В час ворон

Глава 6 В иной мир

Из дома я решаю выскользнуть далеко за полночь.

Я все еще дрожу от электрического тока, которым наградила меня смерть. Одна банка пива – и этого хватило, чтобы не дать мне спасти Эллиса? Я выталкиваю вину из головы. С этим прекрасно справится немного виски. Я делаю еще один щедрый глоток теплого алкоголя из фляжки, затем засовываю ее в задний карман.

Я осторожно снимаю сетку с окна своей спальни и вылезаю наружу. Что-то царапает живот. Тихий звон рассыпается о крыльцо у моих ног. Присев на корточки, я вглядываюсь в темноту, пытаясь понять, что свалилось с подоконника. Небо разрезает зарница. Отсвет чего-то блестящего на истертом дереве привлекает взгляд.

Безделушка.

Золотой квадратик с застежкой на задней стороне. Напоминает сережки-клипсы, которые надевают в церковь старушки. Я говорю расцветающей в груди надежде перестать врать. Раньше на моем подоконнике появлялись безделушки, но этого давно не случалось. С другой стороны, неудач у меня тоже давно не было.

Я помню прохладную осень, когда мы нашли Синди Хиггинс в лесу. Накануне она не вернулась вечером домой, и на следующее утро мать заявила о ее пропаже. Ее машину нашли брошенной у шоссе, и шериф собрал поисковый отряд, в основном из местных. Мне тогда было двенадцать, Синди шестнадцать, но почему-то в детстве подростки кажутся бесконечно старше. Я отстала от поисковой группы, концентрируясь на слышимой мне карусельной музыке – песни души Синди Хиггинс.

Она сидела без сознания в корнях дерева, сильно избитая и полураздетая. Я уже тогда знала, что кто-то плохой поступил с ней дурно. Ей, наверное, было слишком плохо, чтобы я могла помочь, но я не знаю, не сыграли ли свою роль мои страх и шок от случившегося.

Затем я услышала карканье с ветви над головой. Оно разнеслось по всему бескрайнему лесу, напоминая мне о том, что я отбилась от группы.

В один миг Грач из вороны, сидящей на дереве, превратился в мальчика, который стоял рядом со мной. Он сел на колени, уверяя меня, что все будет в порядке. Что теперь он о ней позаботится. Не помню, позвала ли я других поисковиков, или они просто нашли меня, но я не отпускала безжизненную руку Синди, пока они не пришли.

Я не смогла спасти около десятка душ. Каждый раз это призывало ко мне Грача. Обычно всего на несколько дней. В зависимости оттого, как быстро ему удавалось перенести их души.

Шорох хлопающих крыльев разносится по лужайке. Я спрыгиваю с крыльца и бегу за звуком, который исчезает в лесу.

Сотня ярдов, и я потеряла темное пятно, за которым следовала. Что бы мне ни привиделось, оно исчезло в ночи.

Остатки дождя время от времени капают с ветвей. Листья шуршат под ногами. Яркий лунный свет пробивается сквозь кроны деревьев, позволяя разглядеть лес вокруг. По мере того как глаза привыкают к безмятежности ночи, я пытаюсь найти хоть какой-то намек на то, куда это темное пятно могло деться, если только мне не привиделось. Виски уже туманит мысли.

На север меня заставляет повернуться сладкий звук скрипки. Тихий, как шепот. Легкий поцелуй. Он обрывается еще до того, как я убеждаюсь, что точно его слышу. Возможно, в памяти у меня все еще играют отзвуки песни души Эллиса.

Я уже готова послать свое воображение в задницу, когда вдалеке вдруг загорается тусклый белый шар. Он растворяется в темноте, только чтобы появиться несколькими футами дальше. И снова. Сияющий, перед тем как потухнуть, он покачивается и виляет между деревьев, будто мерцающий светлячок.

Хватает сказок о мертвых, которые заманивают в лес. Некоторые помогают, посылают предупреждения. Но есть и другие, от которых волоски на шее встают дыбом и которые ублажат только дьявола.

Эта душа кажется… потерянной. Печальное зрелище. Я следую за ней.

Она плывет по течению невидимой реки к задней части нашего участка, где ручей поворачивает к карьерному пруду.

Шар гаснет, словно испугавшись. Я жду, не вернется ли он. После длинной тихой паузы я поворачиваюсь, чтобы пойти домой…

И снова слышу нежную умоляющую скрипку.

Уголком глаза я вижу призрачную фигуру, стоящую у края журчащей воды. Тонкая, как дымок, который легко можно сдуть. Его худую фигуру и ленивые кудряшки невозможно не узнать.

Эллис Ратледж.

Он ждет, будто остановленный невидимой рукой. Духи не могут пересекать воду, понимаю я. Он стоит перед руслом ручья, и куда бы он ни планировал отправиться, ручей не позволяет ему.

Последнее, что мне нужно, – это продолжать тратить силы на человека, чья семья причинила моей столько вреда. Но я не могу избавиться от чувства, что он позвал меня сюда. И бессмысленно это или нет, я склоняюсь к тому, чтобы помочь ему.

– Теперь ты со мной, – произносит голос из ниоткуда. Я ныряю за дерево, выглядывая из-за него.

Темная фигура скрывается в ночной тени на другой стороне узкого ручья. Луна освещает протянутую Эллису ладонь. Пульс ускоряется. Я изучаю тьму, пытаясь разглядеть фигуру, но сердце уверено, что это Грач.

Дух Эллиса отступает, опасаясь его. Долю секунды я гадаю, почему Эллис пребывает в неуверенности.

– Как тебя зовут? – негромко спрашивает мужчина.

Я перебираю звук его голоса в голове, пытаясь понять, знаком ли он мне. Гулкие удары в груди твердят: «Да, да, это он». Но мне не с чем сравнить его, только с голосом мальчика, с которым я не говорила многие годы.

Он ступает ближе к свету, но тени и тьма все еще скрывают его лицо.

Взгляд Эллиса опускается к груди, где снова начинает формироваться шар, за которым я следовала. Его тело истончается, становится все прозрачнее по мере того, как ярче загорается душа. Нежная скрипка играет громче – рыдающая мелодия, от которой смягчается сердце.

– Ты теперь со мной, – снова говорит мужчина с ноткой отчаяния в голосе. Пульсирующее сияние души Эллиса трепещет от неуверенности – остаться или уйти.

Тогда я понимаю, что это он, ведь Грач – проводник душ, пытающийся увести Эллиса в другой мир.

Я осмеливаюсь податься вперед на дюйм, но вес смещается и под ногой с тихим треском разламывается ветка.