Уйти или остаться?

5

— Мне очень жаль, дорогая, — миссис Шелтби явно было не по себе. — Но я же предупреждала, что работа временная…

Дороти ласково улыбнулась совестливой старушке.

— Конечно, я все понимаю, не переживайте, пожалуйста. Рада, что ваша племянница поправилась, — добавила она не совсем искренне, пытаясь не обращать внимания на жестикуляцию Клэр за хозяйской спиной.

— Спасибо, милочка, — вздохнула пожилая дама с облегчением. — Бедная Джил еще так слаба…

— «Так слаба»… — тихо передразнила Клэр, когда хозяйка удалилась. — Ну и поставь ей на кухне кровать.

Дороти усмехнулась и отправилась накрывать столы для ланча.

Для человека, которого только что уволили, она чувствовала себя совсем неплохо. Ненавистного Стаута можно известить о своем отъезде в конце недели. А потом перед ней будет весь мир!

День выдался не из самых приятных — холодный дождь, шквалистые порывы ветра. Народу в чайной было немного.

Дороти согревалась чашкой чая на кухне, когда раздался мелодичный звон колокольчика. Это означало появление нового посетителя.

— Твой столик, — сообщила Клэр, заглянув в дверь. — Везучая!

— Очень смешно, — проворчала девушка и взяла со стола свой блокнот.

— Я не шучу. — Напарница томно закатила глазки. — Мужик — что надо. Порода чувствуется во всем.

— Сейчас проверим! — Дороти подошла к дверям и тут же попятилась назад, бледная, как смерть. — Да… Вкус у тебя оригинальный. Но если ты серьезно, давай махнемся столиками. Хочешь?

— Идет! — мгновенно согласилась Клэр и, покачивая бедрами, удалилась «на разведку», но почти сразу же вернулась, причем явно не в настроении.

— В чем дело? Он спрашивает тебя. Вы знакомы?

Дороти чертыхнулась про себя.

— Прости. Это давняя история… И мне не очень хочется о ней вспоминать.

— Но ведь можно все спустить на тормозах! Иди, цыпочка. И замолви за меня словечко.

Николас внимательно изучал меню. Похоже, он считал вполне естественным свой визит в чайную.

— Еще раз добрый день, мисс Ламметс.

— Чего вы от меня хотите, мистер Моблейн? — Ее голос задрожал от возмущения.

— Ну, во-первых, ланч, — ответил он спокойно. — Что вы скажете о макаронах с сыром?

— У нас все вкусно, — ответила Дороти ледяным тоном. — К сыру с макаронами мы подаем салат и пшеничный хлеб. Меня-то вы зачем вызвали?

— Передать приглашение от Аделы. Дочка хочет, чтобы вы пришли к нам сегодня ужинать.

— Боюсь, это невозможно. — Дороти записала заказ. — Что будете пить?

— Чашку кофе. И что тут такого невозможного? В конце концов, вы сами подружились с ребенком.

Да, вынуждена была согласиться Дороти, но кто же знал, что это твоя дочь.

— Я занята вечером, — категорично отрезала она.

Моблейн саркастически усмехнулся.

— Ну, конечно. Вам нужно вымыть голову.

— О, — Дороти была несколько обескуражена. — В самом деле?

— Да нет, просто это универсальный предлог. — Он задумчиво посмотрел на нее. — А если я скажу, что меня на ужине не будет?

— Неважно. Я… я думаю, что нам с Аделой лучше больше не встречаться.

— Лучше для кого? Конечно, не для малышки. Вы обещали ей прийти, а это дело святое. — Он помолчал и добавил ровным голосом: — Как я уже говорил, мы приехали сюда недавно, и дочери трудно адаптироваться в школе, найти новых подружек. А теперь, без Терезы, она будет совсем одинока.

— Это эмоциональный шантаж, — сердито заметила Дороти.

— Можете оставаться при таком мнении. Но, если вы не в состоянии уделить ребенку пару часов, то нам больше не о чем говорить.

Она заколебалась.

— А вас действительно там не будет?

— Я ужинаю с мисс Роквит.

— Ну ладно, — сдалась Дороти. — Я приеду сразу после работы.

— Нет. Мы заберем вас отсюда. — Заметив, что она собирается возразить, Ник добавил: — Адела настаивает на этом.

У Дороти появилось ощущение, что ее перехитрили, но отступать было поздно. Ладно, в первый и последний раз! Больше она никогда не будет давать опрометчивых обещаний.

Клэр прямо-таки сгорала от любопытства:

— Выяснили отношения? Скажи хоть, кто он?

— Отец той девочки, — нехотя ответила Дороти. — Я столкнулась с ним, когда доставила крошку домой.

Клэр жадно ловила отрывочную информацию.

— Может, он просто хочет тебя отблагодарить?

— Да нет, это Адела. Она просила меня с ней поужинать.

— А папочка будет присутствовать?

— Слава богу, нет. У него свидание с дамочкой по имени Сью Роквит. Она живет по соседству и, похоже, увивается за ним.

Клэр была явно разочарована.

— Какая жалость!

— У меня другая точка зрения. — Дороти кисло улыбнулась. — Я не собираюсь дружить с мистером Моблейном.

— Кто говорит о дружбе? — насторожилась подруга.

Тут допрос поневоле прекратился. Клэр позвали к телефону, и, судя по ее кокетливым репликам, у Дороти появился шанс на длительную передышку.

Сэр Николас с удовольствием расправился с ланчем и заплатил по счету, прибавив щедрые чаевые. Скомкав в кулачке хрустящие купюры, Дороти не глядя швырнула деньги в ящичек своей заболтавшейся напарницы. Когда она вернулась в зал, Моблейна там уже не было.

Последние часы ее прощального рабочего дня в чайной пролетели незаметно. Закончив все дела, девушка присела подкраситься и привести себя в порядок. И именно за этим занятием ее и застала Клэр.

— Тебя уже ждут! — объявила она. — Ага, наконец-то мажешься. Так держать, девочка! Прости я бегу, а то Джим будет ворчать.

— Мажусь? — произнесла Дороти. — Ну, нет. Не дождетесь.

Она собрала волосы в тугой узел и вытерла губы салфеткой. Потом подхватила пальто, сумочку и впорхнула в зал.

— Желаю приятно провести вечер, дорогая, — сказала миссис Шелтби, многозначительно покосившись на Ника, стоявшего у дверей. Адела подпрыгивала рядом с отцом.

Через несколько секунд малышка, не скрывая торжества, уже вела Дороти к выходу.

— У нас будет пастушеский пирог и пудинг с мармеладом!

— У меня уже потекли слюнки, — рассмеялась Дороти.

— И Ингрид зажжет нам свечи!

— А я заказал столик в «Колесе Фортуны», — пояснил Ник. — С интерьером там, вроде бы, все в порядке. А вот насчет кухни я ничего не знаю.

— У них хорошая репутация, — холодно подтвердила Дороти. Не очень-то приятно выслушивать комментарии о романтическом «ужине вдвоем».

Но Ник разведен, напомнила она себе. Одинокий респектабельный мужчина имеет полное право провести вечер с дамой. Дороти и сама с удовольствием завела бы себе приличного кавалера, но все эти шесть проклятых лет ее преследовал маниакальный страх снова оказаться участницей чьей-то «шутки».

Дороти искоса взглянула на Моблейна. Он был в черных брюках, свитере и элегантном кашемировом пиджаке. А этот мужчина очень привлекателен, подумала она с болью. И тут же переключила свое внимание на Аделу.

В машине крошка весело болтала о школьных занятиях, уморительно изображая учителей. Однако о других детях — ни слова! — отметила Дороти, искусно поддерживая непринужденную беседу. В итоге она даже не заметила, как автомобиль остановился у ворот с печально памятным гербом.

— Ничего себе, — изумилась Адела, когда «ягуар» въезжал во двор. — У нас гости, па!

Ингрид с непроницаемым лицом встретила их в холле.

— Здесь мисс Роквит, сэр. Она ждет в гостиной.

Блондинка стояла у камина, поставив стройную ножку на решетку и задумчиво глядя в огонь. На ней был светло голубой костюм, волосы аккуратно уложены в стиле «ретро».

Хороша штучка! — невольно подумала Дороти и тут же упрекнула себя за язвительность.

— Никки, я соскучилась… — с очаровательной застенчивостью призналась Сью. — Выдался предлог не дожидаться тебя дома. И вот я здесь. Ее голубые глаза слегка сузились. — Привет, Адела. Добрый вечер, мисс… э-э?

— Ламметс, — бесстрастно напомнила Дороти.

— Да, конечно, — Мисс Роквит нервно хихикнула. — Так мы ужинаем здесь?

— Нет… — не без удивления ответил Ник. — Я заказал столик в «Колесе Фортуны». Но почему ты спрашиваешь?

Она грациозно повела плечом.

— Я думала, мисс Ламметс поможет Ингрид прислуживать за столом.

— К несчастью, нет, — искренне расстроилась Дороти. Каким наслаждением было бы вылить тарелку горячего супа на этот голубой жакет!

— Я пригласила ее на ужин! — воинственно заявила Адела.

— Ах вот как? — Сью слегка зарделась. — Я допустила бестактность? Простите… Просто твоя экономка хромает. Мне ее так жаль!

— Ингрид не считает себя тяжелобольной, — суховато заметил Ник, — и не любит, когда к ней пристают.

Мисс Роквит покаянно склонила головку.

— Ну, раз так, мои уста запечатаны.

Не помешало бы! — в сердцах одобрила Дороти. И лучше всего суперклеем.

Желая поскорее избавиться от общества этой фальшивой манерной дамочки, она задорно обратилась к Аделе:

— Ну ладно, цыпленок, пошли посмотрим, как там наш ужин.

Вслед донесся голосок Сью:

— Никки, я не хочу вмешиваться, но, по-моему, совершенно излишне…

Адела демонстративно хлопнула дверью.

— Я ее не люблю. Мама Шарон Брукс говорит, что эта мисс Роквит выйдет замуж за моего папу, а я этого не хочу.

— Но, с другой стороны, ты же не можешь требовать, чтобы он жил совсем один, — Дороти решила играть честно.

— Как это один? — негодующе воскликнула Адела. — У него есть я!

— Не надо так… — не слишком уверенно возразила девушка. — Ты же умная девочка и многое понимаешь.

— Мама Шарон говорит, что они уже давно встречаются, а это значит, что у папы серьезные намерения.

Этой миссис Брукс, подумала Дороти, хорошо бы не лезть не в свое дело.

Тем не менее она, помимо своей воли, насторожилась. Неужели Ник действительно собирается жениться на фальшивой Сью Роквит?

Если и так, я-то тут при чем, одернула себя Дороти.

Но на этот вопрос она так и не нашла ответа.

Пастушеский пирог из рубленой баранины и овощей с пряной подливкой оказался восхитительным. Пудинг с ванилью таял во рту. Безостановочно расточая комплименты, Дороти заметила, что суровое лицо Ингрид несколько смягчилось.

— Простая здоровая пища, мисс, но похвалы всегда приятно слышать. Эта Тереза все время требовала какие-то деликатесы, — фыркнула она.

— Я помогу с посудой? — дипломатично предложила девушка.

— О, нет надобности. Там есть машина, она все моет и сушит. Матушка сэра Николаса установила ее.

— А миссис Моблейн жива?

— Нет, к сожалению. Отец хозяина тоже умер, а вот мачеха, — добавила экономка, стараясь сохранить нейтральный тон, — резвится на Гавайях со своим третьим мужем. Он, кажется, яхтсмен.

— Что же, — улыбнулась Дороти. — Они выбрали неплохое место для отдыха.

— Надеюсь, там они и останутся, — пробурчала Ингрид.

— Мистер Моблейн ее… недолюбливает?

— Ну, сэр Николас старается поддерживать с мачехой нормальные отношения — в память отца. Но она думает только о себе. Да еще этот мерзавец, ее сынок. Года два после смерти отца хозяин вообще сюда не приезжал. Потом… Когда он женился, я надеялась, что молодые поселятся здесь. Но леди Шарлот предпочла Лондон, из-за своей работы. — Экономка грустно вздохнула. — В этом доме должна жить семья, вот и все.

— Но теперь есть Адела, — мягко заметила Дороти.

— Да. — Ингрид бросила в сторону детской осторожный взгляд. — Но надолго ли? Леди Шарлот позволила мужу оставить девочку у себя, поскольку тогда это ее устраивало. Пока она молчит… — Женщина покачала головой. — А тут еще эта Тереза напакостила.

— Она вышла из больницы?

— Да, и прекрасно устроилась у своего любовника, — мрачно сообщила Ингрид. — Ей бы уши надрать. Сэр Николас обзвонил все агентства в поисках новой няни. Но, конечно, перед Рождеством никого не найти. И что теперь делать? Мисс Роквит, конечно, захочет отдать ее в интернат при школе.

— Но Адела еще слишком мала, — встревожилась Дороти.

— Так-то оно так, но за хорошие деньги туда возьмут и грудного младенца. Тем более что причина уважительная — отсутствие матери, бесконечные отлучки отца…

— Не думаю, чтобы мистер Моблейн легко согласился расстаться с дочерью…

— Да, но дело не в его желаниях. Сэр Николас действительно занят по горло и часто внезапно уезжает. А я уже не та, что прежде. Хотя не настолько плоха, как считают некоторые, — добавила Ингрид с горечью. — Но хозяин должен доказать, что о малышке хорошо заботятся, иначе леди Шарлот сможет потребовать ее себе.

— Все образуется, — задумчиво проговорила Дороти.

Она вдруг поймала себя на том, что принимает живое участие в чужих семейных проблемах, обсуждая частную жизнь Ника Моблейна с его экономкой.

Дороти с профессиональной ловкостью помогла убрать со стола и только после этого решилась прервать откровения Ингрид:

— Пойду поиграю с Аделой, пока она не легла в постель.

Юная леди встретила ее в детской весьма сурово:

— Тебя очень долго не было. Будешь играть черными.

— Хорошо, — виновато подчинилась Дороти.

Партию в шашки она проиграла, но Адела обвинила ее в нечестности: «Ведь это не поддавки!» Пришлось поднатужиться и взять реванш. Потом они занялись карточными фокусами, которыми Дороти владела в совершенстве. Девочка пришла в невероятный восторг и бурно запротестовала, когда на пороге появилась Ингрид, всем своим видом показывая, что пора закругляться.

— Так у нас дело не пойдет, — твердо заявила Дороти. — Ты перевозбудилась, нарушаешь режим, а завтра утром — в школу.

— Ненавижу школу! Не хочу ложиться, пока не придет папа! — И Адела стукнула ладошкой по столу.

— Ну и манеры! — возмутилась экономка.

— Послушай, малышка. Если папа увидит, что ты еще не спишь, он рассердится и не разрешит нам с тобой дружить. — Боже мой, что я несу, охнула Дороти про себя. — Соображаешь? А теперь выбирай!

Адела с подозрением посмотрела на нее.

— Поиграем завтра?

— Завтра не обещаю, но скоро. Только при условии, что ты будешь хорошо себя вести.

— А ты мне почитаешь сказку?

— Только одну, — ответила Дороти тоном, не допускающим возражений.

— Про Винни-Пуха и Слонопотама?

— Так и быть, но сейчас — немедленно в ванную!

Заметив, что Ингрид тяжело наклоняться, девушка и здесь взяла на себя главную роль. Купание оказалось веселым и мокрым представлением с участием огромной надувной игрушки. Она выскакивала из-под воды, обдавая всех каскадом брызг.

— Что-то не пойму, кто же из вас двоих тут взрослый? — притворно ворчала экономка.

Дороти продемонстрировала, как нужно пускать мыльные пузыри.

— Мне еще никогда не было так весело купаться! — торжественно объявила Адела, закутанная в мохнатое полотенце. — От Терезы я только и слышала: «Не шевелись! Не вертись!»

— Ну, у нее, наверное, было много работы вечером, — дипломатично заметила Дороти, входя в спальню. — Как у тебя тут уютно! Раз-два-три! Прыг в кроватку! Ну, где твой «Винни-Пух»?

Девочка послушно забралась под одеяло и указала пальчиком в сторону резной книжкой полки из черного дерева.

— Отлично. Значит, про Слонопотама… А потом ты сразу закроешь глаза, договорились?

— Но я хочу подождать, чтобы папа пожелал мне спокойной ночи.

Дороти со стоическим спокойствием уселась на край постели.

— Видишь ли, малышка, папа ушел на весь вечер и может вернуться очень поздно.

— Почему?

— Ну, сама понимаешь, когда с кем-нибудь весело, не всегда хочется возвращаться домой.

— Но он знает, что я его жду.

— Да, — проникновенно подтвердила Дороти. — И он тебя очень любит.

— Тогда почему он не хочет все время быть со мной?

Эти слова были проникнуты такой скорбью, что у девушки сжалось сердце. Она нежно потрепала малышку по щеке.

— Что ты, конечно, хочет.

— И наша кинозвезда вовсе не собиралась рожать меня, — пробормотала Адела, глядя куда-то в сторону. — Так говорит мама Шарон.

О, с каким удовольствием Дороти придушила бы эту безмозглую миссис Брукс!

— А еще я слышала, как Тереза говорила, что мама должна была выбирать между мной и человеком, с которым у нее любовь, и она выбрала его. — Свернувшись калачиком, девочка тесно прижалась к Дороти.

Господи, за что же ребенку такие страдания? Ведь даже взрослому человеку было бы нелегко в подобной ситуации…

— А что если эта… с которой теперь папа встречается, заставит его выбирать, и он от меня откажется?

— Этого, — торжественно произнесла девушка, — не случится ни-ког-да. Потому, что твой отец уже сделал выбор.

— Откуда ты знаешь?

— Он любит тебя. И никогда не предаст.

Дороти ушам своим не верила. Она — она! — защищает Ника Моблейна, бесчувственное чудовище, искалечившее шесть лет ее жизни!

Магия ритмичного, почти напевного чтения подействовала безотказно. Прежде, чем Пятачок узнал правду о Слонопотаме, сладкий безмятежный сон сморил строптивую Аделу. Когда девушка осторожно отложила книгу, маленькие пальчики коснулись ее руки.

— Не уходи, — прошептала малышка, не открывая глаз.

Дороти рассердилась на себя. Не хватало еще только этих телячьих нежностей! Но она осталась, глядя на умиротворенное личико девчушки и прислушиваясь к ее тихому дыханию.

Вдруг девушка почувствовала, что в комнате кто-то есть.

— Ингрид?

— Увы, нет… — с мягкой иронией отозвался до боли знакомый голос.

Дороти тут же обернулась, не веря своим глазам.

— Вы уже вернулись? Не может быть.

— Значит, я — привидение. — Бесшумно ступая по ковру, Ник подошел к кроватке. — Маленькая принцесса спит… Отлично. — Он заботливо подоткнул одеяло и поцеловал дочь. — Я думаю, теперь вы можете оставить свой пост, — с улыбкой произнес Ник. — Ингрид уже доложила мне, что вы способны творить чудеса, а ее похвала кое-что значит.

— Это было совсем не трудно, — прошептала Дороти, задыхаясь от волнения, и быстро пошла к двери. — Адела — славный ребенок…

— Отвратительного родителя, — закончил Ник. — Вы это хотели сказать?

— Это абсолютно не мое дело.

— Чепуха. — Он тихо прикрыл дверь в спальню. — Вы питаете ко мне стойкую неприязнь. Я чувствую это.

— Ну, хорошо, — закипая, сказала Дороти. — Я думаю, что Адела постоянно чувствует себя в опасности.

— С тех пор, как ушла Тереза?

— Это началось гораздо раньше, чем она пришла, — раздраженно уточнила девушка. — Ваша дочь заслуживает большего, чем вереница профессиональных нянек, хотя бы и дипломированных. Ей нужна… постоянная опора в жизни. Кто-то, кто создавал бы ощущение стабильности. — Она замолчала, бросив взгляд на его непроницаемое лицо.

— Да… — скрестив руки на груди, Ник стоял у окна. — В сущности, я согласен с вами. Найти такую женщину — моя главная задача.

Ты уже нашел Сью Роквит, удрученно подумала Дороти. И как это отразится на Аделе?

— Я… Надеюсь, вы провели приятный вечер? — осведомилась она с напускной любезностью.

— Спасибо, ужасный, — в тон ей ответил Ник. — Похоже, «Колесо» крутится только за счет своей былой репутации. Впрочем, пудинг был более или менее съедобен. Мы решили плюнуть на остальное, вернуться домой и выпить кофе.

— О, тогда мне пора…

— Нет. Посидите с нами. Я сам отвезу вас домой.

— Но… мисс Роквуд?

— У нее своя машина. Еще возражения?

В гостиной их дожидалась Сью. Нервишки у нее явно пошаливали.

— Что за удивительная преданность долгу, — протянула она. — Я вижу, вы нашли свое подлинное призвание.

— Напротив. — Дороти подошла к камину и села. — С Нового года я начну искать работу по специальности.

— Официанткой? — ехидно уточнила Сью.

— Нет. Я дипломированный библиотекарь.

— Как же вы оказались в дешевом кафе?

Ник наблюдал за женской дуэлью со странной улыбкой.

— Полагаю, у мисс Ламметс были на это свои причины. Престиж для нее роли не играет. Верно?

— Пожалуй… — Дороти удивила неожиданная поддержка. Кто бы мог вообразить, что Ник разделается с этой хорошенькой стервой одним ударом.

За кофе Сью ловко перевела все внимание на себя, переходя от игривой светской болтовни к почти интимным откровениям и обратно.

Мастерское представление, признала Дороти. Свою добычу такая ни за что не упустит. Ну, и пусть… Девушка устало прикрыла глаза рукой.

— Утомились, мисс Ламметс? — спросил Ник сочувственно.

— О, нет, — мгновенно солгала она. — Пожалуйста, не обращайте на меня внимания.

— Завтра тяжелый день. — Он повернулся к Сью. — Я же рассказывал. Помнишь?

— Дорогой, ты совершенно прав. Как неудачно, что тебе придется опять ехать в Истхэм. — Наманикюренные коготки пробежались по его рукаву. — Ничего, милый, в следующий раз я приготовлю ужин сама, и нам ничто не помешает… Проводи меня до машины. Если мисс Ламметс не возражает, — добавила она медовым голоском.

— Вовсе нет, — столь же любезно ответила Дороти.

Ник вернулся минут десять спустя, запихивая в карман носовой платок.

Помаду стирал, догадалась девушка. Ее так и подмывало сказать: «За ухом осталось».

— Готовы, мисс Ламметс?

Словно какой-то бесенок вселился в Дороти.

— Я рада, что отец Аделы согрет таким материнским теплом, — заметила она, когда «ягуар» мчался по улочкам спящего Илфорда.

— Мисс Роквит — мой старый друг, — проговорил Ник ледяным тоном.

— Но хорошо сохранившийся, — небрежно бросила она.

— Вы всегда говорите так резко о людях, которых почти не знаете? — спросил он с опасным спокойствием.

— Конечно, — парировала Дороти.

К ее удивлению, Ник от души расхохотался.

— Вас часто шлепали в детстве?

— Много раз, мистер Моблейн, но вы, вероятно, считаете, что недостаточно.

— Вы правы! — засвидетельствовал он.

Машина резко свернула с шоссе, и Дороти встрепенулась.

— Куда мы едем?

— «Акация» подождет. Навестим «Гринвичский бочонок». Знаете? Классный ночной бар!

Дороти задохнулась от возмущения.

— Я не хочу! Какого черта?

— Тогда не пейте. Просто полюбуетесь на меня. Это не важно. Я хочу вам сказать пару слов.

— А нельзя поговорить по дороге в Истхэм?

— За рулем не слишком удобно изливать душу. Кстати, вы умеете водить машину?

— Да, папа учил меня… — Дороти бросила на него подозрительный взгляд. — А что?

— Может пригодиться в самое ближайшее время, мисс… дипломированный библиотекарь! А сейчас мы выпьем за новый этап в вашей жизни!

«Гринвичский бочонок» действительно оказался фешенебельным заведением. Каждый из его многочисленных залов отличался своим неповторимым комфортом.

Ник провел девушку в отдельный кабинет, оформленный искусными дизайнерами под домашнюю гостиную во вкусе непритязательных провинциальных буржуа начала века.

В очаг была встроена изразцовая печь, излучавшая приятное тепло. На корзине с дровами спал огромный рыжий кот. За стеной слышался мелодичный звон посуды и приглушенный смех.

— Какая прелесть! — Дороти с улыбкой рассматривала подборку граммофонных пластинок. — Вы умеете танцевать аргентинское танго?

— На трезвую голову — нет. Что будем пить?

— Мне только тоник, — поспешно сказала Дороти.

— Вот как… Оригинальное решение.

Ник вышел, плотно притворив за собой дверь.

Что бы все это могло означать? Неужели он ведет дьявольскую игру, ловко прикидываясь, что ничего не помнит? Дороти успела сто раз пожалеть о своей неисправимой доверчивости, когда лукавый искуситель вернулся с тоником и гигантской пивной кружкой из старинного серебра.

— Вы не очень-то высокого мнения о хроническом алкоголике, не так ли? — начал он, вальяжно развалившись в кресле.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду.

— Ах, оставьте, трезвенница. Вы носите враждебность ко мне, как стальную броню. Но я это переживу, потому что люблю свою дочурку больше всего на свете. — Он протянул Дороти бокал с тоником.

— Я… я это знаю.

— Но относитесь ко мне, как к личному врагу, — язвительно напомнил Ник. — Ладно! Вопрос в другом.

Она покачала головой.

— Боюсь, я ничего не понимаю, мистер Моблейн.

— Меня зовут Ник. И я хочу, чтобы неприступная леди обращалась ко мне по имени.

— Я же говорила, что мы, вероятно, никогда больше не увидимся.

— А я вот надеюсь на обратное. — Он с наслаждением отхлебнул пива. — Адела выбрала вас. Понимаете? Я сказал ей, что у мисс Ламметс есть куча причин отказаться от возни с такой вздорной девчонкой.

— Да… — грустно подтвердила она. — И самое главное…

— Стоп! — Ник звонко захлопнул серебряную крышку, — Я все знаю. Забудьте о «самом главном»! Ты же такая славная, Дороти… — Он нежно завладел ее рукой. — Только шесть недель, до Нового года. А потом… Ты свободна, как ветер. Не бросай Аделу, прошу тебя.