Ряды саркофагов вылезали из мрака в свет фонаря и расходились столь далеко во всех направлениях: вперëд, назад, вверх, вниз, влево, вправо, — что, казалось, просто растворялись в чëрной пустоте. Одним торцом каждый из них был закреплëн на поддерживающей стенке, по которой вились провода, трубки и шланги систем жизнеобеспечения. Другой торец был обращëн в свободное пространство, где между саркофагами полз похожий на осьминога сервис-бот. Фонарь светил на его голове, щупальцами он цеплялся за торцы саркофагов и перемещался в одном ему известном направлении, точно, и вправду, головоногий моллюск, забравшийся в усыпальницу затонувшего города. У края свободного торца в крышке каждого саркофага слабым зеленоватым светом, неспособным развеять даже ближайшую тьму, горело небольшое прямоугольное окошко. При желании в нëм можно было разглядеть очертания лица заключëнного внутри человека: закрытые глаза, переносицу, брови, разглаженный долгим сном лоб. Робот уже успел миновать сотни таких окошек, не заглянув ни в одно.
Он начал свой путь давно, от решетчатой грани заполненного миллионами саркофагов куба в центр конструкции, к заранее определëнной цели. Иногда он встречал других роботов, видел вдалеке отблески фонарей или проползал совсем близко от них. Одни машины, подобно ему, двигались налегке, другие волокли за собой покачивавшиеся в невесомости саркофаги, третьи, вытянув щупальца, прикрепляли их к стенке, или, наоборот, отсоединяли трубки систем питания и жизнеобеспечения. Иногда робот отталкивался от какой-нибудь поверхности и просто плыл вперëд, единая для всех подобных машин система навигации берегла его от случайных столкновений, рассчитывая траектории ближайших роботов.
Оператор системы транспортировки саркофагов наблюдала за трансляцией с камер робота из-за плеча напарника. Она висела за спиной коллеги, растянутая между полом и потолком. Еë сведëнные вместе руки были привязаны к скобе над головой, ноги таким же образом крепились к скобе внизу. Рот был завязан платком. «Серафима Коленкина», — гласил серый бейдж на болотного цвета комбинезоне. Чуть ниже на синем ярлыке белыми буквами было вышито: «Биржа Мощностей». Серафима была невысокой полноватой женщиной сорока двух лет, и в описанном положении смотрелась немного комично.
Минувшим утром Серафима заплыла в кабинет, где коллега, Михаил, высокий худой мужчина с серыми глазами и блестящей лысиной, уже ждал еë, зависнув над рабочим столом. Потом всë, и женщина очнулась связанная, без выхода в сеть. Михаил, расположившись за рабочим столом, вëл куда-то сервис-бота в режиме ручного управления, иногда сверяясь с картой и подсказками навигационной системы. Михаила перевели в операторскую недавно, его этический рейтинг был столь высок, что Серафима, только оценив обстановку после возвращения в сознание, как могла громко засопела и замычала, рассчитывая, что Михаил еë услышит и освободит. Михаил, в самом деле, обратил внимание на звуки за своей спиной, посмотрел на женщину через плечо и вернулся к управлению роботом. Только тогда женщина предположила, именно Михаил еë и связал.
Наконец, мужчина нашëл саркофаг с нужным ему заключëнным и остановил робота. «Начинаю процедуру диагностики», — сообщил аппарат оператору и Серафиме.
Голопроектор нарисовал над рабочим столом трëхмерное изображение женщины: голову с лиловыми волосами и закрытыми глазами, белую шею и плечи. Мужчина протянул к проекции руку и провëл пальцами по иллюзорным волосам девушки. На кончиках пальцев в месте их касания облака лилового света появились яркие фиолетовые колечки.
— Здравствуй, любимая, — сказал мужчина, — у меня для тебя сюрприз.