недоступен. Не расстраивайтесь, на свете есть множество других достойных дел, которыми вы вполне можете заняться.

Взятым у танатолога скальпелем я не особо церемонясь отрезал от трупа указательный палец с правой руки. Сие вполне нехитрое, но необходимое для облегчения поиска действие что-то не вызвало особого прилива энтузиазма. Готесса, поморщилась, а Владимир недовольно скривился.

– Какие нервные сыскари пошли, – усмехнулся я, очищая тонкую косточку фаланги от плоти, и вырезая на ней руны, кои должны были превратить её после подпитки силой в полезнейшее поисковое устройство… – В прокуратуре что, все такие?

– Зачем вам… это?

– Видишь ли, лейтенант, теперь я знаю облик маньяка, но искать его по всему городу не доставляет никакого удовольствия. Лучше уж взять часть тела его жертвы… Любую часть, откровенно говоря, просто кость лучше всего подходит для рунической магии, а палец отрезать легче всего. Ну так вот, проедемся мы по городу, а я меж тем буду наблюдать за поведением косточки… Как только окажемся близко к тому, кто убил её прежнюю хозяйку, косточка начнет сигнализировать.

– К-как?

– Увидишь. – Я улыбнулся. – Не волнуйся, это ты заметишь сразу же. Все готово. Можно идти. Надеюсь, ты еще не передумал вылавливать маньяка?

– Нет, не передумал. Если только раньше не сойду с ума…

– О, не волнуйся, это тебе не грозит, – вмешалась в наш диалог Элен. Судя по тому, как задорно поблескивали её глаза, она готовилась сказать какую-то пакость.

– Что, думаете, раз милиционер, значит, все могу вынести? – попался на заброшенный готессой крючок сыскарь.

– Нет, просто сходить не с чего! – Элен весело улыбнулась, и вышла из прозекторской усиленно покачивая изящными бедрами.

– Вот стерва! – прокомментировал Владимир, глядя ей вслед. Я только кивнул, подтверждая мнение прокурорского работника, и двинулся вслед за дамой.

Покинув гостеприимного танатолога, мы направились к стоящей за углом неприметной машине. Мне, вдобавок, приходилось выслушивать занудное, и весьма заунывное нытье Чумы, буквально умолявшего позволить ему вволю поиздеваться над неверящим в его существование атеистом.

В конце концов, нервы мои не выдержали:

– Цыц, нечисть мелкая! Кому сказано, сидеть тихо! Ясно же разъяснил, что пока его трогать тебе запрещаю! – После чего он наконец-то заткнулся.

Колесить по городу – что может быть скучнее и однообразнее? Вероятно, в других условиях я мог бы получить от сей экскурсии удовольствие, но не сейчас. Увы, но большая часть моего внимания была поглощена слежением за поведением сделанного из кости датчика. К тому же приходилось постоянно подпитывать его силой, что так же не способствовало любованию видами города. Пусто, пусто, пусто…

Однако, стоило автомобилю оказаться в районе, где обретались различные бизнесмены, точнее говоря находились их рабочие места, как я впервые почувствовал отклик. Хм, выходит, мое предположение оказалось верным. Не то чтобы я сомневался, просто всегда приятно получить убедительные доказательства правильности сделанного тобой же анализа.

– Хозяин! – взвыл невидимый и неслышимый для всех Чума. – Тут он, тут!

– Где?

– Да вон в том здании, которое в десяток этажей и где радом плакат с та-акой девочкой…

Бесы и их чувствительность к тонким, слабо ощутимым даже для мага эманациям. Банально, но это одна из основных причин, почему многие маги обзаводятся подобными помощниками. И вовсе не из-за боевого потенциала – как раз он у многих подобных созданий не представляет из себя ничего из ряда вон выходящего. Повышенная чувствительность ко всякого рода магическим проявлениям, способность различать различные типы энергии и прочая деликатная работа, для которой нужен даже не разум, а просто природные склонности.

– Останови здесь, – приказал я сидевшему за рулем Алексу. – Кажется, мы нашли нужное место.