Узел на сердце

Глава 1

На поминки Тёмный решил не ехать. Дождался, пока Грача опустят в могилу. Бросил горсть земли, прощаясь с охотником. Он слышал, как Коршун сказал, что нелепая у Грача вышла смерть, неправильная. Как будто она может быть правильной. Умом Артём понимал, о чём говорили другие охотники. Завалить столько нечисти и погибнуть, потому что какой-то мудак вместо дороги смотрел в телефон, виделось несправедливым что ли, может, даже нелепым. Но смерть она такая — приходит и не спрашивает. Забирает и на пешеходном переходе, и из когтей чудовища. Да и мёртвым уже всё равно. Это живые будут обсуждать.

Как назло, пока Тёмный стоял в сторонке, и смотрел, как на могилу укладывали свежие цветы, мимо прошли Роха и Косой — с той же пластинкой про заслуженность и справедливость.

— Тупая смерть, — обронил Косой. — Я понимаю, если бы на задании, а так…

— А что, если сдохнуть на выезде, вместе с гробом выдают медаль за отвагу и персональный чартер на тот свет? — вдогонку едко спросил Тёмный.

Охотники остановились. Переглянулись между собой.

— А ты можешь не плевать ядом хотя бы на похоронах? — ответил Косой. — Ты же понял, о чём я.

— Нет, не понял. Но если Роха отъедет на задании, то ты точно сможешь объяснить его жене, почему такая смерть лучше, чем у Грача. Возможно, она тебе всего лишь плюнет в рожу, а не спустит с лестницы.

— Да пошёл ты, Тёмный! — огрызнулся Косой. — Сейчас объясню, чтоб ты херни гнал поменьше.

Роха тронул его за предплечье.

— Ладно, хер с ним, пойдём, — он сделал шаг в сторону и потянул напарника за собой.

Косой зло зыркнул на Артёма, но отступил. Тёмный проводил взглядом охотников. Все медленно расходились по машинам и автобусам. Дольше всех возле могилы задержались сын Грача, жена и мужчина лет шестидесяти. На последнего Тёмный обратил внимание, ещё когда приехал на кладбище. Тот словно искал кого-то, растерянно разглядывая всех, кто пришёл на похороны. Искал и не находил.

Артём пошёл к машине. По дороге взлохматил отросшие волосы. Меньше всего хотелось возвращаться домой. После кладбища квартира встретит особенной, пронзительной пустотой. Не то чтобы его так сильно впечатлила смерть Грача — никто из них не был бессмертным. Но на душе поднималось горькое, злое — то, что он старательно затаптывал и заглушал работой. Тёмный заглянул в салон внедорожника и завёл двигатель. Закурил, пока тот прогревался. Выдыхая сигаретный дым, размышлял, куда рвануть, чтобы не сожрали собственные демоны, и чтобы не пришлось их снова топить в бутылке. Артём вспомнил про Горьковское водохранилище. Слишком часто там стали тонуть люди. Причём в одном и том же месте, аккурат рядом с понтовой турбазой. Её хозяин выл белугой, бизнес быстро загибался. На хозяина Тёмному было глубоко насрать. На людей в целом тоже, но хватало ума не говорить об этом вслух. Особенно в присутствии шефа. На нечисть Тёмный охотился ради себя, чтобы ненадолго заполнить чувство пустоты в душе.

Краем взгляда он заметил идущего к нему шефа.

— На поминки поедешь? — поравнявшись с ним, спросил Васильич.

— Нет, — покачал головой Артём. — Нет желания.

— Значит, езжай домой, — глядя на него в упор, произнёс шеф.

Тёмный неопределённо дёрнул плечом и сделал вид, что не заметил намёка, но Васильич на его молчание не повёлся.

— Я серьёзно. Хватит. Ты на износ работаешь.

— Не стеклянный, не сломаюсь, — мрачно выдохнул вместе с дымом Артём.

— Ты уже сколько раз положил на мой настойчивый совет сходить в отпуск? Раза три? Больше? Тогда слушай последнее, китайское предупреждение. Объявишься в штабе — уволю к едрене матери, если по-хорошему не понимаешь. Чтобы я тебя две недели даже близко возле штаба не видел. Понял?

— Как уж тут не понять, — процедил сквозь зубы Тёмный. — Умеешь ты, Миш, поднять настроение.

— А для настроения ты йогой займись, — неожиданно добродушно добавил Васильич, хлопнул его по плечу и зашагал к отъезжающим автобусам.

Артём несколько секунд смотрел ему в спину, выругался и, бросив на землю недокуренную сигарету, сел в машину. Вот он и съездил на Горе море нечисть пошугать. Нутром чуял, что в этот раз ему не спустят с рук, если он снова в одну рожу начнёт проверять штабные наводки. Тёмный тяжело вздохнул и поехал домой.

По дороге он заметил увязавшийся за ним серый легковой “лексус”. Судя по манере езды, водитель не пытался быть незаметным — для него важнее было не упустить машину Тёмного.

“Как бабка из автошколы,” — хмыкнул про себя Артём.

Он слегка поигрался с преследователем — ушёл вперёд, перестраиваясь по полосам. Позади почти сразу кто-то загудел клаксоном. В зеркале заднего вида Тёмный увидел, как “лексус”, пытаясь за ним успеть, опасно подрезал ещё одну машину. Артём сбавил скорость и подождал попутчика на светофоре. Ему стало любопытно, кто же там был настойчивый и, главное, зачем сел ему на хвост. “Лексус” ехал за ним до самого дома. Во дворе Артём запарковал “паджеро” на привычное место, вышел из машины, сунул ключ в карман джинсов. Прислонился бедром к разогретому крылу внедорожника и снова вытащил сигареты, дожидаясь, когда “лексус” доползёт следом. Легковушка остановилась в паре метров от “паджерика”. Из неё выскочил мужчина — тот самый, которого он видел на кладбище. Он выдохнул с явным облегчением и поспешил к Тёмному.

— Здравствуйте! Вы простите, пожалуйста, что я за вами ехал… — он резко умолк и прижал ладонь к груди.

Его лицо на мгновение исказилось гримасой боли. Мужчина шумно вдохнул, убрал руку и торопливо продолжил.

— Позвольте мне всё объяснить…

Руки он старался держать на виду, чтобы не провоцировать и не нервировать. Выжидающе посмотрел на Артёма.

— Неужели навигатор заглючил? — с усмешкой спросил Тёмный.

Мужчина слабо улыбнулся и покачал головой.

— Я с вами ещё на кладбище после похорон хотел поговорить, но вы с кем-то разговаривали. Потом отвернулся. На минуту всего! А вы уже уехали. Меня Алексей Романович Север зовут, я в МГУ преподаю.

Он болезненно поморщился и снова потёр грудь.

— Сердце… Не то уже… — сбивчиво объяснил он. — Ну да бог с ним. Вы же Амиров Артём?

— Допустим, — кивнул Тёмный.

— Даже не знаю, как толком начать, — мужчина запнулся и сцепил пальцы, явно не зная, куда деть руки. — Я никогда ни во что такое не верил, пока вот сам не столкнулся. Мне Евгений обещал помочь. Сказал, что у вас есть люди знающие. Только вот видите, как получилось…

"У вас…" - мысленно повторил Артём.

Значит, Женька Грач что-то ему про контору выболтал.

— Понимаете… С моим сыном произошло несчастье. Он сам не свой стал. Я его уже и к наркологам возил. Думал, может, мой Сашка оступился… Но всё чисто. А Саша всё рвётся куда-то, говорит, что голос его зовёт. Руки на себя пытался наложить.

Алексей Романович горестно опустил взгляд. Рассказывать ему было тяжело — Тёмный по глазам видел. А ещё начинал понимать, к чему тот клонит.

— Я уж и в больницу его положил, нашёл хорошего психиатра. Ничем не помогли. А Саша с Женей в одном доме жили. Он мне и сказал, что я не там ищу. Я уже в таком отчаянии был, что всему был готов поверить. Мы с ним разговорились. Он говорил, что работает в какой-то организации, которая помогает таким, как Саша… Жертвам, на которых проклятье наслали.

Тёмный про себя усмехнулся. Вот так Грач, добрая душа — взял и выложил, о чём они подписку о неразглашении давали.

— Он обещал найти человека, который сможет проверить Сашу и сказать, проклятье это или нет, но вот… — Алексей Романович не договорил и умоляюще посмотрел на Артёма.

— А я причём? — сухо спросил Тёмный.

— Понимаете, Женя же мне почти ничего не рассказал. Я на похороны-то наугад приехал. Подумал, что там могут быть его коллеги. Вас увидел и узнал. По телевизору несколько лет назад показывали… Вы как никто другой должны понять, как это.

Взгляд у Тёмного стал холодным и колючим.

— Как это — что? — сухо спросил он.

— Потерять кого-то, — тяжело ответил Алексей Романович. — Помогите ему. Прошу вас!

— Я проклятья не снимаю, — отрезал Артём. — Это вам на “Битву экстрасенсов” надо или на вокзал. Там таких снимателей много бродит.

Он с силой сжал в руке пачку сигарет. Оттолкнулся от внедорожника и, тяжело чеканя шаг, пошёл к подъезду. По пути, не глядя, нашупал брелок и поставил “паджеро” на сигнализацию. Её звук и возглас Алексея Романовича прозвучали одновременно.

— Артём, пожалуйста! — с мольбой повторил мужчина, но Тёмный не обернулся.

Швырнул смятую пачку в урну возле двери, вытащил ключи из кармана джинсовки и ткнул брелком в замок домофона. Он злился. Сначала Васильич с отпуском поднасрал, теперь этот страждущий объявился. Вот она, цена того, что его рожа когда-то на телевидении засветилась. Не хватало ещё, чтобы такие Алексеи Романычи к нему вереницей потянулись.

Здравым смыслом Тёмный даже сквозь эмоции понимал, что сильно преувеличивал. После давнишнего сюжета про единственного выжившего в подмосковной резне на него только заказчики налетели как мухи на говно. Жестокая расправа и последующее чудесное спасение сделали мало кому известного на тот момент архитектора-дизайнера очень востребованным и популярным.

Артём грохнул входной дверью. Квартира встретила привычной пустотой. Сквозняк раздувал занавески как чёрные паруса — Тёмный опять забыл закрыть окно. Он посмотрел на улицу. “Лексус” уехал. А небо слегка потемнело. Погода портилась ещё быстрее, чем настроение Артёма. Сквозь неприятное раздражение упорно проступало ощущение, что он уже встречал имя этого Алексея Романовича Севера. Покопавшись в памяти, Артём вспомнил — он слышал про его сына. Он взял из холодильника банку тёмного пива и сел за ноутбук. Первый же запрос подтвердил догадку. Александр Север. Тридцать три года, всего на год младше Артёма. Совсем недавно был успешным актёром с многообещающей карьерой. Тёмный снова порылся в памяти — на днях он смотрел фильм с его участием. А где-то полгода назад по всему городу висели рекламные плакаты и растяжки с фотографией Севера.

Человек, которого Тёмный видел в фильме, разительно отличался от попавшего в объективы журналистов поехавшего алкоголика. Артём прочитал, что у Севера начались проблемы с головой. Актёр приходил пьяным на съёмки, неадекватно себя вёл. Может, успех слишком сильно вскружил ему голову, или Север не выдержал внимания к публичной персоне. Не он первый сломался и точно не последний. Но Тёмный понимал, что Алексею Романовичу проще было поверить в порчу, чем в то, что его сын собственными руками сломал карьеру и жизнь.

В комментариях к новости о замене Севера на другого актёра стоял вой фанаток. Одни рвались спасать и спрашивали, где его найти, вторые просто негодовали. Кто-то особенно упоротый желал Северу поскорее сдохнуть, а комментаторы тут же угрожали зарыть агрессивного “доброжелателя”. Артём закрыл вкладку браузера и уже к вечеру забыл и про спившегося актёра, и про его отца.

Вспомнить про них ему пришлось через несколько дней. После серьёзных и недвусмысленных напутствий Васильича он не рискнул соваться в штаб, поэтому выбор у него был небольшой — либо рвануть куда-нибудь действительно отдохнуть, либо уйти в работу. Тёмный остановился на втором варианте и с головой ушёл в проект для будущей кофейни. Не самый сложный заказ, но её владелец упёрся, что ему нужен проект только от Артёма Амирова — как будто собирался его имя в долбаной рамке повесить.

Из привычной рабочей концентрации выдернул долгий сигнал домофона. Тёмный его проигнорировал — доставку он не ждал, а все остальные могли идти, откуда пришли. Через несколько минут позвонили во входную дверь. Потом постучали — да так, что Артём всё-таки поднялся из-за рабочего стола и пошёл открывать с твёрдым намерением объяснить незваному гостю, что так делать нехорошо. Когда он открыл дверь, увидел раскрасневшегося Алексея Романовича. Выглядел тот совсем потерянным — растрёпанный, в помятом пиджаке. В глазах сквозь нездоровый блеск проглядывало отчаяние.

— Артём… — выдохнул мужчина.

На его лице промелькнуло усталое облегчение. Он схватился рукой за косяк и умоляюще посмотрел на Тёмного.

— Вы позволите?

— Я уже всё вам сказал, порчи не снимаю, — холодно отрезал Артём.

Алексей Романович как-то затравленно оглянулся на пустую площадку. Глубоко вдохнул.

— Он пропал, — сказал он так, словно его слова должны были всё объяснить. — Сашенька мой. Я всё обзвонил. Больницы, полицию, морги — нет нигде. Он накануне сам не свой был. Говорил, что его что-то зовёт… Потом вроде успокоился, я домой поехал, а он, видимо, только и ждал….

— Ещё раз говорю, меня это никак не касается, — произнёс Тёмный.

Он потянулся закрыть дверь, но Алексей Романович сначала схватился на неё, а потом как-то обречённо вздохнул и неловко грохнулся на колени.

— Артём! Я вас умоляю, помогите! Я машину свою отдам, только помогите!

Он пошарил в кармане. Тихо чертыхнулся, сунул руку в другой карман и вытащил ключи со значком “лексуса”. Протянул их Артёму.

— Не сам он такой стал! — торопливо продолжил Алексей Романович, глядя на Тёмного снизу вверх. — Его какая-то гадина загубила. Может, позавидовал кто. Может, поклонница. Он мне не сразу рассказал, ему долго какие-то подарки странные приходили. А как перестали, так он и умом тронулся. Артём, умоляю, я его один растил. Спасите его…

По щекам мужчины потекли слёзы. За его спиной открылась соседская дверь. Вышедшая оттуда женщина многозначительно посмотрела на стоящего на коленях Алексея Романовича, перевела взгляд на Тёмного и мимо лифта поспешила на лестницу, словно стала свидетельницей чего-то странного или непристойного.

Артём тяжело вздохнул. Угораздило же вляпаться. Первым порывом было оттолкнуть от двери мужика вместе с его щенячьим взглядом, душещипательной историей и ключами от “лексуса”, которые он по-прежнему протягивал, словно думал, что всё можно купить. Тёмный с трудом сам себя убедил, что тогда старшего Севера хватит удар, а его самого потом заколебут вопросами. Ему в общем-то было наплевать, если Алексей Романович отправится вслед за Грачом, но остатки чего-то человеческого не давали вести себя как последний мудак.

— Хорош хернёй страдать, — процедил сквозь зубы Артём. — Если ваш сын убежал, полиция его быстрее найдёт, чем я.

— Не найдёт… — тихо ответил Алексей Романович. — Или отыщут, когда уже поздно будет.

Он снова ухватился за косяк и с усилием поднялся на ноги.

— Позвольте мне рассказать. Пожалуйста. А если после этого вы всё равно скажете, чтобы я ушёл, то уйду и больше никогда вас не побеспокою.

Тёмный смерил хмурым взглядом мужчину и посторонился, пропуская его в квартиру. Пока шёл вместе с ним на кухню, шевельнулось чутьё, что вляпался в малоприятную историю. Алексей Романович рассказывал долго, старательно припоминая все важные, на его взгляд, детали. Ближе к трагической развязке Артём начал понимать, почему этим делом заинтересовался Грач. В съехавшем с катушек актёре не было ничего удивительного. А вот видения, о которых говорил его отец, даже в пересказе выглядели странно и смутно знакомо. Тёмный записал номер телефона Алексея Романовича и отправил того домой, пообещав попробовать разобраться в свалившейся на его сына чертовщине.

Оставшись один, Артём первым делом позвонил штабному координатору — попросил поискать и отправить ему дела про пропавших людей, которые перед исчезновением говорили про видения и некий зов. Через пару минут перезвонил Васильич. Тёмный покосился на дисплей телефона и тяжело вздохнул — быстро его сдали.

— Ты опять за своё? — вместо приветствия накинулся на него шеф. — Ещё неделю не можешь жопе сена дать?

— Миш, да чего ты вскинулся? — спокойно ответил Артём. — Я как в поликлинике. Только спросить.

— Того, что я велел тебе штабные дела даже не нюхать.

— Да это же старые глухари. Мысль у меня одна есть, хочу покрутить, пока отпуском наслаждаюсь. В штабные я не лезу.

— Вот и дальше не лезь, — по-отечески посоветовал Васильич и отключился.

Дела Артём всё-таки получил. Информации в них оказалось хрен да маленько. Видимо, поэтому Михаил и дал добро отправить. Тёмный внимательно прочитал пересказ видений троих людей. Они никогда не были друг с другом знакомы, жили в разных городах, но каждый из них перед своим исчезновением говорил, что их звал голос. Требовал куда-то вернуться. Ещё все они упоминали про огромное, застилавшее солнечный свет дерево. О нём же младший Север рассказывал отцу.

История актёра стала проще и сложнее одновременно. Артём поверил, что Северу кто-то мощно поднасрал и навёл проклятие. Определив болезнь, лечить пациента было бы проще, но всё осложнилось тем, что этот пациент сбежал на зов из видений, а как и где его искать, у Тёмного пока не было ни одной здравой догадки. Только досада внутри шевельнулась — если бы он не мудака включил, а перенаправил Алексея Романовича к Михаилу, всё могло бы быть по-другому. Выписали бы какого-нибудь кудесника из Питера, и Сашка уже лечил бы нервы и отмывал своё имя от позора, а не шастал хер знает где по лесу.

Артём снова мысленно прокрутил события. Отец актёра рассказывал, что у Сашки долгое время была крайне навязчивая поклонница. Среди толпы фанаток она слишком сильно выходила за рамки адекватности. Дарила странные подарки. Алексей Романович припомнил рассказ сына о свежем свином сердце с приложенной открыткой “Это может быть моё, только скажи.” Писала огромные письма-признания, приходила на каждую премьеру и автограф-сессию. Как это обычно бывает у некоторых фанаток, мечтала стать той самой единственной. Но не стала. Алексей Романович честно признался, что не знает всего разговора сына с ней, но после этого она притихла, а Сашка — поехал крышей. Зацепка была откровенной хилой, но других Тёмный пока не нашёл. Да и не стоило раньше времени списывать со счетов силу женской обиды. Он вспомнил про комментарий, где кто-то желал Северу поскорее сдохнуть. Артём добрался до ноутбука и заново нашёл новость про замену актёра. Потом позвонил Алексею Романовичу и попросил прислать номер арт-менеджера его сына и предупредить о его звонке.

Светлана оказалась серьёзной женщиной с уставшим голосом. Несмотря на все проблемы с Севером, она не сказала о нём ничего плохого. Навязчивую поклонницу она вспомнила быстро. Светлана назвала и имя, и даже её адрес. Как выяснилось, они уже “пробивали” странную девушку, когда её поведение стало приносить слишком много проблем. На вопрос, как она выглядит, пообещала прислать фото. Артём поблагодарил её за информацию и перешёл к следующей части плана — навестить загадочную Лену, которая приносила своему кумиру свежее свиное сердце и перемотанных скотчем белых голубей.

Самая преданная фанатка жила на другом конце Москвы. Спустя час Артём стоял возле двери её квартиры и надеялся, что Елена окажется дома. Он нажал кнопку звонка. Через несколько минут дверь открылась, и Тёмный увидел девушку с фотографий.

— Здравствуйте, Елена.

— Здравствуйте, — сдержанно сказала та. — А вы кто?

— А я к вам, — в тон ей ответил Артём. — Поговорить о господе нашем Александре Севере.

Девушка шутки не оценила и посмотрела на него как дурака, но Тёмного это совершенно не смутило.

— Нет, я понимаю, Север — мужик видный, красивый. Был бы женщиной, сам бы запал, но он один, а вас таких много. Разве за отказ он заслуживает того, что ты с ним сделала?

— О чём вы говорите? — с раздражением спросила Лена.

Ответила она быстро, почти без заминки, но Артём увидел, как на её миловидном лице промелькнул страх человека, которого застали на месте преступления.

— О чём я говорю? — с холодной улыбкой переспросил Тёмный. — Очень неприятную информацию о том, что вы находитесь под подозрением в причинении вреда жизни и здоровью Александра Севера. Пока я пришёл неофициально, поэтому давайте опустим любезности.

Он вытащил из заднего кармана удостоверение сотрудника ФСБ и продемонстрировал его Лене. С “ксивой” Артём, конечно, рисковал. Им под угрозой штрафов и увольнений запретили светить корочки. А выдали их на совсем крайний случай, когда нужно избавиться от ненужного внимания полиции или ДПС. Один умник уже вылетел из конторы за то, что решил побыковать и прикрыться удостоверением и засветил его не перед теми людьми.

— Что-то ты не похож на сотрудника ФСБ, — сквозь зубы процедила девушка.

От злости она перешла на более близкую дистанцию. Тёмный ответил тем же.

— Когда мне показали твою фотографию, я подумал то же самое, — он холодно улыбнулся. — Вроде бы не похожа на дуру, а человека загубила.

Лена невольно вздрогнула. На её лице Тёмный снова заметил страх. Он уже не сомневался, что это она связалась с какой-то ведьмой, из-за которой Север потерял рассудок. Девушка обожгла его злым взглядом и с силой рванула на себя дверь. Артём предвидел такое развитие событий. Быстро выставил ногу, блокируя дверь, и шагнул вперёд. Лена отступила назад.

— Я сейчас вызову полицию, — сбивчиво пробормотала она. — Если ты не свалишь отсюда.

— Вызывай, — кивнул Тёмный.

Он мельком глянул через плечо и закрыл за собой дверь. Лена по-прежнему стояла перед ним, бледная и перепуганная.

— Номер подсказать? — продолжил Артём. — Только учти, если вызовешь полицию, все вместе поедем в отделение.

— Это ещё за что?

Лена почти выкрикнула фразу — зло и бессильно. Тёмный в ответ только криво улыбнулся и пожал плечами.

— Думаешь, не найду, за что? — ровно произнёс он. — Но если ты хочешь вечер провести дома, давай опустим часть, где ты ничего не помнишь и не понимаешь. Просто скажи, кто тебе помог отомстить Северу, и что вы сделали. Скажешь — и я уйду. Тебе даже ничего не будет, всё это дерьмо останется только на твоей совести. Ну а если дальше будешь играть в дуру, то и я начну решать вопросы по-другому.

После короткой паузы и полного ненависти взгляда Лена заговорила. Артём узнал, что её навели на некую женщину из села в Тверской области, которая якобы за определённую плату может решить такую проблему. Проблемой, надо полагать, был другой человек. Никаких контактов этой женщины не было. По словам Лены, она дождалась колдунью в деревне и отдала ей фотографию Севера с автографом актёра.

Тёмный ушёл, не прощаясь — с мыслью, что с такими фанатами врагов не надо.

На следующий день он побросал в машину самое необходимое. Заехал в магазин и купил пару бутылок виски — в качестве валюты для деревенского населения. И на свой страх и риск поехал в штаб за очень необходимой вещицей, без которой он эту чёртову бабушку будет до второго пришествия искать.

У их штабного техника были золотые руки. А ещё у него на шее сидела семья из беременной жены и двоих детей, на которых ему постоянно не хватало денег. На это Артём и рассчитывал, когда приехал в штаб и сразу же пошёл в Витькину подсобку. Техник, как обычно, ковырялся во внутренностях из микросхем и проводов. На звук шагов он оторвался от своего пациента.

— Тёмный, какими судьбами? Тебя же шеф отлучил от штаба до конца июня, — техник пристально оглядел его с головы до ног, вытирая тряпкой руки.

— Здорово, Витёк, — Тёмный пожал протянутую руку. — Да я так, мимоходом. Мне бы коптер одолжить на пару дней. На природу хочу сгонять.

Техник смерил его скептическим взглядом.

— В фотографы решил податься? — беззлобно усмехнулся Витёк. — Васильич в курсе?

— Давай не будем беспокоить его такими мелочами, — отмахнулся Артём. — Я всё верну, он даже не заметит. А с меня причитается.

Техник неодобрительно покачал головой, но поднялся из-за стола и пошёл в смежную комнату, где хранилось штабное оборудование.

— Мне нужен тот, с которым я в последний раз ездил, — крикнул вдогонку Тёмный.

В ответ из помещения показался Витька. Без квадрокоптера. Он прислонился плечом к косяком и сложил на груди руки.

— Военный дрон, чтобы на природу съездить? Ты никак за гнездовьем кукушек собрался через тепловизор наблюдать?

— За кабанами, — с нарочитой серьёзностью ответил Артём. — Через тепловизор и ПНВ. Ночные же звери.

— А если раздолбаешь? С меня потом башку снимут и по статье уволят. Он стоит как моя годовая зарплата.

— Как всегда, расписку напишу, но ты не свети её раньше времени. Если вдруг что, покажешь Васильичу, а всё остальное я на себя возьму. Официальная версия: я взял его для выезда по поручению Михаила Васильевича. Тебе десятку прямо сейчас скину. Детям на шоколадки. И ещё столько же, как вернусь. Мне на пару дней, не больше.

Витька оттолкнулся от двери, подошёл к столу и вытащил из ящика бланк с ручкой. Положил их перед Тёмным.

— Заполняй. Твоё счастье, что он на техобслуживании. Я его просто раньше сделал. Напишешь — подъедешь к боковому входу.

— Золото, а не человек, — ухмыльнулся Артём и склонился над столом.

Он написал расписку, убрал её в ящик и зашагал обратно к машине. Подъехал к боковому выходу. Там уже ждал Витька с увесистым чемоданом. Он положил его в багажник.

— А теперь вали отсюда, пока кто-нибудь не вернулся.

— Спасибо, Витёк, — Тёмный махнул ему рукой.

Он задержался ещё на минуту, чтобы скинуть технику обещанную десятку и выставить на телефоне координаты деревни, затерявшейся в глубинке Тверской области.

“Поехал Артём в Артёмухово…” — мысленно усмехнулся Тёмный.

Звучало как начало бородатого анекдота. Подъехав к воротам, он глянул в зеркало заднего вида — в штабе по-прежнему было тихо. Повезло ему — почти все уехали на поминки Грача. Сегодня был девятый день после похорон. Никто не помешал. На дорогах тоже на удивление оказалось свободно. Часа не прошло, как Артём выбрался из вечно забитой пробками столицы и погнал по М-9 на северо-запад. До места назначения навигатор показывал всего пять с половиной часов. С остановками на заправках и внеплановыми пробками они превратятся в шесть а то и семь, но Тёмный никуда не торопился. Возможность вырваться даже на такое сомнительное дело стала для него глотком свежего воздуха.

На последнюю треть пути пришлось почти столько же времени, сколько он ехал по трассе. Чем дальше Артём петлял по дорогам, тем хуже те становились. Перед съездом на просёлочные он заехал на заправку — заполнил бак и канистру. Навигатор показывал всего-ничего до места назначения, но Тёмному хватило одного-единственного раза, когда он еле дотянул на лампочке до ближайшей АЗС, чтобы больше никогда не соваться в глухомань без запаса топлива.

Солнце на безоблачном небе медленно двигалось к горизонту. До заката оставалось часа три. Июньские дни — самые длинные. Успеет спросить про загадочную бабушку. Пробираясь по разбитой дороге, Тёмный заметил указатель с табличкой “Артёмухово, 2 км”. А когда впереди показались первые дома, даже выдохнул с облегчением — давно уже хотелось ноги и спину размять после долгого пути.

Машину Артём оставил на въезде в деревню. Сунул в карман брюк сигареты. Перевёл сигналку в беззвучный режим и закрыл внедорожник. Осмотрелся по сторонам. Деревня как деревня. Словно в прошлое лет на тридцать приехал. За последние четыре года он подобных пару десятков видел. Нечисть в таких не водилась, изредка её заменяли не очень добрые люди. Он прошёл мимо деревянных домов, высматривая местных. Возле дома с красивыми резными наличниками курил мужичок лет пятидесяти и пристально разглядывал чужака.

— Здрастье, — Тёмный махнул ему рукой и подошёл поближе к забору.

— Ты к кому такой пожаловал? — не сводя с него цепкого взгляда, спросил местный.

Артём машинально оглядел себя и изобразил неловкую улыбку. Для него камуфляж давно стал как вторая кожа, а обычные люди иногда косились. В тактическом боевом костюме из чёрного мультикама на грибника он походил меньше всего.

— Да мне человек один нужен… — он запнулся и нахмурился. — Говорят, есть тут у вас женщина. Приходит откуда-то. Мне бы с ней повидаться.

Мужик молча затушил окурок в стоящей на перилах крыльца банке из-под кофе. Взгляд его потяжелел.

— Ну раз приходит, значит ещё не пришла, — сказал он и повернулся к двери, чтобы уйти.

Тёмный про себя отметил, что отнекиваться местный не стал. Значит, приехал он по адресу. Неожиданно сжалось сердце, как от мгновенного испуга. Кольнуло и сразу отпустило, осталось только нехорошее предчувствие.

— Братан, ну бля, сложно по-человечески ответить? — Артём вплотную подошёл к забору. — Я сюда часов пять с хером ехал. Последняя надежда она у меня, понимаешь?

Тёмный с усилием навалился на невысокую ограду, пристально глядя на местного. Тот тем временем передумал уходить. Снова изучающе смотрел на приезжего.

— Ну пойми ты меня, как мужик мужика. Если надо ждать, ты скажи. Буду ждать.

— Чего у тебя стряслось-то? — с сомнением спросил деревенский.

Позади него открылась дверь. Из неё вышла женщина, и Артём про себя выругался — едва завязавшийся разговор грозил прерваться раньше времени. Местная словно в подтверждение его мыслей строго оглядела чужака.

— А вы кто? — холодного спросила она.

— Артём я. Бабушку местную ищу. Аксинью.

Женщина сначала многозначительно посмотрела на деревенского. Потом вернула взгляд на Тёмного.

— Зачем она тебе?

— Да жена у меня…

Артём досадливо тряхнул головой. Вытащил из кармана брюк пачку сигарет.

— Та ещё стерва… — держа сигарету в зубах и чиркая зажигалкой, произнёс он.

Ему пришлось ещё пару раз крутануть колёсико, прежде чем появился огонёк. Тёмный прикурил, и выдохнув дым, посмотрел на хозяев дома.

— Связалась с каким-то богатым мудаком. Он ей все уши зассал, как они будут жить долго и счастливо. А мне-то что? Ну хочется — еби…. живите в смысле на здоровье. Только им этого мало оказалось. Я и глазом не моргнул, как меня и родительских прав лишили, и вообще запретили к дочке приближаться. К моему собственному ребёнку, понимаете?

Тёмный замолчал. Затянулся и опустил взгляд. Нахмурился. Местные тоже молчали.

— Она мне звонит… Украдкой, чтобы мама не заметила и не заругала. И понять не может, почему к ней папа не приходит, — Артём шумно втянул воздух и в упор посмотрел на женщину. — Вот такую херню творит моя бывшая. Ладно, меня без штанов оставила, но дочку я ей не прощу.

— По тебе и не скажешь, что ты без штанов, — колко заметил местный.

— Да брось, — усмехнулся Тёмный. — У меня кроме машины нихера не осталось. А нет, бутылка вискаря ещё есть. Для кореша купил. Он в полиции работает. Обещал мне помочь, а я вот отблагодарить решил. Только он как копнул, кто этого её хахаля крышует, так сразу мне и сказал, что дело дрянь. Даже бутылку не взял. Так она со мной и катается. Люди добрые, вы мне только скажите, где эту Аксинью искать, я вам и вискарь отдам, и в землю поклонюсь.

— Её искать не надо, она сама приходит, — уклончиво ответила женщина и после короткой заминки добавила. — На прошлой неделе бабушка Аксинья приходила. Теперь будет только на следующей. Тогда и приезжай.

— А может, к ней сходить можно? — с надеждой в голосе спросил Артём. — Где она хоть живёт? Я сам найду. Скажите только, куда идти.

— Нельзя, — холодно отрезала женщина. — Бабушка Аксинья сама приходит. К ней ходить никому не велено.

— А почему так? — с искренним любопытством спросил Тёмный.

— Потому, — ещё холоднее отрезала местная. — Приезжай на следующей неделе.

— Так а когда на следующей? В понедельник, вторник или когда?

— Никто заранее не знает, когда она придёт, — подал голос мужик. — Как ей нужно, так и приходит.

— Ну и загадки у вас, — Артём досадливо покачал головой. — Значит здесь буду ждать. Катать каждый день по десять часов туда-обратно меня вообще не радует.

Он помолчал и со вздохом добавил:

— Я поеду жратвы какой-нибудь закуплю, а потом возле озера припаркуюсь. Видел тут его совсем рядом. Я каждый день приходить буду, но если эта ваша бабушка вдруг объявится раньше, вы мне дайте знать. Пожалуйста.

Взгляд женщины неожиданно смягчился. Она согласно кивнула.

— Может, и появится, коль у тебя такая нужда. Бабушка Аксинья… она чувствует, когда очень надо.

Тёмный благодарно улыбнулся и побрёл обратно к машине. Потом, спохватившись, обернулся.

— Братан, пойдём я тебе вискарь отдам, — крикнул он местным.

Деревенский ответить не успел. Вместо него заговорила женщина.

— Вот поговоришь с бабушкой, тогда и отдашь, — сказала она и зашла в дом.

Артём дошёл до внедорожника. Как часто говорил Васильич, пиздеть — не мешки ворочать. Теперь Тёмный знал, что местная ведьма околачивалась неподалёку. Вряд ли она забралась совсем в глушь — оттуда ещё выбраться надо, чтобы до деревни доковылять. Бродить по буреломам и здоровому мужику непросто, чего уж говорить о пожилом человеке. Потерявшиеся грибники иногда показывали выносливость на грани фантастики, но такие марш-броски всегда были разовой акцией под напором адреналина. Причём с непредсказуемыми последствиями. Тёмный уронил на землю недокуренную сигарету. Сел в машину и завёл двигатель. Он отъехал от деревни на несколько километров — мимо всё того же озера. Свернул на едва заметную лесную дорогу между деревьями, чтобы оградить себя от лишнего внимания местных. “Паджерик”, урча мотором, послушно полз по рытвинам, а Артём чувствовал, как на душе крепнет ощущение чего-то нехорошего, непоправимого. Чего-то, что уже случилось, а он ещё не знает. Это чувство давило словно камень на шее.

В лесу оно только усилилось. Тёмный ненадолго задержал взгляд на телефоне и, мысленно отмахнувшись, сунул его в нагрудный карман. Не было ни одной объективной причины звонить в штаб и запрашивать поддержку. Он даже ещё не знал, найдёт эту загадочную ведьму или нет. Собственная нервозность злила. Он в одиночку совался на вылазки поопаснее и ничего. А сейчас… словно душило что-то. Где-то внутри.

Тёмный кое-как отогнал гнетущее чувство и сосредоточился на поисках. Запущенный им дрон давно скрылся из зоны видимости. Артём следил за термограммой на экране устройства управления коптером. Изредка там мелькали ярко-жёлтые пятна ночных животных и птиц. Разогретая за день земля понемногу остывала. Глубокой ночью увидеть человека было бы ещё проще, но и шансов, что эта милая бабуля будет сидеть на улице, было меньше. В какой-то момент Тёмный припомнил разговор с Витькой. Зверьё и птичек он нашёл, а таинственную колдунью и хоть какие-то следы Сашки — нет.

Артём обследовал квадрат на квадратом, огибая деревню. Сизые сумерки уже сгустились до почти осязаемой чернильной темноты. Он потянулся за очередной сигаретой, когда увидел на дисплее лежащую на земле человеческую фигуру. Тёмный сразу поднял дрон повыше, вместе с тем сознавая, что это довольно бессмысленно — в лесной тишине жужжание лопастей услышат и на такой высоте. Вокруг человека расходилась синева — слишком холодная для земли. Озеро, может, или река. Тёмный глянул на карту — спутниковая съёмка хрен знает каких годов ничего не показала. Лес и лес. Он переключил изображение на камеру ночного видения и приблизил.

— Твою же мать, — тихо обронил Артём, разом позабыв о сигаретах.

На дисплее он отчётливо видел человека, лежащего в воде у самого берега. Ещё живого или неостывшего. Сильнее приблизил изображение и неверяще тряхнул головой. Верилось и правда с трудом, но глаза его не обманывали — Саша Север собственной персоной валялся голышом в болотистом озере.

— Блядь, — в сердцах выругался Тёмный.