Умейте властвовать собой, или Беседы о здоровой и больной личности

Когда затрагивается проблема личности, обычно подчеркивают индивидуальность, своеобразие, неповторимость отдельных качеств человека. При этом иногда указывается на невозможность постичь сложный внутренний мир; вспомним превосходные строки Е. Евтушенко:

Да, непередаваемо богат духовный мир каждой личности. Однако при всей сложности определения ее структуры можно выделить такие стороны, как темперамент, тип нервной системы, характер, познавательные способности, потребности, одаренность, мировоззрение. Познавая отдельные компоненты этой структуры, можно весьма полно раскрыть и сложную архитектуру конкретной личности. Такой научный подход наложен в системном анализе отдельного человека: в существенной мере огрубляя характеристику личности, он тем не менее позволяет глубже понять некоторые общие черты, свойственные тем или иным людям. Однако прежде чем перейти к рассмотрению наиболее существенных качеств личности (в первую очередь, ее эмоциональной жизни), остановимся на самом понимании этого термина.

Первоначально он означал ритуальную маску, которую в Древнем Риме снимали с лица умершего: она воплощала имя, индивидуальные права и привилегия, передающиеся по наследству. В более позднем времени как синоним этого понятия стал использоваться термин «персона» (отсюда название учения о личности — персонология).

В современном понимании личность рассматривается как продукт общественного развития, субъект познания и активного преобразования мира; это человек, рассматриваемый не только с точки зрения его общих свойств и черт, но и со стороны своеобразия его социальных, духовных, физических качеств. Общим признаком личности является социальная деятельность. Ее индивидуальность выражается в природных задатках и психических свойствах человека (в особенностях восприятия, памяти, воображения и др.). При всем этом личность — это прежде всего тот или иной социальный тип, носитель наиболее существенных черт эпохи, класса, социальной группы. «Личные исключения из групповых и классовых типов, конечно, есть и всегда будут. Но социальные типы остаются»[2], — писал В. И. Ленин. Великолепным воплощением такой типологии людей в художественных образах являются многие персонажи «Мертвых душ» Н. В. Гоголя.

Личность формируется и проявляется во взаимодействии с окружающей средой. Особое место в этой отражательной и познавательной деятельности, регулировании ее поведения занимают эмоции. Это внутренний механизм, при участии которого внешние раздражители превращаются в мотивы, а также создаются оптимальные условия для приспособления к внешней среде и нормального функционирования организма, направленного на ее познание и творческое преобразование. Вполне правомерно утверждение, что своеобразие личности в значительной мере определяется особенностями эмоционального реагирования. Формирование чувств во многом зависит от общественного сознания человека: их развитие в обществе проявляется в постепенной «социализации». Это порождает многообразие палитры человеческих эмоций, позволяющее: говорить о их безграничности. Вернемся в этой связи к творчеству Е. Евтушенко:

Однако при всей многоликости эмоциональных состояний они наиболее точно поддаются не только психологической, но и нейрофизиологической характеристике. Поэтому обратимся к более детальному рассмотрению их природы и глубинных механизмов чувственного реагирования.

Происхождение эмоций

Эмоциями, или чувствами, называют психические состояния, отражающие субъективное отношение индивида к окружающей среде и к самому себе. Они сопутствуют нам на протяжении всей жизни, меняясь в зависимости от возраста и внешних воздействий.

Приспособительный характер эмоций не вызывает сомнений. Возникнув и развившись на заре человеческого существования, они несли несколько функций, общих с животным миром. Прежде всего имеется в виду приведение организма в состояние «боевой готовности». Эта роль наших чувств отражена в прекрасной работе Ч. Дарвина (1872 г.) «Выражение эмоций у человека и животных»: на большом фактическом материале он доказал общность внешних выразительных движений, возникающих в зависимости от внутренних и внешних причин (голод, ярость, жажда, страх). Особое внимание он уделил оценке гибкой системы мотиваций, имеющей врожденный характер и названной им инстинктами. На разных ступенях эволюционной лестницы, с развитием и усложнением нервной системы, оценка ситуаций мозгом становится все более тонкой и дифференцированной.

Другая биологически целесообразная функция эмоций заключается в оценке происходящего вокруг: это так называемый ориентировочный инстинкт (названный великим русским физиологом И. П. Павловым рефлексом «А что такое?»). Сигнальный характер эмоций животного и человека позволяет оценить уровень энергетического потенциала (например, появление усталости, которая может исчезнуть под влиянием страха или ярости) и осознать угрозу организму (так, реакция боли может свидетельствовать о развивающемся воспалительном процессе). Здоровый человек устраняет неблагополучную ситуацию или же приспосабливается к обстановке, не допуская срыва нервной системы; при невозможности преодолеть возникшие сдвиги в функциональном состоянии организма они принимают затяжной, патологический характер.

Наконец, эмоции оказывают существенное влияние на все виды деятельности человека и животного, окрашивая в различные тона его волевые процессы. Со времен И. Канта принято подразделение эмоций на стенические и астенические. Первые из них подготавливают организм к активности, способствуют мобилизации творческих возможностей (состояние, которое иногда определяют как желание «своротить горы»); вторые, напротив, препятствуют осуществлению целенаправленной, осознанной деятельности (тоска, подавленность вызывают состояние, когда «все валится из рук»). Эмоции в этом смысле следует рассматривать как мощный двигатель прогресса. Повторим замечательные слова В. И. Ленина, приведенные в качестве эпиграфа: «…без „человеческих эмоций“ никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины»[3]. И. П. Павлов считал, что эмоции являются источником силы для нервных клеток коры больших полушарий, выполняя роль своеобразного аккумулятора нервной энергии. В этом смысле они играют биологическую и социальную роль.

Помимо упомянутых разновидностей эмоций их делят на положительные и отрицательные — по признаку доставляемого удовольствия идя неудовольствия. Первые из них (радость, блаженство, умиление, любовь, симпатия и т. д.) содействуют, как правило, упрочению полезных навыков и действий, вторые (горе, презрение, зависть, разочарование, испуг, тревога, ненависть, стыд, раскаяние, ревность и т. д.) помогают уклониться от влияния неблагоприятных факторов. Однако такое альтернативное деление не всегда оправдано: и в отрицательных эмоциях заложено «рациональное» зерно. Это верно подмечено К. Паустовским: «Способность ощущать печаль — одно из свойств настоящего человека. Тот, кто лишен чувства печали, ток же жалок, как и человек, не знающий, что такое радость, или потерявший ощущение смешного». В спектре чувств человека можно также выделить нейтральные (по своему знаку) переживания: таковы состояния спокойного созерцания, удивления, любопытства, безразличия. Однако преобладают в нашей жизни положительные эмоции. Даже такие привычные для нас негативные проявления эмоций, как слезы, в последнее время оценивают как весьма необходимый компонент реагирования: они играют определенную роль в смягчении стрессовых реакций. Умение радоваться, заразительно смеяться, чутко откликаться на все занимательное позволяет преодолеть житейские трудности, оказывает существенное подспорье в борьбе с тяжелыми недугами. Поэты сравнивают радость с солнцем, без которого нет жизни: поэтому сосредоточение на приятных чувствах оказывает лечебное действие.

В психологии принято разделять эмоции на низшие и высшие. К первым относят эмоциональные реакции, возникающие в связи с биологическими потребностями — чувством голода, жажды, половым влечением, оборонительным инстинктом. Переживание этих эмоций формирует мотивы определенных поступков: избегание болевых раздражителей, поиск пищи, сексуального партнера и т. д. Повторное удовлетворение таких потребностей формирует и закрепляет поведенческие стереотипы. Именно благодаря простым (биологическим) эмоциям «организм быстро оценивает характер воздействия, руководствуясь древним и универсальным критерием всего живого — стремлением выжить», — замечает видный советский нейрофизиолог академик П. К. Анохин.

На их основе происходит формирование присущих лишь человеку высших, социальных эмоций (или чувств), которые иногда определяют еще как интеллектуальные: они возникают в процессе познания личностью окружающей действительности. В свою очередь, высшие эмоции подразделяются на этические (нравственные, моральные) и эстетические. Первые из них формируются в процессе обучения и воспитания; это своего рода регуляторы поведения человека в обществе: если оно не соответствует общепринятым канонам, у субъекта возникает чувство неловкости или стыда (Г. Гегель определил стыд как «зачаточный, не резко выраженный гнев человека на самого себя»). Если человек под влиянием внешних обстоятельств совершает поступок, несовместимый с его представлениями о чести и долге, то под влиянием высших эмоций вызревает комплекс ярко окрашенных эмоциональных переживаний «позора и бесчестья», подталкивающих человека к самоубийству. Этические эмоции способствуют сплочению людей в различные коллективы; таковы чувства долга, ответственности, солидарности, патриотизма, товарищества, дружбы, творческого вдохновения.

Формирование эстетических чувств отражает способность индивида к восприятию красоты и гармонии окружающего мира. Помимо природных задатков в их становлении существенное значение приобретает воспитание эстетического вкуса, который, согласно воззрениям Н. Г. Чернышевского, позволяет живо сочувствовать прекрасному в сочетании с проницательным здравым смыслом. В круг эстетических эмоций входит возможность оценивать возвышенное, прекрасное, различать оттенки трагического и комического в происходящем, удовлетворенность от блестяще выполненного творческого труда. Известный нейрофизиолог К. Бернар как-то заметил: «Кто не знал мук неизвестного, тот не поймет наслаждений открытия, которые, конечно, сильнее всех, какие человек может чувствовать».

Иногда в широкой лекционной аудитории встречаешься с вопросом: быть может, лучше обходиться без эмоций, не переживать по поводу всех невзгод и неудач? Кстати, некоторые фантасты и футурологи, представляющие себе «человека будущего», рисуют образ существа с непомерно большой головой и маленьким туловищем, у которого разум довлеет над чувствами. Однако такой допуск нереалистичен: дело в том, что эмоции пронизывают, просвечивают все наши психические процессы. Недаром в обиходе встречаются выражения «прочувствованные мысли» или же «осознанные чувства». Такой же смысл приобретает влияние эмоций на нашу память; вспомним замечательные строки К. П. Батюшкова:

Без эмоций — как положительных, так и отрицательных — человек лишается побуждений к деятельности: в этом плане, следует понимать замечание К. Маркса, что человек без эмоций, что покойник в отпуске (здесь налицо двойное отрицание активности — «покойник» да еще и «в отпуске»). Давайте на минуту проставим себе, каким станет человек, если он вытеснит из своего духовного арсенала эмоции восторга и отвращения, любви и ненависти, радости и отчаяния, заменив категории добра и зла «голым» расчетом, действуя сообразно кибернетическому устройству. Обезличив себя, человек утратит все человеческое, потеряет способность развиваться, расти, совершенствоваться. Потеря человеческих чувств, эмоциональных способностей означает гибель в человеке решительно всего человеческого, а с исчезновением физиологических эмоций прекращается всякий контакт с окружающим.

Эмоции поддерживают интерес к жизни, к происходящему вокруг нас. Человек значим и цепей в своей совершенности и завершенности, поскольку сила человека не только в одном разуме или только в чувствах: он прекрасен лишь тогда, когда чувства и разум взаимно обогащают и дополняют друг друга. «Воспитать гармонически развитую личность намного сложнее, чем изобрести какую-нибудь электронную машину», — утверждает болгарский писатель Павел Вежинов.

Настроение, страсти и аффекты

Формы проявления человеческих переживаний чрезвычайно сложны и многообразны, однако в пестром мире эмоций принято выделять такие состояния, как настроение, аффекты и страсть.

Настроение — это относительно ровное, оптимальное в своей выраженности и относительно устойчивое эмоциональное состояние. Его продолжительность зависит от внешних и внутренних воздействий (в последнем случае о человеке в народе говорят, что «не с той ноги встал»): у здорового человека общий фон настроения, как правило, сохраняется длительное время (веселое или грустное, тревожное или тоскливое).

В зависимости от удовлетворения или неудовлетворения физических и духовных потребностей организма меняется и наше настроение. Вспомним свой эмоциональный настрой в теплый весенний день, когда душа раскрывается навстречу солнцу и ветру: меняется выражение лица, дыхание становится спокойным и ровным, движения — упругими и легкими, голова — ясной и светлой. «Дурное» настроение сопровождается противоположными двигательными реакциями и мыслительной деятельностью: непроизвольно возникает унылая поза (человек как бы несет непосильную ношу, сидит с низко опущенной головой), дыхание становится затрудненным, мир воспринимается в блеклых, серых тонах, мысли ворочаются, «как тугие жернова», исчезает легкость движений.

Наше настроение подвержено колебаниям в тесной связи с многообразными социальными воздействиями: начиная формироваться в минуты утренней поездки в автобусе, оно поддерживается на протяжении дня разговорами с сослуживцами о приятных и неприятных вещах и завершается вечером беседами в кругу родных и близких. На этот основной фон наслаиваются эмоциональные реакции, вызванные изменениями самочувствия (появлением головной или зубной боли, неприятных ощущений в желудке и т. п.). Все это создает богатый спектр неповторимых эмоций, расцвечивающий изнутри духовный мир человека и создающий стимул для активной деятельности. Вспомним строчки стихотворения Е. Винокурова «Настроение»:

Наряду с обычными отклонениями в сфере эмоций встречаются изменения, вызванные болезненным процессом. К их числу относятся: немотивированное, усиленное, повышенное настроение (эйфория), когда окружающий мир воспринимается как бы сквозь розовые очки. В некоторых случаях наблюдается, напротив, подавленное, угнетенное состояние (тоска, меланхолия), при котором ощущается физическое чувство «тяжести на сердце», возникают мысли о мрачности, безысходности существования, неудовлетворенность настоящим и прошлым, идеи своей малозначимости и ненужности. Тревожное настроение характеризуется озабоченностью будущим: болезненное воображение рисует картины мировых катастроф, мучительной гибели от неизлечимых болезней и т. п. Состояние безразличия (эмоциональной тупости) выражается и во внешнем облике: человек не реагирует на происходящие события, взгляд потухший, безжизненный, нет никаких желаний («даже поесть лень», — говорил один наш пациент). Двойственность чувств (амбивалентность) проявляется в одновременном уживании двух противоположных эмоций (допустим, любовь и ненависть к ребенку со стороны заболевшей матери).

В существенной мере устойчивость нашего настроения определяется жизненным тонусом, который содействует поддержанию высокой умственной и физической работоспособности, умению преодолевать имеющееся неприятности. Вместе с тем настроение представляет собой фон для других эмоциональных реакций, определяет их тональность.

Важное проявление эмоциональной жизни человека — аффект. Это кратковременная, бурная эмоциональная реакция, сопровождающаяся выраженными вегетативно-сосудистыми сдвигами. Он возникает, как правило, под влиянием неожиданных внешних раздражителей. В зависимости от исходного состояния принято разделять две разновидности аффекта — физиологический и патологический.

Для физиологического аффекта характерно возникновение его под влиянием массивных, индивидуально значимых для личности социальных воздействий, глубоко затрагивающих ее нравственные основы. На короткий период человек как бы преображается, меняется его облик и поведение. Представим себе, к примеру, состояние ярости или гнева: под влиянием причиненной несправедливой обиды человек внезапно бледнеет или краснеет (в зависимости от преобладания сосудистого тонуса), мышцы лица напрягаются, глаза становятся выпуклыми, «набыченными», весь корпус напряженным, пальцы невольно сжимаются в кулаки, дыхание становится прерывистым, стесненным, сердце бьется учащенно — «готово выскочить из груди». Однако несмотря на внезапность возникновения и бурное протекание, поведение индивида, как правило, контролируется сознанием и он не совершает необдуманных поступков, а если и проявляет какую-либо горячность, то после его завершения испытывает горькое раскаяние.

Патологический аффект развивается под влиянием объективно малозначимых внешних воздействий, по механизму «последней капли», переполняющей чашу напряженных, патологически усиленных эмоций. В создании этого болезненного фона принимает участие ряд предшествующих неблагоприятных факторов: индивидуальные особенности личности (чаще всего в рамках психопатического склада), перенесенные незадолго до этого ослабляющие соматические заболевания, черепно-мозговые травмы, наличие труднопреодолимой конфликтной ситуации. Возникнув в ответ на незначительный толчок извне, аффект быстро достигает апогея и проявляется в бурных, разрушительных, безмотивных действиях, направленных чаще всего не и адрес первоначального обидчика, а на случайное лицо (так называемый «аффект мимо»). Протекая на, фоне болезненно измененного (сумеречного) состоянии сознания, патологический аффект завершается глубоким сном с последующим забвением содеянного. Наблюдаются подобные, как их называют, исключительные состояния в основном в условиях судебно-психиатрической практики: наличие хотя и кратковременного, но выраженного психоза предусматривает признание лица, совершившего тяжкое правонарушение, невменяемым с применением мер принудительного лечения.

Страсть представляет собой сильное и длительно протекающее эмоциональное состояние, глубоко затрагивающее волевые процессы. «Страсть, — подчеркивал. К. Маркс, — это энергично стремящаяся к своему предмету сущностная сила человека». Страстность, увлеченность любым делом позволяет достичь небывалых успехов в той области, которой посвятил себя человек. Медленно вызревая, страсть способствует духовному преображению человека, позволяет смести все преграды, стоящие на пути достижения поставленной им цели. Творческий процесс, затрагивающий душевные струны поэта, также питается этим эмоциональным состоянием. Превосходно сказано об этом М. Ю. Лермонтовым:

Однако страсти могут оказаться и пагубными для индивида: такова страсть к карточной игре, к чрезмерным выпивкам, приему одурманивающих наркотических веществ. Развиваясь исподволь, они во все большей мере поглощают сознание человека, подтачивают его силы и здоровье, подталкивают на стезю криминального, преступного поведения. «Зло не в страстях вообще, а в дурных страстях», — указывал В. Г. Белинский. Поэтому задача состоит в неуклонном выкорчевывании пагубных привычек, в воспитании чувства своей социальной значимости и полезности.

Таковы основные виды эмоциональных состояний, которые весьма редко обнаруживаются в «чистых» вариантах. Чаще всего мы сталкиваемся с богатой «палитрой» чувств, которая многообразится по мере возмужания, социального взросления личности.

Давайте же проследим путь формирования эмоций, Проникнем в их «кладовые», ознакомимся со сложной архитектоникой наших чувств, вместилищем «ада» и «рая», находящемся в одном и том же месте — мозге человека.

Лаборатория чувств

Одна из первых научных попыток локализовать наши чувства принадлежит древнегреческому мыслителю Аристотелю. Он полагал, что душа исторгает мысль, а тело вместе с душой рождает различные ощущения; «вместилищем чувств, страстей, ума и произвольных движений» он считал сердце. Таких же воззрений придерживался в средние века Фома Аквинский. Рене Декарт в 1649 г. выдвинул гипотезу, что внешние причины влияют на шишковидную железу, оценивающую чувство радости или опасности, которая передает их душе, мозгу и сердцу. И. М. Сеченов (1878 г.) относил эмоции к «системным чувствам».

Связь эмоциональных проявлений в условиях глубинных отделов мозга впервые в условиях эксперимента отметил В. М. Бехтерев: при раздражении зрительных бугров (таламуса) птиц возникали двигательные реакции, позволяющие наблюдать изменения их эмоционального состояния. Американские исследователи В. Кеннон и П. Бард выдвинули «таламическую» теорию эмоций, придавая зрительному бугру (основному подкорковому центру чувствительности) решающее значение в организации эмоций, Позднее, в 1966 г., Э. Гельгорн и Дж. Луфборроу пришли к заключению, что центральным образованием в мозге, ответственным за появление эмоций, является гипоталамус. По мнению П. К. Анохина, область гипоталамуса «определяет первичное биологическое качество эмоционального состояния». При этом чем сложнее эмоция, тем более обширные участки мозга вовлекаются в ее формирование. В появлении высших, эмоции решающая роль принадлежит коре больших полушарий (прежде всего ее лобным отделам).

Интересные исследования проведены американскими физиологами С. Олдсом и П. Милнером: вживляя электроды в мозг подопытных крыс, они предоставляли животным возможность самораздражаться путем нажатия на специальные рычажки. При этом обнаруживались любопытные моменты: раз нажав на один из таких рычажков, крыса совершала до 8000 нажатий в час, постоянно посылая в мозг электрический ток. Очевидно, самораздражение доставляло ей огромное удовольствие, от которого ее мог оторвать лишь более сильный инстинкт — голод. При вживлении электродов в другие участки мозга наблюдалась противоположная картина: раз нажав, животное больше не подходило к рычажку — происходило раздражение «центра неудовольствия».

Как выяснилось позднее, около 60 % обследованных точек мозга являются эмоционально нейтральными, 35 % — вызывают «удовольствие», 5 % — «неудовольствие». По образному выражению Г. Мэгуна, «рай» и «ад» находятся рядом в мозге человека.

У человека все обстоит гораздо сложнее: переработка информации в головном мозге происходит с участием «эмоционального регулятора». Создатель информационной теории эмоций советский исследователь П. В. Симонов рассматривает организацию мозгового субстрата эмоций как широко разветвленную систему нервных образований: отрицательные эмоции выполняют функцию поддержания (сохранения) особи, вида, группы; положительные — побуждают двигаться вперед. Эмоции усиливают потребность, однако слишком высокая или чрезмерно низкая вероятность удовлетворения потребности подавляет ее. В этой связи вспомним, что легко доступное также легко теряет свою привлекательность.

Многие исследователи, изучающие материальную основу эмоциональной жизни, сосредоточивают внимали на роли нейромедиаторов — химических передатчиков нервных импульсов. Химические «зоны» мозга вырабатывают особые биологически активные вещества, подстегивающие или замедляющие его активность. Среди них особое значение придают серотонину, ацетилхолину и адреналину. Так, разрушение центров, вырабатывающих серотонин, превращает животных в агрессоров. При эмоционально положительных состояниях содержание серотонина в мозге оказывается высоким, а общин уровень возбуждения центральной нервной системы — низким. С положительными эмоциями связана также система ацетилхолина. Несколько иная картина наблюдается при стимуляции симпатико-адреналовой системы: при выделении в кровь гормона адреналина возникает состояние тревоги и страха (близкое к поведению «пугливого кролика»); если преобладает норадреналин — возникает быстрая мобилизация организма (поведение подобно «отважному льву»).

В настоящее время перед нейрофизиологами стоит важная задача — найти переломные моменты, когда отрицательные эмоции из целесообразной реакции перерастают в преувеличенную, ненормальную. Таким образом, мы подошли с вами, читатель, к очень интересной проблеме о месте и значимости эмоционального стресса в жизни человека.

Эмоциональный стресс — благо или зло?

Понятие «стресс» (в переводе с англ. — напряжение) все более настойчиво и прочно входит в наш обиход. Своим возникновением оно обязано канадскому врачу и биологу Г. Селье, который в 1936 г. обратил внимание на неспецифический ответ организма на любое предъявляемое к нему требование. Факторы, вызывающие это напряжение, называют стрессорами: они могут быть физическими (воздействие холода, яда, инфекции) или психическими (конфликтная ситуация в семье, на производстве и т. д.).

Стресс — это не только нервное напряжение в ответ на воздействие стрессоров, это — приспособительная реакция (отсюда учение Г. Селье об «общем адаптационном синдроме»). Она протекает в три фазы: состояние тревоги (организм оценивает характер воздействия, возникает ощущение трудности, «призыв к оружию», опасности), затем — повышенной резистентности (сопротивляемости — когда мобилизуются защитные силы организма), наконец, фаза истощения (когда человек ощущает, что его силы на исходе).

Таким образом, стресс представляет собой биологически целесообразную реакцию организма. Иногда его пытаются трактовать как нечто неблагоприятное, вредное; однако жизнь показывает, что избежать стрессовых реакций не представляется возможным. Г. Селье считает, что составная часть самой жизни, продукт нашей деятельности — стресс — не только зло, не только беда, но и великое благо, поскольку без воздействия стрессоров человек обречен на бесцветное прозябание. В более поздних работах он выделяет две разновидности стресса — физиологический (эустресс) и патологический (дистресс, в переводе с английского — недомогание, несчастье).

С этих позиций эмоциональный (психологический) стресс также требует неоднозначной оценки: в зависимости от силы, длительности, положительной или отрицательной эмоциональной реакции он может протекать в нормальных пределах или переходить в болезненное состояние. Под влиянием отрицательных эмоций (неразделенная любовь, вынужденная разлука с родиной, невозвратная потеря близкого человека) было создано немало замечательных творений в области литературы, искусства, живописи. На эту особенность творчества указывал В. Катаев: «В истоках творчества гения ищите измену или неразделенную любовь. Чем опаснее рана, тем гениальнее творение художника». Вместе с тем частые стрессовые ситуации «репрессируют» эмоциональный аппарат человека, перераздражают вегетативную нервную систему, ответственную за поддержание должного жизненного тонуса. В результате происходящих сдвигов в соотношении симпатической и парасимпатической систем развиваются специфические «болезни социальной адаптации». К их числу относят ряд так называемых психосоматических заболеваний — прежде всего гипертоническую болезнь, язвенную болезнь желудка и др. С позиций положительного воздействия алкоголя, подавляющего эмоциональные напряжения, расценивают некоторые авторы привыкание к спиртным напиткам. Известный шведский ученый Л. Леви обнаружил, что радостные впечатления (восторг, сексуальные наслаждения) вызывают такие же яркие психофизиологические реакции, которые присущи отрицательным эмоциям.

В последние годы появились указания на возможность развития стресса не только под влиянием избытка стрессоров, но и при их нехватке. В эксперименте получены данные о формировании стресса в условиях искусственно создаваемой изоляции, резкого ограничения внешних сигналов (состояние, называемое сенсорной депривацией), пребывания в необычных, непривычных средах обитания (спелеологи, гидронавты, астронавты). Следовательно, эмоциональные стрессовые состояния могут быть вызваны дефицитом чувственных переживаний: они особенно болезненно переживаются людьми активного, деятельного склада.

Таким образом, проблема сохранения и поддержания психического здоровья должна предусматривать адекватный баланс положительных и отрицательных эмоций; его нарушение создает основу для разнообразных сдвигов в деятельности внутренних органов. Помимо этого она упирается в изучение личностных качеств человека, его типологического склада, к оценке которого мы приступаем.

«Мыслители» и «художники»

Как мы уже убедились, сложное, но реальное и распространенное понятие личности имеет свою материальную структуру, физиологическую основу. К. Маркс использовал понятие «природное естество», «естественные способности»: в биологическом смысле это, вероятно, генотип, в психологическом — темперамент, в физиологическом — тип высшей нервной деятельности.

Создание типологии человека предусматривает вычленение из многих природных задатков того главного, что может явиться фундаментом человеческих типов.

Биологическую основу, «каркас» личности составляет темперамент (в переводе с греческого — соразмерность), особенность протекания основных психических процессов возбуждения и торможения. Для каждого индивида имеется определенная биологически обусловленная «экологическая ниша», в условиях которой он лучше работает, в наименьшей мере испытывает душевные потрясения, дольше сохраняет здоровье и развивает свою социальную значимость. Темперамент имеет непосредственную связь с эмоциями: его можно трактовать как способ эмоциональной реактивности и динамики деятельности. По И. П. Павлову, темперамент представляет собой самую общую характеристику отдельного индивида, накладывающую отпечаток на всю его нервную деятельность.

К приобретенным качествам личности следует отнести навыки, привычки, составляющие характер (в переводе с греческого — черта, особенность). Он формируется на основе типологических свойств личности и как бы образует его стержень, опору, становую силу, которая движет поведением и поступками. Подходя к научному определению характера, следует указать на, совокупность наиболее устойчивых, определяющих психических и нравственных особенностей человека, которые проявляются в его отношении к самому себе и другим людям, к делу, которым он занят, к долгу, который на него накладывает общество.

Характер — это внешнее проявление внутренней, духовной, нравственной жизни человека, составляющей его неповторимую индивидуальную сущность. Отсюда такое богатство характеров: это сильные и слабые, легкомысленные и серьезные, трудолюбивые и ленивые, добрые и злые, покладистые и ершистые, эгоистичные и альтруистичные, общительные и замкнутые натуры. Этот перечень можно продолжить до бесконечности.

Тип в обыденном понимании — «натура», характер — «вторая натура». Тип высшей нервной деятельности представляет собой в значительной степени биологическую сущность и в меньшей — социальную, характер, наоборот, в большей степени, социальную и в меньшей — биологическую.

Экскурс в историю человеческой типологии свидетельствует, что еще в давние времена люди изучали друг друга столь же внимательно, как и сейчас. Особое внимание уделялось манере поведения, эмоциональной жизни, взаимодействию с окружающими, содержанию нервных процессов… Древнекитайская медицина находила в человеческом организме, несколько элементов (начал) — воздухоносный, желчь, кровь, и слизь. Индивид с преобладанием желчи или крови отличался силой, храбростью, был подобен тигру. Преобладание воздухоносного начала создавало неуравновешенность, подвижность в характере (такой характер сравнивали с обезьяньим); примат слизистого начала — медлительность и малоподвижность.

Со времен Гиппократа выделяют четыре темперамента, в основе которых лежит соотношение четырех жидкостей (крови, слизи, желтой и черной желчи): сангвинический, холерический, флегматический и меланхолический. В «Салернском кодексе здоровья»[4] (XIV в.) в художественной форме приводится эта типология, легко сопоставимая с образами героев А. Дюма «Три мушкетера»:

Дополним этот портрет рядом других качеств: это живые, энергичные, эмоциональные и впечатлительные натуры, легко осваивающиеся в новой обстановке, весьма общительные (д’Артаньян).

Это облик холерика — человека горячего, несдержанного, нетерпеливого, вспыльчивого, решительного и инициативного, постоянно уверенного в себе. В нем нетрудно узнать одного из мушкетеров — Арамиса.

В этой более скупой характеристике отражены личностные качества, присущие флегматикам: это сдержанные, неторопливые, спокойные и невозмутимые субъекты, способные к продолжительным и продуктивным усилиям (Портос).

Приведенное описание меланхолического темперамента можно дополнить такими чертами, как мягкость, чуткость, преобладание пониженного фона настроения (Атос). Многие из них робки, застенчивы, нерешительны, мнительны.

Как видно, каждый темперамент хорош по-своему, достоинства одного как бы заполняют пробелы другого. Следует отметить, что в чистом виде представленные варианты встречаются довольно редко — чаще всего наблюдается сочетание качеств, свойственных отдельным типам. Приходится также учитывать, что в наше время эмоциональная жизнь человека во многом изменилась: переживания стали более сложными, тонкими, завуалированными, лишенными чрезмерной экспрессии. Характер межличностных отношений стал иным: можно считать, что эпоха дуэлянтов и мушкетеров канула в Лету — человеческие коллизии уже не разрешаются в кулачном бою, эгоистичность перестала быть ценным качеством, ибо в подобных условиях человек становится «непонятным», изолированным. О таком преобразовании личности в связи с изменением эпохи хорошо сказал Е. Евтушенко:

Весьма любопытна концепция немецкого психиатра Эрнста Кречмера, пытавшегося в 20-х годах, текущего столетия установить связь между биологическими показателями организма и характером человека. В монографии «Строение тела и характер» он выделяет два типа здоровых людей с учетом их телосложении — циклотимический и шизотимический.

Циклотимики имеют чаще всего пикнический тип телосложения: это плотные, полные, приземистые, ширококостные субъекты, с бочкообразной грудной клеткой, округлым лицом, крупной головой. Несмотря на избыточную полноту, они бывают чрезмерно подвижны, «как ртуть». По характерологическому складу — это веселые, беззаботные натуры, «беспечные любители жизни», весьма добросердечные, легко уживающиеся в любой среде; они «солнечно-дружелюбны, человечески-уютны и обходительны». Многие из них — веселые собеседники, говоруны и шутники, душевно отзывчивые и мягкие: вспомним мистера Пиквика или Санчо Пансу, а также шекспировского Фальстафа и героев Рабле, от которых веет духом «мясистой радости».

Шизотимики отличаются, как правило, астеническим телосложением: они имеют высокий рост, стройны, тонкокостны, с заостренными чертами лица, впалой грудью, движения их скованы, недостаточно координированы, характер шизотимиков как бы обращен «внутрь себя»: они необщительны, а порой даже нелюдимы, лишены чувства юмора, проявляют странности и чудачества, любят одиночество, с трудом устанавливают контакты, не находя общих интересов с окружающими людьми (типичный пример — Дон Кихот). Среди них могут быть как тонко чувствующие, «мимозоподобные» натуры, так и ворчливые, равнодушно-тупые, язвительные, склонные к сарказму. Отличительная черта — наклонность к абстрактно-теоретическим рассуждениям, упорное игнорирование «реалий» жизни, отсутствие чувства эмпатии. Это отличие циклотимиков от шизотимиков отмечалось еще в давние времена: полные люди всегда считались добряками, худые — злыми и раздражительными. В трагедии В. Шекспира «Юлий Цезарь» главный герой, говорит:

Позднее эта двучленная классификация типов личности была дополнена еще двумя разновидностями. Эпилептотимический характер формируется у лиц с атлетоидным типом телосложения: это угрюмые, черствые, эгоистичные, склонные к ханжеству натуры, мелочно-хвастливые, самоуверенные спорщики, с замедленным типом мышления. Истерический характер складывается у лиц с инфантильным телосложением: они легкомысленны, легко возбудимы, по-детски непосредственны, эгоцентричны, их эмоциональная жизнь неустойчива, симпатии переменчивы, интересы поверхностны, без зрелой волевой мужественности.

Согласно воззрениям Э. Кречмера, в каждом из описанных вариантов характера содержатся рудименты определенного психопатического склада (шизоидного, циклоидного, эпилептоидного, истероидного). Заостряясь и усиливаясь, они могут привести затем к выраженному душевному расстройству — шизофрении, маниакально-депрессивному и истерическим психозам, эпилепсии.

Английский психолог Г. Айзенк построил свою типологию личности, исходя из ее доминирующей ориентировки: экстравертированные типы в большей мере настроены на внешний мир, интравертированные — на внутренний, амбивертированные — с промежуточной ориентировкой. По Айзенку, интравертам присуще аналитическое, дробное восприятие внешнего мира, экстравертам — синтетическое, целостное.

Представленные типологические классификации, при всей их подкупающей красочности, в значительной мере условны. На подлинно научную основу поставлена систематика типов, предложенная И. П. Павловым. С учетом соотношения возбудительного и тормозного процессов в коре больших полушарий, их силы и подвижности им выделены четыре типа высшей нервной деятельности: сильный, уравновешенный, недвижный; сильный, уравновешенный, инертный; сильный неуравновешенный; слабый.

Для первого типа характерна одинаковая выраженность процессов возбуждения и торможения, которые быстро и легко сменяют друг друга, имея одинаковую силу. Эти натуры веселы, общительны, настойчивы, упорны в достижении цели, они умеют легко найти выход из трудных ситуаций, способны ставить перед собой и успешно решать сложные задачи (аналог гиппократовского темперамента — сангвиника).

Второму типу в большей степени присущи тормозные процессы, малая подвижность в смене основные: нервных процессов при их значительной выраженности. Это уравновешенные, спокойные, ровные в обращении, трудолюбивые, несколько медлительные натуры: они постепенно входят в начатое дело, но планомерно доводят его до конца (соответствует флегматическому темпераменту).

Третий тип высшей нервной деятельности отличается сильным процессом возбуждения и несколько менее сильным процессом торможения; они достаточно подвижны, но мало уравновешены. Поэтому такие лица, как правило, несдержанные, самолюбивые, способные по любому поводу дать эмоциональный взрыв, после которого долго не могут успокоиться; в обществе — это крикуны и драчуны, не считающие нужным усмирять свои чувства (по типологии Гиппократа, это холерики).

Для четвертого типа свойственна слабая выраженность процессов возбуждения и торможения, их малая подвижность и сила. Эти люди легко теряются в сложных ситуациях, не всегда могут найти выход из трудного положения, чрезвычайно неохотно принимают ответственные решения, проявляют боязливость и нерешительность, быстро устают от физической и умственной нагрузки, медленно приспосабливаются к новым условиям (вполне понятно, что это аналог меланхолического темперамента).

Помимо выделенных вариантов высшей нервной деятельности, общих для человека и животных, И. П. Павлов обосновал наличие чисто человеческих типов — художественного, мыслительного, среднего. В основе этой классификации лежит учение о двух сигнальных системах — первой, отражающей сигналы из различных внутренних органов и внешней среды, и второй — являющейся, по И. П. Павлову, чрезвычайной надбавкой и отражающей действительность опосредованно, с помощью слова, которое становится для человека «сигналом сигналов».

Для художественного типа свойственно преобладание первой сигнальной системы над второй, подкорковой деятельности над корковой. Эти лица воспринимают внешний мир непосредственно, сразу не подвергая его анализу. Эмоционально «художники» весьма чувствительны, любят фантазировать, причем легко вживаются в воображаемый образ. Они больше поступают под влиянием чувства, чем доказательств разума. О людях подобного склада принято говорить, что — они «больше живут сердцем, чем умом». При выборе профессии преобладает склонность к выразительной деятельности: любят музыку, художественное слово, игру на сцене, живопись; именно в этих областях достигают наибольших успехов.

Мыслительный тип отличается преобладанием второй сигнальной системы над первой, корковой деятельности над подкорковой. Для представителей этого типа характерны бедность эмоционального реагирования, внешняя сдержанность, суховатость в обращении. Ключевым качеством «мыслителей» является склонность к отвлеченным, абстрактным построениям, детальный, скрупулезный анализ изучаемых явлений, «живущие больше умом, чем сердцем»: действуют после тщательного обдумывания, взвешивания и размышления. При выборе рода деятельности отмечаются тяга к точным наукам, философии, склонность к научной деятельности.

Лицам со средним типом нервной системы присущи равномерное развитие сигнальных систем, одинаковое соотношение коры и подкорки. Со стороны мыслительной деятельности в равной мере выступает аналитическая и синтетическая деятельность. Такая же гармоничность выступает и в характере этих натур: они общительны, деятельны, энергичны, достигают равных успехов как в работе, требующей «выразительных» качеств, так и в умственной деятельности.

Завершая главу о неповторимом мире человеческой личности, следует обратить внимание на три ее специфические особенности — труд, долг, мораль. Человек, наполненный интересом к труду, любовью к ближнему, имеющий цель в жизни, лишен пессимизма, способен к духовному обогащению, раскрытию таящихся в глубине его разума невиданных и непознанных сил.

Таким путем мы подошли к истине, отмеченной известным советским психологом С. Л. Рубинштейном: «Человеческая личность в целом формируется через посредство своих отношений к другим людям. Лишь по мере того как у меня устанавливаются человеческие отношения к другим людям, я сам формируюсь как человек»[5]. Именно эта сторона становления личности — предмет нашего последующего разговора.