Утраченный Завет

Колоссальная голова Эхнатона из храма в Карнаке (Луксс ский музей).

«Как пали сильные!» [2-я — Царств,1:19].

Глава тринадцатая САУЛ И ЕВРЕЙСКИЙ МЯТЕЖ

Миновало 435 лет со времен Исхода, и рыхлая конфедерация племен наконец была готова стать нацией — объединенным царством Израиля. Старейшины кланов собрались в Массифе,[112] где устроили большой совет. Филистимляне все еще угнетали израэлитов, и люди совсем обеднели под их ярмом. С другой стороны, ханааниты на прибрежных низменностях и в долине Изреель процветали, так как они в полной мере пользовались плодами оживленной торговли на Ближнем Востоке. Страна холмов продолжала оставаться на политических задворках.

Но для многих было очевидно, почему Израиль не смог принять участие в торговой революции позднего бронзового века: египтяне и ближайшие соседи израэлитов не считали их территорию царством или объединенной страной с признанным главой государства. Иными словами, у них не было царя. Как могли израэлиты присоединиться к остальным городам-государствам и пожинать богатые плоды торговли с Египетской империей эпохи Нового Царства, если с политической точки зрения их не существовало? Только если бы Израиль был царством с монархом во главе, он мог быть признан фараоном и его вассалами.

Поэтому клановые вожди единодушно решили обратиться к своему пророку, чтобы он поставил над ними царя. Самуил, которому теперь было 84 года, принял просителей в своем родном городе Рама.

«И собрались все старейшины Израиля, и пришли они к Самуилу в Раму, и сказали ему: вот, ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими; итак, поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов» [1-я Царств, 8: 4–5].

Сначала эта просьба не понравилась пророку, так как он помнил краткое правление Авимелеха, которое привело к братоубийственной войне и уходу из Сихема восемь поколений назад, но старейшины настаивали в своем требовании, поэтому Самуил приступил к поискам прирожденного лидера, которому предстояло стать первым монархом Израиля.

Одного из знатных людей в племени Вениамина звали Кис, сын Авиива. Он имел сына по имени Лавайя («Великий лев [Йа]»), который в возрасте 41 года был очень красив, высок и силен как лев.

Весной 1012 г. до н. э. Лавайя со своими слугами вышел из своего родного города Гивеаф («холм» — современная Геба к востоку от Ромалаха) по направлению к Раме в поисках ослиц, отбившихся от стада его отца. Люди из Гивеафа встретили Самуила у ворот Рамы, когда пророк направлялся к «высокому месту» города, чтобы совершить жертвоприношение. Самуил сразу же узнал в Лавайе одного из избранных Яхве, первого царя Израиля и избавителя от филистимского угнетения. Воин из колена Вениаминова был ошеломлен предсказанием пророка о его грядущем возвышении и возразил, что он является последним человеком, который может претендовать на титул помазанного правителя Израиля из-за своего низкого положения.

«И отвечал Саул [Лавайя] и сказал: Не сын ли я Вениамина, одного из меньших колен Израилевых? И племя мое не малейшее ли между всеми племенами колена Вениаминова? К чему же ты говоришь мне это?» [1-я Царств, 9: 21].

Лавайя присутствовал при жертвенной трапезе как гость Самуила, а потом остался на ночь в доме пророка. Вскоре после того, как избранник пророка вернулся домой, Самуил разослал гонцов по племенным территориям и призвал клановых вождей на новый совет в Массифе. Там по ходатайству великого пророка Израиля Лавайя, сын Киса, был объявлен царем и военачальником.

Возможно, вы задаетесь вопросом, кто такой Лавайя — в конце концов это имя не появляется в тексте Библии. В действительности Лавайя, царь страны холмов, был одним из основных исторических игроков периода Объединенной Монархии Израиля, но его помнят под традиционным именем Саул, которое означает «прошенный» из-за того, что народ просил «поставить над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов» [1-я Царств, 8: 5].

Впоследствии автор или редактор Ветхого Завета знал первых царей Израиля по их традиционным именам, характеризовавшим сроки правления царей объединенной монархии. Таким образом, Саул (еврейск. Шаул) был «прошенным» от своего народа; Давид (еврейск. Дад/Dwd) был «возлюбленным» Яхве, а Соломон (еврейск. Шеломо) правил в сравнительном «мире» весь срок своего долгого царствования. Мы узнаем настоящие имена Давида и Соломона позднего бронзового века, когда в свою очередь обратимся к их историям, а пока что продолжим описание «великого льва» Яхве — царя Лавайи, бича филистимлян.

Многие кланники из отдаленных частей Израиля высказывали открытое негодование тем, что выбор Самуила пал на малоизвестного воина из колена Вениамина, однако Лавайя вскоре проявил себя сильным военачальником и объединил все племена в освободительной войне. Через месяц после того, как Лавайя был провозглашен царем, он возвращался с полей в Гиве и услышал новости о вторжении Нааса, правителя аммонитян, на земли Рувима и Гада. По распоряжению Нааса каждый мужчина из племен Израиля по другую сторону Иордана должен был выколоть себе правый глаз в качестве возмездия за убийство предков царей аммонитян, совершенное Моисеем в 1407 г. до н. э. Рана от этого ужасного эпизода еще не зажила.

Первый царь Израиля знал, что он должен действовать быстро, если хочет объединить все племена вокруг себя. Он убил волов, на которых пахал поле, рассек туши на части и разослал во все пределы своего царства. Как и левит, расчленивший свою наложницу и разославший части ее тела в разные кланы, чтобы призвать их к оружию [Суд., 19: 29–30], Лавайя сделал свое послание совершенно ясным, хотя и по другим причинам. Он объявил, что если кланы не откликнутся на его призыв, то с их волами поступят так же, как царь поступил с собственными животными.

Лавайя с воинами из племени Вениамина направился на север в Везек, где собиралась армия израэлитов. Крупное пешее войско общей численностью около 3000 человек ночью пересекло Иордан и внезапно атаковало армию аммонитян, стоявшую лагерем около Иависа Галаадского. Затем победоносная армия Израиля вернулась назад через Иордан и собралась в Галгале, где Иисус Навин воздвиг двенадцать стоячих камней. Перед этим собранием Лавайя был единогласно провозглашен царем, и Самуил официально сложил с себя полномочия судьи Израиля. Началась новая эпоха в истории Детей Яхве — эпоха, известная ученым как период Объединенной Монархии.

В то время как большинство воинов разошлись по домам, Лавайя удержал при себе триста человек и разместил этот отряд на центральных возвышенностях. Это были главным образом солдаты удачи, или наемники из местных кочевых племен. Эти люди были известны как «хабиру» (апиру из египетских текстов и евреи из Библии). Но израильтяне и евреи не являлись одним и тем же народом. Израильтяне считали себя другими, поскольку они были избранниками Яхве. Действительно, некогда они были хабиру (еврейск. ибрим, наследники предка Авраама Евера), но зарождение национального сознания при Моисее и нынешнее объединение под национальным знаменем Лавайи-Саула отделило их от остальных народов хабиру, рассеянных по Леванту, — по крайней мере, в их собственном понимании. С другой стороны, филистимляне и египтяне по-прежнему относились ко всем израильским племенам как к хабиру, даже если те избрали себе царя и заявили претензии на образование национального государства. Термин «хабиру» превратился в бранное слово, использовавшееся для описания любого инородца или ренегата, бросавшего вызов власти или не желавшего находиться под благотворным покровительством Египта. Хабиру/евреи были цыганами и бродягами Древнего мира.

Итак, во времена Лавайи в холмах Ханаана бок о бок жили две группы людей: израильтяне и евреи. Последние не брезговали наемной работой и сражались за любого, кто платил им жалованье. Группы наемников-хабиру можно было найти среди войск во многих городах-государствах этого региона. Они были превосходными бойцами, но, как и моджахеды из современных афганских племен, могли переметнуться на другую сторону в зависимости от политической ситуации.

Лавайя, новый царь Израиля, поступил точно так же, как делали его соседи. Он немедленно обзавелся собственными наемниками-хабиру в качестве личных телохранителей и профессиональной армии для нарождающегося Израильского царства. Двести человек разместились в Михмасе (современный Мукмас) на северной стороне Вади Сувенит и в холмах вокруг Вефиля под командованием царя, а еще сто человек были расквартированы в Гиве (современная Гева) на южной стороне вади под командованием Ионафана,[113] старшего сына Лавайи. Одержав победу над аммонитянами и имея профессиональную армию в центре своего царства, Лавайя знал, что пришло время бросить вызов филистимскому владычеству в регионе и поставить Израиль на путь независимости.

Ионафан поднялся на холм Гиве-Элоим («холм Богов») рядом с селением Гива, где среди израэлитских стоячих камней филистимляне воздвигли большой отдельный столб (еврейск. нетсиб) — физический символ их владычества в регионе. В современных редакциях Библии слово нетсиб часто переводится как «правитель» — это позднейшее смысловое значение первоначального слова, выбранное потому, что чиновники такого уровня считались «столпами общества», но в первоначальном значении нетсиб был просто «столпом», как и следует переводить это слово в книгах Царств. Сын царя Ионафан не сместил (или убил) филистимского губернатора в Гиве-Элоим — он просто опрокинул филистимский монолит, который рухнул на землю и разбился на крупные обломки. Звуки рогов в холмах возвестили о начале мятежа против правления филистимлян.

Сераним в городах на прибрежной равнине вскоре услышали об этом событии и послали в холмы крупное войско для усмирения мятежа. Армия филистимлян быстро восстановила контроль и оттеснила Лавайю и Ионафана вместе с наемниками-хабиру в долину Иордана. Многие наемники бежали в Трансиорданию, но самые преданные бойцы Лавайи перестроились и заняли позиции у стоячих камней в Галгале. Израэлитские крестьяне, жившие в холмах, забросили свои селения и шатры, опасаясь массовых убийств, и скрылись в пещерах. Поверив в то, что бунт подавлен, самоуверенные филистимляне вернулись на прибрежную равнину и оставили лишь небольшой гарнизон в Михмасе для наблюдения за обстановкой после легкой победы. В течение семи дней Лавайя ждал в Галгале. Затем он провел своих людей по Вади Килт и Вади Сувенит и вновь занял Гиву. Отсюда его храбрый сын Ионафан с небольшим отрядом возглавил поход против филистимлянского гарнизона в Михмасе и занял город, что сопровождалось очередным (на этот раз небольшим) землетрясением. Те наемники-хабиру, которые находились на жалованье у филистимлян, составлявшие половину гарнизона в Михмасе, увидели, что удача сопутствует царю Израиля, и без колебаний перешли на его сторону, в то время как крестьяне вышли из своих укрытий и с оружием в руках стали преследовать бегущего врага. Десятки филистимлян вместе с их командирами были взяты в плен, а остальные в беспорядке бежали в города на прибрежной равнине.

«Тогда и евреи [наемники-хабиру, в отличие от израэлитов], которые вчера и третьего дня были у филистимлян и которые повсюду ходили с ними в стане [в Михмасе], пристали к израильтянам, находившимся с Саулом и Ионафаном. И все израильтяне [в отличие от евреев], скрывавшиеся в горе Ефремовой, услышав, что филистимляне побежали, также пристали к своим в сражении» [1-я Царств, 14: 21–22].

Геополитическая ситуация во многом вернулась к первоначальной лишь с тем различием, что номинальный контроль филистимлян над возвышенностями оказался ослабленным. Сераним восторжествовали в первоначальной битве, но Лавайя выиграл военную кампанию с помощью стратегического отступления и последующего захвата территории, доставшейся противнику. Он знал, что филистимляне не в состоянии постоянно держать свою огромную армию на возвышенностях. Царю Израиля оставалось лишь отдавать территорию и снова занимать ее после того, как филистимляне отводили свои главные войска на прибрежную равнину. Эта игра в кошки-мышки между филистимлянами и Израилем вскоре привлекла внимание египтян, которые после пятидесяти лет мира и стабильности были недовольны тем, что происходило на их «заднем дворе».

После успешных военных кампаний Тутмоса III Египет купался в роскоши. Аменхотеп II,[114] сын и преемник Тутмоса, попытался продолжить войну своего отца на севере, но, несмотря на очевидную физическую и военную доблесть, обстоятельства складывались не в пользу нового царя. Хотя египетские летописи безмолвствуют об этом, по-видимому, Аменхотеп потерпел военную неудачу на седьмом году своего правления во время военной кампании в Сирии (1081 г. до н. э.). Он попытался замаскировать неудачу, представив свою военную вылазку как охоту на слонов в «стране Ниу». С большой долей вероятности, прямым следствием этой военной неудачи является выработка новой иностранной политики в следующем поколении царей XVIII династии.

После коронации Тутмоса IV[115] началась эпоха политических брачных союзов. Как ни странно, старый противник — индоевропейское царство Миттани, которое было мишенью многих военных кампаний Тутмоса II, — стало ближайшим союзником Египта в результате ряда браков между фараонами и царскими дочерями Нахарины.[116] Сначала Тутмос IV, а потом его сын Аменхотеп III женились на иностранных царевнах и превратили царские дворцы Египта поистине в космополитические дворы. Эта политика оказалась столь успешной, что иностранные правители из разных государств посылали своих дочерей в Египет в обмен на мир с великой державой (и неплохое приданое, выплачиваемое египетским золотом). В течение нескольких десятилетий некоторые из самых могущественных царств, включая Миттани, Вавилонию, Хатти и Арсаву, заключили мир и торговые договоры со страной фараонов. Каждая невеста неизменно прибывала в Египет в сопровождении большой свиты слуг и чиновников, превращая резиденции фараонов в огромные международные комплексы, состоявшие из гаремов и посольских служб. Мир наступил почти повсюду на древнем Ближнем Востоке, за исключением Южной Палестины, где мятежные евреи постоянно совершали вылазки из своих цитаделей на возвышенностях. Откуда египтяне могли знать, что этим, казалось бы, незначительным племенам предстояло навеки изменить политический ландшафт в регионе?

Египетские писцы, записывающие поступление дипломатических даров из Ханаана (гробница Хоремхеба, Саккара).

Развязка наступила в конце долгого правления Аменхотепа III,[117] сына Тутмоса IV, который часто считается богатейшим фараоном Древнего Египта. За все время своего царствования Аменхотеп не считал необходимым использовать военную силу Египта. У империи не было крупных противников, а племена «разбойников» в холмах контролировались войсками вассальных городов-государств на прибрежной равнине Ханаана. Эта политика «полицейского умиротворения» успешно осуществлялась более полувека, но неожиданно завершилась с появлением на исторической сцене трех очень разных личностей. В Египте мы вступаем в эпоху Амарны и переходим к правлению печально известного фараона-еретика Эхнатона.[118] В холмах Ханаана израильтяне избрали нового царя и военачальника в лице Лавайи-Саула, а молодой человек по имени Елханан из племени Иуды собирался начать свою борьбу за власть.

Открылось окно возможностей для крупных политических неурядиц в Южном Леванте. Египту вскоре предстояло утратить интерес к своим вассальным владениям из-за ошибок самодовольного фараона, возложившего на себя роль мессии, а Израиль был готов воспользоваться моментом, чтобы стать доминирующей военной и политической силой в регионе. Отвлеченный внутренним религиозным переворотом, Египет был застигнут врасплох, и на границах его империи начались процессы распада.

Фараон Эхнатон установил в долине Нила монотеистический культ, основанный на поклонении свету и теплу. Создателем этих животворных сил был солнечный диск, которого египтяне назвали «Атон». Однако за этим простым символом стояла сложная теология и мифология бога творения Атума — первоначального солнечного бога, явленного в облике Ра-Харахти, восходящего солнца. Отход от Амона в пользу Атона, без сомнения, отчасти был вызван необходимостью вырвать политическую власть из рук жреческого сословия Карнака, которое стало слишком могущественным в середине XVIII династии. Но революция сторонников Атона была чем-то гораздо большим, чем политические маневры, — это был фундаментальный переворот изначальной системы верований. В результате царь Эхнатон («славный дух солнечного диска») предпринял попытку реформации и возвращения к древнему культу солнцепоклонничества. Трудно понять, до какой степени молодой фараон подвергся влиянию чужеземных идей, пронизывавших двор его отца и породивших странное смешение старого и нового, характерное для культа Атона.

Два фараона были соправителями в течение двенадцати лет (1023–1012 г. до н. э.). Это было время глубоких перемен в Египте, когда Аменхотеп III был возвышен до божественного статуса (как человеческое воплощение Атона), а Эхнатон с головокружительной скоростью принялся осуществлять религиозный и философский переворот в общественном сознании. Жена Эхнатона Нефертити[119] была дочерью хеттского царя, а вторая его жена, царица Кийя, была сестрой царя Тушратты из царства Миттани. Могла ли одна из этих чужеземных царевен воспламенить новую веру, бросив собственные религиозные представления в плавильный котел этого международного синкретизма? Иными словами, был ли Эхнатон создателем и ваятелем или просто новообращенным (хотя и высокопоставленным) приверженцем монотеистической религии, распространявшейся в царских династиях того времени? Эхнатона обучали знаменитые мудрецы той эпохи, включая писца, архитектора и философа Аменхотепа, сына Хапи, а также визиря и царского наставника Абд-Эля.[120] Первый был коренным египтянином, но Абд-Эль, как подразумевает его имя (также известное в современной египтологии как Апир-Эль), был иноземцем — человеком, почитавшим бога Израиля в его патриархальной именной форме, столь типичной для того времени.[121] Наше понимание религиозной ереси периода Амарны приобретает новую перспективу с осознанием того, что один из ближайших советников юного принца Аменхотепа (впоследствии Эхнатона) был почитателем бога Эля.

Две колоссальные статуи, обнаруженные в Карнаке и изображающие Эхнатона (слева) и Нефертити (справа) в «гротескной» форме, типичной для начального периода правления этого царя (Каирский музей).

И разумеется, в Новой Хронологии Эхнатон больше не считается первым великим монотеистом в истории. Этот титул по праву возвращается к египетскому принцу из более ранней эпохи, встретившему своего бога на вершине горы в пустошах Синая.

Новости о мятеже Лавайи достигли египетского посланника Аддайи, остановившегося в южном прибрежном порте Газа, и он в свою очередь доложил о стычках между филистимлянами и израильтянами фараону Эхнатону в Амарне. Фараон отправил Лавайе послание, где предупреждал, что не потерпит подобных действий. Примечательный ответ царя Израиля сохранился в архиве табличек, обнаруженных на руинах «дома писем фараона» в Амарне, и его содержание заслуживает внимания.

Не опускаясь до обычного подхалимства, характерного для вассалов Египта, Лавайя отвечает с достоинством, подобающим его положению. Независимо от того, что городские правители на равнине говорили Аддайе, он всего лишь возвращал собственные города (Гива и Михмас), отнятые у него силой. Более того, когда филистимляне захватили его родной город, они также присвоили семейную святыню (Гивеаф-Элоим), где находились стоячие камни и алтарь Яхве. В конце концов, он всего лишь осуществлял свои законные права, как глава племенной конфедерации. В середине своей защитной тирады Лавайя высказывает не слишком завуалированную угрозу в адрес Эхнатона в виде доброй старой притчи в библейском стиле и предупреждает его, что каким бы малым и незначительным ни казался его народ, он может доставить неприятности могучему Египту и его союзникам, если его будут провоцировать на это.

«Город (Гива) был захвачен на войне. После того, как я поклялся хранить мир, — а когда я принес клятву, (египетский) правитель поклялся вместе со мной, — город вместе с моим Богом был захвачен. Теперь же меня поносят перед царем, моим повелителем! Но если придавить муравья, разве он не воспротивится этому и не укусит руку человека, придавившего его? Как я мог забыть тот день, когда два моих города (Гива и Михмас) были захвачены? Я заключил в темницу людей, захвативших город и моего Бога. Они осквернили память моего отца, и я буду держать их (как заложников)» [ЕА 252].

Нам неизвестно, как Эхнатон отреагировал на такой ответ. Какова бы ни была его реакция, она не воплотилась в военных действиях, и Лавайя продолжал свою экспансионистскую политику, чтобы закрепить за собой все территории племенных владений, составлявшие его царство. Новый царь Израиля играл в хитроумную политическую игру, признаваясь в верности фараону и заплатив дань египетскому наместнику в Газе, чтобы сгладить взаимоотношения с Египтом. В то же время он отдал старый город Сихем и окрестные земли наемникам-хабиру, сражавшимся на его стороне против филистимлян. Это сильно обеспокоило сераним, усмотревших в этом маневре военную угрозу городам долины Изреель к северу от территории Сихема. Через несколько лет Абди-Хеба, царь Иерусалима, написал Эхнатону об усиливающейся угрозе, исходившей от хабиру, обитавших на возвышенностях. В этом письме [ЕА 289] правитель Иерусалима возвращается к тому времени, когда Лавайя уступил территорию своим наемникам-хабиру, что, в свою очередь, было началом всех неприятностей для фараона.

Письмо из архива эль-Амарны № 252 (ЕА 252), написанное Лавайей Эхнатону танский музей).

«Будем ли мы вести себя, как Лавайя, когда он отдал землю Сихема своим хабиру?» [ЕА 289].

Власть Египта над регионом, осуществляемая через «полицейские силы филистимлян», начала ослабевать, и нерешительность Эхнатона вскоре привела к полному хаосу на северных окраинах империи.

Лавайя воспользовался моментом и напал на амаликитян, живших на хребте Кармил и в холмах Самарии к северу от Сихема. Военная кампания против этого северного анклава амаликитян была особенно кровавой. С благословения Самуила царь Израиля уничтожал шатровые поселения старинных врагов, не щадя никого, кроме правителя Агага, которого он взял пленником вместе с стадами скота. Это вызвало сильное неудовольствие пророка Яхве, который, несмотря на свой преклонный возраст, схватил меч Лавайи и порубил Агага на части. За совершенный «грех» Самуил проклял Лавайю и объявил, что его потомки никогда не будут править Израилем. Вскоре после этого он покинул Лавайю и больше никогда не видел его.

Ближе к концу первого года царствования Лавайи (1012 г. до н. э.) молодой человек из семьи Иессея из Ефрафы (Вифлеем) появился при царском дворе в Гиве. Хотя младший сын Иессея по имени Елханан[122] был простым пастухом, он умел играть на лире. Его приятная музыка успокаивала потревоженный дух Лавайи, подверженного приступам мрачности. Вскоре молодой музыкант стал одним из фаворитов царя при новом дворе. Мы знаем Елханана как библейского Давида — этот титул был дан ему Акишем, филистимским правителем Гефа и его телохранителем-хурритом, когда молодой воин Израиля воцарился в Хевроне после смерти Саула.

Теперь филистимляне от лица фараона предприняли меры для того, чтобы пресечь территориальные амбиции израильтян. Крупная армия коалиционных сил собралась в Сокхофе на племенную территорию Иуды. Лавайя собрал свои войска и вышел им навстречу. Обе армии заняли позиции на возвышенности, разделенные долиной, и был брошен вызов на поединок между лучшими бойцами с каждой стороны. Это вполне соответствовало индоевропейским военным обычаям бронзового века — ведь филистимляне происходили из той части света, которая дала нам «Илиаду» с ее смертельными поединками между могучими героями.

Из рядов филистимской пехоты вышел воин огромного роста, закованный в бронзовые доспехи и исполненный уверенности в себе. Единоборцем от лица городов-государств был воин по имени Гулату (библейский Голиаф), который многократно доказал свою доблесть, сражаясь на службе у Шувардаты, серана города Геф.

«Медный шлем на голове его; и одет он был в чешуйчатую броню, и вес брони его — пять тысяч сиклей меди. Медные наколенники на ногах его, и медный щит за плечами его, и древко копья его как навой у ткачей, а самое копье его в шестьсот сиклей железа» [1-я Царств, 17: 5–7].

Как видим, это был воин, достойный пера Гомера, который мог бы жить в мире «златообильных Микен» или «крепкостенной Трои». Единоборец филистимлян прохаживался взад-вперед перед строем израильтян, вызывая на поединок любого, кто осмелится сойтись с ним в смертельной схватке. Победителю достанутся все лавры, а народ проигравшего покорится царю, чей единоборец одержал победу.

Никто из израильских воинов не был готов встретиться с таким грозным противником, и боевые порядки продолжали неподвижно стоять друг напротив друга в течение нескольких дней. Каждое утро Гулату выкрикивал свой вызов и не получал ответа. С каждым днем унижение царя Лавайи становилось все более нестерпимым. Наконец стройный юноша Елханан из племени Иуды вышел вперед, вооруженный лишь кожаной пращой и круглыми камнями, собранными из ближайшего ручья. Гулату презрительно рассмеялся и выступил вперед, собираясь поразить «мальчика» одним ударом меча, но, прежде чем гигант успел обнажить оружие, он ничком рухнул на землю, пораженный между глаз убийственно точным броском из пращи. Елханан подбежал к оглушенному филистимляну, распростертому на земле, вынул меч Гулату и отсек ему голову. Легкость, с которой израильский юноша ниспроверг самого могучего воина Гефа, наполнила филистимских воинов ужасом и потрясением. Они повернулись и побежали, а израильская армия преследовала их до ворот Гефа и Екрона. Брошенный лагерь филистимлян был разграблен, и Лавайя всю ночь праздновал победу над главными притеснителями Израиля. Царь назначил Елханана своим военачальником, и младший сын Иессея вскоре стал очень близок с его собственным сыном и наследным царевичем Ионафаном.

Кроме того, Елханан получил в жены Мелхолу, вторую дочь Лавайи, и таким образом стал зятем царя Израиля. Выкупом за невесту были «двести краеобрезаний» убитых филистимлян, которые Елханан и его воины доставили царю после набегов на прибрежную равнину.

В следующие месяцы Елханан приносил Израилю победу за победой, совершая набеги на территорию филистимлян и тревожа их поселения со своим отрядом наемников-хабиру. В результате люди провозгласили его героем, а Лавайя стал испытывать ревность к своему протеже. Столкновение между ними было неизбежным и вскоре произошло; Елханану и его партизанскому отряду удалось избежать гнева царя и скрыться в бесплодных холмах на территории племени Иуды. В результате Израиль втянулся в гражданскую войну уже через год после объединения под властью нового царя.

Несмотря на враждебность между царем и командиром его наемников, Ионафан продолжал втайне дружить с Елхананом. Ходили слухи о том, что их дружба представляет собой нечто большее, чем платонические отношения. Наследный принц Ионафан играл в опасную игру, поддерживая отношения с потенциальным соперником в борьбе за престол и врагом своего отца. Лавайя в конце концов обнаружил, что его старший сын якшается с мятежниками, получив предупреждение от египетского наместника в Газе. Его замешательство очевидно, судя по письму египетскому фараону, в котором он заявляет, что совершенно не подозревал о связи своего сына с мятежным Елхананом и его наемниками.

«Царь пишет относительно моего сына. Я не знал о том, что мой сын тайно сношается с хабиру. Засим я передаю его в руки Аддайи (египетского наместника)» [ЕА 254].

Когда Ионафан вернулся с одной из своих тайных встреч с Елхананом, царь устроил ему гневную отповедь.

«Сын негодный и непокорный! Разве я не знаю, что ты подружился с сыном Иессеевым на срам себе и на срам матери твоей? Ибо во все дни, доколе сын Иессеев будет жить на земле, не устоишь ни ты, ни царство твое» [1-я Царств, 20: 30–31].

Затем Ионафана отослали к Аддайе, чтобы он получил выговор от египетского представителя в Южном Ханаане.

Теперь Лавайя обратил внимание на город Газер, защищавший западный проход, ведущий от низменностей к горному королевству. Аморреянские правители Газера были союзниками израильских племен со времен Илии и Самуила, но Лавайя хотел гарантировать их участие в укреплении западной границы Израиля от вторжения филистимлян, чтобы он мог направить свои ограниченные ресурсы на преследование и уничтожение Елханана и наемников-хабиру. Поэтому царь Израиля пошел на Газер и отнял город у аморреянского правителя Милкилу. Там он поставил гарнизон из собственных солдат-хабиру, охраняющий дорогу в холмы, и сделал Милкилу вассалом Израиля. Это, разумеется, не могло понравиться филистимлянам и их египетским хозяевам. Теперь Лавайя стал главным врагом Египта на севере и превратился в самого непокорного «мятежника-хабиру». Он продолжал твердить о своей невиновности и клялся в верности фараону, но политический жребий был брошен, и, хотя сам Лавайя еще не знал об этом, время первого монарха Израиля истекало.

«Царю, моему Солнцу и повелителю: я, Лавайя, твой слуга, грязь у тебя под ногами, семижды семь раз падаю в ноги царю моему повелителю. Я повиновался приказам, которые царь, мой повелитель, написал мне на табличке. Я слуга царя, как мой отец и отец моего отца; я не мятежник и не пренебрегаю своим долгом. Вот мой мятеж и мое пренебрежение: когда я вошел в Газер, то сказал: «Царь ласково обращается с нами». У меня нет иной цели кроме службы царю и повиновения его приказам». [ЕА 253].

Лесть Лавайи не тронула сердце фараона, и он отдал распоряжение взять в плен царя Израиля. Сераним пяти главных филистимских городов стали собирать большую коалицию войск по всему региону, чтобы положить конец «горным террористам». Проходили месяцы, пока филистимляне и их союзники готовились к войне. Тем временем царь Лавайя охотился за своими «внутренними террористами», наемниками под руководством Елханана, укрывавшимися в вади и пещерах на территории племени Иуды.

Зимой первого года правления Лавайи царь лично возглавил преследование с целью выкурить мятежников из их горных убежищ. Царя сопровождал специально отобранный отряд телохранителей, называвшийся лавайим («великие львы») в честь своего хозяина и повелителя.

Самый известный инцидент во время охоты на Елханана произошел в глубоком ущелье Эн-Гадди, пролегающем от возвышенностей Хеврона до западного берега Мертвого моря в окрестностях затонувшего города Содом. Елханан с небольшой группой своих людей укрылся в глубокой пещере, когда Лавайя решил «справить нужду» в отдалении от своих войск у входа в пещеру. Елханан подкрался сзади к присевшему царю и кинжалом отрезал кусок ткани от его плаща. Немного позднее он позвал Лавайю, находясь на вершине хребта, и дал униженному царю знать, что мог без труда убить его.

Сходный случай произошел в Гахиле в пустыне Зиф. На этот раз Лавайя спал в своем лагере, окруженный лучшими телохранителями. Елханан, проявив чудеса изворотливости, прокрался через дремлющих стражей, вооруженных до зубов, и украл копье Лавайи и сосуд с водой, стоявший у его изголовья. Так первый монарх Израиля был снова унижен его хитроумным соперником. В сочиненном позднее гимне, ныне известном как Псалом 56, царь Давид вспоминает эти два инцидента и описывает их яркими метафорами.

«Помилуй меня, Боже, помилуй меня; ибо на Тебя уповает душа моя, и в тени крыл Твоих я укроюсь, доколе не пройдут беды. Воззову к Богу Всевышнему, Богу, благодетельствующему мне; Он пошлет с небес и спасет меня; посрамит ищущего поглотить меня; пошлет Бог милость свою и истину свою. Душа моя среди львов; я лежу среди дышащих пламенем, среди сынов человеческих, у которых зубы — копья и стрелы, и у которых язык — острый меч» [Псалом 56: 2–5].

Этот отрывок является лишь одним из примеров древней пропаганды, сочиненной Елхананом/Давидом, чтобы очернить короткое правление Лавайи/Саула и легитимизировать приход к власти династии Давида из племени Иуды. Сдерживавший свой карающий меч и одновременно унижавший Лавайю, юный легендарный Давид представал в образе Робин Гуда, беспричинно преследуемого безумным правителем, игравшим роль шерифа Ноттингемского. В позднейшей официальной версии восхождения Давида на трон он изображен как невинная жертва собственных успехов и популярности в результате побед над филистимлянами. Но даже этот подкорректированный вариант истории, как мы убедимся в следующей главе, не может полностью скрыть изъянов характера у преемника Саула, возложившего на свои плечи бремя мессии.

Последние девять месяцев второго (и последнего) года правления Лавайи были крайне напряженными. Все сознавали, что Ханаан и Израиль движутся к полномасштабной войне. Из городов-государств на прибрежной низменности в Египет летели письма, предупреждавшие об угрозе хабиру… но Эхнатон отказался послать египетские войска для подавления беспорядков. Территория амаликитян в холмах Кармил была захвачена Лавайей, и теперь город Газер окончательно попал в руки царя Израиля. Он расквартировал гарнизон своих наемников-хабиру в Сихеме, и стало совершенно ясно, что его честолюбивые помыслы устремлены на богатую долину Изреель. Необходимо было что-то предпринять, чтобы остановить его.

В какой-то момент Египет едва не заполучил возмутителя спокойствия в свои сети. Лавайя был схвачен по пути на встречу с северными племенами в Галилее и отвезен в Мегиддо на западе долины Изреель. Однако когда царя Израиля препровождали на побережье для отправки в Египет, его тюремщик, правитель города Акко, принял щедрую взятку и позволил ему ускользнуть. Биридийя, царь Мегиддо, пришел в ярость и непосредственно доложил Эхнатону о предательстве.

«Сурата из Акко забрал Лавайю из Мегиддо и сказал мне: «Я отправлю его к царю Египта на корабле». Потом Сурата увел его, но вместо обещанного отправил его из области Хиннатуна (Ханнафон) обратно на родину, ибо получил от него щедрое вознаграждение» [ЕА 245].

Политические махинации в Ханаане периода Амарны были невероятно сложными и в чем-то похожими на межфракционную и клановую борьбу в современном Афганистане. Никто не доверял своим соседям, и царь Израиля со своими наемниками пользовался этим хаосом для извлечения максимального территориального преимущества. Египетский наместник в Газе внушил филистимлянам, что такой беспорядок дальше продолжаться не может.

Царь Гефа взял инициативу в свои руки и стал организовывать коалицию городов для того, чтобы смирить непокорных горцев и раз и навсегда уничтожить новое Израильское царство. Для этого в первую очередь нужно было устранить Лавайю и его сыновей, наиболее вероятных наследников престола. Царь Шувардата (библейский Анхус) отправил гонцов к мятежному лидеру Елханану и предложил ему и его наемникам службу в армии Гефа. Таким образом филистимляне не только публично унизили бы Лавайю, защитив его главного политического противника, но и многое узнали о монархии Израиля от человека, который проводил время в обществе царя в качестве его личного музыканта. Шувардата также увидел возможность вбить клин между племенами, поддержав популярного претендента на трон из племени Иуды.

Когда хабиру Елханана были наняты Шувардатой/Анхусом и присоединились к контингенту наемников в Гефе, к ним были прикреплены хурритские воины в качестве военных советников. Эти хурритские командиры сохранили преданность своему новому вождю из племени Иуды в последующие годы, вплоть до разгрома и гибели их бывшего филистимского правителя. Фактически они поменяли стороны. Как указывает Питер Ван дер Вин, мы находим хурритских воинов в рядах наиболее преданных сторонников царя Давида на всем протяжении 2-й книги Царств. Это капитан армии Еффей из Гефа [Вторая Царств, 15: 22], царский писец Давида по имени Суса [1-я Паралипоменон, 18: 16] и воин Нахарай [Вторая Книга Царств, 23: 37].

Каким образом Елханан стал известен под именем Давида? Ответ заключается в том влиянии, которое имели хурриты на военную элиту Древнего Израиля. Хурритские офицеры под командованием Елханана стали называть вождя хабиру хурритским эквивалентом библейского имени «Давид» — Тадуа. Это имя появляется в корреспонденции Эль-Амарны как обозначение второго царя Израиля.

Таким образом, имя Давид (еврейск. Дад/Dwd) фактически является хурритским титулом, или царским/коронационным именем («возлюбленный [божества N]»), присвоенным Елханану, когда он стал царем Хеврона в 1011 г. до н. э. Соломон тоже носил такой титул, или коронационное имя, в его более полной форме — Джедедия.[123]

Отныне для простоты мы будем называть Елханана, сына Иессея из племени Иуды, его библейским именем Давид. Этому мятежному вождю вскоре предстояло стать одним из величайших монархов в истории Израиля.

Войска конфедерации филистимлян собирались в Афеке на равнине Шарон в течение нескольких недель. Десятитысячная армия состояла из воинских контингентов из Гефа (под началом Шувардаты/Анхуса), Ашкелона (под началом Идийи), Ашдода (под началом Шубанды), Екрона (правитель неизвестен) и Газы (под началом Яхтиру). Осенью 1011 г. до н. э. огромная армия двинулась на север через холмы Кармил и перевал Аруна и вышла на равнину Изреель в окрестностях Мегиддо. Там к ним присоединились войска из этого города (под началом Биридийи) и соседнего Фаанаха (под началом Яшдаты). К вечеру следующего дня армия филистимлян встала лагерем в Шунеме на северной стороне Изреель напротив склонов хребта Гелвуя.

Давид со своими шестью сотнями наемников предложил сражаться на стороне Анхуса, но остальные филистимские сераним были сильно обеспокоены присутствием такого количества потенциальных врагов в их рядах. В конце концов, Давид был израэлитом и некогда присягал на верность Лавайе. Что, если в разгар боя новый союзник внезапно решит перейти на другую сторону? Что, если он является «внутренним врагом», посланным своим бывшим господином, чтобы в решающий момент повернуть оружие против своих новых хозяев и погубить всех вождей филистимлян одним ударом? Анхус, все еще убежденный в преданности Давида, неохотно отослал свой контингент наемников к югу от Афека, к укрепленному поселению Секелаг в Южной Иудее. Так опасения врагов Израиля помогли Давиду не вступать в войну против собственного народа.

Тем временем соглядатаи Лавайи, наблюдавшие за маневрами филистимлян в Афеке, вернулись на возвышенности с донесениями для царя. Лавайя немедленно бросил клич к оружию, и к тому времени, когда филистимляне проходили Мегиддо, израильтяне собрались в Сихеме вместе с царской армией наемников, готовые двинуться на север и встретиться с противником в долине Изреель. Наутро армия Лавайи из четырех тысяч пехотинцев пересекла небольшую долину Гина и прибыла к «фонтану» Изреель (современный Эн-Харод), расположенному у подножия хребта Гелвуя. Посланные разведчики вернулись с тревожными новостями: силы конфедерации, вставшие лагерем в долине, возросли до 15 000 человек с сотнями колесниц; они практически заполнили ложе заливной равнины Изреель. Соотношение сил составляло четыре к одному, и, разумеется, у израильтян не было колесниц.

Лавайя решил, что единственным спасением будет построить пехоту на горе Гелвуя, где колесницы филистимлян не могли достать ее, а вражеской пехоте пришлось бы подниматься по крутому северному склону хребта, прежде чем они могли вступить в бой с передней линией израильтян. Эта военная тактика была хорошо испытана и успешно использована Бараком, когда он нанес поражение Сисаре. Преимущество позиции израильтян должно было до некоторой степени компенсировать перевес сил противника, поэтому они передислоцировались на гору Гелвуя и встали там, глядя на долину Изреель, сверкающую бронзовыми доспехами и оружием.

Амаликитяне, вассальные союзники Лавайи, жившие в холмах Кармил и в долине Гина, были расположены к северу от деревни Гина (современный Дженин), прикрывая тыл израильтян от обходной атаки с запада. Эти амаликитяне были разбиты Лавайей всего лишь полгода назад и теперь являлись ненадежными союзниками Израиля. Боевые порядки построились, и все было готово к апогею военного конфликта между Израилем и филистимлянами.

Пехота филистимлян приблизилась к подножию Гелвуи с северной стороны и стала подниматься по крутому склону через сосновый лес. Израильтяне приготовились встретить натиск, надеясь, что враг истощит силы в попытке достичь вершины, но хитроумный Шувардата/Анхус из Гефа, предводитель коалиции, имел в своем рукаве один козырь, с помощью которого рассчитывал лишить Израиль стратегического преимущества и добыть быструю победу. Он втайне связался с Тагу, вождем амаликитян, и убедил его перейти на свою сторону.

Еще до рассвета перед началом битвы колесницы из Гефа, Фанааха и Мегиддо выехали из лагеря филистимлян и направились на запад к горному проходу, ведущему в долину Гина. Амаликитяне, стоявшие там для защиты западного фланга армии Лавайи, скрытно покинули свои позиции в темноте. Ничто не мешало колесницам обогнуть хребет Гелвуя и приблизиться к армии Израиля с тыла.

На колесницах расположился отряд лучших лучников Гефа. Они быстро преодолели пологие южные склоны хребта на расстоянии примерно одного километра от тыла израильтян, стоявших на вершине и смотревших на север. Лавайя, Ионафан и другие командиры были застигнуты врасплох. Град стрел обрушился на командный центр израильтян, убив многих военачальников и смертельно ранив самого Лавайю. Ионафан со своими братьями тоже пал, когда филистимлянские лучники осыпали стрелами ряды пехотинцев, а тем временем пехота филистимлян уже почти достигла вершины, поднимаясь по северному склону. В попытке ускользнуть от смертоносных стрел израильтяне врезались прямо в ряды противника. Битва закончилась через два часа в кровавой рукопашной схватке.

Лавайя не дожил до того, чтобы собственными глазами увидеть бесславное поражение Израиля. Стрела, поразившая его между лопаток, вызвала сильное кровотечение. Не желая быть захваченным в плен и доставленным в кандалах к фараону, первый царь Израиля выбрал смерть воина и упал на собственный меч.

Поле у горы Гелвуя, где погиб Лавайя и где был «повержен щит сильных» в результате предательства союзников в войне с филистимлянами [2-я Царств, 1:19–21].

Эхнатон дал своим филистимским вассалам распоряжение, что мятежный вождь хабиру должен быть захвачен живым и доставлен в Египет для ритуальной казни. Самоубийство Лавайи предотвратило этот конец, и царь Мегиддо в своем письме фараону оправдывался перед ним за то, что не смог лично выполнить обещание.

«Я, Биридийя из Мегиддо, говорил своим братьям (правителям филистимлян): «Если божественный царь, наш повелитель даст нам сил одолеть Лавайю, то мы должны привести его живым к царю, нашему повелителю». Но когда моя кобыла пала, я ехал вместе с Яшдатой (из Фанааха) и находился за ним (т. е. в тылу у войск Лавайи), однако до моего прибытия они (филистимлянские лучники) убили его (т. е. Лавайю)» [ЕА 245].

Тела царя Израиля и его сыновей Ионафана, Мелхисуа и Аминадава были собраны победоносными филистимлянами и отправлены в крепость Беф-Сан на восточном конце долины Изреель. Там их головы были отсечены от тел и насажены на копья перед армией, с триумфом возвращавшейся в Геф. Безголовые трупы были вывешены на стенах Беф-Сана как предупреждение всем, кто осмелится бросить вызов власти фараона или владычеству вассальных городов-государств Египта.

Три тысячи лет спустя профессор Амихай Мазар, производивший раскопки в Беф-Сане, нашел маленький цилиндр, исписанный клинописью, со следующим коротким посланием:

«Обращаюсь к Лавайе, моему повелителю, сообщение от Тагу: царю моему повелителю. Я внимательно выслушал твое послание…» [остальное повреждено].

Эта удивительная археологическая находка является личным свидетельством трагического падения первого монарха в истории Израиля. Сам Лавайя получил это послание от того самого союзника, который предал его в день битвы, делая вид, что он точно исполняет полученное распоряжение о расположении войск. Такие короткие послания регулярно отправлялись в виде цилиндрических печатей, повешенных на шнурках на шее гонца. Лавайя, уже занявший командный пост на вершине горы Гелвуя, надел послание Тагу на собственную шею для сохранности. Затем маленький цилиндр был доставлен в Беф-Сан вместе с телом царя и упал на землю, когда его останки были вывешены на стене, где и дожидался чудесного появления на свет 14 октября 1993 г.

Весть о поражении и смерти Лавайи достигла Давида в Секелаге. Она была доставлена амаликитянином из того самого племени, которое предало царя Израиля. Давид, гонимый Саулом, вряд ли мог быть преданным другом и сторонником своего тестя, но он был искренне опечален тем, что Израиль потерпел столь тяжкое поражение от рук правителей филистимлян. В конце концов он сам был израильтянином из племени Иуды, женатым на дочери Лавайи. Кроме того, Давид скорбел о гибели Ионафана. Он разорвал свои одежды, оплакивая гибель помазанника Яхве и утрату храбрейших сыновей Израиля. Амаликитянин был спешно казнен как пресловутый гонец, который приносит дурные вести.

В последующие дни, когда племена оплакивали трагедию, начали появляться новые подробности о произошедшей битве. Давид узнал о сделке, заключенной между его бывшим хозяином Анхусом и людьми из Гины, которая привела к успешной атаке филистимлян на южных склонах горы Гелвуя, и о том, что царь погиб в результате предательства со стороны предполагаемых союзников. Юноша, который некогда играл на лире и пел, утешая омраченную душу первого монарха Израиля, теперь снова взял лиру, на этот раз для того, чтобы сочинить скорбную песнь о бесславной гибели Лавайи.

«Краса твоя, о Израиль, поражена на высотах твоих! Как пали сильные! Не рассказывайте в Гефе, не возвещайте на улицах Аскалона, чтобы не радовались дочери филистимлян, чтобы не торжествовали дочери необрезанных. Горы Гелвуйские! Да не сойдет ни роса, ни дождь на вас, и да не будет на вас полей с плодами; ибо там повержен щит сильных, щит Саула, как бы ни был он помазан елеем» [2-я книга Царств, 1: 19–21].

Археологический и исторический контекст

Мы достигли одной из важнейших астрономических датировок в системе Новой Хронологии — вечернего солнечного затмения, наблюдавшегося в Угарите 9 мая 1012 г. до н. э.

После определения датировок Новой Хронологии для периода Амарны детальные астрономические исследования, предпринятые Уэйном Митчеллом, подтвердили археологические данные. Перечислим аргументы в следующем порядке:

1) В архиве царского дворца в Угарите на северном побережье Сирии была обнаружена маленькая глиняная табличка (KTU-1.78), обгоревшая при пожаре.

2) Уровень разрушения датировался LB II-A, но дату пожара можно точнее определить по письму от Абимилку, царя Тира. Табличка Абимилку датирована 12-м годом правления Эхнатона по цветному ярлыку, выполненному в технике иератического письма. В тексте, обращенном к фараону, сообщается, что часть дворца царя Никмадду из Угарита только что сгорела. Весьма вероятно, что это историческое упоминание соответствует археологическому «слою уничтожения», датируемому LB II-A В таком случае события, описанные в KTU-1.78, точно совпадают с 11/12 годом правления Эхнатона (дата НХ = 1012 г. до н. э.).

3) Клинописный текст на лицевой стороне таблички KTU-1.78 гласит: «День новой Луны месяца хиару. Этот день неблагоприятен, так как Солнце (богиня солнца) зашла вместе с Рашапом, как ее привратником». Текст на оборотной стороне таблички гласит: «Гадание по двум печеням — опасность!»

4) Текст интерпретируется следующим образом. В первый день новолуния в апреле/мае произошло солнечное затмение при заходе Солнца над морем (если смотреть из Угарита). В это время небесное тело/созвездие, известное как Рашап (ханаанитск. Решеф), находилось близко к затмению. Это астрономическое событие было воспринято как дурное предзнаменование после гадания по печени ягненка.

5) Единственное вечернее солнечное затмение, которое произошло в лунном месяце апреля/мая (ханаанитск. айару) в период с 1400 г. до н. э. по 1000 г. до н. э., произошло в 18.17 девятого мая 1012 г. до н. э. (в этот день солнце зашло за горизонт в 18.40). Когда солнце опустилось за горизонт, все еще частично в фазе затмения, созвездие Ориона располагалось рядом с ним. Бог охоты и войны Орион может представлять Рашапа (вероятно, вариант вавилонского бога войны Нергала).

6) Датировка Новой Хронологии для 12-го года правления Эхнатона была установлена способом обратного отсчета через египетские династии от 664 г. до н. э. (с использованием пересмотренной хронологии III Промежуточного периода, предложенной в книге «Испытание временем», где даются даты правления Шошенка I с 822 по 802 г. до н. э.). Астрономическая датировка 12-го года правления Эхнатона точно совпадает с ранее определенной археологической датировкой и, следовательно, подтверждает точность Новой Хронологии.

Датировки для более ранних периодов Новой Хронологии также подтверждаются астрономическими событиями (записями о лунных и солнечных затмениях), как показано в исследованиях Уэйна Митчелла и Дэвида Лэппина.

XIII династия по Новой Хронологии

1. Ахмес (25 лет) 1202–1178 до н. э.

2. Аменхотеп I (21 год) 1178–1158 до н. э.

3. Тутмос I (13 лет) 1158–1146 до н. э.

4. Тутмос II (13 лет) 1146–1134 до н. э.

5. Хатшепсут (21 год) 1134–1113 до н. э.

6. Тутмос III (54 года) 1134–1082 до н. э.

7. Аменхотеп II (31 год) 1087–1057 до н. э.

8. Тутмос IV (10 лет) 1057–1048 до н. э.

9. Аменхотеп III (37 лет) 1048–1012 до н. э.

10 Эхнатон (17 лет) 1023–1007 до н. э.

11 Нефернеферуатон (12 лет) 1011–1000 до н. э.

12 Тутанхамон (9 лет) 1007 — 998 до н. э.

13 Аи [Эйз] (12 лет) 998–987 до н. э.

14 Хоремхеб (29 лет) 990–962 до н. э.

Кампания против амаликитян, описанная в книге Царств [1: 15], обычно трактуется как война, которую Саул вел в регионе пустыни Негев. Однако есть все основания полагать, что это не так и что здесь мы имеем дело с совершенно иной группой амаликитян, живших в окрестностях хребта Кармил, отделявшего равнину Шарон от долины Изреель.

Вслед за профессором Дианой Эдельман, Питер Ван дер Вин убедительно показал, что военные действия Лавайи-Саула были сосредоточены главным образом на севере, где его целью было присоединение племенных территорий за долиной Изреель к центральным израильским землям племен Вениамина, Манассии и Ефрема, установив контроль над разделявшими их низменностями. Если бы царь Израиля достиг успеха, он мог бы контролировать все торговые маршруты Via Maris, идущие через равнину Изреель. Эта стратегическая политика в конечном счете привела к битве на горе Гелвуя, где погиб Лавайя.

Эдельман предполагает, что амаликитяне, упомянутые в 1-й книге Царств [14: 48] и в 15-й главе 1-й книги Царств, жили на территории Ефрема и Манассии. Эдельман также утверждает, что границы царства или территориального контроля Саула не распространялись на возвышенности клана Иуды к югу от Иерусалима. Поэтому более вероятно, что амаликитяне, о которых идет речь, занимали соседнюю с Саулом территорию, а не принадлежали к кочевым племенам далеко к югу за территорией клана Иуды.

Поразив амаликитян, Саул воздвиг каменную стелу в Кармиле [1-я Царств, 15: 12]. Вместо того чтобы отождествлять этот Кармил с неизвестным местом на юге территории Иуды, Эдельман предпочитает рассматривать его как хорошо известный хребет Кармил, который был «одним из любимых районов для воздвижения монументов».

Царство Саула, описанное в Библии, расположено именно там, где правил Лавайя, согласно «письмам Амарны», включая территорию в Трансиордании.

1) Северные племена, 2) Мегиддо, 3) территория амаликитян, 4) Беф-Сан (Веф-Син), 5) Сихем, 6) царство Саула, 7) Гива, 8) Иерусалим, 9) Иевуссеи, 10) территория аморреян, 11) территория филистимлян, 12) территория Давида.

В своей войне против Амалика Саул советует кенитам (помогавшим Моисею) покинуть территорию боевых действий, чтобы избежать смерти. Принято считать, что кениты жили на юге, но у нас опять-таки есть упоминание об этом племени на севере, где кенит Иаиль дал убежище Сисаре, военачальнику из Асора, после битвы с Деворой и Бараком в долине Изреель [Суд., 4:17 и 5: 24].

Гонец, который принес Давиду весть о гибели Саула на горе Гелвуя, называет себя «сыном пришельца — амаликитянином». Это подразумевает, что он со своим племенем тоже жил в регионе, где происходила битва на горе Гелвуя [2-я Царств, 1: 13]. Таким образом, мы можем прийти к выводу о существовании амаликитянских и кенитских анклавов, примыкавших к территории Саула.

Питер Ван дер Вин рассматривает интересную возможность, что еврейское слово шосех («грабитель»), используемое для обозначения амаликитян, можно соотнести с египетским термином шосу, использовавшимся для описания групп кочевников в регионе Негев. Разумеется, библейские амаликитяне жили главным образом в тех же районах, что и шосу из египетских текстов. Поэтому для нашего исследования значительный интерес представляет тот факт, что писец Хори в начале XIX династии упоминает о шосу, живших в окрестностях Вади Ара (иначе определяемом как проход Аруна) в хребте Кармил [Папирус Анастази I]. Не менее интересным является упоминание в амарнском письме ЕА 246 о неких суту, которые были в союзе с сыновьями Лавайи после битвы при горе Гелвуе. Известно, что термин суту является аккадским эквивалентом египетского шосу. Мы можем предположить следующее:

A) Библейские амаликитяне эквивалентны египетским ааму и шосу.

B)

Б) Гиксосы у Манефона были «правителями шосу» и, как я утверждал выше, это были анаким/индоевропейские правители кочевников-амаликитян, вторгшихся в Египет.

C) Шосу также жили на хребте Кармил и на западных возвышенностях территории Ефрема в период Объединенной Монархии, о чем также свидетельствуют египетские записи (барельефы у военной кампании Сети I и папирус Анастази I).

Г) Тагу, правитель Гефа/Кармила, скорее всего являлся вождем амаликитян, который был вассалом Лавайи/Саула после победы Израиля над анклавом амаликитян в регионе Кармил и долине Гина. Д) Войска Тагу предали своего нового верховного правителя в критический момент битвы, позволив филистимлянам атаковать израэлитов с тыла через территорию амаликитян на южном склоне горы Гелвуя.

Полководец Хоремхеб получает похвалу от Тутанхамона посте его кампании в южной Палестине (гробница Хоремхеба «Мемфисе).

«И пришли все старейшины: Израиля к царю в Хеврон, и заключил с ними царь Давид завет в Хевроне пред Господом; и помазали Давида в царя над Израилем [2-я Кн. Царств, 5: 3].

Глава четырнадцатая ДАВИД, ЦАРЬ-ВОИН (2-я Царств, 2:1–3-я Царств, 2:11)

Иевосфей и Давид — Смерть Авенира — Убийство Иевосфея — Захват Иерусалима — Поражение филистимлян — Строительные работы Давида — Войны Давида — Адраазар — Крушение Египетской империи — Вирсавия — Мятеж Авессалома — Чума — Адония и престолонаследование.

«Пусть царь, мой повелитель, узнает о том, что хабиру (в единственном числе), который поднял оружие против моего повелителя, царя царей, был предан в мои руки, и я уничтожил его» [ЕА 366].

Это короткое сообщение было направлено Эхнатону от серана города Гефа, чтобы сообщить о гибели Лавайи-Саула в бою. Шел 13-й год правления фараона Эхнатона (1011 г. до н. э.). Его отец и соправитель Аменхотеп III умер менее года назад, и прекрасная египетская царица Нефертити заняла старый дворец царя в качестве нового соправителя. Имя Нефертити исчезает из истории после того, как эта дочь чужеземного правителя получила Красную и Белую короны Египта и приняла новое царское имя — Анкх-хеперу-ра Нефернеферуатон. В то же время Елханан — библейский Давид — воспользовался удобным моментом, когда Израиль был потрясен смертью царя Лавайи и наследного принца Ионафана. Претендент на трон своего тестя был помазан царем Иудейским и стал править со старого престола патриархов в Хевроне. Но Давид был не единственным претендентом на трон царя Израиля.

Не все сыновья Лавайи погибли на горе Гелвуе. Командир армии Лавайи по имени Авенир увел с поля боя Иевосфея, переправил его через Иордан и невредимым доставил в Галаад. Там второй сын царя был объявлен преемником Лавайи и основал свою царскую резиденцию в изгнании в Маханаиме[124] на восточной стороне долины Иордан напротив Веф-Сина (библейский Беф-Сан).

Люди из Иависа Галаадского отправились в отчаянную ночную вылазку через Иордан в Веф-Син, где сняли тела Лавайи, Ионафана, Аминадава и Малхисуа с городской стены и доставили в Маханаим для кремации и погребения. К сожалению, церемонию похорон невозможно было исполнить в полном соответствии с законом, так как голову Лавайи носили по городам филистимлян, где она подвергалась ритуальным оскорблениям.

В положении, когда долина Изреель прочно находилась в руках врагов Израиля, а в Веф-Сине стоял гарнизон филистимлян (ЕА 289), Иевосфей мало что мог поделать для объединения северных племен с жителями центральных холмов и Трансиордании. В то же время Давид, старый противник его отца, успешно вбил клин между царским домом Вениамина и семейством Иессея, главенствовавшим в клане Иуды. Предложив свою службу правителю филистимлян в Гефе для борьбы с Лавайей, Давид фактически отрезал свое племя от конфедерации. Израильское царство было поделено надвое: Иевосфей правил большинством племен на севере и востоке, а Давид заручился поддержкой большого племени Иуды, обитавшего на возвышенностях к югу от Иерусалима.

Сначала такое положение дел, казалось, устраивало обе стороны. Главной задачей на этом этапе было противостояние территориальным претензиям филистимлян и сохранение остатков царства после поражения при горе Гелвуе. Давид, по-прежнему игравший двойственную роль племенного лидера израильтян и вождя наемников-хабиру у царя Гефа, перенес свою базу из Секелага в пустыне Негев в старинный город Хеврон, где в пещере Махпела были погребены еврейские патриархи. Через несколько недель после смерти Лавайи младший сын Иессея, получивший при рождении имя Елханана, был коронован как царь Тадуа/Дадуа своими сторонниками из числа хурритов и представителей племени Иуды. Так началось правление Давида в Хевроне, продолжавшееся семь с половиной лет.

Разумеется, Давид имел свои, пусть и сомнительные, притязания на трон Израиля через брак с Мелхолой, дочерью Лавайи. Это делало его «сыном» царя, и, несмотря на их раздор, Лавайя продолжал признавать Давида своим сыном (см., к примеру, 1-я книга Царств, 24:17). Даже Анхус из Гефа видел преимущество в признании своего младшего союзника в качестве царя южной страны холмов. Правитель филистимлян имел собственные планы по восстановлению контроля над городом Килту (библейский Келиаф), недавно присягнувшим на верность Абди-Хебе, правителю анклава иевусеев в Иерусалиме. Пока Давид оставался в Хевроне, на южной границе владений Абди-Хебы, а Анхус давил на него с востока, иевусеям было трудно удержать Килту. Действительно, этот город вскоре вернулся в подчинение к Гефу. В письме фараону Анхус, как и его старинный враг Лавайя, утверждает, что он всего лишь вернул город, который некогда достался правителю Иерусалима в результате финансовых махинаций.

«Обращаюсь к царю, моему повелителю, моему богу, моему солнцу: послание от Сувардаты, твоего слуги, грязи у тебя под ногами… Царь мой повелитель разрешил мне вести войну против Килту (Келиафа), и я вел войну. Ныне наступил мир, мой город был возвращен мне. Почему Абди-Хеба писал жителям Килту и говорил «примите серебро и следуйте за мной»?… Более того, Лавайя, который брал наши города, мертв, но теперь Абди-Хеба стал другим Лавайей и захватывает наш город!» [ЕА 280].

Таким образом, в течение некоторого времени Давид продолжал оставаться вассалом Гефа — просто потому, что он нуждался в филистимлянах как в союзниках, пока готовил свои тайные планы по уничтожению анклава иевусеев и захвату Иерусалима. Действуя совместно с Анхусом против Абди-Хебы, он маскировал собственные честолюбивые устремления по контролю над возвышенностями, после чего он мог повернуть оружие против своих филистимских хозяев на западных низменностях. Тем временем у Давида появилась возможность заняться другими делами.

После битвы при горе Гелвуе первой мыслью и Давида, и Иевосфея была месть: желание отомстить амаликитянам, предавшим первого царя Израиля. Оба царя стали оказывать давление на местных городских правителей в северной части долины Шарон для уничтожения предателей Лавайи. Сами они не могли этого сделать из-за присутствия филистимлян на низменностях; единственным их оружием оставалось политическое принуждение. В письме Эхнатону от Балу-Меира[125] сообщается, что два выживших «сына» Лавайи оказывают на него давление и убеждают предпринять меры против жителей Гины за их «преступление».

«Обращаюсь к царю, моему повелителю: сообщение от Балу-Меира, твоего слуги. Да будет известно царю, моему повелителю, что сыновья мятежника, восставшего против царя, моего повелителя, — двое сыновей Лавайи — замышляют причинить вред землям царя свыше того ущерба, который был причинен их отцом. Да будет известно царю, моему повелителю, что уже много дней сыновья Лавайи призывают меня к ответу и говорят: «Почему ты отдал царю, твоему повелителю, город, который захватил Лавайя, наш отец?» Они обращаются ко мне и говорят: «Иди войной на жителей Гины за то, что он убил нашего отца, а если ты не пойдешь войной, то мы будем твоими врагами». Я ответил им следующее: «Бог царя, моего повелителя, не велит мне идти войной на жителей Гины, ибо они слуги царя, моего повелителя» [ЕА 250].

Двое сыновей Лавайи временно объединили свои усилия для нанесения удара по общему врагу в то время, когда боевой дух Израиля находился на самом низком уровне. Но соперничество между двумя преемниками Лавайи вскоре выступило на первый план, когда отрады с каждой стороны встретились у пруда Гаваон северо-западнее Иерусалима. В сцене, достойной «жизни Бриана», по двенадцать воинов из каждого лагеря разделились на пары, обнажили мечи и вонзили их друг в друга. Двадцать четыре человека замертво рухнули на землю в нелепой прелюдии к стычке между вениамитянами Иевосфея под руководством Авенира и воинами Давида из племени Иуды под руководством Иоава. В конце концов, потеряв 360 человек, люди Авенира обратились в бегство, а самого командира Иевосфея преследовал Асаил, быстроногий младший брат Иоава. Авениру удалось напасть на своего преследователя и убить его, прежде чем бежать через Иордан в Маханаим; этот поступок вскоре навлек на него месть Иоава.

Вскоре стало ясно, что Иевосфей не смог стать новым Лавайей. «Сын чресел» царя Израиля оказался не так тверд духом, как «сын по браку». В письменном ответе на ныне утраченную отповедь от египетского наместника в Ханаане Иевосфей сваливает вину за все текущие политические беспорядки на своего соправителя на юге и утверждает, что не имеет представления, где прячется Иоав, полководец Давида, которого он называет главным сеятелем смуты. Если наместник хочет арестовать мятежного предводителя армии Давида, он должен допросить царя племени Иуды и его отца в Хевроне, вместо того чтобы обвинять невинного царя Израиля, который мирно правит в Трансиордании.

«Обращаясь к Янхаму (новый египетский наместник), моему господину: сообщение от твоего слуги Иевосфея. Припадаю к стопам моего повелителя. Как можно говорить в твоем присутствии: «Иевосфей и бежал и скрыл Иоава»? Как может царь Пелы бежать от наместника, который говорит от лица царя, его повелителя? Пусть здравствует царь, мой повелитель! Я клянусь, что Иоава нет в Пеле. Он находится в поле (т. е. ведет военную кампанию) уже два месяца. Спроси Бенениму, спроси Дадуа (Давида), спроси Иессея» [ЕА 256].

Письмо из архива эль-Амарны № 256 (ЕА 256), написанное Иевосфеем Эхнатону, с именами пяти персонажей из ветхозаветной книги Царств (Британский музей).

Положение Иевосфея осложнилось. Его власть над племенами Израиля с каждым месяцем ослабевала, а влияние Давида, царя племени Иуды, усиливалось. Авениру, влиятельному военачальнику Иевосфея, не понадобилось много времени, чтобы понять, что он выбрал не ту сторону в расколе, последовавшем за военной катастрофой на горе Гелвуе. Израильский военачальник приступил к закулисным переговорам с Давидом, которые привели к их тайной встрече в Хевроне. В то время (как Иевосфей указывает в своем письме Янхаму) Иоав со своим войском вел очередную кампанию. Полководец Давида прибыл в Хеврон в тот день, когда Авенир собрался возвращаться домой в Маханаим. Кипя от гнева за то, что Давид не посоветовался с ним о тайных переговорах с его заклятым врагом, Иоав послал гонцов за военачальником Иевосфея. Недоумевающий Авенир был приведен обратно в Хеврон под предлогом, что Давиду нужно еще посовещаться с ним. Но, когда Авенир со своим эскортом приблизился к городским воротам, его отвели в сторону, где ждал Иоав, пронзивший его мечом в отместку за гибель своего брата Асаила. Разумеется, царь Давид прилюдно оплакал убийство храброго израильского воина и разодрал свои одежды, как он уже делал это, когда узнал о смерти Лавайи, но интересно, что Иоав не был арестован за свое преступление и продолжал служить военачальником у Давида. Это был лишь первый случай в серии смертей и убийств, сопровождавших ранние годы правления Давида, когда он удовлетворял свои политические и личные амбиции.

Следующим в списке приговоренных к смерти был сам Иевосфей. Второй сын Лавайи переехал из Пелы в долине Иордан в летний дворец в Маханаиме, где он отдыхал в своем чертоге однажды вечером на девятом месяце второго года своего правления. Двое военачальников из племени Вениамина — Рихав и Баана — прибыли в Маханаим, вошли в царские апартаменты и убили царя, спавшего в своей постели. Убийцы отсекли голову Иевосфея и доставили ее Давиду, полагая, что он вознаградит их за такое проявление преданности. Но, как и в случае с гонцом, который принес весть о смерти Лавайи, Давид казнил убийц Иевосфея и оплакал утрату очередного монарха из царского рода Вениамина. Мы никогда не узнаем, знал ли Давид заранее о планах убийства его соперника, но нетрудно понять, что с устранением Иевосфея исчезло последнее препятствие к восхождению Давида на трон в качестве царя всего Израиля. За два года погибли все, кто мог этому помешать: царь Саул, Ионафан, Иевосфей, Мелхисуа, Аминадав и могущественный военачальник Авенир. Голова Иевосфея была положена и захоронена в Хевроне, где был погребен Авенир, после чего краткий период правления царской династии Вениамина подошел к концу. Давид был провозглашен царем Израиля, и родилась царская династия Иуды — династия, от которой тысячу лет спустя сам Иисус из Назарета вел свое происхождение через своего отца Иосифа из Вифлеема.

Иевусеи, жившие в Иерусалиме, постоянно находились под угрозой. После битвы на горе Гелвуе образовался неустойчивый альянс соседних городов-государств, и царь Абди-Хеба испытывал нарастающее давление. Он не скрывал положение дел в серии отчаянных писем, обращенных к Эхнатону. Северная часть Египетской империи распадалась под натиском набегов хабиру и политических махинаций их честолюбивых союзников. Милкилу из Газера и Шувардата-Анхус из Гефа поддерживали наемников-хабиру для удовлетворения своих личных территориальных притязаний.

«Вот деяние против земли, устроенное Милкилу и Шувардатой; против земли царя моего повелителя они собрали войска из Газера, войска из Гефа и войска из Келиафа. Они захватили Рубути. Земля царя досталась хабиру!» [ЕА 290].

Но настоящими возмутителями спокойствия за сценой были Давид и его соправитель Иевосфей.

«Это деяние Милкилу идеяние сыновей Лавайи, которые отдали землю царя хабиру!»[ЕА 287].

Наступил период сложных политических и военных маневров. Все стремились завоевать себе надежные позиции в хаотичном мире Ханаана, находившемся под управлением нерешительного фараона далеко на юге. Даже египетский наместник в Газе сыграл свою роль в дестабилизации региона, убрав войска фараона из их протекторатов. Иерусалим оказался в особенно уязвимом положении. Абди-Хеба сообщает мрачные вести в Египет.

«Геф-Кармил теперь принадлежит Тагу (правителю анклава амаликитян на севере), а филистимляне из Гефа стоят гарнизоном в Веф-Сине (после битвы на горе Гелвуе). Нужно ли нам поступать, как Лавайя (Саул), когда он отдал землю Сихема хабиру (после битвы при Михмасе)? Милкилу (аморреянский царь Газера) написал Тагу и сыновьям Лавайи (Иевосфею и Давиду), говоря: «Вы оба должны быть начеку, удовлетворяйте все требования людей из Келиафа и дайте нам изолировать Иерусалим». Аддайя (египетский наместник) забрал гарнизон, который вы оставили под командованием Аменхотепа, сына Мерира. Однако он (Аддайя) расположил гарнизон в собственной резиденции в Хаззату (Газа) и отослал двадцать человек в Египет. Да будет известно царю, моему повелителю, что со мной в Иерусалиме нет ни одного царского гарнизона… Вся царская земля была оставлена (мятежникам)!» [ЕА 289].

Здесь мы в красочных подробностях узнаем, почему городу вскоре предстояло стать столицей Израиля под сильным давлением с запада и юга, что было прямым следствием поражения Лавайи в войне с филистимлянами. Вакуум, оставшийся после смерти первого царя Израиля, полностью дестабилизировал регион. Войска Гефа теперь были расквартированы в долине Изреель, а Газер и Геф (как мы увидим по другим письмам) старались установить союзнические отношения с оставшимися сыновьями Лавайи для сговора против Иерусалима. Даже египтяне лишили правителя Абди-Хеба своей военной поддержки. Первая партия писем от царя Иерусалима была составлена за двухлетний период, когда Иевосфей правил в Маханаиме и Пеле, а Давид сидел на троне в Хевроне как вассал Гефа. После убийства Иевосфея Иерусалим оказался под еще большей угрозой, так как намерение Давида захватить город наконец стало очевидным.

«Пусть царь уделит внимание своей земле! Царская земля потеряна! Все нападают на меня, я воюю со всеми от земли Серу (Сеир) до Гефа-Кармила. Все правители живут в мире друг с другом, но я воюю. Со мной обращаются как с хабиру, и я не могу посетить царя, моего повелителя, потому что нахожусь на войне. Я один, как корабль посреди моря. Сильная рука царя взяла землю Нахарим (Миттани) и землю Каши (Куш), но теперь хабиру захватывают царские города. Ни один правитель не сохраняет преданность царю, моему повелителю — все уходят!.. Внемли: Турбазу был убит у врат Зилы (на границе Египта). Царь ничего не сделал! Внемли: слуги, связанные с хабиру, уничтожили Земредду из Лакшиша, а Япти-Хадда тоже был убит у врат Зилы. Царь снова ничего не сделал!.. Пусть царь пошлет своего наместника, чтобы забрать меня вместе с моими братьями, и тогда мы умрем рядом с царем, нашим повелителем» [ЕА 288].

Положение стало настолько отчаянным, что Абди-Хеба был готов отказаться от иерусалимского трона и бежать (под защитой египетских солдат) ко двору фараона, где он по крайней мере мог надеяться, что доживет до старости. В регионе стало так опасно, что городские правители, пытавшиеся достичь безопасной территории без сопровождения, погибали у ворот египетской пограничной крепости.

Это последнее письмо от Абди-Хеба, царя иевусеев в Иерусалиме. Его отчаянные мольбы о спасении не получили ответа. В одном коротком предложении из 2-й книги Царств мы можем узнать почему.

«И Давид взял крепость Сион: это город Давидов» [2-я книга Царств, 5: 7].

В Библии иевусейского правителя Иерусалима, побежденного Давидом, называют Араунафом, но слово арвана является хурритским термином для обозначения правителя. Из писем Амарны мы узнаем его настоящее имя, состоящее из ханаанитского Абди (что значит слуга) и хурритского Хеба (имя богини).

Сохранились лишь немногие подробности о взятии Иерусалима Давидом и его армией. По-видимому, в мощно укрепленную цитадель иевусеев проник небольшой отряд «командос», сумевших открыть ворота города изнутри. В данном случае роль троянского коня сыграл источник, расположенный на восточном берегу хребта, у подножия которого стояла цитадель Сион.

Толстая каменная стена Иерусалима позднего бронзового века (построенная в период MB П-В) повторяла контуры склона холма примерно до половины подъема. С внешней стороны укреплений находился источник городского водоснабжения — ключ Гифон (названный в честь одной из рек Эдема). Строители крепостной стены также возвели массивную башню (которая сейчас называется «башней источника») со стенами четырехметровой толщины над источником воды, чтобы предотвратить его захват осадными силами противника. Глубокий горизонтальный канал (евр. циннор) шел от источника в южном направлении вдоль склона холма и давал воду для орошения полей долины Кедрон. Канал был покрыт каменными плитами и землей, маскировавшей его сверху. Примерно в семи метрах от источника второй подземный канал отводил половину воды в западном направлении в огромный, высеченный в скале бассейн, служивший водным резервуаром для цитадели. По обе стороны от бассейна возвышались еще две башни (ныне известные как «озерные башни»), изолировавшие водный резервуар от внешнего мира. Из города к этому резервуару вел нисходящий туннель, позволявший водоносам заполнять свои емкости под защитой высоких башен и возвращаться в город без необходимости выходить на открытую местность за стеной Сиона. Давид понимал, что это потенциально слабое место во впечатляющей оборонительной системе Иерусалима.

Полководец Иоав вызвался провести небольшой отряд своих людей по оросительной системе под прикрытием темноты. В каком-то месте ирригационного канала была вскрыта каменная плита, закрывавшая доступ к акведуку. Затем люди прошли на север по каналу и достигли пересечения, где второй канал, питавший водный резервуар, уходил на запад. Через несколько метров они оказались в огромном бассейне и стали подниматься по скалистым бортам, чтобы добраться до тоннеля для водоносов, ведущего в цитадель под внешней стеной. Пока жители Иерусалима спали, Иоав подобрался к главным воротам, перебил стражу и открыл город для армии Давида, тайно собравшейся внизу в долине Кедрон. Израильтяне, их наемники-хабиру и хурритские военачальники устремились в Сион, убили сотни горожан прямо в постелях и захватили в плен АбдиХеба и его родственников. Больше в Египет не поступало писем от иевусейского правителя Иерусалима.

Когда Шувардата/Анхус из Гефа получил весть о том, что Тадуа/Давид захватил Иерусалим у иевусеев, он понял, что его предали и теперь ему предстоит столкнуться с еще большими препятствиями для сохранения своей власти в регионе. Единственная возможность для царя филистимлян заключалась в нападении на своего бывшего союзника прежде, чем у Давида появится возможность закрепиться в городе и завоевать новые территории. Армия Гефа выдвинулась в холмы и расположилась в долине Рефаим к юго-западу от Иерусалима.

«Когда филистимляне услышали, что Давида помазали на царство над Израилем, то поднялись все филистимляне искать Давида. И услышал Давид, и пошел в крепость (Адуллам),[126] а филистимляне пришли и расположились в долине Рефаим» [2-я Царств, 5: 17–18].

Две армии сошлись в бою летом 1004 г. до н. э., и филистимляне были оттеснены на низменности. Место боя впоследствии было названо Ваал-Перацим («властелин прорывов»), поскольку вражеские боевые порядки были легко прорваны наемной армией Давида.

Анхус снова повел свои войска в холмы, и они снова потерпели поражение и подверглись преследованию вплоть до ущелья Газер. Теперь, когда угроза филистимлян была устранена, новая столица Давида наконец оказалась в безопасности. Шувардата/Анхус был унижен своим бывшим вассалом, и его поражение стало сигналом к мятежу для всех хабиру, находившихся на службе у филистимских правителей. Милкилу из Газера пишет в Египет, что он и царь Гефа теперь находятся под жестким давлением со стороны хабиру из страны холмов (т. е. Давида и его войск) и даже со стороны собственных слуг-хабиру.

«Да будет известно царю, моему господину, что против меня и Шувардаты ведется жестокая война. Пусть царь, мой господин, спасет свою землю от власти хабиру, или же пусть царь, мой господин, пошлет колесницы, чтобы забрать нас, пока наши слуги не убили нас» [ЕА 271].

Как и письма от Абди-Хеба из Иерусалима, письма от Милкилу резко прекращаются, и вскоре фараону пишет уже новый правитель Газера. Его называют Адда-Дану,[127] и он при поддержке Египта осуществляет меры по сдерживанию экспансии Израиля с возвышенностей на прибрежные низменности. Он немедленно размещает войска в Монхату (библейский Монахаф) на границе между территорией Газера и новым Израильским царством.

«Я слышал распоряжение, которое царь, мой господин, написал своему слуге: «Защити твоего (египетского) наместника и защити города царя, твоего повелителя»… Пусть царь, мой повелитель, знает о поступках своего слуги. Горы идут на меня войной, но я построил дом (т. е. крепость) под названием Манхату, чтобы подготовиться перед прибытием (египетских) лучников царя, моего повелителя» [ЕА 292].

Египтяне были явно обеспокоены укреплением власти Израиля и, как явствует из ответа Адда-Дану, послали новое распоряжение, приказывая царю Газера любой ценой защитить торговые маршруты на прибрежной равнине.

«Я слышал приказ царя, моего повелителя, своему слуге: «Защити место царя, где ты находишься (т. е. Газер)». Я охраняю его днем и ночью!» [ЕА 293].

По-видимому, этой демонстрации силы, подкрепленной египетскими войсками, было достаточно, чтобы предотвратить полномасштабное вторжение израильтян на прибрежную равнину. Старинные земли филистимлян и равнина Шарон оставались за пределами завоеванных территорий Давида в руках союзников Египта. Сам Газер так и не был насильственно захвачен Израилем, но перешел в его владения мирным путем — он был отдан в качестве приданого фараоном Хоремхебом, когда Соломон женился на второй дочери египетского царя.

История книги Царств, повествующая о мучительном рождении первой монархии Израиля — о мятеже Саула против филистимского угнетения, о его кратком, но бурном правлении над объединенным Израилем, о трагической гибели царя и его сыновей на высотах Гелвуи, о последующей политической борьбе между двумя его выжившими «сыновьями», об убийстве Иевосфея и, наконец, о приходе Давида к власти над Израилем после захвата Иерусалима, — это поистине замечательная история, которую многие считают одним из лучших исторических и литературных пассажей в Библии. Но теперь, когда у нас есть современные переводы писем периода Амарны, заполняющие пустые места, она стала гораздо богаче и увлекательнее.

Датировки Новой Хронологии, соотносящие период Амарны с периодом ранней монархии Израиля (ок. 1012–1000 гг. до н. э.), имеют важные последствия для нашего понимания обеих эпох. Эхнатон предстает в новом свете, так как его религиозные реформы происходили в эпоху библейских Псалмов, когда сам Яхве ассоциировался с солнечной символикой. Окно возможностей, которое открылось для Детей Яхве в течение периода «амарнской ереси», когда Египет был занят внутренними делами, позволило новому Израильскому царству возникнуть из хаоса ослабленного египетского правления в южном Ханаане. В конце концов, именно религиозная революция Атона, которая привела к хаосу на северных границах Египетской империи, привела Давида и его воинов к вратам Иерусалима.

Наступил 1004 год до н. э. — восьмой год правления Давида и его первый год на троне царя Иерусалима. Эхнатон умер, и юноша по имени Тутанхамон восседает на троне фараонов в Мемфисе. Город Амарна все еще занят царицей Сменхкара и ее двором, но египетский эксперимент с монотеизмом близится к концу, поскольку величественное безумие Эхнатона угасло вместе с ним.

Захватив цитадель иевусеев, Давид в первую очередь принялся за постройку дворца, достойного царя новой столицы Израиля. С этой целью он обратился к Ахираму, финикийскому правителю Тира на побережье Ливана. Финикийцы были опытными мореходами и на протяжении столетий поддерживали торговые связи с Египтом. Они обладали замечательными художественными навыками, приобретенными в результате снабжения фараонов предметами роскоши, изготовленными на севере. Кроме того, они занимались строительством каменных сооружений и имели неограниченные запасы качественной древесины в горах, поднимающихся за узкой прибрежной равниной. Ливан называли «Землей кедров». Поэтому почти ни у кого не возникало сомнений в том, что царские резиденции должны строить лучшие мастера этого региона — финикийцы.

Давид и Ахирам (библейский Хирам из Тира) заключили подряд, по которому новый царь Израиля получал в свое распоряжение команду финикийских каменщиков, плотников и резчиков по кости для строительства и украшения дворца Давида в Иерусалиме. Дворец был воздвигнут на огромном помосте на вершине холма, в центре старого города иевусеев. В дополнение к большой внешней стене, окружавшей холм и башни водораспределительной системы, иевусеи построили серию террас, опоясывавших восточный склон. Эти террасы были сооружены из валунов, засыпанных щебнем, и образовывали уступы, или гигантские «ступени», на которых можно было строить дома. В результате всех этих инженерных работ общее пространство в пределах городских стен было увеличено и предоставляло дополнительные жилые районы для растущего населения. Эта террасированная структура была известна как милло — слово, которое означает просто «наполнение». Впоследствии Давид продолжил строительство милло, добавив новые секции и отремонтировав старые террасы, возведенные иевусеями. Но главной задачей было увеличение площади дворцового фундамента и укрепление участков, прилегавших к крутому восточному склону холма. Здесь финикийские каменщики соорудили массивную опорную стену (ныне известную как «ступенчатая каменная структура»), перекрывавшую верхние террасы милло и предотвращавшую любые возможные просадки под весом нового дворца.

Новый «град Давидов», также известный как Сион,[128] в течение нескольких лет представлял собой бурлящий человеческий улей вокруг строившегося дворца. Три нижних ряда каменной кладки были накрыты слоем кедровых балок, на которых возвели еще два ряда каменной кладки. Это был традиционный финикийский метод строительства зданий: слой кедровых балок предназначался для поглощения любых колебаний во время подземных толчков, регулярно происходивших на всей территории Леванта.

Ступенчатая каменная структура на восточной стороне «града Давидова», построенная для укрепления царского дворца в период Объединенной Монархии.

На пятом ряду каменной кладки возвышались кедровые стены и крыша царской резиденции с тронным залом, смотревшим на долину Кедрон.

С северной стороны ко дворцу примыкал внутренний двор, где была установлена новая скиния с Ковчегом Завета внутри. Ларец со Скрижалями Закона наконец был привезен из временного убежища в доме Аминадава в Ваалахе (впоследствии известном как Кириаф-Иарим), где он оставался в течение двадцати лет с тех пор, как филистимляне вернули Израилю военный трофей после его захвата в бою при Авен-Езере в 1024 г. до н. э. Священный ларец был внесен в город Иерусалим через двадцать лет после того, как его забрали из святилища в Силоме в дни верховного жреца Илии. Процессия, несущая Ковчег Завета, была встречена Давидом, который, сбросив свои царские одежды, танцевал перед могущественным символом силы Яхве, пока золотой ларец несли на его новое место в царской резиденции. Было решено, что в конце концов скрижали Моисея разместятся в новом храме на горе Мория — скалистой вершине, смотревшей на «град Давидов» с севера, — неподалеку от того места, где Авраам положил своего сына Исаака на жертвенный алтарь. Однако постройка храма Яхве пока находилась за пределами возможностей царя Давида, сосредоточившего все свои усилия на расширении царства и поражении врагов Израиля. Работа по воздвижению Иерусалимского храма выпала на долю прославленному сыну и преемнику Давида — Соломону.

Усмирив филистимлян на прибрежной равнине (по крайней мере, временно), Давид устремил взор на восток с намерением расширить свое влияние на другую сторону долины Иордан в земли Моава. Моавитяне быстро покорились и стали вассалами, платившими дань в царские сундуки Израиля. Границы царства Давида были надежно защищены с запада и востока, но теперь новый враг угрожал с севера. Это был Адад-Азиру («Адад — мой помощник», библейский Адраазар), царь арамейцев из Сувы (библейский «царь Сувский»). Его царство, раскинувшееся на Сирийской равнине к востоку от гор Ливана, на северо-западе достигало Дамаска — региона, который египтяне называли Амурру, или «земли аморреян». В письмах Амарнского периода этот Адад-Азиру называется простым сокращенным именем Азиру.

Во времена Лавайи (1012–1011 гг. до н. э.) царем Сувы был Абди-Аширта, но к тому времени, когда Давид завоевал Иерусалим, Азиру представлял собой новую силу в арамейских землях. Абди-Аширта и Азиру — точно так же, как Лавайя и Давид — оказались настоящим бедствием для власти Египта в этом регионе. Оба молодых царства — Израиль и Сува — воспользовались благоприятной возможностью для мятежа против северной империи, доживавшей свой век под управлением слабых фараонов конца XVIII династии. Оба пользовались наемными войсками хабиру в качестве эффективного средства войны против соседних стран, лояльных Египту.

Крушение власти Египта в Северном Ханаане в результате деятельности двух арамейских полководцев с мучительной подробностью описано в письмах Риб-Хадды из Библа (ханаанитск. Губла, арабск. Гебейль), которые он десятками посылал в Амарну, получая в ответ лишь глухое молчание. Преданный финикийский вассал Египта умолял о военной поддержке для отражения постоянных нападений со стороны Амурру, но фараон попросту игнорировал его предупреждения о грядущей катастрофе. Это довольно удивительно, с учетом важного значения Библа для египетской морской торговли и снабжения высококачественной древесиной. Еще более удивительно, как явствует из отчаянных писем Риб-Хадды, что ключевой стратегический город Сумур (египетск. Симира) на восточной оконечности ущелья Хомс-Триполи был главной мишенью арамейской военной агрессии. Это была египетская цитадель, ранее использовавшаяся как перевалочный пункт для военных кампаний против царства Миттани при Тутмосе III. В будущем ему предстояло снова стать ключевым военным аванпостом Рамсеса II, но тогда, в темные времена «египетской ереси», гарнизон Сумура был предоставлен собственной участи египетским фараоном, поглощенным религиозными реформами и тщеславными устремлениями. Я процитирую собственные слова Риб-Хадды как свидетельство шокирующего пренебрежения, проявленного Египтом к своему давнему и преданному северному союзнику. Сначала сообщения Риб-Хадды были выдержаны в сравнительно уверенном тоне, но в то же время развитие ситуации прослеживается с большой ясностью.

«Риб-Хадда говорит своему повелителю, царю всех стран, великому царю: пусть Ваалат Губла («леди Библа» = Хатор) дарует силу царю, моему повелителю. Семижды семь раз припадаю к стопам моего солнцеликого господина. Да будет известно царю, моему повелителю, что Губла, преданная служанка царя, находится в целости и сохранности, однако война, которую хабиру ведут против меня, крайне жестока. Пусть царь, мой повелитель, не пренебрегает Сумуром, иначе все станут союзниками хабиру» [ЕА 68].

«Кто такой этот Абди-Аширта — раб и собака! — что захватывает для себя царские земли? Почему его союзники так сильны? Его союзники сильны из-за хабиру (наемников)!» [ЕА 71].

Эти письма были написаны в начале Амарнского периода (6-й — 11-й год правления Эхнатона =1018–1013 гг. до н. э.) и касаются деятельности Абди-Аширты. В течение последних шести лет правления Эхнатона (1012–1007 гг. до н. э.) уже Азиру, сын Абди-Аширты, наносил последние удары, отрывавшие Северный Ханаан от Египта. Новый правитель Амурру бьш еще более опасен, чем Абди-Аширта: он убил собственного отца, чтобы занять трон. Пока Давид укреплялся на троне царя Хеврона и готовился к захвату Иерусалима, Азиру/Адраазар угрожал египетским интересам на северном побережье Леванта и заключил тайный союз с крепнущей северной державой хеттов из Анатолии. Тем временем в Египте происходили важные перемены в царской династии Амарны.

Вскоре после больших придворных празднеств на 12-м году правления Эхнатона (1012 г. до н. э. после смерти его отца и соправителя Аменхотепа III) царица Нефернеферуатон Нефертити стала отправительницей своего мужа. Она взяла коронационное имя Анкх-хеперу-ра и стала женщиной-фараоном Анкх-хеперу-ра Нефернеферуатон (1011–1000 гг. до н. э.). После этого акта высшей признательности со стороны Эхнатона имя Нефертити исчезает из истории.

Великолепная «пробная голова» Нефернеферуатон Нефертити, обнаруженная в мастерской скульптора в Амарне (Берлинский музей).

В течение многих лет египтологи считали, что любимая царица Эхнатона умерла или была каким-то образом обесчещена, но теперь мы знаем, что она превратилась в совершенно новый исторический персонаж. После смерти Эхнатона в 1007 г. до н. э. Анкх-хеперу-ра Нефернеферуатон взяла себе новое номенное имя и стала зваться Анкх-хеперу-ра Сменхкара (1007–1000 гг. до н. э.). В то же время она усыновила мальчика-царя Небх-хеперу-ра Тутанхатона в качестве своего соправителя. Четыре года спустя двенадцатилетний фараон принял имя Тутанхамон и основал собственный двор в Мемфисе, а Сменхкара оставалась старшей соправительницей в Ахетатоне. Такое двойное царствование, когда Тутанхамон управлял Нижним Египтом и командовал армией, а Сменхкара занималась главным образом религиозными делами (т. е. культом Атона), продолжалось до ее смерти в 1000 г. до н. э. В течение пяти лет письма из вассальных городов-государств на севере продолжали прибывать (в виде оригиналов или копий) к обоим дворам во дворцах Меннефера (Мемфиса) и Ахетатона (Амарны). Именно в это время Азиру призвали к ответу: он был вызван в Египет для объяснения своих поступков.

Царь Сувы находился под подозрением в нелояльности Египту с того дня, когда он захватил трон, убив собственного отца в 1011 г. до н. э. Следуя по стопам Абди-Аширты, он продолжал тревожить своими набегами владения Риб-Хадды (о чем свидетельствуют последние 36 писем от царя Библа), но фараон Эхнатон ничего не сделал, чтобы остановить его. Лишь в 1004 г. до н. э., когда Тутанхамон покинул Амарну и учредил свое правительство в Мемфисе, египтяне предприняли меры по обузданию амбиций своего непокорного вассала. В 1003 г. до н. э. Азиру было приказано явиться в Мемфис для «консультации». После целого года уверток и ухищрений он в конце концов появился в северной столице, где оставался под домашним арестом в течение одного года. В одном из «писем Амарны» [ЕА 169] сообщается, что царь Сувы находился в Египте в качестве «гостя», и чиновник по имени Туту (египетск. Дуду, или «возлюбленный») был дипломатом, допрашивавшим арамейского правителя и полководца. По-видимому, Азиру, обладавший немалым талантом политической лести, смог убедить египтян, что он продолжает быть их преданным вассалом. В качестве демонстрации своей верности он вызвался быть «полисменом» фараона в Южном Ханаане, где филистимляне из Гефа были явно не в силах усмирить бунт, поднятый хабиру. Азиру предложил свои услуги по обузданию той силы, которая по-прежнему считалась величайшей угрозой египетской власти в Ханаане — израильтян под управлением царя Давида. В обмен на полномасштабное военное вторжение на территорию Израиля Египет должен был закрыть глаза на территориальные претензии Сувы в северном Ханаане. В то время эта политическая сделка была вполне приемлемой для египтян, поскольку они не могли предпринять самостоятельных военных действий из-за полного пренебрежения к армии со стороны Эхнатона.

Оказавшись на свободе зимой 1002 г. до н. э., Азиру вернулся в Амурру и бросил клич к оружию, но не приступил к немедленной организации военной кампании против Израиля. Получив карт-бланш от Египта, царь Сувы занялся более насущными делами, такими, как захват власти в Дамаске и подрывные действия против своего старого врага Риб-Хадды из Библа. Кусок за куском Азиру сколачивал свою маленькую империю на севере с помощью наемников-хабиру и хеттских войск. К 1001 г. до н. э. он захватил египетский гарнизонный город Сумур (Симира) и убил военного наместника Павуру (египетский Паверу, или «великий»). В результате Азиру получил контроль над сухопутным маршрутом на прибрежную равнину Финикии. Риб-Хадда продолжал посылать письма в Египет, но теперь они стали еще более отчаянными, так как в самом Библе начались беспорядки.

«Да будет известно царю, моему повелителю, что против нас ведется жестокая война. Тебя могли заверить, что «Сумур по-прежнему принадлежит царю», но да будет известно царю, что наш гарнизон (там) был атакован, и (Азиру) сын Абди-Аширты захватил его… Более того, все мои укрепленные поселения перешли к хабиру, и все они (теперь) крайне враждебно настроены ко мне… Смотри, Азиру и Япах-Хадда заключили союз против меня… Мое положение крайне тяжелое… Кто они, эти сыновья Абди-Аширты, что захватили себе царские земли?» [ЕА 116].

После нескольких месяцев постоянных набегов арамеев из Сувы царь Риб-Хадда покинул Библ и бежал в Бейрут, откуда написал свои последние письма, адресованные царскому двору в Амарне.

«Ранее я писал царю, но он не преклонил слух к моим словам. Теперь я живу в Бейруте, как собака, и мои слова по-прежнему остаются без внимания. Если царь послушает своего слугу, и мне дадут (египетские) войска, то город (Библ) вернется к царю… Когда я умру, мои сыновья, слуги царя, будут и дальше писать царю и просить «пожалуйста, верни нам наш город». Почему мой повелитель покинул меня?» [ЕА 138].

Это были последние слова верного Риб-Хадды. Библ и Шумер достались Азиру и его союзникам. Последние остатки египетского влияния в регионе развеялись со смертью самого преданного вассала Египта. Стратегически важный город Кинза (Кадеш-на-Оронте) пал в 999 г. до н. э. Сирия и Финикия перешли в сферу влияния Хеттской империи, а арамейский царь Сувы играл в опасную игру, дезинформируя своих бывших хозяев на юге об истинном положении дел и заискивая перед своими новыми хозяевами на севере, которые теперь обладали реальной властью.

Теперь, когда амбиции Азиру на западе были удовлетворены, а союз с хеттами выглядел прочным, он наконец обратил внимание на юг. Давид, теперь воцарившийся в Иерусалиме, с растущей тревогой наблюдал за событиями и поспешно готовился к войне. Столкновение произошло весной следующего года при довольно странных обстоятельствах. Ла смену умершему царю Нахашу из Аммона пришел его сын Аннон. Давид направил через Иордан послов с выражением соболезнований о кончине давнего союзника Израиля, однако аммонитяне, знавшие о том, что израильтяне сделали с их соседями в Моаве, были убеждены, что эти послы на самом деле являются лазутчиками, отправленными для определения военной силы Аммона перед вторжением. Посланцы Давида подверглись публичному унижению: им остригли волосы и сбрили бороды перед глумящейся толпой. Потом их бесцеремонно выпроводили на другую сторону реки Иордан.

«Когда донесли об этом Давиду, то он послал к ним навстречу, так как они были очень обесчещены, и велел царь сказать им: оставайтесь в Иерихоне, пока отрастут бороды ваши, и тогда возвратитесь» [2-я Царств, 10: 5].

Посольская миссия оставалась «в изгнании» в старом заброшенном городе Иерихон и смогла вернуться лишь через два года, когда отросшие волосы позволили забыть о перенесенном унижении.

Это был лишь второй случай повторного заселения Иерихона после уничтожения и проклятия, произнесенного над дымящимися руинами города во времена Иисуса Навина. Как мы могли убедиться в главе 11 этой книги, Иерихон среднего бронзового века был разрушен сильным землетрясением в 1406 г. до н. э. После этой катастрофы город оставался заброшенным в течение десятилетий до первого периода позднего бронзового века (LB I-A), когда на руинах города MB II-B было сооружено отдельное здание. Это «среднее здание» ассоциировалось с керамикой периода LB I-A и LB II-A; таким образом, согласно Новой Хронологии, две фазы заселения соответствовали царю Еглону из Моава (ранний период Судей около 1360 г. до н. э.) и правлению Давида (1011–971 гг. до н. э.). Вторая фаза вполне могла быть связана с прибытием послов, изгнанных из Иерусалима до тех пор, пока у них не отрастут бороды. Удивительно, что археологические свидетельства так точно совпадают с библейским преданием, охватывающим четырехсотлетний период, — но, разумеется, лишь в рамках исторической модели Новой Хронологии.

Согласно 2-й книге Царств [10: 6–7], Аннон, новый царь Аммона, осознал, что унижение дипломатической миссии Израиля не пройдет безнаказанным, и послал гонцов к царю Азиру/Адраазару, предлагая арамейцам из Сувы заплатить за войну с Израилем на его стороне. Какая бы реальность ни стояла за странной историей о послах с обритыми бородами, ясно, что Аммон и Сува заключили союз против крепнущей силы царства Давида. Без сомнения, этот маневр также получил закулисную поддержку со стороны Египта.

На тринадцатый год правления Давида (999 г. до н. э.) большое войско арамейцев спустилось с Голанских высот и направилось на юг в Аммон, где жили племена Гада и Манассии. Для защиты своих родичей Давид послал собственную армию под командованием Иоава. Иоав, его брат Авесса и племенные воины перешли Иордан в Галгале; армия израильтян насчитывала около 30 000 человек. Отсюда они выдвинулись на иорданское плато и расположились неподалеку от города Мадева (к северу от горы Нево). Воины Аммона вышли из своего города навстречу армии Израиля; в то же время арамейские наемники собирались в двух километрах к северу. Иоав быстро сообразил, что ему придется сражаться на два фронта. Он оставил Авессу командовать главными силами пехоты (распорядившись любой ценой удержать позиции против аммонеян), а сам с 12 000 лучших воинов Израиля отправился навстречу огромной тридцатитрехтысячной группировке, собранной из сирийских государств Беф-Рехова, Сува, Маахи и Истова.

Сначала ближний бой был ожесточенным, но через час исход оказался предрешенным. Арамейские призывники, несмотря на численное преимущество, не могли сравниться с закаленными в битвах воинами Иоава. Наемники бежали. Тем временем солдаты Аммона оставались перед городскими воротами, полагая, что арамейцы опрокинут противника и на их долю останется лишь «зачистка» выживших израильтян. Вместо этого к своему ужасу они увидели отступление союзников Аннона и осознали, что будут следующими. После сокрушительной победы Иоава Авесса приказал наступать на боевые порядки аммонитян, однако резерву армии Израиля не пришлось вступать в бой: солдаты Аммона в панике разбежались и укрылись за прочными стенами своего города. Иоав и победоносные израильтяне решили завершить кампанию и вернулись через Иордан в Израиль.

Через одиннадцать месяцев арамейская угроза возобновилась. Азиру, разъяренный поражением своих наемников, снова мобилизовал армию Амурру, на этот раз подкрепленную пятнадцатитысячным кавалерийским контингентом из Дамаска. Но сам он не возглавил свои войска из-за слабого здоровья.

В отсутствие Азиру арамейскую армию возглавлял Шупак — опытный хеттский военачальник. Пока Азиру находился в Египте, генерал Шупак захватил царство Амук (Амка), а затем Кинзу (Кадет) от лица хеттского альянса (999 г. до н. э.). В письме, написанном в Египет к Азиру его чиновниками, когда он находился под домашним арестом, дается отчет о деятельности Шупака за это время.

«Царю, нашему повелителю: сообщение от Ваалуйи и Ветили… В землях нашего повелителя все идет хорошо… Как можно скорее встреться с ними (т. е. с чиновниками фараона), чтобы они не задерживали тебя там (в Египте). Более того, войска хеттов под началом Лупакку захватили город Амук… и мы также слышали, что подошел Зитана с 90 000 пехотинцев!» [ЕА 170].

В Библии арамейского полководца называют Шупак [в Синодальной Библии — Совак], что означает «тот, кто есть пак (ку)». В письмах Эль-Амарны его называют Лупакку, что означает «человек (из) Пакку». Арамейский военачальник также появляется в анналах хеттского императора Суппилулиумы I,[129] с которым Азиру заключил тайный союз, предав своего египетского властелина. Зитана также появляется в хеттских анналах под именем Зита как младший брат Суппилулиумы и командующий анатолийскими войсками. Теперь, весной 998 г. до н. э., перед Шупаком была поставлена задача уничтожить израильтян от имени Азиру и его господина, египетского фараона.

Шупак повел свою огромную армию вперед, и израэлиты снова вышли ему навстречу, на этот раз под предводительством самого царя Давида. Битва произошла в месте под названием Елан,[130] и воины Израиля еще раз одержали победу, Шупак погиб в бою. В общем и целом израильтяне убили 22 000 вражеских солдат, захватили 1700 колесниц и взяли в плен еще 20 000 пехотинцев, которые впоследствии были обращены в рабство и трудились над осуществлением масштабных строительных проектов царя Давида. Остатки разбитой армии Амурру отступили на свою территорию. В Давиде и его полководце Иоаве арамейский царь и его хеттский военачальник наконец нашли себе равных.

Израильтяне сохранили лишь сто вражеских колесниц вместе с упряжками лошадей и перерезали остальных просто потому, что, будучи жителями горного царства, они не имели ни желания, ни возможности содержать столь большую конницу (которая на самом деле годилась лишь для равнинной войны). Лишь при Соломоне, преемнике Давида, у Израиля впервые появились значительные подразделения колесниц для постоянной армии — главным образом потому, что к тому времени города долины Изреель (такие, как Мегиддо и Фанаах) были включены в состав царства Соломона. Военные трофеи были доставлены в Иерусалим и положены в царские сундуки, включая золотые щиты, принадлежавшие элитной бригаде Азиру, которая была перебита, когда пыталась защитить своего прославленного хеттского военачальника.

После сокрушительного поражения армии Азиру его здоровье еще ухудшилось. В 997 г. до н. э. царь Сувы и Дамаска умер, и на трон вступил его сын Ду-Тешуб. Это имя образовано из сокращенной шумерской логограммы думу (сын) и имени хурритского бога погоды Тешуба, и в целом означает «сын Тешуба». Это библейский Бар-Адад/ Бен-Адад (Венадад), которого в Библии называют преемником Адраазара.

На следующий год после решительной победы над арамейцами Давид отправил Иоава и его армию в Аммон, чтобы покончить с Анионом и его народом. Лишенные защиты своих арамейских покровителей, аммонитяне из Равваха (библейская Равва, современный Амман) были отданы на милость Израиля… однако они не получили никакой милости. Долгим жарким летом 997 г. до н. э. Иоав осадил город и держал осаду до тех пор, пока голодные жители не попросили пощады. Потом израильтяне вошли в городские ворота и истребили население. Пока армия находилась вдали от Иерусалима, царь Давид влюбился в Вирсавию — жену одного из видных иностранных военачальников в его войске. В результате этой тайной связи женщина забеременела, пока ее муж сражался за своего царя. Хотя хеттский воин Урия не принадлежал по крови к израильтянам, он был одним из самых преданных командиров в армии Давида. Несмотря на это, царь Израиля замыслил подстроить ему «гибель в бою», чтобы Вирсавия стала царской наложницей. Давид тайно приказал Иоаву поставить Урию на передовой во время осады Равваха, где он мог найти смерть от дождя стрел, сыпавшихся с городских стен. Это был смертный приговор, Урия так и не вернулся из Аммона.

После этого Давид забрал Вирсавию себе. Она родила дочь, но девочка умерла через неделю после рождения. Однако вскоре Вирсавия снова забеременела и родила царю здорового сына, которого пророк Нафан назвал Дадуйя (библейский Иедедия, или «возлюбленный Йа»). История знает его под традиционным именем, отражающим почти сорокалетний период славного правления, когда мир воцарился почти на всей земле Израиля. Соломон (евр. Шеломо) означает «мирный», от еврейского слова шалом (арабск. салам — «мир»).

Спутниковый снимок Ханаана с указанием главных мест, связанных с военными кампаниями Давида.

1) Хамат, 2) Симира, 3) Кадеш, 4) Библ, 5) Финикия, 6) Сува, 7) Рехов, 8) Дамаск, 9) Тир, 10) Мааха, 11) Елам, 12) Гессур, 13) Тов, 14) Маханаим, 15) Аммон, 16) Раббат, 17) Maдeба, 18) Иерусалим, 19) Хеврон, 20) Филистия, 21) Секелаг, 22) Моав, 23) Эдом.

Разгромив арамейскую армию, израильтяне предприняли рад успешных набегов в Сирию, привезли с собой богатую добычу и воздвигли стоячие камни в знак своего триумфа над завоеванными территориями. В большинстве переводов Библии, отрывок из 2-й книги Царств [8: 6], написано: «И поставил Давид охранные войска в Сирии Дамасской, и стали сирийцы у Давида рабами, платящими дань».

Давид со своей большой армией, состоявшей из израильских воинов и чужеземных наемников, мог совершать эти набеги на север из-за того, что Египет и царство Миттани больше не контролировали этот регион. Огромные пространства завоеванных земель, описанные в Библии, не образовывали царства в традиционном понимании этого слова. «Империя» Давида была больше похожа на гегемонию со множеством вассальных данников, а быстрые набеги предназначались для грабежа тех, кто отказывался платить добровольно. Таким образом, территориальные приобретения Давида были ненадежными. Они имели место лишь из-за политического вакуума в регионе, существовавшего в регионе Леванта в течение периода Амарны и следующей промежуточной эпохи (правление Тутанхамона — 1007–987 гг. до н. э.). Этот вакуум быстро заполнили хетты при правлении царя Суппилулиумы I (1030–993 гг. до н. э.) и его сына Мурсили II (991–967 гг. до н. э.).

Северная империя рухнула, и царство Миттани, бывший союзник Египта, пало под ударами чужеземцев. Некогда могущественное индоевропейское царство с хурритским населением, обитавшим на богатых пастбищных землях между реками Евфрат и Хабур, было поделено между завоевателями. Крепнущая ассирийская держава поглотила восточные провинции, а расширяющаяся империя хеттов захватила западные территории вокруг Хоремшиша и контролировала своих сирийских вассалов на юге. Мятеж израильтян, начатый Лавайей/Саулом и доведенный до успешного завершения Тадуа/Давидом, был главным фактором разрушения египетской гегемонии в южном Ханаане, однако Абди-Аширта и Азиру/Адраазар в такой же степени были виновны в дестабилизации обстановки в северном Ханаане. Когда последний потерпел поражение от Давида, весь регион вплоть до Дамаска попал под власть Израиля на два десятилетия, пока Египет медленно просыпался от кошмаров культа Атона. Письмо, посланное в Амарну жителями города Танип в Сирии, показывает, что не только Риб-Хадда из Библа был покинут Эхнатоном и другими фараонами этого периода.

«Царю Египта, нашему повелителю: сообщение от жителей Танипа, твоего слуги… Когда Азиру вступил в Сумур (Симира), он делал с его жителями, что хотел, в доме царя, нашего повелителя, но повелитель ничего не предпринял. Теперь Танип, твой город, скорбит, его слезы текут, и нет силы в нашей руке. Мы пишем царю, нашему повелителю, царю Египта уже двадцать лет, а ни единого слова от нашего повелителя не достигло нас!» [ЕА 59].

Это двадцатилетнее молчание, начавшееся с коронации Эхнатона, закончилось с переездом Тутанхамона из Эхнатона в Мемфис в 1004 г. до н. э., где он поселился в старом дворце своего предка Тутмоса I. Пелена монотеистического культа спала с глаз Египта, и фараон наконец смог увидеть бедствия, постигшие Египет в результате катастрофического правления его старшего брата.

«Когда его величество (Тутанхамон) появился (т. е. был коронован) как царь, храмы богов и богинь от Элефантины (Асуан) до болот дельты опустели и пришли в упадок. Святилища были заброшены и превратились в курганы, заросшие сорняками. Их залы стали тропами, земля лежала в хаосе, и боги отвратились от нее. Если солдат посылали в Джахи (Левант) для расширения границ Египта, им не сопутствовал успех… Теперь, когда его величество воцарился в своем дворце в доме Акхеперкара (Тутмоса I) в Мемфисе, как бог Ра на небесах, он управляет делами этой земли и повседневными надобностями Двух Берегов… Сердца богов и богинь этой земли ныне радуются, владетели святилищ снова ликуют, празднования во всех уделах и ликование во всей стране. Добрые времена вернулись!» [Стела Тутанхамона в Карнаке].

Но для империи было уже слишком поздно. Во времена ереси Амарны египетской армией пренебрегали так же, как и государственными храмами. В течение девяти лет (1012–1004 гг. до н. э.) бубонная чума, попавшая в Египет после празднования 12-го года правления Эхнатона, опустошала земли и косила население. Египет был не в состоянии предпринять крупномасштабные действия для защиты своих иностранных интересов.

Тутанхамон все же отправил своего полководца Хоремхеба вместе с оставшимися войсками, чтобы попытаться хотя бы отчасти исправить беспорядок, воцарившийся на границах империи из-за безответственности Эхнатона. В 1001 г. до н. э. (на седьмой год правления Тутанхамона) командующий египетской армией, который сам вскоре стал фараоном, смог восстановить частичный контроль над южной прибрежной равниной и захватил город Газер, но остальные мятежные территории — холмы Ханаана, долина Иордана и покатые равнины Сирии — оставались вне зоны египетского влияния еще около полувека. Лишь после продолжительных военных кампаний Сети I и Рамсеса II из XIX династии Египет восстановил контроль над Южным Левантом. Это, в свою очередь, было результатом хитроумного политического маневрирования со стороны их предшественника Хоремхеба, заложившего основы для укрепления империи. Далее мы подробнее расскажем об этом.

Теперь, в начале нового тысячелетия, когда Тутанхамон и Хоремхеб направили ресурсы Египта на перестройку внутренней политической судебной и религиозной структуры в долине Нила, израильский царь Давид смог беспрепятственно расширять границы своей власти в регионе. Остановив агрессию филистимлян на западных границах, сокрушив арамейцев на севере, заключив политические пакты с царем Ахирамом из Тира и Тегу-Тешубом из Хамата и покорив аммонитян и моавитян на востоке, Давид обратился на юг. В «долине соли» (т. е. в южной части бассейна Мертвого моря) армия Израиля вступила в бой с эдомитами и истребила 18 000 воинов противника. Давид снова поставил каменные столпы в знак своей победы над Эдомом, включенным в состав его «империи».

Израиль теперь был полноправным государством и признанной частью политического ландшафта Ханаана. Египту предстояло искать новые методы отношений с «мятежниками-хабиру» из страны холмов. Теперь они стали нацией под управлением могущественного монарха и полководца. За два десятилетия царство Израиль, выросшее из политического хаоса, стало наиболее мощным соседом Египта.

В Иерусалиме дворцовые интриги, характерные для израильского правления, продолжали подтачивать молодую монархию. Принц Амнон (старший сын Давида от Ахиноамы из Изрееля) изнасиловал прекрасную Фамарь (дочь Давида от Маахи, принцессы Гессура). Авессалом, брат Фамари (третий по старшинству сын царя), убил Амнона в отместку за бесчестье своей сестры и бежал из Иерусалима. Авессалом был изгнан в дом своего деда по материнской стороне в Гессуре. Потом ему разрешили вернуться в Иерусалим, но он встретился со своим отцом лишь спустя два года. Наконец, в 988 г. до н. э. (24-й год правления Давида) царь помирился со своим сыном… но Авессалом уже строил заговор с целью свержения своего отца и захвата Израильского царства. Он отбыл в старую столицу Давида в Хевроне, где стал собирать союзников. Четыре года спустя, переманив на свою сторону многих племенных вождей, Авессалом был готов нанести удар. В 985 г. до н. э. он объявил себя царем Хеврона и пошел на Иерусалим. Давид, осознавший, что все племена центральной страны холмов настроены против него, оставил собственную столицу и бежал через Иордан в старый дворец Иевосфея в Маханаиме в сопровождении своих самых преданных войск, состоявших главным образом из иностранных солдат, включая хурритов из Гефа, хеттов, критян и даже филифеев (бывших филистимлян). Тем временем Авессалом и другие мятежники вошли в Иерусалим, не встретив сопротивления.

Укрывшись за Иорданом, Давид призвал к оружию племена Гада и Манассии. Они оставались преданными царю, поскольку он спас их от аммонитян и арамейского угнетения. Развязка гражданской войны наступила в 984 г. до н. э., когда Авессалом с остальными израильскими племенами вошел в Трансиорданию, чтобы сокрушить последний очаг сопротивления самозваному царю Хеврона. Обе стороны встретились в «лесу Ефремовом», и снова началась ужасная резня. 20 000 израильтян полегли под деревьями, но закаленные войска Давида одержали очередную великую победу. До царя в Маханаиме дошла весть, что его сын Авессалом был убит при попытке к бегству. Давид оплакивал потерю сына в течение нескольких недель, а затем вернулся в Иерусалим. Понадобился еще целый год, прежде чем вожди племен изъявили готовность снова признать Давида своим царем, и в Израиле восстановился непрочный мир.

В следующем году (982 г. до н. э.) бубонная чума, разразившаяся в городах на низменной равнине и опустошившая царские семьи египтян и хеттов, наконец проникла на возвышенности. За три года опустошительного бедствия погибло до 70 000 израильтян и хабиру. Давид воззвал к Яхве, прося его об избавлении от эпидемии. В качестве акта примирения после мятежа Авессалома и для того, чтобы подчеркнуть потребность в стабильности в разноплеменном государстве, царь предпринял первый практический шаг к основанию государственного храма в столице Израиля. Если в государстве действительно наступил мир и внимание переключилось с военных дел на почитание национального божества и спасителя Израиля, то ужасное проклятие должно быть снято с земли.

Давид приобрел гумно, принадлежавшее старому иевуссейскому правителю Иерусалима Абди-Хебе. Мудро признав Давида своим сувереном после захвата Иерусалима в 1005 г. до н. э., арвана (правитель) иевусеев продолжал жить в своем поместье за пределами города и обрабатывать землю. Гумно Абди-Хебы было расположено на плоском участке обнаженного известняка на вершине горы Мориа к северу от «града Давидова». Прямо к югу от гумна в высочайшей точке горы находился скальный выступ, где Авраам собирался принести в жертву Яхве своего сына Исаака. Это место обладало для израильтян огромной святостью. Давид приобрел гумно за пятьдесят сиклей серебра и воздвиг алтарь Яхве на том месте, где впоследствии был построен храм Соломона. Чума постепенно прекратилась, и мир мало-помалу стал возвращаться в сердца Детей Яхве.

Период относительного затишья продолжался менее десяти лет, так как Давид состарился и встал неизбежный вопрос о престолонаследовании. Этот период был отмечен серией стычек с филистимлянами, старинными врагами Израиля, в холмах Сепела, граничивших с равниной, но Давид доверил все разбирательства своим опытным военачальникам. Теперь, когда ему было уже за семьдесят, настало время подготовиться к встрече со своим богом и обеспечить передачу царского престола в надежные руки.

На сороковой год правления Давида (972 г. до н. э.) вопрос о престолонаследовании был у всех на уме. Первые три царских сына — Амнон, Далуна и Авессалом — были мертвы, поэтому Адония,[131] младший брат Авессалома, стал наследным царевичем. Уверовав в свое скорое воцарение, Адония пригласил своих сторонников и городских чиновников на жертвенный праздник у источника Рогель[132] в долине Кедрон. Как и в любой современной политической кампании, поддержка кандидата со стороны важных фигур имела для него важное значение, и Адония, старший из оставшихся сыновей царя, имел влиятельных сторонников, включая пожилого командующего армией Иоава и высшего жреца Израиля Авиафара.[133] Там, у источника Рогель, Адония был провозглашен царем, хотя его отец еще не сошел в могилу.

Тем временем в царском дворце пророк Нафан,[134] высший жрец иевусеев Садок[135] и Ванея,[136] командующий элитной стражей Давида, поспешили пресечь притязания Адонии. Они были сторонниками Соломона, сына Вирсавии, который к тому же был любимым сыном престарелого царя. Когда Давид лежал на смертном одре, Вирсавия и Нафан подошли к нему и попросили объявить Соломона своим преемником и сообщили ему, что Адония уже «воцарился» без благословения своего отца. Давид немедленно распорядился, чтобы его четырнадцатый сын был помазан на царствование над Израилем, и таким образом пресек попытку честолюбивого и самонадеянного Адонии.

Царского мула подготовили для того, чтобы доставить Соломона во главе процессии от дворца к источнику Гифон, где должен был произойти ритуал помазания. Точно так же, как тысячу лет спустя поступил Христос в подражание этому древнему израильскому обряду престолонаследования, Соломон ехал на белом муле по извилистой улице, которая вела к городским воротам у Башни Источника, сопровождаемый личными телохранителями Давида — критянами и филистимлянами под командованием Ванеи. Пророк Нафан и высший жрец Садок возглавляли процессию, чтобы все жители Иерусалима могли видеть, что и царь, и Яхве дают свое благословение на помазание Соломона.

Когда голову Соломона помазали освященным маслом, Садок приказал вострубить в шофары (рожки из овечьих рогов), чтобы Адония и его последователи могли узнать о воцарении наследника, находясь на собственном празднестве у источника Рогель, расположенном лишь в одном километре от Гифона. Сторонники Адонии вскоре узнали о случившемся, испугались и потихоньку разошлись, и старший сын Давида остался один, в смертельном страхе за свою жизнь. Тревога Адонии была вполне оправданной в ту эпоху, когда братья царей часто встречали бесславный конец, но на этот раз все обошлось. Царь Соломон поклялся, что его старшему брату не причинят вреда, если он падет ниц перед новым царем и в свою очередь поклянется в верности избраннику Давида. Таким образом, Адония мог продлить свою жизнь на несколько месяцев — по крайней мере, пока Давид оставался в живых. Кровопускание откладывалось до тех пор, когда старый царь «упокоился со своими предками» и был похоронен в гробнице, подготовленной для него в «граде Давидовом». Восемь месяцев спустя царь Давид/Тадуа, «возлюбленный Яхве», скончался после продолжительной болезни. За время своего правления, продолжавшегося немногим более сорока лет, сын Иессея не только обезопасил границы Израиля, но и установил свою власть над огромными территориями во всех направлениях. Пока Египет страдал от самовластия одержимого царя-реформатора, Израиль процветал, находясь в твердых руках харизматического лидера хабиру, который стал бичом филистимлян, моавитян, арамейцев, аммонитян и эдомитов. Но теперь эпоха царя-воина подошла к концу, и началась изобильная эра «торгового князя».

Археологический и исторический контекст

Одним из аргументов против Новой Хронологии было отсутствие свидетельств заселения страны холмов в позднем бронзовом веке — т. е. в ту эпоху, которая по Новой Хронологии совпадала с возвышением израильской монархии. В результате исследований на территории племени Вениамина (где было основано царство Саула) и в Иудее (где Давид поднялся к власти) было обнаружено мало образцов керамики периода LB II-A. Это привело к утверждениям, что центральная страна холмов в этот период времени была незаселенной. Противоречие кажется очевидным, но это не проблема для Новой Хронологии.

Из «писем Амарны» явствует, что город Иерусалим во время правления Эхнатона был не только заселен, но и являлся крупным политическим центром. Однако при раскопках на восточных склонах «града Давидова» выявили очень мало керамики позднего бронзового века. Отсутствие такой керамики обычно указывает на то, что в данный период времени поселение пустовало, но исторические свидетельства вполне четко свидетельствуют об обратном.

Примерно то же самое можно сказать про Хеврон, который появляется в списке городов Рамсеса II (археологический период LB П-В). Несмотря на исторические записи, здесь мы тоже находим мало свидетельств керамики позднего бронзового века.

Как можно объяснить эту аномалию? По моему мнению, дело заключается в сочетании нескольких факторов.

1. Мы должны проводить четкое различие между городами-государствами на низменностях, такими, как Мегиддо, Газер, Ашкелон и т. д., и поселениями в стране холмов, такими, как Гива, Гаваон, Сикхем и Хеврон, которые не являлись частью торговой сети, связывавшей Египет с другими государствами Древнего мира. Города на прибрежной равнине производили или импортировали качественную керамику, которая оказалась чрезвычайно полезным средством для археологических датировок. Богато украшенная керамика с изобилием сложных форм характерна для прибрежных торговых городов, где она имела статусную ценность, в то время как в поселениях на возвышенности редко производилось что-либо иное, помимо простых и утилитарных гончарных изделий, использовавшихся для хранения продуктов, приготовления пищи и еды. Такой тип керамики был сильно консервативным в своем развитии, в то время как изысканная керамика прибрежных городов подвергалась быстрым изменениям из-за международных контактов и космополитических воздействий.

2. В Иерусалиме дела обстояли по-другому. Выдвигалось предположение, что, поскольку «град Давидов» стоял на природном каменистом холме (а не был типичным поселением, возведенным на множестве культурных слоев), типичной строительной практикой в Иерусалиме было разрушение старых зданий до основания и строительство новых на их месте. В результате керамика периода LBA полностью исчезала при более поздних строительных работах периода железного века и сбрасывалась в некое место, которое до сих пор не было обнаружено. Тот факт, что Иерусалим существовал в позднем бронзовом веке, подтверждается находкой гробниц в долине Кедрон, содержащих керамику периода LBA.

3. Различия между грубыми гончарными изделиями позднего бронзового века и раннего железного века были почти не существующими. Форма и стили керамики почти не менялись в течение значительного периода времени. В докладе об исследовательской работе, проделанной израильскими археологами за последние двадцать лет, Мэтью Стугрис отмечает:

«Они были удивлены, обнаружив, что обломки горшков, найденные в различных заново населенных поселениях (железного века), выглядят довольно примитивно. Гончарные изделия оказались очень сходными — если не совершенно идентичными — с традиционной ханаанитской керамикой, распространенной на всей территории региона с предыдущей эпохи» [М. Стугрис, 2001, стр.73].

Далее Стугрис дает понять, что существует «практически точное сходство между традиционной ханаанитской керамикой и той керамикой, которая была обнаружена в новых поселениях на холмах», датируемой железным веком [стр. 75]. Таким образом, специалистам по древней керамике было чрезвычайно трудно отделить фрагменты гончарных изделий позднего бронзового века от железного века, особенно с учетом следующего пункта.

4. Примерно 90 % керамики, обнаруженной в обоих местах раскопок и при поверхностных исследованиях, состоит из «недиагностируемых» фрагментов, то есть обломки разбитых сосудов не обладают важными стилистическими элементами, такими, как края, основания или рукоятки. В результате подавляющее большинство обломков не пригодно для целей датировки. Лишь около 10 % керамики использовалось в современных археологических исследованиях для определения демографических изменений в регионе.

5. В прошлом археологи считали «ободковые кувшины» наиболее характерной керамикой раннего железного века (IA I). Эти кувшины имели выпуклый ободок, опоясывавший широкую часть сосуда под горлышком; многочисленные фрагменты, содержащие такие ободки, были обнаружены при раскопках. Однако не так давно «ободковые кувшины» стали находить в археологическом контексте позднего бронзового века — особенно в Телл Афеке. Стугрис снова подтверждает мнение, недавно распространившееся в археологических кругах, и дает понять, что сосуды, считавшиеся характерными для раннего железного века, на самом деле изготавливались и раньше.

«Сходные (ободковые) кувшины, четырехкомнатные дома, зернохранилища и орудия находили в четко установленных древних ханаанитских поселениях, а также в долине Иордана — в Аммоне или Моаве» [М. Стугрис, 2001, стр. 93].

В результате мы больше не можем с уверенностью утверждать, что все слои, содержащие такие кувшины, непременно датируются ранним бронзовым веком. Фактически такие слои могут распространяться на последние этапы позднего бронзового века (LB II).

Полагаю, с учетом этих факторов будет разумно предположить, что керамика позднего бронзового века действительно существует в стране холмов — дело в том, что ее просто нельзя отличить от керамики раннего железного века из-за природы и качества домашних гончарных изделий и трудности в отождествлении значительного большинства фрагментов с конкретным периодом керамики.

«Поиски надежных и эффективных способов для отделения ханаанитов от израильтян остаются одной из постоянных задач археологов, работающих в этом регионе» [М. Стугрис, 2001, стр. 95].

Период Амарны в Новой Хронологии.

Исторический царь Манефон Даты НХ

(разные редакции)

1. Аменхотеп III (37 лет) Орус (36 лет 5 месяцев) 1048–1012 гг. до н. э.

2. Эхнатон (17 лет) Кенкерес (16 лет) 1023–1007 гг. до н. э. (Соправитель с 29-го года царствования своего отца)

3. Нефернеферуатон (12 лет) Акенкерес (12 лет 1 месяц) 1011–1000 гг. до н. а (Соправительница после смерти Аменхотепа III на 12-м году правления Эхнатона)

4. Тутанхамон (9 лет) Рафотис (9 лет) 1007–998 гг. до н. э.

(Соправитель после смерти Эхнатона на 5-м году правления Нефернеферуатон)

(Нефернеферуатон изменяет номенное имя на Сменхкара после смерти Эхнатона)

5. Аи [Эйз] (8 лет) Ахерес II (12 лет 3 месяца) 998–987 гг. до н. э. (Наследовал после смерти Тутанхамона)

6. Хоремхеб (29 лет) Хормаис (24 года 1 месяц) 990–962 гг. до н. э. (Соправитель Аи в первые 4 года его правления)

Хеттское Среднее и Новое Царствопо Новой Хронологии

1. Тудхалийя I (25? лет) ок. 1125–1101 до н. э.

2. Тудхалийя II (30? лет) ок. 1100–1071 до н. э.

3. Арнуванда I (25? лет) ок. 1070–1046 до н. э.

4. Тудхалийя III (10? лет) ок. 1045–1036 до н. э.

5. Хаттусили II (10? лет) ок. 1035–1031 до н. э.

6. Суппилулиума I (38? лет) ок. 1030–993 до н. э.

7. Арнуванда II (1 год) ок. 992–992 до н. э.

8. Мурсили II (25? лет) ок. 991–967 до н. э.

9. Муваталли И (28? лет) ок. 966–939 до н. э.

10. Урхи-Тешуб/Мурсили III (6? лет) ок. 938–933 до н. э.

11. Хаттусили III (26? лет) ок. 932–907 до н. э.

12. Тудхалийя IV (20? лет) ок. 906–887 до н. э.

13. Арнуванда III (3? года) ок. 886–884 до н. э.

14. Суппилулиума И (10? лет) ок. 883–874 до н. э.

Период Среднего Ассирийского Царства по Новой Хронологии

1. Энлиль-нирари 1179–1170 до н. э. (AKL дает 10 лет)

2. Арик-дин-или 1169–1158 до н. э. (AKL дает 12 лет)

3. Адад-нирари I 1157–1126 до н. э. (AKL дает 32 года)

4. Салманасар I 1125–1096 до н. э. (AKL дает 30 лет)

5. Тукульти-Нинурта I 1095–1059 до н. э. (AKL дает 37 лет)

6. Ашшур-надин-апал 1058–1055 до н. э. (AKL дает 4 года)

7. Ашшур-нирари III 1058–1053 до н. э. (AKL дает 6 лет)

8. Энлиль-кудурри-усур 1054–1050 до н. э. (AKL дает 5 лет)

9. Нинурта-апиль-Экур 1062–1040 до н. э. (AKL дает 13 лет)

10. Ашшур-дан I 1049–1004 до н. э. (AKL дает 46 лет)

11. Ашшур-рави II 1039–999 до н. э. (AKL дает 41 год)

12. Нинурта-тукульти-Ашшур 1013–1013 до н. э. (AKL дает 0 лет)

13. Муттакиль-Нуску 1013–1013 до н. э. (AKL дает 0 лет)

14. Ашшур-убаллит II 1012–1004 до н. э. (не канонический)

15. Ашшур-реш-иши I 1003–986 до н. э. (AKL дает 18 лет)

16. Ашшур-реш-иши II 998–994 до н. э. (AKL дает 5 лет)

17. Тиглат-паласар I 993–961 до н. э. (AKL дает 33 года)

18. Тиглат-паласар II 985–957 до н. э. (AKL дает 39 лет)

19. Ашаред-апал-Экур 956–955 до н. э. (AKL дает 2 года)

20. Шамши-Адад IV 956–953 до н. э. (AKL дает 4 года)

21. Ашшур-бел-кала 954–937 до н. э. (AKL дает 18 лет)

22. Ашшур-насирпал I 952–934 до н. э. (AKL дает 19 лет)

23. Эриба-Адад II 936–935 до н. э. (AKL дает 2 года)

24. Ашшур-дан II 934–912 до н. э. (AKL дает 23 года)

25. Салманасар II 933–922 до н. э. (AKL дает 12 лет)

26. Адад-нирари II 911–891 до н. э. (AKL дает 21 год)

27. Тукульти-Нинурта II 890–884 до н. э. (AKL дает 7 лет)

28. Ашшур-насирпал II 883–859 до н. э. (AKL дает 25 лет)

(АКТ — Ассирийский Список Царей)

XIII династия по Новой Хронологии

1. Куригальзу II (25 лет) 1179–1155 до н. э.

2. Нази-марутташ (26 лет) 1154–1129 до н. э.

3. Кадашман-Тургу (18 лет) 1128–1111 до н. э.

4. Кадашман-Энлиль (9 лет) 1110–1102 до н. э.

5. Кудур-Энлиль (8 лет) 1101–1094 до н. э.

6. Шагаракти-Шуриаш (13 лет) 1093–1080 до н. э.

7. Каштилиаш IV (8 лет) 1079–1072 до н. э.

8. Энлиль-надин-шуми (1? год) 1071–1071 до н. э.

9. Кадашман-Харбе II (2? года) 1071–1070 до н. э.

10. Адад-шум-иддин (6? лет) 1069–1064 до н. э.

11. Адад-шум-усур (14 лет) 1063–1050 до н. э.

12. Куригальзу III (9 лет) 1049–1041 до н. э.

13. Мели-шипак (13 лет) 1040–1029 до н. э.

14. (Набу-апла-иддин) (0 лет) 1028–1028 до н. э.

15. Мардук-апла-иддин (7 лет) 1028–1023 до н. э.

16. Кадашман Энлиль III (7 лет) 1022–1016 до н. э.

17. Забаба-шум-иддин (1 год) 1019–1019 до н. э.

18. Энлиль-надин-аххе (1 год) 1016–1016 до н. э.

19. Итти-Мардук-балату (1 год) 1015–1015 до н. э.

20. Бурна-Буриаш (11 лет) 1014–1004 до н. э.

21. Нинурта-надин-шуми (2 года) 1003–1002 до н. э.

22. Навуходоносор I (22 года) 1001–980 до н. э.

23. Энлиль-надин-ашш (4 года) 979–976 до н. э.

24. Мардук-надин-аххе (18 лет) 975–958 до н. э.

25. Мардук-шапик-зери (13 лет) 957–945 до н. э.

Полководец Хоремхеб, восхваляемый своими слугами, получает золотые дары от Тутанхамона после военной кампании в Южном Ханаане, когда он захватил город Газер (гробница Хоремхемба в Мемфисе).]

Сети I, изображенный в виде ребенка на коленях у Хатор/Исиды (из его культового храма в Абидосе). Сети был современником Соломона во второй половине правления царя Израиля.

«И возвеличил Господь Соломона пред очами всего Израиля, и даровал ему славу царства, какой не имел прежде его ни один царь у Израиля» [1-я Паралипоменон, 29:25]

Глава пятнадцатая СОЛОМОН (3-я Царств, 2:12–3-я Царств, 11:43)

Смерть Алонии и Иоава — Египетская царица Соломона — Иерусалимский храм — Соломон, царь-строитель — Царица Савская — Израиль в битве при Кадете — Мятеж Иеровоама

Похоронив отца, Соломон немедленно принялся за устранение любых угроз своему царствованию со стороны видных фигур, принадлежащих к окружению предыдущего монарха. Он приказал царским телохранителям убить своего старшего брата Адонию. Верховный жрец Авиафар был лишен священнического сана и отправлен в ссылку в свое сельское поместье в Анафофе. Жизнь жреца пощадили лишь потому, что он носил Ковчег Завета во времена царствования Давида и был преданным слугой царя. Иоав, один из величайших военачальников Израиля, знал, что его время близится к концу, и укрылся в святилище Скинии Собрания, где хранился Ковчег Завета. Соломон приказал казнить его за убийство Авенира и Амессая, которое произошло, когда новый царь еще не родился на свет. Начальник стражи Ванея нашел Иоава в священном шатре и зарезал его перед Ковчегом со Скрижалями Завета. В награду за преданность Ванея был назначен командующим всей армией, а Садок стал высшим жрецом Яхве вместо низложенного Авиафара.

Тем временем в Египте военачальник Хоремхеб вступил на трон фараонов. После смерти Тутанхамона при подозрительных обстоятельствах в 998 гг. до н. э. его дядя Аи [Эйз] — визирь и командующий колесницами — правил как фараон в течение двенадцати лет (998–98,2 г. до н. э.). Ему было уже за шестьдесят, и он не отличался крепким здоровьем. Для того чтобы обеспечить успешное восстановление Египта после разрушительной «ереси Амарны», Аи принял своего коллегу, военачальника Хоремхеба, в качестве соправителя в 990 г. до н. э.

Полководец Хоремхеб на барельефе в его гробнице в Мемфисе. Гробница была украшена изображениями Хоремхеба в виде высокопоставленного чиновника, пока он не был коронован как соправитель царя Аи в 990 г. до н. э.

Поэтому в 971 г. до н. э., когда Соломон был помазан на царствование, Хоремхеб уже двадцать лет правил в Египте. Этот прилежный «простолюдин» приложил свои немалые административные навыки для восстановления порядка в долине Нила. Составлялись новые законы, завершилось восстановление храмов, начатое Тутанхамоном, а боевой дух армии, подорванный в эпоху Эхнатона, окреп благодаря назначению новых способных командиров, таких, как Сети, сын старого друга и соратника Хоремхеба Прамеса (впоследствии фараон Рамсес I). Но даже теперь Египет был не в состоянии предпринять согласованные военные действия для восстановления империи в былых границах — во всяком случае, страна была еще не готова к этому. Однако это не помешало дальновидному Хоремхебу восстановить египетское влияние в регионе. Он понимал важное значение торговли с северными территориями для дальнейшего восстановления своего царства.

Хоремхеб был женат на Мутноджмет, дочери Аи, и через его сестру — королеву Тийе — являлся племянником братьев Эхнатона и Тутанхамона. Хоремхеб и Мутноджмет были мужем и женой в течение тридцати пяти лет, но королева так и не смогла подарить ему наследника мужского пола. Зато у Хоремхеба было пять дочерей, теперь готовых на выданье. В отличие от предыдущих «чистокровных» фараонов XVIII династии, даже не рассматривавших возможность замужества египетской царевны за чужеземным царем, Хоремхеб был практичным человеком, готовым воспользоваться своими «активами». Одна из его дочерей по имени Шарелли стала супругой царя Никмадду из Угарита, чтобы скрепить союз с наиболее преуспевающим и могущественным портом на побережье Леванта. Но правитель Египта стремился заполучить более ценный приз: мир и стабильность в Южном Ханаане.

Ко двору Соломона были отправлены послы с предложением руки второй дочери Хоремхеба царю Израиля. В приданое фараон предлагал отдать город Газер, захваченный во время военной кампании от лица Тутанхамона тридцать лет назад. Стороны заключили сделку, и Соломон принял дочь Хоремхеба как свою главную жену и царицу в обмен на политическое сотрудничество с Египтом. Теперь у фараона появилась возможность поставить под контроль и обезопасить все торговые маршруты в Ханаане. Политические соображения возобладали над шумными угрозами и военными действиями, требовавшими огромных расходов. Через этот брачный союз Египет породнился с новой державой без единого броска копья или выстрела из лука.

Соломон тоже выиграл от этого союза. Брачные договоры того времени включали определенные гарантии для обеих сторон, в том числе военное содействие при возникновении внешней угрозы. Давид, отец Соломона, вел бесконечные войны для расширения своего царства и укрепления его границ, однако в Библии почти ничего не говорится о военных подвигах Соломона — на ее страницах он не предстает в облике царя-воина, каким был его отец. Как ему удавалось защищать свои огромные наследственные владения от атак и вторжений в течение сорока лет? Соломон действительно создал большое войско на колесницах и развил концепцию «сил быстрого реагирования» в виде элитной бригады молодых воинов, известных как неарим («молодые храбрецы»), но через брачный союз с Хоремхебом Соломон также имел на своей стороне всю военную мощь Египта.

Израильский монарх благоразумно отдал город Веф-Син на восточной оконечности долины Изреель под управление египетского гарнизона, который был расквартирован там для контроля над восточным проходом в центральные территории Израильского царства. Таким образом египетские войска защищали Соломона от вторжения хабиру и арамейцев в течение многих лет, пока действовал мирный договор между Египтом и Израилем.

Стела фараона Сети I в Веф-Сине свидетельствует о том, что Египет контролировал этот стратегический центр в начале XIX династии (Музей Рокфеллера).

Знаменитым примером репутации Соломона как мудрого правителя является история о младенце, на которого претендовали две женщины [3-я книга Царств, 3: 16–28], в которой царь приказал рассечь младенца пополам, чтобы подвергнуть испытанию любовь истинной матери к своему ребенку. Но самым проницательным решением Соломона был брак с дочерью фараона. Признав военное присутствие Египта в одном из городов своего царства, он обеспечил не только защиту своих восточных границ со стороны фараона, но и практическую монополию на торговлю с богатым государством своего тестя. Страны-соседи — Египет и Израиль — процветали в течение первых десяти лет правления Соломона. Именно в эти годы Соломон приобрел репутацию богатейшего «торгового князя» и построил большой храм Яхве в Иерусалиме.

Дочь фараона (чье имя не сохранилось) не жила со своим мужем, поскольку этот брак явно имел политический характер. Соломон построил для нее дворец у дороги в Сихем (которая сейчас называется Наблусской дорогой) к северу от «града Давидова» и горы Мориа, где впоследствии был воздвигнут храм. В отрывке из 2-й книги Паралипоменон объясняется, почему это было сделано.

«А дочь фараонову перевел Соломон из города Давидова в дом, который построил для нее, потому что, говорил он, не должна жить женщина у меня в доме Давида, царя Израилева; ибо свят он, так как вошел в него Ковчег Господень» [2-я Паралипоменон, 8: 11].

Мелкие артефакты (не в масштабе) из египетского заупокойного комплекса к северу от Дамасских ворот: 1 и 2 — статуэтки ушебти и фаянсовые розетки, обнаруженные на участке «садовой гробницы»; 3–6 — фрагмент погребальной стелы, алебастровые вазы и нижняя часть статуэтки, найденные на территории монастыря Сент-Этьен.

По-видимому, пребывание иностранной царевны, почитавшей чужеземных богов, не приветствовалось среди почти фанатичных поборников Яхве в Израиле. Лавайя и Ионафан пережили ужасные невзгоды за неуважение к Яхве, поскольку каждый из них назвал сына в честь Ваала (Мутваал/Ишваал [Иевосфей в Синодальном издании Ветхого Завета] и Мериваал [Мемфивосфей в Синодальном издании Ветхого Завета]). С другой стороны, Давид, несмотря на свои очевидные просчеты, оставался верен Яхве — единственному истинному богу — и добился многочисленных военных побед за время своего долгого правления. Соломону настоятельно советовали пойти по стопам своего отца и сохранить Иерусалим в чистоте. Дочь Хоремхеба вместе со своей большой свитой должна была оставаться подальше от священных владений Яхве.

Сохранившиеся остатки египетского сооружения с царской резиденцией и гробницами были раскопаны в районе монастыря Сент-Этьен, англиканской «садовой гробницы» и немецкой школы к северу от Дамасских ворот. Здесь были обнаружены многочисленные артефакты, включая серпентиновую статуэтку, алебастровые вазы конца XVIII династии, погребальную стелу из известняка с изображением усопшего, подносящего цветы богу Сету, жертвенный стол в египетском стиле, по меньшей мере две верхушки колонн с капителями в виде пальмовых листьев, каменного скарабея (украшенного рисунком жука-хепри, поднимающего солнечный диск в полумесяце), фаянсовые розетки (возможно, использовавшиеся для украшения погребального балдахина) и фаянсовую фигурку ушебти. Все это указывает на захоронение высокопоставленного египтянина; именно так определил статус гробницы профессор Габриэль Барклай из Тель-Авивского университета. Размеры всех помещений, высеченных в камне, отмерены по египетскому «царскому кубиту», а в главном, внутреннем погребальном чертоге содержатся три высеченных из камня саркофага (в противоположность погребальным сооружениям столового типа, обнаруженным в других частях Иерусалима).

Внутренняя камера с саркофагом в египетской гробнице на территории монастыря СентЭтьен.

Одна из двух капителей в форме пальмовых листьев, обнаруженная монахами монастыря Сент-Этьен.

Датировка гробницы, естественно, является затруднительной, поскольку многие такие гробницы использовались повторно в следующем веке. Однако существуют возможности датировки египетских артефактов, обнаруженных поблизости от высеченного в скале погребального комплекса Сент-Этьен (часть которого образует «садовая гробница»). Алебастровые вазы выполнены в стиле конца XVIII — начала XIX династии; на погребальной стеле сохранились выцветшие остатки фигуры Сета (очень необычный персонаж, предполагающий начало XIX династии), а мотив скарабея (хепри с восходящим солнцем и полумесяцем) был обнаружен на нескольких предметах ювелирной коллекции Тутанхамона. Но еще один, до сих пор не упоминавшийся предмет — крупный скарабей в форме сердца, обнаруженный на территории немецкой школы, — позволяет значительно уточнить датировку. К сожалению, этот самый важный объект ныне утерян, но израильские археологи видели его и подтвердили, что на скарабее был выгравирован «картуш царя Сети». Все это приводит к выводу, что высокопоставленный египтянин был похоронен в Иерусалиме примерно в то время, когда в Египте правил фараон Сети I. Сети стал фараоном в 961 г. до н. э. (согласно Новой Хронологии, лишь через десять лет после того, как Соломон взял в жены дочь Хоремхеба) и умер в 943 г. до н. э. Таким образом, погребение египетской царицы состоялось в период между 10-м и 28-м годом правления ее мужа, но вероятнее всего, ближе к концу этого периода, примерно в 946 г. до н. э., когда ей было около пятидесяти лет.

Работы по возведению храма Яхве начались в четвертом году правления Соломона (968 г. до н. э.), через 480 лет после Исхода израильских племен из Египта в 1447 г. до н. э. Алтарь Давида, стоявший в центре старого гумна, был убран, а северная площадка горы Мориа выровнена и подготовлена к закладке основания храма.

Царь Ахирам из Тира вновь поддержал монархию Израиля, согласившись поставить древесину для строительных работ и направить в Иерусалим команду каменщиков и мастеровых. Соломон отправил в Финикию большой отряд численностью в 1000 человек, которым предстояло перетаскивать стволы срубленных кедров и кипарисов с Ливанских гор к побережью. Эти работники через месяц были заменены другим отрядом в 1000 человек, а месяц спустя им на смену отправился третий отряд, равный по численности. Когда цикл закончился, первый отряд, отдыхавший два месяца, снова стал отбывать трудовую повинность.

Из порта Библа деревянные балки буксировали на финикийских судах до побережья Иоффы (современная Яффа), где их выгружали на берег и тащили волоком через холмы в Иерусалим. В то же время целая армия из 15 000 камнетесов была приставлена к работе на местной известняковой каменоломне; известняк резали на прямоугольные блоки и транспортировали обработанный камень на храмовую гору для сборки. Окончательной обработкой камней и древесины занимались искусные ремесленники из Библа, посланные Ахирамом для того, чтобы сделать дом Яхве самым прекрасным храмом в Ханаане бронзового века.

Финикийские суда использовались для транспортировки древесины — в данном случае в Ассирию (Луврский музей).

Первым блоком, положенным в основание храма, был краеугольный камень (еврейск. Евен-шетиах), на котором впоследствии стоял Ковчег Завета. Этот большой гладкий камень сохранился до сих пор и находится в пятидесяти метрах к северо-западу от «Купола скалы» (арабск. Куббет эс-Сахра) под небольшим куполом, поддерживаемым восемью стройными колоннами, известным как «Купол скрижалей» (арабск. Куббет эль-Алва). Храм состоял из трех частей и следовал устройству старой шатровой скинии, которую Моисей построил под горой Хорив, но имел вдвое больший размер. Святилище Яхве было ориентировано с востока на запад, причем святая святых находилось на западе, а улам (входной портик) и хекаль (холл, или целла) были обращены к востоку и восходящему солнцу.

В период Объединенной Монархии и впоследствии культ Яхве включал ряд солнечных элементов. Яхве был «светом». Священные места (такие, как возвышенность при Гиве/Гивеафе и Иерусалимский храм) смотрели на восход. Знаменитый израильский культовый киоск из Фанааха содержит изображение крылатого солнечного диска над быком, и таким образом, к удовлетворению многих ученых, подтверждает теорию о сродстве Яхве с солнцем. Во многих отношениях «яхвизм» Давида и Соломона был сродни «атонизму» Эхнатона эпохи Амарны. Принимая во внимание, что эти две эпохи сосуществовали в начале X века до н. э. (согласно Новой Хронологии), это, вероятно, не является совпадением. Параллели между «гимном Атону» Эхнатона и псалмом Давида № 103, подмеченные учеными, можно объяснить как прямое заимствование, произведенное молодым царем Давидом у своего старшего современника, религиозного реформатора и первого египетского монотеиста — фараона Эхнатона.

«Купол скрижалей», венчающий краеугольный камень храма Соломона, на котором покоился Ковчег Завета, точно сориентирован на Золотые (восточные) ворота.

Многие предметы обстановки для храма Яхве были изготовлены из бронзы, поэтому часто возникал вопрос, где находился источник руды, позволявший выплавлять бронзу в таких количествах. Сначала считалось, что металл поступал из медных шахт в Тимне (Фимне) в Южном Арабахе (неподалеку от залива Акаба), и поэтому их стали называть «копями царя Соломона». Однако археологические раскопки, предпринятые профессором Бено Ротенбергом в 1960-х и 1970-х годах, показали, что копи разрабатывались в эпоху египетского Нового Царства, а точнее, в период XIX и XX династий (закончившейся вскоре после Рамсеса V), но не позднее. Разумеется, по Традиционной Хронологии Соломон правил спустя несколько веков после того, как прекратились разработки на копях Тимны, поэтому, согласно современной науке, «копи царя Соломона» не имеют к ним никакого отношения. Однако Новая Хронология помещает Соломона в один исторический период с фараонами Сети I и Рамсесом II из ранней XIX династии, когда копи Тимны разрабатывались с максимальной интенсивностью. Мы можем прийти к выводу, что они и были настоящими копями царя Соломона, дававшими медную руду для украшения храма Яхве в Иерусалиме при поддержке египетских чиновников, управлявших шахтными работами.

На одиннадцатом году правления Соломона, когда храм был построен, развернулись работы по строительству царского дворца в городе Давида. Дворец тоже был сооружен из блоков тонкозернистого известняка и ливанского кедра. Как и во всех больших общественных зданиях того времени (период LB II-А), его конструкция учитывала вероятность землетрясений, довольно частых на Ближнем Востоке. Каменные блоки закладывались в канавы фундамента на глубину трех рядов, а на вершину третьего ряда укладывались кедровые балки. Затем внутренние полости между узкими балками заполнялись гравием, и сверху выкладывался четвертый ряд камней. Эта финикийская строительная методика, обнаруженная также в Мегиддо (слой VIII) и во дворце Никмадду в Угарите (поздний бронзовый век), предназначалась для поглощения вибраций и поперечных колебаний, поднимающихся от фундамента во время подземных толчков.

Строительство царского дворца и резиденции дочери фараона продолжалось еще тринадцать лет и было завершено в 948 г. до н. э., после чего высвободившуюся рабочую силу приставили к другим задачам. Часть работников осталась в Иерусалиме для ремонта и расширения городских стен, а другие команды отправились в Газер, Мегиддо и Асор для строительства крепостных ворот и резиденций, где останавливался Соломон во время визитов в разные концы своего царства.

Хотя здания эпохи Соломона в Иерусалиме все еще захоронены под современными домами и камнями мостовой Храмовой горы, мы можем видеть замечательный образец впечатляющей царской архитектуры в Мегиддо, где ворота слоя VIII (период LB II-A) в некоторых местах достигают высоты более трех метров и демонстрируют структуру строительной конструкции, состоящей из трех рядов каменной кладки плюс кедровая балка. То, что этот метод был введен в Израиле финикийцами, ясно показали знаменитые раскопки в Рас Шамре на побережье Сирии к северу от Лотакии. В 1950-х годах французский археолог Клод Шеффер раскопал величественный дворец царя Никмадду из Угарита (древнее название Телл Рас Шамра), относящийся к позднему бронзовому веку, где использовалась точно такая же техника строительства. Согласно «Письмам Амарны», Никмадду был современником Эхнатона, а следовательно, и Давида. По моему предположению, он был также женат на дочери Хоремхеба. Эта огромная каменная резиденция, построенная из известняковых блоков и кедровых балок, является тем самым дворцом, который частично сгорел после зловещего предзнаменования (солнечное затмение перед заходом солнца в 1012 г. до н. э.).

Фрагмент ворот Мегиддо (слой VIII) с тремя рядами каменной кладки на базальтовом фундаменте. Между третьим и четвертым рядом известняковых блоков строители положили кедровые балки (ныне сгнившие), а промежутки заполнили щебенкой.

В 946 г. до н. э. (26-й год правления Соломона) его египетская царица умерла и была похоронена в гробнице на территории современного монастыря Сент-Этьен.[137] Израиль продолжал поддерживать дружеские отношения с Египтом, хотя в 962 г. до н. э. на трон в Мемфисе пришла новая династия фараонов.

Хоремхеб взял своего соратника визиря Прамеса в качестве соправителя. Пожилой командующий армией из Авариса принадлежал к поколению царя Хоремхеба и являлся отдаленным потомком правителей гиксосов из XVII династии.[138] Оба фараона приближались к концу своей жизни. Старший регент правил Египтом в течение двадцати девяти лет, но так и не смог завести наследника мужского пола. Прамес — теперь коронованный и получивший имя Рамсес I — был выбран именно потому, что имел энергичного сына в возрасте немногим более тридцати лет, который мог стать его преемником и укрепить трон Египта. Сети, сын Рамсеса I, воспитывался в Аварисе на военный манер. Он был как раз таким человеком, который мог возглавить кампанию по насильственному восстановлению империи и отразить вторжение южной Хеттской державы в Ханаан.

Тридцать пять лет назад, после смерти Тутанхамона (998 г. до н. э.), его вдова, царица Анкхесенамун, стремилась заключить брачный союз с хеттским императором Суппилулиумой I, правившим в Анатолии. Она отчаянно пыталась избежать вынужденного брака со своим ненавистным дядей Аи, которому было более пятидесяти лет, и ее подозревали в причастности к скоропостижной смерти ее мужа после падения с колесницы. Если Анкхесенамун не смогла бы найти себе подходящего мужа до погребения Тутанхамона (через семьдесят дней после мумификации), то Аи исполнил бы церемонию «отверзания уст» над мумией погибшего фараона и таким образом занял бы трон его преемника. Анкхесенамун посылала письма Суппилулиуме, пока он осаждал город Каркемиш на реке Евфрат на 32-м году своего правления (999 г. до н. э.). После некоторого колебания царь хеттов согласился с предложением египетской царевны и послал своего сына Зананзу в Египет, чтобы он стал мужем Анкхесенамун и следующим фараоном. Это был бы поразительный альянс между двумя величайшими державами того времени, но Аи не собирался спокойно наблюдать за крушением своих амбиций. Зананза был убит, когда он пересекал египетскую границу у пограничной крепости Зиле.

Когда Суппилулиума услышал о гибели своего сына, он пришел в бешенство и поклялся, что предательство не останется безнаказанным. С того времени, как фараон Аи воссел на трон со своей недовольной супругой, Хеттская империя находилась в состоянии непримиримой войны с Египтом — войны, которой предстояло продлиться семьдесят пять лет и закончиться лишь с заключением другого, на этот раз успешного, брака между египетским царем и хеттской царевной.

Бог Ра-Харахти в образе сокола предлагает символы власти и жизни фараону Сети I (Абидос).

Царя Сети I тщательно готовили для отражения хеттской угрозы с севера. В его распоряжении имелась обновленная армия из 2000 колесниц и 30000 пехотинцев, на которую была возложена миссия вернуть обратно земли, утраченные в дни «ереси Амарны». Пока Сети I и Соломон правили в соседних державах, союз между Израилем и Египтом, установленный во времена Давида, оставался в силе.

В первый год своего правления Сети I активно выполнял свои обязательства по мирному договору и посылал войска на восток долины Изреель в окрестности Веф-Сина, а также в верховья долины Иордан для усмирения беспорядков, начавшихся в городе Хамат[139] (местный Хамат, а не город Хамат-на-Оронте в Сирии). Подробности египетской экспедиции записаны на двух стелах, обнаруженных в Веф-Сине и датированных началом правления Сети I. Воины фараона ударили по мятежникам хабиру на севере в окрестностях озера Киннерет (Галилейское море) и в окрестностях Рехова в долине Иордан (напротив города Пелла, также принимавшего участие в беспорядках). Египетские войска, прибывшие в регион, захватили мятежные города «за один день». Армии Амона (Фивы) и Сета (Аварис) взяли города Хамат и Яноам[140] соответственно, армия Ра (Гелиополис) оккупировала Веф-Син. Из-за этого инцидента Соломон согласился на то, чтобы египетский гарнизон, остававшийся в Веф-Сине, охранял северную границу и держал под защитой выгодные торговые маршруты, проходившие через долину Изреель.

На второй год правления Сети египетская армия снова направилась по Via Maris через территорию Соломона в долине Изреель и дальше в долину Бекаа. Второе войско было отправлено в Симиру морским путем, откуда оно выступило маршем через ущелье Хомс-Триполи навстречу главной армии, подходившей с юга. За одну военную кампанию египетский фараон сумел вытеснить хеттов из южной Сирии и захватить Кадеш-на-Оронте, где впоследствии археологи обнаружили фрагмент стелы с картушем Сети. Египет на время вернул господство над старыми угодьями Азиру.

Соломон в свою очередь получил выгоду от восстановления египетской власти в регионе и от стабильности торговых маршрутов. Его финикийские союзники находились в Тире, Сидоне и Библе; он также успешно выступал в роли посредника, выступавшего от лица египетской державы в приобретении северных лошадей и благовоний из Аравии. Что касается последнего, то теперь нам нужно обратить внимание на большой верблюжий караван, прибывающий к воротам Иерусалима со специями, миррой, ладаном… и самым драгоценным грузом — прекрасной царицей Савской.

Поскольку богатство царя Соломона с каждым годом увеличивалось, он обращал свой взор все дальше за экзотическими товарами для украшения своего царства или торговли с другими странами. Финикийские суда в течение многих столетий перевозили товары по Восточному Средиземноморью и между островами Эгейского моря и Критом, но Красное море перестало быть ареной оживленной деятельности со времен сыновей Хама, мигрировавших в Африку из Месопотамии. Однако значительная часть благовоний и экзотических сортов древесины в Древнем мире происходила из Аравии и земли Поэна (Пунт). Египтяне иногда отправлялись в экспедиции на юг вдоль западного побережья Красного моря с торговыми миссиями в Пунт, но все товары, привезенные из этих редких поездок, оставались в Египте и не экспортировались в Левант. Израиль, при царе Соломоне обладавший доступом к заливу Акаба, был единственным крупным государством в Ханаане, имевшим возможность эксплуатировать этот выгодный сегмент рынка.

Чиновники царя Иерусалима уже действовали на юге Арабаха, вместе с египтянами надзирая за работами на медных рудниках Тимны. Оставалось сделать лишь небольшой шаг, чтобы открыть новый торговый маршрут на юге. Соломон решил построить гавань неподалеку от Тимны в Езион-Гевере (около современного Эйлата) в верхней части залива Акаба. Там он имел флот из трех судов, сооруженных из излишков ливанского кедра, оставшихся после строительства храма и дворца. Царь Ахирам, уже тридцать три года правивший в Тире, предоставил опытных штурманов для торговых экспедиций, отправившихся в землю Офир в 947 г. до н. э.

Первые две недели израильский флот прижимался к западному побережью Красного моря, направляясь во «врата Пунта» на территории современного североафриканского государства Эритрея. После обмена товарами и сбора необходимых сведений о течениях за Баб-эль-Мандебским проливом суда поплыли в Аравийское море и продолжали следовать вдоль побережья вокруг африканского рога, прежде чем повернуть на юг. Месяц спустя они достигли земли Офир (современный Мозамбик), где купцы и представители царя оставались в течение года, наблюдая за торговыми переговорами с местными племенами и приобретая золото из богатых месторождений региона. Некоторые израильтяне женились на дочерях племенных вождей и становились прародителями новых племен, следовавших заветам Яхве. Современный анализ ДНК племени лемба (рассеянного по территории Зимбабве, Мозамбика и северо-восточным районам Южной Африки) показал, что они являются потомками жреческого рода левитов — о чем они сами всегда утверждали, но никто не верил этому, поскольку они являются чернокожими, типично негроидными людьми. Поразительно, что лемба до сих пор продолжают следовать религиозным обрядам иудаизма в своих племенных ритуалах.

В конце концов флот отправился в долгий обратный путь, нагруженный 420 талантами золота и множеством других товаров из Южной Африки, включая сотни слоновьих бивней. Проплывая по восточной оконечности Красного моря, торговая миссия на короткое время остановилась у побережья Савы (древняя Саба в Йемене). Земля Савы разбогатела на торговле аравийским ладаном и миррой благодаря культивации деревьев с благовонной смолой, растущих на рукотворных террасах, лепившихся к гумидным западным склонам гор Красного моря. Царица Савская, увидев тяжело нагруженные корабли Соломона, возвращавшиеся с торговой миссии в Офир, поняла, что может вести взаимовыгодные дела с этим человеком. Она могла отправлять благовония из своего царства (высоко ценившиеся в храмовых ритуалах Ханаана) верблюжьими караванами в Израиль, а Соломон стал бы распространять эти товары по всему Леванту через свою уже обширную и продолжавшую расти торговую сеть. Когда флот Соломона отправился в последний этап своего обратного плавания, царица Никулис из женской правящей династии Савы (царица Билкис из арабских преданий и эфиопская Маккеда) стала строить планы визита в блестящую новую столицу своего потенциального делового партнера.

В 945 г. до н. э. (на следующий год после смерти дочери фараона) огромный верблюжий караван с прекрасной царевной из Аравии и грузом специй, благовоний, золота и драгоценных камней из пустынных гор прибыл к воротам Иерусалима. Цивилизованный двор принимающей стороны, помпезность высших чиновников и религиозные церемонии произвели сильное впечатление на царицу Никулис. Она была поражена величественным видом и пышными украшениями храма, где обитал невидимый бог. В царе Соломоне она нашла превосходного партнера не только для своих торговых планов, но ив других отношениях. Царица три года оставалась в Иерусалиме, прежде чем вернуться на свою пустынную родину. Никулис больше никогда не видела своего друга и союзника, но унесла с собой в Савское царство нечто драгоценное, что напоминало ей о Соломоне до конца ее дней.

Никулис родила мальчика, которого назвала Менеликом. Он стал основателем новой царской династии, которая в течение тысячелетий продолжала утверждать, что ведет свой род от Соломона. Свидетельства многочисленных культурных контактов с Древним Израилем сохранились по сей день, включая эфиопских евреев-фалашей и предание о том, что в старинном городе Аксуме хранится Ковчег Завета. Последним из царского рода Менелика (во всяком случае по его собственному утверждению) был Хайле Селассие (1892–1975), император Эфиопии и святой покровитель растафарианской веры (до коронации его звали Рас («царевич») Тафари).

За первые два десятилетия своего сорокалетнего правления царь Соломон из Иерусалима стал одним из богатейших правителей Леванта, не уступавшим правителю Угарита или царю Тира, давнего союзника Израиля.

Города, расположенные ближе к границам царства, такие, как Мегиддо, Газер и Асор, стали крупными торговыми центрами, через которые к царскому двору в столицу стекались различные экзотические товары. Аравийская торговля, проходящая через территорию Израиля, была обложена налогом; региональные наместники отправляли местные товары в государственную службу податей. В общем и целом Соломон ежегодно получал более 600 талантов золота — во всяком случае, об этом сообщается в 3-й книге Царств [10: 14]. Обладая таким богатством, царь мог наделять храм Яхве на горе Мориа необыкновенными дарами и умножать роскошь царского дворца в Иерусалиме. Для украшения «дома ливанского кедра» (т. е. дворца) было изготовлено 200 больших и 300 малых щитов из кованого золота. В приемном зале стоял царский трон, вырезанный из слоновой кости с крылатыми львами (сфинксами) по обе стороны. Именно такой трон появляется на знаменитой резьбе по слоновой кости, обнаруженной во дворце из «слоя VIII» в Мегиддо, который, согласно Новой Хронологии, датируется эпохой Соломона. На резьбе изображен царь, сидящий на троне в обрамлении крылатых сфинксов, принимающий чашу от царицы. Царица носит корону с плоским верхом, сходную с теми, которые носили царственные дамы при дворе Амарны, и держит в руке цветок египетского лотоса, стоящий за ней певец псалмов играет на лире, король окружен голубями — символами мира.

Флот в Езион-Гевере каждые три года отправлялся в плавание в Афир, продолжавшееся полтора года. Таким образом, дворцы Соломона регулярно пополнялись африканскими товарами: золотом, серебром, слоновой костью, благовонными породами дерева, шкурами экзотических животных, мартышками и павианами.

Такое богатство позволило царю укрепить военную мощь Израиля и превратить не вполне организованную племенную пехоту (дополняемую наемными воинами-хабиру) в профессиональную армию с гарнизонами в Газере, Мегиддо и Асоре. Эти три города были заново укреплены и снабжены конюшнями для крупного контингента колесниц с упряжками лошадей. Впервые в истории Израиля колесницы играли важную роль в военной тактике и стратегии. Эпоха партизанской войны, доказавшая свою эффективность в период Судей, закончилась, и Израиль стал организованной военной державой, как и все остальные крупные государства этого региона. Как уже упоминалось, Соломон имел мирные договоры с Египтом и Финикией, требовавшие предоставлять обученные военные контингенты в любом конфликте, в котором участвовали члены коалиции.

Штриховой рисунок с резной слоновой кости из Мегиддо, на котором изображен Соломон и его египетская царица (Музей Рокфеллера, Иерусалим).

Соломон также учредил новую военную академию для подготовки молодых бойцов. Впоследствии эти рекруты входили в состав элитной бригады, чем-то напоминавшей современные силы специального назначения, или командос. Элитные силы царя Соломона в этом тройственном альянсе были известны под названием неарим — «молодые храбрецы».

На тридцать третьем году правления Соломона (939 г. до н. э.) новый египетский фараон Рамсес II прошел через пограничный пост Зиле и пересек Синай в сопровождении армии Амона (Фивы), Ра (Гелиополис), Птаха (Мемфис) и Сета (Пи-Рамсес/Аварис). Четыре огромные колонны, каждая из которых состояла из 500 колесниц и 5000 солдат, направились на север через Via Maris, а царь со своей стражей возглавлял все воинство.

Ничего подобного не бывало со времен Тутмоса III. Даже его отец Сети I не смог собрать такую боевую машину, когда отвоевал Кадеш-наОронте у хеттов в 960 г. до н. э. Молодой Рамсес, которому исполнилось лишь девятнадцать лет, на пятом году своего правления преисполнился решимости раз и навсегда избавить Египет от хеттской угрозы. Слишком долго императоры Суппилулиума I,[141] Мурсили II,[142] а теперь Муватали II[143] занимали территории в Амурру, которые ранее входили в сферу влияния Египта. Кадеш снова перешел в руки хеттов и их союзников. Рамсес выступил для того, чтобы захватить город, точно так же, как сделал его отец, но на этот раз он собирался вытеснить хеттов из Сирии.

Когда египетская армия прошла мимо города Мегиддо и углубилась в долину Изреель, элитные израильские войска неарим грузились на финикийские суда в порту Дор, расположенном в трехстах километрах севернее по побережью. По условиям старого мирного договора, заключенного во времена Хоремхеба, они должны были присоединиться к Рамсесу в Кадете в шестидесяти километрах к востоку от Сумура (Симиры), пройдя через ущелье Хомс-Триполи в Ливанских горах.

Соломоновы врата (А) в Мегиддо (слой VIII) и дворец (С), расположенные под воротами слоя IVA-IVB (В), которые ранее приписывались Соломону, но по Новой Хронологии были построены при Иеровоаме II.

Две недели спустя Рамсес с армией Амона находился на северной оконечности долины Бекаа (древняя Амка) в нескольких дневных переходах от Кадета. Армия Ра находилась в Баальбеке, а армия Птаха достигла Камиди (Камид эль-Лоз). Армия Сета проходила гору Ермон на южной оконечности долины Бекаа. Когда Рамсес пересекал брод на реке Оронт к югу от Шабтуны, ему сообщили о захвате двух шпионов шосу (бедуинов), которые после допроса признались, что хеттская армия все еще находится далеко на севере в Алеппо, страшась открытого столкновения с египетской военной мощью. Рамсес был обрадован новостями и продолжил наступление на Кадет ускоренным маршем вместе с армией Амона. С наступлением темноты он разбил лагерь на западном склоне большого холма (Кадеш-на-Оронте), вершина которого была окружена внушительной стеной из глинобитных кирпичей. Армия Ра должна была прибыть рано утром, и армия Птаха недалеко отставала от нее. Это были все силы, необходимые Рамсесу, чтобы захватить Кадеш, лишенный защиты хеттской армии и ее союзников. Когда молодой фараон в тот вечер ложился спать в своем шатре, он не представлял, что на следующий день дела пойдут не так, как ему бы хотелось.

Героическая фигура Рамсеса II, скачущего в битве на колеснице (Рамессеум).

Туман над долиной Оронта под Кадетом (Телл Неби Менд) в Сирии.

Как это часто бывает в плодородной долине Оронта, на рассвете местность окутал плотный туман. В начале 1990-х годов во время раскопок в Телл Неби Менд (древний Кадеш) с экспедицией Лондонского института археологии я иногда улучал момент, чтобы выйти рано утром на руины укреплений позднего бронзового века и посмотреть на море тумана, покрывающего поля. Сам курган казался огромным островом из какой-нибудь готической сказки. Но три тысячи лет назад в достопамятный «десятый день третьего месяца Шему» пятого года правления Рамсеса (939 г. до н. э.) этот фантастический ландшафт был слишком реальным и смертоносным для египетских экспедиционных войск. Рамсеса разбудили посреди ночи и сообщили ужасающую весть: вместо того чтобы оставаться в Алеппо, в двухстах километрах отсюда, хетты находились по другую сторону города Кадеш. В темные предутренние часы египетский патруль захватил вражеских разведчиков и быстро выбил из них горькую правду. Царь Египта был обманут ложными сообщениями от бедуинских лазутчиков. Хитроумный хеттский император Муватали вместе с 3500 колесницами и тридцатисемитысячной армией пехоты расположился лишь в трех километрах от египетского лагеря. Затрубили рога, призывая людей к оружию, и конный гонец помчался на юг, чтобы армия Ра поспешила к полю боя… но было уже слишком поздно.

Командиры Рамсеса II допрашивают захваченных хеттских лазутчиков (Абу-Симбел).

Колесницы Муватали скрытно выдвинулись в темноте и пересекли реку Аронт южнее Кадета. К рассвету они ждали в тумане, готовые отрезать Рамсеса от остальной части его армии. Появившись с востока на рассвете, они врезались в растянутую колонну армии Ра, которая маршировала с раннего утра, чтобы соединиться с Рамсесом. Воины Ра были захвачены врасплох, и их ряды сразу же рассыпались. Выжившие после первой атаки рассеялись по полю, а хеттские колесницы повернули на север, чтобы атаковать армию Амона, поспешно собиравшуюся в одном километре к северу от них. Катастрофа казалась неминуемой… но тут Рамсес совершил поразительный поступок. Вместо того чтобы отступить в безопасное место и оставить своих воинов вести арьергардные бои, храбрый молодой сын Сети взошел на свою колесницу и помчался прямо на хеттскую фалангу. Снова и снова он бросал свою золотую колесницу в самую гущу боя, внося хаос и смятение в ряды врага. Рамсеса могли убить во время любой из его отчаянных вылазок, но безрассудная отвага принесла ему удачу. Впоследствии он утверждал, что его защищал сам великий бог Амон из Карнака.

Но подвиг молодого фараона был бы бесполезным, если бы не своевременное прибытие отрядов неарим из элитных войск Соломона. За сутки они совершили марш-бросок из Симиры и застали хеттское войско врасплох, когда их колесницы в полном боевом порядке вдруг появились на поле боя — на этот раз с запада.

Чаша весов войны качнулась в другую сторону. Пехота неарим вытаскивала хеттов и их союзников-аморреян из колесниц и расправлялась с ними на земле точно так же, как поступил Варак с колесничими Сисары триста лет назад. Вскоре стало ясно, что Рамсес одерживает победу. Когда наступление хеттов было остановлено, армия Ра перестроилась й с запозданием выступила на защиту своего доблестного царя. Хеттское наступление захлебнулось, и через три часа нападавшие превратились в преследуемых. Царь Алеппо, командовавший хеттскими колесницами, приказал отступать. Остатки былой гордости хеттской державы были оттеснены к Оронту, где их положение стало еще более тяжелым. Муватали задержал свою огромную пехотную армию в резерве на восточном берегу реки. Вместо того чтобы послать их в атаку для поддержки колесниц, он оставил войска стоять на месте. Теперь, когда колесницы Муватали попытались пересечь Оронт в обратном направлении, они обнаружили, что путь к спасению перекрыт плотными рядами собственной пехоты. Люди и лошади оказались запертыми посреди бурлящего потока, где их настигали стрелы египетских лучников. Полумертвого правителя Алеппо выловили из воды, но несколько вождей аморреян так и не смогли пересечь реку, и лучшие из хеттских командующих колесницами были убиты.

Хеттские колесничие, тонущие в водах Оронта, и пехотинцы Муватали, беспомощно наблюдающие с восточного (правого) берега реки (Рамессеум, Луксор).

К этому времени армия Птаха прибыла на поле боя. Численность египетского войска возросла до 13 000 солдат, плюс 5000 неарим из Израиля. Две армии сосредоточились на разных берегах Оронта. Битва продолжилась на следующий день, но в конце концов стало ясно, что хетты и египтяне попали в патовую ситуацию. Муватали знал, что он понес значительные потери и Рамсес может объявить о своей победе. Но он также понимал, что египтяне не могут вечно оставаться в Сирии; вскоре им придется вернуться в Ханаан и оставить хеттов и аморреян на их территории. Рамсес пришел для того, чтобы взять Кадеш и вытеснить Муватали из Сирии. Он, несомненно, потерпел неудачу в обоих своих начинаниях, что должно было привести к неизбежным волнениям среди египетских вассалов, как только до них дойдут вести о том, что фараон вернулся с пустыми руками.

В следующие два года постепенно назревал крупный мятеж против египетского правления в Ханаане. Стратегическая неудача Рамсеса оставила Египет уязвимым перед давлением хеттов и арамейцев на севере. Первыми стали отпадать города-государства на окраинах египетской сферы влияния, но даже города Галилеи и долины Изреель вскоре отказались вносить свою лепту из-за давления, оказываемого арамейцами под руководством царя Разона[144] из Дамаска. Позиции Соломона как египетского союзника и посредника на Ближнем Востоке серьезно пошатнулись. В его собственном царстве усиливалось недовольство.

Потратив двадцать лет на строительство храма и царских дворцов в Иерусалиме, богатый израильский монарх не удовлетворил свои амбиции. Соломон не ослабил груз тягот, наложенный им на свой народ. Насильственный рабочий труд получил еще большее распространение по мере введения новых строительных проектов в разных частях царства. В Газере, Мегиддо и Асоре сооружались новые крепостные ворота, царские дворцы и резиденции наместников. Знаменитая крепостная стена (Милло) в Иерусалиме значительно удлинилась из-за строительных работ, связывавших «град Давидов» с Храмовой горой через серию широких террас. Год проходил за годом, однако работа не уменьшалась. Люди устали и ожесточились из-за тяжких трудов.

Иеровоам, сын Навата, надзиравший за строительством Милло, был человеком из племени Ефрема. Он был энергичен, происходил из знатного рода, и люди постепенно начали видеть в нем лидера. Через пять лет он стал крупной политической фигурой в Израиле и центром общего движения против самовластного и распущенного правления Соломона. Пророк Ахия[145] из Силома тоже восстал против Соломона за то, что царь воздвигал святилища в честь Хамоса (бога моавитян) и Милхома (бога аммонитян) для своих чужеземных жен и наложниц. Царь строил эти храмы, исходя из дальновидных политических соображений: он хотел гарантировать прочность своих брачных союзов хорошими отзывами от цариц в тех письмах, которые они посылали на родину. Но жрецы Яхве были в ярости от введения официально санкционированных культов чужеземных божеств на израильской земле. Под предводительством Ахии они стали подстрекать народ к мятежу, используя Иеровоама как центральную фигуру сопротивления.

Спасение царя Алеппо из вод Оронта в битве при Кадеше.

Хетский пленник на войне Рамзеса II против Муватали (Абу-Симбел).

В последнее десятилетие царствования Соломона его держава начала распадаться. На восточной и северной границе Израиля появились два опасных врага. Эдомитятин Адад побуждал жителей Трансиордании свергнуть власть Израиля в отместку за вторжение на его земли. Во время войны с эдомитами в 996 г. до н. э. полководец Давида Иоав в течение полугода проводил кампанию террора, планомерно истребив большую часть населения Эдома. Царской семье удалось бежать на юг в Египет, где молодой Адад получил убежище у фараона Аи. В последующее правление Хоремхеба эдомитский царь в изгнании стал фаворитом египетского двора и даже женился на сестре царицы Мутноджмет. В Библии жену фараона называют «Тахпенесой», но это всего лишь еврейское произношение египетской фразы та-па-пису («та, кто принадлежит царю») — иными словами, главная жена Хоремхеба. После смерти Давида и убийства Иоава людьми Соломона Адад упросил фараона разрешить ему вернуться домой в Эдом, где он мог собрать остатки своего рассеянного народа. Тридцать лет спустя Эдомское царство снова стало достаточно сильным, чтобы бросить вызов израильскому владычеству на своей территории. Теперь, когда в Израиле наступил период кризиса и неопределенности, Адад постоянно нарушал покой на восточной границе царства Соломона.

На севере, в Сирии возвысился преемник царя Азиру. В 992 г. до н. э. Разон, сын Елиада, захватил Дамаск и убил сына Азиру, Ду-Тешуба (библейский Венадад/Бен-Адад I).[146] Его мародерские отряды арамейцев жгли и грабили племенные поселения на севере в течение тринадцати лет, но в конце концов были отброшены войсками Давида в 980 г. до н. э. Однако теперь, через сорок лет, Разон, почувствовавший ослабление позиций Соломона из-за неудачи Рамсеса в битве при Кадете, возобновил старый конфликт. В 938 г. до н. э. он атаковал израильский город Асор, сжег дворец до основания и изуродовал статуи в египетском стиле, украшавшие царские апартаменты, отколов головы и конечности.

Остатки этого величественного сооружения эпохи Соломона недавно были обнаружены Амноном Бен-Тором, ведущим раскопки в Асоре. Большая резиденция из глинобитных кирпичей с открытыми дворами, колоннадами и внутренними залами наглядно демонстрирует подлинный статус величайшего царя-строителя в истории Израиля. Но раскопки Бен-Тора также выявили следы варварских разрушений этой замечательной постройки позднего бронзового века в слое XIII (область А в верхней части кургана). На археологических останках видны следы сильного огня: кирпичи обуглились, а базальтовые ступени, ведущие во двор, растрескались.

Аэрофотоснимок современных раскопок в Асоре с видом на впечатляющий дворец периода LB П-А, постепенно вскрываемый археологами под руководством Амнона Бен-Тора. Входной портик находится справа от прямоугольной рамки, а остальная часть дворца (вскрытая после того, как был сделан снимок) находится под землей слева. На всем здании остались следы сильного пожара.

(А) ворота периода IAII-A; (В) казематная стена периода IAII-A; (С) водораспределительная система; (D) дом с четырьмя комнатами и «стойла» периода IAII-А, перенесенные от дворца и заново собранные на этом месте, чтобы получить доступ к дворцу периода LB внизу.

Некогда считалось, что следы пожара в слое XIII в Асоре являются делом рук Иисуса Навина, который сжег город Иавина и истребил его жителей примерно в 1200 г. до н. э. по традиционной датировке. Но керамика, связанная с периодом уничтожения дворца, навела Бен-Тора на мысль, что падение города Асор позднего бронзового века произошло раньше — примерно в начале XIX династии (Сети I или ранние годы правления Рамсеса II), то есть около 1980 г. до н. э. опять-таки по традиционной датировке. Таким образом, согласно традиционной схеме, помещающей завоевание Земли обетованной в конец XIII века до н. э. (т. е. ближе к концу XIX династии), Асор уже был уничтожен почти за сто лет до предполагаемого прибытия в регион Иисуса Навина и израильских племен. Как и в ситуации с Иерихоном в начале железного века, для Иисуса Навина и его воинов не существовало процветающего Асора — «главы всех этих царств» — который он мог бы разрушить.

Согласно Новой Хронологии, сожжение Асора произошло в последние годы правления Соломона, когда Разон совершал набеги в Галилею (ок. 938 г. до н. э.). Мы можем воссоздать картину бессмысленных разрушений на севере, пока престарелый царь занимался самовозвеличиванием и затевал все новые строительные проекты в столице государства. Соломон явно утрачивал контроль над царством, созданным его отцом, царем-воином Давидом.

Все эти беды привели к значительному напряжению в центре Израильского государства. Людей заставляли строить и украшать столицу, в то время как сама держава, существовавшая еще не более семидесяти лет, начинала разрушаться по окраинам. С точки зрения обычного человека, идея израильского «замка Камелот», задуманного Соломоном, не имела никакого смысла.

Ахия и другие жрецы возбуждали мятежные настроения среди строителей, занятых подневольным трудом. Они убедили Иеровоама бросить вызов власти Соломона, и вскоре в стране вспыхнул настоящий бунт. Царские отряды неарим быстро подавили беспорядки, но так и не смогли поймать Иеровоама. Лидер народного восстания бежал на средиземноморское побережье и отплыл в Египет, где, как и царь Адад из Эдома до него, получил политическое убежище.

Иеровоам прибыл ко двору Рамсеса II в Пи-Рамсесе (Аварис) весной 937 г. до н. э., когда фараон готовился выступить из Египта с карательной экспедицией, чтобы положить конец беспорядкам на северных границах империи. Рамсес, правивший уже седьмой год, не имел никакого желания ублажать своего израильского союзника и возвращать Иеровоама обратно для показательной казни. Тот факт, что элитные войска Соломона спасли жизнь юному фараону в битве при Кадете три года назад, мало что значил в более широкой перспективе региональной нестабильности и мятежей, занимавших умы египетских военных стратегов. На самом деле Рамсес склонялся к мнению, что Иерусалим и заносчивый царь Израиля являются частью проблемы. Причиной всех бед было сведение счетов, предпринятое народами, которые были истреблены и порабощены во времена Давида. Поэтому фараон рассматривал появление популярного израильского лидера, находившегося в оппозиции к Соломону, как потенциальную возможность разделения Израильского царства и изоляции Иерусалима. Но это могло подождать до того времени, когда престарелый царь Израиля уйдет на покой и начнется борьба за престолонаследие.

Одна из четырех колоссальных статуй Рамсеса II, украшающих фасад скального храма Абу-Симбел в Нубии.

Часть пятая ДВА ЦАРСТВА

Глава шестнадцатая РАСКОЛ (3-я Царств, 12:1–4-я Царств, 16:34 и 2-я Паралипоменон, 10:1–2-я Паралипоменон, 16:14)

Иеровоам и Сусаким — Разграбление храма Соломона — Аса из Иудеи — Дом Амврия и Ахава — Крушение XIX династии в Египте — Конец бронзового века

Со смертью Соломона мы вступаем в новую эпоху в истории Израиля, которую ученые назвали «периодом Разделенной Монархии», когда объединенное государство Израиль внезапно раскололось на два царства после «схизмы» 931 г. до н. э. В течение следующих двухсот лет северное царство Израиля (представлявшее десять из двенадцати племен) находилось под управлением царей, живших в городах Фирца и Самария до того, как последний город был захвачен ассирийцами в 722 г. до н. э., а жители угнаны в Месопотамию. Северное царство Иудеи продолжало существовать еще 135 лет до разграбления Иерусалима Навуходоносором II в 587 г. до н. э. и изгнания евреев в Вавилон.

Наша история об этой сложной политической эпохе начинается с раскола и появления на сцене первого египетского фараона, получившего конкретное имя в Библии.

«На пятом году царствования Ровоамова Сусаким, царь Египетский, вышел против Иерусалима и взял сокровища дома Господня и сокровища дома царского, все взял; взял и все золотые щиты, которые сделал Соломон» [3-я Царств, 14: 25–26].

Однако библейское имя, данное этому египетскому царю, привело к распространенному недоразумению среди ученых, занимающихся исследованием Древнего мира; по моему мнению, это недоразумение находится в центре всех проблем, связанных с историчностью библейского повествования. Отсутствие убедительного и документально подтвержденного синтеза между археологией Леванта и историей Ветхого Завета, подчеркиваемое во многих книгах и телевизионных документальных сериалах, в конце концов сводится к неправильной интерпретации одного исторического персонажа — египетского фараона, разграбившего сокровища храма Соломона в Иерусалиме.

В течение последних 170 лет египетский царь, которого в Библии называют Сусаким, отождествлялся с основателем XXII династии — фараоном Неджхеперра Шошенком I. Отождествление было основано главным образом на сходстве имен и на том факте, что Шошенк действительно оставил записи о своем военном походе в Ханаан на стенах храма Карнака в Фивах. Однако доктор Джон Бимсон успешно доказал, что военные действия Шошенка никак не совпадают с действиями Сусакима, описанными в 3-й книге Царств [14: 25–26] и во 2-й книге Паралипоменон [12: 2–9]. Надписи на портале Бубастиса в храме Карнака свидетельствуют о том, что Шошенк воевал против царства Израиль на севере, в то время как библейский Сусаким, будучи союзником Израиля, напал на царство Иудея с юга. Шошенк прошел на север мимо Иерусалима, в то время как Сусаким осадил город, а затем разграбил сокровища храма Соломона.

Шошенк не внес название Иерусалима в список городов своей военной кампании, хотя предполагается, что он разграбил его под именем библейского Сусакима в 927 г. до н. э., согласно традиционной библейской хронологии. Более того, в Библе был обнаружен фрагмент статуи фараона Шошенка I с именем библосского правителя Авиваала рядом с египетским царским картушем. Согласно анналам царя Тиглатпаласара III из Ассирии (744–727 гг. до н. э.), преемник Авиваала в третьем поколении по имени Шипитваал (ассирийск. Шибитибиили) правил в Библе в 737 г. до н. э. Если отступить три-четыре поколения назад от этой жестко установленной исторической даты, то мы попадаем, как минимум, в 820 год до н. э. для Авиваала и, следовательно, Шошенка I. Таким образом, фараон Шошенк, правивший в конце IX века до н. э., едва ли может быть тем же человеком, что и библейский царь Сусаким, разграбивший Иерусалимский храм в последней четверти X века до н. э. (если только он не правил более ста лет).

Факты говорят сами за себя. Шошенка I нельзя отождествить с библейским царем Сусакимом, разграбившим храм Соломона. Согласно Новой Хронологии, под именем Сусакима скрывается не кто иной, как фараон Рамсес II, чье сокращенное имя Суса пользовалось широким распространением как среди обычных египтян, так и в Ханаане, где такие города, как Сумур (египетская Симира) в Финикии, были переименованы и получили названия «город/крепость Сусы» в честь этого наиболее знаменитого из египетских царей-воинов.

Статуя Осоркона I, сына Шошенка I, с финикийской надписью, называющей имя царя Библа «Еливалл, сын Авиваала», что позволяет датировать царствование Осоркона I ок. 800 г. до н. э. (Луврский музей).

Возможно, Рамсес II был величайшим из египетских фараонов — покорителем многих земель и строителем некоторых грандиозных монументов Древнего Египта. В более позднюю античную эпоху его считали самым знаменитым царем древности. Греки и римляне называли его Созострисом, что является производным от популярного имени Суса. Египтологи часто изображают его чванливым правителем, чьей главной жизненной целью было самовозвеличивание. Библейские историки тоже клеймят его как злодея времен Исхода — упрямого фараона, который «не выпускал людей из земли своей». Однако фараона «Сусу» следует рассматривать в контексте Древнего мира, в котором великие люди правили империями благодаря силе воли и честолюбию. В древние времена один человек действительно мог изменить мир, в котором родился. Рамсес Великий был одним из таких людей, и он обеспечил себе место в истории, запечатлев свои подвиги на множестве монументов, воздвигнутых им по всему Египту. Там изображены сцены битв с его участием и начертаны его официальное имя и титулы — Усермаатра сетепенра Рамсес-мериамон, — но простые люди знали его как Сусу, и под этим именем он превратился в легенду и стал греческим Созострисом.

Наступил семнадцатый год правления Рамсеса II в Египте. На дворе 927 г. до н. э., и прошло уже двенадцать лет с достопамятной битвы при Кадете. За это время азиатская империя Египта подверглась жесткому давлению со стороны северной конфедерации хеттов и арамейцев. Правители городов-государств в Ханаане испытывали беспокойство и предчувствовали грядущие политические перемены. На седьмом году правления Рамсеса (35-й год правления Соломона) в регионе вспыхнул крупный мятеж против египетского владычества. Фараон немедленно отправился в поход, чтобы сокрушить бунтовщиков и поставить на место колеблющихся вассалов. Эта кампания продолжалась весь следующий год; затем Рамсес приступил к реформам в области зарубежной политики, чтобы сделать египетское присутствие в регионе более осязаемым. Вассальные правители больше не могли быть единственными глазами и ушами Египта в северной части империи. Рамсес поставил военных наместников в крупных стратегических городах, таких, как Газа (на северной прибрежной равнине), Веф-Син (в долине Изреель), Зарафан (Телл Эс-Сайдиех в долине Иордан), Камеди (Камид эль-Лоз в долине Бекаа) и Симира (Телл Казел на финикийской прибрежной равнине), и защитил их гарнизонами. Но брожение в умах вассальных правителей продолжало тревожить египетского царя. Не последней из его забот была ситуация в Израиле, где ранее надежный политический посредник царь Соломон состарился и, более того, стал утрачивать политическую власть над вассальными государствами Израиля, покоренными Давидом полвека назад.

В течение ряда лет арамейцы из Дамаска под предводительством царя Разона совершали набеги в Галилею и даже разграбили крупный израильский город Асор. Царства в Трансиордании тоже отпали от Соломона и отказались платить дань. Тем не менее Соломон продолжал тратить ресурсы своей страны на крупные строительные программы, вместо того чтобы предпринимать военные усилия по защите северных и восточных территорий для своих египетских хозяев. Поэтому в 938 г. до н. э., когда при дворе фараона появился красноречивый и харизматичный Иеровоам, бежавший от угнетения режима Соломона, Рамсес стал видеть в нем естественного преемника престарелого царя на троне Израиля. Это был вассал, который сохранит верность Египту и, возможно, поможет стабилизировать ситуацию — по крайней мере на севере, где Иеровоам пользовался значительной политической поддержкой у местных племен. Иеровоам быстро убедил правителя, самого могущественного соседа и союзника Израиля, что он сможет стать человеком, который восстановит доверие людей и, следовательно, укрепит власть фараона в регионе.

После смерти Соломона в 931 г. до н. э. Рамсес отправил Иеровоама с египетской поддержкой, чтобы он мог заявить о своих правах на престол. В Сихеме собрался большой совет племен, где сорокалетнему Ровоаму, сыну Соломона от аммонитянки Наамахи, было предложено царство над всем Израилем, если только он облегчит тяжелое бремя, возложенное на народ его отцом. Новый царь Иерусалима отказался и заявил, что он скорее увеличит бремя, чем станет слугой подданных своего отца. Услышав это, значительное большинство израильтян покинуло собрание, отказавшись присягать на верность сыну и наследнику Соломона. Раскол, который привел к разделению Израильского царства, произошел из-за глупости самонадеянного нового царя, не пожелавшего прислушаться к оправданным требованиям своего народа.

Ровоам возвратился на юг и стал править над племенными территориями Иуды и Вениамина из столицы в Иерусалиме, а Иеровоам I был помазан царем над всеми остальными племенами и стал жить в своей новой столице Фирце,[147] стране холмов на территории Ефрема. Период Объединенной Монархии в истории Израиля, продлившийся 81 год, завершился, и два племенных царства поделили Землю обетованную между собой.

Иеровоам сознавал, что, пока культовый центр Израиля находится в Иерусалимском храме, его собственное положение как правителя северных племен будет непрочным. Поэтому новый царь Израиля изготовил двух золотых тельцов, похожих на того, который был сделан Аароном у подножия горы Синай. В данном случае статуи быков были олицетворениями старинного бога Эля, по-прежнему высоко почитаемого народом Израиля.[148] Тельцы были установлены в кумирнях в Вефиле («дом Эля») и в северном городе Дан с явным намерением прекратить паломничество в храм Яхве в старой столице.

С учетом сильной политической поддержки, оказываемой Египтом его северному сопернику, Ровоам опасался за участь своего заметно уменьшившегося царства. Он, вероятно, мог отразить любую угрозу для нового государства Израиль на его северных границах — но что, если могущественный Рамсес или его союзники-филистимляне на побережье нападут с юга? Царь Иерусалима немедленно принялся укреплять города на западной и южной границе Иудеи в предчувствии военной агрессии со стороны египетского фараона. В каждой цитадели он разместил одного из своих сыновей, командовавших стражей, и снабдил их оружием и провиантом. Опасения Ровоама оказались оправданными.

В 927 г. до н. э., на пятый год правления Ровоама, Рамсес перешел через Синай с тридцатитысячной армией, состоявшей из египтян, кушитов и ливийцев (библейская цифра — более 60 000 — представляется явным преувеличением). Сначала он захватил прибрежный город Ашкелон, а потом направился в глубь страны, чтобы захватить Газер, ранее отданный Соломону в качестве приданого, когда он женился на дочери фараона Хоремхеба. Один за другим укрепленные города Иудеи сдавались на милость победителя, и через две недели

«Когда царство Ровоама утвердилось, и он сделался силен, тогда он оставил закон Господень, и весь Израиль с ним. На пятом году царствования Ровоама Сусаким, царь Египетский, пошел на Иерусалим, потому что они отступили от Господа. С тысячью и двумястами колесниц и с шестьюдесятью тысячами всадников; и не было числа народу, который пришел с ним из Египта, Ливиянам, Сукхитам и Ефиоплянам. И взял укрепленные города в Иудее, и пришел к Иерусалиму» [2-я книга Паралипоменон, 12: 1–4].

Два верхних блока с правой стороны стены «хеттского мирного договора» Рамсеса II в Карнаке. Над сценой осады Ашкелона можно видеть маленькую вражескую (израильскую) колесницу, опрокинутую могучими конями из колесницы Рамсеса II. Израильтяне не имели армии колесниц до начала царствования Соломона, и это доказывает, что Рамсес II не мог быть фараоном Исхода.

Ровоам ничего не мог поделать. Ему оставалось лишь капитулировать. Моля о пощаде, царь Иерусалима открыл городские ворота и впустил мародеров. Воины Рамсеса забрали золотые щиты из дворца Соломона и унесли искусную резьбу по слоновой кости, украшавшую величественный трон царя. Затем они поднялись в святилище Яхве на Храмовой горе, где забрали сокровища бога Израиля. К счастью, пока египтяне грабили царский дворец в Иерусалиме, жрецы Яхве успели спрятать Ковчег Завета — единственное сокровище, не вернувшееся в город Пи-Рамсес в восточной части Египетской дельты.

Рамсес отбыл из Иерусалима и направился на север для захвата мятежного города Яноам в Галилее, а тем временем в Египет был отправлен огромный, тщательно охраняемый трофейный караван с богатствами Соломона. Золотые щиты впоследствии были расплавлены и превращены в тонкие листы золотой фольги, покрывавшие пол тронного зала в богато изукрашенном дворце Рамсеса. Сцены завоевания Израиля были начертаны на стене храма в Карнаке, где содержится текст мирного договора с хеттами, заключенного на двадцать первом году правления Рамсеса.

Стена «хеттского мирного договора» (также известная как Ашкелонская стена) в Карнаке. Договор (А) вырезан между двумя центральными пилястрами, а блоки с изображением битв в Израиле (В) примыкают к правому пилястру.

Ровоам, униженный и опасающийся за свою жизнь, был вынужден дать клятву верности египетскому фараону, чтобы остаться на троне Иудеи. Южное царство лишилось не только своего золота, но и власти, что сделало Северное царство Израиля мощной политической силой в Ханаане. При поддержке Египта эпохи XIX династии и в тесном контакте с торговыми сетями на прибрежной равнине и в долине Изреель, Иеровоам I благоденствовал более десяти лет, а Иудея при Ровоаме превратилась в политические задворки.

Процарствовав семнадцать лет, Ровоам умер в 914 г. до н. э., и трон Иудеи перешел к его сыну Авии[149] (на 18-й год правления Иеровоама). Новый царь Иерусалима немедленно выступил на север, чтобы вступить в бой со своим соперником, и две армии встретились у горы Цемараим в окрестностях Сихема. Войска Авии одержали победу и оттеснили Иеровоама к его столице Фирце. Потом иудейские солдаты захватили священный город Вефиль, где низвергли золотого тельца Иеровоама. Они также взяли города Джеханнах и Ефрон, расширив территорию племени Вениамина в северном направлении. Иеровоам I был сильно ослаблен этим внезапным военным поражением, но продолжал править еще три года, а в 911 г. до н. э. ему наследовал его сын Надав. Годом ранее короткое, но успешное правление Авии из Иудеи подошло к концу, и на трон вступил его сын Аса,[150] который за свое долгое царствование показал себя одним из величайших правителей Иудеи.

В 910 г. до н. э. (на третий год правления Асы) Надав из Израиля был убит Ваасой[151] (сыном Ахии, пророка Силома), который захватил трон. Он сразу же принялся истреблять всех потомков Иеровоама I, так что весь дом первого царя Северного царства был уничтожен за несколько дней. Вааса правил в Фирце в течение двадцати четырех лет.

Аса был ревностным почитателем Яхве. Он разобрал все святилища, посвященные другим богам, изобиловавшим в Иудее во время правления Ровоама, столбы Ашерах (символы священных деревьев), символизировавшие супругу Ваала, были вырваны из земли. В последующие годы Ашерах ассоциировалась с Яхве в народной религии Иудеи. Обычные люди (в противоположность жрецам) считали естественным, что их бог должен иметь супругу, как и все прочие божества мужского пола в Древнем мире. Однако Ашерах была синонимична Астарте/Астароту и месопотамской Иштар, а следовательно, являлась святотатством для жреческой иерархии монотеистического культа Яхве.

Ваал («властелин») был самым популярным богом на древнем Ближнем Востоке. Он был одновременно богом грозы, воином и считался легендарным героем-царем прошлого. Ваал являлся прямым богохульством для израильских священнослужителей именно потому, что он был человеком, возвышенным до божественного статуса. По моему мнению, этот всеобщий бог, известный как «властелин, сын Эля», был не кто иной, как могучий зверолов и воин Нимрод, который первым «стал силен на земле». Как мы видели в главе 4, прославленный царь I династии Урука построил Вавилонскую башню и основал города Ашшур и Ниневия. Ассирийцам он был известен под именем Нинурта; для вавилонян он был Мардуком. Его божественной супругой была Инанна, также известная как Иштар, которая в Ханаане стала называться Астартой (библейский Астарот и Ашерах).

В течение десяти лет (912–903 гг. до н. э.) Аса правил в мире и спокойствии. За это время он смог восстановить укрепленные города, разрушенные Рамсесом/Сусой, и вернуть армии Иудеи ее былую мощь. Рамсесу, которому теперь было около шестидесяти лет (42-й год правления), сообщили о новой угрозе. Он отправил крупное войско, состоявшее из кушитских и ливийских наемников, под командованием полководца Зарая (который сам был кушитом), чтобы сокрушить военные устремления Иудеи. Однако Аса обошел своего противника — на этот раз «на долине Цефата, у Мареши» и преследовал бегущих кушитов до города Герара на прибрежной равнине, разграбив по пути города, находившиеся под египетским протекторатом. Египет подвергся унижению, и Рамсес больше не тревожил Иерусалим и его правителей.

Царь Аса доказал свою силу всем соседям и в результате одного этого сражения выиграл еще пятнадцать лет мира и спокойствия. Но в 887 г. до н. э. Вааса из Израиля вошел в Иудею и стал строить укрепления в окрестностях Рамаха. Это было прямым вызовом для Асы, который не стал отвечать ударом на удар, а предпочел подкупить царя Бен-Адада Р из Дамаска, чтобы тот разорвал свой союз с Израилем и совершил набеги на города Дан, Ийон и Авелмаим в Галилее, принадлежавшие к Северному царству. Эта диверсия сработала. Вааса поспешил отразить арамейскую угрозу и оставил свои стратегические позиции в Рамахе. Затем воины Асы выступили из Иерусалима и разобрали укрепления противника. Впоследствии они воспользовались этими камнями для укрепления Гивы (старого города Саула) и Мицфы.

Война против Бен-Адада и арамейцев из Дамаска вскоре привела к смерти Ваасы, который скончался в том же году, и на трон взошел его сын Ила.[152] Новый царь Самарии правил менее двух лет и был убит Замврием, командовавшим колесницами. Царя пригласили отобедать в доме «начальствующего над дворцом» — сирийца по имени Арса, который почти несомненно участвовал в заговоре. Когда Ила напился до бесчувствия, Замврий вошел в комнату и зарубил царя. Весть о гибели Илы разнеслась быстро, и Замврий сделался правителем Северного царства. В это время армия осаждала филистимский город Гавафон. Воины-кланники Израиля немедленно провозгласили своего главнокомандующего Амврия настоящим царем и пошли на Фирцу, чтобы покарать убийцу. Когда Замврий увидел, что его положение безнадежно, он поджег царский дворец и погиб в огне, процарствовав всего лишь семь дней.

Северное царство погрузилось в политический хаос. Началась гражданская война между двумя фракциями, поддерживавшими соперничающих претендентов на трон: Амврия и другого вельможу по имени Фамний. Через три года Фамний был убит, и Амврий стал единолично править в Северном царстве. Два года спустя (в 881 г. до н. э.) он перенес столицу Израиля из Фирцы на востоке в новый город Самария на западных склонах центральной страны холмов, выходящих на прибрежную равнину Средиземного моря.

«В тридцать первый год Асы, царя Иудейского, воцарился Амврий над Израилем и царствовал двенадцать лет, а в Фирце он царствовал шесть лет. И купил Амврий гору Семерон у Семира за два таланта серебра, и застроил гору, и назвал построенный им город Самариею по имени Семира, владельца горы. И делал Амврий неугодное перед очами Господа, и поступал хуже всех, бывших пред ним. Он во всем ходил путями Иеровоама, сына Наватова, и во грехах его, которыми тот ввел в грех Израильтян, чтобы прогневлять Господа Бога Израилева идолами своими» [1-я Царств, 16: 23–26].

Это практически все, что мы знаем из Библии об основателе новой столицы Северного царства в Самарии. Имя Амврия появляется на знаменитом Моавском камне (см. следующую главу), где утверждается, что Амврий вернул земли Моава Израилю, но в конце его правления моавитяне опять восстановили свою независимость. Ни об одном из военных достижений Амврия не упоминается в библейском повествовании, где царей Израиля больше осуждают за отступление от культа Яхве. В этом отношении некоторым из наиболее могущественных правителей Израиля уделяется мало внимания в книгах Царств и Паралипоменон.

Раскопки на «холме Семерон» (Самария) показали наличие керамики раннего бронзового века, за которой следовал пробел, прежде чем появилась керамика раннего железного века, указывающая на новое поселение на холме. Эта керамика (IA I-A) была обнаружена в канавах более позднего строительного комплекса, датируемого периодом IA II-A, когда местность была расчищена и выровнена для сооружения царской резиденции. Согласно Новой Хронологии, этот дворец был построен при Иеровоаме II,[153] а керамика периода IA I-A представляет первоначальное заселение холма при Амврий[154] в последние шесть лет его правления. На мой взгляд, остатки его резиденции еще не были раскопаны археологами и находятся под оливковыми садами на восточной стороне холма.

Амврию наследовал его сын Ахав (на 38-м году правления Асы из Иудеи). Новый царь Израиля женился на финикийской царевне Иезавели, дочери Ефваала, царя Сидона. Иезавель является одним из наиболее непривлекательных женских персонажей Ветхого Завета. Она представлена как блудница и злокозненная искусительница — полная противоположность образу истинной израильтянки. Библейская полемика вокруг финикийской жены Ахава, разумеется, велась более поздними служителями Яхве из Иудеи, которые считали святотатством любые чужеземные влияния при дворе Северного царства. Бесславный конец Иезавели, выброшенной из окна дворца собственными слугами, рассматривался как справедливое возмездие за то, что она развратила монархию Израиля. Именно Иезавель ввела культ Ваала при царском дворе в Самарии. Царь даже построил храм Ваала и воздвиг столп Ашерах в честь его супруги. Между тем Ефваал из Сидона захватил соседний город Тир и стал правителем всей южной Финикии, и, в силу брачного союза, могущественным союзником Амврия на северной границе Израиля. Амврий также убедил следующего царя Иудеи — Иосафата, сына Асы — принять его дочь Гофолию от Иезавели в качестве невесты для Иорама, наследного принца Иудеи. Таким образом, мир между Израилем и Иудеей был также скреплен брачным договором.

Эти брачные союзы (между Ахавом и Иезавелью, а также между Иорамом и Гофолией) значительно укрепили политическое положение Ахава. Укрепление северо-западных и южных границ царства обеспечивало беспрепятственный доступ к средиземноморской морской торговле с Финикией и торговле пряностями с Аравией. Ахав быстро стал самым богатым и могущественным монархом в регионе. В результате он смог создать крупную армию (состоявшую из двух тысяч колесниц и десятитысячного пехотного корпуса) для защиты своей протяженной северо-восточной границы с Сирией. В течение некоторого времени эта политика работала хорошо, но, как мы вскоре убедимся, на Ближнем Востоке уже происходили важные перемены, которые в конце концов привели к нестабильности на границах владений Ахава и к притоку израильских беженцев после ряда опустошительных набегов на их земли под предводительством арамейских царей Дамаска.

Во время двадцатитрехлетнего правления Ахава[155] курган над руинами Иерихона был вновь заселен на постоянной основе клановым вождем Ахиилом из Вефиля. Как издавна было заведено в древнем Леванте, Ахиил принес ритуальную жертву и зарезал своего старшего и младшего сына, Авирама и Сегуба, чтобы положить их тела в основание новой резиденции и городских ворот. Таким образом сбылось проклятие Иисуса Навина, сделанное перед дымящимися руинами Иерихона более пятисот лет назад.

«В то время Иисус поклялся и сказал: проклят пред Господом тот, кто восставит и построит город сей Иерихон; на первенце своем он положит основание его, и на младшем своем поставит врата его» [ИисусНавин, 6: 25].

Новый город Ахиила представлен в археологической летописи керамикой железного века, обнаруженной в Иерихоне, последовательные фазы которой продолжаются вплоть до времен Византии. Теперь, когда стратиграфическая временная линия Земли обетованной была синхронизирована с исторической временной линией Новой Хронологии (и, следовательно, с библейской историей), последовательность археологических останков в Телл-эс-Султан (Иерихонский курган) хорошо соответствует библейскому повествованию.

Сначала хорошо укрепленный город среднего бронзового века (МВ П-В) был уничтожен пожаром и заброшен на долгие десятилетия, а его стены обрушились при землетрясении. Это, разумеется, было делом рук Иисуса Навина во время завоевания Земли обетованной в 1406 г. до н. э. Затем следует короткий период заселения холма Еглоном, правителем Моава (представленный «средним зданием» и керамикой LB I). Затем, через несколько столетий, следует еще один краткий период заселения, когда послы Давида вошли в заброшенный город около 1000 г. до н. э. (повторное использование «среднего здания» и керамика LB II-A). После этого развалины еще на 190 лет были отданы на волю ветров и дождей, и наконец Ахиил вновь поселился в Иерихоне в 869 г. до н. э. (археологические остатки железного века, датируемые IA I).

Иерихон Традиционной Хронологии — место, постоянно выпадавшее из библейской истории на всех археологических этапах, — теперь переходит из царства мифологии и становится зримой реальностью. Ключ Новой Хронологии помог открыть дверь, которая считалась главным препятствием к трактовке Библии как исторического документа.

Тем временем в Египте правление Рамсеса Великого наконец подошло к концу на шестьдесят седьмом году его царствования (877 г. до н. э. — десятый год царствования Аврия в Израиле и 36-й год царствования Асы в Иудее). Самое долгое царствование в истории Египта со времен Пепи II[156] (94 года) создало очень неопределенную ситуацию для престолонаследия. Царская семья была огромной — с десятками выживших сыновей и сотнями внуков опочившего «царя царей», жаждущими отхватить кусок пирога от наследия великого правителя. Двенадцать наследных царевичей умерли до своего отца, а тринадцатый в роду, царевич Меренптах, был коронован как соправитель Рамсеса II на пятьдесят шестом году царствования старого больного царя (888 г. до н. э.).

В последние несколько лет жизни Рамсеса некогда могучий воин превратился в дряхлого старика. Соседи почувствовали его слабость и стали испытывать на прочность границы Египта. Царь Меренптах (который сам уже был старше сорока лет) успешно отражал вторжение ливийских и эгейских/анатолийских мореплавателей, пока его отец был еще жив, но сила и влияние государства фараонов постоянно убывали. Древний мир вступал в новую эпоху, и на этот раз ветры перемен дули с севера.

Одним из пусковых механизмов этих перемен было событие, произошедшее несколько столетий назад, когда остров Санторин буквально взорвался после мощного вулканического извержения (начало XVIII династии, 1159 или 1192 г. до н. э.). Это привело к крушению минойской цивилизации в эпоху правления египетского фараона Тутмоса III (ок. 1100 г. до н. э.). Микенские полководцы из Греции и Пелопоннеса захватили ослабленный Крит, чей флот был уничтожен в результате цунами после извержения, и с тех пор на троне в Кноссе восседала династия ахейских царей.

Барельеф из хеттского Каркемиша, покрытый причудливой вязью лувийских иероглифов.

Хеттские императоры были постоянно озабочены морскими набегами ахейцев, грабивших города на западном побережье Анатолии после уничтожения минойского флота. Это были ахейцы Гомера (греч. Achaioi). В корреспонденции хеттского императора Тудхалийи IV (ок. 890 г. до н. э.) один из главных ахейских вождей носит имя Атарисиас. Это Атрей из поэм Гомера, основатель новой династии в Микенах и отец Агамемнона и Менелая. Некоторые из этих микенцев даже поселились на побережье Анатолии (впоследствии известном как Иония) в таких городах, как Милеты (хеттск. Милаванда), и находились в прямом контакте с царствами Вилуса и Арзава, расположенными между Средиземноморьем и центральными хеттскими владениями во внутренних территориях Анатолии. Вилуса является прототипом гомеровского Илиона — царства, чьей столицей была «крепкостенная Троя».

На востоке ассирийцы бросили вызов хеттскому владычеству над территорией Ханигалбат после ниспровержения царства Миттани Суппилулиумой I и его сыном Мурсили II в первой половине X века до н. э. Хетты, нанесшие поражение родственным индоевропейским правителям, создали политический вакуум, который впоследствии не преминули заполнить ассирийские цари-воины, такие, как Ашшурнасирпал II[157] и Салманасар III.[158]

На северных границах Египетской империи тоже происходили бурные перемены. Арамейцы поменяли союзников и отказались от Египта в пользу Хеттской державы во время «Амарнской ереси», но теперь, когда звезда былой славы хеттов закатилась, они оказались под угрозой ассирийской экспансии. «Эффект домино» действовал самым драматическим образом.

Давление с севера, со стороны микенских греков и касканских племен из северо-восточной Анатолии, дестабилизировавшее Хеттскую империю, ослабило ее контроль над юго-восточными вассальными государствами и позволило ассирийцам заполнить пробел, образовавшийся после падения царства Миттани. Военные действия ассирийцев привели к волнениям в Сирии, что, в свою очередь, побудило арамейские племенные царства (особенно Дамасское царство) совершать набеги на своих южных соседей, в том числе на племенные территории Израиля. Пока два престарелых соправителя царствовали в долине Нила, другая великая держава региона, Египет, не могла реально влиять на беспорядки и волнения среди своих северных вассалов. Меренптах был слишком занят отражением ливийских набегов с запада, чтобы отправить армию для противодействия арамейским набегам в Северный Ханаан. Царь Ахав и его преемники остались без внешней поддержки.

Со смертью Рамсеса II в 877 г. до н. э. положение резко ухудшилось. Египет сползал в пучину гражданской войны: одна фракция поддерживала законного царя Меренптаха, другая стояла за спиной узурпатора по имени Аменмес. Согласно Манефону (через Иосифа Флавия), этот Аменмес был жрецом из Гелиополя, ранее носившим имя Осарсиф. Аменмес захватил Аварис и запросил поддержку из Иерусалима с намерением свергнуть Меренптаха, который здесь называется Аменофисом, сыном Рампсеса (т. е. Рамсеса II у Иосифа), но Аменоптисом во всех других редакциях Манефона. Аменмес напомнил жителям Иерусалима, что они когда-то жили в Аварисе (прямое упоминание о пребывании израильских племен в регионе Восточной Дельты в XVII–XV веке до н. э.). Поэтому, согласно Манефону, жители Иерусалима (т. е. иудеи) послали войска для сражения на стороне Аменмеса, который в результате смог свергнуть Аменофиса. Пожилой царь отправился в изгнание и бежал на юг в Куш, где нашел убежище под защитой дружественного кушитского правителя. Там Аменофис и его сын Сетос готовили армию, чтобы восстановить свои законные права на трон. Эта подготовка, судя по всему, заняла тринадцать лет (877–865 гг. до н. э.).

Египетский узурпатор Аменмес правил в течение пяти лет при поддержке Асы из Иерусалима, который сам правил уже более сорока лет. В египетских текстах есть упоминание об азиате по имени Арса, который стал «делателем царей», — иными словами, человеком, стоявшим за троном узурпатора в этот беспокойный период. Интересно отметить, что имя Арса появляется в библейском повествовании именно в это время. Согласно 3-й книге Царств [16: 8–10], начальник царского дворца Израиля носил это имя. Фактически убийство царя Илы Замврием в 886 г. до н. э. произошло в доме Арсы, однако далее в библейском тексте ничего не говорится об этом человеке. Продолжил ли он свою службу при следующем царе Израиля, Амврии? Или, возможно, он бежал под защиту Асы, царя Иудеи, прежде чем его обвинили в заговоре с целью убийства Илы? Если же он стал чиновником при дворе Иудеи, то мог ли он каким-то образом оказаться загадочным азиатским Арсой, «делателем царей» в Египте, возможно, отправленным вместе с армией Иерусалима для поддержки мятежа Аменмеса?.[159]

Мы могли бы с полным правом игнорировать предание Манефона о гражданской войне в конце XIX династии, если бы не тот факт, что в египетских текстах той эпохи содержится недвусмысленное указание на крупные политические потрясения. В знаменитом Папирусе Харриса (погребальный свиток Рамсеса III) повествуется об этом беспокойном времени примерно за сорок лет до смерти царя, когда внутренний мятеж получил поддержку из-за пределов Египта.

«Земля Египта была ниспровергнута извне (т. е. чужеземцами), и каждый человек (египтянин) был лишен своих прав. Они (люди) много лет не имели предводителя. Земля Египта находилась в руках вождей и правителей городов. Каждый убивал своего соседа, большого или малого. За этим последовали годы опустошения, когда Арса — некий сириец — предводительствовал ими. Он наложил на всю землю дань для него. Он объединил своих спутников и грабил (египетские) владения. Они делали богов подобными людям, и в храмах не совершались жертвенные подношения» [Папирус Харриса].

События, описанные в этом драматическом повествовании, действительно похожи на гражданскую войну и чужеземное вторжение в Египет, описанное у Манефона.[160] В обоих источниках ясно утверждается, что азиаты были частично ответственны за втягивание Египта в гражданскую войну. Мне кажется, что египтологи никогда полностью не осознавали значение этих слов в Папирусе Харриса. События, последовавшие за смертью Рамсеса Великого, оказали глубокое влияние на историю цивилизации в долине Нила. Повсюду в Древнем мире происходили судьбоносные перемены, и звезда Египта уже никогда вновь не сияла так ярко, как раньше.

Хаос, последовавший за крушением власти фараонов в конце XIX династии, завершился появлением спасителя — военного героя Сетнахта, основателя XX династии и отца Рамсеса III.

«Он привел в порядок мятежные земли. Он уничтожил мятежников на земле Египта и очистил великий трон Египта. Он стал правителем Двух Земель на троне Атума» [Папирус Харриса].

Недавно переведенная стела времен правления Сетнахта, обнаруженная в Элефантине, проливает свет на восстановление Египта и изгнание чужеземных оккупантов.

«Да здравствует величие Гора… Повелитель Двух Земель, сын Ра, Властелин Диадем… Его величество подобно его отцу Сету, который простирает руки, чтобы очистить Египет и изгнать тех, кто нападает на него. Его сила служит ему защитой. Враги падают перед ним, потому что страх сжимает их сердца. Они разлетаются как мелкие птицы, когда сокол преследует их. Они бросают серебро, золото и медь… имущество Египта, которое они желали отдать азиатам, чтобы убедить чужеземных воинов прийти к ним на помощь. Их враждебные намерения оказались безуспешными, а их угрозы не исполнились» [Элефантинская стела фараона Сетнахта].

Этот новый текст замечательно дополняет историю Манефона о царе Аменофисе, который пришел с юга, чтобы отвоевать Египет и выдворить азиатских наемников, вошедших в долину Нила по призыву узурпатора Аменмеса.

«Аменофис наступал из Эфиопии с большой армией, его сын Рампсес тоже вел войско. Они объединили силы в битве с царями-пастухами и их продажными союзниками и разбили их, убив многих и оттеснив остальных до границы с Сирией» [Иосиф Флавий «Против Апиона», кн. I (цитируя Манефона)]

Однако здесь есть одно очевидное различие: в египетском варианте истории изгнание чужеземцев приписывается не Меренптаху/Аменофису, а Сетнахту. Решение этой проблемы состоит в том, что Сетнахт был не кто иной, как «Сетос, сын Аменофиса» у Манефона, который отправился со своим отцом в Эфиопию (т. е. Куш) в начале мятежа 877 г. до н. э. и вернулся через тринадцать лет со своим сыном Рамсесом III, чтобы вернуть трон своего отца и изгнать узурпаторов. Таким образом, царь Сетос у Манефона был не сыном Меренптаха Сети II, как полагало большинство ученых, включая и меня, а основателем XX династии, известным египтологам под именем Сетнахт (на самом деле Сети-Нахт, или «человек Сета силен»), — молодым сыном Меренптаха и законным наследником династии Рамсеса Великого.

За тринадцать лет внутренних беспорядков (877–865 гг. до н. э.) появилось три недолговечных претендента на египетскую корону. Аменмес правил в течение пяти лет, а затем на смену ему пришел Рамсес-Сиптах. Новый царь, впоследствии принявший имя Меренптах-Сиптах, был подростком, поэтому во время его правления страной фактически правила его мать, регентша Таусерт, жена недавно скончавшегося Сети II, сына царя Меренптаха и соправителя Аменмеса. Эти сложные маневры трудны для понимания, учитывая скудость имеющихся сведений, но, по-видимому, Сети II был сверстником, и, возможно, соперником Аменмеса. После смерти Аменмеса в 873 г. до н. э. влиятельные сановники посадили на трон молодого сына Сети П. Сам Сети II умер в том же году, и мать Сиптаха стала соправительницей своего сына. Пока все это происходило, страна находилась в состоянии анархии. В 868 г. до н. э. Сиптах умер после короткого шестилетнего правления, и Таусерт осталась единовластной правительницей, царствовавшей еще четыре года, прежде чем Сетнахт и Рамсес III вернулись из изгнания в 865 г. до н. э., чтобы положить конец притязаниям своих соперников и избавить страну от чужеземных захватчиков.

Когда законное правление было восстановлено, а войска из Ханаана (и, в частности, из Иерусалима) вернулись на родину, в Египте наступил короткий период восстановления. Сетнахт[161] правил шесть лет и короновал своего сына Рамсеса III в качестве соправителя на третьем году своего царствования (863 г. до н. э.). Согласно Новой Хронологии, Сетнахт был «храбрым и доблестным» Турисом (также известным как Полибус), царем Египта, которого посетил Менелай после падения Трои в произведениях Гомера и Манефона. Его сын Рамсес III, в год коронации которого закончилась Троянская война, был последним из великих фараонов Нового Царства.

Далеко на севере, на западном побережье Анатолии у пролива Дарданеллы уже много лет бушевала война. В 872 г. до н. э. ахейская конфедерация греческих городов-государств, возглавляемая микенским царем Агамемноном, вторглась в землю Вилуса (Илион) и осадила ее столицу Трою. На третий год правления Сетнахта (863 г. до н. э.) город Приама был наконец захвачен и предан огню. За год до падения Трои легендарный герой Мопсий,[162] царь Колофона, присоединился к группе ахейских воинов, возвращавшихся с войны. Их совместное путешествие закончилось в Памфилии, на южной прибрежной равнине Анатолии, где Мопсий основал новые города, Аспендус и Фаселис, затем он перебрался в Киликию, где основал еще два города, Мопсу-Гестия[163] и Маллус.

Троянская война преобразила политический ландшафт региона. Жители островов Эгейского моря (включая микенцев с Крита) объединились с ахейцами против анатолийских государств, таких, как Лидия, Кария и Киликия, выступавших на стороне троянцев. Война началась через год после того, как Хеттская империя рухнула после ряда поражений от касканских воинов с юго-восточного побережья Черного моря. Уже в течение пятидесяти лет государства западной Анатолии бунтовали против хеттского владычества в регионе, но внезапное крушение мировой державы сделало ее бывших вассалов уязвимыми перед нападением со стороны ахейской конфедерации, обладавшей большим флотом. Набеги и вылазки на их территории начались еще во времена Атрея в 890 г. до н. э. (во время правления хеттского императора Тудхалийи IV), но настоящее вторжение началось лишь со смертью последнего хеттского правителя Суппилулиумы II в 874 г. до н. э.

Анатолийские царства в конце позднего бронзового века и в эпоху Троянской войны.

1) Вилуса/Груша, 2) Хатти, 3) Лидия/Шардана, 4) Ахийява/Акаваша, 5) Арзава, 6) Кария/Вешеш, 7) Фера, 8) Лусия/Лукка, 9) Киликия/Шикилеш, 10) Крит, 11) Кипр/Алашийя, 12) Угарит.

Трою помнят как «легендарную» жертву микенской военной агрессии после крушения Хеттской империи. Однако не только высокие башни «града Приамова» пострадали от рук воинственных греков, весь регион был втянут в конфликт. Ахейцы под предводительством Агамемнона десятилетиями занимались пиратством и грабежами, нападая на прибрежные города Южной Анатолии и в конце концов разрушив богатый торговый город Угарит, ныне прославленный из-за своего огромного архива клинописных табличек. В ряде табличек — возможно, последних, написанных перед падением города, — содержатся зловещие предсказания о грядущей катастрофе. Правитель Урагита Аммурапи пишет своему старшему монарху в Алашийе (Кипр), призывая его помочь в борьбе с морскими разбойниками. В ответе содержатся инструкции о подготовке 150 кораблей для защиты Угарита и Алашийи от вражеского нападения. Раздраженная реакция царя Алашийи ясно свидетельствует о тяжелом положении, в котором оказался Угарит, уже потративший все свои силы в бесполезных войнах на стороне гибнущей Хеттской империи.

Хеттский император Тудхалийя IV, защищаемый богом Шарумой (сыном бога грозы Тешуба), который обнимает царя (скальное святилище Язылыкая в Богазкое).

«Разве мой отец не знает, что все мои войска и колесницы находятся в земле Хатти (Центральная Анатолия), а все мои суда находятся в земле Лукка (Лусия)? Поэтому страна (Угарит) предоставлена самой себе… Недавно появились семь вражеских кораблей, причинивших нам большой ущерб».

Эти набеги представлены в «Одиссее» Гомера описаниями налетов Одиссея на города восточного Средиземноморья. Как мы могли убедиться, ахейцы (акаваша из египетских текстов) даже объединились с ливийцами в нападении на Египетскую дельту на пятом году правления Меренптаха (884 г. до н. э.), которое было успешно отражено фараоном. В «Одиссее» мы снова читаем рассказ о рейде на побережье Египта, необыкновенным образом отражающий события конца XIX династии.

Греческий герой Мопсий (упоминаемый в некоторых античных источниках, но не у Гомера) появляется в хеттских записях времен правления Арнуванды III[164] как бродячий искатель приключений по имени Мукшуш, что подтверждает историческое существование этой легендарной фигуры и датирует его первое появление (ок. 884 г. до н. э.) последним десятилетием правления Рамсеса II в Египте. Лидийский историк Ксант рассказывает о том, что после ухода из Колофона и основания своей базы в Киликии (Юго-Восточная Анатолия), где он также основал несколько городов, Мопсий в конце концов возглавил мощную армию захватчиков и повел ее по побережью Леванта вплоть до филистимского города Ашкелон (Аскалон). В свою очередь, в египетских записях времен Рамсеса III повествуется о крупном вторжении «народов моря» на восьмом году царствования фараона (856 г. до н. э.).

«Что до чужеземцев, они вступили в сговор на своих островах. Внезапно все народы были рассеяны, все страны охвачены войной. Никто не мог устоять перед силой их оружия. Хатти (Хеттская империя), Каркемиш, Арвад, Алашийя (Кипр) — все были опустошены. Они встали лагерем в Амурру (Сирия). Они разорили людей и землю так, как никогда раньше. Они несли огонь перед собой — вперед, в Египет. В их союз входили: Пелест,[165] Теккер,[166] Шиклеш,[167] Денен[168] и Вешеш. Эти страны объединились и простерли свои руки до пределов земли. Их сердца были уверенны, полны планов… Те, кто пересек мою границу (по суше), — их семени нет больше. Их сердца и души навеки пропали. А тех, кто собрался (на кораблях) в море перед гаванями, встретил пожирающий огонь, а на берегу стена металла окружила их. Они были повержены, их трупы свалены кучами от носа до кормы их судов, а все их имущество было выброшено в воду».

Крушение XIX династии Древнего Египта, падение Хеттской империи, возвышение Ассирии и миграция анатолийских народов — все это ознаменовало конец позднего бронзового века и начало новой, гораздо более бедной эпохи, которую мы называем железным веком. Великие цивилизации и империи царей-героев больше не существовали. В Египте и Ханаане больше никогда не было другого «Рамсеса Великого» или «Соломона Мудрого», а лишь чужеземные угнетатели из Ассирии, Вавилона, Персии, Греции и Рима.

Что повлекло за собой столь судьбоносные перемены в Древнем мире? Ответ, как и в случае с опустошением городов-государств раннего бронзового века, следует искать во внезапной перемене климата. Из древних текстов явствует, что голод свирепствовал во всем регионе примерно с 886 г. до н. э. (год воцарения Амврия в Израиле). В 884 г. до н. э. хеттский император Арнуванда III отправил в Египет послание, в котором просил фараона Меренптаха срочно прислать зерно, чтобы он смог накормить свой голодающий народ. Сходные просьбы приходили в Угарит из Киликии, в то время как в трех письмах, обнаруженных в угаритском архиве, упоминается о голоде в центральных землях Хеттской империи. Во время политических беспорядков в конце XIX династии документы из Фив рисуют картину огромных тягот для обычных египтян. За годы правления Рамсеса III[169] положение дел не улучшилось. Фактически цены на зерно достигли небывалой высоты. В 3-й книге Царств [17: 1] упоминается о сильной засухе, когда три года подряд не было дождей и земля иссохла. Все это происходило в начале правления Ахава (ок. 870 г. до н. э.), одновременно с нехваткой зерна в Хеттской державе и ее последующим крушением и с гражданской войной в Египте в конце XIX династии, когда «голод сильный был в Самарии» [3-я Царств, 18: 2].

Археологический и исторический контекст

Так называемая «ашкелонская стена» в Карнаке, расположенная между большим гипостилем и седьмым пилоном, находится у выхода из гипостильного зала через южный проем (сразу же налево под прямым углом к внешней южной стене зала). Стенная роспись состоит из пяти элементов.

1. Центральная панель, ограниченная пилястрами с картушами Рамсеса II, на которой записан текст мирного договора с Хеттской державой между Хаттусили III и Рамсесом П. Договор датируется 21-м годом правления Рамсеса, когда, по всей вероятности, была нанесена резьба на эту часть стены.

2. Правая нижняя панель (справа от текста мирного договора) содержит сцену, изображающую захват города Ашкелона (название сохранилось в тексте справа от изображения города). Крепостные стены Ашкелона расположены с левой стороны панели, а правая сторона занята изображением атакующей царской колесницы (картуш уничтожен).

3. Нижняя левая панель (слева от текста мирного договора) изображает пешего царя (справа), атакующего город (с левой стороны), название которого, к сожалению, утрачено. Царский картуш тоже сильно поврежден и имеет признаки нанесения повторной резьбы.

4. Верхняя левая панель (слева от текста мирного договора) также изображает царя (справа), атакующего город (слева), название которого утрачено.

5. Верхняя правая панель (справа от текста мирного договора), к сожалению, представлена лишь одним рядом сохранившихся блоков. На ней изображены задние ноги лошадей царской колесницы (в центре сцены), из чего явствует, что передние ноги упряжки лошадей (на отсутствующих верхних блоках) занимали левую сторону сцены, так что там не оставалось места для изображения города, как на других трех сценах. Таким образом, четвертая сцена изображает сражение на открытой местности, а не нападение на конкретный город.

Знаменитые иероглифы, образующие название Израиля на стеле Меренптаха (Каирский музей).

Стела Меренптаха с названием Израиля (второй снизу ряд в центре), потемневшим от прикосновений туристов (Каирский музей).

Фрэнк Юрко предположил, что эта группа сцен представляет четыре центральные строки победного стиха, высеченного на стеле Меренптаха, и что таким образом сцены в Карнаке принадлежат Меренптаху, преемнику Рамсеса II. Стихотворение гласит:

Юрко, несомненно, прав в том, что связывает барельефы в Карнаке со стихом, воспевающим победу Меренптаха. На мой взгляд, стих на стеле Меренптаха (обнаруженной на западном берегу Нила в окрестностях Фив) был специально сочинен писцом, который мог обойти вокруг Карнака, записывая военные победы по мере своего продвижения. Порядок перечисления побежденных народов, стран и городов совпадает с последовательностью барельефов XIX династии, начиная с северо-западного угла гипостильного зала (война Сети I против ливийцев и хеттов), продолжаясь на восток вдоль северной внешней стены и затем поворачивая направо к восточной стене (победа Сети над бедуинами и взятие города Па-Канаан).

Диаграмма «ашкелонской стены» в Карнаке с указанием четырех боевых сцен, окружающих стелу с хеттским мирным договором. Битва с Израилем является единственной сценой, где не изображен штурм города. Серый участок обозначает сохранившуюся секцию стены.

Крупный план верхнего блока «ашкелонской стены» в Карнаке с изображением израильской колесницы.

Затем осуществляется переход к южной стороне стены, где четыре сцены вокруг текста мирного договора с хеттами (Ашкелон, Газер, Яноам и Израиль) сопровождаются сценами на длинной внешней южной стене гипостиля (война с Харру/Сирией на восьмой год правления Рамсеса), завершающей список. С учетом того, что первая серия побед была одержана Сети I, а на внешней южной стене гипостиля отражены победы Рамсеса II, вполне логично связать сцены четырех побед, окружающих текст мирного договора, с Рамсесом, а не с Меренптахом. Последний (который был уже в годах, когда взошел на трон), по-видимому, принимал лишь оборонительные военные действия против чужеземцев, вторгавшихся в Египет. Таким образом, поэтический фрагмент, завершающий большой текст на стеле в его честь, является сводкой достижений представителей его династии (особенно его деда и отца), а не его личных военных успехов.

То, что Рамсес II вел битвы против Ашкелона, Газера, Яноама и Израиля, подтверждается тем фактом, что сцены этих битв вырезаны на стене, в центре которой находится текст мирного договора, заключенного на двадцать первом году его правления. На карнизе северного конца этой же стены вырезан его картуш и имя его старшего сына (принца Хемвасета) над фигурой, удерживающей поводья царских лошадей, когда сам царь атакует город Газер. Более того, на этой же панели можно видеть следы более раннего барельефа, правильно интерпретированные как сцена битвы при Кадете, датируемой пятым годом правления Рамсеса II. Таким образом, барельеф с изображением битвы при Газере был вырезан поверх сцены в интервале между пятым и двадцать первым годом правления Рамсеса. Однако панели со сценами Ашкелона и Израиля были вырезаны на гладкой поверхности; это предполагает, что решение о «смене декораций» на этой стене было принято еще до ее возведения. Это, в свою очередь, указывает, что период нанесения окончательной резьбы значительно приближается к дате заключения мирного договора на двадцать первом году правления Рамсеса. Текст этого договора разделяет переделанную секцию от секции со сценами Ашкелона и Израиля.

Итак, Рамсес II напал на Израиль и нанес ему поражение. Он провел эту кампанию в интервале между пятым и двадцать первым годом своего правления (с 939 по 923 г. до н. э.), вероятнее всего, где-то в 927 г. до н. э.

Верхняя правая сцена изображает царя, атакующего израэлитов из Иудеи на своей колеснице в начале кампании, когда он пробивал путь в страну холмов перед прибытием к вратам Иерусалима. Израильтяне бегут от Рамсеса на собственных колесницах, которых не существовало в Израиле до эпохи Соломона. Если, согласно традиционной хронологии, Рамсес был фараоном, правившим в Египте во времена Исхода, то, по мнению Юрко и Китчена, Моисей и Иисус Навин тоже должны были пользоваться колесницами — нечто, совершенно противоречащее библейскому повествованию, где все вооруженные конфликты до Соломона описаны как партизанские войны. Племенные кочевники не пользовались колесницами, требовавшими наличия опытных возниц. Только цари и правители городов-государств могли позволить себе содержать такую армию, и именно поэтому колесницы не упоминаются в описаниях войн Израиля до правления Соломона.

Период Разделенной Монархии.

Цари Израиля по Новой Хронологии

1. Иеровоам (22 года) 931–911 до н. э. Умер

2. Надав (2 года) 911–910 до н. э. Убит

3. Вааса (24 года) 910–887 до н. э. Умер

4. Ила (2 года) 8 87–886 до н. э. Убит

5. Замврий (7 дней) 886–886 до н. э. Покончил с собой

6. Фамний (2 года) 886–885 до н. э. Убит в бою

7. Амврий (12 лет) 886–875 до н. э. Умер

8. Ахав (23 года) 8 74–852 до н. э. Убит в бою

9. Охозия (2 года) 855–854 до н. э. Умер

10. Иорам (12 лет) 853–842 до н. э. Убит

11. Ииуй (28 лет) 841–814 до н. э. Умер

12. Иоахаз (17 лег) 813–797 дон. э. Умер

13. Иоас (17 лет) 799–783 до н. э. Умер

14. Иеровоам II (42 года) 782–742 до н. э. Умер

15. Захария (7 месяцев) 741–741 до п. э. Убит

16. Селлум (1 месяц) 741–741 до н. э. Убит

17. Менаим (10 лет) 740–731 до н. э. Умер

18. Факия (2 года) 7 39–738 до н. э. Убит

19. Факей (8 лет) 737–730 до н. з. Убит

20. Осия (9 лет) 732–722 до п. э. Отправлен в ссылку

Цари Иудеи по Новой Хронологии

1. Ровоам (17 лет) 931–915 до н. э. Умер

2. Авия (3 года) 914–912 до н. э. Умер

3. Аса (41 год) 912–872 до н. э. Умер

4. Иосафат (22 года) 871–850 до н. э. Умер

5. Иорам (8 лет) 849–842 до н. э. Умер

6. Охозия (1 го/0 842–842 до н. э. Убит

7. Гофолия (7 лет) 842–836 до н. э. Убита

8. Иоас (40 лет) 835–796 до н. э. Убит

9. Амасия (29 лет) 795–767 до н. э. Убит

10. Озия/Азария (42 года) 778–737 до н. э. Умер

11. Иофам (16 лет) 747–732 до н. э. Умер

12. Ахаз (16 лет) 731–716 до н. э. Умер

13. Езекия (29 лет) 727–699 до н. э. Умер

14. Манассия (55 лет) 698–644 до н. э. Умер

15. Амон (2 года) 643–642 до н. э. Убит

16. Иосия (31 год) 641–611 до н. э. Убит в бою

17. Иоахаз (3 месяца) 610–610 до н. э. Низложен

18. Иоаким (11 лет) 609–599 до н. э. Умер

19. Иехония (3 месяца) 598–598 до н. э. Отправлен в ссылку

20. Седекия (11 лет) 597–587 до н. э. Отправлен в ссылку

Альтернативные хронологии для периода Разделенной Монархии

Цари Цари Тиль Хьюджес Рол

Иудеи Израиля (1983) (1990) (2002)

Ровоам 931–913 937–921 931–915

Иеровоам 931–910 937–913 931–911

Авия 913–9П 921–916 914–912

Аса 911–870 916–876 912–872

Надав 910–909 913–912 9П-9Ю

Вааса 909–886 912–889 910–887

Ила 886–885 889–888 887–886

Замврий 885 888 886

Фамний 885–880 886–885

Амврий 880–874 888–877 886–875

Ахав 8 74–853 877–854 874–8 52

Иосафат 870–848 876–852 871–850

Охозия 853–852 854–853 855–854

Иорам 852–841 853–842 853–842

Иорам 848–841 852–842 849–842

Ииуй 841–814 842–816 841–814

Охозия 841 842 842

Гофолия 841–835 842–836 842–836

Иоас 835–796 842–836 842–836

Иоахаз 814–798 816–800 813–797

Иоас 798–782 800–785 799–783

Амасия 796–767 799–772 795–767

Иеровоам II 782–753 785–745 782–742

Азария 767–740 772–747 778–737

Захария 75 3–752 745 741

Селлум 752 745

Менаим 752–742 745–736 740–731

Факия 742–740 736–735 739–738

Иофам 740–732 747–737 747–732

Факей 740–732 735–732 737–730

Ахаз 732–716 737–722 731–716

Осия 732–723 732–724 730–722

Езекия 716–687 722–694 727–699

Манассия 687–643 694–640 698–644

Аммон 643–641 640–639 643–642

Иосия 641–609 639–609 641–611

Иоахаз 609 609 610

Иоаким 609–598 609–598 609–599

Иехония 598–597 598 598

Седекия 597–586 598–587 597–587

Глава семнадцатая КАК ПАЛИ СИЛЬНЫЕ! (4-я Царств, 17: 1–4-я Царств, 17: 41 и 2-я Паралипоменон 17:1–2-я Паралипоменон 27:9)

Переселение в стране холмов — Арамейские войны — Падение дома Амврия — Египетская интервенция при Шошенке I — Иеровоам II — Падение Самарии.

Перемены климата и политические потрясения оказали на Детей Яхве столь же суровое влияние, как на египтян и жителей Анатолии. Давление ассирийцев на севере и отчаянная потребность в запасах, чтобы прокормить народ, заставила арамейских правителей Дамаска посылать на юг отряды фуражиров в поисках скота и продовольствия. Израильтяне, жившие в Трансиордании и холмах Галилеи, были терроризированы жестокими набегами, лишавшими их скудных запасов, на которые они рассчитывали в эти голодные годы. Тысячи людей бросали свои дома и бежали в центральные земли Израиля — в страну холмов на территории племен Ефрема и Манассии. Там они строили новые поселения, разбросанные по возвышенностям.

В современной археологической истории Израиля вы можете прочесть о крупном притоке населения в центральную страну холмов в начале железного века (ТХ — ок. 1200 г. до н. э., НХ — ок. 880 г. до н. э.). Прибытие новых людей с востока неизменно связывалось с первым появлением израильских племен в Ханаане, условно совпадавшим с событиями, описанными в книге Иисуса Навина и книге Судей, хотя археологи трактовали эти события совершенно по-другому. Иными словами, новые поселе- ния железного века представляют археологические свидетельства совсем не той библейской эпохи, о которой я говорю здесь. Но мы уже убедились, что завоевание Земли обетованной на самом деле происходило гораздо раньше — в конце среднего бронзового века (ТХ — ок. 1550 г. до н. э., НХ — ок. 1400 г. до н. э.). В обновленной исторической модели Давид и Соломон отождествляются с царями позднего бронзового века, а не с правителями железного века (IA II-A, согласно Традиционной Хронологии). В результате ранний железный век попадает на период Разделенной Монархии. Историческая передатировка поселений раннего железного века и их привязка к эпохе большого голода и арамейских набегов, принятая в Новой Хронологии, имеет полное логическое обоснование и объясняет один загадочный аспект, обсуждаемый археологами в связи с культурными истоками новых поселенцев периода IA I-A.

Недавно было установлено, что материальная культура новых поселений в стране холмов (т. е. керамика, артефакты, образ жизни и религиозные обряды) мало отличалась от культуры людей позднего бронзового века, живших в этом регионе. Археология не смогла провести четкой границы между этими двумя периодами, таких, как храмовые украшения или вид культовых сосудов. Новоприбывшие «израэлиты» по большому счету не отличались от коренных «ханаанитов», населявших эти территории в более ранние периоды. Детальные исследования керамики указывают на то, что эти новопоселенцы пришли из северной Трансиордании — по контрасту с библейским повествованием, согласно которому израэлиты пришли из Египта и вторглись в Землю обетованную из южной части Трансиордании. Эти противоречия — в особенности отсутствие городских разрушений в конце позднего бронзового века — стали главной причиной скептического отношения ученых к идее военного вторжения израэлитов в Ханаан. Покорение Земли обетованной Иисусом Навином просто не укладывалось в традиционную хронологическую схему.

Сторонники Новой Хронологии разрешили эти противоречия, предположив, что разрушение Иерихона эпохи среднего бронзового века произошло в 1406 г. до н. э. В результате мы обнаруживаем, что строительство новых поселений в период IA I-A происходило с исторической точки зрения во время арамейского кризиса. Новопоселенцы, чьи культурологические особенности были так похожи на традиции людей, уже населявших страну холмов, были просто беженцами с племенных территорий Гада, Манассии, Асира, Завулона, Неффалима и Иссахара. Этот крупный демографический сдвиг произошел в течение девяностолетнего периода неопределенности, охватывающего сроки правления от Амврия до Иоаса (с 886 г. до н. э. до 797 г. до н. э.), которому соответствует археологический период IA I.

В Северном царстве Израиля люди страдали от голода и засухи уже в первые годы правления Ахава. Великим противником царя был пророк Илия,[170] который предупреждал, что трехлетняя засуха является наказанием, ниспосланным Яхве за поклонение Ваалу и отступление от истинного бога.

Израильские пророки существенно отличались от пророков других культур и цивилизаций Древнего мира. У месопотамцев и финикийцев были жрецы-прорицатели, пользовавшиеся астрономическими знамениями для предсказания будущего. В таких случаях пророчество получало государственный статус со школами или академиями прорицателей, где секреты ремесла передавались в процессе организованного обучения. С другой стороны, израильские пророки, такие, как Илия, предстают в образе одиноких, самодостаточных людей, блуждающих по свету. Однако эта картина может быть неполной. В Ветхом Завете содержатся намеки на израильские школы «младших пророков», скрытые в тени вьщающихся пророческих фигур Библии. К примеру, мы узнаем о «братстве пророков, живущих в Вефиле», и о «братстве пророков, живущих в Иерихоне», то есть о пророческих общинах, существовавших в нескольких крупных религиозных центрах. Судя по всему, количество «сынов пророческих» в каждой школе было довольно большим — к примеру, количество пророков из Иерихона, наблюдавших за тем, как Илия переходит через Иордан перед своим вознесением на небо, превышало пятьдесят человек, согласно 4-й книге Царств [2: 7].

Илия был ответственным за убийство 850 пророков Ваала после «испытания силы» между почитателями Яхве и сторонниками культа Ваала на горе Кармил [3-я Царств, 18: 20–40]. Потом он бежал в Синай и провел сорок дней на священной горе Хорив, где Моисей получил Десять Заповедей. Впоследствии Илия совершил путешествие в Дамаск, где побуждал арамейцев выступить против Ахава из Самарии. Израильские пророки часто бывали опаснее для правителей Израиля, чем соперничающие государства, поскольку они могли сеять внутреннюю смуту. Цари боялись власти, возложенной на пророков через национального бога Израиля, которого они представляли.

Илия разбудил «арамейского демона», и Израиль снова оказался под угрозой, исходившей от широких равнин Амурру. Атаки на израильскую территорию достигли кульминации в битве под Самарией, когда Бен-Адад III[171] из Дамаска дошел до самых ворот столицы Ахава в 857 г. до н. э. Доблестные защитники Самарии разбили арамейцев внезапной атакой на вражеский лагерь прежде, чем те успели построиться в боевые порядки, но эта победа была добыта с большим риском. Бен-Адад, быстро осознавший безнадежность своего положения, покинул свои войска и ускакал на север, поклявшись отомстить за унижение Арама в следующем году.

Весной девятнадцатого года правления Ахава (856 г. до н. э.) значительно более многочисленная арамейская армия вернулась в Израиль, но на этот раз правитель Северного царства был готов к вторжению. Войска Ахава снова разгромили армию Бен-Адада при Афеке,[172] истребив множество воинов противника и взяв в плен самого царя Дамаска. Смирив Бен-Адада и уничтожив значительную часть его армии, Ахав великодушно отослал своего пленника домой, но сначала заставил его принести клятву верности династии Амврия. В этот договор было включено соглашение о том, что пограничные города и поселения, захваченные арамейцами во времена Амврия, будут возвращены Израилю [3-я Царств, 20:34]. К ним относились некоторые поселения, заброшенные израильскими беженцами, укрывшимися в центральной стране холмов после более ранних арамейских набегов. Хотя теперь Дамаск был вассалом Северного царства, эти беженцы не вернулись в свои заброшенные дома в сколь-либо значительном количестве.

Тем временем в Самарии Ахав пожелал расширить свою царскую резиденцию вниз по склону холма до Самарского пруда, однако террасированные склоны были заняты виноградниками Навуфея — богатого жителя долины Изреель. Виноградарь отказался продавать свою землю царю, поэтому царица Иезавель устроила заговор, чтобы отделаться от упрямца. Когда жители Изрееля пришли в Самарию на праздник Поста, платные наветчики обвинили Навуфея в том, что он возводит хулу на Бога и царя. Эти же люди подстрекали народ к беспорядкам; в результате бедного Навуфея вытащили из собственного виноградника и отвели за городскую стену, где забили камнями до смерти.[173] Таким образом, виноградник Навуфея в Самарии, открывавший доступ от царского дворца к источнику и пруду, перешел в руки царя Израиля. Однако пророк Илия пришел и предупредил Ахава, что захват собственности другого человека в конце концов станет причиной его собственного падения и вымирания его династии.

«И сказал Ахав Илии: нашел ты меня, враг мой! Он сказал: нашел; ибо ты предался тому, чтобы делать неугодное пред очами Господа. Так говорит Господь: вот Я наведу на тебя беды и вымету за тобою, и истреблю у Ахава, мочащегося к стене и заключенного и оставшегося в Израиле, и поступлю с домом твоим так, как поступил я с домом Иеровоама, сына Наватова, и с домом Ваасы, сына Ахиина, за оскорбление, которым ты раздражил Меня и ввел Израиля в грех. Также и о Иезавели сказал Господь: псы съедят Иезавель за стеною Изрееля» [3-я Царств, 21: 20–23].

Салманасар III, царь Ассирии (третий слева). Сцена с Черного Обелиска (Британский музей).

В течение трех лет на территории Израиля и его северных вассалов царило относительное спокойствие. Потом появилась значительно большая угроза в облике Салманасара III, царя Ассирии — страны, которая в конце концов стала проклятием для Израиля. Однако в 853 г. до н. э. Ахав со своими союзниками смог сдержать напор царя-воина из Ашшура. Он собрал войска со всего северного Ханаана и из Сирии. Сам Ахав выставил 2000 колесниц и 10 000 пехотинцев, в то время как армия его арамейских вассалов насчитывала более 60 000 человек Две огромные армии встретились в битве при Каркаре в северной Сирии и сражались до тех пор, пока стало ясно, что ни одна из сторон не может одержать победу. Салманасар объявил о победе в своих анналах шестого года правления, хотя на самом деле ему не дали продвинуться на юг, чтобы напасть на Дамаск и Самарию. Столица Израиля оставалась в безопасности от ассирийцев еще в течение ста лет, но для Ахава война не закончилась. Ему предстояло еще одно последнее сражение. В следующем году его непрочный союз с Дамаском распался, и он обнаружил, что снова находится в состоянии войны с арамейцами.

Ахав решил вернуть город Рамоф Галаадский в Трансиордании, захваченный Бен-Ададом II[174] во время правления его отца. Он убедил Иосафата, царя Иудеи (чей сын и наследник был женат на дочери Ахава), объединиться с ним в этой военной кампании. Армия Израиля напала на Рамоф весной 852 г. до н. э., но на этот раз ей не удалось одержать победу. Ахав был ранен стрелой, пронзившей его доспехи. Он храбро сражался до захода солнца, чтобы не посеять панику в войсках, и кровь из раны стекала на помост царской колесницы. В конце концов силы оставили Ахава, и, когда он рухнул на землю, воины вокруг него осознали, что их полководец убит. Поднялся крик: «Царь умер! Каждый человек, возвращайся в свой город, каждый в свою землю!» Ряды израильской армии расстроились, и воины оставили поле боя победоносным арамейцам.

Тело Ахава было отвезено в Самарию, где его похоронила вдова Иезавель. Залитую кровью царскую колесницу омыли в Самарийском пруде у старого виноградника Навуфея… и псы слизывали кровь из пруда, во исполнение пророчества Илии.

В 855 г. до н. э. Ахав взял в соправители своего сына Охозию. В том же году взбунтовались моавитяне под предводительством своего нового царя Меши. Знаменитый «моавитский камень» царя Меши является независимым подтверждением потери Израилем Моава во времена последних царей из «дома Давидова».

«Амврий, царь Израиля, смирял Моав много лет, потому что бог Шемош был сердит на свою землю (т. е. Моав). Его сын (Ахав) последовал за ним и тоже сказал: «Я смирю Моав». Он сказал это в мое время, но я восторжествовал над ним и его домом. Теперь Израиль поражен навеки» [Моавитский камень, строки 4–7].

Меша отказался платить ежегодную дань «дому Амврия». В следующем году (854 г. до н. э.) Оходия упал с балкона своего дворца и получил тяжелое увечье. Словно этого было недостаточно, пророк Илия, гневно обличавший его отца Ахава, снова появился на сцене и стал возбуждать народ против царя. Все эти проблемы, навалившиеся одна за другой, сломили Охозию, и через несколько месяцев он умер от своих травм. Ему наследовал его брат Иорам,[175] который стал соправителем Ахава в последние два года жизни старшего монарха.

После смерти Ахава в битве при Рамофе Галаадском в 852 г. до н. э. трон Северного царства перешел к Иораму. Южное царство Иудея уже перешло в руки Иосафата после смерти его отца Асы в 871 году. Брак между Иосафатом и дочерью Ахава Гофолией обеспечил мир между двумя израильскими государствами в течение одного поколения после пятидесяти лет враждебности вследствие раскола единой монархии. Мир с Иудеей позволил Ахаву сосредоточиться на борьбе с арамейцами и даже позволил царю Израиля на короткий срок восстановить свою власть над землей Моав по другую сторону Иордана. Но хрупкая политическая структура двух израильских царств вскоре рассыпалась из-за появления другого кровавого узурпатора.

В 849 г. до н. э. на смену Иосафату в Иерусалиме пришел его сын Иорам. Таким образом, в течение восьми лет, с 849 по 842 г. до н. э., два Иорама правили в Северном и Южном царстве. Первым политическим шагом нового царя Иудеи было образование военного союза с Иорамом из Израиля, чтобы две армии могли совместно вернуть племенные земли Израиля, захваченные моавитянами за предыдущие шесть лет.

Иорам (сын Иосафата и Гофолии) и Иорам (сын Ахава и Иезавели) выступили в поход против Моава. Объединенная израильская армия направилась в Арабах, к югу от Мертвого моря, где взяла приступом город Оронен, захваченный моавитянами несколько лет назад, о чем свидетельствует сам царь Меша.

«И дом Дада (т. е. Иудея) правил в Оронене […] и бог Шемош обратился ко мне: «Иди и сражайся с Ороненом». И я пошел и взял город, и Шемош восстановил его в мои дни. И я взял там десять…» [Моавитский камень, строки 32–33].

Знаменитый Моавитский камень царя Меши из черного базальта (Луврский музей).

На этом месте текст обрывается, и мы не знаем об исходе войны, с точки зрения моавитян, однако сам факт существования стелы свидетельствует о том, что израильтяне не сумели захватить Моав. Библейский текст подтверждает реальность довольно необычным образом. Израильская кампания началась с серии военных побед, которая привела к тому, что царь Меша укрылся за стенами своей столицы Кир-Харешеф.[176] Там правитель моавитян прибегнул к тому, что в те суеверные времена считалось «оружием последней надежды». Он принес в жертву своего старшего сына на стенах цитадели на виду у противника. Это была высшая жертва богу Шемошу в отчаянной мольбе о вмешательстве свыше. Израильтяне были потрясены ужасной драмой, разыгравшейся у них на глазах, и устрашились мстительного бога моавитян. Оба Иорама вернулись обратно через Иордан, и Моав сохранил свою независимость.

Ясно, что неудача в подавлении бунта моавитян рассматривалась как признак слабости другими вассальными государствами старой империи Давида. Эдомиты следующими откололись от Иудеи и объявили о своей независимости. Южные и восточные данники один за другим разрывали узы, связывавшие их с домом Давида. Размер ежегодной дани постоянно уменьшался. Израильтяне пытались возместить эти убытки силой оружия… но тщетно.

Примерно в это время (ок. 847 г. до н. э.) умер пророк Илия, на смену которому пришел его протеже по имени Елисей.[177] Левант вновь страдал от голода и засухи, продлившейся целых семь лет. Документы эпохи правления Рамсеса III, обнаруженные в Фивах, свидетельствуют о сходных тяготах, заставивших рабочих в Долине Царей бросить свои орудия и устроить бунт, потому что им месяцами не выдавали пищевой рацион. Весь Древний мир был охвачен волнениями.

Арамейцы из Дамаска под предводительством Бен-Адада III снова напали на Израиль и осадили Иорама и его народ в Самарии. Недели проходили за неделями, и люди, укрывшиеся за крепостными стенами, начинали голодать. Но потом арамейцы ушли так же внезапно, как и появились, забросив свой лагерь. В отрывке из 4-й книги Царств [7:6–7] содержится довольно странное объяснение такого поворота событий. Автор утверждает, что арамейцы услышали звуки приближения огромной армии. Поверив в то, что египтяне и хетты пришли на помощь Израилю, они бежали в Дамаск, в беспорядке бросив свое имущество. Я не имею представления, о чем идет речь. Хеттская империя рухнула более десяти лет назад, а египетские хроники умалчивают о каких-либо военных кампаниях Рамсеса III в первые двенадцать лет его правления (863–852 гг. до н. э.). Но опять-таки, согласно библейскому повествованию, паника арамейцев была лишь иллюзией — на самом деле никакой египетской или хеттской армии не существовало, а были лишь звуки могучего воинства, посланного Яхве в ночной тьме, чтобы посеять ужас в сердцах врагов Израиля.

Жертвоприношение детей, совершаемое на стене осажденного города на виду у противника, было распространенной практикой в позднем бронзовом веке. Здесь слуга правителя Ашкелона опускает тело принесенного в жертву сына царя с парапета крепостной башни во время нападения Рамсеса II («ашкелонская стена» в Карнаке).

Елисей, как и его предшественник Илия, отправился в Дамаск, чтобы сеять смуту при дворе Бен-Адада. Он убеждал царского слугу Азаила поверить в то, что ему суждено править в Араме и что именно он будет победителем Израиля.

«… я знаю, какое ты наделаешь зло сынам Израилевым; крепости их предашь огню и юношей их мечом умертвишь, и грудных детей побьешь, и беременных женщин у них разрубишь… ибо указал мне Господь в тебе царя Сирии» [4-я Царств, 8: 12–13].

На следующий день Азаил взял одеяло, намоченное водой, и задушил старого царя Бен-Адада. Так царский слуга занял трон Дамаска в 842 г. до н. в. Как и предсказал Елисей, узурпатор Азаил стал величайшим из противников Израиля в Сирии в течение следующих сорок лет, сеявших хаос и разрушения среди поселений северных племен.

На шестой год правления Иорама из Иудеи (844 г. до н. э.) филистимляне и их арабские союзники напали на Южное царство. Как мы видели в предыдущей главе, двенадцатью годами раньше, на восьмом году правления Рамсеса III (856 до н. э.) огромная армия «народов моря» прошла по побережью Леванта с севера, возглавляемая полководцем Моксием (греч. Мопсий). Воины дошли до Ашкелона, где их филистимские родичи поселились около 500 лет назад, в конце среднего бронзового века. Эта новая волна эгейских и анатолийских поселенцев мигрировала в Филистию в результате сильного голода и спасаясь от беспорядков, вызванных крушением Хеттской империи и падением Трои. Но Филистия не являлась конечным пунктом их назначения. Как и многие беженцы до них, они направлялись в Египет.

Однако они смогли дойти только до Ашкелона. Рамсес III встретил армию Моксия около Газы и остановил вторжение на свои земли. Моксий был убит, и конфедерация северных народов распалась. Многие из выживших в сражении укрылись вместе со своими родичами в пяти филистимских городах: Ашкелоне, Ашдоде, Гефе, Газе и Екроне, другие отправились искать счастья в новых землях. Они перебрались на суда, следовавшие за армией от Киликии, и отплыли на запад, чтобы основать колонии на островах Западного Средиземноморья (особенно на Сицилии и Сардинии), в Италии и вдоль побережья Северной Африки. Это было началом великой колонизации в традиции греков и филистимлян, прославленных историями о Дидоне и Энее, а также легендами, окружающими основание Карфагена и Рима.

Группа этих пришельцев, оставшаяся позади остальных на окраинах пустыни Негев, напала на Иудею в годы правления Иорама. Жены и дети царя были захвачены и уведены на продажу в рабство; лишь младший сын остался для того, чтобы унаследовать отцовский трон. Восьмилетнее правление Иорама подошло к концу два года спустя (842 до н. э.), когда он умер, и трон перешел к его сыну Охозии.

В первый год своего правления новый царь Иерусалима согласился присоединиться к своему дяде, Иораму из Самарии, во второй кампании по отвоеванию Рамофа Галаадского у арамейцев. Ахав погиб при первой попытке, а теперь его сын (Иорам из Израиля) и правнук (Охозия из Иуды) тоже не достигли успеха. Армия Азаила выступила на север, чтобы отразить вторжение Израиля. Последовала длительная битва, в которой израильская армия сдерживала неоднократные атаки противника. Во время одной из таких атак под Рамофом Галаадским Иорам из Самарии был ранен стрелой (как это произошло и с его отцом) и вернулся в свой зимний дворец в Изрееле, чтобы вылечить рану. Его молодой товарищ по оружию, Охозия, присоединился к царю Израиля, оставив старших командиров для продолжения военной кампании в Трансиордании.

Филистимский вождь, попавший в плен во время войны с «народами моря» на восьмом году правления Рамсеса II (Мединет Абу).

В то же время пророк Елисей вел тайную деятельность, направленную на устранение двух царей-союзников. После ряда военных поражений и утраты вассальных государств Израиль сильно ослаб, и теперь пришло время для нового лидера. Елисей послал в Рамоф Галаадский жреца, чтобы помазать на царствование одного из полководцев, оставленных там Иорамом. Жесткий и бескомпромиссный военачальник Ииуй был объявлен царем Израиля перед войсками и выступил в Изреель, чтобы захватить трон.

Когда цари Израиля и Иудеи вышли приветствовать своего полководца, они поняли, что их обманули. Они попытались бежать и укрыться в укрепленном дворце, но было уже слишком поздно. Ииуй выпустил стрелу, попавшую Иораму между лопаток и пронзившую его сердце. Царь Израиля свалился замертво в своей колеснице. Преследование Охозии продолжалось до города Мегиддо. Будучи сам ранен стрелой, он умер от потери крови. Слуги царя Иудеи отвезли тело своего повелителя в Иерусалим для погребения. Царь Охозия, младший сын Иорама, правил Южным царством менее одного года.

Наемники Рамсеса II атакуют сухопутную армию «народов моря», приблизившуюся к границе Синая. Очевидно, захватчики искали себе новый дом, так как везли с собой женщин и детей на телегах, запряженных волами.

Резная слоновая кость из Финикии (IX в. до н. э.) с изображением «дамы в окне» (Британский музей).

Тем временем Ииуй вошел в Изреель, собираясь покарать финикийскую «блудницу», царицу Иезавель. Мужественная дочь Иттоваала, царя Сидона, приготовилась встретить свой конец: она накрасила веки сурьмой и надела золотую диадему. С верхнего этажа царской резиденции она прокляла убийцу своего сына. Дворцовые слуги быстро поняли, что их будущее теперь находится в руках узурпатора. Самая могущественная владычица этой земли — жена Ахава, мать двух царей, бабушка третьего и прабабушка четвертого — уже не могла спасти себя… или их. Лучше было доказать свою верность новой власти, чем погибнуть за проигранное дело.

Иезавель выбросили из окна на мостовую перед колесницей Ииуя, который проехал над царицей, чтобы вступить во дворец как новый хозяин. Тело Иезавели было оставлено псам, во исполнении пророчества Елисея.

«На поле Изреельском съедят псы тело Иезавели, и будет труп Иезавели на участке Изреельском как навоз на поле, так что никто не скажет: это Иезавель» [4-я Царств, 9: 36–37].

Ииуй в типичной манере цареубийцы и узурпатора истребил всю царскую семью дома Амврия, не оставив в живых ни одного претендента на трон. Семьдесят сыновей Ахава, живших в Самарии, были убиты, а их головы доставлены в корзинах на обозрение Ииуя в Изрееле.

«И умертвил Ииуй всех оставшихся из дома Ахава в Изрееле, и всех вельмож его, и близких его, и священников его, так что не осталось от него ни одного уцелевшего» [4-я Царств, 10: 11].

Потом Ииуй захватил братьев Охозии, которые направлялись с визитом вежливости к Иезавели в Изреель, не подозревая о дворцовом перевороте.

«И взяли их живыми, и закололи их — сорок два человека при колодце Бен-Екеда, и не осталось от них ни одного» [4-я Царств, 10: 14].

Но даже на этом самый кровожадный правитель Израиля, исполнявший пророчество Елисея для тех, кто не следовал путем Яхве, не удовлетворил свои притязания.

«Прибывши в Самарию, он убил всех, оставшихся у Ахава в Самарии, так что совсем истребил его по слову Господа, которое он изрек Илии» [4-я Царств, 10: 17].

Затем последовали жрецы и пророки Ваала. Их призвали на большое собрание в храме Ваала в Самарии. Когда все оказались внутри, был подан сигнал к убийству.

«Когда кончено было всесожжение, сказал Ииуй скороходам и начальникам: пойдите, бейте их, чтобы ни один не ушел. И бросили их скороходы и начальники, и пошли в город, где было капище Ваалово. И вынесли статуи из капища Ваалова, и сожгли их, и разбили статую Ваала, и разрушили капище Ваалово; и сделали из него место нечистот до сего дня» [4-я Царств, 10: 25–27].

Подобострастный Ииуй из Израиля припадает к стопам своего властелина Салманасара III. Сцена с Черного Обелиска датируется восемнадцатым годом правления Салманасара (Британский музей).

Согласно Новой Хронологии, появление ассирийской армии в Ханаане при Салманасаре III последовало сразу же за крушением Хеттской империи в результате Троянской войны и вторжения касканских племен с северо-востока. По-видимому, ассирийцы были главными свидетелями этих драматических перемен на политическом ландшафте; они могли быть союзниками анатолийских захватчиков, известных египтянам как «народы моря» (ассирийский барельеф в Британском музее).

Согласно автору книги Царств, деяния Ииуя были вознаграждены богом Израиля, даровавшим его династии еще «четыре поколения» правления над Северным царством, воплотившихся в именах Иоаса, Амасии, Иеровоама II и Захарии.

«И сказал Господь Иную: За то, что ты охотно сделал, что было праведно в очах Моих, выполнил над домом Ахавовым все, что было на сердце у Меня, сыновья твои до четвертого рода будут сидеть на престоле Израилевом» [4-я Царств, 10: 30].

Четыре потомка Ииуя правили в целом семьдесят лет, прежде чем на смену им пришло поколение, ставшее свидетелем падения Самарии от рук ассирийцев.

После похорон царя Охозии в Иерусалиме царица-мать Гофолия (дочь Ахава и Иезавели), отделавшись от всех наследников престола, заняла трон, однако сестра Охозии по имени Иосавеф укрыла младшего сына царя, прежде чем его успели убить вместе со старшими братьями. В течение шести лет мальчика Иоаса тайно воспитывали в храме Яхве, пока Гофолия восседала на троне Иудеи. На седьмом году своего правления царица была свергнута и убита в результате дворцового переворота под руководством высшего жреца Иодая и командующего царской стражей. Храм Ваала в Иерусалиме был разрушен, а его главный жрец предан мечу. Семилетний Иоас воцарился на троне Иудеи в качестве законного наследника Охозии в 835 г. до н. э.

На одиннадцатом году правления Иоаса (17-й год правления Ииуя из Самарии) египетский жрец Венамун отправился в Библ за кедровой древесиной для починки большой культовой ладьи Амона, Он покинул Египет в пятом году «повторных рождений» (825 г. до н. э.), когда несколько фараонов были соправителями в долине Нила перед очередным периодом гражданской войны, опустошившей Египет в конце XX династии.

Пока судно египетского посланца стояло на причале в порту Дор, у него украли все деньги, выданные ему на закупку древесины для Карнакского храма. Между тем сам Венамун не поладил с пиратами теккера (см. хронику Рамсеса II о битве с «народами моря»), осевшими в этом порту после вторжения Моксия тридцать лет назад. Тем не менее он продолжил путь в Библ в надежде, что царь этого города удовлетворит его просьбу в знак дружбы и лояльности к Египту.

Однако положение вещей в Древнем мире изменилось. Наступил ранний железный век, и Египет больше не властвовал над всеми сопредельными землями. В конце правления Рамсеса II империя Нового Царства была лишь жалкой тенью собственного величия. Влияние Египта на юге сохранялось еще в течение некоторого времени, но на северном побережье Леванта оно было утрачено из-за постоянных набегов «народов моря» из Анатолии и с островов Эгейского моря, в то время как внутренние территории на севере попали под прочный контроль новой региональной державы — Ассирии.

Венамуну пришлось стерпеть унизительное ожидание в порту Библа в течение 29 дней, прежде чем его удостоили аудиенции, а затем правитель надменно сообщил ему, что отказывается поставлять древесину без задатка. Венамун оставался в Библе еще несколько месяцев, пока царские посланники на юге совершали «обмен дарами». Словно этого было недостаточно, уже после того, как пришли деньги из Египта, а кедровые стволы ожидали погрузки на берегу, в порту Библа появился флот из одиннадцати судов. Пираты теккера из Дора потребовали, чтобы Венамун был выдан в их распоряжение. Злосчастный египетский посланец умудрился снова уйти от преследователей, но ему еще предстояло опасное плавание домой через Кипр, где разъяренная толпа едва не забила его до смерти. Вот какими были почет и уважение, оказываемые посланцу великого храма Карнака после крушения Нового Царства!

Финикийский порт Библ (арабск. Гебейль/Губла) на побережье Восточного Средиземноморья.

На двадцать третьем году правления Иоаса в Иудее (813 г. до н. э.) царь Ииуй умер в Самарии и на трон вступил его сын Иоахаз.[178] Примерно через два года карающий бич Детей Яхве — арамейцы — снова выступили в поход, на этот раз для завоевания обоих царств Израиля.

Сначала Азаил из Дамаска напал на филистимский город Геф в 811 г. до н. э. Арамейцы чувствовали, что прибрежные низменности созрели для грабежа, а Египет был занят собственными внутренними проблемами после гражданской войны 830 г. до н. э. Геф пал, и Азаил повернул на восток, собираясь напасть на Иерусалим. В отчаянной попытке избежать разрушения и уничтожения своей столицы Иоас реквизировал все сокровища своего царства — даже священные подношения в храме Яхве, оставленные своими царственными предками, — и отправил Азаилу огромную взятку, прежде чем тот достиг ворот Иерусалима. Царь Дамаска принял этот «дар» и отправился домой в Арам. Иудея на некоторое время была оставлена в покое.

Однако Северное царство Израиля не было избавлено от арамейских набегов в последующие годы. В течение всего срока правления Иоахаза арамейцы продолжали заниматься грабежами и бесчинствами. Армия Израиля подверглась едва ли не полному истреблению из-за постоянных стычек. К 803 г. до н. э. осталось лишь пятьдесят конников, десять колесниц и 10 000 пехотинцев, защищавших рассыпающееся царство Иоахаза, но тут неожиданно появился спаситель, пришедший с юга и ударивший по угнетателям Израиля.

Из беспорядков и политической борьбы десятилетнего периода, известного как «годы повторных рождений»,[179] появился египетский фараон из новой энергичной династии. Он был коронован в 822 г. до н. э. под именем Хеджхепер-Ра Шошенк I и стал основателем XXII ливийской династии.

Племена мешва и ливу с побережья Северной Африки начали селиться в Египте еще во времена Меренптаха, когда пленники, захваченные во время военных кампаний в Ливии, были освобождены и собраны в наемные гарнизоны в городах Нильской дельты для защиты восточных границ Египта. В беспокойные годы XX династии эти ливийские воины превратились в мощную армию, и их полководцы сыграли важную роль в гражданской войне, которая привела к политическому ренессансу периода «повторных рождений» (829–820 гг. до н. э.).

В начале второго десятилетия своего царствования Шошенк, чья резиденция находилась в городе Бубастисе в регионе Восточной дельты, установил свою власть над всей страной, а его сын был возведен в сан верховного жреца Амона в храме Карнака в 813 году. Соправители Шошенка — Рамсес XI в Пи-Рамсесе, Тжетхепер-ра Псасеннес I в Танисе и Пинуджем I в Фивах — были подвластны правителю Бубастиса. Теперь сильный фараон XXII ливийской династии выступил из дельты Нила с большой армией для захвата Ханаана, потерянного недееспособными правителями из рода Рамсесов конца XX династии.

Весной двадцать первого года своего правления (802 г. до н. э.) Шошенк I вступил в Ханаан, оттесняя арамейцев и захватывая города Израиля на своем пути. Он пересек страну холмов по границе между царствами Израиля и Иудеи, прошел мимо Иерусалима и направился в долину Иордан, чтобы выбить оттуда войска Азаила, занимавшие города в Галааде. Дальше он двинулся на север в долину Изреель, где египетская армия вошла в города Фанаах и Мегиддо. В старом царском городе Соломона он установил большую стелу в память своей победы над арамейцами, фрагмент которой был Обнаружен при раскопках в Мегиддо. Согласно Новой Хронологии, фрагмент стелы Шошенка принадлежит к слою V-B (IA I-B). Затем египетский фараон прогнал угнетателей Израиля из западной части долины Изреель и холмов Галилеи и выступил через хребет Кармил в долину Шарон, откуда повернул на юг в направлении Египта. По дороге домой он отрядил войска, чтобы разрушить крепость раннего железного века Негев, занятую эдомитами, восставшими против Иудеи во время царствования Иорама.

Разгромив арамейских мародеров, Шошенк спас Израиль от угнетателей и дал царю Северного царства запоздалую передышку для восстановления сил. Арамейцы не были полностью уничтожены, но они уже никогда не представляли собой столь грозную силу, как при царях Адад-Езере (Азиру), Бен-Ададе П, Бен-Ададе III и Азаиле.

Фрамент большой памятной стелы, воздвигнутой Хеджхепер-ра Шошенком I в Мегиддо в честь своей решительной победы над арамейскими ордами Азаила, оккупировавшими территорию Израиля в Южном Ханаане. К сожалению, остальная часть стелы (около 90 % первоначального монумента) еще не обнаружена при раскопках Мегиддо. Если она появится, то прольет новый свет на кампанию «спасителя Израиля», вытеснившего армию Дамаска во время правления царя Иоахаза в Самарии. Она также должна доказать, что фараон Шошенк I из XXII династии не был библейским Сусаком, разграбившим храм Соломона в Иерусалиме.

Сохранившаяся часть ворот Мегиддо периода IA II-A (слой V-A/IV-B), первоначально считавшихся «Соломоновыми». Теперь принято считать, что они были построены через некоторое время после Раскола.

На тридцать девятом году правления Иоаса (797 г. до н. э.) скончался царь Иоахаз из Израиля. На смену ему пришел его сын и соправитель Иоас, правивший еще четырнадцать лет. В 795 г. до н. э. другой Иоас[180] (из Иерусалима) был убит собственными дворцовыми слугами, которые возвели на престол его сына Амасию.[181] В начале царствования этих двух новых правителей племен Израиля — Иоаса и Амасии — умер пророк Елисей.

Иоас из Израиля был сильным лидером, который не преминул воспользоваться плодами победоносного военного вмешательства Шошенка I. Азаил умер в Дамаске вскоре после египетского вторжения 802 г. до н. э., и на смену ему пришел Бен-Адад IV. Иоас захватил инициативу и вернул многие израильские города в Трансиордании и Галилее, утраченные во времена его отца Иоахаза. Царь Израиля осуществил три военные кампании и трижды одерживал победу над новым царем Дамаска.

Тем временем Амасия из Иерусалима вел войну с эдомитами на соляной равнине к югу от Мертвого моря и убил десять тысяч солдат противника. Эта победа наполнила Амасию уверенностью, и он бросил дерзкий вызов Иоасу из Израиля, предлагая ему помериться силой, чтобы определить, кто из них должен править над всеми племенами Израиля. Первая за много лет битва между Иудеей и Израилем произошла в Вефсамисе. Амасия потерпел поражение и был взят в плен; его заковали в кандалы и отправили в собственную столицу для ритуальной казни. Большую стену, окружающую Иерусалим, частично снесли в качестве предупреждения для тех, кто посмеет усомниться в превосходстве Израиля. Сокровища из храма и царского дворца были увезены в Самарию вместе с большим количеством заложников. Потом наказанного Амасию отпустили в его разграбленный город, где он продолжал править еще шестнадцать лет после смерти своего удачливого соперника Иоаса.

На смену Иоасу пришел его сын Иеровоам II[182] — один из самых могущественных царей Израиля, уступивший только Соломону в размахе своих монументальных проектов.

Иеровоам II взошел на трон Самарии на пятнадцатом году правления Амасии и правил в течение сорока одного года. Следуя по стопам своего отца, он занялся возвращением оставшихся племенных территорий, захваченных арамейцами в прошлом веке. Правители Дамаска были не в состоянии противостоять этому, будучи разгромлены на юге Шошенком I и находясь под постоянной угрозой ассирийцев с севера. Дамаск платил дань Ададу-нирари III в 798 г. до н. э., и Бен-Адад IV теперь был вассалом ассирийского царя. Иеровоам в полной мере воспользовался слабостью Арама, захватив территорию от перевала Хамат в Сирии вплоть до Мертвого моря. По сути дела, это были старые пограничные земли империи Давида. Хотя в Ветхом Завете уделено мало внимания Иеровоаму II (всего лишь три абзаца), этот царь, возможно, был величайшим правителем Израиля после раскола Объединенной Монархии. Его завоевания обеспечили контроль над торговыми маршрутами и приток средств для перестройки городов Северного царства, что отчасти позволило вернуть им былой блеск эпохи Объединенной Монархии.

В Мегиддо он построил замечательный дворец наместника с собственной укрепленной цитаделью и въездными воротами. Он также соорудил тройные ворота города, сложенные из каменных блоков. Город Мегиддо периода IA II-A (слой V-A/IV-B) некогда считался делом рук Соломона, хртя на самом деле это совсем не так. Соломон, как нам теперь известно, был царем позднего бронзового века (LB II-А). В противоречие всем туристическим плакатам в Мегиддо «Соломоновы» здания железного века (IA II-А) на самом деле были возведены при Иеровоаме II.

Раскопанный участок резиденции наместника в периода IA II-A (А) с воротами (В), где была найдена «печать Шемы». Дворец Шемы представляет собой часть городской реконструкции VIII в. до н. э, представленной слоем V-A/IV-B. Печать (рис. снизу) носит надпись «Шема, слуга Иеровоама», и по данным палеографии датируется царствованием Иеровоама II (782–742 гг. до н. э.), а не Иеровоама I (931–911 до н. э.)

Рисунок Питера ван дер Вина.

На знаменитой «печати Шемы», обнаруженной у ворот резиденции наместника в Мегиддо (здание 1723), выгравированы знаки еврейского алфавита VIII века до н. э. (время правления Иеровоама II). Краткая надпись гласит: «Шема, слуга Иеровоама». Новая Хронология, наконец, помещает эту знаменитую маленькую печать в правильный исторический контекст. Шема был наместником (слугой) Иеровоама И в Мегиддо, а не современником наследника Соломона Иеровоама I, как пытались доказать некоторые историки.

Казематные стены периода Самария II, ныне датируемые царствованием Иеровоама II (ок. 770 г. до н. э.).

Царь также уделил внимание своей столице в Самарии, где он построил новый дворец. Сооружение состояло из сплошной внутренней стены, поддерживавшей большую террасу (период Самария I), впоследствии расширенную благодаря строительству внешней казематной стены (период Самария И). Дворец, воздвигнутый на этой террасе, был украшен великолепной отделкой из резной слоновой кости (фрагменты которой впоследствии были обнаружены археологами в отложениях периода II). В гравийном заполнении для более поздних построек были обнаружены документы, написанные на керамических черепках, которые палеографы тоже датировали VIII веком до н. э. В частности, они извлекли надпись с картушем египетского современника Иеровоама, Осоркона II.[183] Такая историческая синхронизация возможна лишь при пересмотре хронологической модели.

В последние годы своего правления Иеровоам смог даже восстановить союз с Хаматом и Дамаском впервые со времен Давида, но этот вызов ассирийскому владычеству в Сирии не прошел незамеченным для наследников Ададанирари III. Приближалась эпоха новой Ассирийской империи, когда могущественные цари-воины, такие, как Тиглатпаласар III, Салманасар V, Саргон II и Синнахериб, устремились на юг и покорили весь Южный Ханаан.

На восемнадцатый год правления Амасии царь Иудеи назначил соправителем своего сына Азарию. Будучи лишь шестнадцатилетним юношей, согласно библейскому тексту, он правил еще сорок два года. Но эта последняя цифра почти точно является ошибкой библейского редактора, создавшей самый сложный и запутанный период в хронологии Разделенной Монархии. Я смог реконструировать хронологическую линию для этого периода, лишь сократив предполагаемое пятидесятидвухлетнее правление Азарии до сорока двух лет и сходным образом синхронизировав все остальные даты царствования с этим укороченным сроком правления. Таким образом, Факия теперь восходит на трон на сороковом, а не на пятидесятом году правления Азарии, а его преемник Факей на сорок втором, а не на пятьдесят втором году. Однако восхождение Манаима на трон в Самарии происходит на тридцать девятом году правления Азарии, как и утверждается в 4-й книге Царств [15: 17]. Хронология правления, возникающая в результате такой синхронизации, представлена на таблице внизу.

Все это необходимо для того, чтобы сохранить абсолютную хронологическую синхронизацию с Ассирией, определяющую верхнюю и нижнюю границу данного периода. Реперными точками являются битва при Каркаре во времена Ахава (шестой год правления Салманасара III = 853 г. до н. э.) и падение Самарии в конце девятого года правления Осии, преемника Манаима (пятый год правления Салманасара V = 722 г. до н. э.). Проблема этого запутанного периода усугубляется тем обстоятельством, что в Фирце воцарилась другая династия правителей Северного царства, соперничающая с Самарией, в то время как сам Азария стал соправителем в Иудее. Поэтому с 739 по 737 г. до н. э. в Израиле было четыре монарха, правившие в трех столицах одновременно.

Причина совместного правления в Иерусалиме объясняется в 4-й книге Царств [15: 5], где мы читаем, что «поразил Господь царя, и он был прокаженным до дня смерти своей». В результате царь большей частью находился в своих дворцовых покоях, а его сын Иофам выступал в роли регента.

На 37-м году правления Азарии (седьмой год правления его регента Иофама = 741 гг. до н. э.) умер Иеровоам из Самарии, на смену которому пришел его сын Захария. Его правление было недолговечным. Через шесть месяцев Захария был убит Селлумом из Иависа Галаадского, составившим заговор против царя. Так закончилась династия Ииуя — в четвертом поколении, как и предсказал пророк Елисей.

В Северном царстве Израиля разразилась гражданская война. Селлум был убит Манаимом из Фирцы лишь через месяц после того, как захватил трон. Так, на тридцать девятом году правления Азарии (740 г. до н. э.) Манаим «сын Гадия» стал царем Самарии. В следующем году он поставил своего сына на трон в Фирце в качестве своего соправителя и правил в Самарии в течение десяти лет, но это царствование оказалось недолговечным. Всего лишь через два года Факия был убит своим сановником Факеем. Убийца правил еще восемь лет, бросая вызов Манаиму в Самарии при поддержке северных племен Неффалима, Асира, Завулона и Иссахара. После смерти Азарии в 737 г. до н. э. Факей заключил союз с царем Рецином[184] из Дамаска и начал военную кампанию против Иофама (теперь единственного правителя Иудеи), который, таким образом, оказался естественным союзником Манаима из Самарии.

В годы гражданской войны в Израиле ассирийцы наконец обратили взоры на юг, чтобы расширить границы своей империи и бросить вызов владычеству Египта в Ханаане. Приглашение исходило от Манаима, который нуждался в помощи Ассирии, чтобы положить конец мятежу Факея. Платой за военное вмешательство была поражающая воображение сумма в 1000 талантов серебра (3 000 000 сиклей, что является эквивалентом 37 тонн). Памятуя о том, что стоимость рабов в те дни не превышала 50 сиклей, это была громадная сумма, собранная Манаимом с землевладельцев и купцов Израиля, сохранивших верность ему.

В 733 г. до н. э. ассирийский император Тиглатпаласар III[185] — в Библии его сокращенно называют «Фул» — прибыл в Северный Израиль. Он захватил все города Галилеи, включая Асор, и депортировал значительную часть населения в Ассирию. Таким образом, Факей полностью лишился поддержки на севере. Затем Фул выступил на юг через хребет Кармил в долину Шарон и дальше в Филистию, где он захватил Газу на границе с Египтом. Посеяв хаос и разрушение в Северном и Западном Ханаане, ассирийский царь вернулся домой, не тронув владения Манаима в Израиле и владения Иофама в Иудее. Следующие два года Тиглатпаласар III потратил на расправу с остатками арамейского сопротивления. Следующей весной он осадил Дамаск, который продержался в течение целого года и пал в 731 г. до н. э. Царь Рецин, последний «арамейский бич» Израиля, был казнен, и вся Сирия вошла в состав Ассирийской империи.

Тем временем в Израиле Факей оказался в полной изоляции. Он продержался еще два года, но в 730 году был убит Осией,[186] сыном Илы. В 731 г. до н. э. Иофам умер в Иерусалиме, и на трон сел его сын Ахаз.[187] В том же году Манаим «почил с отцами своими», и Осия стал единовластным правителем Северного царства.

В течение некоторого времени новый царь Израиля, поставленный на трон своими месопотамскими хозяевами, продолжал платить ежегодную дань Ассирии, где правил Салманасар V, но Осия также писал фараону Сигору, обращаясь к нему за помощью в свержении ассирийского ига. Согласно Новой Хронологии, главным монархом в Египте в то время был Асермаат-ра Шошенк III.[188] Таким образом, библейское имя «Сигор» является сокращением от «Шошенка». В действительности Шошенк III никак не мог вести военные действия в Ханаане из-за растущей угрозы на своих южных границах от кушитской династии фараонов, которые вскоре стали править в Египте начиная с XXV династии. Осии пришлось справляться собственными силами.

Тиглатпаласар III из Ассирии — библейский царь Фул, завоеватель Дамаска (Британский музей).

К несчастью, Салманасар из Ассирии узнал о заговоре с участием египтян и решил взять дело в свои руки. В 724 г. до н. э. он снова повел ассирийскую армию на юг и осадил Самарию. Осия продержался два года, но потом царская столица пала, несмотря на смерть Салманасара V в том же году. Его преемник, Саргон II,[189] завершил военную операцию и увез последнего царя Израиля в Месопотамию, закованного в кандалы вместе с тысячами его подданных. В анналах Саргона повествуется об истории падения Израиля.

«Жители Самарии со своим царем были враждебны ко мне и сговорились между собой, чтобы не выполнять своих вассальных обязательств и не платить мне дань. Они стали воевать со мной… Я победил их и взял 27 280 человек вместе с их колесницами и богами, которым они поклонялись. Я включил 200 колесниц в мою армию, а остальных людей я заставил жить в Ассирии. Я восстановил город Самарию и сделал его более великим, чем раньше».

«Утраченные колена» Израиля, депортированные в период с 732 по 721 г. до н. э., расселились на бывшей территории царства Миттани (регион реки Кабур), на земле Медеса (вокруг горы Саханд в бывшем Эдеме), а также в самой Ассирии. Город Самария превратился в столицу Самарийского протектората в составе Ассирийской империи, а наместник-ассириец жил в старом дворце царя Иеровоама II. Частью политики Саргона II, направленной на то, чтобы ослабить сопротивление владычеству Ассирии, был приток чужеземцев с севера (особенно из Вавилона и Хамата) для поселения в опустевших городах Самарии. Эти пришельцы постепенно стали считать Яхве своим божеством, и в Новом Завете они называются самаритянами.

Царь Саргон II из Ассирии на величественном барельефе из его дворца в Хорсабаде (Луврский музей).

Археологический и исторический контекст

Тезису Новой Хронологии о пересмотре датировок соответствует пересмотр стратиграфической летописи, в которой царям Израиля и Иудеи соответствуют другие слои по сравнению с традиционной схемой для городских курганов в Сирии и Палестине. Иными словами, слои, которые некогда относились к эпохе Соломона, должны соотноситься с более поздними правителями периода Разделенной Монархии и т. д.

До недавних пор город Мегиддо эпохи Соломона идентифицировался со слоем V-A/IV-B, включающим ворота из искусно подогнанных каменных блоков и «резиденцию наместника», известную как «строение 1723». Однако Израэль Финкелыптейн и Давид Ушишкин, которые сейчас проводят раскопки в Мегиддо, выступили за пересмотр сложившейся схемы и соотнесение этого слоя с периодом правления Амврия и Ахава на основании археологических свидетельств из других мест, таких, как Телл Изреель. В результате слой V-A/IV-B перемещается с X века до н. э. примерно на 100 лет в середину IX века до н. э. В результате эпоха Соломона перемещается в скудную археологическую фазу IA I-B, когда город Мегиддо (и другие города) был лишен крупных общественных зданий, что едва ли можно представить для Соломона, который был царем-строителем и покровителем торговли.

С другой стороны, Новая Хронология идет на один шаг дальше, чем Финкельштейн и Ушишкин, и предполагает, что города Соломона относятся к периоду позднего бронзового века (LB II-A), когда такие места, как Мегиддо, находились на пике архитектурного строительства и благоденствия. Отсюда следует, что LB П-В охватывает исторический период от Раскола около 930 г. до н. э. (воцарение Иеровоама I и Ровоама I) и далее, через правление Ваасы и Асы вплоть до воцарения Амврия около 880 г. до н. э. Тогда начало периода IA I-A примерно совпадает с переездом Амврия из Фирцы в новый царский дворец в Самарии, где Кетлин Кеньон обнаружила керамику раннего железного века в канавах фундамента стены городской цитадели. Лоренс Стейгер отметил, что керамика периода IA I-A из Самарии идентична фрагментам, обнаруженным в слое VII-A в Мегиддо. Таким образом, согласно Новой Хронологии, Самария становится городом Амврия и Ахава.

Небольшой слой в Мегиддо VI-B (соответствующий началу периода IA I-B), таким образом, начинается примерно со смертью Ахава после битвы при Каркаре ок. 850 г. до н. э. и заканчивается с воцарением Ииуя ок. 840 г. до н. э. Теперь слой Мегиддо VI-A соотносится с правлением Ииуя и Иоахаза (одновременно с правлением Иоаса в Иудее), а его конец соответствует военной кампании Шошенка I по изгнанию арамейцев под предводительством Азаила ок. 800 г. до н. э. Стела Шошенка, обнаруженная в нестратифицированных отложениях в окрестностях Мегиддо, таким образом, должна принадлежать к началу городского слоя V-B.

Теперь мы подошли в периоду IA II-A и городскому слою V-A/IV-B, ранее со относившемуся с Соломоном, но затем сопоставленному с правлением Амврия и Ахава Финкелыдтейном и Ушишкиным. Согласно Новой Хронологии, этот город был построен Иеровоамом II. Идентификация Мегиддо V-A/ IV-B с сильным правлением Иеровоама II подтверждается знаменитой «Печатью Шемы», обнаруженной у городских ворот резиденции наместника (строение 1723). Надпись на печати гласит: «Шема, слуга Иеровоама», а, по данным палеографии, она была датирована правлением Иеровоама П. С другой стороны, постройки, ассоциирующиеся с этой находкой, ранее датировались эпохой Соломона (и, следовательно, его преемника Иеровоама I). Этот хронологический сдвиг представлял крупную проблему для традиционной стратиграфической схемы, разрешаемую Новой Хронологией, которая помещает постройки слоя V-A/ IV-B во времена Иеровоама II. Палеография (стиль письма) и стратиграфия (археология) гармонично сочетаются только в предложенной здесь хронологической модели.

Нижеследующая таблица резюмирует новую стратиграфическую/историческую схему для Мегиддо

Мегиддо VIII (LB П-А) Соломон ок. 971–931 до н. э.

Мегиддо VII-B (LB П-В) Иеровоам I — Ила ок. 931–886 до н. э.

Мегиддо VII-A (IA I-A) Амврий — Ахав ок. 886–855 до н. э.

Мегиддо VI-B (IA I-B) Охозия — Иорам ок. 855–841 до н. э.

Мегиддо VI-A (IA I-B) Ииуй — Иоахаз ок. 841–799 до н. э.

Мегиддо V-B (IA I-B) Иоас ок. 799–782 до н. э.

Мегиддо V-A/IV-B (IA П-А) Иеровоам II — Манаим ок. 782–730 до н. э.

Мегиддо IV-A (IA П-А) Ассирийский ок. 730–670 до н. э.

гарнизонный город

Мегиддо III (IA П-В) Ассирийский ок. 670–665 до н. э.

гарнизонный город

Мегиддо II (IA II–C) Владычество ок. 655–589 до н. э.

XXVI династии

Мегиддо I (IA III) Ассирийское ок. 589 до н. э. владычество.

Исторические сопоставления для различных фаз строительства в Самарии тоже должны подвергнуться пересмотру. Период I больше не отождествляется с Амврием и Ахавом, но соотносится с правлением Иеровоама II. Дворец Амврия был либо разрушен при постройке дворца периода I во время Иеровоама, или же должен быть обнаружен где-то в другом месте Самарийского холма, где еще не проводились археологические раскопки. Заселение холма в раннем железном веке подтверждается керамикой IA I, обнаруженной в строительных канавах периода I (IA П-А). Все строительные и ремонтные работы периода I–III в Самарии теперь соотносятся со сравнительно короткой эпохой от начала правления Иеровоама II (782 г. до н. э.) до падения Самарии и ассирийского завоевания в последнем году правления Осии (722 г. до н. э.).

Самария период (-1) Керамика IA I-А (нет зданий) Амврий и Ахав ок. 881–855 до н. э.

Самария период (0) Керамика IA I-B (нет зданий) Охозия — Иоас ок. 855–782 до н. э.

Самария период I Внутренняя каменная стена IA II-A Ранний Иеровоам II ок. 782–770 до н. э.

Самария период II Внешняя казематная стена IA II-A Поздний Иеровоам II ок. 770–742 до н. э.

Самария период III Ремонт и новые здания IA И-А Манаим — Осия ок. 742–722 до н. э.

Самария период IV Ремонт и перестройка IA II-A Ассирийская региональная столица ок. 722–700 до н. э.

Самария период V Ремонт и следы пожара IA II-A Ассирийская региональная столица ок. 700–680 до н. э.

Самария период VI IA П-В Ассирийская региональная столица ок. 680–655 до н. э.

Самария период VII IA II–C Владычество XXVI династии ок. 655–589 до н. э.

Самария период VIII IA III Владычество Вавилона ок. 589 до н. э.

Арамейские цари Арама-Дамаска по Новой Хронологии

1. Азиру (Ададазар I) (13? лет) 1011–998 до н. э.

2. Ду-Тешуб/Бен-Адад I (4? года) 997–993 до н. э.

3. Разон (53? года) 992–939 до н. э.

4. [неизвестен]

5. Бен-Адад II (19? лет) 893–874 до н. э.

6. Бен-Адад III (Ададазар II) (31 год) 873–842 до н. э.

7. Азаил (40? лет) 841–801 до н. э.

8. Бен-Адад IV (26? лет) 800–774 до н. э.

9. Рецин (24? года) 755–73 1 до н. э.

Финикийские цари Тира по Новой Хронологии

1. Авиваал (7? лет) 986–979 до н. э.

2. Хирам (34 года) 979–945 до н. э.

3. Велеазарус (17 лет) 945–928 до н. э.

4. Абдастартус (9 лет) 928–919 до н. э.

5. Астартус (12 лет) 919–907 до н. э.

6. Асеримус (9 лет) 907–898 до н. э.

7. Фелес (1 год) 898–898 до н. э.

8. Итовалус (32 года) 898–866 до н. э.

9. Бадезорус (6 лет) 866–860 до н. э.

10. Матгенус (29 лет) 860–831 до н. э

11. Пигмалион (47 лет) 83 1–785 до н. э.

Финикийские цари Библа по Новой Хронологии

1. Зикарваал (14? лет) 828–814 до н. э.

2. Авиваал (14? лет) 814–800 до н. э.

3. Иехимилк (8? лет) 800–792 до н. э.

4. Еливаал (30? лет) 792–762 до н. э.

5. Шипитваал (25? лет) 762–737 до н. э.

Эпоха позднего Нового Царства и III Промежуточный период

Нижеследующие даты образуют рабочую модель для хронологии Древнего Египта с XIX по XXV династии, основанную на реперных астрономических датировках Новой Хронологии.

1. 1419 г. до н. э. — прохождение Венеры перед солнечным диском в 1-м году правления Аммисадуги из Вавилона.

2. 1012 г. до н. э. — вечернее солнечное затмение в Угарите = 12-й год правления Эхнатона из XVUI династии.

3. 892 г. до н. э. — дата лунного затмения для 52-го года правления Рамсеса II из XIX династии.

4. Около 822 г. до н. э. для начала правления Шошенка I на основании данных из Библа.

Нижеследующие датировки нужно рассматривать как «рабочие ориентиры». По всей видимости, в дальнейшем они будут нуждаться в уточнении, однако я даю их здесь в качестве демонстрации того, как хронология эпохи позднего Нового Царства может быть воссоздана в рамках модели Новой Хронологии.

XIXдинастия по Новой Хронологии

1. Менпехтра Рамсес I (1 год) 962–961 до н. э.

2. Менмаатра Сети I (67 лет) 961–943 до н. э.

3. Усермаатра-сетепенра Рамсес II (66 лет) 943–877 до н. э.

4. Баэнра-хотепхирмаат Меренптах (10 лет) 888–879 до н. э.

5. Асархеперура-сетепенра Сети II (6 лет) 879–873 до н. э.

6. Менмира Аменмес (5 лет) 877–873 до н. э.

7. Ахенра-сетепенра Сиптах (1 год) 873–868 до н. э.

8. Ситра-меритамон Таусерт (8 лет) 873–866 до н. э.

XX династия (А) по Новой Хронологии

1. Усеркаура-мериамон Сетнахт (7 лет) 865–859 до н. э.

2. Хекамаатра-сетепенамон Рамсес ГУ (А) (7 лет) 859–853 до н. э.

3. Усермаатра-сехеперенра Рамсес V (4 года) 853–850 до н. э.

4. Небмаатра-мериамон Рамсес VI (7 лет) 850–844 до н. э.

5. Усермаатра-сетепенра Рамсес VII (7 лет) 844–838 до н. э.

6. Усермаатра-ахенамон Рамсес VIII (2 года) 838–836 до н. э.

7. Хепермаатра-сетепенра Рамсес X (5 лет) 836–832 до н. э.

XX династия (Б) по Новой Хронологии

1. Усемаатра-мериамон Рамсес III (32 года) 863–832 до н. э.

2. Усемаатра — сетепенамон Рамсес IV (Б) (3 года) 832–830 до н. э.

XXдинастия (В) по Новой Хронологии

1. Неферкара-сетепенра Рамсес IX (17 лет) 846–828 до н. э.

2. Менмаатра-сетепенптах Рамсес XI (27 лет) 828–801 до н. э.

XXIтанисская династия по Новой Хронологии

1. Смендес (26 лет) 842–817 до н. э.

2. Тжетхеперура Псусеннес I (49 лет) 817–769 до н. э.

3. Аменемопет (9 лет) 773–765 до н. э.

4. Аменемнису (4 года) 769–766 до н. э.

5. Усермаатра Осоркон II (6 лет) 765–760 до н. э.

6. Акхеперра Псусеннес II (14 лет) 765–752 до н. э.

7. Псусеннес III (14 лет) 752–739 до н. э.

8. Иупут I (39 лет) 739–701 до н. э.

9. Акхеперра Шошенк VI (37 лет) 700–644 до н. э.

XXIфиванская династия по Новой Хронологии

1. Херихор (11 лет) 823–813 до н. э.

2. Пинуджем I (26 лет) 813–788 до н. э.

3. Сиамон (20 лет) 788–769 до н. э.

4. Акхеперра Псусеннес II (4 года в Фивах) 769–765 до н. э.

5. Хекахеперра-сетепенра Шошенк II (4 года) 765–762 до н. э.

6. Хеджхеперра-сетепенамон Харсиси (10 лет) 762–753 до н. э.

7. Усермаатра Педибаст I (25 лет) 753–729 до н. э.

8. Усермаатра Осоркон III (29 лет) 720–692 до н. э.

9. Усермаатра Такелот III (6 лет) 697–692 до н. э.

10. Усермаатра-сетепенамон Рудамон (26 лет) 692–667 до н. э. 9. Усермаатра Осоркон IV (10 лет) 667–658 до н. э.

XXIIфиванская династия по Новой Хронологии

1. Хеджхеперра-сетепенра Шошенк I (21 год) 822–802 до н. э.

2. Сехемхеперра-сетепенра Осоркон I (15 лет) 802–788 до н. э.

3. Хеджхеперра-сетепенра Такелот I (5 лет) 788–784 до н. э.

4. Усермаатра-сетепенамон Осоркон И (25 лет) 784–760 до н. э.

5. Хеджхеперра Такелот II (26 лет) 760–735 до н. э.

6. Усермаатра-сетепенра Шошенк III (39 лет) 758–720 до н. э.

7. Хеджхеперра Шошенк IV (9 лет) 719–711 до н. э.

8. Усермаатра-мериамон Шошенк V (6 лет) 711–706 до н. э.

9. Усермаатра-сетепенра Пимай (6 лет) 706–701 до н. э.

XXIII династия Манефона по Новой Хронологии

1. Сехетепибенра Педибаст II (25 лет) 661–637 до н. э.

2. Осоркон V (9 лет) 637–629 до н. э.

3. Псаммус (5 лет) 629–620 до н. э.

XXIVдинастия по Новой Хронологии

1. Шепесесра Тефнахт I (5 лет) 716–712 до н. э.

2. Вакара Бокенранеф (6 лет) 710–705 до н. э.

XXV династия по Новой Хронологии

1. Алара (ок. 20 лет) 760–750 до н. э.

2. Маатра Кашта (ок. 30 лет) 750–721 до н. э.

3. Усермаатра Пианхи (31 год) 720–690 до н. э.

4. Неферкара Шабака (12 лет) 706–695 до н. э.

5. Джедкаура Шабатака (14 лет) 698–685 до н. э.

6. Нефертемкура Тахарка (39 лет) 690–665 до н. э.

7. Бакара Тантамани (ок. 8 лет) 664–657 до н. э.

«И Он навел на них царя Халдейского — и тот умертвил юношей их мечом в доме святыни их, и не пощадил ни юноши, ни девицы, ни старца, ни седовласого: все предал Бог в руку его. И все сосуды дома Божия, большие и малые, и сокровища дома Господня, и сокровища царя и князей его, все принес он в Вавилон. И сожгли дом Божий, и разрушили стену Иерусалима; и все чертоги его сожгли огнем, и все драгоценности его истребили. И переселил он оставшихся от меча в Вавилон; и были они рабами его и сыновей его, до воцарения царя Персидского» [2-я Паралипоменон, 36:17–21].

Глава восемнадцатая ИЗГНАНИЕ (2-я Царств 18:1–2-я Царств 25:30 и 2-я Паралипоменон, 28:1–2-я Паралипоменон, 36:21)

Реформы Езекии — Вторжение Синнахериба — Падение Лахиса — Возмездие Египта — Манассия — Иосия и утраченный свиток — Падение Иерусалима

Хотя за прошедшие столетия два израильских царства иногда ссорились и воевали друг с другом, жители Израиля и Иудеи попрежнему считали себя одним народом с общим наследием. Теперь, когда Северное царство осталось без правителя, большая часть его населения была депортирована, а в Самарии поселился ассирийский наместник, два соправителя из Иудеи — Ахаз и Езекия — осознали тяжесть своего положения. Войска Ассирийской империи были сосредоточены на границе Иудеи, в любой момент готовые нанести удар. Были предприняты спешные меры для укрепления обороны Иерусалима и увеличения армейских гарнизонов в других городах Иудеи. Езекия начал рыть туннель, который должен был отвести воды источника Гефон во внутреннюю часть города, чтобы Иерусалим имел доступ к обильным запасам питьевой воды во время продолжительной осады. Тоннель сохранился до наших дней; он проложен в известняковых породах под «городом Давида» на протяжении 530 метров от нижнего источника и под ступенчатой каменной структурой, поддерживающей старый царский дворец, к югу от Силоамского пруда за городскую стену. В месте встречи двух тоннельных команд, работавших с разных концов, была вырезана каменная надпись следующего содержания:

«Узрите тоннель. Вот история его строительства. Когда рабочие махали кирками, один навстречу другому, и когда оставалось прорыть лишь три кубита, их голоса через скалу стали слышны с юга на севери с севера на юг. В день, когда они встретились, кирка ударила о кирку и вода хлынула из источника в пруд по тоннелю длиной 1200 кубитов. Скала над головами рабочих была 100 кубитов высотой».

Еврейская надпись в честь завершения тоннеля Езекии в Иерусалиме.

На шестнадцатый год своего правления (двенадцатый год правления Езекии) Ахаз умер, и Езекия стал единоличным правителем Иудеи. Он немедленно приступил к ряду благочестивых реформ и демонтировал алтари различных культов, разбросанные по холмам вокруг Иерихона. Он опрокинул столбы Ашерах и даже разбил бронзовую змею, изготовленную Моисеем в 1407 г. до н. э. на медных рудниках Пунона в бассейне Арабаха. Этот старинный штандарт стал предметом поклонения, и Езекия считал, что он отвлекает людей от чистоты культа Яхве. При поддержке пророка Исайи царь Иудеи постановил, что только Яхве может спасти Иерусалим от уничтожения, а ложные кумиры могут лишь рассердить великого Бога Израиля. Он был свидетелем того, как Яхве оставил Северное царство. Иерусалим со своим священным храмом должен был сохранить непреклонную верность Яхве за счет всех чужеземных богов и фетишей простонародья. В то же время правитель Иудеи готовил свою армию к войне.

На пятнадцатом году правления царь Езекия серьезно занемог из-за нарыва и находился на грани смерти. Однако благодаря прикладыванию пластыря, сделанного из измельченных фиговых плодов и предложенного пророком Исайей, Езекия чудесным образом исцелился и продолжал править еще пятнадцать лет. Год спустя, в 712 г. до н. э., царь Мардук-апла-иидина II[190] из Вавилона (библейский Беродах-Барадан) отправил в Иерусалим делегацию послов, чтобы поздравить Езекию с выздоровлением. За этим внешне дружелюбным жестом стоял довольно темный политический замысел. Правители Древнего мира начинали создавать военные союзы перед лицом экспансионистской политики Ассирии.

Восемь лет спустя (в 705 г. до н. э.) Иезикия узнал, что Саргон II из Ассирии умер во время военной кампании в Каппадокии (Центральная Анатолия) этой весной. Тело могучего полководца так и не было унесено с поля боя для похорон. Исайя в типично пророческой манере высмеивал бесславный конец правителя Ассирии.

«Видящие тебя всматриваются в тебя, размышляют о тебе: «Тот ли это человек, который колебал землю, потрясал царства, вселенную сделал пустыней и разрушал города ее, пленников своих не отпускал домой?» Все цари народов, все лежат с честью, каждый в своей усыпальнице, а ты повержен вне гробницы своей, как презренная ветвь, как одежда убитых, сраженных мечом, которых опускают в каменные рвы, — ты, как попираемый труп» [Исайя, 14: 16–19].

После неожиданного поражения ассирийской армии и гибели царя в далекой стране по Древнему миру прокатилась волна политических потрясений. На громадных территориях, входивших в состав Ассирийской империи, разразились мятежи. Езекия осознал, что наступил подходящий момент, чтобы взять инициативу в свои руки и сбросить ассирийское ярмо. Он немедленно повел свои войска на прибрежную равнину и атаковал старую филистимскую территорию в окрестностях Газы, сохранившую верность империи. Он также отказался платить дань ассирийскому наместнику в Самарии. Новый правитель Ниневии — Синнахериб,[191] сын Саргона — был проинформирован о беспорядках на южных рубежах своей державы у границы с Египтом, но ему нужно было справиться с мятежами на родине, прежде чем обратить внимание на бунт в Иудее. Подавив восстание в Месопотамии и одержав победу над Мардуком и его союзниками, Синнахериб наконец выступил на юг, чтобы проучить мятежного вассала из Иудеи.

В 702 г. до н. э. (на 14-й год единоличного правления Иезекии) ассирийская армия осадила крупный город Лахис,[192] где Синнахериб получил послание от Езекии. Иудея соглашалась на капитуляцию, восстановление своего вассального статуса и возмещение ущерба за нападение на филистимские города, подвластные Ассирии. Ассирийский царь направил в страну холмов отдельное войско под руководством своего главного представителя (аккадск. рабшакех) для обсуждения условий капитуляции и сбора дани. Иудея выплатила ему 300 талантов серебра и 30 талантов золота. Иерусалим избежал гибели, но столица Иудеи и ее благочестивый царь заплатили высокую цену за искупление содеянного. Царские сундуки опустели, и даже золотая облицовка больших кедровых дверей в храме Яхве была ободрана для того, чтобы удовлетворить требования Синнахериба.

Хотя Синнахериб согласился пощадить столицу Иудеи, ассирийская армия продолжала осаждать Лахис. В конце концов город (слой IV) пал, а его жители были отправлены в Месопотамию в оковах. Всего в ассирийских анналах повествуется о депортации более двухсот тысяч иудеев из городов, подвластных Иезекии.

«Что касается Езекии из Иудеи, не покорившегося моему владычеству, я осадил сорок шесть укрепленных городов в его землях и окружил без числа малых поселений. Благодаря лестницам, боевым таранам, пехотным атакам и осадным башням я покорил их все. Я увел 200 150человек, молодых и старых, мужчин и женщин, лошадей и мулов, ослов, верблюдов, рогатого скота и овец без числа, и посчитал все это за военные трофеи» [Призма Тейлора, Британский музей].

После захвата Лахиса Синнахерибом израильтян депортируют в Ассирию вместе с их имуществом («Лахисский барельеф», Британский музей).

Но неожиданно на сцене появился могущественный враг, помешавший Синнахерибу полностью опустошить южную прибрежную равнину. До слуха царя в его резиденции в Лахисе дошли вести, что из Синая навстречу ассирийцам выступила огромная египетская армия.

Египет теперь находился под властью кушитской XXV династии.[193] Царевич Тахарка, сын Пианхи, был назначен главнокомандующим египетскими войсками в качестве представителя своего престарелого дяди Шабаки, правившего в Мемфисе. Осоркон III из Фив также послал своих солдат на войну, как и Пимай из Таниса. Огромный контингент кушитских войск уже выступил из Напаты в Судане во главе с наследным принцем Тахаркой. Вся армия собралась в старом городе Пи-Рамсесе, перед тем как двинуться дальше мимо прохода Мигдол и по плоской пустыне северного Синая навстречу ассирийской угрозе. Битва состоялась при Эльтекехе, где Синнахериб нанес Тахарке сокрушительное поражение. Однако торжество было недолгим, поскольку ассирийские солдаты, находившиеся в походе уже несколько месяцев, стали умирать сначала от дизентерии, а потом и от чумы. Геродот [Книга 2: 141] объясняет это бедствие нашествием мышей, пожиравших тетивы у ассирийских лучников, но можно практически не сомневаться, что речь идет о бубонной чуме, переносчиками которой служили крысы.

Призма Тейлора, где содержатся военные анналы царя Синнахериба из Ассирии, датируемые 702 г. до н. э. (Британский музей).

Тогда Синнахериб нарушил свое слово. Приняв выкуп от Езекии, царь Ассирии разорвал договор с ним и повел свои войска обратно в Иерусалим. Авангард его армии окружил город, приготовившись к длительной осаде и, как записано в ассирийских хрониках, «запер иудеев в их царской столице, словно птицу в клетке», в то время как главные силы ассирийцев отдыхали после битвы с египтянами в окрестностях города Ливна.[194]

Однако обман Синнахериба не остался безнаказанным. Однажды утром царь проснулся и обнаружил, что 185 его командиров умерли от чумы за прошедшую ночь. Синнахериб не мог выдержать такие потери среди своих военачальников с учетом большого количества убитых в битве при Эльтекехе и последующей эпидемии. Ему не оставалось ничего иного, как отступить в Ниневию. Царь Синнахериб больше не вернулся на прибрежную равнину в Филистии. Согласно более позднему еврейскому преданию, он в конце концов был убит собственными сыновьями в 681 г. до н. э., когда возносил молитвы перед деревянной доской от Ноева ковчега в храме своего государственного божества Ашшура. На трон вступил его сын Асархаддон, после того как убийцы Синнахериба бежали в горы Арарата (Урарту).

Библия объясняет гибель командиров Синнахериба в Ливне и снятие осады с Иерусалима вмешательством Яхве для защиты своего преданного слуги Езекии. Во 2-й книге Царств [19: 35] «ангел Господень» поражает ассирийцев в их лагере посреди ночи. Иерусалим оказывается спасенным от захвата и разрушения, потому что царь Иудеи и его пророк Исайя очистили столицу Яхве и свергли языческих идолов, поставленных во времена предыдущих царей.

Езекия правил еще три года и скончался на двадцать девятом году своего царствования (699 г. до н. э.). Трон занял его сын Манассия,[195] оставивший по себе едва ли не самую дурную славу в истории Иудеи.

Манассии было всего лишь двенадцать лет, когда он взошел на престол, но он правил более полувека. Он заново отстроил «кумирни на высотах», разрушенные Иезекией, установил новые алтари Ваала во дворе храма Яхве и воздвиг Столп Ашерот/Астарты в Иерусалиме. Царь даже принес в жертву собственного сына, как подношение Молоху, богу огня. Пророки Иудеи клеймили Манассию за почитание ложных кумиров и угрожали Иерусалиму такой же судьбой, которая постигла Самарию, но Манассия просто подавил всякое инакомыслие. В первые десятилетия правления царя пролилась кровь многих невинных людей, включая пророка Исайю. В Иерусалиме правил режим террора и политических убийств, а предупреждения жрецов Яхве оставались без внимания.

«За то — так говорит Господь, Бог Израилев — вот, Я наведу такое зло на Иерусалим и на Иуду, о котором кто услышит, зазвенит в обоих ушах у того, и протяну на Иерусалим мерную вервь Самарии и отвес дома Ахавова, и вытру Иерусалим так, как вытирают чашу — вытрут и опрокинут ее; за то, что они делали неугодное в очах Моих и прогневляли Меня с того дня, как вышли отцы их из Египта, и до сего дня» [4-я Царств, 21: 12–15].

На двадцать девятый год правления Манассии (670 г. до н. э.) царь Асархаддон[196] из Ассирии покорил Египет с помощью местных вождей, предоставивших ему караваны верблюдов для перевозки провианта через Синайский полуостров. Многие правители южных государств, считавшихся союзниками Израиля, были уведены в Ниневию вместе с младшими фараонами и правителями вассальных царств Египта для «политучебы» в духе своих новых хозяев. Среди них был и Манассия из Иудеи. Через два года царь Иерусалима вернулся в свою столицу и сохранил верность Ассирии в течение последних двадцати трех лет своего долгого правления. Согласно более позднему преданию (например, во 2-й книге Паралипоменон, 33), после своего изгнания он с большим запозданием вернулся к культу Яхве.[197]

Царь Тахарка[198] из Куша правил в Египте в течение девятнадцати лет с тех пор, как пришел на смену своему отцу Пианхи[199] в 690 г. до н. э.[200] Таким образом, во время своего вторжения в Египет Асархаддон встретился со старым недругом Ассирии — молодым царевичем, а теперь царем, воевавшим с Синнахерибом в Эльтекехе в 702 г. до н. э. Как и его отец, Асархаддон сначала не смог покорить Египет в ходе военной кампании 674 г. до н. э., но четыре года спустя его вторая попытка увенчалась успехом благодаря поддержке местных бедуинов.

Сражение началось на песках Синая и продолжилось в болотах Восточной дельты. Конфликт длился несколько недель, по мере того как ассирийские войска оттесняли египтян в серии небольших битв. Тахарка упорно боролся за спасение своего царства, но в конце концов был вынужден сдать старую столицу в Мемфисе и отступить на юг в Фивы, а его семья, включая наследного принца, была уведена в Ассирию. Теперь вся дельта находилась в руках чужеземцев впервые со времен изгнания гиксосов в 1192 г. до н. э. Ассирийский царь поставил в главных городах Северного Египта марионеточных правителей, управлявших этими новыми территориями, присоединенными к империи, от его лица.

Однако, как только Асархаддон вернулся в Ниневию, Тахарка перешел в наступление. Он взял Мемфис и вызвал панику среди новых вассалов ассирийского царя. Асархаддон снова отправился в Египет в 669 г. до н. э., но умер в походе. Тахарка получил ценную передышку, пока Ашшурбанипал, преемник Асархаддона, укреплял свои позиции. Когда ассирийцы наконец вернулись на юг, чтобы свергнуть Тахарку и захватить Фивы, в состав огромной армии Ашшурбанипала входили войска из Иерусалима, возглавляемые царем Манассией. В 664 г. до н. э. иерусалимские солдаты приняли участие в разрушении и разграблении Фив. Священный египетский город Амона, простоявший нетронутым более тысячи лет, был лишен своих сокровищ и уже не восстановил свою былую славу. Тахарка бежал в Нубию и с тех пор не возвращался в Египет. Ассирийская империя безраздельно завладела Египтом и всеми его бывшими территориями, включая вассальные государства Филистию, Израиль и Иудею.

В 644 г. до н. э. Манассия умер, и на трон взошел его сын Аммон, который последовал примеру отца: он почитал идолов и «не ходил путем Господним». Его короткое двухлетнее правление (643–642 гг. до н. э.) закончилось убийством царя от рук его придворных, но убийцы не смогли уловить настроение людей. Иерусалим восстал против заговорщиков и истребил их. Сын Аммона, Иосия, был помазан царем Иудеи вместо своего отца.

Когда Иосия стал царем Иерусалима, ему исполнилось всего восемь лет. К своему двадцатилетию молодой монарх уже начал серию крупных религиозных реформ по восстановлению Яхве в качестве единственного истинного Бога, очищению Иудеи от всех других алтарей, священных штандартов и изображений чужеземных богов.

«И разрушили пред лицом его жертвенник Ваалов и статуи, возвышавшиеся над ним; и посвященные дерева он срубил, и литые кумиры изломал и разбил в прах, и рассыпал на гробах тех, которые приносили им в жертвы; и кости жрецов сжег на жертвенниках их, и очистил Иудею и Иерусалим» [2-я Паралипоменон, 34:4–5].

В восемнадцатом году правления Иосии (624 до н. э.) в большом храме Яхве в» Иерусалиме начались ремонтно-восстановительные работы. Тем временем высший жрец Хелкия нашел старинную рукопись, в которой узнал копию Книги Закона, первоначально написанной Моисеем. Эта находка имела столь важное значение для благочестивого Иосии, что он лично прочел содержание свитка вслух перед жителями Иерусалима, собравшимися во дворе храма Яхве. Там люди возобновили свой завет с божеством предков и хранили верность Яхве до конца правления Иосии, продолжавшегося 31 год (641–611 гг. до н. э.)

Ковчег Завета, выставленный перед людьми во время проведения этой церемонии, поместили в «святая святых» храма. По распоряжению царя он должен был оставаться там, и священнослужители-левиты больше не могли выносить его во время войны или для проведения ритуалов. Ковчег со Скрижалями Закона еще лишь однажды упоминается в Ветхом Завете, прежде чем его след теряется. В тот раз царь отметил с размахом праздник Пасхи с жертвоприношением тысяч быков, коз и овец.

«И была совершаема такая Пасха у Израиля от дней Самуила пророка; из всех царей Израилевых ни один не совершал такой Пасхи, какую совершил Иосия и священники, и левиты, и все иудеи, и израильтяне, там находившиеся, и жители Иерусалима» [2-я Паралипоменон, 35: 18].

Книга Закона, обнаруженная Хелкией, послужила стимулом к составлению большого исторического и дидактического повествования о судьбе Детей Яхве, которое ученые назвали Второзаконием. В свою очередь, Второзаконие (возможно, написанное верховным жрецом Хелкией или царским писцом Шафаном) стало существенным редакторским дополнением к первоначальному тексту рукописей Моисея, написанных во время блуждания по Синаю. Впоследствии книги Второзаконие, Иисус Навин, Судей и Царств были включены в Тору (еврейское Священное Писание) ведущими религиозными и административными деятелями того времени.

Все это происходило в середине царствования Иосии, когда Ассирия продолжала властвовать над Ханааном при сильном царе Ашшурбанипале. Но в 627 г. до н. э. со смертью ассирийского императора новый могущественный союз стал угрожать хозяевам Иудеи. Во время правления преемника Ашшурбанипала Син-шар-ишкуна[201] Вавилон и Ассирия постоянно находились в состоянии войны. Конфликт достиг апогея в 614 г. до н. э., когда царь Набополассар[202] из Вавилона (с помощью своих союзников мидян из западного Ирана) завоевал Ашшур, а через два года и Ниневию. Великие города Ассирии превратились в дымящиеся руины. Ашшурубаллит III, последний правитель Ассирии, смог бежать и перестроить свои войска в Харране, где некогда останавливался Авраам. Потом он обратился за военной помощью к Египту, вассалу и былому врагу Ассирии.

Как бы странно это ни показалось в наши дни, недавно коронованный фараон Нехо II[203] выступил на север и присоединился к битве против Вавилона. Причины, заставившие египтян выступить против своих угнетателей, остаются тайной. Возможно, Нехо сознавал, что растущая мощь Вавилона представляет гораздо большую угрозу с большим трудом завоеванному суверенитету Египта, чем пришедшая в упадок Ассирия.

В период сложных и противоречивых политических маневров Иосия из Иерусалима тоже принял судьбоносное решение. Вместо того чтобы остаться на месте и смотреть, как египтяне проходят через Via Maris в Сирию по пути на помощь Ассирии, царь Иудеи преградил путь фараону Нехо на равнине в окрестностях Мегиддо. Нехо выслал гонцов и предупредил Иосию, что тот должен убраться с дороги; фараон не ссорился с Иудеей и должен заняться более важными делами на севере. Но иудейский монарх упорно стоял на своем. Эта битва стоила Иосии жизни, когда египетская стрела пронзила его грудь. Царя Иудеи увезли на его колеснице и похоронили в Иерусалиме, где с 610 г. до н. э. стал править его сын Иоахаз.

Иоахаз продержался лишь три месяца. По возвращении с севера фараон Нехо взял двадцатитрехлетнего царя под стражу и увез в Египет. На место Иоахаза египтяне поставили его брата Елиакима. Во время коронации новый правитель взял себе имя Иоаким, поменяв теофорический элемент своего родового имени с — Эль на — Яху (Яхве). Иоахаз умер в плену.

Жители Иудеи были обложены тяжелыми налогами для выплаты огромной вассальной дани, которую требовал Нехо в первые несколько лет одиннадцатилетнего правления Иоакима. Но в 606 г. до н. э. египетский фараон потерпел поражение при Каркемише в верхнем Евфрате от принца Навуходоносора, чей отец, Набополассар, тем временем умирал в Вавилоне. Египетская армия была почти полностью истреблена во время кровавого отступления через Сирию и Ханаан на Синайский полуостров. В следующем году (605 г. до н. э.) Навуходоносор II, который теперь стал царем и императором, повел свою победоносную армию к границе Египта, чтобы заявить права на последнюю непокоренную территорию старой Ассирийской империи. Царь Вавилона подчинил все территории в Ханаане, возвращенные Египтом во время правления XXVI династии при фараонах Псамметихе I и Нехо II. На сцене библейского повествования появились вавилоняне.

«Царь Египетский не выходил более из земли своей, потому что взял царь Вавилонский все, от потока Египетского (Вади Эль-Ариш) до реки Евфрата» [4-я Царств, 24: 7].

Иудея и Иерусалим покорились Навуходоносору по приказу «вавилонской фракции» Иерусалима, возглавляемой пророком Иеремией, но многие с большой неохотой покорились новым хозяевам. Среди недовольных вассалов был и сам царь. Иоаким обнаружил, что вавилонское иго оказалось еще более тяжелым, чем египетское.

На четвертом году своего правления (602 г. до н. э.) Навуходоносор попытался вторгнуться в Египет, но потерпел крупную неудачу, получив отпор от обновленной армии Нехо II. Вавилоняне отступили в Месопотамию, и создалось впечатление, что чаша весов качнулась в пользу сторонников Египта в Иерусалиме. Нехо взял приступом Газу, а Иоаким открыто взбунтовался против вавилонского владычества. Но независимость Иудеи продлилась недолго.

В декабре 599 г. до н. э. царь Вавилона собрал огромную армию, состоявшую из месопотамцев, арамейцев, аммонитян и моавитян — старых врагов Израиля, — с намерением положить конец мятежу в Иудее. Исход был неизбежен, особенно когда египтяне решили не оказывать поддержку Иерусалиму. В «Вавилонской хронике» последующие события записаны в характерной лаконичной манере.

«Царь Вавилонии собрал свои войска и выступил на запад. Он встал лагерем напротив города Иуды (т. е. Иерусалима) и второго числа месяца адар (16 марта 598 г. до н. э.) захватил город и пленил его царя. Он назначил туда правителя по своему выбору. Потом он собрал большую дань и увез ее в Вавилон».

Пока огромная армия Навуходоносора шла в Южный Ханаан, Иоаким умер и на трон взошел его сын, восемнадцатилетний Иехония. Все царствование нового правителя прошло за стенами его столицы, так как вавилоняне осадили Иерусалим. Через три месяца Иехония капитулировал и сдался на милость царя Навуходоносора. Царская семья Иудеи была депортирована в Вавилон, где иудейский монарх оставался в заключении в течение тридцати семи лет. В конце концов он получил прощение и был выпущен на свободу после смерти Навуходоносора и воцарения Амель-Мардука, при котором он стал фаворитом двора и получил право есть за царским столом.

Но в 598 г. до н. э. вавилонская армия вошла в Иерусалим и вынесла сокровища храма Яхве и царского дворца. Десять тысяч мужчин высокого звания были отправлены в ссылку вместе с воинами и искусными ремесленниками. В столице Иудеи остались лишь беднейшие горожане. По приказу Навуходоносора царем Иерусалима стал Матфания, дядя Иехонии по отцовской линии, взявший себе тронное имя Седекия.[204]

Седекия правил одиннадцать лет (597–587 гг. до н. э.). Почти сразу же после коронации царя Иудеи в Египте умер фараон Нехо II, на смену которому пришел его сын Псамметих II.[205] В 590 г. до н. э. преемником Псамметиха стал фараон Априй, известный в Библии под именем Хофра. Новый правитель XXVI египетской династии сразу же бросил вызов владычеству Вавилона в Южном Ханаане и стал подстрекать правителей городов-государств этого региона восстать против своих месопотамских хозяев. Седекия поддался на египетскую пропаганду и, несмотря на гневные протесты пророка Иеремии, объявил о независимости Иудеи от Вавилона. Он был жестоко наказан за свою неверность.

Навуходоносор вернулся в Иерусалим в январе 589 г. до н. э. (на девятом году правления Седекии) и осаждал город в течение двух лет. Осада ненадолго была снята в 588 г. до н. э., когда Априй устроил контратаку против вавилонян, но так и не смог спасти своего иудейского союзника. Осада возобновилась. В июле следующего года, когда горожане изнемогали от голода и болезней, в стене Иерусалима наконец была проделана брешь, и вавилонская армия устремилась внутрь. Седекия бежал под покровом темноты, но был захвачен преследователями в окрестностях Иерихона. Его отвезли к Навуходоносору, который стоял лагерем в Ривле[206] (Сирия). Там летом 587 г. до н. э. последний в длинном списке правителей Иудеи был вынужден наблюдать за убийством собственных сыновей, прежде чем его самого ослепили. Седекия был закован в кандалы и умер в изгнании в Вавилоне.

Месяц спустя главный полководец Навуходоносора по имени Навузардан прибыл в Иерусалим, чтобы проследить за полным уничтожением города. Храм Яхве был предан огню, бронзовые колонны и культовые украшения были разобраны и вывезены. Высшего жреца Цефанию, храмовых жрецов, иудейских военачальников и друзей царя окружили и забрали в Ривлу, где все они были казнены. Пожары пылали по всему Иерусалиму. Царский дворец и все величественные постройки «града Давидова» были уничтожены, а городская стена снесена. Остатки горожан были угнаны в рабство. Практически ничего ценного не осталось на руинах для немногочисленных мародеров. Детей Яхве увели в изгнание из царского города.

«Как одиноко сидит город, некогда многолюдный! Он стал, как вдова; великий между народами, князь над областями сделался данником» [Плач Иеремии, 1: 1].

Остров Сиена/Элефантина (египетск. Абу) с храмом, посвященным Хнуму, и некогда процветавшей колонией иудеев, прибывших сюда после падения Иерусалима.

Навуходоносор назначил Годолию, внука Шафана, царского писца Иосии, наместником вавилонской провинции Иудея и поселил его в Мицфе, в нескольких километрах к северу от разрушенной столицы. Там к нему присоединился пророк Иеремия. Но через два месяца Годолия вместе с вавилонскими чиновниками был убит Исмаилом, сыном Нефании, из царского дома Давида. Остатки иудеев, живших в городках и поселках, разбросанных по местности, поняли, что возмездие будет скорым, и бежали на юг в Египет, где основали колонии в дельте и долине Нила. Самым прославленным из этих поселений является остров Элефантина в Сиене (Асуан), где были обнаружены некоторые из наиболее ранних еврейских текстов. Среди беженцев был и пророк Иеремия, который унес в могилу в Телл Дафне великий секрет — Ваал-Цефон из книги Исход.

В дни передышки 588 г. до н. э., когда осада Иерусалима была временно снята, посланец Яхве пришел в храм Соломона и, с помощью храмовых жрецов, забрал Ковчег Завета и Скинию Собрания из «святая святых». Потом он взял храмовые свитки и отдал их людям, которые вскоре отправились в изгнание в Вавилон, сказав, что они «никогда не должны забывать заповедей Господних» и «хранить в своих сердцах Законы Моисеевы». О судьбе Ковчега Завета говорится в отрывке из [апокрифической] 2-й книги Маккавеев.

«… Пророк (Иеремия), предупрежденный оракулом, дал распоряжение, чтобы скиния и ковчег отправились с ним, когда он выступил на гору, куда поднялся Моисей, чтобы получить заповеди от Господа. По прибытии Иеремия нашел пещеру, куда он поместил скинию, ковчег и алтарь для воскурений, после чего запечатал вход. Некоторые из его спутников позднее вернулись туда [во времена Годолии], чтобы отметить путь, но не смогли найти его. Когда Иеремия узнал об этом, он обратился к ним с укором. «Это место должно остаться неведомым, — сказал он, — пока Бог снова не соберет свой народ и не окажет им свою милость. Тогда Господь снова выведет эти вещи на свет, и слава Господня будет видна в огненном облаке, как было во времена Моисея…» [2-я Маккавеев, 2: 4–8].

Ковчег Завета исчез при падении Иерусалима и остается скрытым от мира более двух с половиной тысячелетий в пещере на горе Нево, где когда-то более восьмисот лет пролежали останки Моисея. В течение всего этого времени израэлиты жили в Земле обетованной — сначала как группа отдельных племен, ведущих пастушеский образ жизни в шатровых поселениях, разбросанных среди руин укрепленных городов среднего бронзового века в Ханаане. Спустя четыреста лет они стали народом под руководством трех харизматических царей — Саула, Давида и Соломона, — но потом оказались разделены из-за претензий на власть и мелкой династической вражды. В конце VIII века до н. э. некогда могущественное Северное царство Израиля было покорено ассирийцами, а теперь и Иудея с ее прекрасной столицей была разрушена мощью Навуходоносора из Вавилона.

Храм Яхве лежал в руинах, и бог Израиля больше не присутствовал в нем. Согласно пророчеству, должно было пройти семьдесят лет, прежде чем некоторым изгнанникам было разрешено вернуться (во времена правления благосклонного персидского монарха Кира Великого), чтобы восстановить храм. Но золотой Ковчег Моисея не вернулся на свое прежнее место.

Эра Детей Яхве закончилась. Жизнь израильтян совершенно изменилась в результате их депортации в Месопотамию. Целые поколения жили и умирали у вод Вавилона, прежде чем из пепла старого мира возник новый. Их вавилонские угнетатели в свою очередь пали под ударами персов и мидян в 539 г. до н. э.

В 518 г. до н. э. первые камни нового храма Яхве были уложены на руинах былой славы Соломона. По этим камням в будущем ступали обутые в сандалии ноги целителя и пророка из Назарета. Эпоха Израильского царства закончилась, и началась история еврейского мира.

ЭПИЛОГ

Я начал это повествование с истории семьи или маленького племени, обитавшего на берегах ничем не выдающейся реки (ныне известной как Аджи-Чай, или «горькие воды»), в месте под названием Эдем. Пять тысяч лет спустя отдаленные потомки этой семьи довели нашу историю до завершения: изгнанные со своей родины, они томились в рабстве у вод Вавилона.

Библия считается величайшим памятником мировой эпической литературы не только из-за своего масштаба (охватывающего сотни поколений), но также из-за яркого описания человечества, рассматриваемого глазами «избранного народа» — Детей Яхве. Но Ветхий Завет во многих отношениях не возвеличивает этих людей так, как это делалось в других текстах Древнего мира при описании царей и героев. Библейские персонажи являются всего лишь людьми, со своими слабостями и грехами. Их успехи и неудачи соотносятся с их преданностью богу Израиля, который в разные эпохи был известен под многими именами: Эа/Энки, Эль/Эльшаддаи, Яхве, Адонаи и просто Йа. Яхве является одновременно искупителем и палачом; он творит чудеса, однако выступает в роли ревнивого божества, которое подвергает свой избранный народ ужасным тяготам и испытаниям, когда они отклоняются от его пути (а они делают это постоянно). Даже такие герои, как Моисей, Иисус Навин и Давид, получают санкцию на совершение того, что мы сегодня назвали бы преступлениями против человечества. Жизнь в Древнем мире была кровавой и жестокой, поскольку разные группы людей боролись за контроль над ограниченными ресурсами Земли, и в этом отношении главные персонажи Ветхого Завета были людьми своего времени.

Но является ли Ветхий Завет историческим повествованием? Этот вопрос я задал еще в начале книги. Ведущие археологи, работающие в этой области, пришли к выводу, что большая часть библейского повествования не поддерживается археологическими и документальными свидетельствами. Эти ученые не являются противниками Библии — они просто смотрят на останки из прошлого и не находят в них корреляции с библейским текстом. В определенном смысле они имели смелость указать на проблемы, выступившие на передний план за последние 150 лет исследований. Одна за другой библейские эпохи подвергались тщательному разбору, и было решено, что вымысел в них преобладает над действительностью.

В наши дни многие археологи, работающие в Леванте, отвергают идею существования Израильской империи при двух великих царях — Давиде и Соломоне. Старейшина израильской археологии, профессор Израэль Финкельштейн, сейчас помещает Соломона в контекст наиболее бедной археологической эпохи Древнего мира — раннего железного века. Соломон, если он вообще существовал, был не более чем местным вождем с архаичным племенным двором, а Иерусалим эпохи Соломона вовсе не был великой столицей богатой империи, как описано в Библии.

«Наиболее оптимистичная оценка… заключается в том, что Иерусалим X века до н. э. был довольно небольшим — вероятно, не больше чем типичным сельским поселением в холмистой местности».

Единственный вывод, который можно извлечь из археологии периода IA I-B, состоит в том, что возвышение Соломона до статуса легендарного «торгового царевича» и зятя фараона было делом рук опытного рассказчика гораздо более позднего времени (вероятно, при царствовании Иосии).

То же самое относится к Давиду, хотя он, по крайней мере, в целом считается реальной исторической фигурой, благодаря открытию стелы Телл Дан с фразой «Дом Давида» (арамейск. Beit Dud).

В период Судей дела обстояли немногим лучше. Фактически так называемые израильские племена периода IA I-A и IA II-A в Ханаане (от эпохи Судей до падения Самарии), очевидно, не отличались от народов позднего бронзового века, на смену которым они якобы пришли.

«… со строго археологической точки зрения трудно настаивать на том, что царство Израиль в целом было именно израильским по своему этническому, культурному или религиозному контексту, как мы его понимаем из перспективы более поздних библейских авторов».

Когда мы обращаемся к завоеванию Земли обетованной, то обнаруживаем, что его просто не было. Лишь немногие христианские ученые-богословы (в том числе профессор Кеннет Китчен) по-прежнему настаивают на полномасштабном военном вторжении в Ханаан в XIII веке до н. э. (т. е. в конце позднего бронзового века, согласно Традиционной Хронологии). Большинство ученых указывают на многочисленные проблемы, связанные с синхронизацией такого события с археологическими свидетельствами. Факты говорят сами за себя. Во времена Иисуса Навина не было такого Иерихона, который он мог бы разрушить. Город Асор действительно был сожжен дотла, но за 100 лет до даты завоевания, предложенной профессором Китченом. Поселения, основанные в центральной стране холмов в период IA I, в культурном смысле неотличимы от поселений предшествующего периода, а значит, в то время не было никакого притока чужеземцев, имевших другие культурные корни. Более того, как замечает Финкельштейн со своим соавтором Зильберманом, трудно поверить, что фараоны XIX династии могли допустить крупномасштабную резню в населенных центрах Ханаана, находившегося на задворках их собственной империи.

«… невероятно, что разрушение столь многих преданных вассальных городов не оставило абсолютно никакого следа в обширных хрониках Египетской империи… Что-то явно не сходится, когда мы сопоставляем библейское повествование с археологическими свидетельствами и египетскими летописями».

Никаких сомнений быть не могло. Библейские завоевания Иисуса Навина и израэлитов в XIII веке до н. э. не подкреплялись археологическими доказательствами.

Когда мы обращаемся к пребыванию израильских племен в Египте, то обнаруживаем сходную картину. Египтологи не смогли найти никаких археологических свидетельств существования крупного азиатского (т. е. израильского) населения в эпоху Нового Царства (т. е. в позднем бронзовом веке), когда израэлиты якобы находились в египетском рабстве. Город Пи-Рамсес (библейский Раамсес) был раскопан Эдгаром Путем и командой немецких археологов, но, хотя они совершили некоторые выдающиеся открытия, им не удалось обнаружить в пригородах азиатские поселения, указывавшие на наличие крупной иностранной рабочей силы. Выяснилось, что в городе, который в Библии назван центром израильского рабства, не было никаких израэлитов. Визирь Иосиф тоже отсутствовал в археологических хрониках.

Все это вызывает вопрос: были ли израэлиты когда-либо в Египте? Большинство историков сегодня дают отрицательный ответ. Недавний обзор археологических свидетельств из Египта и Ханаана, проведенный Финкельштейном и Зильберманом, привел их к гораздо более волнующему и противоречивому выводу. Если истории о Исходе и завоевании Земли обетованной поместить в конец позднего бронзового века, то археология входит в полное противоречие с библейским преданием. Вот что говорит об этом сам Финкельштейн:

«Процесс, который мы описываем здесь, фактически противоположен тому, что мы имеем в Библии: возникновение Израиля было итогом крушения ханаанитской культуры, а не ее причиной. Большинство израэлитов не пришли в Ханаан извне, а просто жили в нем. Не было никакого массового Исхода из Египта, не было насильственного и жестокого завоевания Ханаана. Население раннего Израиля состояло из местных жителей — тех же самых людей, поселения которых мы встречаем на возвышенностях в бронзовом и железном веке. Как ни иронично, но первые израэлиты сами были ханаанитами!»

Таким образом, подрывается сама основа иудаизма. Отсутствие египетского ига и Исхода означает, что праздник еврейской Пасхи не имеет исторического обоснования. Драматическое рождение израильской нации с внезапным освобождением из рабства переходит в разряд вымыслов.

Как быть с Авраамом и другими патриархами? При тщательном археологическом разборе их влияние на историю тоже представляется сомнительным. Никто точно не знает, в какое время следует поместить их. Профессор Томас Л. Томпсон и его коллеги, принадлежащие к фракции «минималистов», предпочли бы, чтобы они остались лишь на страницах «литературного труда», которым является Библия, вместо того чтобы выпустить их в реальный мир археологической Палестины. А что было до Авраама?.. Забудьте об этом. Первые главы книги Бытия стали вотчиной специалистов по месопотамской мифологии.

Современный читатель Ветхого Завета сегодня оказывается в неудобном положении. Вы либо принимаете библейскую историю как истину из-за своей веры в Бога, либо сталкиваетесь с археологическим доказательством того, что большая часть этой необыкновенной книги является вымыслом. Однако если вы читаете эти строки, то уже знаете, что мы предлагаем новый революционный подход для синтеза Библии и археологической науки.

Прочитав эту книгу (и, возможно, познакомившись с детальными хронологическими исследованиями, представленными в книгах «Испытание временем» и «Генезис человечества», на которых основана эта книга), я надеюсь, что вы придете к выводу о существовании третьего пути. Библейские истории в основном являются истинными, но лишь в том случае, если поместить их в правильный археологический контекст. Необходимо лишь сместить хронологическую последовательность событий на несколько столетий, чтобы библейское повествование совпадало с данными археологии. Эта модель стала известна под названием «Новая Хронология».

Согласно Новой Хронологии, в рамках которой происходит действие книги «Утраченный завет», история Детей Яхве обретает новую жизнь. Люди, описанные в Библии, не жили в археологическом и историческом вакууме. Они существовали и взаимодействовали с многими древними цивилизациями Ближнего Востока и их знаменитыми правителями. Надеюсь, что эта переработка библейской истории поможет объяснить многие события, поместив их в исторический мир, воссозданный по археологическим остаткам нашего древнего прошлого. Этот осязаемый мир создает для библейского повествования твердую основу, на которой разворачивается жизнь действующих лиц.

Адам появляется на сцене в конце эпохи неолита (ок. 5375 г. до н. э.), когда в археологических отложениях появляются первые признаки сельского хозяйства и одомашнивания животных на Ближнем Востоке. Тысячу лет спустя, во времена Еноха-градостроителя, были основаны первые города на южных болотах Месопотамии. В древних текстах этого региона повествуется о Великом Потопе и о герое, построившем огромный корабль, чтобы спасти человечество. Эта история относится к позднему Убаидскому периоду (ок. 3113 г. до н. э.), когда, по свидетельству Були, в окрестностях Ура произошло крупное наводнение.

Ближе к концу Урукского периода (2800 г. до н. э.) в Эриду был построен первый зиккурат, или храмовая башня, — прототип, на котором основана библейская легенда о Вавилонской башне. Священный храм Эриду был построен на песчаном островке, окруженном Водами Бездны (шумерск. абзу). Остров назывался Нун. ки, или «место могущества». Строителем храмовой башни был Энмер-охотник (шумерск. Энмер-кар), который идентичен библейскому Нимроду, «сильному зверолову пред Господом». Его поколение и поколение его предшественника Мескиагкашера (библейский Куш) успешно колонизировало Северную Месопотамию, Ханаан и долину Нила, ознаменовав начало исторической эпохи великих цивилизаций Старого Света. Благодаря их религиозным верованиям и погребальным песнопениям, египтяне в более позднее время называли свою древнюю прародину островом Огня в «водах Нун». Даже в период Птолемеев на храмовых барельефах воссоздавалась история путешествия, совершенного «основателями», которые принесли тайное знание о первозданном храме «начала времен» из Месопотамии в долину Нила.

Затем наша история совершает прыжок на тысячу лет вперед, к концу раннего бронзового века, когда Авраам (ок. 1855 г. до н. э.) совершил путешествие из Харрана в Ханаан через Евфрат. Он вступил в Египет во времена Гераклеопольской X династии и стал гостем фараона Небкаура Хети IV. Изгнанный из Восточной дельты за обман фараона, когда он выдал свою жену Сару за свою сестру, Авраам поселился в холмистой местности Ханаана в то время, когда племена аморреян входили в регион с севера. Сам Авраам являлся вождем аморреян и был частью этого исторически подтвержденного переселения. Он оказался вовлеченным в крупный мятеж против сверхдержавы того времени — III династии Ура, а Амар-Син (библейский Амрафел) из Ура послал огромную армию для подавления мятежа против городов на равнине (к югу от Мертвого моря). Лот, родственник Авраама, был взят в плен, но затем спасен своим дядей. Лот вернулся в регион Мертвого моря и был свидетелем грандиозного катаклизма, уничтожившего города Содом и Гоморра. Следствием этой катастрофы стало массовое разрушение поселений раннего бронзового века в Арабахском бассейне.

Примерно через двести лет (в 1666 г. до н. э.) молодой человек по имени Иосиф стал визирем при дворе фараона Аменемхета III — наиболее могущественного царя XII династии. Он спас Египет от худших последствий голода, когда отвел воды одного из рукавов Нила в Файюмский бассейн через канал, который впоследствии стал известен под названием Бар-Юссеф («Канал Иосифа»). В награду азиатский визирь получил собственное поместье в регионе Восточной дельты в Гесеме, где он поселил своих еврейских сородичей (включая своего отца Иакова). Их долгому пребыванию в Египте соответствует культурная фаза, известная как MB II-A (ок. 1800–1440 гг. до н. э.). Иосиф умер и был похоронен в пирамидальной гробнице, украшенной его культовой статуей. Пустая гробница и статуя, разбитая в более позднее время, была откопана профессором Манфредом Битаком и группой австрийских археологов в Телл эд-Даба в наиболее ранних культурных слоях древнего города Аварис.

Моисей родился в середине XIII династии (ок. 1530 г. до н. э.) и был усыновлен женой фараона Ханеферра Себекхотепа IV — величайшего царя этой династии. Царевич Моисей вел войну в Куше от имени своего египетского отчима, но из-за интриг и династических трений был вынужден отправиться в изгнание. В течение нескольких десятилетий он оставался в общине кочевников-мадианитян, скитающихся по пустыне Негев и Синайскому полуострову, и женился на дочери Иофана, священослужителя Яхве. От своих мадианитянских родственников Моисей узнал об общем происхождении от «сыновей Авраамовых» (через Измаила и Исаака). Израильские рабы в Египте забыли историю своих предков и бога патриархов, но потомки Авраама, жившие в пустыне, сохранили знания о прошлом, благодаря устной традиции. Моисей, образованный царевич, знавший несколько языков, смог прочитать клинописные таблички, ходившие во всем регионе Ближнего Востока, благодаря их широкому распространению во время царствования Хаммурапи из Вавилона (1565–1523 гг. до н. э.). На этих табличках содержалась великая эпическая поэма о Древней Месопотамии, включая истории о сотворении мира, рае, Потопе и Вавилонской башне, в которых участвовал Энки/Эа — бог, которого называли «другом человека». Эа тождествен Йа (еврейск. Йа), божеству предков, почитаемому мадианитянами. Эа/Йа был тем богом, который обитал на горе Хорив среди черных пиков Южного Синая. Впоследствии, когда Моисей составлял легендарный библейский эпос — книгу Бытие, — месопотамские истории, связанные с Эа и его последователями, были включены в его труд и стали одним из замечательнейших образцов древней литературы.

Вернувшись из изгнания, Моисей бросил вызов новому фараону — Дудимосу, призывая отпустить его народ из Египта и дать людям возможность поклоняться своему богу в его обители на Синае, но фараон отказался отпустить своих рабов и не позволил им уйти. В 1447 г. до н. э. на Египет обрушилось страшное несчастье, которое Манефон назвал «бичом Божьим», погубившее тысячи людей. Погибших бросали в наспех сделанные ямы (обнаруженные при раскопках в Телл эд-Даба / Аварисе в верхней части слоя G). Город Аварис, в котором проживала значительная часть рабского населения, вскоре был заброшен (пробел между слоем G и слоем F), когда Дети Яхве отбыли в Синай.

На горе Хорив (предположительно Гебель Муса) Моисей воспользовался недавно изобретенным протосинайским письмом (египетские иероглифы, использованные для представления символов семитского алфавита) для записи Законов Яхве. Эти старейшие скрижали еврейского Священного Писания были помещены в золотой сундук, известный как Ковчег Завета; их несли во главе армии, отправившейся на завоевание Земли обетованной.

Города среднего бронзового века — Иерихон, Гай и Асор — были разрушены и «посыпаны солью» Иисусом Навином и его армией. Все города, разграбленные Детьми Яхве в библейском тексте, были разрушены в археологический период MB П-В (иначе известный как MB III). Затем состоялась грандиозная церемония Завета перед сверкающим белым монолитом, воздвигнутым в храме Ваал-Берита в Сихеме. Камень Завета Иисуса Навина по-прежнему стоит на том же месте, в центре современного города Наблус. Храм был впоследствии разрушен Авимелехом в период LB I, когда этот жестокий царь заживо сжег тысячу горожан в святилище Сихема.

Период Судей охватывает позднюю часть среднего бронзового века, вплоть до конца первой фазы позднего бронзового века (LB I). Затем, в период LB П-А, наступает золотой век Объединенной Монархии — эпоха Саула, Давида и Соломона.

Письма из архива Эль-Амарны (ок. 1020–1000 гг. до н. э.), обнаруженные в царском городе Эхнатона, свидетельствуют о «еврейском бунте» Саула против филистимских правителей на прибрежной равнине. Цари Гефа и Мегиддо писали фараону, сообщая ему о смерти Саула (которого они называли Лавайей — именем, данным ему при рождении, которое означает «Лев Йа»), в то время как в других письмах повествуется о гибели Саула на горе Гелвуе и воцарении Давида (которого называют хурритским царским титулом Тадуа, или «возлюбленный Йа»). Во всех политических беспорядках амарнского периода в Сирии и Палестине участвовал царь Амурру по имени Азиру. Это имя является сокращением от библейского Ададазара, непримиримого врага царя Давида из Иерусалима.

На двадцатом году правления Эхнатона дворец Угарита был частично уничтожен пожаром. Три тысячи лет спустя была обнаружена крошечная глиняная табличка, извлеченная из обгоревших руин дворцового архива. На этой табличке содержится запись о солнечном затмении в Угарите, когда солнце садилось над Средиземным морем. Это почти уникальное событие (происходящее один раз каждые 4000 лет или около того), по расчетам с использованием астрономических компьютерных программ, произошло в 1012 г. до н. э. — почти на 350 лет позже традиционной даты двадцатого года правления Эхнатона, но именно тогда, когда фараон-еретик пришел на смену своему отцу Аменхотепу III, согласно Новой Хронологии. Таким образом это затмение подтверждает, что Эхнатон был современником Саула и Давида в эпоху основания Израильской монархии. Во время «нечестивого правления» Эхнатона были созданы политические условия для рождения царства Израиль.

Давиду наследовал Соломон, зять фараона Хоремхеба. Он построил величественные дворцы периода LB II-A в Мегиддо и Асоре. Его изображение содержится на замечательной резьбе по слоновой кости, обнаруженной при археологических раскопках дворца в Мегиддо (слой VIII). Финикийская строительная техника в Мегиддо периода позднего бронзового века идентична методам, использовавшимся при сооружении дворцов и храма Соломона в Иерусалиме (описанного в библейском тексте). Медные копи в Тимне/Фимне разрабатывались с максимальной интенсивностью в период LB II-A, когда Соломон отливал искусные бронзовые украшения для храма Яхве в столице Израиля. Копи были заброшены в период XX династии (IA I), когда разделенная монархия Израиля находилась под давлением арамейских набегов с севера, а государства Трансиордании восстали против своих некогда могущественных хозяев. Фортуна повернулась спиной к Детям Яхве, когда окружающие племена стали искать убежища в центральной части страны холмов, где они строили лагеря беженцев. Это поселения периода IA I-A, которые появились на центральных возвышенностях в это время. По словам Финкельштейна, пришельцы в культурном отношении не отличались от людей, уже живших в регионе. Это абсолютно верно — ведь они тоже были израильтянами из Галилеи и Галаада, бежавшими от арамейского гнета при Бен-Ададе III и Азаиле (ок. 873–800 гг. до н. э.).

В Северном царстве возникла новая династия. Ассирийцы называли ее Бит Амри, или «Дом Амврия». Цари Амврий и Ахав основали новую столицу в Самарии и зимний дворец в Изрееле. В обоих местах эти израильские правители со своими дворами представлены керамикой периода IA I, обнаруженной в строительном заполнении фундаментов зданий, принадлежавших более позднему царю, Иеровоаму II, во времена которого Северное царство Израиля снова превратилось в могущественное и богатое государство. Иеровоам соорудил каменное здание периодов Самария I и II. Он же построил казематные стены периода IA II-A и шестистворчатые ворота в Изрееле, Асоре, Газере и Мегиддо. Но через двадцать лет после смерти Иеровоама царство Израиль покорилось Саргону II, и царская столица в Самарии перешла в руки наместника ассирийской провинции.

Через сто лет Ассирия тоже подчинилась новой региональной державе — Вавилону. Царство Иудея держалось против ассирийцев, несмотря на утрату крупных городов, таких, как Лакшиш (слой IV), под натиском мощной армии Семнахериба, однако потом пришли вавилоняне. Армия Вавилона при Навуходоносоре II была слишком сильной для изолированного Иудейского государства. Лакшиш (слой II) был осажден и разграблен в 599 г. до н. э., а Иерусалим капитулировал в следующем году, и его новый царь Иехония отправился в ссылку. Десять лет спустя Седекия, последний правитель Иерусалима, восстал против вавилонского владычества, и Навуходоносор вернулся на юг, чтобы раз и навсегда положить конец притязаниям своего непокорного вассала. Священный город Яхве пал в 587 г. до н. э., а остатки его населения были депортированы в Месопотамию. Иерусалим со своим величественным храмом подвергся систематическому разрушению и был превращен в груды щебня, пригодные лишь для обитания диких животных.

Такова вкратце историческая модель, созданная Новой Хронологией и ставшая возможной после того, как археологические остатки Древнего мира были сопоставлены с правильными хронологическими датировками. Эта история в достаточной мере подкреплена стратиграфическими данными и ярко расцвечена хрониками могущественных соседей Израиля того времени. Она создает прочную и в конечном счете правдоподобную историческую основу для религиозного содержания библейского текста.

Утраченный завет Детей Яхве был возвращен из глубины веков. История, рассказанная в Библии, вышла из мифической мглы в светлое царство действительности.

БЛАГОДАРНОСТЬ АВТОРА

Как обычно, я должен поблагодарить моих друзей и коллег за помощь в составлении этого сложного и солидного тома. Их поддержка и советы были неоценимыми для меня. Опыт библейского исследователя Питера Ван дер Вина всегда находился на расстоянии телефонного звонка или вызова по электронной почте, а его информация неизменно оказывалась увлекательной и научно выверенной. Ряд идей в книге «Утраченный Завет» был подан Питером или рожден в совместных дискуссиях по вопросам Новой Хронологии. Я с большим интересом ожидаю выхода в свет его докторской диссертации о периоде IA II–C в Израиле. Спасибо тебе, Питер: ты был для меня постоянным источником вдохновения.

То же самое относится к д-ру Джону Бимсону, трудами которого, как вы могли убедиться, я часто пользовался в этой книге. Бернард Ньюгрош тоже помог, предоставив свое подробное исследование по Новой Хронологии месопотамской истории и сверив те части книги, которые опираются на точную синхронизацию событий в Ассирии и Вавилоне. Следует поблагодарить двух астрономов, Уэйна Митчелла и д-ра Дэвида Лэппина, за их поразительную работу по расчетам затмений и лунных календарных последовательностей, записанных в древних текстах. Их выводы оказали мощную поддержку модели Новой Хронологии, предложенной в моей книге, и придали мне уверенности для продолжения своих собственных исторических исследований.

Мой исследователь Альда Уотсон проделала безукоризненную работу по сведению огромного количества документов, которые были основным ресурсом для этого авторского проекта. Ее поездки в Британскую библиотеку и часы, проведенные в Интернете, дали массу увлекательного материала, придавшего живописность этой истории о происхождении Израиля.

Великолепные спутниковые фотографии и карты, разбросанные по тексту книги, были загружены с сайтов, связанных с НАСА, моим хорошим другом и компьютерным жокеем Эдвардом Роджерсом. Хочу выразить благодарность НАСА и американскому правительству за возможность бесплатного использования этих фотографий. Но Эдди заслуживает особой похвалы за выборку многих подходящих снимков из тысяч доступных — задача, которая сэкономила мне время для исследований. У меня сложилось впечатление, что Эдди получал удовольствие от этого вызова своим способностям, и я, безусловно, ценю его детективные навыки интернет-серфера и непреклонное упорство.

Мой веб-мастер Энди Гоу тоже оказал большую поддержку, и я благодарю его за усилия по созданию и обновлению сайта Nunki.net (официального сайта Дэвида Рола). Следует также поблагодарить Кэми Маккроу с потрясающим достижении: учреждение и проведение невероятно успешной групповой интернет-дискуссии, посвященной исследованиям в области Новой Хронологии. Если вы хотите лучше познакомиться с идеями, изложенными в моих книгах, и пообщаться с единомышленниками, интересующимися древней историей и хронологией, добро пожаловать на адрес: www.group. vahoo.com/group/NewChronology. Вы сможете познакомиться со всеми членами дискуссионного клуба Ками, которые находятся в сети, и обсудить сотни тем, связанных с продолжающимися исследованиями Новой Хронологии.

Я также должен поблагодарить людей из средств массовой информации, с которыми я работаю в последнее время и которые доносят многие мои идеи до телевизионных экранов. Это продюсеры Ричард Дентон, Наджаф Ризк и Эли Хоури, режиссеры Питер Миннс и Моуна Мойнауэр, операторы Дэнни Рорер, Кейт Вудс и Фуат Слейман. Благодарю всех за трудную и упорную работу.

Мой закадычный друг Тони Барнс, который был моим верным «Пятницей» во многих экспедициях и съемочных поездках за последние четыре года, постоянно подбадривал и поощрял меня. Спасибо, Тони, за то, что был рядом!

То же самое относится ко всем моим друзям из Сассекского общества египтологии, особенно к председателю Джанет Уилтон, которая всегда была готова протянуть руку помощи в этой очень напряженной работе. Джанет — одна из самых работоспособных и энергичных людей, которых я когда-либо знал. Для нее нет ничего невозможного, и она делает то, к чему другие боятся даже подступиться. Спасибо, Джанет, за то, что все шло своим чередом, пока я с головой уходил в съемку очередного фильма, работу над книгой или бросался на охоту за несбыточной мечтой. Если вы хотите получить информацию о Сассекском обществе египтологии (почетным президентом которого я являюсь), обратитесь по адресу: www.egyptolgy-uk.com.

В этом сообщении я также должен упомянуть безупречную работу и профессиональное руководство председателя ISIS Энтони ван дер Эльста.

Когда я покинул пост председателя Института междисциплинарных исследований (ISIS), основанного мною в 1983 году, то понимал, что будет трудно найти человека, который возьмет на себя груз ответственности за международную некоммерческую образовательную организацию с такой специализированной направленностью. Научные дебаты по Новой Хронологии перешли в надежные руки Энтони, а я удовлетворился очередной должностью почетного президента. За информацией об ISIS и JACF обращайтесь по адресу: www.Nunki.net/ISIS/

Майк Роуленд, администратор и казначей ISIS, как обычно проводит безукоризненную работу по организации ежегодных конференций, которые я учредил в 1990 году. Майк не только заведует членскими вопросами и бухгалтерией ISIS более пятнадцати лет, но и возлагает на себя тяжкий груз ответственности по проведению четырех очень успешных конференций (две в Бакфаст-Эбби и две в Редингском университете), в которых принимают участие более тридцати ученых лекторов и более тысячи делегатов. Если вы хотите получить рассылку и стать делегатом одной из конференций, обращайтесь по адресу: Mike с/о Legend Conferences, 127 Porter Road, Basingstoke, Hants, RG22 4JT, UK.

Хочу также поблагодарить всех сотрудников издательств Century и Arrow — особенно моего редактора Марка Бута — за поддержку, которую они оказывали мне все эти годы. Не каждый издатель может проявлять такое терпение к автору, который выдает по одной книге каждые три года. С другой стороны, не каждый автор проводит столько времени на Ближнем Востоке, собирая исследовательский материал, поэтому, надеюсь, у меня есть достаточное оправдание. Спасибо, Марк, за понимание и поддержку.

Как всегда, моя жена Дитас получает последнюю благодарность, потому что она — это та скала, на которой основаны все мои усилия. Без ее постоянной несгибаемой поддержки я никогда бы не написал «Утраченный Завет» за те три года, которые прошли от замысла до готовой книги. Дитас снова набрала текст этого тома и во многих отношениях помогла мне справиться с задачей. Эта книга в такой же степени принадлежит ей, как и мне.

Моисею понадобилось сорок лет скитаний по Синаю, чтобы написать первые пять книг Ветхого Завета. Мне понадобилось всего лишь три года, чтобы переработать одиннадцать книг, повествующих об истории человечества от Эдемского сада до падения Иерусалима. По-моему, совсем неплохо. Надеюсь, вам понравился результат.